[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Свет Олирны (начал писать что-то вроде романа. Не знаю, как развить сюжет)
Свет Олирны
Секисов_Андрей Дата: Четверг, 17 Окт 2013, 11:58 | Сообщение # 1
Группа: Удаленные





СВЕТ ОЛИРНЫ. 1. Темно… Нет, ни темно и ни светло, ничего невидно. Тепла или холода не чувствуется, звуков тоже нет. Как, впрочем, нет и
тишины- низкая вибрация извне проникает в меня, пробуждая мое спящее сознание.  Пустота… Там, где я сейчас, нет решительно ничего. Из всех ощущений толькобеспрерывное чувство движения сквозь вибрирующее нечто.  Пространство будтотрясется, спокойно и размеренно. Но от этого спокойствия во мне самом нарастает
волнение. Я понимаю только то, что я- есть. Существую прямо здесь и сейчас. Хотя с какого точно момента нужно отсчитыватьмое нынешнее пребывание в этом непонятном здесь,мне не приходит в голову. Первое время (минуты, часы,  дни, а может и того дольше- ощущение временипочти отсутствует) мои мысли не заняты ничем, сознание ни на чем не
сосредотачивается ни на секунду. Позже состояние полного покоя, отрешенности от
самого своего существа, растворенности в окружающей среде очень постепенно
сменяется на более сосредоточенное.  Самамоя сущность как бы фокусируется в одной точке. Теперь я совершенно четко
чувствую, что перемещаюсь в одном направлении, с определенной скоростью, но не
знаю, медленно ли это или быстро, ведь нет никаких ориентиров, да и вообще
ничего материального, вещественногорядом. По крайней мере, я лишен возможности воспринимать что-то, кроме самого
себя. Но куда меня несет? Кто или что? Или я самкуда-то бегу…а может быть, лечу?!... Подобные мысли о своем положении приходят
ни одна за другой, а все сразу, одним клубком, но очень медленно. Через еще какое-то время сознание уже не такоечистое, как было. Ко мне приходит понимание того, что что-то должно скоро
произойти, и из этого нигде я окажусьгде-то.  От этого понимания меня охватывает сначалаволнительное предчувствие, затем почти что истерика, которую я, впрочем, никак
не могу выразить - только переживаю внутри.  Страх от встречи с неизвестным. Я -животное,овца, которую связали крепко,  закрылиглаза зачем-то и теперь волочат по земле в место жертвоприношения. Интуитивное
предчувствие опасности все нарастает, становится единственным, что я ощущаю.
Перед моим мысленным взором рисуются картины ужасных молний, грома и боли...  Мерещатся и вызывают ужас чьи то разинутыерты, нацеленные на меня глаза, тысячи воплей….  Я дергаюсь, пытаюсь вырваться из объятийкакого-то монстра, держащего меня и волочащего туда. Напрасно - на самом деле я бездвижен, трепещется лишь моевоображение. Бездна сейчас разверзнется… Меня за что-то судят, наказывают… Только кто и за что?!  Что было до того, как я проснулся уже летящимкуда-то в темноте?! Никаких воспоминаний нет. Есть только темнота, страх и
падение…Неясных образов больше нет, онислились в одно нарастающее отчаяние, истошный предсмертный крик…  Если бы я сейчас умирал, зная, что дальше небудет ничего, то не испытывал бытакого сильного напряжения. Кажется, за один миг я теперь преодолеваю
расстояние с половину вселенной! И чем дальше, тем явственней в воображении становятся
агония и ужас!  Мне кажется, впереди меняждет что-то страшнее смерти… Что-то поглощающее в себя и делающее все поглощенное
своей частью…  Что-то пульсирующее,бьющееся в костре агонии миллионов существ и пребывающее от этого в непрерывном
экстазе…Если я и в самом деле окажусь там, куда меня несет сейчас, то точно
никуда уже не денусь от вечного кошмара…  Вскоре эти неясные образы сливаются в однонапряжение, в один шум, рев, доносящийся из полыхающей бездны… И я теряю сознание. Меня снова нет.   Черезсколько-то времени я разом просыпаюсь. Вокруг нет  ни молний, ни страшного суда. Я такжеспокоен, как в самом начале, но уже не растворен, сфокусирован здесь.  Тревога неожиданно ушла. Померещилось…приснилось…  Вокруг стало тепло. Мое я уже вполне собранно, мысли приходятпоследовательно, но все также не оформлены в словесные формулы, фразы,
предложения. Теперь уже я кое-что различаю вокруг: точки и пятна разного
размера и цвета. Кое-где очень светло, чуть в сторону уже ничего не различить.
Преобладают фиолетовый, черный, серый цвета и еще несколько таких, которым
названия нет, но они также присутствуют в этом странном, немного пугающем, но
одновременно и приятном, нежно обволакивающем меня бесконечном месте…  Течение странной лучезарной реки из какой-то легчайшей материи уносит меня подтактичное колебание волн…  Ностоп! Из чего же состою я сам? Никакого тела, конечностей я на себе не ощущаю.
Вокруг меня какой-то сгусток. Это он чувствует вибрацию среды и движение
вперед. Видимо, он и есть точка, вмещающая мое сознание. Он очень небольшой и такой
легкий, что заметил я его не сразу. Кажется, его форма- шар.  Попробовать пошевелится,  повернуться назад, замедлить свою скоростьмне и не приходит в голову. Делать что-то своим «телом» не хочется, оно даже не
осязает само себя. Из чего состоит мой сгусток непонятно, но теперь я
воспринимаю его как вполне естественное, нормальное вместилище для своего
существа. Но почему, все-таки, что-то несет меня по этойдыре? Что было со мной? Как долго я спал перед своим возникновением здесь? Или
же я сплю прямо сейчас? Да и что это вообще такое- я?.. Никто и ни что не собирается отвечать на мучащие меня вопросыи рассказывать, куда я направляюсь- ни дыра, ни бездна, которую я миновал, ни
мой собственный шар… Но что-то внутри меня шепчет мне: «Подожди, скоро сам
увидишь, нет смысла волнению». Этот внутренний шепот беред под свой контроль
мои эмоции и выключает мысли… Я доверяюсь ему, а значит, отдаю себя на волю
дыры, все дальше и дальше проталкивающей меня сквозь себя вперед- навстречу
своей участи… Ни пятен, ни света вокруг. Осталась толькообволакивающая со всех сторон густая теплота. Внутри меня теперь смирение,
чувство доверия к этой теплоте. Я вижу свет. Но не вокруг себя, а как бы в
самом своем сознании. Чувство движения все такое же, но теперь оно вызывает не
панику, а желание также плыть в этом теплом океане света, чьи волны убаюкивают
ум. Чем дальше я плыву, тем становится теплее, светлее и спокойнее. Я снова
таю, растворяюсь.  Опять крепкий сон безвидений… 2.Я проснулся. Снова неясно, какдолго я спал, путешествуя. Но, очевидно, странствие мое уже подошло к концу. Из
пустоты передо мной родился свет. Теперь я стою на месте.  Сознание несравнимо яснее, чем во время«перелета», мысли четкие, оформленные словами, но говорить я пока не пытаюсь,
да если б и захотел- о чем? с кем? Передо мной какое-то место. И… я здесь не один. Такие же, как и я,прежде летящие шары постепенно останавливаются, скапливаются рядом и один за
другим меняют форму!  Также и я извоздушной сферы становлюсь чем-то вроде более плотного столба и обретаю вес…  Нет! Я-человек!!! У меня есть тело! Теперь уже его я воспринимаю как норму. Онокажется мне совершенно привычным, будто бы я всегда им обладал… Руки, ноги,
голова- все это состоит не из суставов и мышц, а представляет собой сгусток
материи, похожий по свойствам на прежний шар, но плотный и управляемый. Тело не
имеет постоянного цвета и плавно переливается от светло- голубого к сиреневому,
затем к розоватому, блестяще-золотому и, наконец, к белому, при том непрерывно
излучает ровный, ненавязчивый и необыкновенно тонкий свет. Так же стоит отметить
бодрость и легкость, царящую в каждой невидимой жилке. Чтобы двигаться, не
приходится напрягаться вовсе- одно намерение приводит к желаемому движению. Через
минуту я уже осязаю и вижу на себе одежду- кусок ткани, обтянутый вокруг
туловища длинной до колен. Его складки светятся также, как и само тело,
переливаясь цветами. Поскольку сам я не одевался, я понимаю, что сама моя плоть
образовала вокруг себя это одеяние, чтобы я встретил место, куда сейчас
направлюсь, одетым. Так тому и быть. Но сейчас разбираться во всех тонкостях новогообличия некогда- я в новом мире, и непонятно, какая участь меня здесь ждет. К
чему-то следует готовиться, но вот к чему?... Я пытаюсь напрячь память, но
тщетно- того, что было со мной раньше, в том мире, из которого меня сюда
занесло, я не знаю. А может, быть, и не было никакого прежнего существования?...
Бред! Почему-то я точно знаю, что где-тои как-то жил раньше. Выходит, что то положение, в котором я нахожусь теперь,
есть следствие прошлой жизни, по крайней мере, я так чувствую. Память же моя
как будто родилась только в том перелете. А он, кстати, уже поблек в  нейсравнительно с тем, что я вижу перед собой сейчас…   Я некоторое время после получения тела виделперед вокруг только других людей-сгустков. Они, как и я, излучали свечение и
переливались цветами радуги. Все окружение, видимое пространство  неизобиловало предметами- оно было образованно тем же светом, что исходил от нас,
только более рассеянным. В скором времени материя вокруг сгустилась и
образовала сначала размытые разноцветные пятна, а затем прекрасные пейзажи, к
появлению которых я не был готов и долго изучал их, вникая в сущность места, в
котором материализовался.   И теперь вся залитая мягким светом долинаокружает меня и других людей. Она усеяна травой, хотя отдельных растений никак
не различить, и больше напоминает огромное озеро, волнующееся легкой
рябью.  Посреди равнины вырастают кое-гденебольшие холмы, в дали же виднеются горы. Высокими они не выглядят,  но величие и мудрость исходят от них, проникаяв самое существо наблюдателя. Они, наравне с солнечным светом, наполняют свободное пространство далеко вокруг себя ободряющим сиянием, чутьзаметным глазу, но обладающим огромной силой живого воздействия на человека. Их
величие не заставляет ощущать себя мелкой песчинкой, а напротив- делится со
мной своей силой, делая сознание ясным, настроение радужно-легким. Горы
задерживают своим телом сколько-нибудь негативные идеи извне, не давая им добраться
до зоны моего восприятия. Уверен, если бы сейчас я обладал волей идти куда
угодно, то непременно двинулся бы навстречу этим живым великанам, застывшим на
века в просветленном покое… Небо, охватывающее бесконечное пространствонаверху, полно широких облаков, схожих формой с горами и устремленных вершинами
прямо вверх. Но этих вершин не видно, облака многократно превосходят высотой
горы.  Вглядываясь в небо, можно увидетьтолько бездонную чашу его пространства, наполненную кусками белой пены. Чувство
соприкосновения с бесконечной  красотой исовершенством проникают в сердце из глубокого недра этого перевернутого океана.
Хочется одним огромным глотком вдохнуть небесную свежесть в себя и навсегда
напиться необходимыми для жизни воздухом и водой… Все пространство окрашено непривычными иодухотворяющими цветами: голубое с примесью зелени небо делится своими лучами с
нежно-золотыми вершинами гор и воздушно-бирюзовой степью. Солнце почти
полностью скрыто за белоснежными грядами облаков, но видно, что оно очень
большое и парит близко к земле. Его цвета я точно описать не могу, наверное,
что-то близкое к огненно- фиолетовому. Хотя я свободно смотрю на открытую взору
его часть сколько угодно- оно не колет и не сжигает глаза.  Сами же мы- пришельцы из неизвестного прошлого,неизвестного нам теперь мира- медленно шагаем по неширокой тропе вперед.
Почему-то меня вместе с остальными притягивает к себе место, лежащее за долгим
массивом холмов и степей. Что там, еще не видно, но неслышимый голос судьбы
зазывает нас туда, и не повиноваться ему не в моих силах. Трепет волнения, как
перед выходом на сцену, неспешно, но верно охватывает меня, как, по-видимому, и
остальных.  Несмотря на это, я дышутактично, глубоко и медленно. Я нахожусь в самом сердце процессии из несчетного
числа людей, ничем не различающихся между собой. Я-один из сотен. Отдельные
единицы сначала прибывают сюда будучи шарами, затем обретают светящуюся плоть и,
не раздумывая, становятся частью общего множества идущих. Наши шаги размерены,
смиренны, каждое движение осмысленно и подчиняется общему инстинкту. Все, кого
я вижу, обладают теперь молодой внешностью , кто-то даже юн. Мужчин и женщин
примерно поровну, все одеты также как и я и излучают свечение, меняя плавно его
приятные цвета.  Никто не разговаривает,почти не смотрит на других. В воздухе зависло общее для всех напряжение.
Напряжение от  тщетной попыткипредставить, догадаться, что будет дальше. Но ничего не ясно. Коллективная
потеря памяти и безвольное шествие на встречу зову неизвестности сейчас
объединяет нас, заставляя шагать, смотреть вперед, дышать и ожидать… Ожидать
чего-то уже предопределенного для нас.  Кто-то невидимый, находящийся в небе на высотевершин гор смотрит на скопление разноцветных светлячков, образующих длинную
узкую почти ровную вереницу, тянущуюся из некой бездны без начала к огромному
костру-улью. Этот улей, или кто-то внутри него, тащит бесконечную гирлянду к
себе и глотает ее, делая загипнотизированных светлячков частицей своего
необозримого очага. Мы идем уже довольно долго.  Пейзаж неизменен, за исключением изредкапоявляющихся невысоких деревьев. Темп шага прежний. Напряжение стало теперь
едва ли не таким же вещественным, как воздух. Что-то внутри меня больше не в
силах ожидать участи, из груди рвется стон, вопрошающий: «да что это за место?!
куда мы идем? что со мной будет? откуда я здесь взялся?»… Я поворачиваю голову
влево- там идут молодой человек и две девушки. Губы онемели, слова не сходят с
них, но я в вижу в их молодых лицах те же вопросы и молчаливый стон.  Скоро я смиряюсь с невозможностью поговоритьс кем-то о происходящем и слушаю свои шаги, дыхание, иногда осматриваю соседей,
некоторые из которых тоже бросают ненадолго взгляд на меня и пытаются что-то
выдавить изо рта. Бесполезно. Остается только терпеть нарастающую тревогу и идти…
Снова смотрю вперед: наша гирлянда поднимается на холм, настолько широкий, что
его начала и конца не видно. Еще дальше появляется бледный туман, в нем
угадываются очертания домов, башен и улиц. Мы подходим к сияющему городу,
окруженному белой стеной. Эта граница не отталкивает нас от города, она будто
образована все тем же светом, который является природой здешнего неба, холмов,
самого города и людей.  Здесь окончаниенашего похода- уже знаю я.  Зазвонил колокол. Один удар по времени длитсядесять моих шагов. Он возвещает о нашем прибытии уже находящимся по ту сторону
стены. Чем ближе мы подходим к городу, тем больше благоговейный высокий звук
заставляет меня испытывать беспокойство, представлять тех, кто ждет нас там. Через сколько- то минут становится видно, какпроцессия входит внутрь и растворяется за стеной.  Около десяти человек теперь отделяет меня отвхода – открытых широченных врат из белого камня высотой с несколько
человеческих ростов, как и сама стена.  Встороне от них стоит высокий немолодой мужчина с длинными черными волосами и
бородой, со смуглым лицом, одетый в белую рясу, встречая входящих, но при этом
не глядя на них. Он смотрит в землю, но его неподвижный взгляд устремлен внутрь
себя. Его рост намного больше роста входящих в город, да и все остальное в его
виде выделяется на общем фоне. Его тело не меняет своего цвета, но горит таким
величайшим светом, что невольно чувствуешь свою незначительность относительно
него. Его лицо равнодушно, но ясно чувствуются исходящие от него благодушие,
духовное смирение и огромная мудрость. Самозабвенное ликование и восторг готовывырваться из меня! Желание преклониться перед источником Великого Света
овладевает  умом! Но я лишь чуть открываюрот и вдыхаю всей грудью благодать, которую изливает на меня, встречая, великое
убежище мудрого благоденствия. Звучит самый громких из ударов, я на  мгновение закрываю глаза, не в силах сразуоткрыться сиянию белизны, виднеющейся за входом. Я внутри… 3. Только я прошел через ворота сквозьразделявшую нас с городом стену, как ко мне разом вернулась возможность
управлять своим телом согласно своей воле. Точнее, не вернулась- я только что
обрел ее. Я теперь предоставлен сам себе, хотя еще не знаю, что с этим делать. Первым
делом я еще раз глубоко вздохнул, приходя в себя, затем слегка покрутил
туловищем из стороны в сторону, поднял до уровня ребер правую руку, проверив
свою власть над ней, робко ступил два раза вперед. Очнувшись от транса, отошел
в сторону от входа, чтобы не мешать входящим за мной. Люди, оказавшись здесь, тоже немножкомешкаются, оглядываются вокруг удивленно и вдохновленно и расходятся по
сторонам. Кто-то, освободившись от гипноза зовущего в себя города, заговаривает
с другими, задает какие-то вопросы и, получая краткий ответ, вроде «Не знаю, я
как и ты здесь меньше минуты», идет дальше нерешительно туда, куда почему-то
считает нужным. Через четверть часа поток входящих новорожденных иссякает,
колокол перестает бить, некоторое время еще звуча в моем слухе, а врата так и
остаются открытыми. Вопреки моим ожиданиям, здесь нет внушительныхстроений, потрясающих своей грандиозностью и блеском. Метрах в двухстах от
врат, однако, на площади стоит нечто вроде высокого белого обелиска,
сужающегося кверху и выглядывающего за стену так, что я принял его за пику
башни. Я, как и многие, решаю подойти туда: на уровне глаз на нем высечено
что-то четырьмя знаками- полукругами, которые я почему-то могу расшифровать.
Надпись гласит: «Свет Олирны».  Я, недолго подумав над смыслом надписи и придяк выводу, что музыкальное слово Олирна- название города, начинаю искать
взглядом место, куда можно было бы присесть и перевести дух. Я устал и
переволновался. Найдя недалеко длинную скамью со множеством уже сидящих горожан,
сажусь, оперевшись на спинку. Теперь я имею возможность отдышаться, осмотреть
город и собраться с мыслями. Некоторое время я бессмысленно разглядываюоткрывшийся мне вид. Стена,  вход,странный монумент находятся на возвышении, а уходя вглубь города, высота
постепенно спадает. Ни одного высокого дома нет, благодаря чему я могу видеть
всю городскую панораму. В ширину это огромное поселение тянется очень далеко-
так, что конца ни слева, ни справа не видно. Зато, по мере спуска вниз,
неожиданно взгляду предстает голубая кайма, ограничивающая собой сушу.
Мелькнула восторженная догадка: «море!».  Странной формы- прямоугольные, но состоченными углами- одноэтажные жилища людей построены из все того же белого
камня, что и стена, отгораживающая город от внешней природы. Отдельных кирпичей
нет, как будто эти дома высечены цельными из известковой породы. Вокруг домиков
растут трава, низкие деревья и образуют один на все участки общий сад, где
многие сидят в тени, кто с кем-то, а кто в одиночку, и неспешно проживают
очередной тихий и солнечный день.  Заборов нигде нет, видимо, отгораживаться другот друга здесь не принято.  От одногодома до другого в среднем метров шестьдесят. Широкие солнечные улицы тянутся сложным лабиринтом, среди них похоже нетни одной главной. Открывшийся мне вид богат на белый от домов и
бирюзово-зеленый от зелени цвета  иукутан в легкую дымку, отражающую солнечный свет.  Обширный город напоминает сплошнуюрастительную гряду с вырастающими из нее грибами. Гряда эта также естественно воспринимается
частью здешней природы, как горы или равнина. Люди неторопливо прогуливаются погороду, углубившись внутрь себя или созерцая свое привычное окружение.  Кто-то медленно меняет цвет тела, кто-то имеетпостоянный, меняя лишь оттенки. Никто никуда не спешит. Покой и тишина царят
везде, куда ни посмотри. Те, кто ходит или стоит в компании, издают что-то
вроде размеренного щебета птиц. Разговоры проходят без капли принужденности.
После реплики первого второй собеседник спокойно обдумывает сказанное,
помолчав, и высказывается или задает вопрос. Ни одного напрасного слова не
роняется на ветер, по-видимому, от глубокой внутренней собранности живущих
здесь.  Мимо меня прошла юная девушка со светлымиволосами длинной почти до груди. От нее пахнуло бодрой свежестью движения и
ароматом цветов, лицо выразило мне короткую улыбку. Она мимоходом оглядела
сидящего меня, будто произнесла мимикой: «Добро пожаловать, что, обвыкаешься?»
и пошла дальше решительным шагом в сторону врат. Наверное, она знала о прибытии
новых людей в город и хотела кого-то встретить. Я подумал о том, что никто не
встречает меня, и мне отчего-то стало неловко.  Ни одного громкого звука мои уши не уловили задобрый час сидения и размышлений. Я понял, гадать, что со мной случилось и
почему я оказался в этом месте, лишенный всяческих подсказок, не имеет смысла-
все равно я не могу ничего придумать, не помня, что было со мной до того
момента, с которого я веду повествование. Разрешение проблемы лежало на
поверхности: обратиться к кому-то с просьбой рассказать, что за место Олирна, и
кто те, кто по чьей-то воле пришли сюда. Но пока я не решался этого сделать по
следующим  причинам. Во-первых, я ненаходил вокруг почти никого, кто не был бы занят чем-то. Те, кого я заставал
взглядом находящихся на одном месте и не общающихся с другими, были погружены
внутрь себя и их вид не выражал готовности рассказывать что-либо кому-либо.
Во-вторых, я не знал, с чего начать разговор, задать ли вопросы прямо и сразу или
сделать какое-то вступление… К тому же, я начал подозревать, что я один немогу ничего понять и вспомнить, так как из тех, с кем я вошел сюда, мало кто
также сел в стороне в одиночестве. К половине из них подходили жители Олирны,
по-видимому, откуда-то знающие их, и вели куда-то в город, что-то показывая и
объясняя воодушевленно. Прибывшие были им приятно удивлены и выражали радостное
приветствие, кто-то обнимался или даже тихо и светло плакал, взволнованный
встречей  с теми, кто им дорог. Те же,кто не нашли здесь никого знакомого, уходили в разные стороны огромного сада,
осматриваясь, но помня о какой-то своей задаче. Я же не знал, что следует
предпринять и праздно ожидал помощи откуда-нибудь. Так прошло достаточно много времени, и я ужесобирался встать и поискать подсказку в глубине улиц-садов, но вдруг
почувствовал спиной чей-то взгляд на себе. Я встал и повернулся назад: в
сторону скамьи по тропе идет слегка полноватый мужчина с бросающейся в глаза
густой темной бородкой. Он с участливой улыбкой осмотрел мое лицо, тело,
подошел близко и взглянул в глаза. Помолчал немного, ожидая от меня реакции на
свое появление. Добродушно вздохнул, почувствовав облегчение от того что я- это
правда я, и низким звучным голосом пропел: -Прости, приятель, я припозднился. Какрадостно, что мы снова видим друг друга в таком светлом месте! Обхватив ладонями мои плечи, он прислонилсясвоей грудью к моей так, что я почувствовал в волосах его теплое глубокое
дыхание с привкусом дыма. Затем, потрясся меня немного, отслонился назад и
выразил лицом  легкое недоумение от моегомолчание. Я удивленно смотрел на него, думая как отреагировать, и, наконец,
произнес:-Откуда ты знаешь меня? Повисло растерянное молчание. Вдруг его лицоосветилось догадкой:-Так ты что, ничего не помнишь? Незнаешь, как оказался здесь? Я облегченно кивнул, чувствуя, что скороразрешу задачу. Снова  молчание, нотеперь в нем нет растерянности. Я поймал себя на мысли, что мы и правда
знакомы, что эта его улыбка сидит уже давно в моем подсознании, и почти
несознательно улыбнулся в ответ.  -Пошли, я тебе объясню. Ты совсемне помнишь меня, выходит?- сказал он и, получив утвердительный кивок,
продолжил- не волнуйся, теперь все трудности миновали, ты там, где все вокруг
радо тебе. Твоя память в скором времени должна вернуться, и ты поймешь, благодаря
чему оказался здесь.  Его тон был убедительным, каждое слово внушалодоверие, и я с облегченным сердцем пошел за ним, разглядывая дома, сады и небо.
Я знал его пару минут, но чувствовал непринужденность в том, что он со мной так
благодушен и участлив. Симпатия и беспричинная уверенность в нем изгнали из
моих мыслей недоумение по поводу своего положения.  Мы прошли немного в глубь города и подошли кодному из садов. Он предложил присесть за деревянный стол. Расположившись друг
против друга, мы оба собирались с мыслями. Он взял со стола кувшин, две
небольшие чаши и разлил по ним содержимое. Запахло виноградом, отчего во мне
проснулся аппетит. Мой незнакомый друг посмотрел на меня спокойным радостным
взглядом, с его лица все еще не сходила улыбка. Убедившись, что я готов слушать
его, он начал:-Все хорошо. Просто… дело в том,что ты умер.    4. Такое начало рассказа словно ударило меня по затылку. Ошеломление,страх, тревога, вызванные словом «умер», мгновенно блеснули искрой в выражении
моего лица и сразу сменились недоуменным ожиданием пояснения: как это я мог
умереть, если вот он я, сижу за столом и слушаю тебя?  Мой собеседник, предвидев эту реакцию, жестамирук начал успокаивать меня, будто говоря «Это нормально! Слушай дальше!».   Далее в уме у меня пролетела мысль, снованесловесная и цельная о том, что я, скорей всего, напрасно ассоциирую слово
«умереть» с концом бытия. Я, очевидно, переродился здесь в Олирне, обретя новые
плоть и сознание… Рассмотрев во мне и эту догадку, он с мягким лицомопустил и поднял увесистый подбородок.  -До этого ты, как и все люди, жил на Земле.Это слово тебе о чем-то говорит?..- не дождавшись от меня ответа, он продолжил-
Ты питался, спал, двигался, решал различные дела и развлекался… Но вот теперь,
умерев по воле судьбы, подойдя к порогу зрелости, был отправлен сюда Силами
Света…Подробности той жизни ты долженвспомнить, если захочешь. Я скажу, что ты был разумным и чувственным человеком,
стремившемся к чистоте и правде, по крайней мере, я был убежден в этой твоей
природе. Именно такие люди имеют много вероятности оказаться здесь, и раз ты
теперь сидишь со мной, значит я не ошибался в твоем светлом сердце. Но
случались в тебе и срывы, и периоды остолбенения и мертвенности… Но теперь ты
готов к постепенному сближению с Вечным Светом. В этом и состоит назначение
Олирны. Это место, куда души приходят из царства суеты и беспорядка за духовной
гармонией и чистотой.  Если бы послесмерти в тебе остались бы какие-то похоти или обиды по отношению к чему-то или
кому-то, ты бы прошел через очищение страданием и вскоре воскрес бы на земле,
начав свой путь с нуля. Люди, находясь на Земле, предполагают такое устройство
жизни после смерти, хотя и не помнят ни одного своего прошлого перерождения.  Представь: существует три мира. Земля, Олирнаи Гашшарва. После смерти на Земле люди переходят в другое состояние,
воплощаются в новом теле, рождаются здесь или в кругу страданий, Гашшарве -
смотря по состоянию их разума на момент смерти на земле. Очистясь страданиями,
они снова приходят на землю, все повторяется. Сюда приходят только души, ничем
не связанные с земной жизнью, свободные от низких  желаний, которые ограничивают ум и душу, недают…- он внезапно остановился- Прости, наверное, я говорю неясными понятиями.
Ты же понятия не имеешь о жизни на земле. Ты помнишь совой переход в Олирну?Я долго осмысливал его слова, ноони и вправду были по большей части мне неясны. Слова «страдания», «желания»
звучали привычно, но их смысл скрывался за непроницаемой пеленой… Потерянная
память навязчиво заявляла о себе, но никак не хотела вернуться. Наконец я
вспомнил о заданном им вопросе о переходе в Олирну. Видения из перелета еще раз
мелькнули перед мысленным взором.-Я помню, что куда-то летел втемноте. Ненадолго мне показалось, что меня бросят во что-то вроде ада, но
потом я очнулся и вскоре оказался здесь. Я столько пережил и до сих пор не могу
четко понять, что это было.- неуверенно рассказал я.-Это бывает со всеми умершими наземле. Ты был в неком длинном тоннеле, ведущим в Гашшарву или Олирну. В
какой-то момент душа оказывается между дорогами в два мира, и тогда решается,
где ей надлежит быть. Это ты и пережил. Тебя приняли сюда потому что твоя душа
была слишком легкой для страданий.  На земле Олирну и Гашшарву называют не иначе,как раем и адом, но это не совсем верно… После этих двух противоположных миров
есть еще ряды более высоких и более низких. Здесь мы только в преддверии
истинного рая… Отсюда возврат  на землювозможен лишь при редких обстоятельствах, и я не знаю никого, кто бы спустился
снова в тот суетный мир. Он немного помедлил, думая, как продолжить, ая в это время старательно раскладывал по полочкам в голове образ себя, жившего
на Земле.  Рисуя его в своем воображении,я с некоторым усилием находил в нем что-то знакомое. Слова «Земля» и
«искусство» отдались в моей памяти небольшим сдвигом. Проскользнули перед
взором смутные образы движения, намерения, ощущений, разрешения конфликтов.
Воскресли в памяти земные смех, плач, ругань… Все то, что оставило во мне
глубокий след, то, с чем я распрощался и чего не видел еще в новом мире. Но эти
образы быстро потухли и перешли обратно  в глубины сознания, оставив странный приторныйосадок в горле. -На Земле люди тратят большую часть своейжизни на устройство внешней стороны жизни.- продолжил он многозначительным
голосом- Они работают, чтобы приобретать вещи, такие как дом, пища, одежда и
еще много какой ерунды. Конечно, в том мире непросто выжить без всего этого, но
в мелких заботах они забывают о главном… Живут, сами не зная зачем. Но не все.
Начиная искать смысл существования, они облагораживаются, становятся чище. Олирна- место, где потребность в вещах сведенана нет. Здесь необязательно есть пищу, мы черпаем силы из материи вокруг.
Буквально, питаемся светом. Каждый раз вдыхая, ты насыщаешься.  Одежда, как ты заметил, это часть тела…Жилища даются нам сразу, как мы входим сюда. Скоро и ты получишь свое. Все то,
чего постоянно не хватает человеку на земле, здесь не имеет значения. Мы
свободны от постоянного поиска благ и можем искать духовность. Да, еще на Земле все мы стареем. Наша плотьобречена на гибель. Оно и верно, жить бесконечно там было бы губительно. Здесь
души получают тела, схожие внешне с прошлыми земными, но они остаются молодыми
всегда. Так же, как мы не старимся разумом, хотя постоянно становимся мудрее,
проще... И мудрость наша в простой любви. Любви к ближним, к этому небу, морю,
воздуху… Любви к Свету, дарящему жизнь. Это не свойственно обычным земным
людям, те любят выборочно… Те, кто уже там близок к такой любви, точно
оказываются потом в Олирне.  Он замолчал, специально давая мне времяусвоить сказанное. Отпил из чаши, причмокнув губами и указывая на мою. Я отпил
глоток. Вино оказалось превосходным, я почувствовал прилив сил и спокойствие.
Опустошив пол чаши в одну минуту, я сказал:-Послушай, я, кажется, представляю,как все было. Я умер на Земле человеком, достойным жизни в Олирне? Теперь я
буду здесь окружен всем этим светом и красотой. Но сколько времени я должен
пробыть в этом городе? Что будет после него? Какая цель у пребывания здесь? Он улыбнулся коротко, поднес руку к бороде иприщурился, подбирая слова.  Но увидавчто-то в небе, округлил глаза и указал мне за спину:-Смотри!  Я обернулся и сначала блуждал глазами по городу,не понимая, на что именно должен посмотреть. Затем мой взгляд остановился на
чем-то, похожим на пламя свечи, поднимающееся над землей и постепенно растворяющееся в небе. Этот огонек притягивал ксебе внимание еще многих людей, стоящих неподалеку от нашего уголка в
саду.  Они смотрели на него, как и я, неотрываясь, пока тот совсем не скрылся в облаках. Я не был удивлен этому
явлению, но огонек отчего-то вселил в меня необъяснимое предчувствие, вроде
светлой надежды на разрешение всех моих вопросов… Я не спеша повернулся назад к
своему собеседнику с вопросом:-Что это?-Раньше это был такой же человек,как я, они,- он обозначил взглядом случайных прохожих - и ты сейчас. Но теперь
он… освободил себя, свой разум от всего, что связывает его с жизнью в теле
человека. Он больше не хотел ничего брать от мира и отдал всего себя мудрому
Первоначалу. Он нашел силы увидеть в себе самом Вечный Свет, дарующего жизнь
всему, и стал Его частью. -Как с ним это произошло? Чтотакое Вечный Свет?- растерянно пытался я вникнуть в его слова. -Я не знаю всего еще сам.  Понять это подвластно только совсем свободнойдуше. Знаю только, что это бывает со всеми рано или поздно здесь, и в этом цель
здешней жизни. Мы оба задумались и молчали, допивая вино. Ончто-то усиленно вспоминал и, как бы находясь еще в своих воспоминаниях,
неожиданно произнес:-Тебя звали Виктор, а меня Карл…Мы и вправду были близки друг другу. Здесь больше некому тебя встретить… хотя…- он замялся- Не знаю, стоит лисейчас тебе рассказывать… В общем, здесь живет еще кое-кто, кто был с тобой на
Земле. Придет время, и вы встретитесь. Я не знал, как на это ответить, и согласился.Теперь я хотя бы знал, как его называть. Имя Виктор никак не пошевелило моей
памяти, но звучание его было привычным. Я не стал просить Карла рассказать об
этом «еще кое-ком», наверное потому что все, что я узнал и увидел сегодня и так
с трудом вмещалось в голове. Теперь мне хотелось все это обдумать и отдохнуть.-Пойдем, выберем тебе место дляжизни.- как будто почувствовав мое настроение предложил Карл- Я объясню, что
делать, чтобы вспомнить прошлое. Ты должен сейчас побыть один и расслабиться.
Скоро придет время спать. И правда, солнце  уже не так обильно заливало  Олирну светом, хотя до темноты оставалось ещене скоро. Мы встали и пошли вдоль по улице, где стоит дом Карла. В это время
суток еще сильнее были нежные запахи цветов и деревьев. Люди отдыхали, сидя у
себя в садах и попивая вино. Мы шли напрямую в сторону моря.  -Каждый раз, когда здесь оказываются души сЗемли, в городе сами по себе появляются новые дома. Ты любил море, вот я и
решил поискать поближе к берегу…В итоге, мы и вправду нашлисвободный домик, от которого до моря оставалось еще пара рядов других домов. Но
он находился на холме, отчего вид открывался прекрасный. Мы сели на порог и с
десять минут смотрели на волны и солнце, которое скоро должно было упасть в
воду, брызнув на Олирну багряным светом. Он встал и сказал, смотря на меня:-Чтобы вспомнить Землю, ты всеголишь должен лечь спать с мыслью об этом. Во сне ты увидишь то, что было для
тебя важным и сильнее всего вбилось в разум. Когда захочешь, приходи ко мне, я
мало времени чем-то занят…  Мое жилище было таким же, как у всех, белымкаменным кубом с парой широких деревянных окон. Внутри стояли кровать и стул. В
саду, окружавшем дом росли пара яблонь и вишня, по стене вился виноград с
зелеными крупными гроздями. Под ветвями деревьев стоял небольшой стол и три
стула. Откуда-то взялись кувшин с вином и чаши, как на столе у Карла. У крыльца росли белые, сиреневые, оранжевыецветы. Все это родилось в этом мире одновременно со мной, и поэтому было мне
несколько родным…  После осмотра моего уголка в раю я снова селна крыльцо, положив спину на стену возле двери. Передо мной лежала бескрайняя
плоскость моря. Волны успокоились, и оно стало похожим на зеркало, в которое
любуется на себя огромный красный круг солнца. В воздухе стояла необыкновенная
свежесть, пространство вокруг окрасилось в цвета заката. Слева на картине,
открывшейся мне, были написаны рукой неизвестного художника отвесные золотые
скалы, вырастающие прямо из водной глади… Мысли куда-то улетучивались, и я на мгновение испугался, что сноваочнусь летящим куда-то по темной сюрреалистической дыре. Но что-то теплое
окутало меня и беззвучно шепнуло: «Теперь все позади… Теперь все устроилось…».
Я отдался в руки этой ласковой теплоте, не в силах преодолеть изнеможение. За
мгновение до сна я вспомнил наставле

Сообщение отредактировал Секисов_Андрей - Четверг, 17 Окт 2013, 12:06
 
Секисов_Андрей Дата: Четверг, 17 Окт 2013, 12:05 | Сообщение # 2
Группа: Удаленные





Это самое начало (4 главы). Идея в том, чтобы показать контраст между жизнью человека на земле и на том свете. Там, в Олирне, он должен будет осознать суть существования и в конце выбрать, раствориться ли в Боге или вернуться на землю уже с определенной миссией. Свою земную жизнь он видит во снах, это сюжет, развивающийся параллельно с жизнью на небесах. Сны я планирую писать от третьего лица, чтобы четко показать контраст между прежней и нынешней его личностью. Не могу четко придумать сюжет... Может быть, кто-то натолкнет на идею?
 
pantera2 Дата: Суббота, 19 Окт 2013, 20:22 | Сообщение # 3
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2479
Награды: 47
Репутация: 82
Цитата Секисов_Андрей ()
Не могу четко придумать сюжет...
Сюжет можете придумать только вы. Пока что читается текст, как некие дневниковые бессвязные записи. 
А чтобы бессвязное стало именно литературным произведением в нем должны появится конкретные герои и обозначится конфликт. Иначе вы рискуете погрязнуть в занудном изображении ваших видений.
Марина Новиковская

Авторская библиотека
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-3697-1
 
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Свет Олирны (начал писать что-то вроде романа. Не знаю, как развить сюжет)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.