За девять часов полета Таисия окончательно пришла в себя и еще больше уверилась, что сделала все правильно. Даже похвалила себя за то, как, предугадав возможные осложнения, отчикала сама себе перед зеркалом кудрявый хвост, заправила остатки волос под бейсболку и нарядилась под тинэйджера. Большинством публики в самолете как раз были студенты-практиканты, да туристы, летящие, кто на Колыму, кто и вовсе во Владивосток. «Дух романтики жив еще в нашем народе, - подумала Таисия и примкнула к группе ребят с гитарой. Почти всю дорогу не смолкали в салоне песни. Гитара переходила из рук в руки, поочередно в умелые и в те, что «более или менее». Уже вскоре и «молодняк» заценил ее красивый альт, невесть откуда взявшийся в узкой грудной клетке под рубашкой «а ля ковбой». Таисия так раздухарилась, что спела даже соло: собственную интерпретацию народной песни. «Вьюн над водой» получился у нее почти с казацкой лихостью и посвистом…
Сорвав аплодисменты, Таиска все же решила угомониться и отдохнуть. Ведь никто не знал, что ее ждет впереди и когда еще удастся вздремнуть. Забравшись в самое дальнее от всех кресло, девушка, помечтав о предстоящей встрече, постаралась заснуть. И ей это удалось.
Проснулась она от того, что кто-то лез под ковбойскую рубаху, пытаясь вытащить ее из-под ремня брюк. Возмутившись, раньше, чем открыла глаза, Таиска наугад брыкнула ногой и взвизгнула.
- Тише…. тише… не брыкайся… - Она разглядела прямо перед собой прыщавое лицо какого-то парня. Он пытался одной рукой закрыть ей рот, а пальцы второй протиснуть под пряжку ремня. – Хорошая девочка… Хорошая… Дюймовочка моя…
Таиска опять стала подбирать колено к груди, шипя в лицо незнакомцу: - Ты что, урод, делаешь? Убери руки! – хотя «урод» постепенно стал узнаваться.
Она видела его в команде студентов – геологов. Сидел таким тихоней в сторонке, не пел, анекдоты не травил. Его так и звали в компании «Прыщ». Посылали к стюардессе то за минералкой, то отвлечь ее, пока водка по стаканам разливалась. Делал это, как бы, нехотя, но бегал, не возмущался…
И здесь вот, не грубил, не давил сильно на Таиску, но уговаривал настойчиво расслабиться и получить удовольствие. «Дюймовочке» же это совсем не нравилось.
- Я сейчас как дам тебе по яйцам и на весь салон заору! –повизгивала в ярости она. – Пошел вон, Прыщ, поганый. И руки у тебя потные!
Парень дернулся, как от удара. Руки убрал. Но процедил сквозь зубы Таисии в лицо:
- Ладно, Дюймовочка. Не шуми. Не больно и хотелось. Не велика королева уговаривать тебя. А то еще какой триперок подхвачу от Таис колымской.
Он вряд ли знал ее имя. Но каламбур так четко лег на ситуацию, что еще больше разозлил. Она все же пнула. Не туда, куда обещала, но по голени. Не менее болезненное место, надо сказать. Прыщ заматюгался, сдерживаясь изо-всех сил, в полголоса. Захватил больное место рукой, пытаясь устоять между креслами… Как показалось девушке, даже хотел ударить ее… Но преодолел желание и скрылся за занавеской, отделяющей салон от хозяйства стюардесс. Спать Таисии больше не хотелось.
В Магадан прилетели заполдень… Как ни пыталась Таисия осознать, находятся ли они в дне текущем или будущем, у нее пока не получалось. Временной и скачок сбил ее с толку. Да и сам факт, что она находится где-то на самом краешке земли, обескураживал. Но впереди ее ждал не менее ошеломляющий сюрприз.
В зале прилета, забравшись в карман рюкзака за документами, обнаружила пропажу телефона и кошелька со всеми деньгами и картами. Пока рыдала на стойке диспетчера, пока пыталась описать с кем подозрительным летела, все подозрительные получили багаж и отчалили в неизвестных направлениях. Дежурный полиционер предложил ей пройти в опорный пункт для написания заявления, но… Таиска подумала и отказалась. Она с ужасом поняла, что не может описать даже того самого Прыща. Ну, худой… противный… а дальше что? Лица вообще не запомнила. Имени никто не называл… «Висяк» верный», - решила для себя любительница ментовских сериалов и не стала нагружать никого работой. Хотя, если разобраться, была не права.
Только спросила у дежурного: далеко ли до колонии поселения в Сплавной? Этот вопрос полицейского удивил еще больше, чем отказ писать заявление.
- А ты что там забыла, дочка? – Еще не старый служака все же принял ее за малолетку. Но, еще раз заглянув в паспорт, поправился. – Простите. Уж больно молодо выглядите. От аэропорта это всего 35 километров. Но… Вы ж без денег. Кто вас повезет за так? А к кому, если не секрет?
- Жених у меня там. Артем Макаров. Я к нему на свидание.
Полицейский удивленно уставился на нее.
- Макаров? Точно Артем?
Таиска поспешила заверить:
- Да, конечно, Артем. Мы с ним знакомы уже три месяца, переписываемся, замуж предложил.
Дядька покрякал озабоченно, снял фуражку, промокнул ее изнутри носовым платком. Москвичка сто лет уже не видела таких белоснежных носовых платков у мужчин. Да и платков вообще. Как-то это ушло в прошлый век. Мятые бумажные салфетки, как назло легко растворяющиеся в стиральной машине с черными вещами – это куда привычнее теперь, чем простой кусок штапеля в клеточку…
- Он знает о Вашем приезде? Начальству доложено?
- Нет… Я думала сюрпризом… - Таисия, понимая всю глупость своего положения, готова была разреветься еще пуще. И впрямь, как малолетка.
- Аха… Сюрприз… - Видавший виды работник правоохранительных органов, понял, что жизнь этой девчонки в прямом смысле находится в его руках, решительно заявил:
- Я позвоню и сообщу начальству в Сплавной. Жениху твоему тоже доложат. Конечно, глупая это была затея лететь без предупреждения. Мало ли какой у них там аврал. Контингент беспокойный, хоть и на относительно свободном режиме живут. Вечно, как учудят, так учудят. Хоть в шутку, хоть всерьез, а все приводит к ЧП. Жуй вот пока бутерброды, а я пойду, узнаю, кто в ту сторону едет. Договорюсь с водилой.
Таисия попыталась отказаться от угощения, но дядька был непреклонен. Пригрозил, что в таком случае обратно в Москву отправит.
Явился он, когда исчез четвертый бутерброд. Вроде не такая голодная Таисия была… Да приличия ради могла бы и воздержаться. Но как-то так получилось. На нервной почве.
Но полицейский похвалил ее, и объявил: начальство колонии вошло в положение москвички. Даже вроде восхитившись таким вот женским подвигом, дало согласие на ее прибытие «в места не столь отдаленные». Один из таксистов согласился довести Таисию до места. О деньгах пусть она не беспокоится. Все оплачено. Он хоть и строгий милиционер, а понимает, как бывает в этой жизни. Тем более у самого дочка учится во Владике. Все может быть, не дай Бог.
Таисия, еще не веря своему счастью, кинулась на шею полицейского. Как было удержаться? Такой классный человечище!
- Но, но… Утихомирься. Ишь, развеселилась. Ты думаешь на экскурсию едешь? Попридержи эмоции и будь тише воды ниже травы. Там женщин десяток на двести человеко - мужиков. Стрельнешь нечаянно глазом не туда, и даже твой Артем тебя не спасет. Еще не хватало конфликта какого там. Даже в этой дурацкой одежде ты – еще та куколка. Скромненько чтоб вела себя! - уже совсем по-отцовски напутствовал дежурный по опорному пункту. И, подумав, добавил: - Запиши мой номер телефона. Если что, не стесняйся, звони. Василием Иванычем меня зовут. Как Чапаева, не забудешь.
Водитель Таисии достался малоразговорчивый.
Покосился на нее неодобрительно, буркнул: то ли поздоровался, то ли ругнулся. Бросил ее рюкзак в пыльный багажник «Тойоты»и указал на заднее сиденье. Путешественница даже обрадовалась такому приему. Пусть три с половиной десятка километров всего, но успеет за это время собраться с мыслями. Конечно, надо было бы и внешний вид свой в порядок привести. После бессонной ночи и два часа рёва, выглядела она не лучшим образом. Но водителю, похоже, даже заикаться не стоит, что ей нужно всего полчаса на макияж. Да и… Предупреждал же милиционер: никаких излишеств. Потому смирилась Таисия с обстоятельствами и постаралась поудобнее занять позицию в салоне. Хотя бы отдохнуть в дороге.
Она даже как будто задремала… И потому вздрогнула от стука водительской дверцы. Протерла глаза и увидела, что машина стоит у обочины, а водитель направляется к лесу. Кряжистый такой мужичок. Чувствуется, что жизнью побитый, потому не особо радуется ей. Водитель скрылся за кустами, а пассажирка занялась разглядыванием собственных ногтей. Именно они сейчас были единственным Таискиным украшением. Мастерски наращённые и расписанные несколько дней назад в недешевом салоне, они были бы уместнее в Тунисе, чем посреди колымской тайги. Но раз произошла такая путаница в географии, не отгрызать же их. Тем более, вон как хороши! Таисия залюбовалась ногтями и пропустила все.
Она не видела, как из кустов на кряжистого водилу выскочили двое мужчин. Ударили его по затылку, затолкали вялое тело под куст. Третий, самый молодой, распахнул заднюю дверь машины, и плюхнул прямо на полулежащую Таисию тяжеленный, как кирпичами нагруженный рюкзак.
- Да ты что? Обалдел? – завопила она, чем ошарашила парня и привлекла к машине внимание его товарищей.
- Опаа! Да тут краля! – оскаблился молодой двумя рядами золотых зубов. – Я и не заметил, что есть кто-то. Ну, раз так, двигайся. Дружить будем!
Двое других без лишних разговоров заскочили в «Тойоту» и она тут же двинулась… совсем не в сторону Сплавной, а обратно на Магадан! Таиска, рассмотрев своих похитителей, поняла: опять во что-то вляпалась. Заверещала кроликом на заклании:
- Ребята, прошу вас… Миленькие… Я из Москвы приехала… Мне в Сплавную надо… Жених меня ждет там.
- Не ссы, Маруся! – Златозубый попытался ее приобнять. – У тебя теперь три жениха. Выбирай любого! Один лучше другого. И не бедные теперь! А можешь сразу троих любить? Мы не против… Правда, братва?
«Братва» в разговор не вступила. Здоровый громила крутил баранку, а его сосед помельче, с седым ежиком коротких волос приказал коротко: «Заткнись ты!» Таиска поняла, что к ней это тоже относится.
Молодой и заткнулся не очень, и руки распустил смелее. Он гладил женщину по коленкам, зажав в самый угол салона, урчал, как мартовский кот: «Надо ж, какой подарок… Фартовый все же день! Отпразднуем скоро, красава! Покажу я тебе небо в алмазах…». Потерся головой о Таискину невеликую грудь… У нее аж слезы выступили на глазах: так мужчины в ее жизни еще не пахли. Едкий запах немытого тела, перемешанный с дымом от костра и дешевых сигарет… Из-за золотых зубов пахнуло застарелым перегаром. Таисия закричала от омерзения и стала хлестать парня по чем попало. Длинные ногти полоснули ему пару раз по лицу. Теперь в машине вопили уже двое.
Тут и водитель заматерился, и мужик на пассажирском сиденье заорал, повернувшись к «парочке».
- Я сказал: заткнитесь оба! Болт, если мне придется убить эту девку, то это будет твой грех. Не хватало еще из-за шлюшки малолетней засыпаться. Скоро пост на тринадцатом, «гайцы» могут остановить.
«Шлюшка», слушая эту речь, заливалась слезами и причитала: «Мамочки… Что же это?... Меня же ждут…». Ее «ухажер» воротом серой футболки пытался промокнуть кровь на заросших щеках и посматривал на нее зло. Ткань неприятно цеплялась за щетину. Ввернул все же: «Подожди… Скоро все мои болячки вылижешь, как собака…»
На подъезде к посту Болт приказал Таисии:
- Ложись мне головой на колени и делай вид, что спишь. Один звук и придушу. Мне терять нечего. И так уже на хороший срок заработано. Надо было тебя на стоянке бросить...
Седой хохотнул: - Ну да… Тебе местных баб мало. Всех перетоптал. Зимой в городе очереди, а летом так и прут в тайгу за тобой следом. Чем ты их берешь?
- А болтом и беру! – Заржал довольно парень и ударил левой ладонью по правому предплечью. До Таисии только сейчас стал доходить смысл его клички. Разумно не комментируя мужской разговор, завозилась, устраиваясь головой на коленях Болта. Неудобно поджала ноги, закрыла глаза, стараясь пореже дышать. Болт не удержался и запустил руку ей за пазуху, больно сжал грудь. Таиска попыталась вскочить. Болт удержал ее одной правой:
- Не дергайся! Для правдоподобности это: притомилась милка, уснула. Вот и спи!... – Но давить на грудь перестал.
«Сволочь! Сволочь! Сволочь!» – билось пульсом в мозгах Таиски. Ругала ли себя за опасное приключение или этого «случайного знакомого», подчинившего себе ее волю, она не знала конкретно. Но только это злое слово помогало держать себя в сознании. Да еще инстинкт самосохранения.
Стационарный пост ГАИ, увы, остановил их бег ненадолго. Отсутствие документов на машину не стало причиной долгой разборки. Таисия слышала, как водитель оправдывался:
- Начальник, мы с прииска «Удачный» едем. Повариха у нас заболела. Прикинь, рухнула прямо возле кастрюль на кухне. Может ее клещ энцефалитный укусил, может еще какая хрень по-женски. Мы ее на вездеходе до трассы доставили, а в Оротукане брат машину дал до города довезти. Везем вот и боимся, чтоб по дороге не померла. Сутки без сознания… До бумаг ли было? Глянь, какая пигалица.
Гаишник заглянул в салон.
- Чего втроем-то «пигалицу» везете? Ей и лежать-то неудобно.
- Да это жених ее. Он вообще прав не имеет, а остаться на участке не захотел. Любовь у них такая вот… Прям, как в книжках. – Здоровяк так вошел в роль, что голосом дрогнул. Болт же согнулся в три погибели над Таисией, чтобы не заржать. Она тоже уже еле сдерживалась, но от удушья.
- Ага… Вижу…Даже тут сиську невесты из рук не выпускает. – Съязвил по-доброму «гаец», но тут же приказал: - Покажите багажник.
Осмотр ничего нового ему не открыл, и постовой дал разрешение на проезд.
Как Таисия не разглядела по-настоящему знаменитую колымскую тайгу, так теперь толком и не поняла, какой он, Магадан. Кажется, они даже не въехали в город. Запетляли по каким-то окраинным улочкам, живописным ветхостью деревянных построек. Заборы, бараки, облупленные двухэтажки. Подрулили к одной из них. Таисию вместе с рюкзаками вытащили из душной машины, подтолкнули к подъезду. Поднялись на второй этаж. Седой стукнул кулаком в облезлую дверь, которая когда-то была дерматиновой. Дверь распахнулась, из темноты донесся женский вопль: «Ну, Слава Богу! Заходите быстрее!» Войдя, компания еле поместилась в узкой, как пенал прихожей. Двинулись, не снимая обуви прямо в солнечный проем дверей и оказались в слегка запущенном «зале»: еще советская стенка темной полировки, груды каких-то вещей на ее полках, перед засаленным диваном – журнальный столик с тарелками. Видимо, для контраста – «плазма» в углу.
Вокруг седого уже хлопотала слегка полноватая женщина «за полдень». Помогла ему снять пропотевшую рубаху, достала из шкафа стиранную, и все щебетала: «Я вся извелась. Мог бы и позвонить, Геночка, сказать, как все было». Ага, значит, седого Геннадием зовут.
Мужчины устало отмалчивались. Болт толкнул Таисию на диван. По взгляду его она поняла, что тоже лучше помолчать.
И хозяин, и гости разместились, где придется, заявив хозяйке, что не прочь были бы пожрать сначала, а потом уже дела обсуждать. Сгребя прочь грязную посуду, хозяйка попросила раздвинуть стол-книжку посреди «зала», и умчалась на кухню, время от времени покрикивая оттуда.
- Я ведь ждала! У меня все готово. И щей наварила, и корюшки нажарила. И водочки хорошей купила! Удачно, как я полагаю, у вас все прошло? За это надо выпить.
Тут все же и Болт оживился. Хлопнул Таисию по туго обтянутому джинсами бедру, как ему казалось, пошутил:
- Более чем удачно! Ишь, даже с премией сработали! Конечно, когда Васькина таратайка сдохла почти под городом, понервничали малясь. Но, мир не без добрых людей. Слышь, Клавдия! Мужик один и машину дал на прокат и кралю свою. – Болт был сильно доволен своим враньем. Веселился напропалую. - Сейчас, любимая, поедим, выпьем, да любовью займемся. Вижу, что заждалась невестушка. Я пока в твой рюкзачок загляну.
С этими словами он стал вытряхивать из рюкзака Таисии кружевное белье, косметику, комментируя процесс скабрезными шуточками. Добрался до кармашка с паспортом.
- Гляди-ка, а и впрямь москвичка, да не замужем! Разведена. Не сиделось тебе у мамки с папкой за пазухой, как знала, что принца в Магадане встретишь! Эх, устрою я тебе жизнь царскую! Не захочешь да полюбишь меня. Не таких баб обламывал своим болтом! Еще бежать сзади, да просить будешь.
– Угомонись, кобелина! – Это седой выдернул из рук Болта Таискин паспорт и толкнул его в плечо на диван. - Надо хоть узнать, к кому она приехала. Из Москвы абы к кому не проезжают. Обидишь авторитетного человека, сам себя подпишешь. Думать надо, что делаешь.
- Да к кому она может приехать? Глянь на нее! Ручки-ножки по соломинке. Солидные люди такой товар не потребляют.
- Аха… Только такие несолидные, как ты. – Седой говорил без малейшей доли шутки. И Болт это понял. - Фамилия жениха как?
Таисия почувствовала перемену настроения своего истязателя, обрадовано сообщила Геннадию:
- Артем Макаров. Он артель держит. Солидный человек.
Седой помолчал. Переглянулся с Василием. Тот поднял брови и вытаращил глаза. Даже Болт как-то напрягся.
В это время с кухни заявилась хозяйка, поставила несколько тарелок с закуской на стол, предложила Таисии:
- Помоги мне, девонька. Быстрее управимся, быстрее поедим. Мужчин надо кормить! Тогда они и любовниками, и добытчиками будут. Вон мой, еще какой добытчик!
- Клавдия, закрой рот! – седой хлопнул ладонью по столу и еще пустая рюмка, подскочив, свалилась на бок. Для Болта это послужило хорошим знаком:
- А давайте пока выпьем! Пусть девки шевелятся шибче. Они не любят, когда мы без закуски пьем.
Его подельники не отказались. И застолье началось.
Оно длилось долго. Лишь когда соседи постучали в стенку, компания приглушила «плазму» с поющими поп - дивами. Но говорить тише не стали. Попели и сами, хотя получалось как-то не очень. Даже молчаливый Вася попробовал затянуть «Черного ворона». Но грусть песни не вписалась в настроение компании и на него зашикали.
Таисия безумно устала. Изо всех сил держалась, чтобы не уснуть прямо посреди «праздника» на старом диване. Она боялась, что как только закроет глаза, Болт до нее доберется.
Наконец, собравшись с духом, тихо спросила у Клавдии:
- Скажите, а где я буду спать? Конечно, я гость не званный… Но уйти мне, как я понимаю, не дадут.
Клавдия оторвалась от рюмки, повисла на плече седого, зашептала ему на ухо, игриво покусывая кавалера. Геннадий ответил не сразу и ответ его Клавдии, да и Болту не понравился.
- Москвичка будет спать на полу в нашей, Клава, спальне. - От Болта подальше. Я с Макаровым ссориться не хочу. Он не из тех, кто свое так просто отдает. Даже если это и не его, рисковать не буду.
Клавдия аж задохнулась от возмущения:
- Я тебя полтора месяца ждала! Я ж тоже баба и свое получить хочу! На черта мне свидетельница в спальне? Мож ей свечку дать подержать?
На бок легли уже две рюмки, а вилки и вовсе слетели со стола.
- Я сказал! – Геннадий завелся по-настоящему. –
Конечно, девка много знает. Но договорюсь с ней так: я ей жениха, а она постарается все забыть. Я прав, Таисия Аркадьевна?
И седой так глянул на Таиску, что она стала еще меньше ростом и залепетала уж совсем по-детски: «Так… Конечно, так. Молчать буду… до конца жизни. Только отпустите. Наверное, уже ищут меня. Ему из аэропорта звонили» И зарыдала, заставив даже обиженную Клавдию, жалостливо поджать губы.
Тяжелая усталость свалила Таисию на тощий матрас на полу с ватником вместо подушки. Но, видно, тревога так и не отпустила ее до конца. Рвала цепочки совершенно безумных снов с падающими самолетами, погонями со стрельбой. Да и спать в тесных джинсах, без душа двое суток – то еще удовольствие. В какой-то момент Таисия проснулась, но побоялась открыть глаза. Полежала тихонько, прислушалась. Откуда-то доносились приглушенные голоса: мужчина и женщина разговаривали явно на кухне. Таисия решилась осмотреться. В спальне еще стоял полумрак, и только полоска света из кухни освещала скомканную неопрятную постель, бельевой шкаф с полуоткрытыми дверцами. В углу – круглая печь. Именно у ее подножья и лежала теперь гостья Магадана.
Внимание все же привлек разговор двоих на кухне:
- Может я и рискую, отдавая девчонку Макарову, но думаю, что не больше, чем, если бы я ее грохнул. Он мне обязан будет, если что. А это дорогого стоит. Металла мы у Балашова взяли почти пуд. Чисто сработали. Без жертв. Не зря в лесу столько времени прожили. Все рассчитали. Он как раз собирался везти его на аффинажку. Пусть теперь гадает, кто из своих его обчистил.
- Гена, я за Болта не уверена. Он такой заводной. Да еще озлился из-за девки. Надо быть с ним осторожней.
- Я бы с этим уродом никогда не связался. Но он лучший по сейфам. Даже по таким, какой Балашов себе завел. Тот, дурак, охрану ослабил, понадеясь на заграничный ящик. А Болт его да десять минут сделал. Не переживай, я за ним послежу. Если что… Даже такого спеца не пожалею. Куш того стоит.
- Гена, когда мы уедем? Ты же обещал, что сразу…
- А сразу и уедем. Только с металлом все улажу. Не тащить же его, как есть в аэропорт..
Таисия слушала, затаив дыхание. Еще несколько дней назад в Москве она даже и предположить не могла, насколько теперь возрастет цена ее жизни. Испугалась ли она? Наверное, все же нет. Потому, как седой произносил фамилию Артема, поняла, что шансы у нее есть неплохие. В этот момент ей больше всего хотелось… в туалет. И все же она не решилась даже пошевелиться, чтобы двое на кухне не поняли, что она, возможно, все слышала. Она не даст ни малейшего повода убить себя. Она должна увидеть Артема.
Таисия была уже в полуобморочном состоянии, когда в дверь ввалилась Клавдия и «разбудила» ее шумными прибаутками:
- Пора, красавица, проснись. Погода нынче за…сь! Так полжизни проспишь и жениха своего тоже. Блин, смотрю на тебя и удивляюсь: в чем душа держится, а все туда же: олигарха ей подавай. Макаров хоть и не ваш московский Худиловский, столько бабок не нагреб и заграница за него не заступится, но для Магадана он крут. Всегда все у него было схвачено. На тайге царствовал натурально. То, что срок получил, сильно удивительно. Видно, не поделился с кем покруче. Но ведь и выйдет скоро, как пить дать. – Рассуждая, Клавдия прикрыла измятым покрывалом свою постель, откинула с окна видавшие много лет и зим занавески. Потянулась, смачно. - Вот почему он мне не достался? Жаль, ходили мы с ним по разным дорожкам, не пересекаясь. Я б его, местного олигарха, ох как погрела!.. Да ладно, мне и Генки хватит! Тоже ведь хваткий. Скоро как рванем на теплый песочек! Я за ним хоть на край света!.. Хотя и так нынче на краю…
Таисия делала вид, что сон еще не отпускает ее, терла глаза. Еле поднялась (а ведь и взаправду еле) с матраса, зашептала в сторону Клавдии, боясь голосом привлечь внимание мужчин: «Куда мне в туалет сходить?»
Хозяйка сопроводила ее во двор, где располагались все «удобства». На крыльце Геннадий разговаривал по сотовому, предупредительно вскинул руку: «не мешать!». Вернулся в квартиру чуть позже женщин. Его подельники оба еще спали в зале на диване, без белья и не раздеваясь. Храп зависал в перегаре. Неприбранный стол пестрел остатками закусок и окурками в них. По полу раскатились водочные и пивные бутылки.
На кухне уже закипал чайник, заглушая тихий разговор седого и хозяйки. Пленница, а именно так себя чувствовала в этой обстановке Таисия, остановилась на пороге кухни.
- Значит так, – начал Геннадий, глядя на Таисию совершенно трезвыми глазами. – Я сделал пару звонков, вышел на Макарова. Он, действительно, в курсе твоего приезда. Не очень доволен таким сюрпризом, но его ребята уже ищут тебя. Через полчаса он мне позвонит уже сам. А там, как договоримся. Я ничем не рискую. Имени своего не называл, сказал, что отбил тебя на дороге у насильников. Этакий я рыцарь в золотых доспехах. Но ты, девушка, должна забыть все: водилу того, и то, что видела и слышала здесь. Только так. Если я почувствую, что вокруг меня что-то происходит, найду тебя и порву на кусочки. Мне не в первой грех на душу брать. Адрес с паспорта я списал.
Запугивал ли ее седой просто, но Таисия приняла все за чистую монету. Закивала головой, заоткрывала рот, но кроме сиплого «да…да…да…», сказать ничего не смогла. И слезы уже не лились. Из распахнутых зеленых глаз исходил только ужас: только бы не передумал… Чай пить отказалась, рюкзак собрала в мгновение ока, проверила, на месте ли паспорт и выскочила из «нехорошей» квартиры дожидаться «благодетеля» на крыльце.
Вскоре появился Седой, открыл покосившийся гараж, вывел оттуда потрепанную «Шкоду», на ее место загнал вчерашнюю «Тойоту», простоявшую ночь под тентом.
- Клав, с машиной потом что-нибудь придумаем. Соседям о ней не ляпни. Если кто видел, скажи, подружка приезжала.
- Да, понятно же. Не скажу. Что мне с Болтом делать, когда проснется? Беситься же будет. Вспомни, как ночью орал, да рвался к Таисии. Вот же, зацепила она нашего осеменителя. – Кажется, Клавдия даже гордилась тем, что в ее доме побывала краля, из-за которой прожжённый бабник с ума сошел, да еще раны боевые на всю морду получил.
- Не думаю, что он проснется раньше, чем через пару часов. Я успею. Жди. – И седой даванул на газ, выруливая между сараями и помойками.
На телефон Геннадия позвонили, когда он, припарковавшись в центре, уже выкуривал вторую сигарету, не спросив на то разрешения у пассажирки. После коротких переговоров он повернулся к Таисии:
- Сейчас поедем к месту встречи. Высажу тебя за углом пораньше, пройдешь к центральному входу музея, там будешь ждать одна. Бейсболку не надевай. Я им описал тебя, это было легко. Помни, о чем говорил и даже не думай, что шутил. У нас тут все серьезно, хотя цена жизни - копейка. – И Геннадий опять завел машину.
Таисия, уже трясясь от нетерпения, поглядывая на мелькающие за окном машины дома, совсем не запоминая их, думала все же, что не такой уж седой и страшный. «Вряд ли убил бы. Ведь по сути, много ли я чего про него знаю? Может даже тот водитель жив… Чего ж из-за старой «Тойоты» убивать? А про золото я Артему и сама ничего не скажу. Ему и так хватает проблем. Главное – увидеть его… Скорей бы…».
[/size][/size]
