ЮРОВСКИЙ ХРАМ. Чернеют глазницы храма и холод вонзает стрелы,
В груди замирает сердце — убежище святой веры.
Так близко горнило бедствий. Поблекшее ссохлось тело:
Морщинами трещин стены изъедены до предела.

Как будто нет страха вовсе, крестами забиты души
Сбегая от правды сущей наушники-кляпы в уши...
Кумиры полки оглохших бросают нещадно в жерло
И дозами героина ревут обнаженно нервы.

Покорные манекены потоком стекают в бездну
Не ведая, что без веры иссякнут, совсем исчезнут.
В бездонных глазницах храма дождями стекают слезы,
По тем, кто не зная веры, скончался в объятьях дозы.

Когда заросли тропинки, и храм обветшал, и брошен,
Нет права просить у Бога, нет права на веру больше. -- человек, потерявший веру в себя может найти спасение в храме, а тот, кто потерял веру в Бога -- обречён на вечные страдания... Только молитва способна спасти человечество от бездны...
*** Одинокая лодка, осколки зеркального неба.
Безнадежно застыло весло в гуще варева вод.
Нить таежной реки, на Демьянке , наверно, ты не был,
Обрывалась надежда доплыть. Пробирались мы вброд.

Запрокинутых веток изгибы молитвенно скорбны,
В отрешенных потоках травы слезы утренних рос.
Оголенные нервы — комками засохшие корни,
Материнской любовью окутал брега рыжий мох.

Проплывающих туч серый морок клубился дымами,
Унося за собой горечь правды забытых дорог.
А на взгорке крутом он печально коснулся губами
Потемневшие стены и храма заросший порог.

Крик немой тишины оголенных проемов оконных
И монахом застыл крепкий остов — безмерная грусть.
А внутри , в глубине, сохранилась свеча и иконы:
«Отче наш, помоги, возродить нам великую Русь»!

Безмятежный туман разорвали небесные струны
Сквозь глазницы дверей озарилась безбрежная высь.
Отступило на миг оловянное полчище хмурых
Туч несметных орда, изнуренно сползающих вниз.

Одинокая лодка - осколок зеркального неба,
Сиротливый приют затерявшийся в сумерках вод.
Безнадежно взирает проемами черными слепо,
Но надежда жива. Возрождения веруя ждет. -- настанет миг, когда человек воспрянет духом и вновь уверует в Бога... 

*** ЮРОВСКИЙ ХРАМ.

Одинокая лодка - осколок зеркального неба, Сиротливый приют затерявшийся в сумерках вод.
Безнадежно взирает проемами черными слепо,
Но надежда жива. Возрождения веруя ждет.

Скоро.

Что случилось? Кажется, весна...

Капелька.

Когда заросли тропинки, и храм обветшал, и брошен, Нет права просить у Бога, нет права на веру больше.

Но надежда жива. Возрождения веруя ждет.

Когда снегами покрылось поле,
ты рисовала не помня боли.
Ты удивляла. Другие тают,
А ты парила огнем по краю.

Зима минула, нет снега боле.

Ваши бусы, сударыня осень,
слишком яркие, сбросьте их вовсе.
Вас обидеть совсем не хотела,
разговора есть важная тема.

Развиваются алые ленты.
Вы привыкли, но все комплименты
от невежества часто мельчают,
неумело, но их принимают.

Маяки на груди украшенья,
принимаем за них приношенья.
Почему же за внешней бравадой
мы не видим того, что бы надо?

Тихий шепот из уст непогоды:
пролетели мгновением годы,
голых веток морщинки покрыли,
вдохновения мокрые крылья.

Дождик нитями, каплями бусы
принимаю из рук своей музы,
а она, улыбаясь, лепечет:
на вопрос вам ответить мне нечем.

Ах, простите, сударыня осень!
Не хотела обидеть вас вовсе.
В темноту жемчуга мыслей канут,
прежде чем украшением станут.

Дождик нитями, каплями бусы
принимаю из рук своей музы,
а она, улыбаясь, лепечет:
на вопрос вам ответить мне нече

Ты рисовала, не помня боли...
Зима минула, нет снега боле.
И сколько краски в земле тяжелой.
Душой творила ты обнаженной.

Ваши бусы..

Ваши бусы, сударыня осень, слишком яркие, сбросьте их вовсе.

Когда снегами покрылось поле,
ты рисовала не помня боли.
Ты удивляла. Другие тают,
А ты парила огнем по краю.

но все комплименты
от невежества часто мельчают,

голых веток морщинки покрыли,
вдохновения мокрые крылья.

В темноту жемчуга мыслей канут,
прежде чем украшением станут.

Когда снегами покрылось поле, ты рисовала не помня боли. Ты удивляла. Другие тают, А ты парила огнем по краю. Что отдавала, произрастало. Тебе казалось, что это мало. Тянулись грустью снежинки клином и горизонта совсем не видно. Горела сильно. Повсюду искры и восходили побегов иглы. Испепеляла себя напрасно... Цветы роняла в порыве ясном. И с новой силой взмывала в небо, Мазки цветами ложились слепо.(смело?) Казалось, будто вернется лето и не хватало повсюду цвета. Ты рисовала, не помня боли... Зима минула, нет снега боле. И сколько краски в земле тяжелой. Душой творила ты обнаженной.

***
Назови этот день моим именем,
Призови всех небесных ласточек,
Рассмотри под покровами инея
Крылья нежные спящих бабочек.

Загадай и ... исполнят желание!
Прикоснись к ним губами нежными.
Будет встреча и будет свидание
С первоцветами белоснежными.