|
Станислав Ластовский
|
|
| Мила_Тихонова | Дата: Четверг, 17 Июл 2014, 17:40 | Сообщение # 26 |
 Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус:  | Цитата Станислав_Ластовский (  ) Максим не знал, что будет бегать трусцой двадцать два года, прекратит бег, когда купит земельный участок с домиком и, работая на нём, решит, что этой нагрузки ему достаточно, потом поймёт, что это не оправдание лени, увлечётся скандинавской ходьбой и в семьдесят пять лет будет ходить с финскими палками не меньше часа в день, а по средам плавать в бассейне.
Это просто замечательно. Ваш герой большой молодец.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Пятница, 25 Июл 2014, 15:42 | Сообщение # 27 |
 Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Сегодня прилетел с Золотых Песков накупавшийся в море и загорелый. Сразу же уезжаю на дачу, где, я думаю, всё засохло. Спасибо за отклик.
|
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Пятница, 25 Июл 2014, 16:14 | Сообщение # 28 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Цитата Станислав_Ластовский ( ) Сегодня прилетел с Золотых Песков накупавшийся в море и загорелый.
Замечательно!
Цитата Станислав_Ластовский ( ) Сразу же уезжаю на дачу, где, я думаю, всё засохло.
Навряд ли. Если уж у нас дожди... У вас, тем более, должны были быть.
Главное, чтобы не засохло желание писать.
Жду новых рассказов.
Мила.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 05:42 | Сообщение # 29 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | МАКСИМ И МЫШКА
- Максик, просыпайся и не опоздай в свой первый «б». Каша на столе в кастрюльке под подушкой. Съешь, пока горячая. Пол холодный. Надень мои старые валенки, - сказала мама, уходя на работу.
Максим потянулся, нехотя сел и стал надевать мамин валенок, который на несколько размеров был больше, чем его. Сунул ногу во второй. И вдруг под его ногой, щекоча голую подошву, что-то побежало и с писком выскочило через дырку валенка, протёртую в зоне большого пальца. От неожиданности у Максима потемнело в глазах, и он ничком упал на кровать. Когда пришел в себя, не мог понять, что произошло.
У мышки, выскочившей из валенка, чуть не случился инфаркт. Она всю ночь провела в тепле и уюте, с которым не хотелось расставаться, как кто-то чуть её не раздавил. Мышка, не помня себя, промчалась по полу, взбежала по стене, перебежала на подоконник, соскочила с него и попала во что-то высокое, прозрачное, круглое, откуда, как ни старалась, ей никак не удавалось выбраться.
Максим встал, стараясь не смотреть на валенки, задвинул их подальше под кровать, нашел старые шерстяные вязаные носки, надел, пошел умываться и одеваться. Когда сел за стол, увидел, что под подоконником в стеклянной трёхлитровой банке мечется мышка. В отчаянных попытках добраться до выхода, она то прыгала и падала на дно банки, то пыталась вскарабкаться по скользким стенкам. Максим поставил банку на стол, собрал все крошки и засыпал в банку, решив, что этого мало, покрошил еще хлеба и добавил недоеденный кусочек сыра. Узница смотрела на него чёрными бусинками глаз, словно умоляя выпустить на свободу. «Пусть она поест, пока я собираюсь в школу», - подумал Максим. Решив, что за портфелем вернётся, в шапке, зимнем пальтишке и в своих валенках, он взял банку, вынес во двор и положил её боком на снег подальше от крыльца.
Мышка сначала сделала вид, что умерла от разрыва сердца, потом, увидев, что крупный, но всё же маленький человеческий детёныш не собирается ей сделать ничего плохого, выбежала из банки, оглянулась с благодарностью на Максима и побежала по своим делам. «Хоть он и большой, но, похоже, добрый мальчик. Он, наверное, нечаянно наступил на меня, да и не раздавил. Мальчик ведь не мог знать, что скоро и у меня будут свои детки», - думала мышка на бегу.
Через неделю в большой комнате, в которой жили родственники Максима, из-под трёхстворчатого шкафа выползли четыре малюсеньких мышонка. Они были еще слепые, без шерсти, кожа у них была красноватого цвета. Максим видел, как кто-то из взрослых собрал их шваброй на совок и выбросил в унитаз. Ему стало жалко малышек, и он чуть не заплакал, но сдержал слёзы, вовремя вспомнив, что считает себя почти взрослым. Он еще раз взглянул в сторону шкафа. Около шкафа сидела мышка и смотрела на него с укором, и ему показалось, что из её глазика скатилась маленькая слезинка. Послышались чьи-то шаги, мышка исчезла под шкафом, и Максим больше никогда её не видел.
Сообщение отредактировал Станислав_Ластовский - Вторник, 03 Ноя 2015, 22:06 |
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 06:02 | Сообщение # 30 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | ДЕЛЬФИН – СПАСАТЕЛЬ
В декабре, купив «горящие» дешевые путёвки, поехали в Египет. Максим и в отпуске просыпался, как привык, рано. В начале седьмого утра он делал зарядку на берегу Красного моря. Солнечный диск багрового цвета выглядывал из-за кромки морского горизонта. В шесть – тридцать, когда солнце вышло из воды и светило сквозь кроны прибрежных пальм, он вошел в воду и поплыл. Прохладная утром морская вода и тишина успокаивали. Он плыл неторопливым размеренным брассом, вспоминая вчерашнюю экскурсию в Луксор на Ниле, древнеегипетскую столицу Фивы, где его восхитили своим величием трёхтысячелетней древности дворцовый комплекс Карнак, колоссы Агамемнона, дворец царицы Хатшепсу и Долина Царей с гробницами фараонов. Им разрешили спуститься в две из многих десятков, находящихся в долине. К сожалению, гробница Тутанхамона была закрыта на реконструкцию.
Выплывая из маленькой бухты в открытое море, Максим еще раз посмотрел направо, где пальмы на берегу стояли в ореоле солнечного света. Вода, иногда попадавшая в рот и в нос, была горько- солёная, но казалась такой плотной, что тело при плавании словно было в невесомости. Максим перевернулся, какое-то время плыл на спине, лёг на живот и посмотрел в сторону берега. Обширный пляж превратился в узкую полоску. «Значит, до него километра полтора, но точно не меньше километра», - подумал он и поплыл обратно, когда неожиданно что-то сильно ударило его по спине и, одновременно, послышался такой громкий всплеск, будто рядом с ним бросили в воду огромный камень. Руки и ноги, казалось, онемели. Максим стал быстро погружаться, успев лишь сделать глубокий вдох. Пытаясь пошевелить руками и ногами, он старался выпускать воздух малыми порциями, но лёгкие сдавливало всё больше. В глазах потемнело. Он уже готов был прекратить попытки к всплытию, как что-то толкнуло его снизу и продолжало подталкивать к поверхности. Помутневшее сознание не могло понять, чтобы это значило, когда голова оказалась над водой. Он выдохнул остатки воздуха, вдохнул полной грудью, задышал в обычном ритме, немного полежал на спине, попробовал шевелить руками и ногами, они работали. Максим осмотрелся, чтобы определить направление куда плыть и, переворачиваясь на живот, почувствовал под рукой что-то прохладное, слегка скользкое. Опять чуть не стал тонуть, но взял себя в руки и поплыл к берегу, иногда чувствуя под собой чьё-то округлое тело, помогающее ему плыть и время от времени подталкивающее его. Максим боялся опустить глаза вниз и смотрел только в сторону пляжа, где есть твёрдая почва под ногами.
Посмотрев вниз, он смог бы увидеть под собой плывущего вместе с ним, чуть ниже и иногда поднимающегося к нему, чтобы подтолкнуть к берегу, словно улыбающегся доброй улыбкой дельфина с внимательными круглыми глазами. Дельфин не оставлял Максима без внимания до мелководья, когда тот встал на ноги. Максим понял, что это был дельфин, лишь когда оглянулся и увидел, что недалеко от берега к радостно выпрыгивающему из воды дельфину присоединились его товарищи, и они, как по команде, то одновременно выскакивая из воды, то ныряя, плыли вдоль берега, а потом ушли в открытое море.
Каждое утро из дней, оставшихся до отъезда, Максим, делая зарядку на берегу, вглядывался в морскую даль, и ему казалось, что в стайке дельфинов, резвящихся в море, обязательно есть его спаситель. Накануне отъезда, к вечеру, стая дельфинов приблизилась к берегу и плавала почти рядом с пляжем, не давая купающимся, особенно женщинам и детям, заплывать далеко от берега. Местные жители верят, что они так предупреждают о приближающемся ненастье. И действительно, после ужина задул сильный ветер и неожиданно пошел дождь, которого здесь не было больше шести месяцев. Долгожданный дождь превратился в ливень, прекратившийся только к утру следующего дня, когда уже нужно было складывать вещи, готовясь к вылету домой.
Максим пошел на берег, бросил монетки в море, постоял у кромки воды, надеясь еще раз увидеть дельфинов, но кроме чаек, ныряющих за рыбой, никого не было.
|
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 16:16 | Сообщение # 31 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Цитата Станислав_Ластовский ( ) ИСТОРИЯ С МЫШКОЙ
Цитата Станислав_Ластовский ( ) ДЕЛЬФИН – СПАСАТЕЛЬ
Спасибо! 
Было очень интересно.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 16:32 | Сообщение # 32 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Спасибо. Это я написал в Болгарии в перерывах между купаниями в море, лежанием на Золотых Песках и приёмами пищи.
|
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 17:34 | Сообщение # 33 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Цитата Станислав_Ластовский ( ) Это я написал в Болгарии в перерывах между купаниями в море, лежанием на Золотых Песках и приёмами пищи.
Я так и подумала. Вы же говорили. что едете в Болгарию.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Инна_Комарова | Дата: Вторник, 29 Июл 2014, 17:49 | Сообщение # 34 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 96
Награды: 1
Репутация: 0
Статус: | Станислав, с удовольствием прочитала Ваши произведения. Очень понравились, читается легко и сюжеты привлекают своей незатейливостью и сиюминутностью.:)
Спасибо.
Желаю больших творческих успехов.
Никогда не сдавайся
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Среда, 06 Авг 2014, 13:51 | Сообщение # 35 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Спасибо. Я очень тронут и признателен.
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Среда, 06 Авг 2014, 13:54 | Сообщение # 36 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Инна_Комарова, спасибо за отзыв.
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Воскресенье, 10 Авг 2014, 05:01 | Сообщение # 37 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | ЗАЛОЖНИК
Вадиму приказали выйти из машины, упёрлись стволом автомата в спину и велели стоять спокойно. Он услышал звук отпираемого замка и скрип открываемой двери, затем его заставили низко нагнуться и куда-то втолкнули. Он упал и услышал, что дверь заперли на замок. С головы его сняли мешок и развязали туго стянутые верёвкой руки.
«Значит, не только я попал в эту переделку», - подумал Вадим и поднялся, потирая ушибленное при падении плечо. Рядом с ним стояли двое. Один из них, восточного типа, сказал, что он грузин и зовут его Георгием. Вадим вспомнил, что видел его в Грозном, где тот торговал на рынке трикотажем. Второй назвался Василием. Он был бухгалтером из Воронежской строительной организации, приехавший в краткосрочную командировку для оформления очередного бухгалтерского отчёта. Быстро темнело. Вадим успел рассмотреть, что они находятся в пещере, вырубленной в скале, но, возможно, и возникшей естественным образом. Пещера была шириной метра два и углублялась в скалу на три метра. Вход на всю ширину и высоту был закрыт решеткой из стального прутка квадратного сечения. Из такого прутка делают ограды городских садов и оградки могил на кладбищах. Низкая узкая дверь из такого же прутка. Вероятно, когда-то в эту пещеру загоняли заблудившихся овец, чтобы потом присоединить их к стаду. Куполообразный свод в центре высотой около двух метров. Там можно было выпрямиться во весь рост. В дальнем углу стояло большое ведро с крышкой, очевидно, для отправления естественных нужд.
Стало совсем темно. Улеглись на неровный, бугристый, покрытый соломой пол. Похолодало. Они подвинулись друг к другу плотнее, чтобы не замёрзнуть. Сразу договорились, что кто проснётся от холода, ложится в середину, стараясь не разбудить других. Вадим попросил товарищей рассказать, когда и каким образом они попали в эту пещеру.
Василий, успевший зарасти щетиной, был схвачен, когда пошел опустить письмо в почтовый ящик. Три дня и три ночи он пробыл в одиночестве. Сказали, что, пока не получат за него выкуп, будет сидеть здесь. Георгия позавчера привезли сюда за долги перед оптовиками. Он сказал чеченцам, что долг за него обязательно отдадут родственники, чтобы оттянуть время расправы. Близких родственников у него не было, а остальные помочь ничем не могли. У Вадима всё началось с неожиданного предложения от руководства строительной компании, в которой он работал бригадиром электромонтажников, поехать на несколько месяцев в Грозный, где восстанавливались и строились жилые кварталы, разрушенные в ходе последней войны. Заработок обещали не менее одной тысячи долларов и, в дополнение к ним, командировочные. Деньги были нужны, родственники не возражали, и Вадим согласился. Заместитель директора по персоналу собрал команду, отправляемую в Чечню, и сказал:
- Мы гарантируем вам обещанный заработок и безопасность на территории стройки. Вне зоны строительства обеспечить безопасность не сможем. Это будут ваши риски. В город старайтесь выходить группой не менее трёх человек. Кого не устраивают эти условия, могут отказаться от командировки.
Прошло две недели со дня приезда в Грозный. День рождения Вадима попал на выходной, и он пригласил троих бригадиров - строителей отметить его обедом в ближнем кафе. Вадим взял с собой привезённые из дома две бутылки водки, к ним добавили пива. Посидели неплохо. Его гости вышли на улицу перекурить, а он остался, чтобы рассчитаться с официантом. Подошли двое чеченцев и велели идти с ними. Когда Вадим вскочил, готовый бежать, почувствовал, что вставшие к нему вплотную чеченцы с двух сторон приставили к его бокам пистолеты. Вышли через служебный вход во внутренний двор и подошли к стоявшей там машине. Вадима крепко схватили за руки, надели на голову мешок из плотной ткани, руки велели сложить вместе и связали верёвкой. Он почувствовал сильный удар в солнечное сплетение, согнулся, и его затолкали на заднее сиденье. На попытку задать вопрос, получил удар в бок. Ехали долго, неизвестно куда и молча.
И вот эта пещера. Первая ночь прошла в тяжелом забытьи. Утром пришли два чеченца с автоматами за спиной. Они принесли большой медный кувшин воды с узким высоким горлом, чайник с тёплым чаем и три куска хлеба. Три алюминиевые кружки с кусочком сахара в каждом поставили на пол. Поочерёдно поливая друг другу на руки, узники умылись, попили сладковатого чая с хлебом, после чего молчаливые чеченцы всё забрали и закрыли дверь на замок. Вадим потребовал встречи с их командиром, они молча кивнули и удалились. Чтобы не сидеть без дела, Вадим попробовал расшатать решетку, но она была намертво вмурована в скалу. Если бы удалось расшатать и вытащить хоть один пруток, можно было попытаться протиснуться в увеличившееся пространство и выбраться наружу. Упёршись одной ногой в стену пещеры, попробовал согнуть пруток. Не получилось.
- Я уже пытался это сделать. Ничего не вышло, - сказал Георгий.
Вадим проверил на прочность каждый пруток, но ни один не поддался. Подъехала машина. Дверь открыли. Чеченцев было трое. Обращаясь друг к другу, они не называли имён и званий, но похоже было, что один из них командир.
- Вы будете сидеть здесь, пока не получим выкуп за каждого. Содержать вас за наш счет не собираемся. Бежать отсюда не сможете. Если сбежите, от нас никуда не денетесь. Каждой такой пойманной собаке мы отрежем голову как тупому барану. Чем скорее придут деньги, тем раньше вас выпустим. Через месяц, если деньги не придут, каждый день вам, шакалам, будем отрубать по одному пальцу на ваших поганых руках, - с сильным восточным акцентом сказал командир чеченцев и обратился к Вадиму:
- Те, двое, свои данные сообщили, теперь твоя очередь. Мне нужен твой домашний адрес, состав семьи, место работы в России и номера телефонов.
- Семьи у меня нет, я детдомовец. И телефона дома тоже нет.
Вадим был уверен, что хозяева его строительной фирмы не станут за него перечислять деньги чеченцам, но всё же продиктовал им адрес и телефон бухгалтерии. Старший чеченец достал блокнот и ручку, заставил всё повторить и записал.
Кладя блокнот и ручку в карман, он что-то сказал, и один из чеченцев так ткнул Вадима прикладом автомата в грудь, что тот упал.
- Я знаю, что ты врёшь, собака. Мы всё равно всё узнаем через твой отдел кадров.
Чеченцы сели в машину и уехали. Похоже, их пещера была вдали от населённых пунктов. На обед принесли кастрюлю похлёбки из кусочков теста на мясном бульоне, хлеб и выдали по алюминиевой ложке. После обеда всё забрали.
Узники не знали, в какую сумму оценили их головы. Василий, считая себя ценным для фирмы специалистом, не сомневался, что его выкупят, и был спокоен. Георгий сверкал искрами черных кавказских глаз, сжимал и разжимал кулаки, вскакивал, бегал по пещере и опять садился. Вадим продолжил исследование пещеры, обдумывая самые невероятные планы побега. Нашел острый осколок скалы и отметил чертой на стене первый день заключения.
Ужин ничем не отличался от завтрака, кроме того, что приказали вынести ведро со всем его содержимым. Георгий категорически отказался, а Вадим охотно согласился. Один чеченец передёрнул затвор автомата и остался у входа, второй, направив автомат в спину Вадима, повёл его к расположенным не очень далеко кустам. Пока шли, Вадим внимательно вглядывался в окрестности, стараясь запомнить все мелочи. Тропа, по которой они шли, вела, возможно, в ущелье. Откуда-то издалёка слышался слабый шум речки или ручья. За его спиной была гора с их пещерой, подножие её угадывалось где-то внизу. Перед ним была гора, за которую скоро опустится солнце. Слева и справа тоже горы. И ни одного дымка, ничего, что напоминало бы о присутствии человека.
Следующие два дня ничем не отличались от первого. Вадим, не умевший сидеть сложа руки, исходил пещеру вдоль и поперёк, пальцами прощупал весь пол, надеясь найти хотя бы гвоздь, чтобы только чем-то себя занять. Накануне он предложил товарищам потребовать чайные ложки, чтобы размешивать сахар в чае. Им принесли, но одну на троих. Ложка была из нержавеющей стали, больше обычной, чайной. «Десертная», решил Вадим.
Дождавшись, когда чеченцы ушли, он взял ложку и ребром её ручки стал тереть по прутку в надежде когда-нибудь его перерезать, но больше, чтобы отвлечь себя от мыслей о безвыходности их положения. Чеченцы, которые не оставляли у них ничего, даже алюминиевых ложек, о чайной ложке забыли. Теперь он каждый день до изнеможения работал, пока ложка не нагревалась от трения так, что жгла руку. Сначала она оставляла на прутке только блестящий след на ржавчине, потом, как ему показалось, можно было рассмотреть уже царапину. Георгий и Василий только смотрели на него, иногда вертя пальцами у виска. Через некоторое время от нечего делать присоединился Георгий. Чтобы не обжигать руку, он оторвал кусок ткани от полы своей рубашки и обмотал им ложку. Иногда к их, бесполезной, по его мнению, работе подключался и Василий. Дни текли, похожие один на другой, отличающиеся только количеством черточек, отмеченных Вадимом. В одну из ночей однообразие нарушила гроза. Раскаты грома в пещере были такими громкими, что закладывало уши. Молнии, казалось, только случайно не залетали внутрь. Пещера, заливаемая дождём, то освещалась на всю глубину, то погружалась в полную темноту. В эту ночь они не спали.
Нацарапав седьмую черточку, Вадим решил присмотреться к результатам своих трудов при дневном свете. След от ребра ложки превратился в пока не глубокий, в несколько миллиметров, паз, но появилась надежда, и он с новой энергией принялся за работу.
Через две недели со дня заключения командир чеченцев объявил Василию, что за него внесена половина выкупа и что ему улучшат питание, добавив к чаю еще кубик сахара и по десять граммов масла на хлеб. На Вадима и Георгия он посмотрел как на пустое место.
- А вы, похоже, никому не нужны. Скоро будем резать вам головы, - сказал чеченец и ушел со своими ухмыляющимися подчинёнными.
Еще через неделю пруток был перерезан почти наполовину, но его пока не удавалось ни согнуть, ни выломать. Вадим почувствовал, что свобода близка. Георгий, поверивший в реальность идеи, стал чаще подключаться. Начали экономить на хлебе, половину откладывая в дорогу. Василий отдавал и половину своего масла, хотя к тому времени очень ослаб и почти не поднимался.
Вадим нацарапал двадцать восьмую черточку, когда стало ясно, что они смогут выломать пруток и выбраться наружу. Он собрал сэкономленные припасы в свою майку и завязал её так, чтобы ничего не выпало. Когда совсем стемнело, они с Георгием начали вдвоём раскачивать пруток и, когда казалось, уже не было сил, он сломался. Им удалось отогнуть его так, чтобы можно было пролезть. Они взяли узелок с хлебом и протиснулись между прутьями решетки. Свобода! Василий отказался идти с ними, твёрдо веря, что скоро чеченцы, получив остаток залога, отпустят его. Вадим и Георгий, с сожалением, понимая, что видят его в последний раз, простились с Василием и побежали по тропе вниз. Вскоре Вадим остановился.
- Я, когда выносил парашу, слышал доносящееся снизу журчание воды. Даже если это ручей, он приведёт нас к людям. Мы пойдём по воде, чтобы сбить со следа погоню, если та будет с собаками.
Теперь они бежали не сломя голову, а осознанно, прислушиваясь к слабому журчанию воды и держа туда направление. Заросли по обеим сторонам тропы сгущались, и это было им на руку. Вот и подножие горы, и долгожданный ручей. Припав к ручью и набирая в ладони воду, жадно пили, потом охладили разгоряченные лица и смочили шею и грудь. Вадим, когда вставал на колени у ручья, заметил, что порвал штанину почти до колена, пролезая между прутьями, и расцарапал голень, которая кровоточила. Боль почувствовал, когда вода попала на царапину. Отдышавшись после бега, пошли быстрым шагом по холодной воде ручья. Бежать мешали часто попадавшиеся довольно крупные осклизлые камни. Стало светать. Вадим на ходу высматривал места для дневной лёжки. Они решили двигаться ночью, а днём отлёживаться где-нибудь в глухом и малодоступном месте.
На исходе второй ночи их настигла гроза с сильным ветром и ливнем. Теперь любую пещеру на их пути они бы считали спасительной. Обрадовались, увидев расщелину с нависающим над ней козырьком. Она была узкая, но позволила им, стоя вплотную друг к другу, переждать непогоду. Последние крошки хлеба съедены.
- Вадим, дальше идти не могу. Ботинки почти развалились, я иду по камням почти босиком. И сил больше нет, - не сказал, а простонал Георгий.
Вадим, видя, что его напарнику не только идти, но и говорить трудно, предложил пока отдохнуть, а ночью продолжить путь не по воде, а по берегу вдоль ручья, в глубине души надеясь, что эта ночь будет последней.
Приближалось утро, когда они услышали слева едва различимый шум дорожного движения. Хотели ускорить шаг, но не смогли. Шли в сторону шума, поддерживая друг друга. Им было всё равно, кого они встретят, своих или чеченцев, лишь бы всё закончилось. Вадим стал всматриваться сквозь густую листву кустарника и увидел дорогу, по которой пока никто не ехал. От кустарника до дороги метров пятьсот, дальше открытое пространство. Осторожно шли, продираясь сквозь кусты, не отрывая глаз от дороги. Георгий обратил внимание на большой камень рядом с дорогой со спасительной тенью за ним. Легли в тени за камнем и стали ждать. Сначала увидели клубы пыли, потом услышали приближающийся рокот мощного двигателя и лязг гусениц. Вышли на обочину. По дороге ехал бронетранспортёр с сидящими на нём солдатами. Кричали, размахивали руками, но они даже не притормозили, обдав их клубами пыли, запахом горячего металла и выхлопными газами. В отчаянии и с обидой возвратились к своему камню. Когда немного успокоились, поняли, что их крики не расслышали, а останавливаться ради каких-то грязных оборванцев не посчитали нужным. Солнце уже припекало, когда увидели приближающийся автобус. Светловолосый шофёр почти наверняка русский. Выбежали на дорогу и встали на его пути. Разъярённый водитель открыл дверцу, выскочил из кабины с монтировкой в руке и подошел к ним. Они были готовы упасть перед ним на колени.
- Мы русские. Бежали из плена. Денег нет. Умоляем, довези нас куда-нибудь, где есть наши, - взмолился Вадим, поддерживая готового упасть Георгия.
- Считайте, вам повезло. У села Харсеной есть наш блокпост. Там я вас и высажу.
Вадим и Георгий вошли в автобус. Несколько женщин, сидевших в автобусе, и старик пересели подальше от них на задние сиденья.
В почти истлевшей одежде, заросшие, грязные, в полуразвалившейся обуви они стояли у двери, держась за поручень, готовые, в случае опасности, выскочить из автобуса даже на ходу. На въезде в большое село автобус остановился перед шлагбаумом. Из-за бруствера из мешков с песком, накрытых маскировочной сеткой, вышли двое солдат с автоматами на груди и подошли к водителю. Тот им что-то говорил, показывая рукой на оборванцев. Дверь автобуса открылась. Вадим и Георгий вышли и, обессиленные, опустились на землю. Они думали, что когда увидят своих, будут прыгать от счастья и кричать от радости, но у них не было сил даже поблагодарить водителя. Тем временем один солдат побежал к стоящему невдалеке бронетранспортёру, другой отстегнул с поясного ремня флягу и передал Вадиму. Они жадно пили тепловатую воду, держа фляжку дрожащими грязными руками. Принесли двое носилок. Их, счастливо и, со стороны, наверное, глупо улыбающихся, уложили на носилки и куда-то понесли.
Вадим смотрел снизу вверх на родные и юные солдатские лица, не замечая, что слёзы катятся у него из глаз, промывая светлые дорожки на грязном, заросшем бородой лице.
Эпилог
В службе главного инженера при крупном торгово – развлекательном комплексе появился новый электромеханик. Во время испытательного срока он работал только днём. После испытательного срока его перевели в мою смену на место недавно уволившегося. Дежурные электромеханики работали в режиме «сутки через трое», что противоречило законодательству, но было выгодно руководству. Вадим Павлович, которого вскоре стали называть Вадимом Палычем, а потом и просто Палычем, был старше нашего пятидесятилетнего мастера, остальные электромеханики годились ему в сыновья. Начало нашего совместного дежурства совпало с его днём рождения. По обычаю нашей службы каждого именинника перед началом смены поздравлял главный инженер в присутствии части коллектива, которая сменялась с дежурства и той, которая заступала. Имениннику вручали красочную открытку с пожеланиями, а если дата юбилейная, то и подарок, купленный вскладчину. Вадим Павлович пришел на работу в костюме и при галстуке. На левом лацкане его пиджака мы увидели орден Мужества. Хотелось узнать, за какие заслуги получил его Палыч, но он ответил, что ему еще трудно об этом вспоминать. В одно из ночных дежурств, когда свободного времени было много, а спать во время дежурства категорически запрещалось, мне удалось его разговорить. Мастер выдал нам бутылку списанного коньяка из числа тех спиртных напитков, что почти каждую неделю сливали в канализацию по неизвестным нам причинам. Службе главного инженера выделяли по одной, иногда две бутылки забракованных спиртных напитков для обезжиривания валков тестораскатывающих машин хлебопекарного производства. В нераспечатанной бутылке, что нам выдали, плавала жирная муха. Муху мы слили в процессе обезжиривания. Оставшиеся граммов двести принесли к себе в мастерскую. Выпитые вдвоём с Палычем остатки коньяка и помогли его разговорить. Я решил начать издали.
- Вадим Палыч, когда тебе вручили орден и за что?
- Орден я получил в прошлом году, когда прошло почти пять лет с тех событий. Это заслуга Георгия. Он рассказал о нас знакомому журналисту, тот заинтересовался и опубликовал небольшую статью « Кавказский пленник» в одной из центральных газет. Думаю, что кто-то из высших чиновников прочитал её и выдвинул меня на награждение. Не исключаю, что руководство фирмы, командировавшей меня на Кавказ, ознакомившись со статьёй, и, может быть, чувствуя свою косвенную вину, могло представить меня к награде. Кроме ордена и прилагаемых к нему документов ничего не получил. Не получил и компенсации за «вынужденный» прогул. Это не было предусмотрено трудовым договором. Лучше бы мне вместо ордена выделили квартиру. Я всю жизнь прожил в коммуналке на Васильевском острове и не уверен, что из неё выберусь.
И Палыч начал свой рассказ, который я слушал, затаив дыхание.
- Вадим Павлович, мне хочется написать о твоих злоключениях и когда-нибудь опубликовать. Не знаю, получится ли у меня. А ты-то не против?
- Да нет, только, прошу, измени имя и фамилию.
Так я и сделал десять лет спустя.
Сообщение отредактировал Станислав_Ластовский - Воскресенье, 10 Авг 2014, 21:00 |
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Воскресенье, 10 Авг 2014, 18:11 | Сообщение # 38 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Станислав! Отличный рассказ.
Казалось бы, время уже прошло, после событий в Чечне, но всё, как вчера.
Войны не забываются. А на наш век их вон склько выпало.
Спасибо!
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Воскресенье, 10 Авг 2014, 20:47 | Сообщение # 39 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | И Вам спасибо, что находите время читать мои рассказы. У меня на даче есть время писать, но нет интернета. Вот заехал домой и отправил на Ваш суд.
|
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Воскресенье, 10 Авг 2014, 21:04 | Сообщение # 40 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Цитата Станислав_Ластовский ( ) У меня на даче есть время писать, но нет интернета.
А я живу круглый год, как на даче. Во-первых - на относительном юге, во-вторых - в частном доме.
Чем не дача? И интернет есть.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Вторник, 12 Авг 2014, 05:15 | Сообщение # 41 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Это здорово
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Пятница, 15 Авг 2014, 06:04 | Сообщение # 42 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | ОГУРЕЧНОЕ СЕМЕЧКО
Вы, конечно, видели огурец, разрезанный вдоль. А сколько в нём семечек считали? Я тоже не считал. Их там очень много, но одно семечко выросло особенное. Оно было гладенькое, упитанное, среднего размера. Его решили сохранить на семена.
Семечко осторожно вынули из тела огурца и положили сушиться рядом с другими семенными. Последнее отобранное семечко было самым красивым, хоть и не подозревало об этом. На зиму все семечки разложили по спичечным коробкам, укутав в вату. Там они должны были спать до весны. Семечко неподвижно лежало в тепле то подрёмывая, то крепко засыпая и иногда просыпаясь. Когда просыпалось, думало о том, что ждёт его впереди и вспоминало своих далёких предков. Люди называют это генетической памятью, а огурцы и их дети – семечки никак не называют, просто кое-что помнят. Помнят, что далёкие – предалёкие предки нашего семечка были дикими и росли в тропиках и субтропиках Индии. Шесть тысяч лет назад они были окультурены, потом попали в древнюю Грецию, Италию, а в начале средних веков и в Западную Европу. В Московском государстве их стали выращивать и употреблять с 1528 года, как записано в летописях.
Семечко так и лежало до первых тёплых дней весны. Когда на улице потеплело, его стали готовить к продолжению рода. Семечко вынули из ватки и положили на влажную салфетку, пропитанную полезными для жизни растворами. Когда из него проклюнулся малюсенький желто – зелёный хвостик, его посадили в землю, насыпанную в маленький торфяной горшочек, и поставили на подоконник с той стороны комнаты, где больше солнца. Оно лежало в тёплой земле, чувствуя, как увеличивается в размерах, выпускает из себя корешки, чтобы лучше впитывать влагу и питаться всем, что есть полезного в его маленьком подземном домике. Его любили, заботливо ухаживали, не забывали поливать. И семечку стало тесно в горшочке. Оно стало пробиваться сквозь слой земли к свету.
Становилось всё теплее. Когда на подоконнике стало совсем жарко, а семечко превратилось в маленький с крепким стволом кустик, его вывезли на дачу и посадили вместе с другими в подготовленную и удобренную землю в прозрачном домике, который люди называют теплицей. Бывшему семечку, ставшему огуречным кустиком, хотелось на свободу, но хозяева берегли его, чтобы не замёрзло в пока еще холодные ночи. Огуречный куст всё равно считал себя семечком, только большим. Кустик рос очень быстро, и в середине лета у него появились собственные детки – огурцы. Стебель вырос до самой крыши, и его нужно было подвязывать, чтобы молодые огурчики, которых было много, не обломали ветки и его самого. Хозяйка навещала кустики каждый день и разговаривала с ними. Рассказывала, какие они дают вкусные и красивые огурчики, не забывала подкармливать их, а, когда огурцов стало слишком много для семьи, просила не торопиться, беречь свои силы. И каждый кустик благодарила, за каждым ухаживала и поливала. У самого любимого семечка задерживалась дольше, чем у других, и говорила с ним очень ласково. А тому, так и считавшему себя семечком, только теперь огромным, тоже хотелось поделиться с ней своими радостями. Но разве она поймёт? Вот пчёлы и басом жужжащие шмели, похоже, его понимали. Когда он мысленно просил их прилететь и сесть на его цветки для опыления, они обязательно прилетали.
Приближалась осень. Огуречные деревца – стебли стали желтеть и сохнуть. Они уже не могли плодоносить, а все их дети были собраны. Огуречный кустик, отдавший последние силы, загрустил, но верил, что хоть в одном из его огурчиков найдётся такое же крепенькое и сильное семечко, которое даст новую жизнь. Он знал, что жить осталось недолго. Скоро его выдернут из родной земли и отнесут в компостную яму или сожгут. Куст, продолжавший себя считать семечком, надеялся, что и тогда принесёт пользу, став удобрением для будущих потомков. Он ни на кого не обижался и с благодарностью вспоминал обращенные к нему ласковые и тёплые слова хозяйки.
Сообщение отредактировал Станислав_Ластовский - Среда, 22 Окт 2014, 17:43 |
| |
| |
| Мила_Тихонова | Дата: Пятница, 15 Авг 2014, 08:19 | Сообщение # 43 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 19709
Награды: 344
Репутация: 742
Статус: | Цитата Станислав_Ластовский ( ) ОГУРЕЧНОЕ СЕМЕЧКО
Замечательный рассказ! Написан с такой любовью. Мне кажется, детям было бы очень интересно.
Играть со мной - тяжёлое искусство!
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Пятница, 15 Авг 2014, 13:06 | Сообщение # 44 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Спасибо. Я тоже на это надеюсь.
|
| |
| |
| Инна_Комарова | Дата: Воскресенье, 17 Авг 2014, 15:11 | Сообщение # 45 |
|
Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 96
Награды: 1
Репутация: 0
Статус: | Станислав, дорогой, здравствуйте!
Вы знаете, Ваше повествование можно назвать философским трактатом, повествующим о цикле человеческой жизни. Мне почему-то немножечко взгрустнулось.
Но похоже, что и Вы, когда задумывали, затем писали, тоже сопоставляли эти образы. Возможно, я ошибаюсь, но мне так показалось. Извините, если что не так.
Замечательное повествование, похожее на мудрую сказку с философским подтекстом.
В любом случае, Вы большой молодец.:):):) Мне очень нравится Ваш язык.
Никогда не сдавайся
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Среда, 20 Авг 2014, 21:10 | Сообщение # 46 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Уважаемая Инна, спасибо за столь лестный отзыв. Я не знаю даже что подтолкнуло меня на этот образ. А когда писал, словно сам себя чувствовал этим семечком.
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Среда, 27 Авг 2014, 16:58 | Сообщение # 47 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Рассказ, третий класс
ДЕЛЬФИН – СПАСАТЕЛЬ
В декабре, купив «горящие» дешевые путёвки, поехали в Египет. Максим и в отпуске просыпался, как привык, рано. В начале седьмого утра он делал зарядку на берегу Красного моря. Солнечный диск багрового цвета выглядывал из-за кромки морского горизонта. В шесть – тридцать, когда солнце вышло из воды и светило сквозь кроны прибрежных пальм, он вошел в воду и поплыл. Прохладная утром морская вода и тишина успокаивали. Он плыл неторопливым размеренным брассом, вспоминая вчерашнюю экскурсию в Луксор на Ниле, древнеегипетскую столицу Фивы, где его восхитили своим величием трёхтысячелетней древности дворцовый комплекс Карнак, колоссы Агамемнона, дворец царицы Хатшепсу и Долина Царей с гробницами фараонов. Им разрешили спуститься в две из многих десятков, находящихся в долине. К сожалению, гробница Тутанхамона была закрыта на реконструкцию.
Выплывая из маленькой бухты в открытое море, Максим еще раз посмотрел направо, где пальмы на берегу стояли в ореоле солнечного света. Вода, иногда попадавшая в рот и в нос, была горько- солёная, но казалась такой плотной, что тело при плавании словно было в невесомости. Максим перевернулся, какое-то время плыл на спине, лёг на живот и посмотрел в сторону берега. Обширный пляж превратился в узкую полоску. «Значит, до него километра полтора, но точно не меньше километра», - подумал он и поплыл обратно, когда неожиданно что-то сильно ударило его по спине и, одновременно, послышался такой громкий всплеск, будто рядом с ним бросили в воду огромный камень. Руки и ноги, казалось, онемели. Максим стал быстро погружаться, успев лишь сделать глубокий вдох. Пытаясь пошевелить руками и ногами, он старался выпускать воздух малыми порциями, но лёгкие сдавливало всё больше. В глазах потемнело. Он уже готов был прекратить попытки к всплытию, как что-то толкнуло его снизу и продолжало подталкивать к поверхности. Помутневшее сознание не могло понять, чтобы это значило, когда голова оказалась над водой. Он выдохнул остатки воздуха, вдохнул полной грудью, задышал в обычном ритме, немного полежал на спине, попробовал шевелить руками и ногами, они работали. Максим осмотрелся, чтобы определить направление куда плыть и, переворачиваясь на живот, почувствовал под рукой что-то прохладное, слегка скользкое. Опять чуть не стал тонуть, но взял себя в руки и поплыл к берегу, иногда чувствуя под собой чьё-то округлое тело, помогающее ему плыть и время от времени подталкивающее его. Максим боялся опустить глаза вниз и смотрел только в сторону пляжа, где есть твёрдая почва под ногами.
Посмотрев вниз, он смог бы увидеть под собой плывущего вместе с ним, чуть ниже и иногда поднимающегося к нему, чтобы подтолкнуть к берегу, словно улыбающегося доброй улыбкой дельфина с внимательными круглыми глазами. Дельфин не оставлял Максима без внимания до мелководья, когда тот встал на ноги. Максим понял, что это был дельфин, лишь когда оглянулся и увидел, что недалеко от берега к радостно выпрыгивающему из воды дельфину присоединились его товарищи, и они, как по команде, то одновременно выскакивая из воды, то ныряя, плыли вдоль берега, а потом ушли в открытое море.
Каждое утро из дней, оставшихся до отъезда, Максим, делая зарядку на берегу, вглядывался в морскую даль, и ему казалось, что в стайке дельфинов, резвящихся в море, обязательно есть его спаситель. Накануне отъезда, к вечеру, стая дельфинов приблизилась к берегу и плавала почти рядом с пляжем, не давая купающимся, особенно женщинам и детям, заплывать далеко от берега. Местные жители верят, что они так предупреждают о приближающемся ненастье. И действительно, после ужина задул сильный ветер и неожиданно пошел дождь, которого здесь не было больше шести месяцев. Долгожданный дождь превратился в ливень, прекратившийся только к утру следующего дня, когда уже нужно было складывать вещи, готовясь к вылету домой.
Максим пошел на берег, бросил монетки в море, постоял у кромки воды, надеясь еще раз увидеть дельфинов, но кроме чаек, ныряющих за рыбой, никого не было.
|
| |
| |
| vulf0149 | Дата: Суббота, 20 Дек 2014, 11:41 | Сообщение # 48 |
 Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 104
Награды: 7
Репутация: 8
Статус: | Очень похоже на интервью....
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Воскресенье, 21 Дек 2014, 22:37 | Сообщение # 49 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | Уважаемая vulf0149! Вы правы, наверное похоже на интервью - исповедь, потому и "Собеседник". Спасибо за внимание к моим творческим "потугам"
С уважением, С.Ластовский
|
| |
| |
| Станислав_Ластовский | Дата: Вторник, 06 Янв 2015, 13:54 | Сообщение # 50 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 125
Награды: 3
Репутация: 6
Статус: | СОБЕСЕДНИК
Глава четвертая
- Олег, похоже, ты занятие общественной деятельностью не очень-то одобряешь.
- Не так важна сама общественная деятельность, как её результат, и во что она превращает носителя общественной идеи, которой тот готов посвятить свою жизнь. Идея может оказаться ложной, и её пропагандисты однажды поймут, что были слепцами, ведомыми слепым вожаком. Мы оба помним время, когда воинствующие в прошлом атеисты стояли, да и теперь стоят, в церкви со свечками в руках, и мы их воспринимаем в роли подсвечников, не более того.
- А сам ты комсомольцем или коммунистом не был?
- Я и пионером не был. Это в больших городах могут не обращать внимания на прошлое твоё и твоей семьи. Там, где я рос, все знали, что мой отец отбывал срок по политической статье, а яблочко от яблоньки, как они считали, недалеко падает. Но речь не об этом.
Мы с Асей постепенно привыкали к жизни в нашей квартире. Купили стол, стулья, кухонный гарнитур. Появились платяной и книжный шкафы. Каждой новой вещи Ася радовалась как ребёнок. Вещи были часто не новыми, купленными в комиссионном магазине, но для нас это не имело значения. Было удобно, что детский сад и школа, куда ходил Ванечка, находились внутри нашего квартала.
С переходом Аси на профсоюзную работу забирать ребёнка из садика стал я. И на родительские собрания и в садике, и в школе тоже ходил я. У Аси на это не было времени. Мы реже стали вывозить сына к Асиным или моим родителям. Нам оказались доступны дефицитные для других путёвки в санатории и детские здравницы, а позже и в пионерские лагеря. Но ни разу мы не проводили свой отпуск вместе, только по очереди.
Ася всё чаще стала задерживаться на работе. То собрания, то конференции. Сначала профсоюзные, потом партийные. Буква «р» у Вани долго звучала как «л», и он спрашивал: «А мама опять на соблании?». Позже, когда старался выговорить трудный для него звук: «мама снова на соб-р-р-р-ании?». Постепенно Асю стали всё меньше занимать мои дела, да и я сам. Потом успехи и неудачи сына тоже престали её волновать. Зато она иногда с энтузиазмом рассказывала о своих партийно – профсоюзных делах, но и это случалось всё реже и с высокомерными нотками. «Сердобольная» подруга жены, жившая этажом ниже, при случайных встречах стала намекать, что, мол, не только партийные дела задерживают Асю на работе. Говорила она это как бы полушутя, я тоже отшучивался, но теплоты в наши с Асей отношения это не добавляло.
Когда Ванюшка перешел в пятый класс, мы договорились день окончания неполной средней школы отметить в семейном кругу. Я ушел с работы пораньше и встретил Ваню из школы. Мы зашли в магазин, купили коробку шоколадных конфет, бутылку любимого Ваней напитка «Байкал» и шампанское. Ася обещала на работе не задерживаться. К времени её прихода я разогрел ужин, Ваня достал и расставил тарелки, разложил столовые приборы и салфетки, открыл торт, воткнул в него четыре маленькие свечки и положил рядом с тортом спичечный коробок. Мы включили телевизор и стали ждать звук поворота маминого ключа в замочной скважине.
Ужин давно остыл, Ваню, отказавшегося даже от чая с тортом, я уложил спать, когда пришла Ася. Она удивлённо - отрешенно посмотрела на праздничный стол и торт со свечками, сказала, что очень устала и что ей нужно принять душ. После душа подошла к креслу – кровати, поцеловала в лоб спящего сына и молча легла на кровать лицом к стене. Мне казалось, что внутри меня всё кипит, я готов был кричать и бить, бить ставшее для меня чужим лежащее на кровати тело, но, посмотрев на сладко спящего сына, я достал старую раскладушку, разложил на кухне, не раздеваясь, упал на неё ничком и, не сомкнув глаз, лежал до утра, разматывая клубок воспоминаний.
Слабый свет начинающегося утра не добрался до наших окон, когда к раскладушке подошла Ася. Она встала на колени, наклонилась надо мной, долго молча смотрела мне в лицо, и я почувствовал, что на меня начали капать её слёзы, и как они, солоноватые, скатывались к моим губам. И сквозь Асины всхлипывания я услышал:
- Олежка, я знаю, ты меня не простишь, но тебе нужно срочно пройти обследование в венерологическом диспансере…
Ася поднялась с колен, а я вскочил с раскладушки как ошпаренный.
- В каком диспансере и зачем? Тебе нужно, ты и иди! Я там никогда не был, да и не знаю, где он находится.
- Ты должен пойти обязательно, чтобы встать на учет, - сказала она, и пошла собираться на работу.
Я стоял как оглушенный, глотая комки обиды и злости, казалось, что все меня предали, и я остался совсем один. Послышался звук закрываемой двери, и я пошел будить сына.
Олег прервал свой рассказ, словно у него перехватило дыхание.
- Ты всё же пошел в вендиспансер?
- Пошел. Там сделали необходимые анализы, ничего у меня не обнаружили, но выписали лекарства для профилактики. Я спросил, кто еще, кроме жены, приходил на обследование и какую болезнь предполагали обнаружить у меня. Женщина – врач сказала, что это хламидиоз, передающийся при половой близости. Остальное – врачебная тайна. Я вышел из диспансера и долго, до самого вечера, ходил по улицам, стараясь хоть как-то успокоиться. И никому не расскажешь, ни с кем не поделишься. Прошло столько лет, а ты первый, с кем я об этом заговорил.
- А дальше-то что?
- Одному из близких друзей я сказал, что у меня в семье неприятности, что мне нужно у кого-нибудь снять хотя бы на месяц комнату.
Когда вопрос с жильём был решен, сложил в вещмешок те мои вещи, которые поместились. Когда складывал вещи, увидел в шкафу листок бумаги с написанным от руки эротическим стихотворением, описывающим некоторые интимные подробности. В правом верхнем углу листка было написано «А и Я». Стихи вызвали у меня чувство брезгливости. Я машинально положил листок в карман, уложил Ванюшку спать, написал записку жене, что ухожу навсегда, и ушел.
Ася позвонила мне на работу через три дня. Просила одуматься, на мой вопрос о стихах и их авторе промолчала, но заявила, что сына я не увижу никогда и что замок в квартире уже заменила.
Я подал заявление на развод. В районном суде сказали, что заседание состоится не раньше, чем через месяц – полтора, и у нас есть еще время на отмену своего решения. Позвонил Асе на работу. Мне ответили: «Анастасия Ивановна срочно оформила отпуск по семейным обстоятельствам и уехала с сыном на Украину. Возвратится из отпуска, как и положено, через двадцать четыре рабочих дня. Эти двадцать четыре дня тянулись для меня как двадцать четыре года.
Наконец-то наступил день судебного заседания. Председателем суда был мужчина, судебным заседателем – женщина. Выслушав стандартное, что мы не сошлись характерами, она предложила перенести заседание, чтобы дать дополнительное время для примирения. Я не согласился и, в подтверждение своей решимости, передал председателю листок со стихотворными строчками. Тот молча прочитал, возвратил мне листок, и мы были разведены. Я просил судью оставить сына, если тот захочет, со мной, но мне было заявлено, что до достижения двенадцатилетнего возраста, когда ребёнок может сам выбрать, с отцом или матерью ему жить, по сложившейся практике советского законодательства, ребёнок останется с матерью.
- Олег, почему ты снимал квартиру, а не возвратился жить к своим родственникам?
- Мне бы пришлось им всё объяснять, а я не хотел то, что случилось, ни с кем обсуждать. О разводе, но без подробностей, я написал старшему брату Сергею, который к тому времени в звании полковника вышел в отставку и жил в Саратове. Сергей ответил, что в его доме для меня всегда найдётся место. Брат и его жена жили в трёхкомнатной квартире. Сын их служил в армии офицером. Дочь вышла замуж и жила в нескольких кварталах от отца с матерью. Я взял отпуск и поехал к брату. Возвратившись, уволился с работы, выписался из квартиры и уехал в Саратов, как тогда думал, навсегда.
- Ты прижился в Саратове?
- Город того времени мне понравился. Нравилось название улицы, на которой жил – Виноградная. Город казался чистым и аккуратным. Расположен он на высоком берегу Волги. Набережная Космонавтов двухуровневая. Улица Кирова, ставшая пешеходной, у верхнего уровня набережной заканчивалась площадкой, огороженной балюстрадой. В выходные и праздничные дни на этой площадке играл духовой, иногда и эстрадно - симфонический оркестр. Особенно хорошо его было слушать с нижнего уровня, от самой воды, когда оркестр не виден и музыка, казалось, звучала откуда-то сверху. Ширина Волги в этом месте восемьсот метров, и её пересекает длинный красивый мост, соединяющий Саратов с городом Энгельсом.
Работу нашел быстро. По объявлению рядом с входом в научно – производственное объединение (НПО) «Сигма», родственное тому предприятию, на котором работал в Питере. Приняли меня инженером – конструктором в отдел Главного механика на один из заводов объединения. Сначала я был единственным конструктором, потом, с появлением заказов на проектирование нестандартного оборудования, отдел стал расширяться. Я руководил группой конструкторов, переросшей позже в конструкторское бюро. Главным механиком у нас был армянин Геннадий Хачтрян, которого, за глаза, называли «крокодилом Геной». Когда я показывал чертёж довольно сложной детали, он всегда говорил: «Ничего не понимаю. Ты для меня нарисуй её во всех позах». Он любил выпить и, в подпитии, делился со мной своим богатым жизненным опытом:
- У меня хорошая и красивая жена. Хочешь, покажу её фото? Мы живём с ней так давно, что не сразу вспомню сколько лет. И, кроме неё, у меня всегда были две – три любовницы. И всех содержал. Теперь я старый и люблю только одну женщину. Она моложе на тридцать шесть лет, моя Раечка. Она была совсем молодой, а я уже пожилой. И ей нужно было выйти замуж. И я нашел ей жениха, русского, Володю. Только накануне первой свадебной ночи сначала с ней спал я, а уже потом жених. Теперь у них двое мальчиков, и они для меня как внуки. Посмотри на эту фотографию. Видишь, как они похожи на меня? Володе я помог купить и дачу, и машину.
Когда конструкторское бюро оформили официально, главный механик представил моего будущего начальника:
- Начальником бюро будет теперь Владимир Петренко. Он перешел к нам из другого отдела, где работал конструктором. Да я тебе о нём как-то рассказывал.
С новым начальником, «родственником» Хачтряна я не сработался. Да и морально рядом с ним мне было как-то неуютно. Я перешел на другой завод, где отработал пять лет, когда случайно встретил начальника ОМА (отдела механизации и автоматизации) «Сигмы» Георгия Карабинова. Он сказал, что в его отделе организуется сектор робототехники, начальником которого он может рекомендовать меня. В первый день работы на новой должности в длинном заводском коридоре чуть не столкнулся с цеховым электриком Юрой Осипяном, и услышал: «Олег, я давно тебя не видел. Ты что, был на больничном»? «Юра, если на больничном можно пробыть пять лет, то да», - ответил я.
Мои новые начальники – руководители были, в, общем-то, неординарными людьми. Георгий Карабинов, которого все звали Юрой, а подчинённые между собой «карабином", был талантливым конструктором. Он первым в отрасли спроектировал автоматическую линию гальванической обработки печатных плат. У него было несколько авторских свидетельств и патентов на изобретения, а сколько было рационализаторских предложений, он не мог и вспомнить. Юра очень любил автомобили, но не столько ездить, сколько возиться с ними. Министерство разрешило ему использовать производственную площадку для сборки на ней в нерабочее время машины собственной конструкции. Лет десять он занимался этой машиной, всё-таки сделал, гордо выехал на ней из ворот завода, но к тому времени в стране появились иномарки, и он вскоре запер свою «самоделку» в гараж и купил «ауди». В те годы было принято отмечать ежеквартальные премии в кафе, иногда в ресторанах, но Юра всегда предпочитал ресторан «бревно». Недалеко от завода на берегу Волги с незапамятных времён лежало толстое бревно, на котором часто сидели любители выпить после работы. К их услугам всегда была бабулька со стаканом в обмен на пустую бутылку. Там можно было встретить и нашего начальника ОМА.
- Я не понял, зачем он запирал машину – самоделку в гараж. Чтобы не украли?
- Она там стояла, когда Юра выезжал на новой. Когда возвращался, то открывал гараж, заводил «самоделку», выезжал на ней и оставлял снаружи, а на её место ставил «ауди». Кузов машины он выклеил когда-то собственными руками из стеклоткани, и она не боялась никаких осадков.
Неизменным соавтором воплощенных идей и изобретений Карабинова был второй мой руководитель главный технолог Геннадий Александрович Саипов. Он тоже имел прозвище, о котором, возможно, и догадывался, но которое в его присутствии никто не произносил вслух. Его между собой называли «Безручко». Руки у него были ампутированы до локтевых суставов таким образом, что он мог вставить в суставы и удерживать в них ложку, вилку и даже нож. Рукава его пиджака, а на работе он всегда был в костюме, были укорочены так, чтобы прикрывали культи. При необходимости, особенно в столовой, он ловко подтягивал рукава на бицепсы, освобождая руки. Когда, во время обеденного перерыва, сидел с ним в заводской столовой за одним столом и видел, как он вставляет ложку в сустав правой руки, справившись с супом и переходя ко второму, то же самое делает с ножом и вилкой, а чай или компот подносит ко рту, держа стакан двумя культями, я чувствовал некоторое смущение, но потом привык, и смущение постепенно перешло в восхищение мужеством этого человека. Когда нужно было позвонить, трубку настольного телефона он зажимал локтевыми суставами, подбрасывал кверху, ловко ловил плечом и прижимал к уху. Телефон у него в кабинете был кнопочный, но и с дисковым номеронабирателем Геннадий Александрович справлялся. Ты бы видел, как он пишет! Ручку он зажимал между двумя культями и писал так ровно и таким почерком, как мне не написать и здоровой рукой. Всегда хотелось ему чем-то помочь, хотя бы пододвинуть стул, но всякую помощь он отвергал и справлялся сам. С одним он только не мог справиться – с пристрастием к алкоголю. Выпивал он после работы у себя в кабинете. Компанию ему составлял обычно главный механик, тоже Геннадий, «крокодил Гена», иногда они приглашали Юру Карабинова. В случае «перебора» Геннадия Александровича доставляли домой на дежурном заводском автобусе или в сопровождении кого-нибудь из «доверенных» подчинённых. Однажды таким «доверенным» оказался я, задержавшийся на работе. Я благополучно доставил его к входной двери в квартиру и позвонил. Дверь открыла жена. Она посмотрела на меня с удивлением, поняла, что я трезвый и пригласила войти. Оказывается, те сопровождающие, которые доставляли её мужа раньше, просто прислоняли его к косяку двери, звонили и убегали. Мы, не снимая ботинок, уложили Геннадия Александровича на диван, и хозяйка предложила мне выпить чашечку кофе или чая.
- Меня зовут Анной. Муж мне о вас говорил, поэтому ваше имя знаю. Вы, пожалуйста, не думайте о нём плохо. Что поделаешь, такая судьба. Он вам не рассказывал о своей жизни, как потерял руки?
- Нет, не рассказывал, а расспрашивать мне было неудобно.
- Гена родился и жил до окончания школы в Псковской области. Он очень хотел стать лётчиком, и, получив аттестат зрелости, послал документы в город Чкалов для поступления в училище истребительной авиации. Дома он всегда помогал по хозяйству, и в тот злосчастный день вместе со старшим братом решил покосить сено на дальних полянах у леса. Возле кустов его коса наткнулась на невесть откуда взявшуюся там гранату времён войны. Раздался взрыв. Руки до локтей пришлось ампутировать. Из псковской больницы его перевели в ленинградскую областную, где я, старше Гены на три года, работала медсестрой. И я за ним ухаживала. Он мужественно переносил свалившиеся на него невзгоды, учился всё делать сам, приговаривая: «мы скопские, мы прорвёмся». Сначала я его жалела, а потом и полюбила. О лётном училище не могло быть и речи, и он стал готовить себя к поступлению в Ленинградский институт авиаприборостроения (ЛИАП). Своими укороченными руками он научился писать, перелистывать страницы книг и делать всё, что делают здоровые люди. Институт он успешно закончил. Наш брак не был зарегистрирован, и его, по распределению, направили работать в Саратов. Я поехала вместе с ним. Здесь он работал технологом на разных предприятиях, и вот теперь у вас главным технологом. У нас взрослая дочь и внук. Живут в Питере.
Мы допили чай, я попрощался с хозяйкой и поехал домой.
- Олег, ты не забыл, что мы сегодня идём в театр? – напомнил я своему собеседнику.
- Не забыл. На сегодня обещали дождь с ветром. Возьми зонтик, если он у тебя есть.
- Конечно, есть. Ты же помнишь, в каком городе живу. Зонтик я беру с собой в любую поездку.
Двадцать третьего сентября в театре имени Чехова открывался театральный фестиваль «Постефремовское пространство». Фестиваль учреждён в память театрального деятеля, актёра и режиссёра Олега Ефремова. Благодаря Олегу, нам посчастливилось попасть на его открытие. Руководитель фестиваля дочь Олега Ефремова Анастасия жила в нашем пансионате. За два дня до начала фестиваля в обеденном зале пансионатного ресторана, где мы обедали, Олег подошел к Анастасии, которую называл Настей, о чем-то поговорил с ней, потом подошел к нашему столику:
- Хочу вас порадовать. Анастасия Олеговна приглашает вас на открытие фестиваля. Она выделит для вашей группы пригласительные билеты, правда на шесть человек, но вы уж сами решите, кто пойдёт. Правда и цена билетов очень доступна – от ста до трёхсот рублей.
И вот мы, группа из шести человек во главе с представителем общества «Юла» Владимиром Банниковым и присоединившимся к нам Олегом Урюпиным, вышли из пансионата на улицу Дражинского и направились к центру Ялты. На пешеходной набережной, до сих пор носящей имя Ленина, всегда заполненной пёстрой толпой, народу становилось всё меньше. Волны прибоя, обычно даже в ненастную погоду разбивающиеся за городским пляжем о высокую защитную стенку, перехлёстывали через неё и обрушивались на асфальт набережной и спешащих по ней прохожих. Держась края набережной, куда не долетали брызги и не доставала волна, мы дошли под моросящим дождём до улицы Екатерининской, на которой в доме тринадцать и находится театр. Мы увидели, что площадь перед театром заполнена ярко одетыми людьми, танцующими под зажигательную рок-музыку. Танцевали артисты – участники фестиваля. К ним присоединялись подходившие к театру будущие зрители. Дождь усилился, но танцы продолжались с зонтиками в руках, пока не раздался первый звонок. Это праздничное действо перед началом фестиваля, как мне объяснили, называется перфоманс и флешмоб.
Фестиваль открыл директор театра Николай Рудник. Потом выступили Анастасия Ефремова и Олег Маруев. После кратких выступлений руководителей фестиваля был спектакль по пьесе Ивана Франко «Украденное счастье». Спектакль закончился в одиннадцать вечера. Мы, еще под впечатлением прекрасно поставленного и сыгранного спектакля, вышли на улицу, но вынуждены были остаться под навесом театрального портика с колоннами. Дождь лил как из ведра. Ветер не просто не давал раскрыть зонтик, но вырывал его из рук. Потоки воды текли по улице под уклон, к морю, унося с собой сломанные ветки деревьев и всё, что попадалось на пути. Крыши торговых палаток, стоявших на площади перед театром, были сорваны. Зрители, выходившие из театра, бросались на улицу, чтобы поймать какую-нибудь машину, и, поняв бесполезность своих попыток, промокшие насквозь, возвращались в вестибюль, двери на выходе из которого не запирали, пока не разъехались все гости. Вызвать такси по телефону не удалось никому из нескольких сотен зрителей. Участникам фестиваля были поданы микроавтобусы. Они готовы были взять и нас, живших в том же пансионате, но не хватило места. Владимир Банников, по должности участвующий во всех наших мероприятиях и организовывавший наш досуг, чувствуя свою ответственность, не уходил с улицы, пока не отправил на попутной машине первую тройку из нашей группы и не договорился с одним из таксистов, что тот, выполнив полученный заказ, возвратится за нами. Отъехать от театра нам удалось только в начале второго ночи. И мы не были последними. По дороге, а езды нам всего пятнадцать минут, попадались упавшие и лежащие уже вдоль дороги деревья и сломанные крупные ветки. Ветер не утихал, мелкие ветки падали на крышу машины, и водитель инстинктивно в этот момент наклонял голову. Было половина второго, когда подъехали к пансионату. Володя предложил зайти к нему в номер, чтобы снять стресс рюмкой коньяка. Олег сказал, что не пьёт, что завтра мы продолжим беседу и пожелал спокойной ночи, а мы снимали стресс до двух часов.
Сообщение отредактировал Станислав_Ластовский - Среда, 07 Янв 2015, 21:29 |
| |
| |
