Альфред Дешабо
Дети апокалипсиса
Часть 2 Глава 1
Альфред Дешабо
Третья мировая
Доживете до антихриста!
«Игуменья Домницкой обители с двумя келейницами зашли к батюшке отцу Лаврентию на чай. А за обедом он сказал: - Мы с тобой, матушка игуменья, не доживем до антихриста, а эти твои келейницы доживут! Это было в 1948 году. Обе инокини были 1923 года рождения. Рассказала монахиня Н».
Пророчества старца Лаврентия Черниговского
Зима уходящего 1964-го года была холодной, снежной и ветреной. Иногда стылые дни тянулись бесконечно долго, превращаясь в дни сурка, а то неожиданно начинали мелькать, словно я наблюдал жизнь в окне вагона скорого поезда. Наступил Новый год. Что он принесет? Я начал искать работу в Горьком, читая местные газеты и объявления. В стране явно что–то происходило. Власть из провинции начинала возвращаться в столицу нашей родины Москву. Знакомый по институту директор, какой – то базы жаловался – заказал пять тысяч портретов Хрущева, куда я теперь их дену? Как мне их списать? Если бы Хрущев послушал бы Юшкова, нашего воспитателя-разведчика в ремесленном, и создал наше советское ЦРУ, при этом разогнав полностью КГБ, директору базы не пришлось бы списывать его портреты.
- У каждого свои проблемы – подумал я, но посоветовать ему ничем не мог.
В начале февраля мой взгляд остановился на геологическом управлении, которое предлагало должность инженера с окладом 105 рублей, и я принял это предложение. Еще некоторое время я жил на Бору, но утром рано уезжал на работу, потом на вечернее занятие в институт и поздно, где–то в двенадцатом часу ночи возвращался домой, чтобы только переночевать и снова все повторить сначала.
Ближе к весне я узнал, что в управлении имеется, вроде бы самодеятельного общежития на базе материально-технического снабжения, на окраине города со странным названием «Мыза». Я поставил себе кровать, взятую у коменданта и, таким образом, разорвал последнюю связь с Бором, опостылевшим мне, наполненным горькими неудачами и разочарованиями. Недаром Горький называл Бор разбойничьим селом.
Жизнь продолжалась, меня перевели старшим инженером, прибавили оклад, трех рублей не хватало до легендарных ста двадцати. Вся система оплаты строилась на фонде заработанной платы, цепочка фондирования шла из Госплана в министерство, потом в управление, дальше в экспедицию и партию. Ты мог работать день и ночь, а мог этот же день и ночь валять дурака, и все это в пределах фонда заработанной платы. Кто-то очень умный вбил в экономику гвоздь, и пригвожденная экономика больше не дергалась. Выбить дополнительный фонд зарплаты было чрезвычайно трудно. Потерять? Таких дураков не находилось. Но мы и не знали что – такое инфляция. После хрущевского подъема цен на мясо – молочные продукты, цены заморозились и не повышались, но о снижении уже речи не могло быть. Зарплата в 120 рублей была сбалансирована, можно было купить продукты, одежду, воспользоваться услугами транспорта, быта и культуры. Все было на грани достойной бедности. Никто не кому не завидовал, бедный бедному завидовать не будет.
• Постепенно в магазин вернулись все продукты, видимо дефицит, т.е. нехватка продуктов сыграли свою роль, и таким образом еще раз убедились, если исчезают продукты из магазина, готовится переворот, если продукты вернулись, переворот прошел успешно. Чиновники всех уровней в кабинетах меняли портрет Хрущева на Брежнева. Теперь жизнь входила в обычную колею. Со снятием Хрущева врагов Америки не осталось, и холодная война перешла на новую ступень – ступень разложения нашей экономики и нашего общества. А у себя президент США Линдон Джонсон в ежегодном обращении к Конгрессу объявил о построении «Великого общества» и начал массированные бомбардировки авиацией США территории Вьетнама.
•
Огромный потенциал промышленности работал на производство ракет, подводных лодок, самолетов, танков, отравляющих веществ, атомного оружия, (здесь следует отметить огромные затраты на производство и ликвидацию отравляющих и взрывчатых веществ), разработку новых военных технологий и на оказания помощи в строительстве научного социализма в джунглях Амазонки, Африки или пустынях Азии, где до сих пор люди вместо одежды носили пальмовые листья. Было ясно, что такого давления экономика не выдержит и рано или поздно рухнет на колени, как загнанная лошадь. Соревноваться с Америкой по производству оружия нам было не под силу, в – первых они блефовали и потом, у них был печатный станок, и он мог печать мировые деньги в три смены, и они могли позволить себе купить столько чиновников сколько необходимо для превращения гонки вооружения в тяжкое бремя, которое не способна вынести любая экономика.
Видимо, Америка давно отказалась от блиц крига и была выбрана технология войны, которую применил Моисей и начал водить евреев по пустыне сорок лет. В этом случае образуется коллективный разум, который подавляет индивидуальность и решает свои проблемы за счет избыточности. У коллективного разума иное измерение времени. Если в СССР были ускоренные темпы развития, пятилетку в четыре года и двенадцать месяцев, сдадим ГЭС досрочно ко дню рождения И.В. Сталина, т.е. работал разум вождя, что бы при жизни индивида испытать радость победы, то в технологии Моисея закладывались результаты проявления на десятки лет. Закладывалось семя кланов будущих Рокфеллеров и Ротшильдов. Коллективный разум, которому внушалось богоизбранность, готовность руководить нарождающейся цивилизацией, управлять финансовыми потоками и быть выше простого народа, который должен быть в услужении.
В нашем случае должна произойти смена поколения. Новое поколение не должно знать о пяти формациях общественного развития и считать капитализм венцом достижение цивилизации.
Напротив управления на Скобе открылась чебуречная. Мы начали ходить в нее обедать. Первые чебуреки были большие, на порцию подавали по две штуки, мягкие, сочные, вкусные и мясо вкладывали достаточно много и тоже вкусного, и цена была небольшая, восемьдесят копеек. Через два месяца в мясе стали попадаться жилы и ливер, еще через месяц на порцию клали три чебурека маленьких, и стоило это один рубль. Еще через месяц опять стало два чебурека, но рубль остался, еще через месяц остался один чебурек, один рубль и стал попахивать нехорошим жиром, съешь его и не согнешься, так колом и стоит. Мы вывели закон, что бы шеф-повар проворовался нужно шесть месяцев и сделали вывод - каждые шесть месяцев сажать любого шеф-повара в тюрьму на шесть лет. При такой ротации можно сохранить чистоту в рядах шеф-поваров и вкусные чебуреки. Но эпидемия синдрома чебурека стала стремительно распространяться на всю пищевую промышленность и переработку сельхозпродукции.
Курить американские сигареты - это шик. В сознание внедрялся американский образ жизни, курили американские сигареты "Кент", носили туфли на толстой подошве, читали американских писателей и даже не столько американских, просто в моду входил запад, там все интересно, красиво, свобода, у нас штампы идеологические, "скушная" рутина. В третьих странах правда голод, у них ужасное положение, у нас такого не может быть. Питание у нас доступно, одежда наша, не импортная - доступна, общественный транспорт дешевый, медицина нормальная и можешь хоть всю жизнь бесплатно учиться в школе, институте, аспирантуре, было бы желание. Преступность низкая, можешь все ночь провожать свою девушку, в общем - все нормально, но нет налета красивости, нет шарма, такого как на западе. Миф о том, что там жизнь богаче, интереснее, свободнее вбивался в голову, словно гвоздь в податливое дерево. Они все ездят на роскошных машинах с роскошными блондинками, пьют джин с тоником, мартини и виски. Миф создавала фабрика грез – Голливуд, они были на это мастера. На Скобе открывается пивной бар, под старину, дубовые длинные столы и не менее длинные дубовые скамейки. Закуска в виде соленых баранок и сухариков, сигаретный дым настолько плотный, что не видно противоположного края стола. Зал гудит, все говорят, а говорить можно о чем угодно, свобода слова, в моду начинают входить анекдоты, герои, которых нет в живых и ныне здравствующие, вожди, герои гражданской войны и другие, составляющую идеологическую базу. Анекдоты смешные, интересно, кто их сочиняет, народ или литературный отдела в 420-м кабинете в Ленгли, округ Колумбия?
В свое время я немного знал первого секретаря Борского райкома ВЛКСМ, его забрали в Москву, руководить контрпропагандой. Мы немного поговорили о нем, о том, что разрушается идеологический базис строителя коммунизма. Размывается основа веры в светлое будущее. При Сталине за анекдоты сажали, причем давая большие срока. Хрущев КГБ нейтрализовал, они в эту борьбу не вмешиваются, в смысле не сочиняют антианекдоты про империалистов, но они выгоняют кое – каких писателей за рубеж. Там он будет более продуктивен в развале страны. Если герой смешон, то он не страшен и боролись они за смешные цели. Сталин кровавый диктатор, Хрущев кукурузник. Интересно, свои герои на западе, как святые, хотя и крови на них тоже много, но они их почитают. Над нашими можно зубоскалить. Но самое - интересное - нам их не жалко. Что же идет холодная война, хотя холодной ее можно назвать с натяжкой, просто она идет на территории третьих стран, у нас она принимает вид идеологической борьбы. Проиграем мы ее или нет, останется ли Павка Корчагин идеалом, таская на горбу тяжелые рельсы, когда в моду входит панк, философствующий бездельник.
У власти стоит новый вождь Брежнев, ему 58 лет, еще не старый и на 12 лет моложе предыдущего вождя. Кто-то в толпе сказал, Брежнев родился от соития ЦРУ и КГБ. Я таких тонкостей не знаю, но он говорит о ленинских принципах, новой политике, говорит много и нудно, чтобы скрыть те несколько слов, которые нужно сказать, а именно: вернуть полную власть в столицу, иначе, Москва без власти загнется и превратится в жалкий провинциальный город. Новый вождь так же не блещет умом, но говорит много, или ровно столько, сколько пишут ему спичрайтеры. Но он подарил нам еще один праздник, 8 марта – женский день, стал нерабочим днем. И за это ему большое спасибо.
Совнархоз располагался в бывшем радиотехникуме, с пристроенными новыми корпусами. Здания были внушительными и большими. Когда совнархоз ликвидировали, мы гадали, что же там будет. Неожиданно вывеску Волго-Вятский Совнархоз заменили на вывеску Волго-Вятское управление материально – техническим снабжением. Кстати, управление МТС занимало одно из небольших мест в совнархозе, в основном это было управление черной металлургии, управление химической промышленности, судостроительной, машиностроения, приборостроения и масса других управлений и, вдруг, эту огромную по численности массу чиновников заменяет одно управление по снабжению. У себя на работе мы сразу пришли в недоумение. Значит, на каждую скрепку, на каждую кнопку будут выписывать наряд, и распределять все в соответствии с годовой заявкой. В Москве во главе Комитета по МТС был назначен еврей Рубинчик, он и разрабатывал всю эту систему. На ум сразу пришло сравнение, как лилипуты опутали Гулливера, так и Рубинчик опутал народное хозяйство. К нам в отдел по разнарядке разгона совнархозов перевели начальником отдела их кадр. Было дано указание трудоустроить всех и только на руководящую работу. Образование у него было, что - то в области культпросветучилища, то ли по классу - баян, то ли руководитель самодеятельности. У нас были железки: трубы, буровые станки, долота и прочие запчасти. А буквально незадолго до этого, меня вызвал главный инженер и говорит, давай закажем нефтепроводные трубы, вместо обсадных, буквально несколько тонн и попробуем их на воде. Они дешевле, а то у нас себестоимость в последнее время полезла непонятно куда. Я включил нефтепроводные трубы в заявку и отдал в печать. Через некоторое время новый начальник взял отпечатанные заявки, подготовленные для отправки в министерство, и понес на подпись. У главного инженера была скверная привычка, предложит сам, а потом спрашивает, – а это что такое, зачем? Ну, новый начальник отдела прибегает ко мне, сует бумажки в нос, - зачем нефтепроводные трубы? Я и говорю спокойно - как зачем? Мы же будем тянуть нефтепровод из Верхнешижимья в Евпаторию. Он забирает бумаги и идет докладывать главному – так и так, будем тянуть нефтепровод из Врхнешижимья в Евпаторию. В ответ раздается гомерический хохот, да такой что мы выскакиваем в коридор, не понимая, что твориться. Потом хохочут все. Начальник возненавидел меня, но мы быстро расстались, меня перевели руководителем группы в исследовательскую партию, и я перестал с ним встречаться. В 1966 году я сдавал в Москве сначала экзамены за пятый курс, потом госэкзамены. По возвращению работаю в отделе по нормированию материальных ресурсов.
Я совершенно перестал ездить по командировкам, изредка в Москву и Пермь. Занят бумажной работой. Вождь изрек знаменитую фразу, – экономика должна быть экономной. Эту фразу растиражировали все газеты, журналы и телевидение. Несмотря на то, что в ней выпукло звучат мысли Фафика, функционеры от партии придавали ей серьезную тональность. При местном университете создается кафедра экономики. А в управлении создается группа по нормированию материалов, и меня переводят руководить ею. Началась эпоха экономии материальных ресурсов, которая вылилась в нормирование всего, что можно было себе представить, от электрической лампочки, скрепки до тракторов, буровых станков, грузовых машин и шагающих экскаваторов. На основе норм составлялись годовые заявки, которые проходили обработку в управлении снабжения, далее, в министерство, через Госплан и возвращалось эта карусель на завод изготовитель, потом опять управление снабжение и предприятие - потребитель. Была разработана очень мощная, громоздкая система, которую постичь было практически невозможно. И тут я понял уязвимость этой системы. Стоит, проставит нолик в одной из ведомости, а в другой убрать, и промышленность так перекосит, что она забуксует, захлебнется, а найти, кто это сделал, будет трудно, а то и невозможно, и дело то секундное. Потом я с этим феноменом столкнулся вплотную. На снабженческих базах невозможно достать резину на легковые автомобили, страшный дефицит, нужно доплачивать наличкой, а резины на трактор «Беларусь» лежит столько, будто собираются из нее строить еще одну пирамиду Хеопсу. По резине план выполнен, заводы работают, продукцию выпускают, пятилетку выполняют. В КГБ, наверное, распустили аналитический отдел, и этой проблемой никто не занимается. Занимаются другой проблемой, на каждые праздничные дни все пишущие машинки из отделов относят в один кабинет и опечатывают. Боятся, что бы кто – нибудь не напечатал листовку, и это от Бреста и до Камчатки. Произошло сильное землетрясение в Ташкенте. Начали набирать добровольцев на восстановление и строительство города.
Согласно опросу Гэллапа в 1966 году свыше 5 миллионов жителей заявили, что действительно видели летающее блюдце, а около 50 миллионов - почти половина взрослого населения США - верит в реальность НЛО.
У нас железный занавес, мы не знаем, чем живут империалисты и какие у них проблемы, кроме загнивания. Многие, если не все, ругают этот занавес, не догадываясь от отсутствия логики. Идет война, жестокая и коварная. Если бы эта мысль пришла бы кому - ни будь в голову в 1943 году. Мол, не пускают зарубеж в Берлин или Париж, поглазеть как там живут. А ведь война есть война.
• 1967 год прошел незаметно, я кажется - женился. Раз в месяц лектор читает лекцию об атомной войне, как остаться живым и куда надо эвакуироваться в случае объявления тревоги. Началось строительство Волжского автомобильного завода в городе Тольятти. Видимо идею Никиты Сергеевича, что советский человек должен ездить только на автобусе, трамвае, троллейбусе и метро решили похоронить и пришли к выводу, что пусть и на личном автомобиле покатается. Правда, пока это роскошь и до средства передвижения дело не дошло. Министром обороны назначен Гречко, и теперь служба в армии равна двум годам, это лучше чем досталось мне служить три года.
25 декабря 1967 года ядерного апокалипсиса ожидали приверженцы церкви Ортон и ее руководитель Дан Андерс ЙЕНСЕН, которые построили подземный бункер недалеко от Копенгагена. Где они (всего 50 человек) и встретили безобидное Рождество...
В 1968 году империалисты опять попробовали пробить брешь в социализме в Праге, но получили полный отлуп. Стоял жаркий август, и мы все переживали за чехов. Как сказали бы воспитатель Юшков с капитаном Лалетиным - американцы опять пробуют крепость нашего оружия. Все - таки армия не была построена по рецептам капитана Лалетина. Не было создано советское ЦРУ, которое в корне задушила бы сговор или мятеж, которое может быть подсказала, что не надо строить социализм в джунглях и не надо его строить на всей планете, мы его все равно не построим, а грыжу получим. Народ любит устраивать революции, что бы сделать глоток свободы; пьянящей и разухабистой и пять тысяч лет не научили его ничему, что на смену свергнутого правительства сядет на шею народа новое, более жестокое, что бы продолжать грабить, более изощрено, чем старое. И все же мы были настроены так – дайте свободу чехам, а нам не надо, нам и так хорошо.
