Но увы, чувством блаженного умиления, мне довелось наслаждаться совсем не долго. Признаться честно, был несколько раздосадован тем, что все мои старания над фееричным появлением, пошли прахом. Я-то дурень, мечтал, что моя незабвенная, едва завидев мою великолепную персону, поспешит кинутся мне на шею, а как оказалось, я не был удостоен даже самой ничтожной крупицы её драгоценного внимания. Ни капли восторга не взыграло в её безучастном взоре, ни малой крохи проявления чувств. Полное игнорирование моего присутствия и ни чего больше. Такой встречей я был прямо-таки ошарашен. Сколько помню, с момента нашей первой встречи и вплоть до вчерашнего дня, стоило только мне оказаться в обществе моей Орхидеи, как с её стороны на меня обрушивался шквал восторгов, новостей, бесконечных расспросов... а тут - ледяная отрешённость снежной королевы. Сидит себе склонив голову и молчит, словно бы и не живая совсем. Странно. Тут по неволе в голову взбредёт какой-нибудь вздор, типа того, что сейчас, эта приунывшая красотка, поднимет свой томный взор и выдаст тебе монолог, примерно следующего содержания: "Прости, но нам давно уже следовало объясниться начистоту. В общем-то ты классный парень и проблема совсем не в тебе. Но ты должен понять, что отношения наши, зашли в тупик, и дальше так продолжаться не может. А впрочем... Знаешь? Ты всегда будешь мне дорог, но только как друг". Дурацкая ситуация. Кто был в подобном положении, тот знает, что в такие моменты ощущаешь этакую зудящую несуразность, по причине которой, страсть как хочется стать совершенством, при чём сразу, и абсолютно во всём. И ты конечно, из кожи вон, начинаешь корчить из себя безупречность, и естественно все твои отчаянные попытки изобразить из себя идеального парня, терпят грандиозный провал. Приходит горькое осознание, что в своих потугах, ты просто нелеп, и до нельзя смешон. И вот, сам себя повергая в мучительный трепет, ты уже боишься что-то не то сказать, что-то не так сделать, да просто пошевелиться страшно, потому что теперь знаешь наверняка, если только сейчас шевельнёшься, то до такой степени гадко, что твоя возлюбленная охладеет к тебе навсегда... Прошу прощения. Кажется я немного отвлёкся от повествования, сорвавшись в романтическую чепуху. Каюсь, со мной иногда такое бывает, но, думаю без таких романтических откровений, читателю сложно будет понять, сколь трепетно моё отношение к Янке.
- И ты даже не хочешь меня расцеловать? - наконец прервал я молчание, скрывая собственное волнение, под маской элегантной небрежности.
В ответ, милашка взглянула на меня так, как обычно смотрят на последнего мерзавца, желая своим пламенным взором, прожечь в нём дыру. В какой-то момент, мне даже показалось что та, с которой я ещё вчера витал в благостном единении возвышенных чувств, сейчас была бы не прочь, сойтись со мной в рукопашной. И судя по недоброму взгляду Янки, ждать рукопашной схватки, мне оставалось весьма не долго.
- Где ты был? - спросила она, и исходя из её резкого тона, моя дама сердца, явно пребывала на грани срыва. - Я так боялась...я думала от страха сойду с ума. Я ведь уже подумала что ты попросту струсил. Сдрейфил, как последний слабак. Затаился в мамином пузике и решил просидеть в нём безвылазно, до самого дня рождения.
- Ну конечно. - уныло выдохнул я - Больше же обо мне и подумать-то нечего.
- А что я должна была подумать ещё, если тебя всё нет и нет?!
- Ну например что наш паинька, был занят прощанием с маменькой. - вмешался в диалог Владимир, который всё это время стоял неподалёку, сохраняя безмолвие.
- Так трогательно было наблюдать за расставанием - добавил Дмитрий, усердно корча из себя разнюневшегося слизняка - от созерцания той душещипательной сцены, я чуть было не разрыдался от умиления.
Услышав это, от стыда, я готов был провалиться сквозь землю. Я бы снёс наверно всё что угодно, любую обиду, но только не упоминание о моём сентиментальном прощании с мамой. В своих яростных мыслях я уже дубасил этих двух глумливых идиотов. Дубасил нещадно, что было сил, когда вдруг, Янка спросила: Это правда?
- Да. - промямлил я, естественно, не пылая воодушевлением, от такого бесславного для любого мужчины признания.
- Олежка! - почти пропела в умилении Янка, и поднявшись с качели, опрометью бросилась мне на шею. - Да у тебя самое золотое сердце на свете! — виновато залепетала она, плотнее прижимаясь ко мне - И ты... Ты такой благородный. Милый. А ещё, ты самый-самый наивный добряк! И наверное... Я люблю тебя.
Я конечно знал, что за разгневанной Янкиной внешностью, прячется беззлобная естественность, и всё же, такой внезапной переменой, в настроении моей Орхидеи, я был сражён наповал. В один миг, у неё словно плотину прорвало. Казалось вся её, долго копившаяся любвеобильная масса, сейчас одним шквалом обрушилась на моё ошеломлённое существо. Но не успел я оправиться от первой метаморфозы, как на меня навалилась вторая. Вдруг моя внезапно оттаявшая "снежная королева", становится столь хрупка и беззащитна, что мне невольно захотелось прижать её тонюсенький силуэт к своему сердцу, что бы таким образом стать для неё живым щитом. Я обнял её, а она, словно бы извиняясь за свою холодную встречу, наградила меня восхитительным поцелуем.
- А ты... Ну, ты же тоже получил приглашение? - спросила Янка.
- Ну да, получил. - ответил я, стараясь выглядеть невозмутимым.
- И что ты теперь намерен делать?
- То же, что и ты.
- Ты представить не можешь, как мне страшно. - шепчет мне Янка, доверчиво заглядывая в мои глаза.
- Да вообще-то, могу. - не без важности заметил я.
Я заметил, как покоящаяся в моей руке, ладонь Орхидеи, нервно сжалась. Я хотел было произнести какую-нибудь забавную глупость, что бы подбодрить её, но, как назло, забавные глупости на ум идти отказывались. А потому, мне ничего больше не оставалось, как только говорить откровенно.
- Ты только ни чего не бойся. Теперь ведь ты знаешь что я с тобой. А пока я с тобой, у тебя все будет хорошо. Ты так и знай - пока я с тобой, всё будет хорошо.
Одновременно с этими словами, я медленно поглаживаю Янку по волосам. Такая незатейливая процедура, как подумалось мне, должна была бы её успокоить. И кажется моя заботливость срабатывает, тревожная пелена в глазах Орхидеи постепенно тает.
-Эй, Олежик! - не без труда, отрываю взгляд от Янки, и оборачиваюсь на Димкин оклик. – Мне вот всё интересно узнать - те два крылатых монстра с мерзкими мордами, тебя продолжают преследовать?
После вопроса, Димка с Владимиром переглянулись и засмеялись, очевидно припомнив мой испуг, после их розыгрыша с ритуальными масками.
- Да нет, теперь если и показываются то только лишь издали. - выкрикнул я, стараясь пересилить их гомерический хохот. - Кстати, они изменили внешность и теперь выглядят как два вечно ржущих кретина.
- А! Ну тогда ничего удивительного. Эти два кретина, преследуют всех, кто не желает веселиться и радоваться.
- Терпеть не могу когда он смеётся! – раздражённо прошептала Янка. – И как только в нём сочетаются: феноменальный ум и дурацкие шутки? Да ещё это его совершенно дебильное выражение лица. Не понимаю.
Я пожал плечами. По правде сказать, для меня тоже было загадкой, как так получается, что по мере расширения Димкиной улыбки, его озарённый светлым умом лик, начинал тускнеть под тенью придурковатости. А в тот момент, когда его ухмылка грозила покинуть пределы ушей, этот интеллектуал высшей пробы, и вовсе, выглядел как безнадёжный клиент психдиспансера. Звучит конечно грубо, но ничего не попишешь, потому что именно так и выглядело его улыбчивое лицо.
В какой-то момент, насмешки за моей спиной стихли, после чего, я почувствовал на своём плече чью-то ладонь. Я обернулся, и в поле моего зрения, оказался Дмитрий. Он пристально смотрел на меня, и я заметил как насмешливость на его лице, переменилась на сосредоточенность, что надо сказать, бывает с ним крайне редко.
- Послушай, Олег, тут такое дело… - он смолк, словно бы выжидая удобный момент к началу словесной атаки. Немного помешкав, Димка спросил: Ты когда-нибудь об Охотнике на нерождённых, слышал?
- Ну ещё бы не слышал! – теперь уже рассмеялся я, хотя, надо признать, что смех мой был совсем не весёлый – Да я страшилками про этого охотника, прямо как гусь шампиньонами нашпигован.
- Яблоками. – поправила меня Янка.
- Чего? – не понял я.
- Яблоками обычно гуся шпигуют. – пояснила она.
- Да какая разница чем?! - сам того не замечая, завёлся я - И так ясно, что каждый из нас наслышан про этого человека... - неожиданно для самого себя, я спохватился. - Или не человека? А может дьявола, превратившего наши жизни, в кошмар? В общем, пёс его знает, кто он на самом деле.
- Вот именно! - согласился с моими соображениями, одобрительно улыбающийся, Дмитрий - Я конечно точно не знаю, но вероятней всего, когда-то, параноидальная фантазия некой неизвестной нам личности, преодолев узкий круг его друзей, ускользнула в массы. Став достоянием масс, химера, постепенно совершенствовалась, набирала вес и приобретала более чёткие формы, таким образом, достигнув стадии суеверий. Суеверия же, - продолжал он с нарастающим энтузиазмом - разумеется не без помощи заинтересованных лиц, что подыграли идеям фикс, эволюционировали до степени фанатичной веры. Ну а в фанатичной вере, всегда правит подсознательный страх, что однажды, непонятному и необоснованному, найдётся логическое объяснение, которое станет поводом для отречения от безусловной веры. Ведь по сути, - с прогрессирующим упоением, разглагольствовал Дмитрий - никто понятия не имеет, кто он такой, этот Охотник, и откуда он взялся. Одно сплошное белое пятно, на пёстром фоне легенд и слухов. И тем не менее, какого-то там "никто" боятся, по причине банального мифотворства. Да неужели сами не знаете, как недостаток фактов, будоражит воображение, в следствии чего, место правды, занимает вымысел. Так было всегда: одна окутанная тайной история, неминуемо влечёт за собой другую, ещё более дикую и страшную. А вообще, не забивайте вы себе голову ерундой.
- Мда - разочарованно отозвалась Орхидея - Что-то уж до боли дешёвая философия. Интересно, а то что со встречи ещё никто не вернулся, это по твоему определению как: банальное мифотворство, или ерунда которой не следует забивать голову?
- Ну конечно же это ерунда - молниеносно отреагировал улыбчивый Димка - ведь всегда что-то бывает в первый раз. Вот к примеру наша история с возвращением, станет первой.
- Пропажа людей по твоему ерунда?! Да ты попросту спятил! У тебя поехала крыша! – гневно вскрикнула Янка.
- Вообще-то, да. Но знала бы ты, как я этому рад! – на лице Димки вновь просияла глумливая улыбка – Ведь таким как вы “нормальным”, из-за собственной нерешительности, ни за что не добраться до истины.
- Чего ты хочешь от них? - грубо вмешался в разговор Владимир.
Всё то время, пока улыбчивый вундеркинд вёл с нами беседу, этот угрюмый триумфатор, молчком бродил по площадке, словно напряжённо размышлял о чём-то мрачном. Теперь же он остановился от нас шагах в десяти, прислонившись спиной к дереву и скрестив руки на груди.
- Хочу что бы они составили нам компанию. Думаю массовость в нашем деле не помешает.- ответил Дмитрий.
- Лично я, не думаю что Охотник доставит нам много хлопот, - проговорил Владимир, бросив в нашу сторону презрительный взгляд - так что оставь эту сладкую парочку в покое и летим без них.
С этими словами Владимир расправил крылья, и сделал такой яростный взмах, что его могучее тело, буквально подбросило вверх.
- По-быстрому сделаем пьянчугу, и дело с концом. - выкрикнул он, продолжая делать мощные взмахи, и взмывая почти вертикально, всё выше и выше.
– Наш Владимир, как всегда, на высоте! – полным уважительного восхищения голосом провозгласил Димка. - В общем, я не знаю как вы, а я, намерен присоединиться к Володьке, дабы повстречаться с Охотником лично.
И после этих слов, не мешкая не единой секунды, он с благородным изяществом хищной птицы, исчез в ночном поднебесье.
- Наверное там уже всех убили, а я всё ещё здесь, и это поистине ужасно, ужасно, ужасно… - донёсся с небес, его угасающий крик.
А потом стало тихо. Хотя нет, полной тишины конечно же не было. И хотя в столь поздний час, жизнь во дворе высотных домов уже не кипела, но по дорогам ещё сновали машины, у подъездов общался припозднившийся люд, а где-то у самого моего уха, пищал одинокий зануда комар. И даже под тем самым развесистым деревом, где только что стоял Владимир, вела беседу какая-то влюблённая пара, которая разумеется понятия не имела, ни о нашем присутствии, ни о самом нашем существовании.
Тем временем Янка, уподобившись отчаявшейся бедолажке, вновь опустилась на сиденье той самой качели, в котором я застал её в момент нашей встречи. Поникнув головой, и закрыв ладонями лицо, она отрешённо повторяла одно и то же: "Что теперь будет, что теперь будет..." Помню, то плачевное состояние Орхидеи, отозвалось во мне, нестерпимой жалостью.
- Слушайте вы! - в отчаянии заорал я в уже опустевшее небо. - Хватит валять дурака! Вернитесь пока не поздно!
Должно быть именно этот мой крик, вывел Янку из ступора.
- Да поздно уже. - сказала она равнодушно. А потом, будто бешеный вихрь эмоций, ударил ей в крылья. Схватив мою руку, она ураганным ветром, взметнулась к звёздному небу, увлекая меня за собой, и в след за искателями приключений.
