[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Хафизов Руслан Акрамович (Стихи и проза)
Хафизов Руслан Акрамович
hafizov Дата: Понедельник, 26 Ноя 2012, 14:54 | Сообщение # 1
Гость
Группа: Автор
Сообщений: 2
Награды: 2
Репутация: 1
С днем рожденья

С днем рожденья тебя! С днем рожденья!

Добрый смех и улыбки вокруг,

На своё двадцатипятилетье

Позвала ты друзей и подруг.

И звучат за столом поздравленья,

Не скупятся на тосты друзья.

С днем рожденья тебя! С днем рожденья!

По другому сегодня нельзя!

Я желаю тебя долгой жизни

И хочу, чтоб она никогда

Не теряла ни цвета, ни смысла

И текли родниками года.

С днем рожденья тебя! С днем рожденья!

Пой, танцуй, веселись, как – никак,

Ты прошла в жизни четверть столетья,

А ведь – это ответственный шаг!

И тебя я сейчас, как мужчина,

От души приглашаю с собой

В дивный край, где в безумной пучине,

Словно лава, вскипает любовь.

С днем рожденья тебя! С днем рожденья!

И надеюсь, еще я не раз,

Буду произносить поздравленья,

Сидя рядом с тобой, как сейчас!

Ошибки

Ах, если бы я мог перекрутить

Судьбу свою назад, как киноленту,

Я мог бы что-то для себя открыть

И изменить какие-то моменты.

Но только я, увы - не режиссер,

С ошибками привычными своими

И годы вдаль летят, как метеор,

И я послушно следую за ними.

Былых ошибок уж не сбросить мне,

Хоть и они вниз грузом душу тянут.

И вновь клянусь я самому себе,

Что новых больше совершать не стану.

Но это лишь слова, слова, слова,

Как твердо бы они не прозвучали!

Я чувствую, как пухнет голова

От этих глупых клятв и зареканий.

Не успеваю я заречься, как

На смену старым – новые ошибки

И каждый мой поступок, каждый шаг

Рождают в людях слёзы и улыбки.

Что для вас важнее?

Пока ещё ваш путь в руках земных,

Решайте сами, что для вас важнее:

Быть мертвецом, бродя среди живых,

Иль после смерти всех живых живее?

Твои куклы

Кто-то, словно хлам, забросил

Твои куклы в тёмный угол.

И теперь тебя жизнь носит

Далеко от милых кукол.

Твоё детство за плечами,

Но бывает, что порою,

Видишь ты во сне ночами

Кукол брошенных тобою.

И глаза их голубые

На тебя глядят так грозно,

Но вы вовсе не чужие,

Просто, стала ты уже взрослой.

Ежедневные проблемы

И погони за деньгами

Выпивают твоё время

Незаметными глотками.

А так хочешь ты забыться

И зарыть дела по глубже,

И, свободно, словно птица,

Прилететь в мир кукол тут же…

Все мы в жизни вырастаем

И, верша дела крутые,

Тем не менее, играем,

В куклы, но совсем другие.

Не раскидывай мозгами

Поставив револьвер к виску, нажмешь ты на курок,

И в тот же миг из дула, грянет выстрел,

И по стене, что за тобой, рванутся наутёк

С мозгами вместе и шальные мысли.

Рванутся прочь и никогда их вновь не соберешь,

Мозги обратно ты и не склеишь клеем,

А кровь на стенах за тобой всех бросит в страх и в дрожь,

Все будут в шоке, но не пожалеют.

Ты счастлив был в своих делах, но лезвие косы

Твоей судьбы нашла на черный камень

И, ставя все решенья дней на спорные весы,

Не вздумай так раскидывать мозгами!

Поэт всегда зряч

Несу стихи я, как вязанку дров,

В душе несу, но вот куда не знаю,

А мир вокруг морозлив и суров.

Когда же он, в конце концов, оттает?!

И как найти в себе таких мне слов,

Чтоб сделать мир немножечко теплее?

Ведь даже жар горящих этих дров

Вовек сердец гранитных не согреет.

А просто, мир давно сошел с ума,

И проклял всё и впал в сон безразличья.

Ворует зренье душ людских туман,

Но лишь поэт зряч – ото всех в отличье.

Прародители землян

Не говорите мне, не говорите,

Что мы произошли от обезьян.

Вы не за что меня не убедите

В подобной эволюции землян!

Я не желаю быть потомком этих

Заросших шерстью, диких шимпанзе!

Ну, неужели на моей планете

С ученьем Дарвина смирились все?!

И, глядя далёкие планеты,

Я прихожу всё чаще к мысли той,

Что во Вселенной – среди звёзд, есть где-то

Планеты чем-то схожие с Землёй.

На них шумят моря и океаны,

Растут густые, древние леса

И ветер, как погонщик полупьяный,

Вдаль гонит стаи туч по небесам.

Там, как и мы, встают с рассветом люди

И, поклонившись утренним лучам,

По зову дня, по воле строгих судеб,

Спешат к своим обыденным делам.

Душою молодой

От былой красоты не осталось следа –

Это старость творит ей привычное дело:

Сеть морщин на лице и волос седина,

Только песню свою жизнь твоя не допела.

Ты душою юнец, ждешь с надеждой любви,

Говоришь о страстях, не стесняясь при этом,

Незаметно вошла осень в годы твои,

А в душе никогда не закончится лето.

Рожденные любить

По скверам и аллеям

Родного городка

Я с девушкой своею

Гуляю до утра.

Нам хочется быть рядом

И счастью нет конца.

Ну, что же ещё надо

Двум любящим сердцам?

И пусть разлука руки

Не тянет больше к нам.

Любовь сильней разлуки –

В ней сила и она

Вовек не даст разрушить,

Расстроить и убить

Две родственные души

Рожденные любить.

Я руки милой нежно

В руке своей держу

И ей в глаза с надеждой

Гляжу я и гляжу,

О, как она прекрасна,

Невинна и нежна

И в жизни мне для счастья

Другая не нужна!

Поранила лебедь крыло

Ну, как так случиться могло

Что в самом конце лета вдруг,

Поранила лебедь крыло?

А скоро лететь ей на юг.

И хочет взлететь в небеса

Но падает камнем в траву,

А в небе звенят голоса

И в дальние дали зовут.

И в миг – в тот отчаянный миг

Взмолилась всем сердцем она

И понял Бог птичий язык,

И дал ей два новых крыла.

А лебедь, забыв о былом,

Рванулась в рассвет, что есть сил,

Оставив в сознанье моём

Веселую музыку крыл.

Поэты от Бога средь людей

Поэты от Бога живут средь людей,

Себя не считая богами

И силой таланта и вихрем идей

Владеют людскими сердцами.

Ах, друг мой хороший, ты - дюжий талант –

Идущий своею дорогой,

Но только, себя зря возводишь ты в ранг

Миссии пера и пророка.

И как бы красиво себя ты не звал,

Не ставил над миром высоко,

У каждого автора свой пьедестал,

Воздвигнутый им силой слова.

С любовью и надеждой.

С любовью и с надеждой

Я жду тебя, как прежде,

И верю ты вернёшься

Ко мне когда-нибудь.

Бессонными ночами

Я по тебе скучаю

И мысли, час за часом,

Мне не дают уснуть

И некуда мне деться

От грусти, что на сердце,

Нет ничего страшнее,

Чем жить с ней день за днём.

Одно лишь без сомненья

Даёт успокоенья,

Что скоро ты вернёшься

В мой опустевший дом.

И будет море счастья

Шуметь со сладострастьем,

А яхта нашей жизни

Плыть к дивным островам.

Вот только б нашим чувствам

Не сбиться снова с курса,

Поэтому, из рук я

Не выпущу штурвал!

Так устроена Россия.

«Кто к нам с мечом придёт, тот сам

От своего меча погибнет!»-

И это вновь своим врагам

Готова Русь сказать и ныне.

На том стояла и всегда

Стоит Великая Отчизна!

Так уж устроена она

По воле Бога в этой жизни!

Мы созидаем и творим,

И призываем вас жить так же,

Чтоб мир наш стал совсем другим,

А не таким, каким был раньше.

Задайте искренний вопрос

Нам – честным гражданам России:

«Хотим ли мы войны и слёз,

Смертей, разрухи и насилья?»

И вы услышите в ответ

Ясно, как два плюс два четыре:

Сто сорок миллионов – «нет»,

Мы все хотим жить только в мире».

Поверьте мне.

Поверьте мне, слова мои – гранит,

Откройтесь, люди, не трезвоню даром.

Смогу я тайны ваши сохранить, Когда с душой придамся мемуарам.

В оковах стаи.

Исчезло лето, словно джин бутылке,

Исполнив все желания людей,

И снова отправляет осень в ссылку

Бессменных арестантов лебедей.

И вот они, подобно декабристам,

Оставив с грустью Родину свою,

В оковах стаи держат путь не близкий,

Но не в края сибирские, на юг.

Летят в края далёкие отсюда,

Туда, где нет берёз и тополей,

А вместо них лишь заросли бамбука,

В объятьях субтропических дождей.

А мы глядим во след им, умолкая,

Не в силах от волнения сказать: «Летите, птицы, словно рать Святая,

Мы будем ждать вас, лебеди, назад».

Ненужный мат.

Куда б ни шёл и где бы ни был я,

Мне прямо в душу, как тяжёлый град,

Слетают с ваших уст, разя меня-

Слов неподъёмных смрадные ветра.

А сколько слов есть в русском языке,

Богаче и прекрасней всех даров,

Но вы в духовно-бедной немоте

Сказать мне вслух не в силах этих слов.

А я хочу, чтоб мой родной язык,

Рождённый в недрах самобытных душ,

Всегда был чист и светел, как родник,

И не встречал в пути словесных луж.

Ковёр.

На ковре, размером - два на два,

Серебром расшитые узоры,

Но, а в центре этого ковра-

Прямо в небо устремились горы.

У подножья белоснежных гор

Озерцо зеркально - голубое,

А на берегу его шатёр,

Где хотел бы я побыть с тобою.

Я ещё не видел никогда

Живописней этого пейзажа.

Ты взгляни, какая красота,

Что ещё бывает в мире краше?!

Просто, ты глаза свои закрой,

И, давай, сейчас, вдвоём с тобою,

Полетим, как птицы, над землёй,

В край, что видим мы перед собою.

Родники стихов.

Я сделал лиры сладостный глоток

Из чаши, что дало мне Вдохновенье

И, словно родники, журчаньем строк,

Забили из души стихотворенья.

Забили так, что в тот же самый миг,

Услышав их волшебное звучанье,

Одни – талант мой пили, как родник,

Другие – впали в строгое молчанье.

И я читал им каждый новый стих,

И понимал: «Какое – это чудо?!

К мученьям дум лирических моих

Не остаются равнодушны люди».

В гнезде порока.

В гнезде порока и разврата

Ты не найдёшь птенцов добра.

В нём шевелятся в куче гады

И мать их – злая Сатана.

Несёт им вновь сердца и мысли

Тех, кто продаться был ей рад

Лишь за кусок красивой жизни,

Лишь за глоток земных услад.

В гнезде всегда бывает пища,

В нём души грешные едят,

Здесь в пасти змей богач и нищий

Находят свой при жизни ад.

Это гнездо не опустеет,

Пока встречаются нам те,

Кто никогда не сожалеет

О совершённом страшном зле.

Афоризмы.

В людском потоке бродят афоризмы,

От них порой кружится голова.

Души земной простые механизмы

Рождают в нас крылатые слова.

Летят они, чтоб с жизнью нашей слиться,

То отрезвляя душу, то пьяня,

Летят слова крылатые, как птицы,

Неся с собою мудрость Бытия.

И в этом мире разных афоризмов,

Ещё наверно не было ни дня,

Чтобы среди ироний и трагизма

Не узнавали сами мы себя.

Я для вас чужой.

Татарин с русскою душой,

Не изменяющий привычкам,

Но я для вас, увы, чужой –

Лишь человек в стальных кавычках.

Но вы не правы, господа,

Швыряясь гнусными словами,

Пускай рассудят нас года

И станем ближе мы с годами!

Я – лишь поэт, да, я – поэт,

Несущий людям силу слова,

А в слове – жизнь и яркий свет

И мне не хочется другого.

А ваша сущность – пятаки

И бизнес вам – Великий Гуру,

Да, вроде вы – не дураки,

Но, всё ж, калечите культуру!

Чаша грехов.

Из той глубокой и манящей чаши,

Что искуситель ставит перед вами,

Напиток сладкий из пороков ваших

Вы пьёте торопливыми глотками.

Вы пьёте, словно вас терзает жажда,

Но дни идут, а чаша не пустеет

И может так случится, что однажды

Душой и телом вы срастётесь с нею.

А я давно отбросил эту чашу

И пью теперь дождей безгрешных воду,

И стала жизнь моя светлей и краше.

Пора и вам найти дорогу к Богу!

Мы одной судьбы актёры.

«Как ты всё–таки прекрасна,

Несравненная моя,»

Говорю я это часто,

Глядя нежно на тебя.

Я не в силах скрыть эмоций,

А зачем мне их скрывать?

Ты же для меня, как солнце,

И тебе одной сиять!

Я хочу, чтоб ты дарила

Только мне своё тепло

И всю жизнь меня любила

Беззаветно, как в кино.

Мы одной судьбы актёры

И про нас красивый фильм

Сотворили режиссёры –

Наши ангелы любви!

Музыки невидимые крылья.

От зноя, на проспектах шумных городов,

Как масло сливочное плавится асфальт,

А ты бежишь от дел и «умных» дураков

Туда, где ждёт тебя старинный твой рояль.

И где – то в тишине – по дальше от ушей,

Сыграв творения Моцарта и Баха,

Ты хочешь дать своей измученной душе

Глоточек классики от фобий и от страхов.

Лишь только стоит сесть тебе за свой рояль,

Как вдруг уходят все проблемы и унынья

И прочь уносят из души твоей печаль

Чудесной музыки невидимые крылья.

Любовь нежданная.

Ты появилась так нежданно

И я не думал, не гадал,

Что станешь для меня желанной,

Как в зной студёная вода.

Жизнь нас с тобой свела случайно

В июньской душной суете

И тут же взгляд твой, полный тайны,

Задел струну души во мне.

И в тот же день мы дружно клялись

Друг другу в преданной любви,

Что во сто крат прочнее стали,

Живей, чем на лугу цветы.

Но это неземное счастье

Разбилось с треском на куски

И вот теперь, в чужих объятьях,

Мы прячем души от тоски.

Мы не сдержали наши клятвы,

И я боюсь, что нас с тобой

Плетями совести и правды

Накажет строгая любовь.

А ведь она свела нас в жизни

С одним желаньем, чтобы мы,

Храня её в сердцах и мыслях,

Ей были до конца верны.

Крест поэта.

Мне тридцать три, я в возрасте Христа.

И пусть твердят, что нет на мне креста,

Но крест, что я несу, в потоке дней,

Креста любого для меня родней.

Но я не буду сравнивать себя

С Иисусом, что народ свой вёл любя,

По жгучим и безжизненным пескам,

К обетованным, праведным местам,

Да, я – поэт, и хоть и – не пророк,

Но крест несу тропой заветных строк

И не асфальтом выслана она,

И за строкой тернистая строка.

Мой божий дар, как – будто тяжкий крест,

Он дан мне щедро волею небес,

И вот, с благословенья лир и муз,

Несу я свой благословенный груз.

«Читатель, о, читающий народ,

Идём за мной туда, куда зовёт,

Нас всех в страну, где нет мирских грехов,

Обетованный, дивный край стихов!»

Тоска по детству.

Дети весело танцуют,

Песни радостно поют,

Сочиняют и рисуют

И совсем не устают.

Мне так хочется, порою,

Хоть на час ребёнком стать,

Чтобы снова, с детворою,

В игры шумные играть

Эх, сыграть бы мне в зарницу,

В жмурки, прятки и лапту,

Только, этому не сбыться,

Но так верю я в мечту!

Потому, стою в сторонке

И смотрю футбольный матч:

В старом дворике мальчонки

Разыграли пасом мяч.

И рванулся мальчик лихо,

И послал в ворота гол.

Ах, как живо и красиво

Во дворе кипит футбол!

И в мальце том желторотом

Вдруг увидел я себя –

Это я гнал мяч к воротам,

Обходя других ребят.

Прямо к сердцу подступила

Грусти сладостной слеза,

Как же весело мне было

Много – много лет назад?!

Кто же мне теперь ответит.

Кто же мне теперь ответит:

Почему же, почему,

Обо всем забыв на свете,

Ты опять спешишь к нему?

Да, конечно, он – красивый

И во вкусе у девчат,

Но любовь его фальшива –

Это ты должна понять!

Но ты слов моих не слышишь,

Будто бы меня и нет,

Ну, я чей – то голос свыше,

Постоянно шепчет мне:

«Пусть идёт своей дорогой

И грустить тут ни к чему,

На Земле девчонок много,

А её оставь ему!»

На кладбище таланта.

Стоит поэт на кладбище, молчит и не рыдает,

Вокруг толпа безликая, а посреди толпы,

Талант его божественный в могилу зарывают

Людского равнодушия безмолвные рабы.

Здесь нет речей товарищей, не слышно эпитафий,

Священника здесь не было, чтоб спеть за упокой,

И хоть плитой тяжёлою сейчас талант придавят,

Но только подлинный талант не сгинет под плитой.

Молитва

Прошу, дай, Господи, мне счастье

Большое, словно шар земной,

И пусть все беды и ненастья

Меня обходят стороной.

Дай, Боже, мне любви счастливой,

Любви возвышенной, святой,

Чтоб рядом с женщиной красивой

Я был от чар любви хмельной.

Ещё дай мне друзей надёжных,

Весёлых, добрых и простых,

Чтоб им доверить было можно

Все тайны дум и дел моих.

И дай мне, дай мне долгой жизни,

Хочу прожить я столько лет,

Чтоб путь свой жизненный осмыслив,

Найти суметь на всё ответ.

Услышь молитву эту, Боже,

Услышь крик сердца моего,

И помоги мне, если можешь,

Ведь ты же, Бог, сам знаешь, что

Без счастья и без дружбы крепкой,

Без долголетья и любви

Не будет жизнь моя столь светлой,

Тогда услышь меня хоть ты! Шумный город

А за окном ревут машины,

Бежит, бежит толпа людей

И снова нервы, как пружины,

Сжимает адский лиходей.

Сжимая, тут же отпускает,

И нет уж больше сил терпеть

Тех улиц, что казались раем,

Но адом стали мне теперь.

«Ах, город, мой, старинный город,

Куда все время ты спешишь?!

А помнишь, помнишь, был я молод

И ты дарил мне улиц тишь?!»

Бывало, выгляну в окно я,

И вижу как, под звон гитар,

По полуночному покою,

Течет река влюбленных пар.

Тех пар уж нет, бегут машины,

И толпы суетных людей,

И снова нервы, как пружины,

Сжимает адский лиходей.

Двустишие 3

Литр меда в бочке с дёгтем,

По цене, ни стоит ногтя.

Сегодня мир поверил в чудо

Я шел по улице усталый

И кто-то, в предвкушенье встречи,

Спешил налить вино в бокалы

И запалить на елке свечи,

А серебристый снег кружился –

Непринужденно и свободно

И новый год опять ломился

В каждую дверь и во все окна.

А далеко – в первопрестольной,

Стучали празднично куранты

И кто-то, тост подняв застольный,

Призвал всех выпить за таланты.

И я шагал своей дорогой,

Но, как всем, мне было ясно,

Что, по широкой воле Бога,

Сегодня мир поверил в сказку.

Ах, как же, как в нее не верить,

Когда вокруг из ниоткуда,

И в окна все и во все двери

Влетело праздничное чудо.

И вот мой дом, здесь тоже ярко,

А за столом родные люди.

Все ждут меня, как ждут подарка.

«Ну, вот и я – встречайте чудо!»

Нет абсолютной красоты

Ну, не бывает абсолютной красоты,

И если даже внешне девушка – красотка,

То, все равно, в ее душе – от Сатаны,

Есть хоть одна – всех отвращающая нотка.

Живет девчонка по соседству

Живет девчонка по соседству

И на ее хмельных устах

Цветет и пахнет счастьем детство,

Как по весне сирень в садах.

Бывает, улыбнется мило,

И яркий дух улыбки той,

Какой-то непонятной силой

Овладевает тут же мной.

И в сердце мне игривым роем,

Рождая вихри чувств в груди,

Летят, летят, звеня мечтою,

Флюиды солнечной любви.

Эх, мне бы с ней сейчас обняться,

Мужскими ласками пленя,

Но для меня она – дитя,

Хоть ей давно уж восемнадцать.

Двустишие 4

Под подолом мамки

Не прорвешься в дамки.

Пешке не поможет спешка

Когда к ферзе летит бездумно пешка,

Ей не постичь высокие миры,

Ведь главное в борьбе любой - не спешка,

А навыки обдуманной игры.

Фантазии о гнущихся гвоздях и людях

Они вбивали в стену гвозди,

А гвозди гнулись, гнулись, гнулись,

И все твердили им: «Вы, бросьте,

Ведь тут бессильны даже пули!»

Но только слышать не желали

Они советов добрых с улиц

И лишь вбивали и вбивали,

А гвозди гнулись, гнулись, гнулись.

На первый взгляд – все очень просто,

Но, изливая злобно пену,

Одни – ругали хором гвозди,

Другие – матом крыли стену.

А третьим – молот не по нраву,

Четвертым – труд – сплошные муки,

И лишь один признал - по праву,

Что не оттуда вышли руки.

И я глядел, глядел на это,

И, не скрывая возмущенья,

Сатиру данного сюжета

Раскрыл в своем стихотворенье.

Миры во мне

Одни – вниз падают с горы,

Другие – лезут в гору,

А я нашел в себе миры

И их беру измором.

Несу в себе мешок страстей

И прочь гоню капризы,

Кто ж я – трудяга всех мастей

Или упрямый Сизиф?

И там, – на пике торжества,

Я вижу свет манящий,

Волненье, кругом голова,

От дум о предстоящем.

Но вот – вершина предо мной –

Скалистая, крутая,

И сразу же за ней, стеной,

Идет гора другая…

Старинный дворик

Старинный дворик, а вокруг

Растут многоэтажки,

А помнишь, помнишь, добрый друг,

Те тополя – двойняшки?!

Их коммунальщик – дровосек

Спилил пилой под корень,

А на дворе уж новый век

С двадцатым веком спорит.

Старинный дворик – жизнь моя.

Ну, неужели, вскоре,

Ты, город, жадно съешь меня,

Как съел мой милый дворик?!

Двустишие 5

У колючего ежа

Без иголочек душа.

Я видно в прошлой жизни воевал

Я видно в прошлой жизни воевал.

Иначе, как же объяснить все это?

Мне снится ночью грозный карнавал

И души возносящиеся к свету.

Еще мне снится юноша-солдат,

Сраженной пулей там – под Сталинградом

И пламенем объятый Сталинград.

Наверно, это я был тем солдатом?

Рванулся он с винтовкою в руке

За всех святых, за дух родной Отчизны,

И пал навек – каким предстал во сне,

Но сколько в нем – погибшем было жизни?!

И, лет на тридцать пять, найдя покой,

Душа его была, по воле Бога,

Отправлена в год семьдесят седьмой

И в плоть мою влетела одиноко.

Месть Тишины

Дождем умытая насквозь

Шла по проспекту Тишина,

И, в окруженье ярких звезд,

О чем-то грезила она.

Я говорил с той Тишиной

И ей рассказывал о том,

Что мил мне не ее покой,

А шум звенящий за окном,

И Тишина, вдруг мне в ответ,

Расхохоталась ветерком

И этот смех, как странный бред,

Ворвался в мой бессонный дом.

Но может, показалось мне?

А может быть, по - колдовству,

Проснулся я в ужасном сне,

Не засыпая наяву?

И, средь полуночной тиши,

Весь город озарился днем

И сотни дьявольских машин,

С рычаньем, мчались за окном?

Ах, то ли бред? Ах, то ли сон?

Ах, то ли – за мои слова,

Бьет так умело мне в висок

Своею местью Тишина?

Человек у окна

Человек у окна ловит взглядом людей,

Что все время куда-то бегут и бегут,

Вот и я тороплюсь и, в смятении дней,

Не считаю совсем пресловутых минут.

«Человек у окна, ну, открой же, открой

Тайну мыслей своих о мирской суете.

Я гляжу на тебя, - ты какой-то другой,

Ну, а может быть – это лишь кажется мне?»

«Человек у окна, что ж ты прячешь глаза?

Выйди, выйди в народ, растворись в нем, как соль»,

И открыл он окно, и печально сказал:

«Суета причиняет душе моей боль»

«В свое время и я был таким же, как все,

Торопился с утра по насущным делам,

Но однажды, я понял, что все не по мне –

Суета превращает мой дух в серый хлам »

«Так что я ни смогу растворится в толпе

И стать солью для тех, кто устал от толпы,

Я живу в шумном городе – сам по себе,

Глядя в окна моей одинокой судьбы».

«И, все те, кого я провожаю порой,

Отрешенным от вечности взглядом своим,

Смотрят так на меня, будто я не такой,

Как и все, но прости, не могу быть другим!»

Я ушел от него и весь день размышлял:

«Почему человек устает от сует?»

А ведь я же о них до сих пор не устал,

Значит, в каждом из нас есть на то свой ответ.

Любовный треугольник

Ох, как мне больно, как сейчас мне больно!

Я с болью этой совладать не в власти.

Закован я в любовный треугольник

Оковами любви и знойной страсти.

Оковы эти тяжелы для сердца,

Сжимают больно ревностью чугунной,

«Я – третий - лишний», ну, куда мне деться

От этой мысли странной и безумной?

А тот - второй - оков не познающий,

Так вышло, что ж поделать? Так уж вышло,

Он к ней спешит – желанный и цветущий

И никогда в ее глазах – не лишний.

Эх, все забыть бы, убежать отсюда,

И сбросить с сердца тяжкие оковы,

Но видно нет на этом свете чуда,

И лишь любовный треугольник новый,

А мне б любви, да без цепей чугунных,

В которой нет и третьего в помине,

И только двое, средь ночей безлунных,

Мечтают и о дочке, и о сыне. Караваны туч

Вновь караваны туч идут своей дорогой,

Идут, идут, но дождика все нет.

Эй, караванщик, дай Земле дождя немного,

Я за него дам тысячу монет.

Верблюды туч твоих вздыхают уж устало.

Ты с их горбов сбрось неподъемный груз.

Продай его мне, заплачу я щедро налом,

Назначь любую цену, соглашусь!

Взгляни на Землю сверху – высохла от зноя,

И стала желтой сочная трава,

Не постою я, караванщик, за ценою,

За дождь любая плата – не цена.

И караванщик – ветер тут же впал в молчанье,

Но, разогнав с небес июльский жар,

Грозой и молнией, мне крикнул на прощанье:

«Не надо денег, все прими ты в дар!»


Хафизов Руслан Акрамович
 
Marina_Lantosire Дата: Понедельник, 26 Ноя 2012, 15:35 | Сообщение # 2
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 363
Награды: 19
Репутация: 20
Руслан, здравствуйте!:) Добро пожаловать в наши авторские библиотеки! Всегда рады новым авторам!
Небольшая просьба к вам...Если не сложно, отредактируйте, пожалуйста, формат первого сообщения. Стихи интересные, но сложно визуально... Отделите одно стихотворение от другого хотя бы жирным шрифтом заголовков.
Это так, маленький совет, чтобы читателям было проще:)

Добавлено (26.11.2012, 15:35)
---------------------------------------------

Quote
А ваша сущность – пятаки

И бизнес вам – Великий Гуру,

Да, вроде вы – не дураки,

Но, всё ж, калечите культуру!


Руслан, сильно! Можно в качестве самостоятельного стихотворения использовать. Здорово:))
 
ilchishina Дата: Понедельник, 26 Ноя 2012, 16:25 | Сообщение # 3
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 5212
Награды: 163
Репутация: 199
Quote (hafizov)
Ах, если бы я мог перекрутить

Судьбу свою назад, как киноленту,

Я мог бы что-то для себя открыть

И изменить какие-то моменты.

Как нам часто этого хочется...))

Quote (hafizov)
Но это неземное счастье

Разбилось с треском на куски

И вот теперь, в чужих объятьях,

Мы прячем души от тоски.

Мы не сдержали наши клятвы,

И я боюсь, что нас с тобой

Плетями совести и правды

Накажет строгая любовь.

Горькая правда жизни...

Quote (hafizov)
Дождем умытая насквозь

Шла по проспекту Тишина,

И, в окруженье ярких звезд,

О чем-то грезила она.

Красивый образ!!!
Правильно вам написала Марина,трудно читать сплошной лентой...)))
Стихи интересные!!! Творческих вам удач! Заходите в гости!



"Счастье не пойдет за тобой, если сама от него бегаешь."А.Н.Островский
--------------------------------
С уважением. Зинаида
 
Дивина Дата: Понедельник, 26 Ноя 2012, 22:18 | Сообщение # 4
Житель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 769
Награды: 50
Репутация: 42
Очень интересно Вы пишете... хорошие стихи... удачи...
 
Nikolay Дата: Пятница, 30 Ноя 2012, 18:50 | Сообщение # 5
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Перенос с другой страницы

Хафизов Руслан Акрамович
hafizov

А золотая рыбка нынче в Думе.

Свой выходной Иван Семёныч решил провести наедине с природой, а не в душной коммунальной квартире. Он собрался и на старом «Москвиче» поехал на речку. У него было любимое место, которое почему – то, несмотря на то, что оно находилось прямо под автомобильным мостом, казалось ему спокойным и уютным.

Иван Семёныч закинул удочку, первый клёв не заставил себя долго ждать, уже через минут десять он подсёк леща грамм на пятьсот, а за ним другого и все было бы замечательно, если бы не случай, заставивший его прервать рыбалку.

Ближе к обеду, когда его взгляд был прикован к поплавку, вдруг на мосту раздался резкий сильный удар и громкий, царапающий душу, скрежет металла. После чего, сверху в воду рухнуло сначала перило моста, а за ним, подняв большую волну, черный джип. Иван Семёныч в нём заметил силуэты людей, которые истерически кричали, звали на помощь и били руками по стёклам окон, пытаясь их разбить.

Ничуть не задумываясь, он скинул с себя одежду и бросился спасать. Когда Иван Семёныч подплыл к автомобилю, он наполовину уже погрузился в воду. Замок задней двери не поддавался и тогда он кулаком разбил стекло и выволок изнутри молодую худенькую женщину, с разбитой головой, она тяжело стонала. В салоне оставалась еще маленькая девочка, вытащив женщину на берег, Иван Семёныч тут же вернулся за ней, за это время джип полностью погрузился в воду и пошел ко дну, но он не растерялся и, набрав в рот воздуха, нырнул за ним. Вода хлынула в салон и девочка успела нахлебаться. Иван Семёныч вытащил её со дна на берег и сделал искусственное дыхание, она зашевелилась и начала жадно хватать воздух ртом. На мосту уже толпился народ, издалека доносилась сирена, через минуты две специальные службы уже прибыли и забрали в больницу женщину и девочку, а Иван Семёныч собрал рыболовные снасти и неспеша поехал домой. Супруга была на работе, он разогрел суп и хотел уже

приступить к трапезе, но в дверь постучали. Иван Семёныч открыл её и в квартиру ввалился здоровенный детина в строгом черном костюме и в черных очках. Проверив кухню и спальню, он сообщил по рации : «Чисто!» и тут же в квартиру вольяжно вошёл низкорослый, невзрачный на вид, лысоватый мужчина – лет пятидесяти.

« Вы, Иван Семёныч Перекатигора?» - спросил он, оглядывая брезгливо неприглядную прихожую. Иван Семёныч ответил : «Это я» и переспросил у него : « А Вы кто будете?»

« Депутат Государственной Думы – Вячеслав Геннадиевич Веретенников!» - представился он и, протянув растерянному Ивану Семёнычу руку, продолжил : « Вы спасли мою жену и дочь, знаете, как они мне дороги, когда мне сообщили о несчастном случае на мосту, я весь обмер, даже с сердцем плохо стало, если бы они погибли, я бы не пережил этого. Выходит, дорогой Иван Семёныч, я обязан Вам жизнью не только родных мне людей, но и своей, спасибо Вам, сам Бог послал мне Вас, а ведь если бы на Вашем месте оказался другой, никто не знает, как бы всё обошлось».

Депутат говорил с таким волнением, что даже Иван Семёныч засмущался:

« В том, что я сделал, нет ничего геройского, так поступить должен каждый честный человек. Я рад, что сумел их спасти, долгих лет и здоровья Вашей супруге и дочьке».

«Иван Семёнович, это я Вам должен желать всех благ, я вижу , Вы – скромный человек, но, всё таки, чем я могу Вас отблагодарить? Просите, что хотите, ничего не пожалею», - сказал с широкой улыбкой депутат

« Нет, ничего не надо, а что мне нужно? Крыша не течёт, батареи греют, зарплаты Слава Богу, хватает, не голодаю, вон жене новую шубу справил на зиму, живём, всё хорошо,» ответил ему с довольным видом Иван Семёныч.

« Да, Вы альтруист, ну, ладно, тогда, оставлю вам свою визитку, на всякий случай, если что…» - сказал депутат и иронично улыбнулся уголками

губ, для него было непонятно то, что человек, проживая в ветхой коммуналке, от всего отказывается?

Проводив Веретенникова, Иван Семёныч небрежно швырнул её на тумбочку, в прихожей и тут же забыл о ней.

Жена Галина вернулась спустя пол часа и заметила визитку, её охватило дикое любопытство.

Веретенников Вячеслав Геннадиевич, депутат ГосДумы, ого-го-го, ничего себе птица,» - подумала она и удивленно покачала головой.

Иван Семёныч в это время продолжал прерванный ужин, Галина вошла на кухню и, показывая ему визитку, спросила : « Слушай, Ваня, откуда это? Ты что заключил договор с дьяволом? Или может поймал за хвост синюю птицу? Ну –ка, признавайся, откуда визитка?» - спросила она у него. Он растерялся, ему так хотелось, чтоб об этой истории не узнала жена. « Ну, что молчишь?» - повторила вопрос она, заглядывая в глаза мужу. Не выдержав острого взгляда Галины, Иван Семёныч решил ей всё рассказать. Она слушала его очень внимательно, не перебивая, а когда он закончил говорить, Галя взяла в руки скалку и, грозно глядя на него, произнесла : «Врезать, что ли тебе?!»

« За что?» - испуганно переспросил у неё Иван Семёныч. И тут жену, словно подменили, она взорвалась на его глазах.

« Да ты, тупарь, оказывается, телёнок, оглянись вокруг, ты где живёшь? В старой аварийной коммуналке, потолок которой в любой момент может обвалиться на нас, в кухне вечно толпа соседей, в туалете вонь, а в ванную и суваться противно, а ещё говоришь, что наследник нужен, правильно, я тебе не рожаю. Ты хочешь, чтоб пришли из опеки и из-за плохих условий жизни забрали его у нас, ты же знаешь, что им нужен только повод, чтоб у родителей отобрать ребёнка. Я вот уже десять лет слушаю твои сказки о лучшей жизни, очередь на квартиру, в которой ты стоишь, дойдет лет через сто. Тебе подвернулась удача, сам Бог сбросил этот джип с моста прямо к тебе, чтоб ты, тупой телёночек, воспользовался этим, а ты? Вот что,

Ваня, я сыта всем, звони депутату и проси квартиру, ты имеешь право, он сам тебя хотел отблагодарить!» Она глубоко выдохнула и, протерев полотенцем вспотевшее, покрасневшее от злости лицо, протянула визитку Ивану Семёнычу, но он не спешил ее брать. « Послушай, Галя, мне неудобно, получается, я спас его жену и дочь ради квартиры, извини, я не могу», - ответил нервно, тряся руками, он и отвернулся к окну. Жена, помолчав немного, встала из-за стола и тихо сказала : « Знаешь, я не буду ругаться, я ухожу к матери, мне не нужен такой тюфяк, который не способен подобрать под ногами лежащий кошелёк».

Тут Иван Семёныч жалобно встрепенулся : « Галя, милая, любимая, я без тебя не могу, я люблю тебя, не уходи!» Он попытался её обнять, но она оттолкнула его от себя и направилась в спальню. Иван Семёныч схватил визитку и набрал номер депутата. Веретенников ответил в ту же секунду, словно ждал звонка. Разговаривая с ним Иван Семёныч чувствовал себя виноватым и поэтому просьбу о новом жилье излагал тихим, неуверенным голосом, но депутат лишь добродушно рассмеялся и сказал : « Видите, визитка Вам пригодилась, собирайте багаж и готовьтесь к переселению».

Уже через неделю Иван Семёныч с женой переехали в новую трехкомнатную квартиру, в центре Москвы, окна которой выходили прямо на Кремль. Галина была на седьмом небе от счастья. Каждая комната в евро - стиле радовала её глаза, а ванная , обделанная натуральным камнем, так и манила к себе и она принимала душ с поводом и без. Галина лежала часами в джакузи и не хотела выходить. Всё осталось позади, и общий грязный туалет, и общая пожелтевшая ванна, и общая кухня, с единственной газовой плитой, за которую боролись соседи и эта борьба порою перерастала в ругань и драку.

Иван Семёныч заметил, что его жена стала очень ласковой и романтичной к нему, смотрела на него иначе, это были непотухшие глаза измученной нелёгкой жизнью женщины, а в них снова засветился задорный огонёк той восемнадцатилетней Галюши, с которой он познакомился

двадцать лет назад. Она была счастлива, за днями шли дни и всё хорошо было бы, если бы однажды её жизнь не омрачило одно неприятное событие. В один из вечеров жена Ивана Семёныча вернулась с работы чернее тучи. Она не стала скрывать от него ничего и всё ему выложила, как на духу. Выяснилось, что её начальник сорвался и, по хамски наорав на неё, выгнал из кабинета, когда Галина попросила у него прибавку к зарплате, потому что оплачивать новую квартиру на прежней работе было накладно. Она горько расплакалась от его беспардонной обиды и пошла домой.

Иван Семёныч не мог найти нужных слов, чтоб утешить её , он молча гладил Галю по плечу и твердил ей ласково : « Ничего, не плач, все будет хорошо, я с тобой, я рядом».

Но она его резко оттолкнула и громко ему заявила : « Подожди, а где та самая визитка? Найди её скорей!»

Иван Семёныч меньше всего хотел о ней вспоминать. Он не знал, что ответить и занервничал. Жена, видя его волнение, пригрозила ему пальцем и строго предупредила : « Если не найдешь, пеняй на себя, поедешь назад в коммуналку, за проживание двоих платить дороговато.»

Он нехотя ушел в спальню и вернулся с визиткой. Галина засияла от счастья и воскликнула : « А нашел?! Звони, Ваня, ему, я не могу больше работать на своей прежней работе, пусть поможет мне твой депутат».

Иван Семёныч хотел возразить, но, видя непоколебимое каменное лицо жены, он набрал дрожащими пальцами номер телефона Веретенникова.

Депутат не отвечал долго, но когда он взял трубку, Иван Семёныч зазаикался. Веретенников спросил у него: « У Вас всё в порядке? Что с голосом?»

Иван Семёныч собрался с мыслями и изложил ему всю проблему. Депутат в ответ лишь весело рассмеялся, словно все показалось ему пустяком, и отключился, в трубке послышались гудки. Иван Семёныч принял это за отказ и супруги Перекатигора приготовились к худшему. Но рано утром в их дверь постучались, это был солидный мужчина, который

представился главным менеджером совместной российско-польской строительной компании, в которой Галине предстояло начать работать экономистом.

Теперь месячное жалование, вместе с премиальными, с лихвой покрывало все коммунальные платежи, еще и оставалось денег больше, чем она зарабатывала за месяц на прежней работе.

Галина на радостях преобразилась, как по взмаху волшебной палочки. Она купила модный деловой костюм, сходила в СПа салон и сделала себе шикарную прическу, теперь Галя вполне соответствовала новой должности.

Когда Иван Семёныч увидел в дверях очень красивую представительную женщину, он не узнал в ней свою супругу и спросил у неё: « Простите, а вам кого, женщина?» На что Галина приятно улыбнулась и поздоровалась с ним. Иван Семёныч по голосу сразу же признал свою любимую супругу. Теперь она всегда одевалась именно так, а не иначе, потому что этого положение требовало.

Галина была счастлива на новой работе, хоть и возвращалась домой позже и уставала сильнее. И Иван Семёныч чувствовал себя довольным, потому что она больше не упрекала его ни в чем. Дни шли и казалось, что всегда будет так, но однажды Галина пришла домой злой и недовольной, она была очень раздражительна и на неоднократный вопрос Ивана Семёныча : «Что случилось?» отвечала либо молчанием, либо сердитым ворчанием, от чего он невольно ощущал себя виноватым перед ней.

Когда Галина успокоилась немного она сама ему поведала обо всем, выяснилось, что генеральный директор компании постоянно домогается до нее, а на жесткие отказы отвечает бешенством и обещает ей огромные неприятности, вплоть до увольнения. Галина закончила рассказ и заплакала, безутешно твердя себе и мужу: « Только начала жить по человечески, что же мы будем делать если я потеряю работу?»

Иван Семёныч обнял ее нежно за плечи и сказал, пытаясь утешить: «Галочка, не плач, не уволит, пусть только попробует, мы в суд подадим и тебя восстановят.»

Она в ответ, иронично ухмыльнувшись, ответила: «Какой ты простой и наивный, Ваня, да у них все суды купленые, еще и меня сделают крайней» и, встав с дивана, ушла на кухню, но через пару минут обратно вернулась в зал, вся озарённая и с довольным видом заявила мужу : «Дорогой, а ведь выход есть, давай позвоним депутату, пусть поможет, он что-нибудь придумает, пойми, я никак не могу вылететь со своей работы, если я ее лишусь нам придётся возвратиться в нашу коммуналку, так что звони, не жмись».

Иван Семёныч растерянно опустил глаза на пол, не зная, что ответить. Отказать жене, значит, отобрать надежду у нее и она этого не потерпит, а звонить Веретенникову так неудобно и совестно. Он долго молчал, но молчание оборвала жена, она начала его ругать и обвинять в трусости и нерешительности. Деваться было некуда, Иван Семёныч нехотя взял визитку и набрал номер телефона депутата. Когда Веретенников ответил на звонок, Иван Семёныч неуверенным голосом поздоровался с ним и, попросив у него прощенья за беспокойство, хотел уже изложить суть новой проблемы, но депутат оказался проницательным и задал сам ему вопрос : «Проблемы у жены на работе?»

Иван Семёныч сразу осмелел и все ему рассказал : « До моей супруги ее шеф домогается и не дает прохода, принуждая к интиму, а в случае отказа обещает уволить».

Веретенников ничего не ответил по существу и отключился. На следующее утро Галина, как всегда, ушла на работу, а вечером вернулась на крыльях счастья, такой ее еще никогда не видел Иван Семёныч. Она бросилась к нему на шею и,расцеловав его всего, крикнула с восторгом: «Ванюша, а Бог есть на Земле!»

Иван Семёныч довольно улыбнулся и тихо у неё спросил : «Наверное, Веретенников фамилия этого Бога?» Но она, в порыве радости, не расслышала его вопрос и продолжала ликовать.

Он в душе радовался вместе с ней, хоть и внешне этого не показывал. Ему до конца не была понятна причина огромного счастья, которое обрушилось на его супругу, и поэтому Иван Семёныч захотел это узнать. Галина запрыгала, как озорная девчонка, и, хлопая в ладошки, воскликнула : «Какой ты недогадливый, я, Ваня, возглавила компанию, эту похотливую тварь вышвырнули с должности и теперь я вместо него – хозяйка, ты рад за меня?!»

«Конечно рад, Галочка». – ответил в сдержанной манере Иван Семёныч, ему очень хотелось сказать спасибо депутату, но звонить лишний раз, даже ради этого, было неудобно.

Успокоившись немного Галина показала мужу приглашение на приём к губернатору, на две персоны, который должен состоятся ровно через неделю. Она все оставшиеся дни, до этого события, хранила приглашение, как зеницу ока, словно золотой билет в новую более счастливую жизнь, а Иван Семёныч отнесся к нему холодно и спокойно, как к обычной бумажке.

Неделя промчалась незаметно и наступил для Галины заветный день. Она очень волновалась, примеряя у зеркала в спальне длинное вечернее платье от Юдашкина, с откровенным глубоким вырезом снизу, через который при ходьбе красовались ее шикарные, сочные бедра. Иван Семёныч тоже заметно нервничал, но не от того, как его примут, а просто не тянуло идти. Он примерял свой старый, вышедший давно из моды, серый студенческий костюм, произведенный на фабрике «Красный Октябрь», и то ли дело упрекал жену в том, что она одела слишком откровенное платье. Но Галина тут же затыкала ему рот, говоря, что уж лучше выйти голой к людям, чем в таком бесвкусном костюме, как у него.

Иван Семёныч обижался и дошло до того, что он сбросил с себя все и сердито заявил : «Не нравится, иди одна, я тебя не держу!» Но Галина

извинилась перед ним и сказала, что все женщины будут с супругами, а я что одно, как старая дева?

Иван Семёныч перестал злиться, он надел обратно на себя свой костюм и они вдвоём, на его старом «Москвиче», отправились к губернатору.

К резиденции не получалось подъехать, вся площадь перед ней уже была заставлена автомобилями представительского класса и не одного жигулёнка или москвичёнка.

Чтоб не шокировать собравшихся Галина попросила оставить «Москвич», где-нибудь в сторонке, на что Иван Семёныч уязвился : « А чем тебе моя ласточка не угодила? Она проедет по таким местам , где все эти породистые железки застрянут». Но Галя в ответ рассмеялась и подколола мужа еще острее ; «Посмотри, на чем настоящие мужчины привезли своих дам».

Её слова, словно невидимые тиски, сжали больно его сердце и ком подступил к горлу, но он не показал этого. А спокойно, с чувством достоинства, ответил ей : «Но ведь могла приехать и на такси, черт знает с кем, и с твоим то разрезом на платье, водитель точно свернул бы куда-нибудь в лесополосу и оказал тебе достойный прием».

В большом зале губернаторской резиденции толпились люди, все о чем-то беседовали и, оглядываясь по сторонам, то ли дело оценивали друг друга и ехидно перешёптывались. Увидев Галину с супругом гости уставились на них так, словно в зал вошли какие-то диковинные существа. Один мужчина подошел к ним и, бросив на Ивана Семёныча нелепый, ироничный взгляд, обходительно поцеловал ей ручку и, взяв Галину галантно под руки, куда-то увел, это был сам мэр города.

Иван Семёныч бродил один по залу, пил нахаляву вино, которое ему неоднократно подносили на подносе официанты. Приём ему наскучил быстро и он вышел в коридор, а вслед за ним выскочила Галина и громко завозмущалась : «А ты куда, Ваня? Ты что хочешь меня оставить одну? Почему ты покинул зал? Что теперь скажут люди? Мало того, что ты напярил

отстойный костюм и привёз меня сюда на драндулете ты еще и уходишь в самом начале приёма?»

«Галочка, ну давай уйдем отсюда, сейчас. Не могу я здесь находится, я чувствую себя не в своей тарелке», - ответил Иван Семёныч усталым голосом.

« Ты что с ума сошел? Тут такие нужные персоны собрались, с некоторыми из них я уже познакомилась, обещали меня представить губернатору, представляешь какие связи появятся у меня, и не вздумай даже уходить», - еще пуще возмутилась Галина и, взяв мужа за руку, потащила его в зал, но он отдёрнул ее и отошел в сторону. Жена бросила на него недовольный грозный взгляд и начала его бранить, на чем свет стоит : «Говоришь, что ты не в своей тарелке? Да, это так, сними сначала с себя этот доперестроечный костюм, приедь на нормальном автомобиле и люди на тебя посмотрят по-другому, а чего ты ждал?! Предстал тут клоуном, меня опозорил, зря я тебя взяла с собой, уж лучше, пусть думают что я – старая дева. Посмотри, какая я и какой ты, научись соответствовать мне, тебе сам Юдашкин предлагал такой классный пиджачок, помнишь?! А ты ?! Я – генеральный директор крупной известной компании, а не кассир ЖКХ, как когда-то, тебе давно надо это осознать мозгами своими тупыми!»

И тут Ивана Семёныча пробило, из спокойного уравновешенного мужчины он вдруг превратился в настоящий Везувий : «Не смей на меня орать, стерва, если хочешь иди к своим расфуфыренным коррупционерам, а мне здесь делать нечего, я – не этого поля ягода!» - заорал он ей в лицо и направился к выходу.

Галину затрясло от злости и она, как бешеная собака, облаяла его с ног до головы : «Ах, так, проклятый неудачник, уходишь, так уходи совсем и чтоб, когда я вернулась домой, ноги твоей не было, катись в свою вшивую коммуналку, там тебе и место, ты понял меня, шут гороховый, лох совковый?!»

От столь обидных слов, Ивана Семёныча душили слёзы, они хотели вырваться наружу, но он не дал воли эмоциям и внешне сохранил самообладание. Более обиднее для него была не оскорбительность всего услышанного от супруги, а то что его любимая Галочка, которая всегда говорила культурно, вдруг начала изъясняться грязными словечками, как какая-то шлюха на панеле.

Выйдя на улицу Иван Семёныч столкнулся на парадной лестнице с Веретенниковым, тот поднимался по ступенькам, в окружении трех крепких телохранителей. Увидев его, депутат обрадовался и с доброжелательной улыбкой, раскинув руки, воскликнул : « Какие люди и без охраны!»

« Зато у Вас ее предостаточно», - буркнул он и хмуро прошёл мимо депутата.

« Какой человек, так его и охраняют»,- бросил ему вслед Веретенников, но Иван Семёныч промолчал и направился к своему «Москвичу» и тогда депутат дал команду телохранителям догнать и вернуть его. Когда Ивана Семёныча подвели к нему, он задал ему вопрос : « У Вас вижу, что-то случилось? Это видно невооруженным взглядом».

Но Иван Семёныч был немногословен: « Я перестал соответствовать супруге. Кто я теперь и кто она? Сейчас вернусь назад в свою коммуналку и все, словно и не было у нас с ней двадцати лет совместной жизни».

Депутат Веретенников пробежался взглядом по его прикиду и посоветовал ему не унижаться перед женой, а возвращаться в коммуналку и не о чем не беспокоиться.

На глазах Ивана Семёныча заблестели слезы и он, с трудом, дрожжащим от волнения голосом, выдавил из себя : «Знаете, как я ее люблю? Я не могу жить без нее, ну, почему я не уничтожил сразу визитку, которую Вы мне дали? Почему я все ей рассказал? Если бы промолчал, все иначе было бы, я ее потерял, она не вернется ко мне никогда, попробовав сладкое, никто не захочет расставаться с этим вкусом».

Веретенников о чем-то задумался и, ничего не ответив, направился в резиденцию, а Иван Семёныч сел в свой старый «Москвич» и по опустевшим улицам Москвы поехал на другой конец города, в свою родную коммуналку.

Войдя в свое жилище он испытал двойственное чувство. С одной стороны, ему стало легко и спокойно, Иван Семёныч здесь полностью соответствовал собственному прикиду. А с другой стороны, ему было одиноко без Галины и тех сказочных удобств, к которым он успел уже привыкнуть. Это чувство заострилось, когда Иван Семёныч пошел по нужде, но вместо туалета, в евростиле, со сверкающим белизной унитазом, его встретил грязный общий толчок, а вместо блестящих смесителей с кнопочкой, из которых текла холодная и горячая водичка, по желанию, перед ним предстал ржавый кран с устаревшим винтилем, из которого шла только холодная, независимо от желания. Ему стало тошно и досадно, с трудом справив нужду, он скорей побежал к себе и достал из кармана мобильный телефон, чтоб позвонить жене, но что-то наверное гордость, не позволило ему это сделать.

Дни шли, Иван Семёныч с утра уходил на работу, а вечером приходил обратно, усталым и голодным, варил ужин из того, что купил по пути в магазине «Полушка» и ложился спать. Так пролетело три месяца.

Однажды, он так же ушел утром на работу, а вечером, подойдя к коммуналке, увидел, что окна его светятся. Сердце Ивана Семёныча заколотилось и он, со всех ног, устремился к себе. Входная дверь была открыта, а в прихожей стояла Галина.

«Здравствуй, Ванюша, ты еще не одичал тут без меня? Я вернулась навсегда, ты прости меня за все, что я тогда тебе наговорила», - сказала она и попыталась его обнять, но он ее холодно оттолкнул от себя и строго спросил: « А что так, там же было сладко?»

«Да, сладко было, но этот вкус мне стал неприятным. Не с того, не с сего меня вдруг сняли с должности, другую работу, такую же денежную я

найти не сумела, стало нечем платить за квартиру, и я скорей ее продала по дешёвке, чтоб совсем не потерять. А за удобства не переживай, мы создадим новый свой маленький Рай – полный удобств. А наша «золотая рыбка» из Госдумы пусть исполняет желания того, кому это нужнее.»

Между ними повисло короткое молчание, они смотрели друг на друга, не зная, что дальше сказать. Наконец, Галя подошла к Ивану Семёнычу и с чувством вины спросила : «Ну, что простишь? Примешь назад свою дурочку?»

« Приму, только сделаю сначала то, что должен был сделать еще раньше», - ответил он и, открыв окно, швырнул на улицу визитку, а ветер тут, как тут, подхватил и понес её.
Хафизов Руслан Акрамович
[ 31.8.2.157 (RU) ]
***

NikitaRain
Дата: 26.11.2012, 15:51 | Сообщение # 2 |

hafizov, Добрый день Руслан:)Хорошо пишите, творческих успехов вам)))
Никита Райн
***


Редактор журнала "Азов литературный"
 
Mickelson Дата: Пятница, 21 Дек 2012, 11:53 | Сообщение # 6
Помощник президента МСТС "Озарение"
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 3200
Награды: 96
Репутация: 42
Ну , у Вас не поздравление с днем рождения , а прямо-таки целая поэма. Что называется душу излил. Спасибо .

Антонина Тесленко ( Mickelson)

ПОМОЩНИК ПРЕЗИДЕНТА МСТС "Озарение"

Редактор журнала "Озаренок"
Координатор по городу Пятигорску, член МСТС"Озарение, член Международного союза писателей "Новый современник"
Руководитель ЛТО"Истоки озарения"г. Пятигорск
Руководитель МДЛК"Озарёнок"

Моя копилка на издание книги.
 
Ворон Дата: Пятница, 21 Дек 2012, 16:39 | Сообщение # 7
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
С днём рождения -- такое великолепное поздравление непременно доставит безграничное счастье тому , к кому оно будет обращено .
Ошибки -- мы все делаем в своей жизни ошибки : в школе это ошибки чистописания , которые можно было исправить посредством кропотливого изучения правил грамматики ;
в юные годы мы часто ошибались с выбором жизненного пути , порой не слушая советов более мудрых людей ; в молодости принимали игру в чувства за искреннюю любовь и потом страдали от невысказанности и одиночества ; в зрелом возрасте корили себя за прошлые ошибки и совершали новые , порой наступая на те же грабли , а , дожив до преклонных лет , мы очень часто виним судьбу и других за неудавшуюся жизнь .
Твои куклы -- в детстве нам лучше всего проводить время среди игрушек , ведь они бессловесны и могут без конца выслушивать нас . Повзрослев , мы находим иные удовольствия , порой играя в смертельные игры с со своей жизнью ; играем чувствами других людей , не подозревая даже , что доставляем им непосильную боль . Некоторые играют , ради удовлетворения своих стремлений к власти или богатству , целыми армиями , а то и всем населением государств , считая , что " безликие людишки " просто счастливы жертвовать собой . Быть свободным от пороков , всегда иметь собственное мнение значит быть достойным высокого звания ХОМО САПИЕНС . Не ошибается лишь тот , кто совсем ничего не делает !
Не раскидывай мозгами -- нам жизнь дана всего лишь раз и , прежде чем что -то сделать , надо тысячу раз всё обдумать и взвесить . Смерть , всё равно рано или поздно , нас настигнет .
Поэт всегда зряч -- творческий человек всё пропускает через свою душу и замечает порой то , на что обычный человек просто не обратит своего внимания . Поэт более тонко чувствует малейшее изменение в мироздании и , посредством своего дара , пытается предостеречь от " подводных камней , что появляются перед человечеством .
А ваш рассказ чем-то напомнил мне " Сказку о золотой рыбке " . Герой , спасший людей , скромен и сделал это от чистого сердца и человеколюбия ради . Конечно спасибо депутату за его щедрость , но , к сожалению , у героя жена оказалась чересчур меркантильной особой , ну совсем как старуха из сказки .
 
Nikolay Дата: Суббота, 22 Дек 2012, 09:37 | Сообщение # 8
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Перенос с другой страницы

Хафизов Руслан Акрамович. Стихи.
hafizov
Дата: Воскресенье, 02.09.2012, 19:12 | Сообщение # 1 |

Полетаем?
В храме ночи венчаются звезды,
Это вновь их венчает луна…
«Не пора ль по домам, ведь уж поздно?»-
Вдруг сказала мне тихо она.
Посмотрел на нее я с любовью
И с волнением ей, чуть дыша,
Я ответил: «Какое безмолвье
И как жаждет полета душа».
«Не могу я сейчас, дорогая,
С этой ночью простившись, в кровать,
Может быть хоть чуть-чуть полетаем?
Я же вижу, ты хочешь летать».
И в ответ мне она промолчала,
Но, без слов, в тишине ее глаз,
Для меня, словно песнь, прозвучало:
«Что ж, летим, эта ночь лишь для нас».

Я такой, как все
Ты меня не ругай,
Я такой же, как все,
Хоть и въехал в наш мир
На кривом колесе.
И рубашки на мне
Не увидел никто
Я был в длинном, до пят,
Старомодном пальто.
Посмотри на меня,
Я такой же, как ты,
В моих мыслях шальных
Расцветают цветы.
А порой сорняки
Застилают совсем,
Посмотри на меня,
Я такой же, как все.

Царица полей
У пехотинца век не долог,
Лишь пуля звонко просвистит,
Но это роковое соло
Солдатский слух не усладит.
Он рухнет и сразит другого,
И дальше… Сколько сыновей,
И прослезится скупо снова
Царица огненных полей.
Смахнет слезу и вновь в атаки
Она пошлет своих сынов,
Чтоб закалить их души в драке
Неутихающих боев.
Солдат, держись, твоя царица
Всегда с тобой, да, это так,
Но не забудь ей помолиться
В пяти минутах от атак.

Русский квас
Русский квас бодрит и лечит,
Лишь испей его чуть-чуть
И расправишь тут же плечи,
И все будет по плечу.
Впрочем, можешь пить и пиво,
Иль чего покрепче, но
Только станешь ли счастливым?
Квас то лучше, все равно.
У Руси другая школа,
Все чужое не для нас,
Ну, зачем пить кока-колу,
Коли есть родимый квас?
Пусть ее пьют сами янки,
Это их исконный Бог,
Но, а ты натопишь баньку,
Выйдешь красным и квасок.
Сядешь на скамье дубовой,
Скажешь: «Эх»!» и выпьешь квас
И он свежестью ядреной
Кровь разгонит в тот же час.
И в парилке, с новой силой,
Жару дашь и, от души,
Крикнешь: «Господи, помилуй,
И не дай без квас жить!»
Стучится жизнь
Стучится жизнь в мое окошко,
То камнем пущенным бедой,
То черно-белой блудной кошкой,
Что называется судьбой.
Она стучит, порой, то тихо,
То сотрясая небеса,
И у нее мощь, как у Лиха,
Но, как у ангела, глаза.
Окно открою нараспашку,
Не то возьмет и разобьет
И пусть уйдет прочь день вчерашний,
Когда сегодняшний войдет.

Я открою глаза
Я открою глаза
И растают, как сон,
И шальная мечта,
И ее светлый трон,
А останется лишь
Черно-белая явь:
Купола серых крыш
И судьбы злобный нрав.
Я открою глаза
И, в испуге опять,
Их закрою назад,
Чтобы не открывать.
И хоть радужней цвет
Стал у Мира, но я
Не открою их, нет,
Не судите меня.

Китежград
Я в Китежграде не был,
Но знать хочу, порой,
Где ж он: у кромки неба,
А может под водой?
А если град чудесный,
Давным-давно уже,
Обрел навечно место
В простой людской душе?
Святыми куполами
Сверкают храмы там
И в каждом Китеж-храме
Люд молится по нам.
Глаза свои закрою
И у икон толпа,
А над людской толпою
Поют колокола.
Молитвенные речи
Звучат, как песнь, во мне,
А Китеж жив и вечен,
Где б не был на Земле.

Перо
Летела птица высоко,
Но вдруг из оперенья
Сорвалось белое перо
И начало паденье.
Оно кружилось над землей
Так, словно танцевало,
А ветер – рыцарь молодой
Глядел, подняв забрало.
Он подхватил это перо
Воздушными руками
И, с придыханием, его
Понес над городами.
Перо упало на ладонь
Какого-то поэта,
А он швырнул его в огонь
И позабыл об этом.
Оно горело, а поэт
Сидел за «ноутбуком»
И свой очередной сонет
Вновь посвящал подругам.

Что в них увидишь ты?
Нет в природе нашей полной темноты
И в кромешной тьме глаза выхватывают блики
И одни в них видят отвратительные лики,
А другие – лица дивной красоты,
Сам решай, что в них увидеть хочешь ты?

Вечер
Между днем и ночью – промежуток малый,
Этот промежуток носит имя – Вечер,
Он всегда бывает, как и я, усталый
И такой зовущий любящих на встречи…
Посидим с тобою на скамейке – в парке,
Обниму тебя я и из сердца снова,
На волнах дыханий, поцелуем жарким,
С губ моих сорвутся три желанных слова.
Три желанных слова, сколько раз тебе я,
С наслажденьем вторил, в водопадах страсти,
И сейчас их снова не сказать не смею:
«Я люблю тебя!» и – это мое счастье.
И со мной негласно согласилось Небо,
Улыбнулся Вечер, хоть и утомленный…
Ночь. Пустеет в парке, но часочек мне бы,
Я такой голодный и такой влюбленный.

Отгремели бои
Отгремели бои, отболела земля
И укрылись травой блиндажи,
Где-то здесь, в сорок первом, убило тебя,
А ведь мог ты еще жить и жить.
Я с тобою совсем не знаком, ну, и что?!
Но знаком мне, солдат, подвиг твой.
Я сюда прихожу, пью из фляжки вино
И беседую с горькой тоской.
Ох, не слишком она многословна со мной,
Что-то скажет и вновь замолчит
И ко сну меня клонит хмельное вино,
Хорошо, что хоть память не спит.
Уж она-то не даст мне уснуть и забыть,
Как летали тревожно стрижи,
Но а ты так мечтал до Победы дожить
И бомбили враги блиндажи…

В молитве ночь прошла
И вновь в молитве ночь прошла,
Так и уснул молясь,
А за окном метель мела
И в окна мне скреблась.
Словно просилась на ночлег,
Кричала и звала
И бился в окна белый снег
До самого утра.
Как бился, как меня просил
Отчаянно о том,
Чтоб я его в свой дом впустил
И он растаял в нем.
Но я был в мире, где всегда
Раскаянье и Бог,
Там в даль течет, словно вода,
Молитвенный поток,
Течет, смывая на пути,
Грехи в глубокий стыд
И в сердце: «Господи, прости»,
Как музыка звучит.
Но оторваться я не мог
От музыки такой,
Лишь для того, чтобы снежок
Впустить в свой дом родной.
И если он поймет меня
И зла не затаит,
То голос неба в нем, звеня,
Как песня прозвучит.

Сладкий сон
Ну, вот, он выпал, белый-белый,
Такой лучистый, первый снег,
Но ты, мальчишка загорелый,
Не это видишь в сладком сне.
Ты видишь море голубое
И золотой, горячий пляж,
А над высокою горою
Маяк задумчивый, как страж.
А рядом знойная смуглянка
В бикини, сразу не понять, -
Турчанка или гаитянка,
Но руки тянутся обнять.
И вот обнял, но сон растаял,
Проснулся и подумал ты:
«А вдруг смуглянка молодая
Вновь не вернется в мои сны.
И на яву не будет встречи,
Лишь снова в памяти своей,
Я обниму ее за плечи,
Только не станет мне светлей»…
И мысль отчаяньем пронзила
Всю твою сущность, как кинжал,
И долго грусть об сердце билась,
Как в бурю волны о причал.

Заканикулилась школа
Заканикулилась школа,
Классы шумные пусты,
Нет в спортзалах волейбола,
А в читальных залах сны.
Там, на полках, дремлют книги,
Детям летом не до них,
Только солнечные блики
Иногда ласкают их.
По оглохшим коридорам
Бродят знания одни,
Все они сбежали хором
Со страниц уснувших книг.
Потому, что знанья тоже
Очень тянет погулять,
Чтоб еще на год моложе
Для ребят растущих стать.
И скажу не для упрека
Спит звоночек, без забот,
Не зовет он на уроки
И с уроков не зовет.
Разбудить его мне, что ли,
Ну, хотя бы на чуток?
Чтоб промчался по всей школе
Вихрем радостный звонок.
Я бы рад, но рановато
Этот сон мне прерывать,
Не пришли еще ребята,
Значит, всем команда: «Спать!»

Замкнутый человек
Одиночество душу твою не щадит,
То сжигает огнем, то, как, снег леденит,
А в груди голос внутренний вторит опять:
«Отпусти свою душу, чтоб не потерять.
Загляни на досуге к забытым друзьям,
Позвони маме с папой, зайди в божий храм
И пройдет одиночества горестный срок,
И не будешь ты больше в судьбе одинок.
Вырвись птицей из давящих муторных стен,
Окна настежь открой, разорви этот плен…
Ты прочел в своей жизни вагон умных книг
И баланс твоих знаний безумно велик.
Только книги не смогут, в смятении дней,
Заменить человеку любовь и друзей.
Посмотри, у тебя столько лет за душой,
Крылья жаждут летать высоко над судьбой.
Вместо этого ты, как летучая мышь,
В уголке своей жизни уныло весишь».

Отгуляла свадьба
Отгуляла свадьба, разошлись все гости,
Съеден хряк, остались от него лишь кости,
Выпиты до капли городские вина,
Брагой похмеляться предстоит мужчинам.
И жених нарядный не находит места,
Бродит по деревне, в поисках невесты,
А она проснулась в своем платье белом,
Только почему-то рядышком с соседом?
И спросонья девка огляделась малость,
И в богатом доме навсегда осталась…
Отгуляла свадьба, разошлись все гости,
А жених глотает жареные гвозди.

Прости
«Прости» - твержу тебе я снова,
Как-будто нечего сказать,
«Прости, прости», и это слово
Не произносят за глаза.
И спорить ты со мной не станешь,
Если скажу я суть одну,
Что говорят «прости», когда лишь
Всем сердцем чувствуют вину.

Березка
Бушевала вокруг злая стерва война
И стояла березонька в поле одна,
Видя, как поднимались в атаку бойцы
И взлетали с ветвей ее в небо скворцы.
«Ах, березка, подруга тех огненных дней,
До сих пор кровь и копоть на кроне твоей»,
Не вернули дожди белизны ей былой
И не стерся из памяти яростный бой.
Сколько пуль и осколков в тебе?! Их не счесть,
Сколько юных бойцов похоронено здесь?!
Помнишь, парня того, с синим взглядом небес,
Что стоял, прислонившись спиною к тебе?
Он писал в письмах маме: «Вернусь, только жди!»
И на смену снегам приходили дожди,
Этот парень остался навечно с тобой,
Вон, в той братской могиле, под красной звездой».
В ней лежат, рядом с ним, много храбрых бойцов,
Что любили веселые песни скворцов,
А солдатские души не спят, они ждут,
Когда снова весенние ливни прольют.
И вернутся скворцы из далеких краев,
Чтоб устроить концерт в честь погибших бойцов…
«Ах березка, подруга моих страшных лет,
Вот и свиделись мы, видишь, я уже сед?!»
Все вокруг превращается в пепел и прах,
Не стареет лишь память о славных бойцах.

Атака
Ну, что, отец, раскурим весь твой скудный самосад?
Это – не грех, ведь скоро в бой, а там – кто в Рай, кто в Ад.
А наш комбат на нервах весь, сжимает пистолет
И ждет, когда ракета вверх взметнется, сквозь рассвет.
И вот, она взметнулась ввысь и, за Отчизну, он
Поднял в атаку свой родной гвардейский батальон.
И, под разрывы вражьих мин, на высоту «сто пять»,
Повел солдат, чтоб взять ее и больше не терять.
Строчил фашистский пулемет и если б только он
Замолкнуть мог хотя б на миг, хоть на один патрон.
Встречала Смерть солдат звеня холодным свистом пуль
И, свежескошенной травой, все падали в июль.
Гляжу, упал еще один и это был солдат,
Что пять минут назад со мной делил свой самосад,
Упал в траву он и в его распахнутых глазах,
Картиной мертвою, навек застыли небеса.
Не понял, как я сам упал, но видел с высоты,
Лежал в воронке паренек в крови, прося воды.
И всем сейчас хочу сказать, как горький эпилог,
Он жить остался на Земле, но без обеих ног.
И нет ответа на вопрос, все мысли, как в дыму;
«Кому же больше повезло: другим или ему?»

Муха
Как-то муха позвала меня в полет
И ответил я отказом мухе:
«Ты лети одна, куда душа зовет,
Я сегодня, извини, не в духе.
А коль хватит сил, так облети весь мир
И держи удары жизни стойко,
Но, а если, попадешь на шумный пир,
Не закончи дни под мухобойкой.
Что ж, я все тебе сказал, лети теперь,
И не жди вновь от меня совета.
Через пять секунд не улетишь, поверь,
Сам тебя прихлопну я газетой».

За краем пропасть
И даже камни помнят все,
А люди забывают
И их, беспамятством, несет
К логическому краю.
А там – за краем, пропасть ждет,
За край не ухватиться
И кто в ту пропасть упадет,
Уже не возродится.
И, оказавшись там – на дне,
Он света не увидит
И будет мир и род людей
За это ненавидеть.
И, день за днем, ругая их
Семиэтажным матом,
Он распугает всех святых,
Став, для себя и остальных,
Живым подобьем Ада.

Ослепшие окна
Ослепшие окна старинных дворцов
Глядят на растущие ввысь небоскребы
И вновь вспоминают ушедших творцов,
Что их сотворили, по воле природы.
И плачут они, штукатуркою стен,
И горько жалеют о том, что уж нету,
Тех зодчих, что брали твореньями в плен
И мысли и души, и звали их к свету
Ах, этот, прижившийся стеклобетон,
И рвущийся в небо змеей Москва-Сити,
Но ближе мне своды старинных колонн,
Где крепче канатов истории нити.

Тишина, как воздух.
Для меня тишина, словно воздух,
Я лишь ею свободно дышу
И смотрю на далекие звезды
И у них, как у Бога, прошу,
Чтоб, хотя бы на час, задержалась
Эта ночка, в сиянии звезд,
И моя тишина не прервалась,
Как над речкой разрушенный мост.
Подмигнули мне яркие звезды,
Словно слышали просьбы мои,
И вдохнул тишину я, как воздух,
Но вдруг грянул оркестр зари.

Оркестр листвы
В роскошном, зеленом костюме
Шумит летний лес в далеке
И в этом естественном шуме
Есть музыка данная мне.
Я слышал немало оркестров
И все душу трогали, но
Душевней, чем Ветер-маэстро
Мелодий не пишет никто.
Устав от обыденных бесов,
Приду в поле чистое я
И буду пить музыку леса
В театре звенящего дня.
О, сколько живого мажора
И трепетных ласковых нот!
Спасибо – тому дирижеру,
Что этот оркестр ведет.
Веселые скрипки играют
И балуют флейты мой слух,
А в небе, над лесом, летает
Чайковского радостный дух.
Но вот на подходе и птицы,
«А кто это?», - спросите вы,
«Так, это ж певцы и певицы –
Солисты оркестра листвы».

Я вернулся с войны
Я вернулся с войны –
То ли мертв, то ли жив?
И среди тишины
Слышу снова мотив.
И звучит он во мне,
Свистом пуль у виска,
Все в нем лишь о войне
И в ее я тисках.
Мне бы прочь убежать
И забыть все бои,
Чтоб другим не мешать
Жить, не помня войны.
Только все эти мысли
Страшней воровства,
Хватит нам, тех кто в жизни
Не помнит родства.
Я сбежал бы скорей,
Но меня не поймут,
Те, кто памятью дней
Мою сущность зовут.

Кто забыл об ужасах войны?
Кто забыл об ужасах войны,
Тот – Иван – не помнящий родства,
И на нем за это пуд вины,
А История всегда права.
Сам, порой, не понимая что,
Превращает свет сознанья в тьму,
Он вокруг себя уже давно
Раздувает новых войн искру.

Крестики, нолики
Крестики, нолики, волки и кролики,
И игроки, и охотники тоже,
Смотрят, для них Жизнью, снятые ролики
И понимают, что жребий их брошен.
Только Судьба им – не всем улыбается,
Хоть и на первый взгляд так благосклонна,
Крестик и нолик за клетки сражаются,
Кролик на куцыго смотрит влюблено.

Седой
От корней до кончиков волос
Разлилась по кудрям седина.
«Сколько лет тебе, старик?» – вопрос,
«Тридцать три мне будет, старина».
«От чего же так рано поседел?
Ведь тебе еще нет сорока»,
А седой в глаза мне поглядел
И ответил, что жизнь такова.
Больше ни сказал он ни о чем,
Но я понял, все и так, без слов, -
Била жестко Жизнь его кнутом
И бросала в пасти злых волков.
И из грубых рук своей Судьбы
Не воды он родниковой пил,
А от слез соленый сок Нужды
И всегда ее благодарил.
С кем-то Жизнь, как матушка, добра
И не станет плетью больно бить,
А отвесит столько серебра,
Что не хватит силы утащить…
Он тянул трудов своих обоз,
Битым был и телом и душой,
А за все – лишь серебро волос,
До чего же Жизнь «мила» порой!

Чужая красавица
Обнимал и ласкал я тебя,
Сладострастно к себе прижимая,
И в глазах моих, полных огня,
Взгляд твой ясный, как первый снег, таял.
От тепла твоих ласковых рук,
Что положила ты мне на плечи,
Участился в груди моей стук,
И пропал дар естественной речи.
Я тебя нежно на руки взял
И понес в твою спаленку смело,
Где всю ночь для себя открывал
Я все прелести женского тела.
Начиная с ваниловых уст
И кончая подушками пяток
Я тебя постигал, в вихре чувств,
И что – не поцелуй, то был сладок.
А когда уходил от тебя
Во мне мысль промелькнула такая:
«Ах, как жалко, что ты – не моя,
А красавица чья-то чужая».

Счастье, что желаю лишь врагу
Телефон разорвется на части,
Если трубку сейчас не возьму.
Это звонит мне вновь мое «счастье»,
Что желаю я только врагу.
Все названивает без умолка,
Нарушая тревожно мой сон,
Я рычу, в угол загнанным, волком,
И мечтаю разбить телефон.
Что ты звонишь и звонишь ночами
И совсем отдохнуть не даешь?
Ведь одна пустота между нами.
Ну, когда же ты это поймешь?
Разобью телефон я и что же?...
Это вряд ли проблему решит,
Ты отыщешь ко мне сто дорожек,
Если даже дорог всех лишить.
И живу я отчаянно этим,
Но, когда снова трубку беру,
Все надеюсь, что мне, на рассвете,
Звонит счастье, которое жду.

Обманула весна
Обманула весна ожиданья людей,
Уж апрель, а все холод и снег.
Я не слышу душевного пенья грачей
И в тулупе идет человек.
Он шагает один и дрожит на ветру,
Ах, весна, как же ты так могла?
Ведь дрожит вместе с ним вся природа вокруг,
А всем хочется снова тепла.
Старый парк загрустил под покровом зимы,
И тропинка, бегущая в даль,
Спит под снегом и видит – не вещие сны,
Снится ей отшумевший февраль.
Мы не скоро с любимой пройдемся по ней,
В переливах полночной луны,
Тело хочет, чтоб стало немного теплей,
А душа с сердцем просят весны.

Про тучку
Я возьму листок бумаги с шариковой ручкой
И в один из вечеров вам, с вдохновеньем, я,
Напишу стихотворенье про простую тучку,
Что свинцовым взглядом сверху смотрят на меня.
И про то, как взгляд свой хмурит, и про то, что злая,
И про то, что вам порой не описать пером –
Как она бьет в барабаны и огонь метает,
А потом, как из ведра, льет на людей дождем.
Я возьму листок бумаги с шариковой ручкой,
Только помните о том, что я скажу всем вам:
Высоко на небе грезит о высоком тучка,
Но стихи мы посвящаем ясным небесам.

Песня
Языки огня в камине
Лижут вкусные дрова
И летят по всей квартире
Духи доброго тепла,
Я сижу в качалке-кресле
И, под треск веселых дров,
Напеваю нежно песню
И со мной поет любовь.
Нет прекраснее дуэта,
Чем она и я, вокруг,
Мы поем вдвоем, а где-то
Воют демоны разлук.
Но меня не испугают,
Эта песня их сильней,
И кто пел ее, тот знает
Сколько чувств и силы в ней.
И сейчас, в краю чужбинном, -
В царстве стужи и порош,
Эту песню у камина,
Ты вдвоем со мной поешь,
И никто уже не сможет
Нашу песенку прервать –
Ни морозы, ни пороши,
Ни разлук зубастых рать.

Поэт жёг стихи
Поэт, застигнутый морозом, жёг стихи,
С единственным желанием согреться,
Но, как назло, вместо желанной теплоты,
Он чувствовал, как леденеет сердце.

Тогда, ещё швырнул стихов своих в костёр,
Но воспылали холодом страницы
И перед ним открылся длинный коридор,
И на него взглянули чьи - то лица.

Один спросил его: «Ну, что же ты, поэт,
Сжигаешь в лоне января творенья?
Они сгорят, но только их тепло и свет
Тебя согреют на одно мгновенье».

Другой сказал ему: «Коль хочешь, так сжигай,
Хоть вдохновенно ты творил годами,
Забудь, что есть в твоих стихах и Ад и Рай
И глубина морская и цунами».

Поэт ответил им: «Решил, сожгу стихи
И никогда я не раскаюсь в этом
Ведь никому ещё, в судьбе моей, они
Не подарили ни тепла, ни света.

«Но, я надеюсь, что они хотя б меня,
Согреют и спасут сейчас от стужи,
Кому нужны мои стихи, кроме огня,
Когда вокруг одни пустые души?»
На дне морей
Из века в век, на дне морей, среди кораллов,
Гниют набитые богатством корабли,
А штиль сменяется штормами в девять баллов,
Но нипочем погибшим кораблям они.

Они блаженствуют на самом дне, в покое,
И не хлестает шторм, как плетью, их волной,
А наверху, храня молчание скупое,
Теряют люди от сокровищ их покой.

Вот, капитан седой склоняется над картой
И вторит, что в квадрате этом, третий век,
Лежит на брюхе, глубоко, большим подарком,
Набитый золотом пиратский «Черный Джек».

Трясясь от алчности, он говорил об этом,
И пред собою ясно видел лишь металл,
Что глубоко на дне светился жёлтым светом,
И старика в свои объятья завлекал.

В самом центре Ада
Я куплю себе дом с приведеньем –
В самом центре зловещего Ада
И делить буду все откровенья
С каждым бесом, как с другом и братом.

Мне наскучил коттедж возле Рая,
Я устал видеть ангелов в белом,
Что, как – будто бы, всех понимают,
Только ни до кого нет им дела.

Пусть меня осуждают пророки:
«Мол, забыл человек путь свой к храму»,
Но ведь я не сбивался с дороги
И не прыгал в зловонную яму.

Разве, мог я предвидеть заранье,
Что, живя в гуще райского сада,
Я найду для себя пониманье
В самом центре зловещего Ада.

Я тебя отпускаю
Я тебя отпускаю, как птицу,
Вот открыл уже клетку твою.
Что ж, лети, а я буду молиться
И желать тебе счастья в Раю.

Провожу я тебя добрым взглядом,
Но, проделав нелёгкий свой путь,
Где-то там, - между Раем и Адом,
Ты о клетке былой не забудь.

Много клеток ты встретишь в полёте
И серебряных и золотых,
Будут вторить они о свободе,
Но не слушай речей сладких их.

Ты - наивная пташка; Ну, что же…
У таких просто волю украсть,
Так не дай же тебе в жизни Боже
В клетку чью - нибудь снова попасть.

Ор и Крик
Ор и Крик вновь руки пожимают,
Тишь подкралась к ним в полночный час,
Видит, братья что-то замышляют,
Строят планы, весело смеясь.

Ор воскликнул: «Заору я басом!»,
Крик в ответ: «Ори, я подхвачу!»
Разорвём мы Тишь, как звери, разом,
Нам с тобою это по плечу.

Пусть прольются наши децибелы
Прямо в уши сонных городов,
Что ж, давай-ка, залпом грянем, смело!
Ты готов, Ор? Да, Крик, я готов!»

И, всю ночь, волнуя снежный город,
Шум звенящий на ушах стоял –
Это, в окруженье Крика с Ором,
Новый год по улицам гулял.

Затмение души
Опять твой ум зашёл за разум -
Идёт затмение души.
Ты острой саблей рубишь вазы
И ставишь совесть на ножи.

Вся жизнь твоя, как домик старый,
Объята яростным огнём,
И, как не странно, все пожары
Гасил и гасишь ты вином.

И ждёшь пока огонь погаснет,
Но, пуще стаи злых волков,
Грызёт пожар горячей пастью
Надежду, Веру и Любовь.

А ты закрой глаза и просто,
Переосмысли все года,
«Давай, за жизнь, поднимем тост мы
И будет пусть вином - вода!

Чудо
Разгоню в себе я дрёму диким свистом,
Разбужу от долгих снов былую удаль,
Ах, не мне ли, молодому, в поле чистом,
Как коня, ловить за гриву диво – чудо?!

Я горяч и, как Геракл, полон силы,
И моя уздечка жаждет чьей - то шеи,
Я поймаю чудо, чтобы не случилось,
Даже и не сомневайтесь, я сумею.

Говорят, чудес на свете не бывает,
Но я знаю то, что тот, кто в них не верит
Никогда лихое чудо не поймает
И хмельное счастье сказкой не измерит.

Жизнь коротка
Жизнь и так коротка, без того коротка,
Что – ни миг, то, как золото, ценный,
Не транжирьте налево и право года –
Вновь я вам говорю, откровенно.

Каждый день вы цените, как искренний дар,
Он даётся Всевышним с рожденья,
И смакуйте года, как душистый нектар,
С чувством жадности и наслажденья.

А кто выпьет до дна весь нектар за присед,
Не поняв до конца его вкуса,
Тот не сможет почувствовать прелесть всех лет
И пошлёт жизнь совсем не в ту лузу.

Нам бы сеять и пахать
Сорок первый в огне, враг лютует вокруг,
Призвала нас Отчизна в солдаты.
Нам бы сеять, пахать, да, хлеба убирать,
Но в руках трудовых автоматы.
Там – в родимых краях, держат жёны свой тыл
За себя и за нашего брата.
Это нам бы пахать, да, хлеба убирать,
Но в руках трудовых автоматы.
Кто же в том виноват? А нам грозно в ответ
Свищут пули и рвутся снаряды,
Но мечтаем пахать, да, хлеба убирать,
А в руках трудовых автоматы.
Вот изгоним врагов, возвратимся домой
И, под марши победных парадов,
Будем сеять, пахать, да, хлеба убирать
И не будет в руках автоматов.
И расскажем мы внукам о вёрстах войны,
О боях, что гремели когда – то,
Как хотелось пахать, да, хлеба убирать,
Но дала нам страна автоматы.
А, за окнами Май – День Победы, друзья.
Посмотрите, как все ему рады!
Так, дай Бог вам пахать, да, хлеба, убирать
И в руках не держать автоматы.
Всех погибших бойцов, что остались в полях
Помянуть бы, не чокаясь, надо.
Им земли не вспахать, да, хлебов не убрать,
Хоть и нет в их руках автоматов.

Тот, кто дарил свет души
Стихи великого поэта
Я перечитываю вновь,
О, сколько лиры, сколько света
Исходят от его стихов!
Вполне простой, рязанский парень,
Скопив свой дюжий дар в себе,
Покинул дом родимый, старый
И прибыл в город на Неве.
И зазвенели его строки
В сердцах простых совсем людей –
По сути творческой далёких
От поэтических речей.
Но над страной гремели грозы,
Сверкали молнии войны,
А в тёмных стенах шли допросы
Тех, кто был совестью страны.
И, тут и там, команды смерти,
Спешили к стенке ставить всех,
Кто был во взглядах твёрже тверди
И не сломался, как орех.
Ну, не смогла душа поэта,
Чья совесть крепче, чем печать,
Глядеть смиренно на всё это
И с равнодушием молчать.
Убит поэт в зените силы,
Но для людей лишь ближе стал
И, стоя у его могилы,
Убийца жарко речь толкал.
Он произнёс: «Сергей Есенин
Не просто был для нас поэт,
А был, вне всякого сомненья,
Тем, кто дарил всем людям свет!»
И, от своих слов, не краснея,
Он клялся в том, что никогда
Его убийцы не сумеют
Уйти от скорого суда.
Хафизов Руслан Акрамович
[ 31.8.77.187 (RU) ]

volnova
Дата: Понедельник, 03.09.2012, 18:51 | Сообщение # 2 |

Акула пера

Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 464
Награды: 13 +
Репутация: 14 ±
Замечания: 0% ±
Статус: Offline Руслан, добро пожаловать!
Прочла Ваши стихи с большим интересом!
Особенно понравились лирические, юмористические и стихи-притчи!
Успехов Вам на сайте и в творчестве)))
Вольнова Ольга
[ 217.118.90.25 (RU) ]


Редактор журнала "Азов литературный"
 
Nikolay Дата: Суббота, 22 Дек 2012, 09:47 | Сообщение # 9
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Перенос с другой страницы

Хафизов Руслан Акрамович
hafizov

Скажи мне

Скажи в глаза мне откровенно,
В себе секретов не таи:
Кому ты даришь сокровенно
Порывы пламенной любви?

Кому же даришь ты улыбку?
Кому так ревностно верна?
смотри не соверши, ошибку,
Ведь ты еще так молода!

Любовь порой бывает ложной
И тает, как шальной мираж,
Прошу, будь очень осторожна,
Когда себя ему отдашь!

Такой, как ты, с душой простушки,
На целом свете не найти,
Люби, но помни про ловушки,
Что жизнь готовит на пути!

Хафизов Руслан Акрамович
[ 31.8.151.49 (RU) ]
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:28 | Сообщение # 2 |
Член правления

Уважаемый Руслан Акрамович!

На каждого автора на сайте открывается всего одна библиотека! Сейчас все ваши тему будут объединены в одну. В дальнейшем размещайте свои произведения только тут!

Мои друзья

Тоска и боль – две близкие подруги,
За мною дружно ходят по пятам
И в жизнь мою протягивают руки,
А я бегу от них к своим друзьям.

Мои друзья - всегда любовь и радость.
Нет ближе их на свете для меня,
И в жизни мне нужна всего лишь малость,
Чтоб рядом шли со мной мои друзья.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:29 | Сообщение # 3 |

Неразлучные стихии

Под лунным сиянием, ночкой бессонной,
Теряя от мыслей привычный свой сон,
Иду я на пристань, чтоб видеть как волны
В горячем порыве целуют песок.

Их с дружеской чуткостью, ветер свел вместе,
Чтоб им друг без друга скучать не пришлось,
И нежно поют волны берегу песни
В надежде, что берег их примет всерьез.

Но ветер утихнет и страсти угаснут,
Улягутся волны и берег тогда,
Ждать будет с волнением новых ненастий,
Чтоб ласки морские изведать сполна.

И оба поймут, что они неразлучны,
Ведь волны не в силах прожить без земли.
Кому, как не им, задушевно и звучно,
Петь берегу песни свои о любви?!

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:30 | Сообщение # 4 |

Демоны тоски

Злые демоны тоски
Давят снова на виски.
Что мне делать, не пойму?
От тоски я, как в аду!

Что же ты меня, тоска,
Не желаешь отпускать?
День за днем в твоих цепях
Ощущаю я себя.

Я твой пленник. Ну и что?
Но зато ты, все равно,
Не сумеешь никогда
Превратить меня в раба!

Раб всегда бывает нем,
Только это не по мне:
Я имею свое «Я»
Значит, я сильней тебя!

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Член правления

Последний разговор

Я помню наш последний разговор,
Когда меж нами вспыхнул жарко спор.
Ты душу мне упреком обожгла,
И, хлопнув дверью, навсегда ушла.

А я остался горевать один,
Среди своих бессмысленных картин.
Теперь, когда тебя со мною нет,
Рисую я твой мысленный портрет.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Член правления

Души моей кумир

Зачем тебе все это?
Зачем, скажи зачем,
Несешь ты крест поэта,
Непризнанный ни кем?

Стихи твои о жизни
Читать бы и читать,
Но люди ход их мысли
Все не хотят понять.

А ты стихи все пишешь,
Но наш оглохший мир
Тебя совсем не слышит,
Души моей кумир.

Не обращай вниманья,
Придут еще те дни,
Когда на пик признанья
Взлетят твои стихи.

И люди их услышат,
Оценят всей душой,
И будет дар твой свыше
Сиять для них звездой!

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Член правления

Когда-нибудь

Когда-нибудь покинешь ты меня,
Уйдешь красиво, гордо и свободно,
И я останусь, боль в душе храня,
Но это все случится не сегодня.

А может все произойдет не так:
Уйду я сам, тебя одну оставив,
И разлетится на куски мечта,
Но ведь ее я разбивать не вправе!

Все будет так, как и дано судьбой,
Но может быть, она проявит милость?
И будем мы всегда вдвоем с тобой,
Чтоб в этой жизни с нами не случилось.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:33 | Сообщение # 8 |

Сон про любовь

Мне снится сейчас потрясающий сон,
Как - будто я вновь, как мальчишка, влюблен
В девчонку одну из соседней квартиры,
С красивым и ласковым именем Ира.
Глаза ее небо, а губы - цветы
Невольно во мне пробуждают мечты.

Сейчас я проснусь, сон растает, как дым,
И грусть овладеет всем сердцем моим.
И буду я снова пытаться уснуть,
Но только ушедшего сна не вернуть.
Так жалко прощаться с девчонкой из сна,
С ней рядом и ласки, и нежность познав.

Я в жизни влюблялся не раз и не два,
Но чувства мои гасли, вспыхнув едва,
И вряд ли когда-нибудь я на яву
Такую же девушку встретить смогу?
Я даже представить не мог, что во сне
Любовь настоящая вспыхнет во мне.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:37 | Сообщение # 9 |
Член правления

Ты мой идеал

Ты одна на целом свете
Мне, как солнце, ярко светишь.
И глаза я закрываю,
Не ослепнуть чтобы вдруг.
Лишь один твой взгляд, как лучик,
Озаряет в сердце тучи,
Для меня ты ангел счастья,
Самый мой желанный друг.

Днем ты солнце, ночью – месяц,
И живу тобой я, грезя,
С той поры, когда поймал я,
В сети глаз своих взор твой.
Что-то в нем такое было,
Что меня заворожило,
Закрутило, завертело
Между небом и землей?

Что-то есть в тебе такое, -
Сердцу и душе родное,
То, что я искал все годы.
То, о чем всегда мечтал?
И сегодня, с откровеньем,
Прочь прогнав свои сомненья,
Я тебе признаюсь честно
В том, что ты мой идеал!

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:38 | Сообщение # 10 |
Член правления

Разлука

Хоть и в разлуке мы с тобой недолго,
А я уже скучаю по тебе,
Тоска в душе моей сидит осколком
И день, и ночь боль причиняя мне.

Что Богом нам дается - неизбежно,
Когда-нибудь мы встретимся опять,
Но мне тебя не терпится как, прежде,
Обнять и к сердцу своему прижать.

А время, как назло, неторопливо,
Течет себе и увлекает нас,
Но скоро день настанет тот счастливый,
Когда сольются взгляды наших глаз.

Неважно, где мы? Все равно, разлука
Нас раскидать не сможет никогда,
Напротив, чем мы дальше друг от друга,
Тем ближе наши души и сердца.

Что Богом нам дается - неизбежно,
Когда-нибудь мы встретимся опять,
Но мне тебя не терпится, как прежде,
Обнять и к сердцу своему прижать.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:38 | Сообщение # 11 |
Член правления

Я люблю тебя!

Любить тебя душой и сердцем,
Порыв любви в себе тая,
Так скверно это и не честно.
И потому, ты знай, что я.

Люблю тебя, люблю ты слышишь?
Как в прежней жизни не любил,
Сам Бог меня наверно свыше,
На эти чувства вдохновил?

Когда глаза я закрываю,
То вижу лишь одну тебя,
Стоишь, красою ты сияя,
Меня чаруя и слепя!

Глаза твои, как синь морская,
А губы, словно маков цвет.
Ты вся такая неземная
И лучше небыло и нет!

Люблю тебя я больше жизни,
И не забыть того мне дня,
Когда во мне возникли мысли
О том, что я люблю тебя!!!

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:39 | Сообщение # 12 |
Член правления

У бездны

С тяжкой ношей в душе, полной горестных нот,
Я куда-то иду мимо черных пустот?
Фонари на меня с сожаленьем глядят,
И все время о чем-то сказать мне хотят?

И дорога моя вьется, как серпантин,
Я шагаю по ней, будто странник, один,
А за мною с небес наблюдает луна,
И на ней, как на мне, нет сегодня лица.

Было время, когда я в объятьях ночей,
До рассвета гулял с милой музой своей,
И смотрела на нас улыбаясь луна,
Видно рада была нашим встречам она?

Фонари вдоль дорог нам дарили свой свет.
И глядели они до утра нам во след.
Вспомню я о былом и так больно порой.
Для меня все вокруг стало черной дырой.

С тяжкой ношей в душе, полной горестных нот.
Я куда-то иду мимо черных пустот?
Все померкло вокруг и не хочется жить,
Где найти мне покой для спасенья души!?

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

redaktor
Дата: Пятница, 29.06.2012, 13:40 | Сообщение # 13 |
Член правления

Полет души

Моя душа, покинув тело,
Как птица, в небо полетела,
А плоть осталась на земле
Скучать по блуднице-душе.

Душа летала и летала,
Пока на небе не предстала,
И повелел ей там Господь,
Вернуться в собственную плоть.

С ее чудесным возвращеньем,
В меня ворвалось пробужденье,
Как только я открыл глаза,
Перед собой увидел зал.

На стенах старые картины,
На окнах шторы и гардины.
И, от увиденного мной,
Ушел я в мысли с головой.

Хафизов Руслан Акрамович
Главный редактор издательства Союз писателей
***

megamishonok
Дата: Суббота, 30.06.2012, 22:20 | Сообщение # 14 |

У автора этих стихов очень открытое сердце! В этом и сила, и слабость... как а творчестве так и в жизни! Хочется пожелать больших успехов и добра!
Чем шире твои обьятия, тем легче тебя распять (Фридрих Ницше). Близко к классическому: "Хорошо быть смелым, но ...страшно" (maus)
***


Редактор журнала "Азов литературный"
 
Nikolay Дата: Суббота, 22 Дек 2012, 09:49 | Сообщение # 10
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Перенос с другой страницы

Хафизов Руслан Акрамович
hafizov
Дата: Четверг, 13.09.2012, 17:29

Ночной кошмар Сан Саныча.

Всю ночь Сан Саныч не сомкнул глаз, мысли так и лезли в его голову одна за другой, утром ему предстоял ВТЭК, это было очень ответственное и волнительное событие, от которого зависело, оставят ему пенсию по инвалидности или нет.
Прошел ровно год, с той первой медицинской комиссии, когда он , с горем пополам , не имея обеих ног, получил вторую группу.
Сан Саныч уснул лишь под утро и ему приснился сон. Возле двери кабинета с вывеской «идет ВТЭК» толпился народ, люди были разные - молодые и старые , все о чем-то говорили, спорили, их словесные дискуссии порой доходили и до бранных перепалок.
Все резко замолкли и уставились на Сан Саныча, когда жена подкатила его на инвалидной коляске прямо к двери кабинета. Взглянув на нее, одна пожилая женщина заявила ей возмущенным тоном голоса: «Мой муж вот уже час не выходит, что они его там до костей разбирают , что ли?»
« А что у Вашего мужа?»- спросила у нее старушка, сидящая рядом.
« Попал в автокатастрофу, оторвало кисть руки», - ответила она и, помолчав немного, недовольно добавила: « Что уж так долго держат? Все же понятно».
« Наверное , надеются, что кисть все таки отрастет обратно и они отменят ему группу»,- вклинилась в разговор третья женщина.
Дверь кабинета распахнулась и в коридор вышел весь в поту муж недовольной ожиданием женщины. Она подошла к нему и забрала у него документы. Он молчал и досадно сопел.
« Что с тобой? Ну , что решили?»- поинтересовалась она, сгорая от нетерпения.
« Что , что?»- пол часа рассматривали протез, снимали его, обратно надевали, потом о чем-то между собой совещались, я не выдержал и ляпнул, что не могу больше, хватит, отпустите, а одна – самая главная у них мне заявила, что мы должны убедиться в том, что Вы на пошли на поправку и не отрастили новую кисть. После ее слов у меня отвисла челюсть. Когда они убедились в том, что у меня по-прежнему нет кисти, назначили мне повторную комиссию через год».
Спустя пару минут дверь кабинета снова открылась и молодая медсестра пригласила Сан Саныча. В кабинете находилось шестеро врачей, в центре, на том же месте, что и год назад, сидела председатель комиссии – Жигулина. Сан Санычу на мгновение даже показалось, что ее рот слегка приоткрылся и из него высунулись два острых длинных клыка. Он протер глаза и три раза сплюнул через левое плечо, и видение исчезло.
« Николаев Александр Александрович, 1937 года рождения?»- строго , с каменным лицом, как следователь НКВД, спросила у него Жигулина, грозно глядя из под очков.
« Да», - с трудом ворочая языком от волнения, ответил Сан Саныч и его прошиб горячий пот.
« Встаньте!» - потребовала Жигулина.
Сан Саныч слегка приподнялся, держась руками за рычаги движения инвалидной коляски, но рухнул обратно, жена его заботливо подхватила и не дала упасть на пол.
«Встаньте снова!»- повторно потребовала она.
Жена начала возмущаться : « Вы что, издеваетесь над моим безногим мужем?!Как он поднимется на ноги, если их у него нет!?»
« Успокойтесь, женщина , сейчас мы все сами проверим»,- вмешался участковый терапевт и задрал вверх голенища брюк Сан Саныча. Все увидели, что ног действительно нет, а вместо них две деревянные култышки.
Увидев их, Жигулина покраснела от злости.
«Любопытно , Николаев, и за целый год, Вы не сумели отрастить новые ноги, да Вы просто не хотите работать, Вам легче получать пенсию и сидеть на шее жены, безобразие!»-вдруг возмутилась она и, что-то написав в его медицинской карте, протянула ему. Он открыл ее и прочитал такое, от чего у него потемнело перед глазами : « Комиссию повторить через год, у больного четко выражена тенденция к росту новых ног».
Придя в себя от прочитанного он поднял мокрые от обиды глаза на Жигулину и хотел ее о чем-то спросить, но ,увидев прослезившиеся его глаза, она громко и цинично расхохоталась и вся комиссия в полном составе испарилась, все исчезло, как по колдовству, и Сан Саныч вместе с супругой оказались на каком-то поле, где никого не было, кроме сусликов. Один грызун запрыгнул ему на колено и голосом Жигулиной категорично заявил : « Ищи, Николаев, ищи траву живую и без ног ко мне не приходи».
Сан Саныч проснулся в холодном поту, на часах было уже восемь утра. Но сон не давал ему покоя, терзая его душу разными заковыристыми мыслями. Он вновь и вновь прокручивал кошмар в сознании и пугался. Когда Сан Саныч был готов выходить из дома, в его голову прокралась мысль о том, что всё, что приснилось ему во сне, может оказаться цветочком, ведь жизнь порой пугает сильнее любого ужасного сна, а проснуться от страха наяву невозможно.

Затмение мечты.

Темнело. Падал снег. К сауне подъехал черный «Лэнд Краузер» в нем громко играла музыка, и весь салон ,напоминая дискотеку на колесах, переливался яркими разноцветными огнями, которые были видны даже через тонировку стекол.
Из салона автомобиля вышел довольно представительный водитель и открыл, как по команде, заднюю дверь, из которой буквально выполз, что-то бормоча под нос, молодой мужчина лет тридцати пяти, в длинном кожаном пальто, а за ним , беззаботно хихикая, совсем еще юная разфуфыренная барышня, в короткой до неприличия юбочке, и в черных кружевных чулках, на подтяжках. Она тоже была на подпитии, с её плеч сполз рыжий полушубок, оголив худенькие плечи.
Водитель , как подобает ему, был не в одном глазу, он сначала помог встать на ноги своему хозяину, а потом обходительно накинул на оголенные худенькие плечи девицы, отряхнув от снега, полушубок.
Нетрудно догадаться, что это были не парень с девушкой и не муж с женой, а просто успешный бизнесмен, в конце недели, снял где-то путану и приехал с ней расслабиться.
Войдя в сауну бизнесмен вдруг начал понемногу приходить в себя, оглядевшись вокруг туманными глазами и, поняв, что находится на месте, он вытащил из кармана шутя толстый лопатник и вынул из него две пятитысячнорублевые купюры.
“Держи, сударь, и сдачу оставь себе, а нам ящик пива и двухместный люкс, пожалуйста, гуляем сегодня”, - произнес важно, по –барски, бизнесмен и сунул деньги банщику. После чего, обнял за талию свою спутницу и направился по коридору с ней туда, где рядами располагались двери люксов.
Но банщика нисколько не удивила щедрость клиента, он и раньше захаживал сюда то с девицами, то с деловыми партнерами и никогда не слыл жмотом, чем и заслужил уважение среди персонала сауны.
Банщик соскочил с места и суетливо побежал вслед за ними, догнав их, он принялся предлагать им взахлёб разные услуги – тайский массаж, горячий чай с травами, дубовые свежие веники и это посреди зимы, но клиент пренебрежительно отмахнулся от всего и громко потребовал пива и жара..
Бизнесмен и путана вошли в шикарный люкс и приземлились на мягком кожаном диване, около которого стоял маленький столик с самоваром, а рядом с ним красовалась фарфоровая тарелочка с фруктами.
Постучав в дверь для приличия в люкс вошел, приветливо улыбаясь, банщик, он занес пластмассовый ящик с баночным пивом и поставил его на стол. После чего предложил гостеприимно раков, бизнесмен согласился, а девица спросила: ”А нет ли еще у Вас, жареного арахиса? ”
“Да, да , конечно, всё, что захотите, всё для Вас”, - ответил добродушно банщик и покинул люкс.
Выпив по баночке холодного янтарного пива и закусив раками и жареным арахисом, бизнесмен и путана обнажились и бодро направились в парилку, на термометре было восемьдесят градусов жары, ему это показалось мало и он плеснул ковш воды на раскаленные камни, температура скакнула сразу до ста градусов. Путана , не привыкшая к таким высоким температурам, с диким писком вылетела из парилки.
Бизнесмен вышел к ней через минут пять, весь разгоряченный и красный , как раки, которыми они закусывали. Девица сидела на диване, положив стройные ножки одну на другую, и обольстительно улыбалась ему. Когда он устало опустился на диван рядом с ней, она не заставила себя долго ждать и тут же, как кошка, запрыгнула ему на колени и, погладив тонкими пальчиками его волосатую грудь, ласково сказала : «Котик, ты уж не загоняйся так, оставь силы на меня.»
Бизнесмен в ответ улыбнулся и, сквозь зубы, произнес: «Киска, у меня сил еще на пятерых хватит».
Они молча сидели на диване, он отрывал кусочки мяса от клешней раков и, как маленькой девочке, ложил их ей в рот. Она одной рукой обнимала его за плечи, а другой держала баночку с пивом. Время от времени бизнесмен и путана обменивались французскими поцелуями и снова пили пиво, и заедали его раками.
Путана опустошила очередную баночку и, погладив круглый живот бизнесмена, промурлыкала : «Котик, а прочитай мне стихи, для идиллии».
- «Что ?» - тупо удивился он и в недоумении отвел от нее кислый взгляд, - «Ты что, зачем тебе это? Ты и поэзия – вещи несовместимые».
« Ну, как зачем? Во –первых, я -не вещь, а во-вторых, что если я- шлюха, значит, ничего не понимаю в прекрасном ,я, между прочим, если ты хочешь знать, после школы поступала в пединститут, на литературный факультет, но баллов не добрала, чтоб на бюджетное попасть, а домой возвращаться не стала, стыдно было», - сказала с чувством обиды путана и отвернулась.
« Ты училкой по литературе хотела стать? Интересно, и много вас там – несостоявшихся учителей, врачей и юристов?» - спросил с задумчивой иронией бизнесмен. На его вопрос она ответила молчанием. Он понял, что обидел её. Помолчав немного бизнесмен достал из пиджака сигареты и нервно закурил. Лицо его было напряжено, что-то не давало ему покоя и он решил не держать это в себе.
« Извини , конечно, но знаешь, не поверишь, а я ведь когда- то тоже был помешан на стихах, мало того, я сам их писал» , - произнес он, путана забыла про обиду и, повернувшись к нему, спросила удивленно : «Что правда писал?»
« Да, писал и серьезно, фанатично, даже в газетах и журналах регулярно публиковался, общался с другими авторами. Все издавали свои книги, устраивали презентации, а я был, как непричём, так и не смог издать сборник стихов, а как мечтал об этом», - продолжил, грустно потягивая дымок сигареты, бизнесмен.
«Почему?» - спросила у него тихим голосом девица.
« А ты любопытная, как тебя зовут, богиня любви?» -поинтересовался с иронией он.
«Лида»,- ответила она.
« Так вот что, Лидочка, издать книгу было делом непростым и даже невозможным, если нет спонсора или богатого дядюшки. Кого я только не просил спонсировать издание моего сборника стихов, пустое дело, все отмахивались, ссылаясь на разные причины, но ни разу напрямую не отказали. А издательства мне такие расценки выставляли, что у меня волосы дыбом становились, чтоб издать книгу нужно было, продать квартиру или машину. Последним шансом стал союз писателей, я мог издаться бесплатно в номинации «Молодые голоса», вначале меня обнадежили, а потом по – хамски обозвали графоманом и выкинули, как драного кота, а ведь я не был таковым».
« А что дальше было?»- спросила , не скрывая любопытства , путана, она до глубины души была потрясена рассказом бизнесмена и глаза ее наполнились сочувствием.
« Я видел как издавались книги других авторов, бесплатно, с пометкой «Союз писателей», но я не опускал рук и не сдавался , трудности придавали силы, упрямый я был, чувствовал в себе талант и верил в него, поэтому, не в чем не хотел от других отставать. Мне повезло, я узнал ,что в центре занятости молодежи, для открытия своего дела дают деньги, это меня и натолкнуло на идею – заработать самому и издать сборник стихов, не унижаясь не перед кем.
Я выкупил на данные мне деньги одно пустое помещение, сделал в нем ремонт и начал, дела шли в гору, бизнес расширялся, доходы росли, как на дрожжях, через два года я владел уже тремя магазинами. Я мог издать свою книгу миллионным тиражом , но мыслей об этом больше не возникало, у меня появились, новые друзья, подруги, старых товарищей по перу я и не вспоминал. Помню , ко мне приходили такие же ничтожные , голодранцы, каким был я когда-то, и просили профинансировать их книжки, доказывали мне свой талант, а мне то что, я вызывал охрану, и на улицу их».
« Как же так? Ты же сам был таким же», - удивленно подметила путана.
« Был да всплыл. А что поэзия, кому она нужна ? Стихи копеечку в дом не несут, а у меня теперь есть все, я богат, знаменит в деловых кругах, меня боятся и уважают даже враги, а когда я был нищим поэтом, в глазах всех казался лишь жалким недоразумением», - ответил с гордым видом бизнесмен.
« А душа?»- переспросила у него девица, с сожалением.
« А что душа? Она со мной, в моем теле, куда ей деваться? Я держу этот город вот в этих крепких мозолистых руках, и никто её у меня не отнимет и купить я могу всё, например, тебя вместе с твоей душой».
Хафизов Руслан Акрамович
[ 31.8.80.151 (RU) ]

Nikolay Дата: Четверг, 13.09.2012, 18:57 | Сообщение # 2 |

Почти классик

Группа: Модераторы
Сообщений: 6578
Награды: 109
Репутация: 156
Замечания: 0%
Статус: Online Перенос с другой страницы

Хафизов Руслан Акрамович
hafizov

Посиди и помолчи.

Когда на сердце очень одиноко
И это чувство выразить не просто,
Ты посиди и помолчи немного
Невозмутимо, как молчат все звезды.

И в этом нескончаемом молчанье,
Ты каждой каплей крови, каждой клеткой,
Услышишь вновь вселенское звучанье,
Что песней в душу бьет, как снайпер метко.

В нем столько умных и наивных мыслей,
А столько тайны, что тебе, порою,
Не хватит даже трех столетних жизней,
Чтоб все постичь и слиться с глубиною.

Лишь помолчи и все предстанет явным,
Молчанье-вечность и оно нетленно,
Но никогда не забывай о главном,
Что суть ее в глазах седой вселенной.
***

Тихий омут

В тихом омуте черти заводятся
И, среди этих шумных чертей,
Пара ангелов все же находится,
От чего только омут шумней.

Цвет яблонь
В саду у дяди Вани
Цвет яблонь, словно снег,
И вновь меня к ним тянет
И что заборы мне?
Я все преодолею
И вот он-дивный сад,
Где яблоки, чуть млея,
В глаза мои глядят.
От этих взглядов вкусных
Не отвести мне глаз,
И бьют фонтаном чувства
В душе моей сейчас.
Антоновки, как звезды,
Сияют на ветвях
И пахнет медом воздух,
Я, как на небесах.
И мне вина не надо,
Скажу я лишь одно,
Их чувственные взгляды,
Пьянят , словно вино.
***

Храм.

Я попов не жалую, но в Бога
Верил, верю и останусь с этим,
У меня в судьбе теперь дорога
К храму, что мне ярче солнца светит.

Этот храм не в городе, у сквера,
И не в тихом сельском поселенье,
Он в душе моей воздвигнут верой
Искренно, без всякого сомненья.

Но у Храма моего, порою,
Разных бесов вынужден я видеть,
У дверей стоят они толпою,
Тянут руки, учат ненавидеть.

Но я ученик – не из примера,
Для меня в пустую их уроки,
Лучший мой учитель – это вера
И иду я по своей дороге.
***

Куда катится мирок?

Куда ты катишься, мирок,
Как неразумный колобок,
Не слыша совести и чести,
По глади призрачных дорог?
Куда ты катишься, скажи?
В ответ – молчание из лжи
И нет ни капли правды, словно
Лишь ложью вымощена жизнь,
Куда ты катишься, скажи,
В охапку ценности сложив?
Никак торопишься продать их
На рынке алчном за гроши?
Но, а зато, что стоит грош
Соврешь и дорого возьмешь
И,как один, все хором примут
За правду жизни эту ложь.
Куда ты катишься, мирок?
Бежит по телу холодок,
Как колесо, летишь под гору,
Остановись, не там же БОГ!
Не подрезайте ангелочкам крылья.

Не подрезайте ангелочкам прытким крылья,
Не-то, на метла пересядут и тогда,
Они взметнутся в небо, черной эскадрильей,
И не вернутся к взлетным полосам добра.

И над землею будут стаями кружиться,
Забросив нимбы навсегда в порочный склад,
И кто-то, их увидев скажет тихо: «Птицы»,
А кто-то громко крикнет: «Гарпии летят!»
***

А на тебе, как на войне.

Не только на войне, как на войне,
И на тебе порой, бывает жарче,
Когда грохочет страсть души во мне,
А это, милая, одно лишь только значит.

Что на тебе всегда, как на войне
И мир в постели нам пускай лишь снится,
Ты рядом и мне хочется вдвойне
Взять штурмом твое лоно и с ним слиться.

Давай с тобою повоюем вновь,
Забудем мир наш где-нибудь на кухне,
Война в объятьях двух людей - любовь,
А мир в объятьях новой ссорой ухнет.
***
Редактор журнала "Азов литературный"
[ 91.232.216.34 (RU) ]

Nikolay Дата: Пятница, 28.09.2012, 18:58 | Сообщение # 3 |

Почти классик

Группа: Модераторы
Сообщений: 6578
Награды: 109
Репутация: 156
Замечания: 0%
Статус: Online Перенос с другой страницы

Глядят колосья на меня

Поля, поля, кругом поля,
Куда не глянь - пшеница,
Глядят колосья на меня
И вижу я их лица.

Глядят пшеничные глаза,
Сияет счастьем небо,
Я знаю, что хотят сказать
Мне эти дети хлеба.

Они мне мысленно твердят:
«Созреем мы и скоро
Комбайны вновь заговорят
На языке моторов».

«Приедет в поле агроном
Чтоб королём, с пригорка,
Взглянуть, как в поле золотом
Идут бои уборки!.

«А ты, наш друг, пока постой
И пообщайся с нами
И каждый колос золотой
В твою ворвётся память».

Двустишие 1

И даже глухари порою слышат то,
Что слышать никому на свете не дано.

По могучим ладоням России

По могучим широким ладоням России,
Как по линиям рук человека,
От истока до устья ведут, как миссии,
Реки воды свои – век за веком,

Мимо маленьких сёл и больших городов
И отдельных людей и народов,
Реки держат свой путь – по веленью богов,
Не страшась на пути поворотов.

И бегут они вдаль, и мечтают они
Слиться с морем в объятьях солёных,
Сколько воли и силы в теченье реки
Сколько мыслей в свободу влюбленных?!

Глава молодости.

Я много слышал, что есть Книга Бытия,
Но не держал её в руках моих… ну что же?!
А ведь зато есть в этой книге - Ты и Я
И наше общее с тобою счастье тоже,

Главу с простым названьем: «Молодость моя»
Бог начал лишь совсем недавно в этой жизни
И появленье в ней, любимая, тебя
Внесло в неё так много красоты и смысла.

Так жаль, но день за днём, идёт к концу глава
И остаётся мне лишь Господу молиться
И верить в то, что он нам сможет даровать
Счастливой молодости хоть одну страницу.

Вели колёса разговор.

Я сел в вагон со старого перрона,
Брал сон меня, как крепость, на измор,
Но слышал я, как под моим вагоном
Вели колёса бойкий разговор.

Тук! Тук! Тук! Тук! - я слышал стук колёсный
И брал меня за душу каждый миг,
Тук! Тук! Тук! Тук! - то весел он, то слёзный-
Такой душевный и простой язык.

И понял я, все эти перестуки-
Не только лишь какой-то стук колёс,
А это чьи- то встречи и разлуки,
Что скорый поезд по России нёс.

Тук! Тук! Тук! Тук! - Всё время без умолка ,
С моим сердечком, не сбиваясь, в такт,
Вели колёса разговор свой долго
Про нас, любовь моя, и просто так!

Облака.

Сквозь расстоянья и века,
В любых условиях погодных,
Бегут по небу облака,
Как толпы сказочных животных,

И сверху смотрят на меня,
Но мне всегда - признаюсь честно,
Казалось, что бежит земля,
А облака стоят на месте.

Если б было три сердца?

А если б было у меня
В груди два лишних сердца?
Тремя любил бы я тебя,
Но вместе им не спеться!

Бог любит троицу, ну, что ж?
Пусть любит- право Бога,
Три сердца, ты меня поймёшь,
Как два не нужных слога.

Да, мне хватает одного-
Влюблённого большого,
Как солнце яркое оно
И в нём - к тебе дорога.

Коль было б три сердечка, то
И было б три дороги,
Вот только нужно мне одно,
А лишних два - пороки.

Под золотыми куполами.

Под золотыми куполами
Старинных храмов и церквей
Поёт безустали веками
Душа святой Руси моей.

И это радостное пенье,
Как колокольный, чистый звон,
Слетает вечным откровеньем
Со всех божественных икон.

Слетает и летит, как ветер,
На крыльях счастья и добра
Туда, где радуются дети
И вера в Господа жива!
Сегодня ночка светлая.

Сегодня ночка светлая
И вновь мне не до сна.
Приди ко мне, заветная,
Пора уже, пора!

Своей улыбкой ясною
Зажги во мне любовь.
Приди скорей, прекрасная,
Из царства вещих снов!

Я без тебя, любимая,
Не в силах глаз сомкнуть
И грусть моя незримая
Влечёт меня ко дну.

Сгони её унылую
С моей больной души,
Ну, что ты медлишь, милая?
Жизнь без тебя - не жизнь!

За тебя ли время?

Играй! Играй! Но не спугни
Пугливых мух фортуны.
Они всегда с тобой, но ты
Неопытный и юный.

Поставить можешь не на тех,
Сыграть ва – банк не с теми.
Ты знаешь точно, где успех,
А за тебя ли время?

Рано утром.

Случилось это утром рано,
Когда все впали сладким сном,
Но я не спал и, как не странно,
Глядел в открытое окно.

И вдруг, в мой дом влетела птичка,
На столик села невзначай,
«Постой, прекрасная певичка,
Прошу тебя, не улетай!»

«Я знаю, ты везде летаешь
И видишь дальние края.
Быть может где – то ты встречаешь
Любовь, которую жду я?!»

А птаха крыльями взмахнула
И, не ответив ничего,
В мгновенье ока упорхнула
В моё открытое окно.

Но, всё ж, не получив ответа,
Я не повесил хмуро нос
И, в золотых лучах рассвета,
Искал ответ на свой вопрос.

Не рычите, кошки

Ах, кошки, кошки, не рычите,
Я вашу сущность знаю.
Ведь как вы рыком не кичитесь,
А слышно только: «Мяу».

На природу.

Если в мой ближайший выходной
Будет снова тёплая погода
Я сбегу от жизни городской
Прямо в лоно девственной природы,

Там, где реки быстрые текут,
Там, где в небо устремились горы
Я найду душевный свой уют,
Позабыв про сумасшедший город.

Надоела эта суета:
Гул машин и пробки на дорогах!
Я имею право иногда
Отдохнуть от них хотя б немного.

На природе дышится легко,
Прочь уходят будничные мысли,
Только там я в силах, как никто,
Ощутить всю прелесть этой жизни.

Жарко топится печь.

Жарко топится печь в моём доме
И сверчок всё о чём-то поёт,
А на коврике, в сладкой истоме,
Спит, свернувшись в клубочек, мой кот.

Позабыв про седые метели,
Что хозяйничают за окном,
Наполняет он, как колыбельной,
Задушевным мурлыканьем дом.

Я гляжу на него вот уж долго,
Час за часом, молчанье храня,
До чего ж сладко спит он, да только,
Сон мой что-то обходит меня?!
Песня – пламя.

Из всех известных песен
Мне нравится одна,
Её в далёком детстве
Я слышал от отца,

Бывало сядет рядом
Поникший от забот
И, голосом усталым,
Под нос её поёт

И пелось в этой песне,
Как помню я, о том,
Что мир наш лишь все вместе
Мы от войны спасём.

И как бы не пытались
Нас злобные враги
Сломить огнём и сталью-
Им не сойдёт с руки!

Пусть этой песни пламя
Всегда горит во мне,
Как неземная память
О дорогом отце!

Соловей не тронет глухаря.

Не пой напрасно, соловей,
Не рви же глотку зря.
Ты песней сладостной своей
Не тронешь глухаря.

Какая ночь перед рассветом!

Какая ночка пред рассветом!
Как ярко звёздочки горят!
Всё так, как было прошлым летом,
Всё так, как ровно год назад,

А как нам было мило вместе!
Я верил в счастье до седин.
Ну, а теперь все наши песни
В миноре я пою один.

Какая ночка пред рассветом!
Как ярко звёздочки горят!
А ты, святясь улыбкой, где-то,
Другому даришь знойный взгляд.

Вот так полюбишь и не знаешь,
Где правда в жизни, а где ложь?
Где перстень счастья потеряешь,
А где его вновь обретёшь?

Какая ночь пред рассветом!
Вот-вот покажется заря,
Но к сожаленью этим летом
Рассветы не пленят меня.

Сейчас один я, по привычке,
Пойду домой и лягу спать,
А завтра может в жизни личной
Всё переменится опять?

Не крадись ко мне, старость.

Не крадись ко мне, худая старость,
Погуляй, старушка, где-нибудь,
Я ещё не чувствую усталость,
Хоть и жизнь порой – нелёгкий путь.

Я, как - будто молодой орешник,
Что не цвёл и не давал плоды.
Мы с тобою встретимся, конечно,
Но пока хочу быть молодым.

Не крадись ко мне, худая старость,
Не пытайся что-то мне привить,
Всё равно не сможешь не на малость
Пламень в сердце юном погасить.

И не шли ты мне гонцов унылых,
Я узнаю их издалека.
У меня всегда хватает силы,
Чтоб не стать подобьем старика.

Не крадись ко мне, худая старость,
Не прими стон хвори за сигнал-
Это только временная слабость,
А не жизни радостной финал!

Молись, чтоб тень молчала.

Молись, чтоб тень твоя молчала,
Не зли её, будь на её волне.
Откроет рот, покажется немало-
Узнают все такое о тебе!

За штурвалом воли.

Мне вторят все, что я не уязвим
Для никотина и для алкоголя,
А может просто у меня есть воля,
Так часто неприсущая другим?

И жизнь моя не легче и судьба
Такая, что выть хочется шакалом,
Но я не вою, не дышу устало
И не травлюсь дымочком табака.

Не пью я хмель, ругая жизнь свою,
И мне не мил весёлый звон стаканов.
Я- капитан широт и океанов,
Где волны жизни радостно поют.

И я плыву по ним уж с той поры,
Когда давным-давно – в разгаре марта,
Мне дал Всевышний компас дней и карту
И встал я за штурвал своей судьбы.

Тайники души.

То влюблён бываю пылко,
То страдаю от обид,
А душа – моя копилка
Сокровенно всё хранит.

Ни замков, не стен высоких,
Не решёток, не дверей,
Но открыты не для многих
Тайники души моей.

Стены.

Ах, стены, стены, стены –
Куда не посмотри,
И набухают вены
Под кожею внутри.

Ах, стены, стены, стены,
Теснит мрак жизни свет.
Как вырваться из плена
Моих бесцельных лет?!

Ах, стены, стены, стены
Сжимают, как тиски,
И ставят на колени
Прислужники тоски.

Диктует мне безволье,
Берут остатки сил
И обсыпают солью
Израненный мой пыл.

На окнах нет решёток
Нет на дверях замков.
Вокруг меня свобода
Без плена и оков.

Истёр я в кровь колени,
Отдал свой дух цепям.
«Ах, стены, стены, стены,
Я выдумал вас сам».

Луна.

Луны овальное лицо
Я вижу в небе полуночном.
Оно глядит в мое окно,
Роняя взгляды непорочно.

Пока весь город крепко спит,
Луна, своё покинув ложе,
Одна о чём–то всё грустит
И вместе с ней грущу я тоже.

«Скажи, луна, в чём твоя грусть?
Молчаньем только душу гложешь.
Доверься, я не посмеюсь,
Ведь мы с тобою так похожи!

И мне ответила луна:
«Тебя давно уже я знаю.
Ты каждый вечер у окна
Сидишь, о чём-то размышляя».

«И глядя с неба на тебя,
Порой себя ловлю на мысли:
Что ты такой же, как и я,-
Унылый странник этой жизни!»

Мышка, надо ли рядиться?

Ах, мышка, мышка, надо ли рядиться,
Перебирая все новинки мод?
Твоей красой вовек не насладится
Слепой и вечно приземлённый крот.

Мне не вернуться в те года.

Мне не забыть, как в первый раз,
Пришёл я с мамой в первый класс
И сел за парту, как и все,
И было мне годочков семь.

И повели тогда меня
Вслед за собой учителя
В самую светлую страну,
Где жили знания наук.

Я шёл и нёс - из года в год,
Багаж со знаньями вперёд
И было всё трудней идти
Мне с ним по школьному пути.

Но я прошёл путь сложный свой
И вот – мой вечер выпускной,
Я получил диплом, как все,
И что-то ёкнуло во мне?!

Промчались, словно миг шальной,
Все десять лет передо мной,
А только жаль, мне никогда
Вновь не вернуться в те года.

Зато меня ждут впереди
Другие славные пути.
Меня с надеждой в жизни ждут
Семья, работа, институт.

Война.

В разрушенном городе бродит война,
В один, во второй дом заглянет и в третий,
То между боями умолкнет она,
То вновь тишину разорвёт рёвом смерти.

И после прогулки её - всё вокруг
Распахано взрывами, в пламени ада.
Ты видел войну и скажи-ка мне, друг,
Что в сердце живёт у простого солдата?

А друг мне в ответ говорит: «Старина,
Да, всё, что угодно, да, всё, что угодно,
Но только не эта стервоза – война,
Которой давно уж пора в преисподню».

«А в сердце солдата живёт его мать,
Любимая девушка, домик родимый,
Во имя которых легко умирать,
Но мы им поклялись вернуться живыми».

«И многим те клятвы уже не сдержать,
Но вы не судите за это их строго.
Поплачь за сынов, наша Родина – мать,
И помни же вечно за подвиг высокий!»

Человек из плоти.

О, человек разумный,- созданный из плоти,
Порою ты прочнее стали и титана,
Но сущность вся твоя подчинена природе,
Как почва, воздух или волны океана.

Но где бы ни был ты – в холодной Антарктиде,
Или среди песков сжигающего Гоби,
Ты, в жадном поиске богатства и открытий,
Спешишь на зов своей неугомонной крови,

Ты рубишь лес так, что летят повсюду щепки,
И не звучит в душе твоей и даже ноты,
О том, что в срубленной тобою каждой ветке
Печально гибнет дух божественной природы,

Стальные зубы твоих буров, век за веком,
Грызут планету хищно; кто ж их остановит?
И пьют кровь матушки Земли, но человеку
Не утолить никак свою потребность в крови.

Ты заливаешь кровь её в нутро машины,
И день, и ночь она, стремительно и грозно,
Летит по всем дорогам, как стена лавины,
Своими выбросами разбавляя воздух,

О, человек разумный, - созданный из плоти,
Прочти мой стих и усмири же аппетиты,
Нето, всё это вскоре надоест природе
И из венца ты превратишься в паразита!

Королева цветов

За окном мороз под тридцать,
Слышен тихий хруст берез,
Только мне сегодня снится
Не зима, а море роз.

И идем с тобой мы вместе
По цветам, как по волнам,
И, вокруг нас, в ярком блеске,
Розы кланяются нам.

Как же им – простым ребятам
Не склонять своих голов?!
Ведь идет со мною рядом
Королева всех цветов.

Вместо царственной короны
На волнах твоих волос –
Расписной венец сплетённый
Из бутонов алых роз.

Ты шагаешь величаво,
Гордо голову держа,
А вокруг кричат все: «Браво!»
И поет моя душа.

Тени

Ты помнишь как длинные тени
Ложились весной на цветы,
И запах цветущей сирени
Пьяня, навевал нам мечты?

А мы под сиренью сидели
И песни любимые пели,
И дни, словно в сказке,
В объятьях и в ласке,
Как ветры шальные летели,

И вот снова длинные тени
Ложатся в саду на цветы
И запах цветущей сирени
Пьяня, навевает мечты.

Ты сядь со мною рядом, как прежде,
И спой мне душевно и нежно
Те добрые песни,
Что пели мы вместе
И пусть, жизнь идет безмятежно!

Двустишие 2

Кто точит зубы на людей
Тот их источит до корней.

Мамин голос

Года летят, но я не устаю
Вспоминать как долгими ночами
Мне песню колыбельную свою
Так нежно – нежно пела моя мама.

Закрыв свои уставшие глаза
Тонул я в снах красивых и наивных
И снились мне бескрайние леса,
Где жили существа из сказок дивных,

А с голубых, безоблачных небес
На землю реки солнечные лились
И в хороводе сказочных чудес
Мои мечты, как бабочки кружились.

Гуляли звери светлой красоты
И птицы песни колдовские пели,
А я ловил сачком своим мечты,
Чтоб вдруг они к другим не улетели.

Мне говорят: «Не стоит вспоминать
Всё то, что больше не случится с нами»
Но я, не слыша, словно их опять,
С любовью вспоминаю голос мамин .

Я – гражданин

Я – гражданин необъятной страны –
В самом прямом смысле этого слова,
И я хочу, чтобы пламя войны
Не обожгло сердце Родины снова.

Я лишь хочу, чтобы дети мои
Выросли в счастье, покое и в мире
И никогда не познали войны,
А из винтовок стреляли лишь в тире.

Я – гражданин, этим сказано всё:
Патриотизм и самосознанье,
И для меня лично нет ничего
Выше, чем это почетное званье!

Я этим званьем безмерно горжусь
И эту гордость со мною разделит
Каждый, кто так же, как я, любит Русь
И, как в себя самого, в неё верит,

Быть гражданином не так-то легко
И, тот, кто с честью несёт эту ношу,
Тот меня сможет понять целиком
И по-граждански всегда мне поможет.

Я, как отчизны своей гражданин,
Неукоснительно чту все законы,
И я в России такой не один,
Нас больше ста сорока миллионов!
***


Редактор журнала "Азов литературный"
 
Ворон Дата: Вторник, 01 Янв 2013, 13:28 | Сообщение # 11
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
С Новым Годом ! Пусть в Ваш дом придут только любовь , крепкое здоровье и безоблачное счастье !
 
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Хафизов Руслан Акрамович (Стихи и проза)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: