|
Три стервятника сидят –
Тушу борова едят,
Меж собой бахвалятся –
Что с дракона станется?
Пока в отлучке по делам,
В его владениях бедлам...
– А ну, иди сюда, шут, я преподам тебе урок! Куда?!
Но шут, моментально позабыв про свою песенку, ловко увернулся от хватких рук и шмыгнул под стол. Возмущённый рыцарь оказался так
раздосадован, что не обращал никакого внимания на крики хмельной братии и просьбы не портить им пир, он задался целью изловить наглеца. Но лезть
за обидчиком под стол не к лицу благородному мужу. Предприняв несколько неудачных попыток лягнуть шута, рыцарь уже было собрался опрокинуть
стол, но его осадил первый меч королевства.
– Поумерьте свой пыл, сэр Фредерик, вы злоупотребляете гостеприимством, пользуясь отсутствием хозяина.
– Простите, сэр Ланселот, я позабыл, что злоупотреблять, это не моё исключительное право, – ядовито процедил сквозь зубы гость.
В ответ сэр Ланселот лишь крепко сжал руку на эфесе своего меча. Повисшую паузу прервал женский голос.
– Полноте вам, достопочтимые рыцари, король Артур за столько лет отсутствия будет рад узнать, что в его доме царит мир и спокойствие. До
сего дня было так. Не разрушайте этой гармонии.
– Королева Гвиневра, – сэр Фредерик учтиво, но весьма скупо склонил голову.
– Я ваш покорный слуга, моя королева, – сэр Ланселот низко поклонился, – И хоть я предпочёл бы сейчас оказаться рядом с моим королём на
поле битвы, но по его воле я на страже покоя этого дома. Никто вас не потревожит, пока я жив.
– Дело поправимое, – еле слышно прошипел сэр Фредерик.
Сэр Ланселот вынул из-за пояса правую перчатку и вопросительно махнул ею, но сэр Фредерик лишь ехидно улыбнулся и отрицательно замотал
головой. Королева же одарила Ланселота кокетливой улыбкой и протянула руку. Первый рыцарь королевства принял руку своей госпожи и проводил её к
трону во главе пиршества. Сэр Фредерик тайком плюнул вслед Ланселоту и, заприметив семенившего за удаляющимся защитником шута, украдкой
выбравшегося из-под стола, отвесил ему пинка вдогонку. Под общий хохот шут обхватил поражённое седалище руками и припустился вприпрыжку догонять
покровителя. На безопасном расстоянии он снова запел, пританцовывая оставшуюся дорогу, оборачиваясь и одаривая обидчика реверансами.
Ох, как дрожу. В ознобе весь!
Вы, сэр, умерьте свою спесь.
Для вас плохая нынче весть –
Смотрите, звери, лев тут есть...
– А шут прав, пока король Артур со своим верным войском делит все тяготы похода, в его постель повадился молодой котяра, – вполголоса
поведал свою немудреную мысль один из гостей соседу. И все, кто был поблизости, загоготали в ответ крамольной шутке.
– Мур, мур, мур-р-р, – протянул шутник, подливая масла в огонь.
– Много вы понимаете! Король Артур – мудрейший король! – с серьёзным видом парировал сосед. – За короля!
– За короля! – подхватили тост остальные.
Восхваляющий монарха рыцарь залпом осушил кубок, крякнул, утёр рукавом усы, лукаво прищурил глаз и заговорщицким шепотом добавил: – Лучше
уж пусть один кот наестся сметаны досыта, съев половину, чем полчище котов не оставят ни капли.
Снова хохот, ехидные перешептывания, мелкие потасовки меж "доблестных" рыцарей. Не разделив участи своих собратьев, они остались "на защите
родных земель". Не часто доводилась им так гулять в самом Камелоте, но традиционное празднество не могло отменить даже отсутствие хозяина.
Вскоре гости пустились во все тяжкие. Хмель развязывал языки и усыплял последние остатки совести. Королева предпочла удалиться, пока меры
приличия ещё хоть как-то соблюдались. Её верный рыцарь лично сопроводил госпожу в опочивальню.
– Эй, шут, поди сюда, – сэр Фредерик никак не мог успокоиться, – ты оскорбил благородных рыцарей и сейчас мы будим тебя судить!
Тяжел путь праведный мирской,
Порой нам страшен суд людской,
Но есть ведь суд куда дороже,
Прости нас всех, прости, о, Боже...
Шут попятился задом к выходу, отвешивая глубокие поклоны публике. Плут не дал никому опомниться и под хохот наиболее прозорливых скрылся за
дверью.
– Главная шлюха удалилась, так и не ублажив нас. Так займёмся её помощницами! – от досады пропавшего развлечения загорланил сэр Фредерик.
– Да! – подхватили собутыльники, – где её служанки?!
* * * – Простите их невежество, моя королева, лучших из рыцарей увёл с собой король Артур, – сэр Ланселот плотно прикрыл дверь в спальню королевы
и занавесил огромными шкурами.
– Разве это рыцари? Каждый мнит себя на место короля, а сами деяниями и помыслами хуже разбойников.
– Смутное время, госпожа, рыцари позабыли о своих добродетелях.
– Но не мой рыцарь, – она одарила его нежной улыбкой.
– Да, госпожа, я помню о долге. Готовьтесь ко сну, я отвернусь.
– Ох, знали бы вы, сэр Ланселот, как сложно раздеваться без помощи служанок. Наверное, не легче чем снимать боевые доспехи.
– Увы, моя госпожа, все должны думать, что у вас есть помощник в этом деле, – не оборачиваясь, холодно ответил сэр Ланселот.
– Как я устала от этих сплетен, от лицемерия, от притворства...
– Сплетни нам на руку, госпожа, хотя бы здесь мы можем не притворяться.
– Ну, уж нет! Изображать стенания они меня не заставят.
– Будьте покойны, госпожа, этого не потребуется. Ни единого звука не вырвется отсюда наружу – шкуры защищают нас не только от любопытных
глаз, но и ушей.
– О, Боги! Почему всё так отвратительно?
– Люди видят лишь то, что хотят видеть, госпожа, они всех ровняют по себе. А вы сегодня убедились сами, насколько целомудренны ваши гости.
Им ничего и доказывать не пришлось.
– Тогда в чём смысл нашей игры?
– По мирским законам подле вас должен быть мужчина. А пока у вашей постели я, простите за дерзость, госпожа, нет никого в ней.
– И всё же людской суд нас уже осудил, – горько произнесла королева.
– Важен не мирской суд, госпожа, важнее суд совести. Одного действительно жаль, видимо наши потомки веками будут осуждать нас.
– Вы зрите слишком далеко, мой мечтательный рыцарь. Но что мы скажем Артуру?
– Об этом сейчас я беспокоюсь меньше всего. Сэр Фредерик привёл с собой два десятка слуг и, судя по тому, что ни один из них не ехал на
телеге, да и слишком уверенно все держатся в седле, завтра будет тяжёлый день. А король Артур мудрый человек. Он поймёт. Недаром он доверил мне
самое дорогое своё сокровище.
– А они не посмеют ворваться сюда прямо сейчас?
– Нет, моя королева, – мягко произнёс сэр Ланселот, – до часа воров ещё много времени. Такие люди, как сэр Фредерик, наносят удар лишь
когда противник наиболее уязвим.
– А что это за час воров?
– Это время, когда ночь превращается в утро, когда все честные люди спят самым крепким сном, даже стража порой не может совладать и сдаётся
во власть сновидений. Но не беспокойтесь, я не буду спать. Вы готовы, госпожа?
– Да, сэр Ланселот, вы можете повернуться, – королева уже легла в постель и укрылась одеялом.
Сэр Ланселот повернулся, подошел к постели и протянул королеве кинжал: – Возьмите, моя королева, хоть я и очень надеюсь, что он вам не
понадобится. А сейчас мне нужно три четверти часа на сон, ибо, увы, под моими доспехами нет стали, моё тело требует отдыха.
Королева приняла кинжал, а Сэр Ланселот опустился на пол, привалившись спиной к кровати.
– Положите мне руку на плечо, моя королева, я сплю очень чутко.
– Мой бедный рыцарь, как вы устали. И нет такой награды, чтобы она заслуживала вас.
– Награда для меня очень велика, госпожа, – я единственный рыцарь, которого охраняет сама королева.
Он уснул, а королева Гвиневра, словно заботливая мать, держа левую руку на плече защитника, а правую с кинжалом навесу, чтобы самой не
заснуть, старалась не шевелиться и дышать как можно тише, дабы ненароком не потревожить столь хрупкий и краткий сон своего доблестного рыцаря.
|
Теги:
