[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 7 из 8
  • «
  • 1
  • 2
  • …
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
  • »
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Проза Владимира Потапова
Проза Владимира Потапова
medey Дата: Среда, 22 Янв 2014, 23:26 | Сообщение # 151
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Цитата potapovva ()
хватит ли этой дуре «полторашки»?

Володя, и смех и грех. Вообще удивительно, как в море житейском такие пары образуются? То муж жену, то жена мужа без меры мордуют и ведь живут годами в браке.
Светлана.
 
potapovva Дата: Пятница, 24 Янв 2014, 08:12 | Сообщение # 152
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
Светлана, я тоже не всегда верю, что полюса притягиваются. Мне кажется, что однополярные ближе и роднее друг другу.
Владимир
 
Мила_Тихонова Дата: Суббота, 25 Янв 2014, 16:49 | Сообщение # 153
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19655
Награды: 341
Репутация: 742
Давненько я у вас не была, с осени, а тут столько нового и интересного!
Спасибо за прекрасные рассказы! Увлекательное и какое-то... душевное что ли,не могу определиться со словами. Близко очень местами, поэтому и трудно.
А критик из меня никакой, да и не хочется критиковать то, что нравится.
Спасибо. biggrin
Играть со мной - тяжёлое искусство!
 
potapovva Дата: Суббота, 25 Янв 2014, 17:18 | Сообщение # 154
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
МилочкаТ,
Спасибо Вам. Рад, что и через большой промежуток Вас не огорчил.
Ещё раз спасибо.
С уважением, Владимир
 
potapovva Дата: Суббота, 25 Янв 2014, 22:12 | Сообщение # 155
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ПОРЦИОННОЕ СЧАСТЬЕ

Валерка с сыном сидели на диване и играли в «поддавки».
Повтор матча «Голландия - Россия» подолгу отрывал их от партии. Они пялились в телевизор, с азартом комментировали, вскакивали, жестикулировали, хотя и перипетии, и счёт матча были известны обеим.
-Ну, ты смотри, пап!.. Раньше, что ли не могли так?!
-Могли, могли... Бей!
Они вскочили. Шашки на доске сползли на соседние клетки.
-Блин! Ну, рядышком!.. Чуть-чуть не хватило! Блин! Ладно, ходи...
Недоуменно уставились на доску.
-Ну, вот... Что, по новой начнём?
-Всё- всё, идёмте обедать.- Жена Ксения, сидящая с вязанием в кресле, поднялась. - Остынет всё...
-Идём. На кухне досмотрим. Машку зови...
-Марья! Кушать!- сын направился в свою комнату за сестрёнкой. Родители прошли на кухню.
-Мать честная! Пахнет-то как вкусно!
Ксения, счастливо улыбаясь, раскладывала плов по тарелкам.
Из детской раздался визг дочери и быстрое шлёпанье её босых ног по паркету. Вбежала, бросилась на шею к отцу. На глазах - слезы-градины.
-Чего случилось?- Валерка присел на стул, погладил её по голове. - Кто тебя обидел?
Дочь уткнулась отцу в грудь, разревелась взахлёб.
-Я... ему... порядок... разложила всё, а он... ругается! А – а - а!!! У-у-у!!!
-Ух, он какой!.. Ух, Санька!.. Вот мы ему сейчас!.. Как наругаем! Санька! Иди сюда!- строго крикнул Валерка, так и не удосужившись согнать улыбку с лица.
Сын-десятиклассник громадой навис над ними.
-Ну?! В чём дело, ябеда?
-Ты чего сестрёнку обижаешь? Не стыдно? Маленькая девочка порядок наводит...
-Я большая! Я бадрак ему наводила!
-Видишь, большая девочка бардак у тебя убирает, а ты...
-Я тебе сколько раз говорил: ничего не трогай у меня на столе, ничего! Это не бардак, это мой порядок!
-Нет! Бадрак!- смело возразила сестрёнка, но на всякий случай ещё сильнее прижалась к отцу.
-А мы сейчас его наругаем! И отшлёпаем!- предложил отец. Слёзы у дочери мгновенно высохли. Глаза распахнулись в испуганном ожидании. - Поворачивайся!
-Щас!- весёлые чертики плясали в Сашкиных глазах. - Она виновата, а мне страдать!?
-Давай, давай, поворачивайся... На тебе, на тебе!..- Валерка шутливо шлёпал ладошкой сына. Замерев, Машка тоже потянулась своей ручонкой.
-Это что такое?- Сашка обернулся, но строгость в голосе так и не проявилась. - Марья, кто тебе разрешил руку на старшего брата поднимать?!
-Всё, ребятишки, всё! Давайте кушать... Остынет,- прекратила споры Ксения. - Саш, садись. Смотрите, вон, свой футбол...
Валерка включил маленький телевизор. Достал из холодильника кетчуп. Попутно поцеловал в затылок стоящую у плиты Ксению.
-Валер, дети смотрят... Садись уже...
Сашка демонстративно пялился в телевизор. Марья же, наоборот, во все глаза смотрела на родителей.
-Мам - пап, а поцелуйтесь ещё! Пап, ну, пап!..
-Сиди, ешь,- одёрнул её брат.
-Всем приятного аппетита.- Ксения, наконец-то, присела к столу.
Летний ветерок врывался на пару с солнцем в распахнутое настежь окно. Невнятно шумела внизу улица. Захлёбывался в восторге футбольный комментатор. И сидела семья за столом. И было уютно, спокойно и счастливо всё вокруг.
Раздался телефонный звонок.
-Я возьму...- Ксения подошла к телефону. - Алло... да... Валера, это тебя...
-Да!.. Ну - у... через час буду... Ага... давай...
Положил трубку. И сразу же новый звонок.
-Ксюш, это тебя...
-Слушаю... Через час где-то...- она вопросительно посмотрела на Валерия. Тот утвердительно кивнул. - Да, через час... Всё, пока...
-Бать, ты по истории помочь обещал...
-Айда, я готов!
-Пап! Папка! Нарисуй мне слона!- дочка, не допив молоко, спрыгнула со стула и засеменила вслед за мужчинами в детскую. - Пап, только с дли - иным хоботом!.. И жирафу!.. И ослика!..
Ксения принялась за посуду.

...Через час, уже обутый, у дверей, он поднял дочку на руки, чмокнул в нос, потрепал сына по шевелюре.
-Всё, ребятишки, мне пора.
Погладил Ксению по щеке. Та прижала ладонь к плечу.
-Всё, милые, побежал...
За дверью столкнулся с мужчиной примерно одного с ним возраста. Раскланялись. Разошлись. Вышел на улицу и тяжело вздохнул
Воскресное свидание с бывшей семьёй закончилось. Пора домой. Домой... А на душе - погано-погано! Какого лешего разбежались?.. Хрен её маму знает! Ну, не звёзды же, в самом деле, виноваты! Звёзды - звёздами, а судьбы - судьбами... Сами же решили, дураки премудрые... При чём здесь эта звёздная хиромантия...
 
potapovva Дата: Пятница, 21 Фев 2014, 09:45 | Сообщение # 156
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА

Вера Гасникова возвращалась домой.
Возвращалась чемпионом России по стрижке овец. Соревнования проходили 3 дня. Дорога и командировочные были оплачены организаторами соревнования. Иначе бы она и не поехала. Чего деньги-то тратить попусту? Выиграешь там, не выиграешь- ещё неизвестно… Да и дома хлопот хватает…
Призы - кубок и кухонный комбайн - лежали упакованные в громадном дорожном бауле. Проклятущие перекладные вымотали всю душу. Сначала автобусом до Магнитогорска, затем поездом до Челябинска. Из Челябинска - снова поездом до Самары, там - снова час на автобусе. Теперь вот обратно… До Челябы, слава Богу, добралась. По-людски-то, надобно бы у братишки младшего, у Пашки тормознуться, погостить хотя бы денек… Но уж шибко невтерпеж было дома добраться! Душа уже там была, с мужем и ребятишками! Вот гостинцам порадуются!
И, как только приехала в Челябинск, сразу же поспешила купить билет до Магнитогорска. Жаль, что только в шесть вечера отходит… Четыре часа валандаться где-то надо…
-Позвоню-ка Пашке. Может, выходной?..- подумала она, обложившись баулами на лавочке в привокзальном сквере.
Завод, где работал младший брат, был когда-то союзного значения. Затем наступили кризисные времена 90-х. Завод пошел по денежным рукам, как распутная девица, захирел и до сей поры перебивался случайными заказами. Рабочие работали по 2-3 дня в неделю. Чем леший не шутит, может, и, правда, у Пашки выходной…
Повезло ей. Прикатил младшенький на вокзал, через час уже прикатил. Обнялись, поцеловались, как положено. Пашка - крупный, высокий, под метр восемьдесят - тридцатилетний мужик рядом с Верой гляделся мелковато и щупло. Та, при таком же росте, смотрелась и пошире, и побогаче статью. И, вообще, весь корень их, Гасниковых никогда мелким не был. Хоть дедов взять, хоть детишек. Может, благодаря врожденной силе и дородству Верка так быстро и справлялась с овцами: хвать за лапы, свалит на бок, коленом прижмёт - и давай шерсть снимать! Секунды уходили, а овца - будто в армию призвали, лысая и ошарашенная! Да что - овцы!.. Она однажды на спор и Пашку, как барашка, сгребла в охапку да на пол грохнула! Коленом прижала - ни вздохнуть, ни охнуть! А ведь лучшим гиревиком на селе был!
Начальство Верку ценило. Что ни смотр - конкурс- ее посылают. И хоть бы раз без первого места возвратилась! Было, правда, однажды, в 89-м, в Абхазии… Стыдно вспоминать… Местный какой-то сморчок в гектарной кепке ее обогнал! Откуда, вот, в таком сила? И еще, паршивец, приударить вздумал, сопля носатая! Но ей-то к мелюзге привыкать не в новинку! Сережка, муж-то ее, по габаритам точная копия того, местного! Нос только пуговкой да волосики белые, а так - близнец близнецом!
Шашлыки, правда, у южанина вкуснейшие были. Мой Сережка такие делать не умеет! А вино - дрянь дрянью! Кислое, как бражка недоспевшая. Хорошо тогда толпой посидели. Ежели б не второе место - совсем все замечательно…
-Верка, ты меня слушать будешь?- сердито окликнул ее Пашка.
-А? Что? Задумалась чего-то…
-Я говорю: поехали к нам, четыре часа еще до поезда. Отдохнешь по-человечески. Анатолий потом отвезет…
-А твоя где машина?
-В ремонте.
-Да подь ты!.. Не поеду! Что ж я с баулами носиться буду?! И так все руки оборвала!..
-В камеру давай сдадим.
Верка посмотрела на него, как на больного.
-Ага… Приду получать багаж перед поездом, а кладовщик до ветру пошел, днище пробило. А поезд - тю-тю!.. Сиди, говорю! Тебе что, с сестрой не сидится?!
-Сидится,- буркнул Пашка. – Давай я хоть пожрать что-нибудь возьму…
-Ой! Пашка, мне беляшиков возьми! Они у вас, на вокзале, всегда вкусные! Штук пять возьми! И газировки! Дома-то я сроду ее не пью.
-Чаю горячего, может?..
-Я тебе говорю: газировки возьми!..
Пашка принес беляши, газировку и пару шашлыков.
-Шашлыки-то зачем? Из собачятины какой-нибудь делают…
-Ешь! Беляши, можно подумать, из другого мяса…
-Не-е, беляши вкусные!- Верка аж щурилась от удовольствия.
-Как вы там?- Пашка лениво жевал шашлык. – Колоть скотину по осени будете? Мы бы с Толей бычка у вас взяли.
-Не мы- так другие резать будут. Я тебе позвоню. А вот поросенка точно заколем! Возьмешь?
-Возьму. Дай газировки… Как там Федька? К нам, в город, не думает?
Федька, Веркин старший сын закончил школу и работал у отца на МТС.
-Чего ему здесь шляться? По осени в армию… Пристроен - и слава Богу! По девкам начал бегать, паскудник! Завелась у него одна в Заречье…
-Ого! Чего, своих, поселковых не хватает? Наломают ему местные кости…
-Да уже!..- Верка утерлась салфеткой, поискала, куда бросить. Не нашла, да и засунула в карман сумки. –Люська на прошлой неделе прибегает, «Мам,- кричит. –Федьку у моста «заречные» дубасят!» Ну, я веник хвать - и к мосту! Кое-как разогнала! Здоровые все, лосята, а ни черта не соображают! Четверо на одного! Я им говорю: «Ребята, уходите! Не доводите до большого!» А им хоть бы хны! Трое с Федькой маслаются, а четвертый на меня попер, отогнать решил! Ну, я ему и звезданула веником-то по лбу. А потом и тех с Федькой погнали… Не знаю, может, отвяжутся теперь… Вот волчата! И по морде-то Федьку почти не задели, а рубашку - в матинушку изорвали! Зверье, а не молодежь…
-Чёй-то не верится, что «заречные» веника твоего испугались,- ухмыльнулся братишка.
-Да не первый раз уже! Я их и по весне два раза гоняла… У меня там, в венике, прут- шестерка завязан… Убить не убьет, а мало не покажется…
-Тады ясно… Как отсоревновалась?
-В среду, говорят, по «России» в новостях покажут. Первое место!- похвасталась она. – Кубок дали и комбайн кухонный! Сейчас, покажу…
Она расстегнула одну из сумок.
-Видишь, какой? И даже гравировку именную успели сделать! Ой, я ж тебе здесь купила!..- вспомнила вдруг она, зашарила в туго набитых недрах сумки. – Или в другую положила?.. Не, здесь должны…
На скамейку поочередно стали вываливаться мешочки, свертки, пакеты с пряниками и сушками, одежка…
-У себя, что ль, купить не могла?- Брату стало неудобно за базарный развал в людном месте. Он смущенно заозирался по сторонам. – Как торговка…
-Дурак ты, Пашка. У нас месяцами в сельпо лежит, сохнет, зубы сломаешь… А здесь - все свежее! В Челябе купила бы- думала: не успею… Во, нашла!
Она вытащила янтарные бусы.
-Держи! Это Шуре, подарок… Вручили с кубком… Я ж не ношу, а ей - в самый раз… Город! А ребятишкам - конфеты,- она подала брату коробку с конфетами. – И тебе привезла… сейчас…- Она распаковала другую сумку. Звякнуло стекло. Вера протянула Пашке завернутого в газеты огромного вяленого леща. – С Волги! На берегу брала… Здесь такого-то и не найдешь!
-Что ж ты… Давай, хоть за пивом сбегаю…
-А я тебе дам! Я там Сережке фирменного «Жигулевского» взяла, выделю одну тебе.
-Сколько ж ты взяла?
-Ящик. Двадцать штук. Фирменное! Где он такое попробует?!
-И перла все!.. Ненормальная. Как Сережка? Все там же?
-В МТС. А где ему еще работать? Руки золотые, плотят вовремя…
-Пьет?
-Да-а, так… попивает иногда…- Верка беспечно махнула рукой. –Как обычно… Вспоминали здесь недавно, как вы спектакль нам на даче устроили. Нахохотались опять до слез!
-Какой спектакль?- Пашка открыл бутылку о лавочку, отхлебнул из горлышка. Пиво как пиво, теплое только.
-Ну, как!? Неужели не помнишь? В прошлом году к вам на дачу приезжали?.. А вы с Шурой нас у дома встречали, в тряпье каком-то, как «синяки»!.. Неужто не помнишь? Ой, уморили тогда! И Толька, сосед ваш, в таком же рванье, будто на помойке нашел!- Она с надеждой уставилась на братишку. Видимо, еще захотелось посмеяться. – Не помнишь?..
-Не помню!- отрезал Пашка. Хотя, на самом деле, все отлично помнил. И как вечером, после отъезда гостей, поругался с женой.
-Сколько раз тебе говорил: выбрось это тряпье! Весь шкаф на даче приличной одеждой забит - нет! Таскай рванье! Дыра на дыре! «Крякнешь» первой - я те всё в гроб сложу, не поленюсь, носи на здоровье! Позорище-то какое перед сеструхой! У нас пастухи в селе такое не оденут!..
-Язык-то попридержи! Смелый стал, я смотрю!.. Тебе здесь в земле возиться какая разница - в чем?.. Толя, вон, директор магазина, а в таком же ходит, не стесняется… Еще и прореха на заднице… А тебе не нравится - ну, и одел бы другое, из шкафа…
-Ага, я одену, а ты сутки шипеть будешь: «Зачем одел, старое еще не истлело…»
Слово за слово - разругались, сутки не разговаривали. В общем, вспоминать об этом не хотелось. Да и бутылка кончилась, а лещ будто и не убыл. Вторую же у сестренки попросить постеснялся.
-Верка, посиди, я сейчас…
Он направился к киоскам. Купил себе «полторашку» местного пива и пару мороженого для сестры.
-Уж лучше б еще беляшей купил…- попеняла та ему, но за мороженое принялась с удовольствием.
Так, под пиво, мороженое и разговоры они и досидели до Веркиного поезда.

…Домой добралась уже к полудню следующего дня.
В хате никого не было: кто на работе, кто в школе. Оставила сумки на кухне, прошлась по дому, разминая онемевшие от тяжелых сумок кисти.
Прохлада и чистота. Заглянула в холодильник. Борщ в кастрюле. Картошка с мясом на сковородке. Дочка… Умница моя! Хозяюшка… На сердце стало тепло и щемящее. Слезы только не хватало.
Поставила разогреваться сковороду, а сама пошла смотреть живность и огород.

…Дочка Люська пришла из клуба часов в 10 вечера. Федька, сын, где-то гулял со своей зазнобой, а родители были в большой комнате.
Мать сидела на диване и лузгала семечки, а отец расположился у нее в ногах на паласе, связанный по рукам и ногам.
-О, бать, опять перебрал?- улыбнулась Люська, залезая с ногами на диван, обняла мать за шею, прижалась всем телом.
Отец, диковато вращая пьяными глазами, попробовал повернуть к ним голову.
-Ты где шлялась?! Где, я тебя спрашиваю, шлялась, кобыла?
Верка пихнула его ногой в тапочке.
-А ну, замолчи! Поганиться еще будет… Щас вот кляп в глотку запихаю - помычишь у меня!..
У Сережки от неловкого выверта устала шея, он опять прилег щекой на палас.
-Как ты, дочка?- Верка тыльной стороной ладошки поправила дочке челку. – А то после школы и поговорить не успели.
-Нормально, мам… Отработка через два дня кончится… Я тебе там укропа насушила, видела?
-Видела,- Верка сняла шелуху с губ. – Мужики-то не шалили без меня?
-Не! Нормально все!.. Я и сама удивилась: чего это батя сегодня?..- посмотрела она на отца.
-А-а,- Верка махнула рукой, улыбнулась добродушно. –Привезла ему пива фирменного, заводского… Ну, что с пива-то может быть? Баловство одно. А смотрю - на глазах пьянеет, лыка не вяжет! Ах, думаю, паскудник! В сенях-то порылась - фляга с брагой стоит, под овчиной спрятал. Он - стакан здесь, стакан там, вот и нажрался! А я гадаю: что это он в уборную каждые десять минут повадился?! С леща, что ли? У-у, шаромыга!- Вновь пихнула того ногой. – И еще выпендриваться, прости меня дочка, начал! Пульт взял - и щелкает, щелкает, сериал посмотреть не дает!
-Вот сама же выражаешься при дочери, охальница! Как Степка Безголовый матюгаешься! При дочери! Вер! Ну, Вер!.. Развяжи меня. Ну, чего перед детьми стыдишь?
-Да ты перед ними с горшка стыдишься, все угомониться не можешь! Лежи молча! Дай с дочкой поговорить! Сериал, вон, смотри!..
Сергей тяжело вздохнул, уставился кособоко в телевизор, потом смежил веки.
А женщины еще долго шушукались и смеялись на диване. Затем ушли чаевничать на кухню.

…Все давно разошлись по своим комнатам и заснули. Верка облачилась в ночнушку. Склонилась над Сергеем, тихонько распутала веревки. Муж что-то обидчиво и плаксиво прохныкал во сне.
Она осторожно подняла его на руки, донесла до постели и так же осторожно положила. Стянула носки и брюки. Рубашку снимать поостереглась.
Выключила ночник и улеглась рядом. От Сережки пахло перегаром и потом. Не отталкивающе, как от какого-нибудь незнакомого мужика или козла. Пахло по - родному. Как и двадцать лет назад…
Она разогнула безвольную Сережкину руку к себе на подушку и положила голову ему на плечо. Их сердца бились тихо и безмятежно. И в унисон.
 
cvetlana_ivankova Дата: Пятница, 21 Фев 2014, 10:48 | Сообщение # 157
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 206
Награды: 5
Репутация: 5
potapovva, Замечательные рассказы получились у вас, Владимир! Прочитала на одном дыхании. Яркие образы просто вставали перед глазами - как будто фильм посмотрела. Творите, творите, творите! Получила огромное удовольствие, и теперь буду почаще заглядывать на вашу страничку. Удачи вам и творческого вдохновения!
cveta061206
 
potapovva Дата: Пятница, 21 Фев 2014, 11:03 | Сообщение # 158
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
cvetlana_ivankova,
Светлана, спасибо Вам большое за отзыв!
Вы знаете, пока у меня картинка в голове не оживает- стараюсь не писать. Иначе такая дрянь и мура получается, что перед собой стыдно становится. Хотя, иногда и такое, "стыдное" выставляю: трудился же, бумагу марал... Увы, слаб я, человече.
 
cvetlana_ivankova Дата: Пятница, 21 Фев 2014, 15:13 | Сообщение # 159
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 206
Награды: 5
Репутация: 5
potapovva, А я думала, что такое только со мной случается!Я недавно решила попробовать себя в роли прозаика, и мне показалось, что перед глазами как будто прокручивают фильм, а я лишь успеваю описывать происходящее. Мне это стало невероятно интересно, но я пока только учусь. В ваших рассказах чувствуется рука мастера! Удачи вам!
cveta061206
 
potapovva Дата: Пятница, 21 Фев 2014, 20:45 | Сообщение # 160
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
cvetlana_ivankova,
Спасибо, Светлана. И Вам удачи.
 
potapovva Дата: Воскресенье, 23 Фев 2014, 19:39 | Сообщение # 161
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ГЕНИАЛЬНОСТИ

Он лежал лицом к стенке и слушал громкий, пьяный гомон с матерком за спиной. Скомканная простынь у лица казалась серой, грязной. Да она и была грязной: он не помнил, когда менял бельё последний раз. Полгода назад, не меньше…
От постели остро и кисло несло потом, мокрой шерстью, козлятиной. Стучали молотки в висках. И будто до сих пор продолжался пьяный сон с какими-то харями, ужасами, бестолковщиной. Цветной и страшный.
- Что же делать? – тоскливо подумал он, пытаясь забыть о «молоточках» в голове. – Что делать?.. Пусто как… Ничего впереди… И денег нет… Закончить бы книгу – я бы им всем показал!.. Мрак какой… Полтишок бы назавтра у кого-нибудь взять…
Он попытался вспомнить, у кого можно стрельнуть деньги, спутался; мысли перебрались на другое, на третье, на десятое…
За спиной по-прежнему шумели, разливали, чокались.
- Встать надо… Выпьют же всё, ни капли не останется…
Застонал про себя от боли, повернулся. Из узнаваемых за столом сидел только Пашка, сосед. Остальные – два парня и девица – были незнакомы. Он поднялся. Медленно, шаркая ногами подошел к компании и сел с краю. На него не обратили внимания, продолжая о чем-то спорить, азартно и пьяно, не слушая друг друга. Сергей плеснул себе в первый, попавшийся под руку бокал из початой бутылки и с отвращением высосал вонючую жидкость. Поперхнулся, кашлянул в кулак. Подхватил с тарелки раскисшую солёную помидорку и, страхуясь снизу другой ладошкой, опрокинул её в рот. Закрыл глаза, пережидая резкое жжение в желудке. И – потихоньку, еле заметно – стала отступать боль в висках.
- Когда ж всё это кончится? – обречённо подумал он, ища курево на столе. – Мне уж тридцать пять лет!.. Итоги подбивают в эти годы, а я, как клуша, со своим романом… Да куда же они сигареты дели?! «Торчки» долбанные, одна «травка» вокруг!
На столе среди грязной посуды с остатками пищи виднелись лишь початые пачки из-под «Беломора» с пустыми гильзами.
- Паш, - хрипло позвал он. – Дай закурить.
Тот, не отрываясь от разговора, бросил ему через стол пачку «Петр 1».
- Откуда эти люди? – попытался вспомнить он. – Видимо, когда спал, пришли…
Затравленными больными глазами всмотрелся в лица. Нет, не знакомы… Пришлые… Боль утихла, и он прислушался к разговору. Спорили о какой-то картине. И спорили как-то по-базарному, разом говоря и почти не слушая друг друга. Серёжка протяжно и с наслаждением зевнул в кулачок, вновь плеснул себе из бутылки. И некстати вспомнилась Ольга, бывшая жена.
Как она любила поначалу эти посиделки! Писатели, поэты, художники, музыканты, киношники!.. Вся атмосфера в квартире пропахла пьяным интеллектом! И, ведь, все были гениями! И рокеры, что с многозначительной серьёзностью принимали похвалу своих заумных песен. Это потом, через годы, они научились снисходительно улыбаться в ответ на те же самые вопросы, а тогда… Тогда все млели от этих непонятных, убогих по гармонии и смыслу песен. И поэты, на самом деле талантливые ребята, тускнели по сравнению с ними. И, как не странно, «подстраивались» в своих стихотворениях под певцов.
А Макаревич, дружно отринутый всеми ими, как примитив и приспособленец, продолжал писать, сочинять и петь.
Художники с непонятной мазней на холсте…
Режиссеры, не снявшие даже дебютных роликов…
Но почему-то все считали: Серёга!.. Вот он – настоящий гений! Вот он себя точно покажет, мы ещё гордиться будем знакомством с ним!

Он вспомнил, как Ленка, с журфака, кричала громко через стол: «Мы ещё клочки его рукописей собирать будем для Сотби!» и плескала нечаянно вином из бокала на открытые «Фрикадельки в томатном соусе». Уже тогда все знали, что он пишет роман. И это не роман – бомба будет! И он – гений!
Тринадцать лет прошло… И давно уже нет в этой квартире никого из той старой компании. И Ольги, жены, тоже здесь нет. И лишь хмельная аура богемных неудачников витает повсюду. Никто не стал ни великим, ни просто знаменитым. «Лабают» ребята по кабачкам да фестивалям в узком кругу малолетних поклонниц. Разбежались «художники»: кто по «евроремонтам», кто по архитектурным конторам. Почему-то многие подались в критики. И в музыкальные, и в литературные.
Но большинство кануло в никуда. Спились, эмигрировали, умерли… И появились новые. Незапоминающиеся. Но тоже «гении»…
Он снова всмотрелся в лица сидящих. Кажется, его возраста… Может, чуть моложе. А как зовут – не знаю. Или не помню, заспал… Как долго длится эта пьянка! Тринадцать лет прошло, а кажется – только вчера встретились, сели, подняли бокалы… Сгинули все. А ты остался. И твой роман.
- Да, роман… - пьяно и тоскливо подумалось ему. – Аж семьдесят восемь страниц… По шестнадцать страниц в год. Гений заср…ный. Если б Пашка кэвээнщиков не раскрутил на репризы – сдох сейчас уже… со своими старыми друзьями впридачу. Да матери с отцом спасибо: выручают. А ведь тоже ныть начали: «найди работу, найди работу»… А когда творить, начатое дописывать? «Работа»…
Он откинулся на спинку стула, потянулся за новой сигаретой и, прикуривая, вдруг замер от мысли: - А о чём я пишу?!
Он совершенно забыл начало! То, гениальное, с чего всё началось!
Спичка обожгла пальцы. Он потряс кистью, подул на неё машинально.
- Нет! Не помню! НЕ ПОМНЮ!!!
Положил не прикуренную сигарету на блюдце, налил полный стакан водки – Пашка только стрельнул на него глазами – и выпил, тягуче, не торопясь.
- Я сейчас… - сказал он не знамо кому и, шатаясь, пошел в ванну.
У него там давно было присмотрено: «полотешка» сорокового диаметра. Выдержит. А веревка – от ванной шторки, добрая, синтетическая, не порвётся. Только разом! Приделать – и соскользнуть с унитаза! Чтобы всё махом и без боли!
Противно отрыгнулось водкой. Сергей тягуче сплюнул на пол.
Он так и не вспомнил, что его «гениальный» роман именно так и начинался тринадцать лет назад:
«Гений соскользнул с унитаза…»
 
medey Дата: Понедельник, 24 Фев 2014, 20:04 | Сообщение # 162
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Цитата potapovva ()
Секунды уходили, а овца - будто в армию призвали, лысая и ошарашенная!
))))))))))))
Цитата potapovva ()
ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА


У подруги тоже отца связывали мать и брат, чтоб не дебоширил. Унизительно это выглядело.

Цитата potapovva ()
ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ГЕНИАЛЬНОСТИ

деградация личности проходит незаметно, но приводит вот к таким ужасающим последствиям.

Узнаваемо жизненные рассказы.

Светлана.
 
potapovva Дата: Вторник, 25 Фев 2014, 11:21 | Сообщение # 163
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
Светлана, спасибо за отклик.
"Победительницу" писал почти с натуры, даже выдумывать ничего не надо было. А "Тринадцать лет..." - с бодуна smile Шучу, конечно
Спасибо Вам огромное за отклик.
Владимир
 
potapovva Дата: Среда, 26 Фев 2014, 22:27 | Сообщение # 164
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ДЕЖА ВЮ ДУРАКА.

Олег отошел на середину комнаты, полюбовался работой.
Заложенный и заштукатуренный дверной проём темнел мокрым пятном на фоне светлых стен.
Что- то померещилось. Он подошел к стене, взглянул вдоль, даже уровень приложил. Нет, и вправду, померещилось… Ровненько заштукатурил, без «волн»…
Оглянулся на ещё одно своё «творение», на вырубленную в смежной стене арку. Та уже просохла и, по его мнению, симпатично вписалась в общий интерьер.
Прошел в соседнюю комнату, где оборудовал обеденное место: пара коробок из-под видеотехники, застеленные газетами да обляпанный краской и известкой табурет. В углу шипел потерявший волну приёмник. И на всём этом - и на сложенных в углу мешках с цементом, песком и строительной смесью; и на разбросанных по полу инструментах; и на самом полу, и на «столике»- везде лежал толстый серый слой ремонтной пыли. И воздух был серый, тяжелый, забивающий нос и горло.
Олег настежь открыл окно. Пристроил кипятильник в стеклянную двухлитровку, уселся, привалившись к стенке и с наслаждением закурил.
Что ж, половина отпуска прошла не зря. Самое трудное и грязное, можно сказать, позади. И штробы для кабелей и труб, и арка, и проём… И даже дыры под новую вентиляцию!..
Он удивленно дернул головой: ты смотри, сколько «забабахал»!.. И как только успел?
-А чего такого?- сам же себя и оборвал. – Главное - чтоб не мешал никто, не торопил… Хе, думают: если инженеришка, то и руками ни хрена не умею!.. Не мешайте - я вам такую конфетку заделаю!..- уже хвастливо подумал он.
В банке закипело. Сполоснул кружку, бросил заварку и, обжигая пальцы, залил кипятком. Прикрыл блюдцем. Подошел к окну и снова закурил.
Эх, весна, весна… Гомон да слякоть… Солнце да грязь… Воздух вот только - не надышишься!.. И ведь болезнью какой-то попахивает! Весной всегда так: и свежий, и иодистый, а ощущение - вот-вот с простудой сляжешь. И слабость во всем теле…
-Эт ты, братец, перетрудился,- сказал он вслух, выбросил окурок и плотно закрыл окно. – «Этот апрель, первый приход…»
В туалете просморкался, откашлялся черными сгустками, как шахтер после смены, и принялся чаевничать. Через час должны были придти жена с дочкой: на смотрины. Заодно и указать, где штробить под дополнительные розетки.
Со дня покупки этой «двушки» и по сей день он категорически запретил им здесь бывать.
-Ребятушки! Я вам, что могу, всё сделаю! Поберегите деньги, пригодятся ещё!..- убеждал он дочку с мужем Александром. – Пока голые стены - я всю черновую работу сделаю. А потом уж спецов наймёте. И по электрике, и штукатуров - кого хотите! Только вы мне не мешайте!
Он и тогда-то лукавил: сам хотел всё сделать! Ну, кроме электрики, может… Не в ладах он был с ней… А что такого?! Сколько лет с женой прожили - сами все делали! Чем эти, «евроремонтники», лучше его? Руки, что ли, из другого места растут? В прошлом году у Гришки, у друга, сделали - до сих пор «косяки» проявляются!
И когда они впервые всей толпой приехали осматривать квартиру - уже тогда он напланировал: здесь пробью арку, а дверь эту заложу. Большую комнату - под зал и кухню, трубы из ванны протяну, а там, в маленькой - заглушу…
Не сам нафантазировал - видел он уже такое, у того же Гришки. Шибко ему понравилось! И обеденная зона, и зона отдыха с большущим угловым диваном и телевизором… Треть жизни на кухне задницами тремся, не развернуться, а здесь!.. Квадратов двадцать пять, если не больше! Гулянки устраивать можно. Да еще и на балкон выход… Нет, решено!
Дочка с мужем Сашкой скептически кривились, перешептывались.
-Пап! А тебе это надо? Извазюкаешься весь… А там - специалисты…. Что ты один вечерами здесь наделаешь?..
Дочка не столько боялась отцовской деятельности, сколько жалела его самого. А он же уже загорелся! У него руки уже зачесались! Ему уже сейчас хотелось всех выгнать к чертовой матери и «вломиться» в работу!
-В отпуске я!- обрубил он все «концы». – Дайте мне недельки две. Все подчищу! Две- то недели можете подождать, а?
-Ну, смотри…

-О, пришли!
Олег поставил недопитую кружку на подоконник, зашаркал к выходу в растоптанных кроссовках.
-Приветик! Заждался уже вас! Чай будете?- засуетился он. Волновался - как примут его работу?- потому и суетился. И сам себе противен был в эти минуты.
Те от чая отказались. И сразу прошли в большую комнату. Вошли и встали. И молчали.
Он не выдержал первым.
-Ну, что скажете? Пойдет так? Покажете сейчас, где еще розетки присобачить- к вечеру сделаю!- бодро вещал он, а у самого глазёнки бегали с жены на дочку, с дочки- на жену… Туда- сюда, туда- сюда…
-Пап, зачем ты…- Губы у дочки дрожали. – Мы же просили… У нас кухонный гарнитур уже заказан! По размерам!- Глаза полны обидных слез. – Зачем ты все испортил?!
-Тихо, тихо,- прижала ее к себе жена. – Тихо. Давай все посмотрим, потом решим…
-Да чего смотреть?!- отодвинулась от нее дочка. – Испортил здесь все!.. Говорили же: не лезь, если не умеешь!..
Резко повернулась и вышла из квартиры.
-Прислонилась уже где- то…- глядя вслед дочери глупо подумал Олег. – Весь рукав испачкан…
Стояли вдвоем с женой в пустой звонкой комнате и молчали.
Звонок на мобильник. Жена зашарила по карманам.
-На Гришкину кухню похоже очень… Только у него поменьше… Да, доча, да!.. Сейчас, спускаюсь…
Отключилась. Вздохнула тяжело.
-Мы сейчас в магазины с ней… Я дома курицу потушила. Ешь, в духовке стоит. Все, я побежала, дочка внизу ждет…

Олег долго сидел на корточках у стенки, курил. Затем на кухне достал из пакета бутылку водки, специально купленную для «обмывания» квартиры, распечатал, налил в кружку и выпил. Кашлянул.
-Ну, балбес, берись за ум…
Натянул перчатки, перехватил поудобнее кувалду и жахнул по заложенному непросохшему еще дверному проему. И еще. И еще…

Жена не спала. Лежала с выключенным светом и ждала Олега. Слышала, как он долго возился с обувкой в прихожей, бубнил неразборчиво. Затем громыхнул чем- то на кухне.
-Пьяный,- подумала она. – Обиделся. Обиделся - и сразу за стакан… Да если мне по каждому поводу психовать - в могилу б сошла или спилась! А он - за стакан… Как тряпка…
Олег еще долго что- то делал на кухне, затем в ванной. Слышно было - душ шумит.
И на кровать, под одеяло, он забирался с мокрыми волосами, приторно пахнущий дезодорантом. Забирался тихо, как нашкодивший ребенок. Примостился на краю и свернулся калачиком.
-Завтра рук не поднимет с этими кирпичами. Да еще с похмелья…- подумала она.
-Олег,- позвала тихо. – Олег.
-Ну?- тот повернул к ней голову. Густо пахнуло спиртным.
-Ты не расстраивайся. Мы с ребятами переговорили - так даже лучше, чем было!.. Сашка вообще в восторге! А насчет кухни - там ее еще и делать не начинали! Говорят: «Снимайте новые размеры, все сделаем…» Чего ты расстроился? Напился еще… Не расстраивайся, дурачок! Хорошо у тебя получилось.
А он лежал в пол-оборота к ней, закусив зубами кулак - и так ему было жалко себя, дурака! До слез! Даже носом подшмыгнул…
-Все - заново… Все - заново… Все - сначала… Все на круги своя… Как ослик… По кругу… Цок-цок, цок-цок… На вожжах… Арку закладывай, дверь разбивай… арку разбивай, дверь закладывай…
Жена ждала.
Он переждал, пока уйдет комок из горла, и ответил хрипловато:
-Ничего, Люб… Сниму им завтра размеры. У меня еще двенадцать дней… Ничего… Все успею. Спи.
А ей- то что?.. Заснула.
 
rusin Дата: Четверг, 27 Фев 2014, 14:32 | Сообщение # 165
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 562
Награды: 43
Репутация: 86
Доброго Вам дня, Владимир!

Всегда у Вас можно найти ранее не слыханное - «…а рубашку - в матинушку изорвали!» Впервые узрела такой оборот.

Всегда в предвкушении начинаю читать, но сдерживаю свои эмоции, предвидя ваши развороты складывающихся ситуаций.

А Вы творчески всматриваетесь в окружающий мир, называемый жизнью.
«Переживательны» Ваши рассказы. Заставляют задуматься об эгоистической любви-нелюбви, о собственном безделье и собственных пороках, о чуткости и разномнениях мужчины и женщины.

Правдивы, порой забавны, порой печальны, но наполнены нашим временем и, главное, морально-этическим содержанием. Как часто человек из-за внутренних своих проблем бывает растерян, и всё потому, что сосредоточен только на своей персоне.

Позволила себе вмешаться в авторскую пунктуацию и подправить. Где «+» и «!» нужно допечатать, где «-» - убрать. Корректору будет поменьше работы.)
ХОЖДЕНИЕ ЗА ПРАВДОЙ
- Завела, поди, кобыла(,) кого-нибудь себе – вот и бесится. Зачесалось у неё… Поговорю, а потом(, )уж(,) про побои решу: снимать-не снимать.
- Вон(,) ногти-то отрастила(,) как тигрица.
+ Опершись тылами на капот !(,)! две девицы в форме о чем-то оживленно беседовали, чмокая жевательной резинкой.
- Он, наконец, поднял глаза вверх(, )на девиц. … А то(,) ведь(,) она только этого и ждёт!
+Ухряпанный ночной сменой на шахте и вчерашней потасовкой с женой!(,)! Юрка в своей фуражке напоминал усохшего Жириновского с похмелья 90-х годов иль многодетного докера-румына 50-х.
+ и - А потом разобрался!(,)! и они уже вместе решили: бабьё – это(,) всё-таки(,) сволочной народец.
- А(,) вот (,) пока наряд едет – можно и приструнить её.
- Ну(,) а здесь, в домашних условиях, наливаешь пластмассовую полторашку воды и …
ПОРЦИОННОЕ СЧАСТЬЕ
+Они пялились в телевизор, с азартом комментировали, вскакивали, жестикулировали, хотя и перипетии, и счёт матча были известны (обеим). ОБОИМ! Мужики ведь!
-Ну, ты смотри, пап!.. Раньше(,) что ли не могли так?!
- Ну, вот... Что(,) по новой начнём?
+ Из детской раздался визг дочери !(,)! и быстрое шлёпанье её босых ног по паркету.
- Смотрите(,) вон(,) свой футбол...
ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА
Но уж шибко невтерпеж было дома ДОМОЙ добраться! Душа уже там была, с мужем и ребятишками!
- Откуда(,) вот(,) в таком сила? И еще, паршивец, приударить вздумал, сопля носатая!
- Они у вас(,) на вокзале(,) всегда вкусные!
- Как там Федька? К нам(,) в город(,) не думает?
- Ого! Чего, своих(,) поселковых не хватает? Наломают ему местные кости…
-Видишь(,) какой?
- А вы с Шурой нас у дома встречали(,) в тряпье каком-то, как «синяки»!.
- И как вечером(,) после отъезда гостей(,) поругался с женой.
ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ГЕНИАЛЬНОСТИ
+ Медленно, шаркая ногами!(,)! подошел к компании и сел с краю
- Сергей плеснул себе в первый(,) попавшийся под руку бокал из початой бутылки и с отвращением высосал вонючую жидкость
- И(,) ведь(,) все были гениями!
- Я сейчас… - сказал он (не знамо) НЕЗНАМО!!! кому и(,) шатаясь(,) пошел в ванну.
ДЕЖА ВЮ ДУРАКА.
+Через час должны были (придти) ПРИЙТИ!!! жена с дочкой(:) на смотрины.

Всегда с неизменным интересом к Вашим рассказам
Лариса
Моя авторская библиотека.
 
potapovva Дата: Четверг, 27 Фев 2014, 16:45 | Сообщение # 166
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
Лариса, огромнейшее Вам спасибо! Да, не в ладах я с грамматикой и пунктуацией, увы мне увы... Господи, Вы такую работу сделали, мне аж неудобно. Обязательно исправлю в своих чистовиках. Поклон Вам низкий. Мне одно время помогала одна писательница( тоже, кстати, Лариса), перелопатила весь мой детектив "Давайте танцевать...". Т.е. вся корректура в бумажном сборнике - это её работа. Но, видимо, уж слишком у меня много ляпов, устала она со мной. К сожалению.
Ещё раз большое Вам спасибо
С уважением, Владимир.
 
rusin Дата: Четверг, 27 Фев 2014, 20:45 | Сообщение # 167
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 562
Награды: 43
Репутация: 86
В издательствах, знаете, какой коллектив раньше работал над каждой рукописью!? Каждый при своей квалификации.)

Чехов в своё время говорил о том, что не видит ничего в рукописи, может работать над окончательным вариантом только после корректуры.
А как «перемарывал» Толстой свои тексты после верстки!

Знаю, что такое для автора просто примелькавшийся текст.
Чем умею, Владимир. Я рада, что хоть этим могу «подуть в Ваши паруса» и рада, что вы понимаете всю важность воздействия грамотного текста на читателя.)
Рада общению с Вами на уровне понимания
Лариса
Моя авторская библиотека.
 
potapovva Дата: Четверг, 27 Фев 2014, 20:54 | Сообщение # 168
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
Спасибо Вам. Удачи и вдохновения.
С уважением, Владимир
 
potapovva Дата: Пятница, 07 Мар 2014, 13:26 | Сообщение # 169
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ДАЙТЕ ЕЙ 15 СУТОК!
35 лет - это, я вам скажу, дата! Сами понимаете… Расцвет всего! И чувств, и плоти!.. Душа просит, а нутро может! Всё может! Гармония! Ей- ей, гармония! Ни тебе юношеской трепетности и беспомощности, когда душа просит, а нутро, как надо-то, и не может!.. Ни тебе старческой «и не хочет, и не может. А если хочет, то всё - равно не может»…
А здесь… Апогей! Да ежели ещё и с хорошим столом!.. Да с хорошими друзьями!.. Мечта!
Ну, и чего тогда время тянуть? 4 апреля все и собрались у Лики, 35-летней деньрожденницы. Как сели в 15-00, так и начали «мечтать». Лишь изредка отрывались от стульев: потоптаться под музыку. Но уж от души! До отпада! Под Сердючку с буфером! И чтоб хрусталь в стенке вздрагивал и стучал зубами от страха! Во как!
И как это только на шестом часу пиршества Лика услышала звонок в дверь - уму непостижимо. Чудо, да и только!
Лязгнув замком, она открыла входную железную дверь.
У порога стоял сосед Кеша с нижнего этажа и продолжал давить на кнопку.
Трико, майка, тапки. Видимо, только что из квартиры…
Так и стояли ещё с полминуты, глядя друг на друга. Лика- счастливая и немного пьяненькая, сосед - серьёзный и пьяненький. Сзади, за спиной Лики гремела музыка, слышались визги и топот танцующих гостей.
Лика, наконец, надоела эта игра в гляделки. Она стукнула Кешу по руке.
-Чего надо?
-Слушай, у вас совесть есть?!- громко заговорил он, пытаясь перекричать музыку. – Время - девять вечера! У меня жена уснуть не может: у вас всё гремит!.. Совесть-то есть?! Не одни живёте!..
Лика уже не улыбалась.
-А вы с Машкой водку поменьше жрите - вот и спать будете нормально.
-На твои, что ли, пьём?- Кеша набычился, подался вперёд.
-Всё?
-Всё!
-Да пошёл ты!..
Лика с грохотом захлопнула дверь перед опешившим соседом. Ламбадно покачивая бёдрами, ввинтилась в общий круг, дотанцевала до музыкального центра и врубила максимальную громкость. Веселье закрутилось с новой силой.
-Кто там?- проорал муж Валерка.
-Кешка приходил!
-Что ему надо?
-Да пошел он!.. Напьётся - и права качает!.. Музыка ему помешала!
И всё. И забыли о Кеше. И продолжили праздник.

…Повторный звонок в дверь, длинный и противный, раздался минут через двадцать. Уже сидели за столом после танцулек, совершенно оглохшие от тишины. Поэтому нервы у всех после звонка как-то нехорошо напряглись. И открывать двери вместе с Ликой отправились муж Валера и ближайшие к выходу друзья.
На пороге стоял всё тот же Кеша со своими ближайшими друзьями.
-Мужики!- твёрдо сказал Иннокентий, глядя на Лику. – Ну, я же просил сделать потише! Я же предупреждал! Скандала хотите?! Или на пятнадцать суток?!
Анатолий, друг Валеры, громадный валуевский типаж с интеллигентным очкастым лицом, отодвинул именинницу в сторону и выступил вперёд:
-Ребята, давайте жить дружно!
Дружно как- то не получилось. Потому, что Кеша подпрыгнул и заехал ему кулаком точнёхонько в лоб, промеж очков.
Это- то и спасло народ от лишних увечий. Потому, что Анатолий обмяк и сполз на пол, как Челубей с коня, перегородив весь проход для широкомасштабных тактических действий.
Враждующие стороны громко переругивались, тянулись друг к другу, испытывая одежду, в особенности воротники, на прочность - и не более. Через Толю же лезть постеснялись: в подъезде было не метено и грязно.
А через пять минут уже и милиция подкатила в количестве четырёх человек. Что за добрая душа и по какой такой надобности вызвала «опричников» - до сих пор неведомо подъездному люду.
Органы разделились попарно и как- то задорно и с огоньком развели ворогов по квартирам.
-Дайте ей пятнадцать суток! Ну, я вас прошу!..- надрывался теснимый вниз Кеша. – Дайте!.. Беспредельщица! Дайте ей пятнадцать суток! Пусть посидит, кошка подъездная!..
Старший наряда быстро уяснил суть антагонизма. Присел устало на стул, снял фуражку, вытер испарину со лба. Минуты две прислушивался к громкости проигрывателя и остановился на определённых децибелах.
-Во! В самый раз! Так - можно! Сержант, сбегай вниз, послушай, я пока здесь подожду,- приказал он напарнику.
Тот вскоре вернулся.
-Нормальная громкость!- сообщил обрадовано. – Заснуть можно…
-Тогда мы уходим. А вы, граждане, смотрите!.. Во избежании… И впрямь посадить можем… У вас претензии, заявления будут?- спросил он усаженного в кресло невинно пострадавшего Толю.
Анатолий уже отошел от шока, остограмился, порозовел.
-Не- е!- ответил радостно он. –Я ему сам… как- нибудь… претензию предъявлю… Наедине…
-Ну… смотрите… Всего доброго.
Милиция уехала.

…Лика - утренняя, растрёпанная, в любимом красном халате - мыла посуду после вчерашнего застолья.
Все спали. Спали дети в дальней комнате. Похрапывал в спальне муж Валера. Спали в общей зале кое- кто из гостей.
Лика была раздражена и недовольна утренней жизнью. Очень болела голова после вчерашнего. Но лечиться одной - это, знаете ли, не дело. Не та степень алкоголизма. Тарелки ж из рук не выскальзывают?..
Звонок в дверь, короткий и отрывистый, прервал тягостные помоечные размышления, двинул больной организм к выходу.
На пороге опять стоял Кеша, хмурый и опухший. Они уставились друг на друга вчерашними глазами.
Лика запахнула поплотней халат, развернулась и пошла на кухню, бросив через плечо:
-Дверь закрой.
Выбрала пару чистых рюмок, плеснула водки, подняла, кивнула: - Будем!- выпила и лишь на бутерброде спросила: - Чё те надо, урод?
Иннокентий же просто интеллигентно занюхал корочкой и виновато потупился:
-Лик, слушай… Дай диск переписать… Ну… который вчера играл…

 
potapovva Дата: Понедельник, 17 Мар 2014, 16:05 | Сообщение # 170
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ЛЮБОВЬ ЦВЕТА ВЕЧЕРНЕГО СНЕГА

Трасса была пустынна и одинока.
Прожектора не горели.
Бледно- малиновое солнце зацепилось вдали за лохматые
сосновые горы, выстелило на синем склоне длинные- длинные тени деревьев.
-Ну, что? Говорил же тебе: не будет никого!- Никита выглядел раздраженным. Эта затея - приехать загодя и покататься - ему сразу не нравилась. Что за удовольствие: кататься, как на кладбище?! Подъёмник не работает - значит, пешком наверх… И темнеет на глазах… - Говорил же…
-Ну, чего ты, Никита?- она застегнула шлем, улыбнулась виновато. – Прокатимся один раз, светло ещё… С середины, хотя бы…- Она подошла к нему, обняла за пояс, прижалась. – Чего ты…
Никита хмуро смотрел на предзакатное солнце и молчал. Всё как-то было не по душе: и поездка эта на трассу с друзьями, и глупая ссора с Дашкой в машине, и то, что друзья переиграли и приедут в домик лишь в полночь, и то, что поддался на Дашкины уговоры насчёт катания на ночь глядя…
А так хотелось сейчас сидеть сытым и добрым в тёплом домике, и чтобы на коленях светился ноутбук, а под-мышкой, свернувшись клубком, сидела бы эта пигалица.
Пигалица же сейчас стояла рядом и просительно таращилась на него из-под шлема.
Никита чувствовал себя правым, поэтому молча смотрел на горы и пробовал выдержать характер.
-Никит, Никит,- теребила его Дашка. – Ну, до середины поднимемся - и спустимся… Меньше часа уйдёт… И поесть успеем сготовить… –Давай, а?.. –Она ещё крепче обняла его за пояс.
-Ну, давай, давай…
Он полез в машину за сноубордами.
А Дашка счастливыми глазами смотрела на его спину и улыбалась.

. . .

-Никита, ну, дай, я поведу! Хорошая дорога… И пустая… Где я ещё буду учиться?.. Я так никогда не научусь! Дай, я немного…
-Дашка, ты чего такая трудная?! Я сказал: не дам, трасса скользкая, дома покатаешься!
-Когда я там покатаюсь?- Дарья закусила удила. – Ты вечерами то на одну тренировку, то на другую, то ещё куда-нибудь!.. А днём машин полно…
-Не дам!- отрезал Никита. – Угробимся! Ты, вот, у отца спроси, можно ли…
Зазвонил мобильник. Никита поудобнее перехватил руль левой рукой, снизил скорость.
-Да!.. Привет… Подъезжаем, километров двадцать осталось… Понял… понял… хорошо…
Отключился.
-Толик ночью приедет… И Серый с Наташкой - тоже… Они сейчас в автосервисе, с двигателем что- то… Часа на три- четыре…
Дарья не отвечала, смотрела обиженно в окно.
Никита посмотрел на её профиль и продолжил:
-Чего ты обижаешься? У отца спроси, как зимой опасно на дороге…
-Ты вот сразу встал на борд и поехал! И всё нормально было!.. Я бы и на отцовской «Ниве» ездила, да у неё…
-Ага! Ездила бы!.. Руль домкратом поворачивать надо!..
-…да у неё руль тяжелый! А отец бы дал!
-Ничего бы он не дал! Сидел бы рядом и трясся от страха!
Километров пять проехали молча. Солнце ещё стояло высоко. Такое же блеклое, бесцветное, как и небо.
Внизу, в котловане показался городок.
-Никита,- обернулась к нему Дарья. – Давай заедем на трассу.- Голос был тихий и грустный. – Посмотрим… Может, скатимся по разу… Всё-равно торопиться некуда…
Никита, не отвечая, повернул руль влево, по указателю «Горнолыжная трасса, 5 км»

. . .

Чехол за что-то зацепился. Никита полностью залез в машину, потянулся рукой за сиденье, освободил чехол.
Шелестела печка, гоня тепло от двигателя. Вылезать не хотелось.
«Хочешь?- я убью соседей…» неслось из колонок.
-Даш, ты кофе будешь?
-Давай.
Попятился, выползая наружу.
-Держи…
Молча смотрели на уходящее солнце и тянули несладкий кофе из одного стаканчика.
-Ну?.. Пошли?
Ухватили сноуборды под мышки и потянулись друг за дружкой. Маленькая худенькая девчушка и такой же худой, но высоченный парень с досками наперевес. Две одинаковых крестообразных тени на склоне горы. И тени их тоже казались длинными-длинными…

. . .

На середине трассы остановились, чтобы отдышаться.
Здесь гулял ветерок, покачивая лохматые лапы елей. Машину, стоящую внизу, скрывал трамплинный бугор «для чайников», построенный на спуске почти у самой долины.
-Дашка, давай отсюда спустимся. Тяжело без подъёмника…
-Давай,- легко согласилась та. Ей и самой уже не хотелось никуда карабкаться. Стало жарко. Футболка неприятно липла к спине. – Отдохнём только чуть- чуть…
Уселись в снег, привалились спинами друг к другу.
-Ты, как редиска, красная,- Никита поёрзал на снегу, прижался поплотнее к Дашке.
-А ты - как помидор.- Дашка откинула голову назад, уткнулась затылком в Никитин шлем. – Как недозревший помидор…
-Хороший у тебя юмор… Женский…
Замолчали. Дарья закрыла глаза.
Ныли с непривычки мышцы ног. Было тепло и уютно. И навалилась полудрёма, когда не понимаешь - где сон, а где явь.
Никита тоже сидел, не шевелясь, и глазел на горы. День всё продолжал цепляться за жизнь.
-Даш… А ты хочешь жить вечно?
Шуршание позёмки заглушало тихий Никитин голос, но Дашка всё - равно услышала.
-Ага… С тобой…
Он, не расслышав, обернулся к ней.
-Даш, я не понял…
Дарья с невидимой под тёмными очками улыбкой поднялась на ноги.
-Я говорю - покатили! А то ночь скоро… А мне тебя ещё кормить…
-О! О! Вспомнила!..- Никита тоже поднялся. – А как кататься - так голодным…
Он воинственно что- то вскрикнул и помчался вниз. «Россия, оле, оле!» донеслось до Дарьи. Она не спеша, зигзагами, заскользила следом. Никита давно уже исчез за бугром, а она, балдея от удовольствия, выписывала восьмёрки, падала, вновь катила. Въехала на бугор. Внизу маячила их машина. А сразу за трамплином, на трассе, черной неподвижной точкой лежал на снегу Никита.

. . .

Она затормозила метрах в десяти от него. Упала в снег, торопливо отстегнула крепления. А сердчишко уже заполонил неясный страх. И всё внутри дрожало. И руки дрожали. Бросилась к Никите, упала, снова побежала.
-Никита! Чего ты?!
Никита безмолвно лежал на спине. Лицо страшной неестественной белизной выделялось на фоне шлема и тёмных очков. И пузырилась пена в уголках рта.
-Никита! Чего ты?!!
Дашке казалось, что она кричит! А она всё это шептала тихо-тихо. Стояла рядом с ним на коленях и шепотом кричала. И начала тихонько подвывать.
С трудом расстегнула Никитин шлем, стянула его вместе с очками.
Глаза Никиты были закрыты, но к висками из-под сомкнутых век катились слезинки, застревали в коротких русых волосах и замерзали.
Спустившаяся с вершины позёмка сыпала в лица жесткой крупой.
-Никита!!!- бессильно завыла Дашка, не зная и не соображая, что делать.
Расстегнула молнию на его комбинезоне, прижалась к груди, пытаясь услышать биение сердца. Но слышала лишь частый колокол своего, дурацкого, мешающего слушать!.. И наполненного страхом и тоской!..
Оттерла ладошкой пену с его губ и попыталась пальцами открыть рот.
Ему нужен воздух!
Никите нужно дышать!!!
Зубы были плотно сжаты.
Массаж!!! Массаж сердца!!!
Она упёрлась руками ему на грудь и сделала несколько резких тычков. И, не переставая, ревела! Слёзы падали на Никитино лицо, смешивались с его слезами и вместе замерзали.
-Никита!!!
Она стукнула его по щеке. Затем по другой. Потом била и била, не переставая! И кричала во весь голос!
-Никита – а – а - а!!!
Голова Никиты безвольно моталась по снегу из стороны в сторону.
Сзади взвизгнули, тормозя, лыжи. Рядом появился какой-то парень.
-Что с ним? Упал? Всё цело?
Дарья полными слёз глазами посмотрела на незнакомца и продолжала бить Никиту по лицу.
-Он… не дышит!..

И в это время Никита судорожно вздохнул.
-Стоп! Стоп, говорю!
Парень вцепился в её руки.
-Хватит! Не надо больше!
Повернул легонько Никитину голову вбок, чтоб тот не захлебнулся рвотами, и слегка надавил тому несколько раз на грудную клетку.
Никиту начало рвать. Он заелозил, заёрзал ногами, перевернулся на живот и встал на колени. А его рвало и рвало. Дарья уткнулась ему в спину и плакала, трясясь всем телом.
Незнакомец встал, обтёр снегом запачканные ладони.
-Ну, вы даёте… Сейчас… полегчает ему… Задышал, главное… Ничего… Сейчас… В больницу ему надо, девушка…
Спазмы у Никиты прекратились. Он утерся. Сел на пятую точку и поднял голову. Глаза непонимающе и не узнавая никого смотрели то на Дарью, то на парня.
-Никита! Никита, ну, чего ты так пугаешь?..- прижалась к нему Дашка. – Лежишь, лежишь, не дышишь…
Она продолжала реветь, но глаза уже счастливо блестели.
-В больницу ему надо,- негромко повторил сзади парень. Присел рядом. – Ты как?.. Что случилось? Упал?.. Сотрясение у него, наверное…
-А… вы… кто?..- слова с трудом выходили из Никиты. – Кто… вы?..

. . .

Она шмыгала носом и пялилась на замороженную дорогу. Было страшно на этом ледовом серпантине, особенно, когда встречные машины слепили фарами.
Никита, откинув голову на дверцу, дремал рядом. Память вернулась к нему ещё там, на горе. Минут через пять он уже узнал Дарью.
-Даша,- сказал он. – Дарья…
И взгляд потихоньку прояснялся.
-Дашка, что случилось?.. Ничего не помню…Катался… И не помню ничего…
-Упал ты, Никита… Давай, я тебе шлем одену - холодно…
Дарья всё так же непроизвольно продолжала плакать. –Поедем, Никита… В больницу надо…
Они вдвоём с незнакомцем подняли Никиту, усадили в машину. Впихнули кое- как в багажник и салон сноуборды с лыжами.
-Я не умею водить,- как бы извиняясь проговорил парень.
-Ничего, ничего…. Я поведу…- Дашка уже немного успокоилась. – Вы знаете, где больница?..
-Да, я вам покажу…

. . .

Незнакомец сидел за спиной и негромко подсказывал:
-Метров через сто - налево… плотину пересечём - опять налево… прямо… опять налево… всё, приехали…
Двухэтажное кирпичное здание с тусклой лампочкой над входом.
-Никита, родной… Просыпайся, приехали…
Так же, придерживая его под руки, вошли в приёмный покой.
Им повезло: очереди не было.
Врач долго и внимательно осматривал Никиту, светил в зрачки, ощупывал, задавал вопросы.
-Одевайтесь. Ложиться ему надо, девушка… Сотрясение у него сильное…
-Я не лягу!- тихо, но решительно заявил Никита, натягивая свитер. – Мне уже лучше! Выпишите что-нибудь… Мы завтра уже уезжаем… Дома долечусь…
-Смотрите,- врач пожал плечами. Выписал рецепт. – Я вам сейчас укольчик поставлю, подождите…
Он вышел за лекарством.
Дарья машинально поправила закатавшийся на Никите свитер.
-Никит, может… правда… в больницу?..
-Да не выдумывай ты! Прошло уже всё! Поедем сейчас… А этот парень, с нами - кто он?..
-Не знаю. Тоже катался…
Пришел врач, поставил укол.
-Аптека - через улицу, за светофором…
Вышли в коридор. Незнакомец сидел на скамье и терпеливо их дожидался.
-Ну, что?..
-Нормально всё… Главное - переломов нет! Но как я грохнулся?! Ничего не помню!..
-Ты и меня- то вспомнить не мог…
Никита виновато взглянул на неё и не ответил.
-Вы местный?.. Мы сейчас подвезём вас. В аптеку только заедем…
-Да нет… не надо… я рядом здесь живу… Лыжи бы только взять…
-О, Господи, они же в машине!.. Может, довезти, всё-таки?..
-Нет, я, правда, рядом живу… Вы то где устроились?
-У друзей квартира здесь… Ключи дали… Они позже приедут… Мы пока… сготовим что-нибудь…
Всё- таки, Никите было не по себе. Слова давались как- то с трудом…
Парень настороженно посмотрел на него.
-Девушка, вы на всякий случай запишите мой телефон. Забейте к себе в мобильник…
Он продиктовал.
-А имя?
-Сева. Ну, будьте здоровы!.. До свидания!
-Спасибо вам, Сева,- Никита протянул ему ладонь. - Спасибо…
-Спасибо,- эхом вторила Дарья.
-Ничего… Удачи вам...
Парень ушел.
Темень для восьми часов вечера была непривычной: густой и вязкой. Видимо, из-за того, что не горело уличное освещение. И почему-то пахло весенней свежестью…
-Ну, что, малёк, поедем?..
-Поехали. Только за рулём - я!.. Ладно?..

. . .

Фары редких машин причудливо передвигали тени на потолке.
Дарья лежала на спине и заворожено, не мигая, смотрела на игру света и тьмы.
Никита, свернувшись клубком, тревожно сопел рядышком.
…Они рано покинули друзей, сославшись на усталость. В соседней комнате до сих пор слышались музыка и звяканье посуды.
Никита тревожно застонал во сне, затих…
-Ты смотри: такой длиннющий, а весь под-мышкой уместился…- с улыбкой подумала Дашка. А глаза отчего-то наполнились слезами. Они беспрестанно катились, стекая на подушку. Она гладила и гладила стриженную Никитину голову - и беззвучно плакала…
И не видела уже теней на потолке.
А видела лишь один вечерний снег на синем жестком склоне.
И всё крепче и крепче прижимала к себе спящего Никиту.
 
potapovva Дата: Понедельник, 31 Мар 2014, 11:38 | Сообщение # 171
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8


РОВЕСНИКИ

-…Мария Ивановна Квашина! Прошу вас, Мария Ивановна, проходите! Проходите, проходите!..
Эдуард Павлович недовольно поморщился, подвинулся нехотя вместе со стулом.
Тоже мне, нашли, кого в почетный президиум выбирать! Ещё бы прачек пригласили… Чего, некого, что ли, больше?.. Вон, сам Новожилов Петр Сергеевич сидит! Сам! Всю жизнь начальником узла проработал! Другим и не снилась должность такая, а они… Уборщицу! Иль Тищенко. Главбухом работала, с высшим образованием! Сына академиком вырастила! А они… Ква-ши-на. О, Господи! Выбрали председателя на свою голову!
Неприязненно посмотрел на председателя пенсионного комитета. Та, моложавая симпатичная женщина 57-ми лет отроду, бодро зачитывала с трибуны список членов почетного президиума.
-Здравствуйте, - тихо и несмело проговорили сбоку.
Эдуард Павлович обернулся.
-Здрасьте,- буркнул в ответ и вновь стал высматривать знакомых в зале.
Квашина - мелкая, усохшая старушенция в шерстяном коричневом платьице с белым кружевным воротничком, с дешевой брошкой на груди - ещё некоторое время глядела на него снизу вверх. Затем опустила глаза к полу: страшно было смотреть в зал, не привыкла она к такой публичности. Это-то буркнул «здрасьте» - и то слава Богу. Сам замначальника дороги! Хоть и бывший. Очень бывший… В начале войны назначили. Это, считай, она с 39-го работает, а он… В 42-м, наверное, пришел… И всё на руководящих должностях.
Так она и сидела, опустив голову, всю торжественную часть. Прислонила клюшку свою к стулу, положила руки на колени и машинально, от волнения, всё поглаживала и поглаживала ладошку о ладошку.
Накой её Петровна на этот президиум посадила? С одной стороны: шевельнулось что-то в сердце, гордость какая-то за себя - ветеран, как-никак… А с другой стороны: страсть-то какая! Все на тебя, кажется, пялятся! Как голая сидишь! Лучше б премию дали. Иль набор какой… Гречка, вон, дома кончилась… Конфеток бы немного… Как тогда, на День железнодорожника. Ох, говорить бы чего не позвали! Стыдобушки не оберёшься! Замочек-то на левом совсем порвался, не расстегну дома. Старенькие сапожки. Выкрасить да выбросить.
Она спрятала ноги под стул.
Эдуард Павлович возвышался слева ухоженной громадиной. И благоухал одеколоном. На неё не смотрел. Строгое лицо было обращено в зал; поджатые губы, кустистые седые брови. И рука с карандашиком беззвучно, но значительно отстукивала что-то по столу.
Мария Ивановна утёрла платочком уголки сухого рта, вздохнула коротко: -О, Господи…
А председатель, Нина Петровна, уже зачитывала награждённых…
Затем было само награждение…
Затем - банкет в столовой.
Из колонок звучала музыка 40-х, 50-х. Пенсионеры по шестеро сидели за столами, ели и тихо переговаривались о житье - бытье. На каждом столе стояла бутылка водки, бутылка шампанского, фрукты в вазе, шоколадные конфеты. Там, где кучно сидели мужички, одной бутылки водки не хватало и кто-нибудь обязательно - счастливый, раскрасневшийся - подходил к ровесницам:
-Девки, давайте на газировку меняться! Всё-равно у вас нетронутая стоит!
-Забирай, Паш,- соглашались те. – Зинка-то как у тебя? Жива?
-А куда она на хрен денется?- Тот менял шампанское на водку. – Она ещё меня переживет, … старая!- добавлял он со смехом напоследок. – Вы ж, бабы, живучие! Вас «железка» не сломала!
-Иди, матершинник!- беззлобно гнали его «девки». – Собачится ещё здесь…
Сами же продолжали беседовать. В основном о болячках да недугах. Да и беседовали как-то странно: говорили одновременно каждый своё, будто хотели до конца высказаться и соседок своих почти не слушали. И даже будто хвастались болячками и пытались убедить других, что их недуги самые сильные и значительные. Дескать, «твои-то что! Вот у меня!..». И ели, ели, будто клевали, как курочки, по зёрнышку… Фрукты и конфеты честно поделили и припрятали в пакеты и сумки: внучков угостить.
Квашина вдруг увидела Светлану Петровну. Та стояла в конце зала, у колоны, и с кем-то разговаривала.
-Пойду ка я,- решила про себя Мария Ивановна. – Поговорю с ней. Чего она, правда… Выдумала: на президиум выбирать!.. Стыда с ней не оберёшься. Молодая ещё, дура - дурочкой…
А вслух сказала:
-Пойду я, девки. Попили - поели… Дочка внуков привезти должна. Пойду…
Она подхватила сумку и зашаркала стоптанными сапогами по мраморному полу. И, ещё не доходя до председателя, увидела, что та беседует с Эдуардом Павловичем. Тот стоял за колонной и выговаривал Светлане Петровне:
-…себе позволяете?! Достойные люди! Вся дорога на них держалась! Вы, конечно, по молодости можете и не знать, как…
Светлана Петровна, слушающая его до этого как-то невнимательно и рассеянно, перестала осматривать зал со своими «подопечными» и подняла на него глаза.
-Эдуард Павлович, а вы знаете, что Квашина на 17 лет больше вас на дороге проработала? Пришла раньше вас, в 39-м, и уволилась позже вас. А вы, наверное, и лицо-то её первый раз сегодня увидели. И то, что медалей и орденов у неё побольше, чем у вас - тоже не знали?.. И ветеранские, и за выслугу, и за труд… Да одна «Мать-героиня» чего стоит!..
Эдуард Павлович смотрел на неё сверху подозрительно, настороженно, шевеля грозно бровями. Жевал, жевал губы, потом сказал:
-Голытьбу-то плодить - нехитрое дело.
-Козёл ты, Эдуард Павлович!- чуть громче обычного проговорила Светлана Петровна и отвернулась от него. – Её сыновья- четверо, все четверо!- на фронте погибли, пока ты «бронью» задницу свою прикрывал! Иди отсюда, не порти людям праздник! А то скажу сейчас Новожилову - он тебе покажет, кто здесь «ценный кадр», а кто «из подворотни». У него совесть-то есть, он тебе мозги быстро вправит!
Лицо Эдуарда Павловича покрылось кровяными прожилками, и затряслись руки.
-Сучка!- прошипел он. И с прямой спиной, не глядя по сторонам поспешил из зала.
-Козёл!- звонко проговорила она ему в спину. – В могиле одной ногой, а всё о «кресле» думает! О душе подумай! Козёл!
Квашина, обомлевшая от услышанного, стояла за колонной, мелко крестилась в области брошки и испуганно озиралась.
-Свят, свят, свят! Страсти-то какие!.. Свят, свят! Ох, увидят!.. Домой, домой!..
Она прижала сумку к груди и тоже заторопилась к выходу. Только к другому, в дальнем конце зала. Сумка с подарочным набором, с гостинцами со стола больно оттягивала сухую костистую кисть с узловатыми набухшими венами. И постукивала в кармашке платья очередная медаль в коробочке. Негромко, впрочем, постукивала. Мешал конвертик с небольшой премией. Как раз на мандаринки внучатам.
 
cvetlana_ivankova Дата: Вторник, 01 Апр 2014, 08:07 | Сообщение # 172
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 206
Награды: 5
Репутация: 5
potapovva, Впадимир, не перестаю удивляться Вашему таланту так трогать за душу своим творчеством! Читаю, и возникает ощущение реального присутствия в описываемых Вами событиях. Молодец! Жду с нетерпением новых рассказов. Удачи и вдохновения!
cveta061206
 
medey Дата: Вторник, 01 Апр 2014, 20:49 | Сообщение # 173
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Согласна со Светланой.) Тоже жду ваших рассказов с нетерпением.)

Светлана.
 
potapovva Дата: Среда, 02 Апр 2014, 17:16 | Сообщение # 174
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
cvetlana_ivankova,
medey,
Дорогие Светланы! Спасибо Вам огромное за отклики и прочтения! Рад, что не впустую порой минуты жизни тратятся.
Я попробую еще выложить, может, и это понравится. Просто как-то близко...
КЛЕЙМЕННЫЕ ЛЮБОВЬЮ

Он проснулся разом, безо всякой раскачки, и открыл глаза.
Уже светало. Всё вокруг было предутренне серым.
Лежанка Ульрики была пуста.
Часа четыре. Или полпятого. Даже птицы ещё не поют. Скрипела приоткрытая входная дверь.
Он с трудом поднялся с пола, сгрёб пуховики, на которых спал, бросил их грудой в угол. Затем, стараясь не шуметь, заглянул в комнату. Сын с внуком разметались на кроватях. Спят.
Он вышел в сад, плотно прикрыл за собой дверь.
- Чая бы попить, - подумал он, оглядываясь. – Нет. Поеду. Рассвело уже, видно всё. Через туалет только… И курево не забыть…
Через пять минут он выехал со своего участка.
Медленно колесил по кооперативу, заезжая во все проулки. Останавливался у посадок, у брошенных недостроенных дач, вылезал из-за руля и осматривал их. И постоянно негромко подзывал: - Улька! Улька! Рика, Рикушка!
Он и три часа назад так же колесил по всем закоулкам. Но фары выхватывали из тьмы лишь узкую полоску дороги да края обочин. Часа в два прикатил обратно. Сын уже уложил внука, а сам в сотый раз осматривал участок.
- Убежала она, не ищи, - устало сказал он ему. – Иди, ложись. Придёт к утру. Есть захочет – и придёт…
Сам же набросал на веранде, рядом с собачьей лежанкой пуховики и улёгся, не запирая входную дверь. Лежал, курил, тупо глядя в еле освещенное месяцем окно. Зудели комары, просачиваясь в приоткрытую дверь. Где то далеко брехала собака. Он прислушался. Нет, не она. Не Рика.
Убежала…
Было уже такое. Два раза.
Первый раз они искали её с сыном до часа ночи и лишь случайно обнаружили лежащей под машиной. Когда он, устав её оттуда выманивать, схватился за ошейник – она зарычала и цапнула его за кисть, чувствительно, не церемонясь. Но он тогда всё-таки довёл её до подстилки, успокоил, приласкал. Ни к еде, ни к питью она тогда так и не притронулась.
А во второй раз и искать бросили: темнота была – глаз выколи, и фонарики не помогали.
Она приплелась тогда под утро. Мордой приоткрыла пошире дверь и уставилась выжидающе на него, спящего рядом с её лежанкой. Но он уже проснулся от дверного скрипа и приподнял голову. И они долго смотрели друг на друга, не зная, что будет дальше.
- Иди ко мне, доча, - сказал он тогда хрипло и уселся, прислонившись спиной к стене. – Иди, хорошая…
Рика медленно, недоверчиво двинулась к нему. И лишь когда он протянул руку и погладил её по лобастой голове, она положила ему морду на плечо и замерла. А потом часто-часто зализала ему языком по шее, где-то за ухом. Было щекотно, но он не отстранился. Всё так же гладил и гладил её по загривку и тихо выговаривал: - Что же ты, доча? Нельзя так… Ищем тебя, ищем…
А она продолжала его лизать.
А теперь, вот, опять исчезла. И они с сыном знали: почему…
Сколько бы народа не перебывало у него в гостях на даче, как бы он к кому не относился – всё было нормально. Пока не приезжал с ночёвкой внук. Настроение у собаки резко менялось. Она не злилась, не огрызалась, не бесилась. Она просто-напросто замыкалась в себе и незаметно исчезала. Кажется, вот, сейчас сидела где-то поблизости – и нет её! Ушла!
Они уже подметили это с сыном. Благо, и исчезать ей было легко. Не до неё ему было с гостями. Внук приехал! Любимый! А собака… Что она… Каждую минуту рядом, потерпит. А внука то завтра заберут! На рыбалку бы успеть с ним сходить. Да костёр пожечь… Да шашлыки пожарить… Потерпит эта хвостатая. Жрать-пить – вон, полные чашки наложили… И погладили. Попутно. Иди сюда, иди к нам… Сидеть! Вот, молодчина. Хорошая, Рика, хорошая! Погладь, внучок, погладь её, она не тронет, она хорошая… Не хочет… Ладно, пусть гуляет. Ну, что, внучок, запалим мангал? Или на пруд сначала сходим, порыбачим?
Собака отходила в сторону, под деревья, ложилась и затихала. А потом, в сумерках, пропадала. Как и вчера…

Он принёс её в семью когда-то полуторамесячной плюшевой игрушкой. И вот… уже почти семь лет она рядом… Половина собачьей жизни… И изо всей этой половины они не виделись всего-то дней пять-семь, в отпуск уезжали без неё, оставляли у своячницы. А так – каждый божий день бок о бок, глаза в глаза…

Старик вышел из очередного заброшенного, заросшего бурьяном участка. Закурил у машины. Опять где-то забрехала собака. Он прислушался. Опять не Улька.
Из посадок ивняка вдоль территории кооператива выскочил заяц, прорысачил через дорогу и скрылся в чьём-то саду.
- Большой какой, - подумал старик. – Как кенгурёнок.
Не хотелось садиться за руль. Не хотелось ехать. Осталось проверить последний участок, у железнодорожного переезда. А ехать не хотелось… Он так и не мог понять - наяву это два часа назад было или во сне: длинный гудок поезда… и будто взвизгнула собака…
- Дурак! – зло оборвал он себя, не замечая, что говорит это вслух. – Что ей там делать, у переезда?! Дальше своего участка никогда не уходила, а ты – «переезд»!.. Езжай! Проверяй последний участок. А, может, и домой уже припёрлась, а ты здесь…
Затушил окурок и поехал.

Он оставил машину сразу за переездом. И, пока шел по бетонным шпалам эти сто метров, не отрывая от них глаз, всё время бормотал вслух:
- Что за манера: фуфайки из окон выбрасывать? До станции потерпеть не могли, что ли, да, Господи? Я же правильно говорю, Господи?
Он уже всё знал. Он уже всё понял. Он просто просил Господа, что бы это было неправда. И говорил, говорил, говорил, пока шел. А когда подошел к ней – заорал в безмолвное серое утро.
Господь его не слышал.
Старик припал ухом к собаке. И ничего не услышал.
- Рика, Рика, Рика, - обезумевши твердил он. Потом вскочил и побежал к машине. Открыл багажник, выхватил какую-то накидку и побежал обратно. Обернул собаку и с трудом приподнял. Улька тяжело вздохнула. Вышел остаток воздуха из легких. И тело было мягкое и живое. Не окаменевшее.
- Давай, родной, давай, давай, быстрей… - шептал он. А ноги не шли. Ноги были ватные, как после гона, и еле переступали по шпалам.
Он положил её в багажник. Задняя правая нога была вытянута и дверь багажника не закрывалась.
- Доча, милая, согни, пожалуйста, ехать надо, - молил он. Затем чуть развернул её круп – и дверь закрылась. Он развернулся на большой скорости и поехал в сад.
Было полшестого утра.

Он сидел на газоне под любимой её грушей и гладил, и гладил её живое тёплое тело.
- Рикушка, Рикушка, милая ты моя, доча, - говорил он. Слёзы катились ручьём по его морщинистым щекам, а он этого даже не ощущал. Ему казалось – нормальный он, адекватный, прежний. Улька, вот, только что то молчит. - Чего ты, доча?.. Давай, посмотри на меня. - А Улька смотрела в небо. Он попробовал закрыть ей глаза, а глаза не закрывались. – Чего ты, доча? Спи, милая, спи… - А она смотрела в небо. Он взял её морду в руки и повернул к себе: - Уленька, Уленька, - заливался он слезами. А она молчала. Он машинально оттер кровь с её морды. Неловко, пальцем попробовал выправить вывернутый неестественно клык, но клык не выправлялся, и морда казалась оскаленной.
- Рика!!!- заорал старик шепотом в утреннюю тишину. – Рика!!! Доча!!! – и припал к этой оскаленной, окровавленной родной морде.
А собака молчала. Она уже всё сказала своей смертью. Она ни с кем не захотела делиться своей любовью. А он этого так и не понял.
 
potapovva Дата: Воскресенье, 06 Апр 2014, 09:10 | Сообщение # 175
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 4
Репутация: 8
ДЕДА ТОЛЯ ИЗ СРЕДНЕЙ ГРУППЫ

- Всё, всё, за стол!.. Идите!..
Анатолий воткнул лопату в грядку, выпрямился.
Ох, Господи! Припекает-то как хорошо!
Улыбнулся, прищурившись, на майское солнышко
- Толь! Айда! Готово!
- Сейчас. – Никуда не хотелось уходить. Стоял бы да стоял вот так, мордой к солнцу. Тимур, внук, потянул его за палец.
- Баба зовёт. Кушать.
- Идём, идём, - добродушно пророкотал Анатолий, подхватил внука под попку одной рукой и поспешил на веранду, к столу.
- Ай, да бабуля! Вот это наготовила вкуснятины! Сейчас наедимся – и как наработаем!.. Или поспим, да, Тимурка?
Громадный дед занял, кажется, полстола. И басил, басил весело…
Трехлетний Тимур сидел напротив, ждал, когда бабуля положит ему кашу и внимательно смотрел на деда.
Дед этого не замечал. Дед продолжал подшучивать над женой.
- Давай, старая, корми мужиков,- и он шлепнул её ладошкой по мягкому месту. – А то сама копать будешь. Да, Тимурка?- обернулся он к внуку. – Ты чего такой надутый? Тоже мне, нос повесил!.. А, ну-ка, держи хвост пистолетом! Улыбайся! Бе – бе – бе! – закривлялся, загримасничал он. И даже язык высунул!
Тимур продолжал серьёзно и внимательно на него смотреть. Смех у деда потихоньку затих. Он стушевался, забегал глазами по сторонам, закряхтел в кулачок и сглотнул слюну. Но та, как назло, пошла не в то горло. Анатолий натужно покраснел лицом и зашелся в кашле.
Баба Лена стукнула ему кулачком промеж лопаток.
- Ох, мать честная, чуть не помер. – Анатолий вытер выступившие слёзы. Посмотрел искоса на внука.
- Деда, - Тимур не отрывал от него глаз. – А ты у нас дурак?
Ленка замерла со сковородкой в руках. У Анатолия в изумлении слегка приоткрылся рот. Но он, проживший 53 года, воспитавший сына и дочь, открывший три фирмы по сбору металлолома – он и впрямь не знал, кем он выглядит сейчас в глазах внучонка. И жена не знала, как прийти мужу на помощь.
- Ешь давай, - буркнул Анатолий Тимуру. Вытер враз вспотевший лоб.
- Чего это я?.. – подумал удрученно. – Завыкобенивался. Как клоун, прям… Ещё б бараном заблеял! Точно: дурак дураком! Стыдно-то как…
- Да ты поставишь сковородку, в конце концов?! С голоду помрём!.. – попенял он сварливо Елене. И опять покосился на внука.
Тот деловито уплетал кашу, не обращая больше никакого внимания на деда Толю. А чего обращать? Он же нормально себя ведет сейчас. А то кривляется, как Катька – дура из средней группы.
 
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Проза Владимира Потапова
  • Страница 7 из 8
  • «
  • 1
  • 2
  • …
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
  • »
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.