[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Могила без памятника (Повесть(14+))
Могила без памятника
Ирбис Дата: Пятница, 20 Июн 2014, 20:18 | Сообщение # 1
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4


Часть 1

Игорь Берестов не любил тратить время впустую и жил, словно в вечной гонке, не давая себе расслабиться. Работе он посвящал много времени и сил, проявляя порой излишнее усердие. Заподозрить, что у него имеется давнее хобби, которым он очень дорожил и считал его важнее семьи, было совершенно невозможно. А оно существовало – мотогонки. Ради них он готов был пожертвовать всеми выходными, и частенько жена с детьми оставались в эти дни одни. Ирина давно смирилась с таким положением вещей, ведь в остальном ее все устраивало. Игорь владел салоном сотовой связи, а она работала педиатром в детской поликлинике. В деньгах семья недостатка не испытывала. Двое детей – мальчик Семен и девочка Татьяна – очень любили отца.
Увлечение мужа спортивными мотоциклами причиняло Ирине беспокойство: синяки и ссадины появлялись у него так часто, что на них уже не обращали внимания – это казалось мелочью по сравнению с тремя переломами и сотрясением мозга.
В субботу Игорь встал рано и, стараясь не шуметь, прошел к шкафу за одеждой. Доставая футболку, он задел вешалку и она со звоном упала на пол. Ирина проснулась.
– В мотоклуб опять?
– Нет, в Пышму, – ответил Игорь, уже не таясь натягивая на себя кожаные штаны.
– Зачем тебе в такую даль?
– Ренат нашел по объявлению мотоцикл раздолбанный, хотим съездить и посмотреть. Если он нам подойдет – заберем на запчасти.
– Ренату надо – он пусть и едет, а ты бы лучше в парк детей сводил, – в голосе Ирины послышалось раздражение.
– Завтра свожу. Обязательно свожу.
– Опять завтра… тебе всегда мотоциклы дороже, – проворчала Ира, но беззлобно. Ей хотелось сейчас спать, а не выяснять отношения. Настал долгожданный выходной и можно, наконец, выспаться.
Несколько лет назад Игорь основал мотоклуб «Летучие мыши», в котором собрались самые ярые поклонники безбашенных гонок. Молодые люди быстро сдружились и считали себя одной семьей. Дни рождения отмечали всей компанией в ресторане.
Игорь вышел из подъезда, завел семейный «БМВ», припаркованный у дома, и поехал в гараж. Там он пересел на мотоцикл и отправился в сторону загородной заправки.
Друзья не дороже детей, неправда. Он очень любил своих детей – семилетнюю Таню и четырехлетнего Сему.
Девять лет назад Берестов подвез на своем мотоцикле юную опаздывавшую студентку к дверям медицинского института. Уже тогда он был уверен, что на этом их знакомство не закончится. И в самом деле – встречи продолжились, возникла страсть, Ира не смогла устоять перед белозубым парнем с красивыми длинными бровями, и в результате совершенно непредвиденно появилась Танюша. Сема уже был продуктом запланированным. Игорю надоело бегать и прятаться от сотрудников военкомата. Ему не хотелось идти в армию. Нет, он не был трусом, просто боялся, что бизнес, раскрученный с таким неимоверным трудом, без него рухнет. Двое детей добавили забот прежде всего Ире, поскольку Игорь не собирался бросать в выходные свое хобби, а по будням полностью выкладывался на работе. Мама Игоря стала частым гостем в семье Берестовых. Понимая как трудно Ирине, она взяла на себя часть домашних дел и иногда присматривала за детьми.
Игорь прервал размышления и поднажал на газ. Его друзья – такие же любители двухколесной техники, как и он сам, – уже должны быть на месте. Автомобиль – это удовольствие для ленивых, а вот мотоцикл…
Двести пятьдесят лошадей разгоняют мотоцикл словно реактивный болид. Возникает ощущение, будто ты летишь в истребителе на бреющем полете. Адреналин вырабатывается литрами. Игорь в эти минуты забывал всех и все на свете. Кто ни разу не держал железного коня, тот не поймет.
Игорь подъехал к месту встречи. Максим, Ренат и Дамир сидели на бордюре, а их мотоциклы стояли рядком поблизости. Чернявые Дамир и Ренат носили одинаковые узкие усики, что делало их похожими на братьев, но принадлежали они к разным национальностям: Дамир – татарин, а Ренат – башкир. Максим – рыжеватый и круглолицый паренек – был самым молодым из их компании.
– Привет, капитан! – крикнули они хором.
– Привет! Ну что летим?! – ответил Игорь и, не дожидаясь пока они оседлают мотоциклы, поддал газу.
Восемь колес, подняв клубы пыли, вынырнули с заправки и помчались по трассе. Игорь любил скорость: в его воображении мотоцикл сразу превращался в резвого стиплера, а он сам в лучшего жокея в мире. Он с легкостью обходил все встречающиеся на пути машины, представляя, будто это заковыристые препятствия.
До поселка Пышма оставалось километров двадцать. Чистое утреннее небо вдруг начало затягиваться тяжелыми черными тучами. Все прибавили скорость. Тучи тоже не дремали и наползали с угрожающей быстротой. Вскоре пошел дождь. До населенного пункта парни доехать не успели и решили переждать непогоду под эстакадой бетонного железнодорожного моста.
– Ливень затянется на целый час, а то и больше, – крикнул Максим. Сняв шлем, он стал протирать забрызганное каплями защитное стекло.
– Ничего, переждем, – ответил Ренат. – У меня для таких случаев всегда найдется чем согреть душу.
Он скинул с плеч рюкзак и достал оттуда термос с пластиковыми стаканчиками.
– Кофейку горяченького хлебнем? – спросил Дамир, потирая руки.
– Да, и по бутербродику каждому, – радостно воскликнул Ренат, расставляя стаканчики на сиденье мотоцикла.
Мимо них, притормаживая, проезжали автомобили. Лица всех водителей выражали одно и то же: «Что, хрустики, дождя боитесь?». «Хрустик» – это обидное прозвище мотоциклистов.
– Ну что пялитесь? – сердился Игорь в ответ на очередную ехидную ухмылку.
Где-то поблизости сверкнула молния, и темное пространство под пролетом осветилось, как от мощной фотовспышки. Вслед за ней яростно прогрохотал гром. Дамир поморщился.
– Оглохнуть можно. Видать, совсем близко шмякнула.
– Смотрите, смотрите! – вдруг закричал Максим, показывая куда-то вверх.
Все повернули головы по направлению руки и увидели под потолком маленький светящийся шарик размером чуть больше мужского кулака.
– Шаровая молния! – с восторгом воскликнул Игорь. – Первый раз в жизни вижу. Красота! Чудо природы!
– Ага, – согласились остальные. – В городе вряд ли встретишь такое.
Молния плавно поплыла сначала в одну сторону, потом в другую, затем остановилась и зависла под пролетом эстакады, словно соображая, куда ей податься.
– Надо это чудо природы успеть заснять на мой видеорегистратор пока не сбежала! – вскричал Максим, но отойти к своему мотоциклу не успел.
Яркий шар вдруг резко спустился вниз и, не дойдя примерно метра до парней, стал кружиться за их спинами. Волосы у всех наэлектризовались и поднялись дыбом. Картина получилась комичная, но сейчас им было не до смеха.
– Вот черт! – испуганно прошептал Максим.
– Не делай резких движений, надо пригнуться и не спеша отойти, – сказал Ренат.
Шар остановился и медленно направился к нему.
– Нельзя отмахиваться, убьет, – предупредил Игорь.
Молния изменила направление и плавно, потрескивая и переливаясь красновато-голубым цветом, двинулась к Игорю.
– Блин, она что, с мозгами? Кто говорит – к тому и плывет, – хриплым голосом заметил Дамир.
В подтверждение его слов шар остановился и поплыл назад от Игоря к Дамиру.

– На колебания воздуха реагирует, – совсем тихо прошептал Игорь.
Молния остановилась в центре, словно не поняла, кто сказал последнее слово.
Напряжение достигло апогея, все молчали, а шар вдруг стал краснеть, искры посыпались все сильнее и сильнее.
– Считаю до трех и все одновременно разбегаемся, – сообщил Игорь на языке жестов.
Когда он растопырил пальцы, все четверо парней резко развернулись и рванули в разные стороны. Макс выбежал из-под моста с одной стороны, Дамир с другой, а Ренат перебежал дорогу, чуть не попав при этом под проезжающий автомобиль. Повернувшись, они увидели лежащего Игоря, а смертоносный шарик исчез.
– Догнала его, сука! – выругался Дамир и первым бросился к другу.
Игорь лежал на асфальте лицом вниз и не подавал признаков жизни. Все растерялись, кроме Дамира.
– Ты, Ренат, вставай сюда – ближе к груди, а ты, Макс, куртку под шею положи, – командовал он. – Да быстрее! Меня в пожарке учили, как людей спасать. Макс, скорую вызывай!
Рядом останавливались машины, водители выходили, но ничем помочь не могли. Кое-кто предлагал свою аптечку и уезжал дальше.
– Не останавливайся, дави на грудь сильнее! – кричал Дамир взмокшему Ренату.
Сначала слабо заработало сердце, потом появилось дыхание.
– Продолжаем до тех пор, пока не очнется, – сказал Дамир.
Скорая не приезжала. Макс выругался и позвонил еще раз.
– К вам едут, скоро будут. На улице ливень – они не могут ехать слишком быстро, – отвечал спокойный женский голос.
– Да, мать вашу, мы уже десять минут ему искусственное дыхание делаем! – орал он в трубку.
– Продолжайте делать, сохраняйте спокойствие и мне не грубите, – отвечала пуленепробиваемая диспетчерша.
В сознание Игорь не пришел и после приезда врачей. Дамир с Ренатом сопровождали Игоря в больницу, а Максим остался караулить осиротевший мотоцикл и ждать помощи из города.

продолжение следует

Сообщение отредактировал Ирбис - Пятница, 20 Июн 2014, 20:21
 
Ирбис Дата: Воскресенье, 22 Июн 2014, 20:34 | Сообщение # 2
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 2

Сергей Ларин всегда считал, что уход за могилами предков это не обязанность, а повинность. Правда, вслух об этом никогда не говорил. Еще хуже, если ты приводишь в порядок могилы тех, кого совсем не помнишь. Сорок пять лет прошло с того момента, как не стало его родителей. Никто из домашних там никогда не был – ни двадцатипятилетняя дочь Елена, ни сын Василий. На днях старшая сестра Оксана прислала Ларину письмо, где сообщала о своей болезни, и очень просила съездить на могилу родителей. Она последний раз была там лет пятнадцать назад, а сейчас его очередь отдать дань памяти родителям – заменить проржавевший памятник и вообще привести могилу в порядок. Отказать он ей не мог. Дело в принципе нетрудное, но только кладбище находилось в другом городе и рабочий график настолько плотный, что вырвать из него три дня это верх расточительства.
– Поезд «Москва – Абакан» отправляется со второго пути! – громким эхом пронеслось по вокзалу.
Сергей опаздывал, надо было срочно купить билет на электричку. Нужный электропоезд по расписанию последний и если не успеть, то придется возвращаться домой, а это не входило в его планы.
Сначала он шел быстрым шагом, потом перешел на бег. Бежать было легко, ведь кроме небольшой дорожной сумки у него ничего не было. Лавируя между отъезжающими и приезжающими, Сергей влетел в кассу пригородного вокзала. Сердце радостно застучало – у нужной кассы стояло всего десять человек, значит, он успеет до темноты добраться до Камышинска.

Когда приедет на место, то остановится в привокзальной гостинице, а на следующее утро отправится по делам. Купив билет, Сергей почувствовал облегчение – еще двадцать минут и он свободен, а потом можно не спеша пройтись по перрону, покурить и спокойно сесть на поезд. От облегчения, что все так удачно складывается, даже поднялось настроение. Только он взялся за ручку входной двери, собираясь выйти, как по радио объявили о прибытии какого-то поезда, и людской поток подхватил его, едва не повалив на пол.
Очутившись на перроне, Сергей достал сигарету, с удовольствием раскурил её и направился к своей платформе. Поезд уже стоял с открытыми дверями, принимая в себя пассажиров.
– Беляши горячие! – кричала толстая тетка, толкая впереди себя тележку, источающую аппетитный запах жареного теста.
«Возьму один» – решил он.
Сергей сунул руку в карман, потом в другой и сердце его похолодело – толстое портмоне исчезло, а вместе с ним приличная сумма денег и паспорт. Бежать назад? А смысл? Он точно помнил, что клал бумажник в боковой наружный карман пиджака. Видать, кто-то постарался в возникшей в дверях давке.
Хорошо хоть, что часть наличности Наташа положила в карман его рубашки, приколов ее на всякий случай булавкой. Жена у Сергея относилась к тому типу людей, которые зашивают деньги перед поездкой в трусы. Она была не старая – сорок четыре года, но с раздражением думала о приближении сорокапятилетнего юбилея. И вовсе не из-за возраста, который ее совсем не напрягал. Когда-то давно одна певица спела песню со словами: «сорок пять – баба ягодка опять», и теперь большинство считало просто своим долгом озвучить этот постулат в лицо каждой женщине сорока пяти лет, не задумываясь о том, нравится ли им подобное или нет. Наташа не переносила затасканности этой фразы, оскорбительного слова «баба» и в целом посыла утешиться мыслью, что какой-нибудь мужчина таки посчитает ее «ягодкой», а, следовательно, присматривать место на кладбище еще пока рано. Будто без мужского одобрения и внимания для женщины нет жизни. Сергей в свой сорокапятилетний юбилей – четыре года назад – подобными мыслями не мучился. Ему никто не сказал, что он еще «ягодка» и может жить спокойно. Мужчина обществом по умолчанию считается прекрасным в любом возрасте, а из расхожих фраз ему грозит услышать только что-нибудь вроде: «Мои года – мое богатство». И то не в сорок пять лет, а где-нибудь в семьдесят.
– Электропоезд «Екатеринбург – Камышинск» отправляется! – раздалось из громкоговорителей на перроне.

Выбора не было – придется ехать и попытаться хоть как то сэкономить, на чем только можно. Обещание, данное сестре, он выполнит любой ценой, даже если для этого придется спать на вокзале. По прибытии в Камышинск понял, что о ночевке на вокзале никакой речи быть не может, назойливые полицейские не дадут этого сделать.
Поздний вечер скоро сменит ночь, а Сергей Ларин все бродил возле столбов с расклеенными объявлениями. При тех деньгах, что у него остались и отсутствие паспорта, о гостинице можно только мечтать, а предлагаемое частниками жилье тоже кусалось своими ценами.
– Мужчина, вы ищете, где остановиться? – услышал он за спиной.
Повернувшись на звук голоса, он увидел женщину. Её возраст на глаз было трудно определить: лицо помятое, короткая неаккуратная стрижка, несвежая одежда. Обычно так выглядит те, кому все радости в жизни заменила бутылка, но женщина на вид была трезвая, по крайней мере, в данную минуту. Он не ответил ей и отвернулся, не хотелось связываться с подозрительными личностями.
– Триста в сутки за комнату, – предложила она. – Это меньше всех.
Ларин не ответил ей и продолжал с упорством разглядывать объявление за объявлением.
– Двести пятьдесят, – произнесла она уже жалобно.
Сергей перешел к следующему столбу, дама непрезентабельного вида от него не отставала.
– Двести! Мне детей нечем кормить! – уже взмолилась она. – У меня их трое.
Сергей знал, что такие личности всегда используют этот козырь, порой даже ради этого и плодятся.
– Далеко? – сдался он, понимая, что других вариантов больше не будет. Кто в этой дыре может ждать его с распростертыми объятиями? Разве только полиция, если узнает, что при нем нет документов.
– Нет рядом, через квартал. Можно пешком пройти.
Через несколько минут они подошли к дому, который в народе называют «хрущевка», поднялись по лестнице и остановились у обшарпанной двери. Дама открыла ее и вошла первой. Зайдя вслед за ней в коридор, Сергей увидел приоткрытую дверь спальни, которая находилась слева от них. Любопытные дети вышли посмотреть, кто пришел.
– Ну-ка спать! – цыкнула она на них.
Да, квартирка конечно не фонтан, но за двести рублей в сутки лучшего вряд ли можно было ожидать. Хорошо хоть белье дали чистое, но, похоже, ворованное – везде стояли печати каких-то организаций. Сергей ни о чем не стал спрашивать, подробности его не касаются.
– На кухне газ, холодильник, чайник, посуда. Если что-то понадобится – спрашивайте, все необходимое у меня есть. Дети тихие, тараканов нет. Замок на дверях работает, можете закрываться у себя в комнате. Располагайтесь.
– Хорошо, – ответил ей.
Сергей отдал деньги за три дня и прошел в свою комнату. Закрывшись, он не стал ничего осматривать, а сразу же лег спать. Накопившаяся за день усталость мгновенно погрузила его в глубокий сон.

Утром Ларин, едва проснувшись, вышел на кухню. Позавтракал бутербродом с сырокопченой колбасой, оставшимся с дороги. Пока ел, заодно на листке бумаги рассчитывал финансы: надо и на памятник, на еду, да еще и на обратную дорогу. Почувствовав на себе взгляд, Сергей повернулся в сторону коридора и заметил, как из-за угла показалось и быстро исчезло детское личико.
Позавтракав и собравшись, Сергей решил сразу ехать на кладбище. Там его ожидала вторая неудача – он никак не мог найти могилу. Как бестолковый следопыт Ларин метался туда-сюда, пытаясь сориентироваться по карте, нарисованной на обратной стороне письма.

Многие могилы уже давно разрушены, памятники провалились и с оградок исчезли все таблички. В отчаянии он стал звонить сестре.

– Да ты плохо ищешь, – вздыхала Оксана, не зная как помочь. – Сходи к кладбищенскому смотрителю, у него должен быть журнал с записями.

Смотритель, оказывается, работает до обеда, и пришлось, не солоно хлебавши, возвращаться в квартиру. Это значит, что один день бездарно потерян.
По дороге купил пакет картошки, хлеб, да бутылку подсолнечного масла. Три дня на одной картошке можно прожить, ничего с ним не случится, домой приедет – Наташа щами откормит.
Только перешагнул порог, как дети хозяйки квартиры, словно мыши, бросились из кухни в комнату. Только из щели проема двери были видны их любопытные глаза.

– Не бойтесь – я не кусаюсь, – сказал Сергей.

Дети засмеялись и закрылись на замок.

Через час жареная картошка была готова. Аппетитный запах заполнил всю квартиру.
– Картошка! Картошка! – послышалось из-за угла.
Сергей поднял голову и увидел три пары детских глаз. Невозможно есть, когда на него вот так смотрят. Он застыл с непрожеванной пищей во рту.
– Картошку ест… – сообщила девочка своим братьям. – Жареную…
– Дети, вы есть хотите? – спросил Сергей.
Все дружно закивали головами. Приглашать их не понадобилось. В кухню забежали девочка лет восьми, мальчик шести и еще мальчик совсем маленький – года два не больше. Они сели за стол, окружили сковородку и, накалывая вилкой ломтики картофеля, начали быстро уничтожать ужин. Малыш ел медленно и, догадавшись, что брат и сестра ему ничего не оставят, заплакал.
– С братом поделились! – приказал Сергей.
Девочка вздохнула и неохотно сдвинула на край сковороды маленькую порцию.
«Моя Оксанка не такая была», – вспомнил Сергей какой-то эпизод из своего детства.
Малыш испугавшись, что и это могут отобрать, бросил вилку и начал есть руками.
Сергей сокрушенно покачал головой. За весь день наверно только эта картошка.
– Ребятишки, а где ваша мама? – спросил Сергей.
Мальчик постарше неопределенно пожал плечами.
– Ты не умеешь говорить?
– Да умеет он, просто стесняется, – ответила за него сестра.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Рома, – глухо произнес в ответ.
– А тебя, малыш?
– В–а–аллик, – протянул тот.
– Как? – не понял Сергей.
– Валей его зовут, Валентин. А мы его Валиком зовем, – рассказала девочка. – А меня Карина.
– Ух-ты, какие имена у всех совсем разные.
– А зачем нам одинаковые, как потом различать? – удивилась девочка.
Сергей махнул рукой, объяснять долго, все равно не поймут.
– Картошки еще хотите? Я пожарю, а то вы меня без ужина оставили.
– Хотим! – произнесли дети хором.
– А где ваша мама? Когда она появится?
– Вино пьет наверно где-то, а когда появится, не знаем, – ответила девочка.
Сергей поделил в уме те шестьсот рублей, что отдал за ночлег, на стоимость самого дешевого вина. Получалось, что придет через неделю, если ей кто-то поможет, то раньше. Но его самого уже здесь не будет.

На второй день пребывания в Камышинске с помощью смотрителя удалось найти могилу. За это пришлось отдать триста рублей. На присланном плане расположение могилы было правильным, но Сергей держал лист вверх ногами и выбрал неверное направление. Досадно, что пришлось лишний раз потратить наличность, которой у него и так немного осталось. Без паспорта не удастся получить деньги из дома, даже если ему их пошлют. Сергей уже ругал себя за самонадеянность. Можно было прямо сейчас вернуться домой и приехать в Камышинск в следующий раз, но с деньгами. Когда это будет непонятно – рабочий график расписан плотно. Он не работяга какой-нибудь, а начальник одного из отделов крупного химического предприятия. Деловые встречи и отчеты ждать не будут.
«Так как же поступить?» – размышлял Сергей.
Иногда бывает тяжело выбрать верное решение. Ларин в некоторых вещах не утратил детской веры в высшие силы, поэтому достал из кармана монету и подбросил: орел – поедет за памятником, решка – вернется домой. Выпал орел, но ехать не хотелось. В детстве он старался незаметно подтасовать результат, а потом сделать вид, будто ничего не знает. И сейчас поступил так же – бросил монету еще раз. Орел упрямо выпал опять и Ларин сдался. Он постарается сделать всю работу побыстрее: поставить памятник, покрасить оградку и насыпать свежей земли.
Единственное в Камышинске похоронное бюро находилось недалеко от кладбища и называлось «Белый ангел». Во внутреннем дворике стояло много готовых памятников, все они были без табличек. Сергей вошел в бюро и обратился к работнику с просьбой о гравировке.
– Если нужна надпись и фотография на памятнике, то только послезавтра, у меня заказов много, – сказал каменотес.
– Мне завтра кровь из носу надо, – взмолился Сергей.
– Пятьсот рублей сверху. В двенадцать дня будет готово.
Деньги имеют свойство стремительно таять, а чем их меньше, тем больше ты в них нуждаешься. Те, кто наживается на людском горе, всегда знают, что родственники безропотно отдадут последнее, лишь бы достойно похоронить человека.
Расплатившись с приемщиком заказов и пересчитав оставшиеся деньги, Сергей вздохнул. Осталось только на завтрашнюю электричку, но зато все успел сделать. Почти. Памятник еще не на кладбище, но это не считается. Он скоро будет готов. Завтра Сергей с утра приведет в порядок могилу, а вечером отправится на семичасовом поезде домой в Екатеринбург.
«Оксана будет довольна» ¬– подумал Сергей.
Сергей считал себя обязанным сестре, фактически она заменила ему мать. После детдома Оксана уехала в Москву, там она окончила училище и поступила на работу. Зарплата дала возможность снимать жилье и забрать Сергея под свою опеку.
С чувством выполненного долга Сергей вернулся на съемную квартиру. Не успел он наклониться, чтобы снять ботинки, как перед ним возник Валик и начал радостно прыгать.
– Картошка, картошка!
Значит эта «мамаша» не приходила. У Сергея испортилось настроение. Ему было жаль детей, но что он мог сделать?
«Зайду с утра завтра в полицию, а оттуда на кладбище и потом домой. Пусть их забирают в детдом, а мать лишат материнских прав. Мы с сестрой там были и они не пропадут», – размышлял Сергей, пока чистил картошку стоя за раковиной, а кожура совсем тоненькая сползала в пакет.
Утром он попрощался с детьми и отдал им ключ от квартиры. Перекинул сумку через плечо и направился быстрым шагом в сторону железнодорожных путей. Так можно срезать три километра, добираясь до отделения полиции. Транспорт в этом городке ходит плохо и пешком до цели можно достичь раньше автобуса.
Небо заволакивалось тучами, обещая хороший дождик. Сергей перешел на бег, надеясь попасть к нужному месту раньше, чем начнется дождь. Закапали первые капли, засверкали молнии. Сергей уже мчался со всех ног вдоль путей, рискуя споткнуться о шпалы. Яркая вспышка осветила все вокруг, а вот грома он уже не услышал…

продолжение следует
 
cvetlana_ivankova Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 14:58 | Сообщение # 3
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 206
Награды: 5
Репутация: 5
Ирбис, Заинтриговали основательно! С нетерпением жду продолжения!
cveta061206
 
Ирбис Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 16:54 | Сообщение # 4
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
cvetlana_ivankova, рад что проявили интерес. Правда повесть не маленькая.... Постараюсь удержать интригу, дабы читатель не заскучал.
 
Ирбис Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 16:55 | Сообщение # 5
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 3

Игорь Берестов открыл глаза. Яркий свет тут же заставил его зажмуриться. «Где я?» – мелькнула в голове первая мысль. Игорь чуть приоткрыл веки, ожидая пока глаза привыкнут к яркому свету. Тела не чувствовалось. Или его нет совсем? Послышался звук открываемой двери – кто-то вошел в помещение.
Игорь попытался что-то сказать, но получилось только невнятное «пфууу». Этого было достаточно, чтобы на него обратили внимание, и через секунду над ним склонилось женское лицо. Женщина посмотрела на него, улыбнулась и радостно произнесла: «Очнулся!».
До Игоря, наконец, дошло, что он находится в больничной палате. Осмотреться по сторонам не было сил, голова с трудом поворачивалась. Женщина исчезла и вскоре вернулась, но уже не одна. Мужчина, явно врач, присел рядом и тоже обрадовано сказал:
– Везунчик!
– Посему? – нечленораздельно выговорил Игорь.
– Потому что выжить после удара молнии удается не каждому!
– Молния? – удивился Игорь.
Тут силы его оставили и он заснул.
– Сорок дней в коме и все же пришел в себя. Галя, надо позвонить родным и сообщить эту новость, – сказал врач, но Игорь этого не слышал.
Ему снился сон, странный сон – дети, много детей, человек сто не меньше, все куда-то бегут и что-то радостно кричат. И он с ними и ему тоже весело.

Выздоровление шло медленно. В первое время Игорь поднимался с постели с трудом. Из-за нарушения координации движений часто падал.
Да, действительно везунчик. Как все случилось? Он силился вспомнить. Ливень. Спасительное укрытие в виде моста. «Переждем?» – сказал кто–то из его команды байкеров. Крутящийся яркий шар… ужас в глазах друзей… и темнота.
Каждый день к нему в палату приходили жена с детьми и родители. Маленькому Семе быстро надоедало сидеть в палате и он начинал носиться по коридорам, попутно забегая в другие помещения. Ирина ругалась и приводила его обратно. Игорь смеялся, хватал сына на руки и наказывал его щекоткой. Сема хохотал, вырывался и убегал опять. Танюшка сидела смирно и потихоньку поедала гостинцы, предназначенные для папы.
– Ириш, – завел как-то разговор Игорь. – У меня в голове, на второй день как я очнулся, появилось свечение. Глаза закроешь, а внутри меня как бы все светится фиолетовым цветом.
– А что врач говорит?
– Говорит, это последствие травмы, возможно, задет зрительный нерв, но должно все пройти.
– Ну, значит, все будет хорошо. А кошмары больше не мучают?
– Да это не кошмары, а просто белиберда какая-то. Причем все время дети и только дети. Правда, сегодня приснилось трехлитровая банка с лягушками. Самое интересное – все сны я обычно забываю к обеду, но эти помню до мельчайших подробностей спустя несколько дней.
– Лягушки… – хихикнула Ирка.
– Да, лягушки. Во сне я вместе с детьми бегал и ловил их на болоте. Вчера снились конфеты, большой такой кулек, ем одну за другой и не могу остановиться. Да что я все о снах да о снах? Я тут все за свой офис переживаю, как там? Колька приходил, говорил, что все работает, прибыль есть, но все равно как-то не по себе.
– Не переживай, он хороший заместитель, деньги привозит нам два раза в неделю.
– Надоело уже тут торчать, – жаловался Игорь.
– Ты, главное, лечись, – отвечала Ира.
Друзья по мотоклубу навещали его то по двое, то по трое. Родители Игоря на них недовольно косились, считая виновниками того, что произошло с их сыном. Хотя причем тут мотоцикл?
– Пап, – как-то спросил Игорь отца, – А что было бы пионеру, если он свой галстук испортил?
– Да ничего не было. Пошел в магазин да новый купил. А что?
– Да так…
Он не сообщил родителям ни про свечение, ни про странные сновидения из чьего-то далекого прошлого. Сегодня во сне он спалил утюгом алый галстук и мордастая с маленьким носом противная тетка накричала на Игоря, попутно дав ему затрещину.
После выписки Игорь вернулся домой и жизнь пошла своим чередом. Днем он работал в салоне сотовой связи, а все свободное время проводил с друзьями, гоняя на мотоцикле по заброшенному карьеру. На дворе уже начиналась зима, но настоящего байкера это не остановит. Только снежная пыль летела из–под шипованых колес железных коней.
Несчастный случай продолжал напоминать о себе странными снами и не прекращающимся ни на минуту свечением в голове. После пробуждения требовалась чашка крепкого кофе, чтобы освободиться от липкой и навязчивой паутины сновидений. Ирина в первое время слушала рассказы Игоря об очередной части этого бесконечного сериала, потом ей надоело.
– Это все лишь твоя неуемная фантазия, разбуженная электрическим разрядом, – сказала она. – Одно и то же слушать неинтересно. И между «сериями» порой совсем нет связи. Ты мне только не забудь рассказать, чем это «мыло» закончится.
– А вдруг не закончится никогда? – засомневался Игорь.
– Закончится. Рано или поздно все заканчивается, даже «Санта–Барбара», – уверенно ответила жена.
– Самое интересное, что я помню все имена тех, кто мне снится: Сашка Рябинин, Гена Малышев, Тома Кривоносова… но совершенно не помню, как они обращаются ко мне. Вот то, что не Игорь – это точно. Как-то по-другому…
– Я думаю, сны исчезнут, как только ты узнаешь имя главного героя, – с улыбкой сказала Ира и потрепала мужа по макушке.
Однажды во время работы в салоне Игорь задумался над очередным сновидением и открыл инструкцию на смартфон не на той странице. Немецкий текст он прочитал с легкостью и не заметил ничего необычного. Удивительно, ведь раньше ему с трудом удавалось продираться сквозь грамматику английского языка при помощи лучших словарей.
«Может оно и к лучшему, что меня молния треснула тогда. Глядишь и сверхспособности какие-нибудь откроются», – подумал он в тот момент.
Двадцать третье февраля Берестовы отмечали дома. К ним пришли друзья Игоря по мотоклубу – Ренат с женой и Георгий, которого все называли Жориком. Вечер проходил весело, за разговорами Игорь похвастался своими неожиданными способностями и произнес длиннющий тост на немецком языке. Ренат недоверчиво скривился, а Жорик начал вспоминать похожие случаи, вычитанные им из различных журналов. В истории, говорил он, уже не раз происходили подобные вещи. Одна женщина после встречи с молнией заговорила на ста двадцати языках, а у кого-то открылся дар предвидения.
– Я где-то читал, что какой-то мужик после удара молнии ни одной юбки мимо не пропускает, хотя до этого был тихим и верным человеком. Жена уже не знает, что с ним делать, – сообщил Ренат, хихикая.
– Нас, надеюсь, это минует, – ответила Ира и покосилась на мужа. – Хватит нам немецкого языка и снов из прошлого.
Обсудили и эту тему. Никто из друзей не мог предложить практического применения способностям Игоря. Если бы он управлял своим подсознанием и видел будущее, то на этом можно было бы заработать. В конце концов решили, что мостик в прошлое это дар божий с неизвестным предназначением.

Ночью Игорю приснился сон. Тома завела его на чердак, притянула к себе и поцеловала в губы. Ощущение от поцелуя незнакомой девушки было настолько необычным, что Игорь едва не задохнулся от возбуждения. Что случилось дальше он уже не узнал, сон резко оборвался и вернулась реальность. Ира мирно спала на спине, чувственно приоткрыв рот. Игорь навалился на нее всем телом, не в силах себя контролировать. Жена в испуге проснулась, напряглась, но тут же расслабилась, поняв, что это он. Ее обмякшее и податливое тело возбудило его еще больше. Успокоились они только под утро.
Ира, едва отдышавшись, включила ночник, посмотрела мужу в глаза и спросила:
– Что тебе приснилось? Эротический сон бурной молодости? Такого у нас давно не было.
– Ничего… – не захотел признаваться Игорь.
– Врешь ты все, просто я боюсь, как бы рассказ Рената не стал в нашей жизни реальностью.
– Не переживай, Ириска. Просто сильно захотелось тебя, вот и все.
Ира недоверчиво покачала головой.
– Я очень люблю тебя, Игорек. Прошло восемь месяцев после того случая, а твое навязчивое состояние не проходит. Мне кажется, надо обратиться к врачу…
– Не надо! – перебил муж и приподнялся на локте. – Что я ему скажу? Избавьте меня от снов? Это ведь не кошмары.
Ира тяжело вздохнула, но спорить не стала. И вправду как это будет выглядеть – «доктор, мне сны про детей снятся». Хотя томографию головного мозга по настоянию жены он все же сделал. «Патологий нет» – гласила короткая сухая запись в заключении.
– Значит все хорошо, – успокоилась Ира.
Бить тревогу не было повода.

Весной команда Игоря выиграла кубок на соревнованиях регионального значения. Гонки по бездорожью были трудными, да и соперники не собирались уступать друг другу. Некоторые спортсмены получили травмы. После гонок Игорь позвонил домой и предупредил жену, что задержится. Парни решили отметить победу в одном из кафе.
– Как закончите, такси обратно возьми, и не шатайтесь ночью по городу, – попросила она.
Она не любила эти мужские вечеринки, но Игорь ведь капитан команды, как же без него?
По дороге в кафе Игорь неожиданно остановился перед табличкой «ул. Плеханова, 11» и принялся внимательно ее рассматривать. Вся команда встала как вкопанная и недоуменно уставилась на своего капитана.
– Что случилось, Игорёх? – спросил кто-то из друзей.
– Идите, я вас догоню.
«Плеханова, 11? Что-то знакомое в этом адресе» – задумался Игорь. Неожиданно возникла сильная головная боль, и он непроизвольно зажмурился. Фиолетовое свечение в голове стало необычайно ярким.
«Зайду за угол, там аптека есть, не сидеть же в кафе с больной головой», – решил Игорь.
В аптеке он купил анальгетик и маленькую бутылочку минеральной воды. Выйдя из аптеки, тотчас закинул пару таблеток в рот и запил минералкой. Что-то опять вспомнив, он перешел через дорогу и зашел в магазин «Булочная». «Васька, как всегда, просидит за компьютером и за хлебом не сходит», – раздраженно подумал Игорь. Он прошел во двор и оказался перед домом 17 по улице Плеханова. Возле подъезда на лавочке, опершись на палочку, сидела старушка.
– Здравствуйте, Раиса Федотовна, – привычно поздоровался Игорь.
В ответ старушка равнодушно слегка махнула головой.
Возле квартиры №17 Игорь пошарил в карманах в поисках ключа, но, не найдя его, нажал на кнопку звонка.
Дверь открыла Наташа и недоуменно уставилась на него.
– Ключ забыл, а хлеб я купил, – сообщил он.
Сунув буханку ей в руки и пройдя в коридор, он стал снимать кроссовки. Наташа растерялась еще больше.
– А что вы хотели, молодой человек?
– Первым делом тебя поцеловать за комплимент, – сказал Игорь, притянув Наталью к себе и поцеловав родинку на щеке.
– Вася! Вася! – закричала она.
Из комнаты выскочил сын.
– Вася! Этот ненормальный пристает ко мне.
Игорь оторопел. Как это они его не узнают? Он же Сергей. Сергей Ларин – глава семейства. Что за чертовщина?
Сын подскочил к матери и они вдвоем вытолкали Игоря за порог, после чего входная дверь за ними захлопнулась. Через несколько секунд она открылась снова и на лестничную площадку вылетели ботинки вместе с буханкой хлеба. Что за идиотские шутки?
Игорь вышел из подъезда и первым делом обратился к той же бабуле на скамейке.
– Федотовна! Ты меня узнаешь?
Старушка вскинула глаза, несколько секунд внимательно изучала его лицо, потом ответила:
– Нет, первый раз вас вижу. А вы давно к нам заехали?
– Давно. Я в семнадцатой живу.
– Ничего не перепутали? В этой квартире Наташка с Васькой проживают, а Сережка уже почти год в больнице валяется.
– Почти год?! А какое сегодня число?
– 20 мая.
– А год?
– Ты с луны что ли свалился? 2010-й, – заулыбалась старушенция. – Рано еще такому молодому память-то терять.
– Ничего не понимаю, бред какой-то.
Игорь похлопал себя по карманам, ища сигарету, но вместо нее рука наткнулась на водительское удостоверение.
– Чьи-то права в кармане, – Игорь удивленно рассматривал лицо симпатичного молодого парня. – Берестов Игорь Николаевич, 1982 года рождения. Как они ко мне попали?
– Молодой человек, не придуривайтесь! Меня не проведешь. Это же ваши права, – рассердилась старушка, – Или вы наркотиками обкололись и теперь себя не узнаете? Идите отсюда пока полицию не вызвала.
Чувствовалось, что она уже завелась и готовилась произнести очередную разгромную речь.
Игорь положил права обратно в карман, развернулся и пошел прочь со двора. В ушах еще долго отдавался стрекот старушки, ругавшей всех, кто пришел ей на ум: власть, наркоманов, полицию.
В магазине одежды он долго стоял возле зеркала и внимательно рассматривал себя. Глядел, но ничего не понимал. Из зеркала на него смотрел незнакомый парень. Игорь иногда закрывал глаза и перед ним возникал милый образ Наташи, родинка на ее щеке, сын Вася с сердитым лицом. Открывал снова – опять незнакомый парень с удивленным выражением лица. Он понял, что ничего не может вспомнить, что было вчера, месяц назад. Как он попал в чужое тело? Что же произошло? Вокзал… Камышинск…кладбище, где он искал могилу родителей… вот он бежит вдоль железнодорожных путей… ливень, гроза… а потом? Потом кто-то выключил свет и ничего. Совсем ничего. Никакого света в конце туннеля. И куда теперь? В полицию? К врачу? И что сказать им? В переселение душ он никогда не верил, считая это религиозной ловушкой. А вот на тебе… С одной стороны хорошо – теперь живешь, все ощущаешь. Только кто этот Игорь Берестов? Он погиб, а я вселился в него? Чертовщина натуральная… А если съездить к дочери, но она тоже не поверит…
– Молодой человек, вы уже наверно полчаса собой любуетесь у зеркала, словно красна девица. То так повернетесь, то другой стороной, – обратила внимание на Игоря молоденькая продавщица и захихикала.
Игорь вышел из магазина и направился куда глаза глядят. Глаза вывели на набережную. Куда ещё можно пойти? Получается так, что теперь нет никого – ни друзей, ни родственников. То есть они есть, но он для них чужой. Даже жилья нет, да и денег в кармане кот наплакал.

Голова начала болеть еще сильнее, таблетки кончились, не принеся ни капли облегчения. Он попробовал искупаться в реке, нырял до одурения, но обруч, больно стягивающий голову, не исчезал. Вечером забрался под одну из лодок, разбросанных по всему берегу, и заснул. Ночью разыгралась простуда, появился жар и начался бред. В голове мелькал калейдоскоп лиц, но, как он ни старался, разглядеть никого не получалось.
Очнувшись утром, Игорь вылез из укрытия, огляделся вокруг и не мог понять, как он тут оказался.
Неужели он напился в кафе с друзьями до беспамятства и свалился на землю как пропащий алкоголик?
Дома его ждала встревоженная не на шутку Ира и такие же перепуганные родители.
– Ты где был?! Мы тебя всю ночь искали, и друзья тоже с ног сбились. Они сказали, что ты неожиданно куда-то исчез. Мы все морги и больницы обзвонили, – накинулась на него жена.
– Не знаю. Я ничего не помню. Я заболел, – слабым голосом ответил Игорь, прошел, не снимая кроссовок, в комнату и упал на кровать.
Все семейство кинулось обхаживать захворавшего. Отец, сославшись на работу, через пару часов ушел. Детей в комнату не пускали, Ира боялась, как бы они не заразились. Мама сидела у кровати сына до самого позднего вечера.
– Ирочка, – обратилась мама к невестке. – Игорь в бреду все время зовет кого-то.
– Кого?
– Так много имен, я даже не запомнила.
– Температура высокая вот и бредит, что тут удивительного?
– Сыночек, все будет хорошо, мы тут с тобой рядом – мама и Ира, – она нежно погладила Игоря по щеке.
– У меня нет ни мамы, ни папы, они умерли, когда мне было еще пять лет. Они отравились…
Мама с ужасом уставилась на Иру.
– Что он несет?
– Н-не знаю… – ответила обескураженная невестка.
– Я в детдоме рос до самого училища. Только когда мне пятнадцать лет исполнилось, меня сестра Оксанка забрала под свою опеку, – продолжал говорить Игорь, стуча зубами.
– Мама, – сказала Ира. – Видишь ли… после молнии ему сны снятся из чьей-то чужой жизни, но я думаю это его какая-то подсознательная фантазия, вызванная травмой. То пионеры, то лягушки в трехлитровых банках…
– Лягушек мы в детдоме девчонкам подкладывали в кровати, потом наслаждались их пронзительным визгом. А маму я не помню, только отца, вернее его усы – они были такие колючие…
– Ну что я говорила, – подтвердила его слова Ирина.
– Это не бред… – расстроилась мать. – Это… это… полный бред.

Утром температура спала и Игорь затих. Ирина – детский врач по профессии – быстро поставила мужа на ноги. Но тут возникла новая напасть – Игорь впал в депрессию. Его все бесило. Он забросил даже любимый мотоклуб, без которого раньше жить не мог. Частенько бродил по городу без всякой цели. Друзья раздражали, и он не отвечал на их звонки.
– Игорь, что с тобой происходит? – в очередной раз спрашивала жена, пытаясь разобраться в переменах с мужем.
У нее возникло смутное предположение, что это как-то связано с его исчезновением в ту злополучную ночь.
– У тебя кто-то на стороне появился? Скажи мне честно.
– Отстань! Никого у меня нет! – злился Игорь и уходил в комнату.

Сегодня заезжал Ренат и уговорил поехать с ним в клуб на собрание по поводу следующего соревнования. Вечером Игорь вернулся чернее тучи.
– Я переругался со всеми.
Ира предполагала, что так и будет, потому только вздохнула и спросила:
– Ужинать будешь?
– Буду.
Игорь нервно ломал вилкой котлету, казалось, тарелка сейчас треснет от его усилий.
– Игорь… – тихо произнесла жена.
– Что?! Опять?!
– У нас тобой близости давно не было…
– Отстань!
– Детей забросил, хоть бы в зоопарк их сводил.
Игорь отложил вилку, подпер подбородок рукой, подумал минуту и выдал:
– Я не знаю, что со мной происходит. Не знаю! Я вижу, что это мои дети, а чувств к ним никаких нет. И к тебе тоже…
– Ну вот… приехали… – заплакала жена.

Ночью в кровати Ира попыталась обнять Игоря, но он нервно сбросил ее руку. Обидевшись, она какое-то время лежала, не шевелясь, лелея надежду, что Игорь одумается, но, прислушавшись к равномерному дыханию мужа, поняла, что он уже смотрит сны.
…Они все собрались на берегу. Самые закадычные друзья: Сергей, Тома Кривоносова, Витя и Андрей Ширяевы. Они росли в детском доме, подкидыши без роду и племени. Общая фамилия, как принято в детдомах, перешла к ним от воспитательницы.
– Принес папиросы? – спросил у Сергея Витя.
– Принес.
– Мне тоже дайте одну, – попросила Кривоносова.
Все парни засмеялись.
– Девочки не курят, – важно сказал Андрей.
– Я только попробую.
Все закурили. Парни делали это важно, нарочито громко сплевывая, чтобы казаться взрослее. Тома закашлялась и с отвращением выкинула папиросу.
– Какая гадость.
– Я же говорил – не девчачья это забава.
– Никогда не буду курить больше, мне ведь и зубы надо беречь. Я хочу актрисой стать.
– Актрисой? Ха–ха! – засмеялись Ширяевы.
– Что вы смеетесь? – обиделась Тома и, повернувшись к Сергею, спросила: – Ты тоже считаешь, что я не могу быть актрисой?
– Ты сможешь! – поддержал ее Сергей.
– Актрисы они такие… плотненькие, – Андрей покрутил руками в воздухе, изображая контуры фигуры, которую должны были иметь, по его мнению, звезды кино. – А ты тощая жердь. На тебя никто не глянет.
– Ничего, отъемся. Я же не завтра буду поступать.
Витя вскочил и начал вилять задом, изгибаясь во все стороны.
– Я актриса, Тамара Кривоносова, – звезда советского экрана, посмотрите на меня! ¬– выкрикивал он, подражая женскому голосу.
– Ха-ха! Ой, не могу! – покатывался Андрей.
–Да хватит вам, идиоты! – заступился за девочку Сергей.
Тома решила прекратить насмешки товарищей и сменила тему:
– Интересно, а кто-нибудь это озеро переплывал?
Витя перестал кривляться, сел на траву лицом к озеру и, засунув кончик травинки в рот, сказал:
– Да много ребят переплывало. Было такое, что и тонули. Я не переплыву.
– Я тоже, – сказал Андрей.
– Я переплывал, – сказал Сергей.
– Трепло, – не повернув головы, презрительно сказал Витя. – Докажи!
Сергей вскочил. Тома схватила его за руку.
– Не надо, ты утонешь!
Сергею всегда хотелось выглядеть в глазах Томы сильным, чтобы она смотрела на него с нескрываемым восхищением. Он выдернул руку и направился к озеру. Разделся у берега и стал не спеша заходить в воду.
– Ребята, но он же утонет!
– Хвастун и трепло вернется через пять минут назад, – засмеялся Андрей.
– В один заплыв, на спине не отдыхать, а то нечестно будет! – подначивал Витя.
Вода в озере была необыкновенно теплая и приятно ласкала тело. Сергей, стараясь не расходовать силы, плыл медленно, не напрягая сильно ноги. Он наврал друзьям. Никогда он не переплывал это озеро, но был уверен в своих силах. Он не знал, о чем говорят на берегу друзья. Наверно Витя, сейчас ехидно ухмыляясь, скажет: «Выдохнется и на спину сейчас завалится как дохлый тюлень».
После преодоления двух третей пути начала сказываться усталость. «Дыхание ровнее, движения плавней», – мысленно приказывал себе Сергей. Оставалось метров сорок до берега, но тут в живот ударило холодом. «Холодные ключи», – понял он. Ерунда, еще немного и все – победа! Вдруг резко свело судорогой ногу. Сергей изо всех сил замахал руками. Согнутая нога застревала в воде как плуг в пашне. Руки налились неимоверной тяжестью и потянули его вниз. «Спас!..» – попытался он крикнуть и скрылся под водой. Из последних сил работая руками, он поднялся на поверхность. Кричать не было смысла – на берегу никого нет, а друзья далеко. «А–а–а!!!» – это был крик отчаяния, и в рот тут же налилась вода…
Игорь проснулся и сразу поднялся. Нет, все в порядке – он жив и находится дома. Правда, во рту еще оставался привкус озерной воды. Ира тоже проснулась, открыла глаза и посмотрела на него.
– Ты чего не спишь?
– Сон плохой приснился. Он утонул… из-за девочки…
– Кто? Тот мальчик?
– Он уже не мальчик, он подросток.
– Ну и слава богу, больше он тебе не приснится. Хватит уже…
Игорь разозлился и сильно толкнул ладонью в плечо Ирину.
– Не говори так!
Ира сразу обиделась – никогда еще Игорь не позволял себе так с ней обращаться.
– Ты почему так груб со мной? Живешь в двух жизнях и ни в одной для себя счастья не можешь найти.
«Да, так и есть, – мысленно согласился он. – Если нет никакой цели, какое тут может быть счастье?»
– Он только сегодня утонул, а мне давно жить не хочется.
Ира испугалась, услышав такие слова, обняла Игоря и поцеловала.
– Игорек, давай сходим к врачу. Поверь мне – с тобой не все в порядке. Мы любим тебя и желаем только хорошего…
Они легли опять. Ирина надеялась, что сможет уговорить Игоря поспать еще немного. Она обняла его и долго гладила по плечу, пытаясь успокоить, да так и заснула. Игорь не сомкнул глаз до утра, борясь с навязчивыми мыслями.
За завтраком Игорь сидел хмурый и молчал, уставившись в чашку с кофе. «Завести машину, закрыть дверь в гараже…» – опять крутилось у него в голове.
– Ты не знаешь, есть ли такая актриса – Тамара Кривоносова?
– Нет, Игорек, никогда не слышала. А что?
– Ничего.
«Значит, это и есть та девушка, что снилась ему ночью», – догадалась она.

продолжение следует

Сообщение отредактировал Ирбис - Понедельник, 23 Июн 2014, 19:23
 
cvetlana_ivankova Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 18:10 | Сообщение # 6
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 206
Награды: 5
Репутация: 5
Ирбис, Здорово! Читается на одном дыхании! У вас уже весь рассказ написан? Сгораю от любопытства - чем всё закончится?
cveta061206
 
Ирбис Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 19:08 | Сообщение # 7
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Да, повесть полностью написана и отредактирована. Чем же все закончится? Еще только начинается...))

Сообщение отредактировал Ирбис - Понедельник, 23 Июн 2014, 19:24
 
Ирбис Дата: Понедельник, 23 Июн 2014, 19:10 | Сообщение # 8
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 4

Ира любила Игоря. Она понимала, что у него развилось болезненное состояние. Возможно острый психоз. Посоветовавшись с родными, она уговорила Игоря лечь на обследование в психиатрическую лечебницу. Родители возобновили старые связи в клинике и обеспечили Игоря светлой двухместной палатой с телевизором. Им пообещали, что лечащим врачом Игоря будет самый лучший специалист – Анатолий Романович Куприянов.
Сосед Игоря по палате не так давно работал преподавателем математики в школе. Современные школьники довели его до нервного срыва, потому он очутился здесь. Дмитрий Иванович – так его звали – оказался человеком веселым и словоохотливым.
«Хороший мужик, жизнерадостный. От чего его нужно лечить? Вот меня тоже лечат непонятно от чего. Чувствую себя здоровым, а таблетки пихают. Груб с женой был, так это, наверно, простое переутомление. Выйду отсюда – обязательно в зоопарк свожу детей и на мотоцикле покатаю. Они ведь любят со мной в мотоклуб ездить, особенно Сема», – рассуждал Игорь, лежа на кровати.
Импортные антидепрессанты сделали свое дело. Депрессия исчезла. Игорь чувствовал себя на подъеме. Весь день он то играл с соседом в шахматы, то смотрел телевизор. Ирина и родители воспрянули духом. А подросток из сна, как оказалось, не утонул. Позже Игорю приснилось продолжение его жизненной истории, из чего можно было сделать вывод, что мальчишка спасся. Вот только как он это сделал? Игоря терзала мысль, что он так и не узнает ответа. Сна, объясняющего все обстоятельства, не последовало. Детский период сразу сменился взрослым, и Игорь во сне следил уже за армейской жизнью юноши. Но желание узнать, что с ним случилось на озере не только не исчезло, но превратилось в навязчивое, и именно это заставило его отказаться от решения покончить с собой. Фиолетовое сияние в голове продолжало преследовать Игоря, но он уже настолько привык к нему, что перестал обращать внимание на эту странность.
В отличие от Ирины, Дмитрий Иванович заинтересовался содержанием снов молодого человека. Правильней было бы сказать – он испытывал чуть ли не экстаз. Сновидения Игоря пересекались с его собственными воспоминаниями молодости и вызывали ностальгию. «Закоренелый совок», – мысленно дал Игорь прозвище соседу. Тот догадывался об этом и, в свою очередь, распалялся и обвинял Берестова, когда они спорили о прошлом. Иваныч будто нарочно затягивал свою старую песню о хорошей жизни людей в СССР, и в Игоря словно бес вселялся, хотя он каждый раз обещал себе не поддаваться, а дальше начинались ожесточенные споры и взаимные оскорбления. Хорошо, что дело до драки не доходило. Узнав, что Игорь директор салона сотовой связи, дедок сказал такое, что они поссорились на целый день.
– Сопляк, а уже директор. К тому же буржуй.
Игорь обиделся и не разговаривал с ним весь день. Утром помирились. Приходилось довольствоваться обществом друг друга, ведь больше в палате никого не было.
– Что сегодня приснилось тебе, мой дорогой друг? – как-то спросил сосед Игоря вместо «доброго утра».
– Учебная тревога.
И тут учителя опять понесло: «Наша армия тогда была самой сильной в мире, ее все боялись, а сейчас что?». Игорю уже наскучила эта пластинка. Он закрыл глаза и отвернулся.

– А может, эти сны записаны у тебя в генетическую память? – предположил как-то раз Иваныч.
Игорь отрицательно помотал головой.
– Вряд ли, никто из моих родных в детдоме не воспитывался.

Однажды Дмитрий Иванович проснулся утром и увидел, что Игорь сидит на кровати с задумчивым и озабоченным видом.
– Что-то плохое приснилось, Игорь?
Игорь не сразу откликнулся, но когда до него дошло, что к нему обращаются, переспросил:
– Что?
– Я говорю – сон плохой приснился?
– Нет… какое-то странное ощущение возникло. Во сне у меня была другая семья, другая жена, другие дети… Двоякое чувство, будто бы они мне очень родные и одновременно чужие. Иваныч, словами это невозможно выразить! Но самое удивительное другое – я собирался на работу, а эта чужая жена подошла ко мне и поцеловала. Я хотел выйти за порог, а она засмеялась и говорит: «Помаду сотри». Я подошел к зеркалу и впервые увидел себя… вернее того, кто мне снится каждую ночь. Это было невероятно…
Игорь замолчал и пристально посмотрел на Дмитрия Ивановича.
– Ты его узнал, – догадался учитель и приподнялся с кровати.
– Да… но не совсем… я его где-то видел. А вот где именно – никак не вспомню. Я не мог ошибиться – мы с ним где-то встречались.
– А его жена тебе не знакома?
– Нет, ни разу не видел раньше. А вот кто он – ума не приложу...
– Так мало ли где ты мог его видеть: в автобусе, на улице в толпе навстречу попался или он приходил к тебе в магазин что-нибудь покупать, да где угодно.
Игорь лег на кровать, судорожно копаясь в памяти и бормоча себе под нос: «Кто же это может быть?».
– Не заморачивайся, Игорь. Вот у меня была похожая история. Как-то устроился к нам в школу новый учитель физики Куракин Андрей. Через какое-то время я понял, что знаю его, причем очень давно. Вспоминал – вспоминал, но никак не вспомнил… Спросил у него, какой институт он окончил. Тот ответил, что учился в университете. Спросил про школу. В ответ услышал – двадцать седьмую. Черт, опять мимо… Ни одной зацепки…
Тут Дмитрий Иванович засмеялся.
– Потом он всех коллег пригласил к себе домой на день рождения. Показал мне свой школьный альбом. Как только я открыл его, то сразу увидел наш родной первый класс. Андрей, оказывается, до четвертого класса учился с нами, потом родители переехали в другой микрорайон. Куракин, соответственно, перевелся в другую школу. Сорок шесть лет прошло, фамилия в памяти стерлась, а лицо отпечаталось навсегда.
– У меня тоже не раз так бывало, но тут другое… как будто видел его совсем недавно…
Дмитрий Иванович посмотрел на наручные часы и сказал:
– Через пятнадцать минут буфет откроют. Пойду умоюсь и побреюсь. Было бы конечно весело, если бы ты встретил на улице того мужчину и выдал ему все, что тебе про него известно. Гарантирую – он бы в осадок выпал!
– Я тоже так подумал, – улыбнулся Игорь.

Через три недели Игорю уже нестерпимо хотелось домой. Он скучал по любимому мотоклубу, мотоциклу и хотел поскорее возобновить гонки. Друзья без конца звонили ему на сотовый. Отношения между ними давно наладились и разногласия были забыты. Ирина приезжала к нему с детьми почти каждый день и советовала остаться пока в больнице.
– Потерпи еще парочку недель, – уговаривала жена. – Тут покой, лекарства, здоровый сон. Не надо торопиться.

В день выписки Ира отпросилась с работы пораньше и приехала за мужем на своей машине.
– Эх, скучать по тебе буду, Игорек, – сокрушался Дмитрий Иванович.
– Позвони мне, поболтаем, – улыбался в ответ выздоровевший.
– Я вас до ворот провожу, – засуетился друг по палате и стал собираться.
У Игоря было прекрасное настроение. Спускаясь по лестнице, он всем говорил «до свидания». В холле второго этажа он неожиданно остановился возле какого-то мужчины, подпиравшего стену. Тот смотрел в одну точку ничего не выражающим взглядом. Рот приоткрыт, руки плетьми висят вдоль тела. Игорь взял его за ладонь, и мужчина послушно вытянул руку.
– Ну что ты остановился? – спросила жена, потянув Игоря за рукав.
Игорь продолжал стоять как статуя, потом бросил пакеты с вещами на пол и, схватившись за голову, дико закричал. Через несколько секунд он рухнул без сознания.
– Врача! Позовите врача! – хором закричали жена и сосед по палате.

Игоря отнесли обратно в палату. Появился лечащий врач и начал давать указания медсестрам о том, какие нужно ввести инъекции.
– Ничего не понимаю… я вчера и сегодня его осматривал, разговаривал с ним. Он ни на что не жаловался. Бодрый, веселый, – доктор Куприянов растерянно разводил руками.
Инъекции оказались лошадиными дозами успокаивающих препаратов и снотворного. Больной проспал больше суток.
– Спит еще, позвоните завтра, – отвечали по телефону Ире из ординаторской.
– Спит… проснется, я позвоню вам … – шептал в трубку сотового Дмитрий Иванович.
На работе Ира не находила себе места. Без конца проверяла телефон – не было ли звонков из больницы. Маленькие пациенты капризничали, взвинчивая и без того натянутые нервы. Наконец, раздался долгожданный звонок. Слава богу, это Дмитрий Иванович – он сейчас находится ближе всех к мужу, возможно, она узнает что-нибудь важное.
– Ирина… не знаю, как вам сказать…
Сердце похолодело – неужели сейчас произнесет что-то страшное?
– Он проснулся.
«Значит жив… а остальное поправимо…» – она облегченно вдохнула.
– И как он?
– Нужно приехать.
– Меня сейчас не отпустят. Я после обеда заканчиваю работу и сразу приеду. Еле отработав положенный срок, Ирина наспех собралась и вылетела на улицу к своей машине. Но едва успела открыть дверцу, как опять в сумочке заверещал телефон. На этот раз звонил лечащий врач Куприянов.
– Ирина Берестова?
– Да.
– Ваш Игорь не появлялся?
– Где?!
– Видите ли, он три часа назад самовольно покинул стены медучреждения, мы его нигде не можем найти. Он ушел, не взяв свои вещи, словно сбежал.
Пришлось Ирине ехать домой, но там Игоря не было. Прождав его два часа впустую, она поехала в лечебницу.
– Как вы так допустили, что у вас сбежал пациент? – накинулась Ирина на врача.
– Женщина! У нас не режимная спецлечебница, а обычная больница. В этом корпусе нет охраны. Здесь все лечатся добровольно. Случаи ухода больных нередки, но они всегда возвращались либо сами, либо с помощью родственников, – отбивался врач.
Врач прав – здесь силой никого не удерживают. Захотел – ушел, захотел – пришел.
«Может, его к родителям понесло?» – мысленно предположила Ирина и набрала номер родителей.
У мамы, как выяснилось, он тоже не появлялся. «Только маму расстроила», – подумала Ира.
– Меня одно беспокоит… – врач замялся. – Дело в том, что когда он проснулся… то…
– Ну что «то»? Говорите!
– Он никого не узнавал, даже своего соседа по палате. А ведь они за последнее время хорошо подружились. К тому же, он заявил, что его зовут Сергей Александрович Ларин. Налицо раздвоение личности. Точно установить диагноз можно будет, когда Берестов снова вернется сюда.
– Сериал закончился, – произнесла Ирина странную фразу.
– Какой сериал? – удивленно вскинул брови Куприянов.
– Ему постоянно снились странные сны. Вернее не странные, а одни и те же люди, но словно из чужой жизни. Он помнил имена всех, кто был там, но не знал своего имени. Я предположила, что если он узнает свое имя, то сны закончатся. Вот и все – герой его снов оказался Сережей.
– Хм… знаете, Ирина… вещи, порой очень загадочные и мистические, находят самое обычное объяснение. Не знаю, что там за «сериал» он в голове смотрел, но больной с именем Сергей Александрович Ларин есть у нас в учреждении. Я просмотрел списки. Общаться этот Ларин ни с кем не способен – его разум на уровне рефлексов. Ваш муж, возможно, где-то видел эту фамилию случайно. Может, на стенде в коридоре, может, в больничном листе. Вот и взял ее подсознательно как первую попавшуюся. Меня больше всего беспокоит тот факт, что больные с подобным диагнозом как бы полностью переключаются на другую личность и не помнят, что с ними происходило до этого момента. Могло получиться так, что, когда ваш муж выходил из больницы, он не помнил свой адрес.
– О, боже! Этого еще не хватало. Так надо ехать туда, где проживает этот Ларин! Проверить на всякий случай, – воскликнула Ира.
– Да, это первое, что мне пришло в голову. Ездил наш санитар Коля Илюшин туда два раза и у дома караулил. Жена Ларина сказала, что к ним врывался какой-то тип: то ли наркоман, то ли сумасшедший, но это происходило давно. А сегодня никто к ним не приходил. Она пообещала, что даст нам знать, если он вдруг придет. В городе есть еще три полных тезки Ларина. Мы решили проверить и их, на случай, если болезнь Берестова не связана с пациентом нашей больницы. Но результат тот же – ни по одному из адресов он не появлялся. Полдня прошло, а звонков не поступало. Видимо, он ушел в другом направлении. Это лишний раз доказывает, что фамилию он присвоил себе чисто случайно.
– А когда он, как вы говорите, «переключится» обратно?
– Вопрос риторический. Таким больным, как правило, достаточно даже самого незначительного стресса, чтобы прийти в себя. Придуманный образ быстро вступает в противоречие с реальным миром, и человек начинает нервничать, метаться.
– Однажды его не было почти сутки. Он вернулся, но ничего не помнил и не смог сказать, почему ушел.
– Вот видите… надо немного подождать.
– Доктор, но все равно вы меня расстроили. Как искать его, если все пойдет не так?
– Если через три дня не объявится, идите в полицию и пишите заявление на розыск. Там такие правила.
Ирина заплакала. Куприянов спохватился и налил ей в стакан воды из графина.
– Ну вы сразу не кидайтесь в отчаяние, авось все обойдется. Поверьте мне, я давно здесь работаю, и еще не было случая, чтобы люди пропадали навсегда.
За дверями кабинета врача Иру встретил Дмитрий Иванович.
– Ирина, что врач вам сказал?
– Сказал – обострение.
– Я тоже так подумал. Обычно он просыпался с утра и долго смотрел в потолок, не говоря ни слова. Тогда я спрашивал: «Что тебе сегодня, Игорек, снилось?». А он мне в ответ рассказывал сны про мою молодость.
– Про вашу?!
– Нет, про то время, когда я был молод. Слушайте дальше. Раз он повернулся ко мне и говорит: «Я вам не Игорь, а Сергей Александрович Ларин». Медсестра таблетки принесла, а он отказался их глотать. Мы же как их принимаем – в рот положим, запьем и потом язык покажем. Нагрубил ей, мол, это Берестову таблетки, а ему на фиг не надо. Она побежала за санитаром, а Игорь тем временем надел сандалии и ушел. Даже сотовый не прихватил с собой.
«Телефон не взял, значит, ниточек никаких не осталось совсем», – подумала Ира.

Прошло три дня, а Игорь так и не нашелся. Берестовы обратились в полицию, на телевидение, к участию в поисках подключились друзья. Прочесали весь город, но он как в воду канул. Поиски ни к чему не привели, время уходило, но никто из родственников не хотел верить в гибель Игоря. Ира терзала себя за то, что никогда не слушала рассказы о его снах. А ведь в этом могла быть разгадка его исчезновения. Обмолвился же он как-то про сестру того мальчика. Оксана как будто. А где ее искать? Всех Оксан в городе не проверишь. В отличие от врача, Ирина в своей версии нисколько не сомневалась. Если случается беда, то куда спешит первым делом человек? К самым родным и близким.
А по ночам Ирине снилось как жалкий, грязный и голодный Игорь роется в мусорных бачках, ища себе пропитание.

продолжение следует

Сообщение отредактировал Ирбис - Понедельник, 23 Июн 2014, 19:14
 
Ирбис Дата: Среда, 25 Июн 2014, 20:28 | Сообщение # 9
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 5

Сергей проснулся от легкой головной боли и сразу осознал, что лежит в больничной палате. «Не надо было так долго купаться, вот воспаление легких и схватил», – первым делом подумал он. Мужчина с благообразной внешностью, лежащий на соседней койке в той же палате, заметив, что Сергей открыл глаза, пожелал ему доброго утра и обратился с вопросом: «Что тебе сегодня, Игорек, снилось?».
– Ни черта мне не снилось, чернота и все. Слишком крепко спал. Вы, наверно, что-то напутали: я вам не Игорь, а Сергей Александрович Ларин. Будем знакомы.
Сергей протянул руку, а мужчина пожал ее с нескрываемым недоумением на лице.
– Таблеточки, таблеточки, – вопя, словно базарная торговка, в палату вплыла медсестра с тележкой лекарств.
Благообразный мужчина послушно проглотил таблетки и показал медсестре язык. Сергей громко фыркнул.
– Что смешного, Берестов? Рот открывайте! – повернулась медсестра к Сергею.
– Таблетки для Берестова, вы ему и отдайте, а мне не надо, я здоров.
– Берестов, не хулиганьте, а то санитара позову, – рассердилась медсестра.
– Зовите.
Медсестра исчезла за дверью, а Сергей надел сандалии и пробурчал:
– Рот ей открой, язык покажи, дурдом какой-то тут устроили, вы согласны?
– Ну да… – тихо промямлил мужчина и в знак солидарности с ним покивал головой.
Когда медсестра с санитаром вернулись в палату, Сергей уже был за воротами больничной территории. Несколько секунд назад пробегая по вестибюлю, он увидел себя в зеркало. «Вот черт, я действительно стал другим», – промелькнула мысль.

Сергей сел в троллейбус и поехал в ту сторону, где жила его дочь и внучка. Поначалу он хотел опять вернуться к Наташе, но вспомнил, как грубо его вытолкали за дверь и передумал. Денег в карманах спортивных брюк не было, пришлось кое-как добираться «зайцем» до нужной остановки.

Вот и знакомый дом; главное теперь не испугать дочку неожиданным признанием. Постояв минуту перед дверью квартиры, Сергей нерешительно нажал кнопку звонка. Через некоторое время дверь приоткрылась, и он увидел Лену, которая секунду-другую удивленно смотрела на него, а потом спросила:
– Вам кого?
«Леночка, дочка любимая!» – хотелось сказать Сергею.
– Я к вам, Елена Сергеевна, по поводу вашего отца – Ларина Сергея Александровича.
– А что хотите узнать? Он в больнице, уже давно там находится.
– Мне нужны некоторые подробности того, что с ним произошло.
– Так вы из полиции? Проходите. Вы думаете, что произошел не несчастный случай, а нападение? – почему-то обрадовалась Лена. – Знаете, я это матери сразу сказала. А нам все твердили – молния ударила его прямо в голову. Я до сих пор чувствую – тут что-то тут нечисто.
– Расскажите поподробнее, пожалуйста. Как его нашли?
– Его нашел путевой обходчик и сообщил на станцию. Поначалу подумали, что он мертв и отправили тело в морг. А в морге кто-то из работников заметил, как он шевельнул пальцем, и вызвал скорую. Но он слишком долго лежал без сознания и мозг от кислородного голодания умер. Мама с Васькой ездили в Камышинск и еле нашли его там.
– Значит, это была молния? – удивился Сергей. Удар молнии ему совершенно не объяснил, каким образом Ларин мог оказаться в чужом теле и стать Берестовым.
– Да, так нам и сказали. Просто никто никого не хотел искать. Зачем им очередной «глухарь»? Несчастный случай, вот и все. Я уверена, что его чем-то ударили по голове сзади. У него при себе сотовый был, а при осмотре его не обнаружили. Да вы проходите в гостиную, садитесь, чаю вам сделать?
– Да, не откажусь.
Пока дочь возилась на кухне, в комнату вбежала внучка и подошла к Сергею. Как она за год выросла! Так хотелось ее взять на руки, но нельзя выдавать себя преждевременно.
– Дядя, а ты кто?
– Я дядя Сережа. А ты – Полина и тебе три годика, да?
– Четыре! – гордо ответила девочка.
Дочь вернулась в комнату и поставила на журнальный столик перед Сергеем небольшой поднос с чаем и печеньем.
– Ну все, я готова выслушать ваши вопросы, – улыбнулась Лена и села напротив.
– Ваш отец сейчас…
– Сейчас мой отец – человек-растение, «овощ», как говорят некоторые, но мне не нравится это определение. Он ничего не говорит; неизвестно даже, различает ли он что-либо в окружающем мире. Мне очень тяжело его видеть.
– Я понимаю.
Девочка подошла к Сергею и попросила:
– Дядя, а ты поиграй со мной.
– Поиграю, а ты мне скажи – ты маму слушаешься?
– Нет!
– Ай-я-яй, как нехорошо, вот придет хищный месяц ночью и съест тебя!
Сергей изобразил с помощью ладони полумесяц и, улыбаясь, тихонько зарычал. Девочка засмеялась и отбежала на середину комнаты.
– Откуда вы знаете про хищный месяц? Вам рассказывал про это мой отец? Он меня тоже так пугал, когда я была совсем маленькой.
– Нет, Елена. А знаю я про тебя все. Да и не только про тебя, но и про твою маму, и про брата твоего Василия. Ты ходила в 37-й детский сад, училась в 88-й школе. Твоими школьными подругами были Алла Нехлюдова и Вера Полушкина. В седьмом классе вы с Аллой не поделили какого-то парня и рассорились навсегда. Замуж ты вышла за Славку Устюжанина, но не прожила с ним и года. Вы развелись, и родители помогли купить тебе эту квартиру. В детстве ты без конца дралась со своим братом. В третьем классе упала с качелей и сломала ключицу. На память об этом у тебя на правом плече осталась маленькая шишечка. Твой отец воспитывался в детдоме. Мама твоя родом из Красноуфимска.…
Сергей, не останавливаясь, перечислял все, что всплывало в памяти. Лена слушала, открыв рот, а на лице последовательно сменялись выражения страха, удивления и безмерного восхищения.
– В позапрошлом году ты купила у каких-то коробейников набор вилок и ложек. Они всучили тебе поддельное китайское барахло, за которое ты заплатила десять тысяч. Сейчас оно пылится в шкафу, и ты не знаешь, куда его девать.
– Просто невероятно! Откуда вы все это знаете?! – засмеялась Лена.
Сергей перевел дух и продолжил.
– Тебе было десять лет, когда ты притащила с улицы больного одноглазого котенка. Сама выходила беднягу, назвала его Пиратом. Он прожил семь лет, пока случайно не погиб, выпав из окна. Можно бесконечно вспоминать. Давай сделаем по-другому. Лен, вспомни какое-нибудь событие, о котором посторонний человек не мог знать. Желательно посложнее…
Лена призадумалась, потом вспомнила:
– Не знаю, ответите ли вы на это? Мне было лет семь или восемь, когда в магазине детских игрушек я закатила родителям истерику, а дома переломала все свои куклы, только потому, что они не купили мне…
– Это был красивый гоночный автомобиль. Красный такой, с блестящими трубками по бокам.
– Да! Эти вредные предки мне заявили, что с машинками играют только мальчики, а девочки должны играть с куклами. А жадный Васька если и давал мне поиграть со своей машинкой, то только с самой ненужной, той, что со сломанными колесами.
– Но потом-то они купили.
– Да, и я была от счастья на седьмом небе, это была моя самая любимая игрушка! Я катала в ней своих кукол, играла в такси…
– Но они потом об этом все равно пожалели. Их дочь после школы изъявила желание учиться на автомеханика. А отец с матерью настояли на поступлении в Институт питания и пищевых биотехнологий. Сколько слез и сколько нервов пришлось потратить, чтобы они смогли переломить тебя.
– Как я ненавидела это заведение!
– Спроси еще что-нибудь.
– Да хватит. Я уже все поняла – никакой вы не полицейский. Вы экстрасенс. А будущее мое посмотреть можете? Я вам заплачу за это.
Она встала с кресла и потянулась к секретеру за кошельком. Сергей глубоко вздохнул.
– Нет, к сожалению, будущего твоего не знаю, я даже своего не знаю. Я вовсе не экстрасенс… я …
Сергей замолк, потом посмотрел дочери в глаза пронзительным взглядом и тихо сказал:
– Я твой отец…
По лицу дочери пробежала волна изумления. В глазах появились искорки страха и неприязни.
– Хм... а это уже не смешно. Глупо шутите, молодой человек. Я своего отца видела в больнице три дня назад.
Она вскочила с кресла и указала рукой в сторону двери.
– Немедленно уходите! Вы жулик–гипнотизер! Не уйдете, я буду кричать!
– Нет, я не жулик! Ради бога, Лена, выслушай меня до конца. Потом решишь – выгонять меня или нет.
– Хорошо, только недолго.
– Я в прошлом году поехал в Камышинск, нужно было привести в порядок могилы родителей. Это была просьба моей сестры, твоей тети Оксаны. Кстати, с ней все в порядке? Она жива?
– Жива, но прихварывает немного.
– Я звонил тебе с сотового, ты должна помнить – у меня украли портмоне с деньгами и документами.
– Да, было такое.
– Я пробыл там два дня. Получилось так, что мне нужно было пройти вдоль железной дороги, как раз в это время начался дождь, а больше ничего не помню.
Лена находилась в полной растерянности. Она встала и нервно заходила по комнате.
– Хорошо, если ты мой отец, то почему вернулся только сейчас, а не раньше? Почему в другом образе? Я бы поняла, если бы мой отец умер, а душа его перелетела в другое тело, но он-то жив!
– Значит, у него нет уже души.
– Да… получается, нет… ¬– согласилась она.
– Теперь она здесь, рядом с тобой.
Лена села на диван и стала внимательно рассматривать Сергея.
– Я уже появлялся здесь примерно месяц назад. Как-то необъяснимо появился и в тот момент я еще не знал, что нахожусь в чужом теле. Хотел прийти домой, но Вася с Наташей меня не пустили. Потом опять исчез куда-то.
– А-а-а… так Васька рассказывал, мол, к ним псих ворвался. Значит, это ты приходил...
– Надо же – псих… Видишь, как получилось…
– Тебе нужно было ко мне прийти, поговорили бы как сейчас, может быть, я и поверила бы тебе.
– У меня тогда шок был.
– А там, куда ты исчезаешь, что там находится?
– Ничего. Нет ни ангелов с крылышками, ни облаков с богом. Только фиолетовый туман и вечность без чувств и без времени. Как сон.
Лена вздохнула, и по выражению ее лица было видно, что она поверила.
– Все равно мне как-то страшно… папа… молодой папа… только другой.
– Не знаю, сколько мне еще отпущено времени пробыть здесь. Я еще ни в чем не разобрался, но мне не хочется исчезать, и непонятна причина, по которой я ухожу в безвестность. Я только сейчас понял, как дорога жизнь.
Сергей заметил, что взгляд Лены заметно потеплел.
– Ты, наверно, кушать хочешь, раз не ел целую вечность? – спросила дочь ласково.
– Да не то слово.
Лена хлопала холодильником и гремела посудой на кухне, но все же иногда заглядывала в гостиную – проверяла, все ли в порядке. Сергей присел на ковер поближе к внучке. От его внимания не ускользнул игрушечный самосвал в углу с сидящими в кузове куклами, а также ящичек с разноцветными пластмассовыми гаечными ключами, большими цветными болтами и гайками. Может, дочь в свое время и была права – девочки тоже имеют право играть с машинками.
– Иди! Все готово! – позвала она его.
Сергей вошел на кухню, дочь повернулась к нему, и он заметил, что она смотрит на него с некоторым восхищением.
– Слушай, а тебе такое классное тело дали! По-любому у какого-то спортсмена позаимствовали. Сексуальный такой мужчинка.
Сергей покраснел и ужасно рассердился.
– Лена! Что такое ты говоришь? Мне никто ничего не давал! И перестань говорить пошлости! Вот воспитали дочь!
Лена всплеснула руками.
– Батюшки! Узнаю знакомые сердитые папины нотки и эта вечная фразочка – «Ох, воспитали дочь!». Бери ложку, воспитатель!
– Лена!
– Все молчу. А когда к маме поедем? Мне так не терпится ее обрадовать.
Сергей призадумался. Наташа не Лена, ее подготовить как-то надо.
– Мне кажется, если к ней приехать вот так сразу, она не обрадуется. Давай сначала с Васей поговорим. По крайней мере, он меня здесь хоть с лестницы не спустит.
Дочь долго по телефону упрашивала брата срочно приехать, но тот все отнекивался, ссылаясь на занятость. Настырность сестры победила, и он ответил, что через полчаса будет.

Появился Василий. Полина подбежала и повисла на нем, ухватившись за шею, и он еще минут пять сюсюкался с ней в коридоре.
– На кухню пройди, там человек сидит. Будет очень важный разговор, а мне пока надо Полю спать уложить, – попросила сестра.
Василий вошел на кухню, крутя на пальце ключи от машины. Сын за год не изменился – все такой же вальяжный и очень уверенный в себе. «Надо же, автомобиль приобрел, растет сынок», – подумал Сергей с уважением. Василий тем временем бросил ключи на стол и посмотрел на Сергея. Проследив взглядом за упавшим фирменным брелоком с логотипом «;koda», Сергей поднялся со стула и протянул руку для приветствия.
– Здравствуй, Вася.
Вася здороваться не стал. Посмотрев на Сергея презрительным взглядом, он небрежно плюхнулся на табуретку и сказал:
– Я тебя помню, придурок. Ты зачем мать мою тогда напугал?
– Так вышло, извини… – ответил Сергей, а сам подумал: «Всыпать бы тебе по первое число за такие слова».
– Так ты из «дурки» сбежал?
– Да ниоткуда я не сбегал.
– Тебя санитары по всему городу ищут, к нам приезжали. Фото твое показывали.
– Почему к вам? – удивился Сергей. – Зачем я им понадобился?
Василий ехидно улыбнулся, достал из кармана сотовый телефон и сказал:
– Сейчас позвоню туда – сразу узнаем зачем.
– Не надо никуда звонить, – занервничал Сергей.
Пока он думал что предпринять, в комнату зашла Лена и встала у него за спиной, положив ладони на его плечи.
– Вась, ты хочешь узнать, кто это? – обратилась она к Василию с торжеством в голосе.
– Псих из дурдома, – ответил Вася и засмеялся ядовитым смехом.
– Он не псих, он… ты не поверишь… но он наш отец. Только в другом образе.
– Вот дура ты, Лена! Что он тебе наплёл? Наш отец в больнице! – выкрикнул брат, дернувшись всем телом от злости и чуть не упав при этом с табуретки.
– Сам дурак. И не надо так кричать – ребенок спит. Спроси у него то, о чем знаете только вы вдвоем и больше никто.
– Да самое простое – если он мой отец, то должен знать пароль от отдельного почтового ящика, который мы сделали общим.
– Пять, большая крокодила, три, сорок семь, двадцать. Последние четыре цифры совпадают с номером твоего телефона. Все это без пробелов и в английской раскладке, – улыбнулся Сергей.
– Верно… – немного растерялся Василий и перестал злиться. – Пароль сложный, но это еще ни о чем не говорит.
Вася не был таким доверчивым как его сестра, потому расспрашивал отца с пристрастием гестаповца. Если обнаруживались какие-то неточности, то он с победным превосходством смотрел на Лену и восклицал:
– Врет ведь! Не совсем так.
– У нас разный взгляд на одно и то же событие, – оправдывался Сергей.
Но когда сведения в точности совпадали, Лена слегка стукала его по спине кулаком и с детским восторгом кричала:
– Я же говорила! Он все про нас знает. Он точно наш отец!
Спустя час Сергей взмок и почувствовал себя несчастным. Ему стало казаться, что скептически настроенного Василия не убедить никогда.
– На каком колене у меня шрам и откуда? – задал очередной вопрос с подвохом Василий.
– На колене у тебя нет шрама. Он чуть выше колена, на правой ноге, и появился после твоего баловства с бритвой. Резанул тогда ты себе здорово – крови было море.
– Ну надо же – все знает. Подловить не получилось, – первоначальный скепсис во взгляде Васи рассеялся. – Ты уж извини меня за грубость и недоверие. Но и поверить я так быстро не мог.
– Да ладно, забудем. Я понимаю тебя – не каждый день происходит нечто подобное.
– Все никак не убедишься? – спросила Лена брата. Теперь она была уже целиком на стороне Сергея.
– Я очень боюсь исчезнуть в никуда так и не поговорив с Наташей, – печально сказал Сергей.
– Откуда ты пришел? Оттуда? – Вася показал глазами на потолок.
– Не с луны – это точно.
– Но ты вообще… материален? Или, как говорят, – дух?
– Вроде обычный человек. Мне, как и всем людям, хочется есть и пить, но больше ничего не знаю. Эту загадку будем решать позже и сообща, если ты захочешь, конечно. Вась, ну как еще тебя убедить, чтобы ты поверил? Ты помнишь, как мы с тобой пошли в магазин и купили подзорную трубу? По ночам смотрели на звезды, а я тебя разыгрывал: «Зеленые человечки на ракете летят!». Ты вырывал телескоп у меня из рук и потом плакал, не найдя их на небе.
– Я не знала об этом, – удивилась Лена.
– Да было такое, – подтвердил Вася. – Я так мечтал их увидеть, а он прикалывался. Значит, ты либо действительно мой отец, либо невероятно ловкий фокусник. Хотя резона нам показывать фокусы я не вижу. Мы не того калибра, чтобы с нас можно было что-то поиметь.
Проснулась маленькая Полина и дочь ушла к ней в комнату, прихватив тарелку с кашей.
– Попробуй мать подготовить, Вась. Вдвоем с Леной её убедите.
– А смысл?
– Не понимаю тебя…
– Мы ее подготовим, а ты исчезнешь. Она получит сильнейшую психологическую травму. Ты об этом подумал?! Ты просто не знаешь, что ей пришлось перенести, когда ты пропал в прошлом году, а мы тебя искали по больницам да по моргам.
Нет, Сергей об этом не думал и полностью растерялся.
– Вась! Если ты не сдашь меня санитарам из психбольницы, я не исчезну!
– Теперь-то конечно не сдам, а точно не исчезнешь? Вот уеду домой, а Ленка позвонит и скажет – отец опять исчез.
– Не совсем уверен, но мне кажется, если она меня примет такого, то я останусь надолго. Если повезет, то навсегда.
– Вечером позвоню. Ты уж извини, но папой я тебя не могу пока называть, мне привыкнуть надо и переварить это все. Да и на вид ты почти ровесник Лены, может чуть постарше, – сказал Василий, подмигнул Сергею и скрылся за дверью.

Вечером без конца трезвонил телефон. Звонила Наташа и беседовала с Леной, бесконечно выспрашивая новые подробности, и тоже не могла поверить в происходящее. Телефонные разговоры продолжались до полуночи.
– Завтра, наверно, сдастся, – сообщила дочь. – Сегодня боится.
– Чего боится?
– Тебя боится. Новость о твоем появлении ее как обухом по голове ударила. Ты у меня ночевать останешься?
– Конечно, если не прогонишь. Мне некуда идти.
– Никто тебя не выгоняет. Матрас надувной с антресоли пока достань.
Подошло время ложиться спать, а они все не могли наговориться. Пока его не было здесь, в жизни дочери произошли большие перемены. Пищекомбинат, на котором работала Лена, разорился: старые методы управления и изношенное оборудование не позволили создать конкуренцию небольшим, но современным фирмам. Все работники разбежались кто куда. Тогда Лена решила осуществить свою заветную мечту – стать автомехаником.
– Все-таки сделала по-своему… – вздохнул отец.
– Зато на меня никто не давил! Ни муж, ни ты, а маме не до меня тогда было. Я обошла все автосервисы и не по одному разу. Везде мне говорили: «Пожалуйста, мадам, у нас есть работа по покраске, по шитью чехлов и восстановлению стекол». Только мне хотелось именно ремонтировать! Столько насмешек пришлось выслушать. В одном из сервисов начальником оказался знакомый парень по школе. Он согласился взять меня с испытательным сроком. Вот уже семь месяцев я там и никуда уходить не собираюсь. Ты не представляешь, как мне там нравится!
–Мда…хм…уф-ф… - продолжал сокрушенно вздыхать Сергей. – Представляю… женщина-автослесарь…
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.
– О чем еще думать? О тебе.
–Ты представляешь себе грязный гараж, заставленный машинами. Кругом дым коромыслом, полумрак, слесари с устоявшимся перегаром и трясущимися руками. И где-то между ними бродит твоя чумазая дочь и глупо хихикает от очередного крепкого шлепка по заднице замасленной пятерней...
– Ну не совсем так… но около…
– Нет! Я работаю в современном автосервисе. Сейчас 21 век, автомобили стали совсем другие. Мое рабочее место – это пункт электронной диагностики и мелкого ремонта. Автомобиль заезжает в бокс, к нему подключается разъем со сканером и таким образом определяется неисправность. Допустим, выяснится, что неисправен датчик холостого хода. Я беру инструменты, откручиваю его, иду на склад, получаю новый и ставлю на место. А предвзятое отношение ко мне изменилось после одного случая. В одном из автомобилей под приборной панелью надо было заменить микропереключатель. Возиться с панелью и снимать ее долго и сложно. Ни у кого из мужиков просунуть руку к переключателю не получилось. Кисти у них широкие. А я спокойно вытащила, подключила новый и вставила обратно. С тех пор начальник изменил свой взгляд на женщин в автосервисе. Он теперь считает, что мы работаем аккуратнее, чем мужики. Через полгода обещал послать меня на учебу – повышать квалификацию. Моя успешная работа вдохновила одну знакомую девушку устроиться к нам. Ее взяли, но пока присматриваются. Жаль, что она в другую смену, но мы все равно с ней уже подружились, хоть и раньше почти не общались. Вот так! Оглядываясь на бесцельно потраченные годы, я жалею только об одном…
– О чем?
– О том, что не сбежала от вас после окончания школы! Почему родители должны решать, как мне жить?
– Молодые люди не имеют жизненного опыта и часто налетают на подводные камни, а потом, набив шишек, испытывают глубокое разочарование от неправильно выбранного пути. Мы с мамой хотели, чтобы ты была счастлива и желали только добра.
– Благими намерениями вымощена дорога в ад! Ваши головы забиты стереотипами, которые делают несчастными не только вас самих, но и других. Не так давно на семейном совете мы решили купить автомобиль на те деньги, что ты откладывал. И мама единолично решила, что хозяином будет Вася. А у меня тоже есть водительские права и почему бы мне не отдать этот автомобиль? Я бы также могла свозить ее в больницу или на дачу. А Васе до работы добираться – две трамвайные остановки, но машина все равно должна быть его. Все только потому, что у него что-то между ног болтается? Что молчишь – нечего сказать?
После их разговора Сергей еще долго размышлял над ее словами: «И в кого она уродилась такая, стремящаяся к независимости и самоутверждению? Хотя в Оксанке тоже есть подобные черты. А Василий, оказывается, на мои деньги машину купил, а я-то думал…».

– Вот когда темно, у меня нет сомнений, что я с отцом разговариваю, а при свете уже по-другому, – это были последние слова дочери перед тем, как сон сморил обоих.
В полчетвертого утра их разбудил телефонный звонок.
«Наташа», – догадался Сергей.
– Да, мам... да, спим уже давно… Нет, не вместе, совсем что ли? Трубку передать ему? Нет? Ну как хочешь… ну что? Я спать хочу… ладно, передаю телефон.
– Да, – перехватил трубку Сергей.
– Ты, Сереж?
– Да, Наташа, это я. Как ты там живешь?
– Живу и все. Мне Вася с Леной все рассказали, я боюсь в это поверить. Голос другой у тебя, хотя интонации похожи.
– Да, другой. Если бы дочь не поверила и меня прогнала, я бы не знал, что делать дальше.
– Вася сказал, что ты можешь исчезнуть так же неожиданно, как и появился. Это правда?
– Да, это так.
– Он спит как убитый, а я хожу из угла в угол и не могу заснуть. Пытаюсь понять – разыгрывают меня дети или нет. Ответь мне на один вопрос. Ты им на все ответил, теперь мой черед. Ты помнишь, мы с тобой на базу отдыха «Незабудка» ездили?
– Я этого никогда не забывал. Это был наш медовый месяц. На второй день после приезда мы пошли купаться на озеро. Долго шли по берегу, а потом тебе понадобилось в лес зайти. Там тебя цапнула гадюка. Маленькая такая, но все равно ядовитая. Мне пришлось высасывать яд из большого пальца твоей ноги. Потом мы, вместо того чтобы бежать к врачу, начали заниматься любовью. Слава богу, все обошлось.
В трубке послышались всхлипывания.
– Ты можешь приехать сейчас? А то теперь мне стало страшно, что я тебя не увижу и потом себе этого никогда не прощу. Возьми такси и приезжай. И не стучи, я сама открою…
Сергей включил ночник и стал одеваться.
– Лен, дай денег на такси.
– Поедешь к маме?
– Да. Она поверила мне.
– Пусть Ваську разбудит, он через десять минут будет здесь.
– Пусть спит, я сам доберусь.
– Так смешно, когда родители при детях говорят «мы занимались любовью». Для меня всегда это было как бы «за кадром», – засмеялась Лена. Она достала из кошелька деньги и подала их отцу.
– Через девять месяцев после этого ты появилась. Это уже не за кадром… – улыбнулся Сергей.
Дверь закрылась, и Сергей не услышал слов Лены:
– А через полтора года появился мой несносный брат Вася – гад и кровопийца, который мне испортил все счастливое детство…

– Плеханова, 17, – попросил Сергей таксиста, и через десять минут автомобиль въехал в родной двор.
Из всех окон его квартиры горел свет только на кухне. Занавеска отдернулась, и на секунду выглянуло лицо Наташи.
Поднимаясь по лестнице, Сергей чувствовал, будто он идет сдавать экзамен и совершенно к нему не готов. Сердце учащенно билось. Казалось, оно стучит на весь подъезд. Как только Сергей подошел к своей двери, она сразу открылась. Наташа отступила назад и со страхом посмотрела на него.
– Не бойся, Наташ, я действительно твой Сережа, – сказал он и подошел к ней вплотную. Она сжалась, а Сергей обнял ее и прижался щекой к щеке. Он ясно осознавал, что сейчас чувствует Наташа. Все ее тело била мелкая дрожь.
– Помнишь тот день, когда я из армии пришел? Еще поезд не остановился, а ты уже увидела меня в окно и побежала за вагоном. Я хотел выскочить к тебе, но у двери затор образовался, и у меня ничего не вышло. Когда, наконец, я очутился на перроне, мы сразу обняли друг друга так крепко, будто слились в одно целое. Стояли точно как сейчас, целую вечность, и не слышали, что происходило вокруг. Никакая сила в тот момент не смогла бы разъединить нас…
– Хорошо помню… будто это было вчера, – тихо ответила жена и обвила руками мужа…
Сергей проснулся и увидел совсем близко от себя серые глаза Наташи, которые внимательно изучали его. Она рассматривала его лицо, словно пыталась увидеть что-то необычное. Прядь ее волос касалась носа Сергея, и он непроизвольно поморщился.
– Ты действительно Сергей? ¬– спросила она.
– Действительно так, можешь не сомневаться. Я, Сережа Ларин, – твой муж. Если есть недоверие ко мне, спроси еще раз меня о чем угодно, и я отвечу.
– Я чувствую себя неловко, будто я изменила мужу… с молодым человеком, но в тоже время он и есть тот муж. Такой парадокс получается. Ты меня понимаешь?
– Да. Наташ, я тоже еще не привык к своему новому лицу, ладоням, но ощущаю, будто всегда был таким. А тебе придется привыкать к моему новому образу. Помнишь, мы в школе читали на уроке литературы рассказ о танкисте с обожженным лицом? Он вернулся с фронта и его в деревне тоже никто не признавал. Потом его невеста узнала правду от другого человека, прибежала к нему и стала стыдить его за то, что он сразу не признался.
– Сравнил… там человек получил боевое ранение. А тут другое… и лицо у тебя симпатичное, а не обгоревшее.
– Да, сравнил. Со мной тоже несчастный случай произошел. Только вот почему я другим стал – необъяснимая загадка. Сколько мне отпущено ходить в другом теле – неизвестно.
Наталья сильно испугалась и прижалась к Сергею.
– Дети вчера говорили, что ты можешь испариться. Только как это будет выглядеть? Как Снегурочка из сказки?
Сергея позабавило такое сопоставление. Он засмеялся, но потом опять стал серьезным.
– Не знаю. Мне никто не сможет помочь в этом. Надо самому искать причину. В первый раз я исчез, потому что простыл.
– Я буду беречь тебя, – пообещала жена.
Некоторое время оба молчали, потом Наташа, сжав его локоть, округлила глаза в испуге, словно вспомнив что-то ужасное:
– А что делать с тем?!
– С кем?
– С тем Сергеем, который находится в больнице? Получается, что у меня теперь два мужа!
Возникшая проблема поставила Сергея в тупик. Он присел на кровати, задумался и через некоторое время неуверенно ответил:
– Да… озадачила… думаю, будем вместе его навещать. Нет, не надо… бред наяву получается… боюсь себе это даже представить. Давай попозже это обсудим, а сейчас пойдем, позавтракаем.
– Да, давно пора. Васька утром в комнату заглядывал, ругался, что я его не разбудила.
– Ничего, взрослый уже – пора самому просыпаться по будильнику.
Так у Сергея начался второй день его новой жизни.

Василий привык, что по утрам его обычно будила мама. Но в этот раз никто к нему не зашел. Проснувшись, он сразу понял, что опоздал – яркий солнечный свет заливал комнату. Четырхаясь, Вася прошел в ванную, наспех побрился и натянул джинсы. Пробегая мимо двери родительской спальни, он рывком распахнул ее и сердито крикнул:
– Мам, ты почему меня не разбудила! Ой!.. Извините…
«И когда успели?» – растерянно подумал он и, закрыв входную дверь на ключ, помчался на работу. В машине он взял сотовый и набрал номер сестры.
– Лена, хотел предупредить тебя – никому не болтай о том, что было вчера, а то я тебя знаю…
– Хорошо. Дома как дела?
– Все о’кей.

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Воскресенье, 06 Июл 2014, 18:46 | Сообщение # 10
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 6

Некоторая настороженность в семье, вызванная появлением обновленного Сергея, понемногу исчезала. Уже на третий день он умудрился поругаться с Васей. Отцу приспичило отремонтировать механическую ручку в ванной.
– Вася, где мой комплект отверток, который лежал в ящике?
– Я в гараж увез.
– Я сколько раз тебя просил – не трогай мои инструменты! Свои надо иметь! Сейчас же привези!
– Да… точно папаша… в своем репертуаре… – вздыхал Василий, пока добирался до гаража.
Через четыре дня по местным телеканалам начали показывать фотографию Игоря Берестова. «Ушел и не вернулся» – гласила надпись на экране. Под ней были указаны все координаты для связи с родственниками.
– Что делать-то будем? Ищут тебя, значит, либо тело у тебя от этого человека, либо ты выдаешь себя за нашего отца, – заявил Василий на семейном совете.
– Я вас не обманывал, я не знаю Игоря Берестова! – испугался Сергей, которому показалось, что его сейчас выгонят. С позором…
– Да верю я тебе! Если так разобраться, просто невозможно вжиться в образ другого человека до самой мелочи. А из тебя так и прет… все отцовское… причем не всегда самое лучшее…
– Найдут и отберут, – заплакала Наташа.
– Мам, никто не отберет, – заявила дочь. – Сейчас главное не показываться никому на глаза.
– Не будет же он все время взаперти сидеть. Я хочу докопаться до истины. Хочу узнать все про этого Игоря. Ты же сам этого хотел? Так? – повернулся Вася к отцу.
– Да, мне это важно знать. А то получается, что я в двух местах: и рядом с вами, и заодно в больнице лежу. Может, есть способ вернуться в свое тело? И все станет на свои места.

Через две недели фотография Игоря перестала мелькать на экране. В семье Лариных все немного успокоились. Единственное, что смог выяснить Василий, – это то, что Игорь Берестов душевнобольной человек с депрессивным психозом и находится на лечении в той же клинике, что и его отец. Узнать – узнал, но говорить дома об этом не захотел – зачем всех расстраивать? Тем более, этот факт не прояснял того, каким образом Ларин стал Берестовым.

Как-то раз, проходя мимо комнаты Васи, Сергей случайно услышал разговор между братом и сестрой.
– Лен, меня немного гнетет мысль, что кто-то страдает, ищет этого молодого парня, а мы все знаем. С другой стороны, я не могу предать своего отца. Такое двоякое чувство…
– А я считаю, что так богу угодно. Это подарок судьбы и мы никому ничего не должны. Этот Игорь может погиб, а боженька дал ему вторую жизнь в образе нашего отца.
– Какую пургу, Лена, ты несешь! Забила себе голову всякой религиозной и мистической чепухой, – рассердился Вася, но потом сдался и сказал:
– Возможно, мистика тут какая-то есть…
– А я, Вась, страдаю больше всех.
– Из-за чего?
– Я зашла на кухню, а он картошку чистит… руки такие сильные… брови длинные…и вижу перед собой другого человека… а в душе все крутится… переворачивается… А как он заговорит, опомнюсь и начинаю осознавать, что это мой отец.
– Влюбилась что ли? Нам только этого не хватало, Лен, – твоих страданий… Выкинь все из головы.
Сергей смутился, тихонько отошел от двери и на цыпочках прошел в гостиную. «Не одно, так другое, но кто знал, что так получится», – вздохнув, подумал он.

Ему стало тяжело безвылазно находиться в квартире. Наблюдать за окружающим миром с балкона привычно для кошки, а энергичному человеку быть все время в замкнутом пространстве невыносимая пытка. Однажды, не выдержав, Сергей стал упрашивать жену взять его с собой в магазин.
– А вдруг кто-нибудь тебя узнает, что тогда? – отнекивалась Наташа.
– Я очки черные надену и бейсболку у Васи возьму.
– Ну тогда собирайся.
На скамейке возле подъезда сидел комитет по нравственности, состоящий из трех старушек. Ответив на приветствие Натальи и Сергея, бабульки неожиданно замолкли и заговорчески уставились друг на друга. Как только Наталья с мужем прошли мимо, но еще не успели отойти на приличное расстояние, старушки принялись мыть им кости. Они всегда знали, когда начинать концерт – нужно отпустить жертву на достаточное расстояние, чтобы ей было неприлично оборачиваться и защищаться, но при этом она должна слышать обсуждение за своей спиной. Существовал некоторый риск, что потенциальная жертва наплюет на приличия и вернется для разборок, но пока этого ни разу не случалось. Бабульки с наслаждением занимались привычной работой:
– Вот шалава – муж в больнице, а она себе молодого любовника нашла, – заливалась одна.
– Сережка выйдет из больницы, как узнает, так наподдаст ей хорошенько, – вторила ей другая.
Наталья вспыхнула, попыталась обернуться, но Сергей удержал ее, схватив за локоть.
– Не обращай внимания, они просто завидуют.
На поход по магазинам ушло три часа. Сергей с Натальей не столько занимались покупками, сколько прогуливались по городу. С этого дня прогулки вошли у них в привычку. Они все больше отдалялись от дома и один раз даже дошли до набережной, находившейся довольно далеко от их квартиры. Никто из прохожих на Сергея внимания не обращал. В одном из супермаркетов Сергей снял черные очки, чтобы прочитать содержимое баночки. Тут кто-то сильно хлопнул его по плечу. Рыжеватый круглолицый парень, на вид ровесник его сына, улыбался и протягивал для приветствия руку.
– Привет, капитан! Ты загулял что ли? Что домой не идешь? Да и к соревнованиям надо готовиться.
Сергея словно током ударило. Засекли! Но он не подал вида и быстро взял себя в руки.
– Привет! Сегодня пойду.
– Ты свою поршневую группу где покупал? Такую же хочу приобрести.
Сергей сделал вид, будто ему некогда, махнул рукой и пошел к выходу.
– Потом скажу, – бросил он ему на прощанье.
На улице Сергей спрятался за углом и долго ждал, когда выйдет жена. Увидев ее, он побежал ей навстречу.
– Я потеряла тебя там, уже и не знала где искать, – испуганным голосом сказала Наташа.
– Пойдем домой, а то меня, кажется, вычислили.
Наталья побледнела, схватила его за руку и они чуть ли не бегом поспешили домой. Привычные старушки у подъезда окатили их новой порцией внимания:
– Торопятся, в кроватку хотят лечь. Вот кошка-то мартовская… – подала ехидный голосок одна из бабулек, когда они приблизились. Но сейчас было не до споров и Сергей с Натальей, не останавливаясь, прошли мимо.

Вечером в квартире Иры зазвонил телефон. Несмотря на то, что прошло много времени с момента пропажи мужа, Ира по-прежнему вздрагивала от каждого звонка и мчалась с любой точки квартиры к телефону.
– Здравствуй, Ира. Это Максим. Игоря позови, пожалуйста.
«Издевается что ли? Или пьян?» – первым делом подумала она.
– Максим, но ты же знаешь, что Игорь пропал!
– Да никуда он не пропал, я его в магазине видел и он сказал, что вечером будет дома.
– Что?! – у Иры подкосились ноги.
– Блин, Ир, как чувствовал, что он мне врет. Глаза так и бегали, когда я с ним разговаривал. Затурканный и странный какой-то. Его все потеряли, ищут, а он у тетки на квартире отсиживается.
– У какой ещё тетки?! – сердце у Иры забилось с такой силой, что она начала задыхаться.
– Может, я нехорошо поступаю – сдаю его…
– Говори все, что знаешь! – закричала Ира.
– Ну, в общем, я проследил за ними. Они спрятались за магазином, а потом долго петляли по улочкам. Думали, что смогут скрыться, но я хитрее оказался. Правда, не успел засечь, в какой они подъезд зашли. Там на лавочке бабульки сидели, я поинтересовался у них, мол, не видели ли они, в какой подъезд мужчина с женщиной зашли…
Максим закашлялся, видимо, в этот момент курил сигарету.
– Они мне все рассказали. Там семейка проживает еще та… А адрес простой: Плеханова, 17 – 17. Тетку зовут Наталья Ларина, ей лет сорок пять на вид, может меньше.
– Ларина?! – вскрикнула Ира.
– Да, а ты ее знаешь?
Ответа Максим не получил. Иру всю трясло. Бросив трубку, она обессилено повалилась на диван.
– Зачем я послушала тогда врача?! Я же была права! Надо было еще раз проверить всех Лариных, и он бы давно был дома! А эта гадина даже не позвонила! – причитала она, держась за голову.

Вечером семье Лариных пришлось ужинать без Василия. Он задерживался у кого-то из друзей. Лена в последнее время прочно обосновалась в квартире матери. Брат отвозил ее домой поздно вечером, когда Полину уже нужно было укладывать спать. На прощанье Лена всегда целовала отца, хотя раньше делала это очень редко.
Домашние уже расправились с основными блюдами и приступили к чаю, когда по квартире разлилась мелодичная трель звонка. Лена вскочила из-за стола, едва не опрокинув свою кружку.
– Васька явился – не запылился!
– Васька не запылился… – повторила дочка, весело смеясь, слова матери.
Сергей с Наташей расхохотались вслед за ней на всю квартиру, но смех неожиданно оборвался, и наступила звенящая тишина. Потому что в комнату зашел не Вася, а целая делегация незнакомых личностей.

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Суббота, 12 Июл 2014, 18:10 | Сообщение # 11
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 7

Небольшое пространство между кухней и коридором заполонили несколько человек: участковый, двое полицейских с автоматами и двое санитаров в голубых халатах. Процессию возглавляла молодая девушка.
– Так… Значит, хорошо сидим? Веселимся? – спросил участковый, сверля всех подозрительным взглядом.
Ему никто не ответил. В воздухе повисло напряженное ожидание. Девушка направилась прямиком к Сергею.
– Игорек, вставай и одевайся. Поехали домой.
– Я вам, девушка, не Игорек, а Сергей.
Но девушка не собиралась сдаваться. При таком соотношении сил она была уверена в своей победе.
– Я твоя жена – Ира. Ты меня не узнаешь?
– Впервые вижу! – резко ответил Сергей. – Что вам от меня надо?!
Ира бросила на Наталью взгляд, полный ненависти, и решила сменить тактику.
– Хорошо, Сергей, поедем с нами. Ненадолго.
– Никуда я не поеду! – ответил Сергей и вцепился в край стола.
– Отстаньте от нас, это действительно мой муж! – крикнула Наталья и схватила Сергея за плечо.
– Ну что вы стоите?! – крикнул участковый санитарам. – Вяжите его!
Сергея выволокли в коридор, хотя он сопротивлялся как мог, однако силы были не равны. Лена кинулась на защиту отца, но ее сразу остановил один из полицейских.
– Спокойно, гражданочка! А то ночь проведете в отделе!
Участковый выходил из квартиры последним. Обернувшись, он с отвращением посмотрел на Наташу и произнес:
– Вам, Наталья Григорьевна Ларина, должно быть стыдно! Использовали молодого душевнобольного человека для своих плотских утёх. И все это при детях!
Наталью словно отхлестали по щекам десять человек сразу. Она закрыла лицо и зарыдала.

Сергея посадили в карету «скорой помощи» и она, сопровождаемая патрульным автомобилем, выехала со двора. Старушки на скамейке счастливо улыбались.
– Повязали. За наркотики. Давно пора, – удовлетворенно сказала Федотовна.
– А скорая-то зачем? – спросила другая.
– Так у него этот… как его… передоз.
– Понятно… – понимающе закивала головой третья.
Справедливость восторжествовала.

Василий приехал около полуночи. Лена с Наташей сидели, обнявшись, на диване в зале и рыдали на разные голоса. «Сейчас узнавать у них что-либо бесполезно», – решил Вася. Он поискал глазами Полину. Может, она знает, что случилось? Полина сидела в углу комнаты и играла в кубики. Она была совершенно спокойна. Подняв на него глаза, Поля объяснила все ясно и понятно:
– Приходила тетя и много дядей. Они дядю Сережу забрали.
Василий весь вечер бегал на кухню то за водой, то за валерьянкой. Женщины, наконец, немного успокоились и подробно рассказали о случившемся. Василий на минуту задумался, потом заявил:
– Выручать надо!
– Как ты будешь его выручать? Как?! – всхлипывая, спрашивала Лена. От слез ее голос стал гундосым и осипшим. – Эта баба – его жена по документам. Она ведь всех привела.
– Куда его увезли?
– В психиатрическую лечебницу. Будут делать из него опять Игоря Берестова, – срывающимся голосом сказала Наталья.
– Ну дела… Остается единственный выход – понять тайну его появления. Я полностью уверен, что психиатрия тут ни при чем. Все гораздо сложнее, я давно собирался разгадать эту загадку.
– Так надо было разгадать, а не в пивбар с дружками ходить и за компьютером просиживать! – воскликнула Лена.
– Не наезжай. Завтра займусь сразу с утра. Понимаю, что надо бы поторопиться, а то в «дурке» ему вколют всякой дряни и он совсем разум потеряет. Будет этот Берестов стоять рядом с нашим отцом, ничего не соображая. Врачи же причины не знают.
– Ты тоже не знаешь, – ответила Лена, размазывая слезы по щекам.
– Он исчезнет навсегда, если его будут, как ты говоришь, дрянью пичкать, – в который раз заплакала мать.
– Я попробую для начала поговорить с женой Игоря, а там видно будет. Сейчас нет смысла к ней ехать.

Сергея, как личность склонную к побегу, поместили в закрытый корпус, в комнату для буйных пациентов. Он пытался протестовать, но укол снотворного его утихомирил.
Ира на радостях позвонила родителям. Она верила, что все закончилось. Муж полежит еще немного в больнице и опять станет прежним – веселым и любящим.
– Ира! А ничего, что его, будто особо опасного маньяка, держат в специальной палате? Нам с Машей как-то не по себе, – с сомнением проговорил Николай Львович, отец Игоря.
– Он дерется с санитарами. Успокоится, тогда и переведут в нормальную палату. Мне так сказали.

На следующий день к Берестовой приехал Василий. Узнать адрес Ирины для него не составило труда. Он был написан на всех розыскных фотографиях Игоря, еще остававшихся на страницах Интернета. Ира встретила его агрессивно, не предложила зайти и дальше коридора не пустила.
– Вы скрывали его у себя, а мы с ног сбились, искали его! Я не думаю, что вы ничего не знали о том, что он в розыске. Вы не представляете, что я чувствовала все это время.
– У нас были причины…
– Причины?! Ну вы и подленький мерзавец! Убирайтесь вон!
– У меня всего один вопрос – что за человек Игорь Берестов и что с ним случилось?
– Прекрасный отец, спортсмен, отличный муж! Все это было рядом со мной, пока вы не появились!
– Ирина, он сам к нам пришел. Я его даже выгнал сперва, но потом он доказал, что является Лариным и мы его оставили.
Ира разразилась саркастическим смехом и начала толкать Васю в грудь.
– Ха-ха! Доказал! Ха! И вы поверили этому бреду? Да вас самих в психушку надо, особенно мамашу!
– Значит, он бредил и раньше? А, может, вы мне расскажете? – спросил Василий, одновременно упираясь руками в косяк и стараясь просунуть ногу между ним и дверью.
– Не ваше дело! – выкрикнула Ирина и, поднатужившись, вытолкала Василия за порог.
– Ира! – кричал из-за двери Вася. – Вы поймите – после больницы он будет овощем, а не человеком!
Вася давно ушел, а Ира все стояла, привалившись спиной к двери.
«Он будет овощем! Он будет овощем!» – как заезженная пластинка крутилось в мозгах. Овощ, как картошка, лежит в погребе и ни о чем не думает, зато живет.

Возвращаясь домой на машине, Василий никак не мог сконцентрироваться, все время уходил в себя, а дорога перед ним расплывалась, рисуя картинки только что произошедшей сцены. На перекрестке он едва не задел пешехода. Сотрудник ДПС отчитывал его, одновременно выписывая штраф, но мысли Васи были далеко. Надо искать альтернативный путь к правде. Ирина взвинчена сейчас и ничего не расскажет, а времени в обрез.

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Воскресенье, 20 Июл 2014, 07:40 | Сообщение # 12
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 8

Рано утром дверь палаты скрипнула и разбудила Сергея. Въехала каталка с лекарствами, сопровождаемая молоденькой медсестрой и двумя крепкими голубыми санитарами. Не в прямом смысле, конечно. Здесь все носили голубые халаты. Этот цвет успокаивает нервы не только больным, но и работникам.
– Больной, быстро приняли таблетки, запили, язык показали!
– А если не буду глотать? Не хочется, допустим.
– Они помогут, – многозначительно сказала девушка и кивком головы подозвала санитаров.
Связываться с ними Сергею не хотелось, поэтому пришлось подчиниться. Высыпав из маленького стаканчика горсть таблеток в ладонь, он закинул их в рот и запил водой.
– Бе–е–е–е! – высунул язык Сергей.
– Дурак, – заключила медсестра.
– Сама такая!
Она ничего не ответила, развернула каталку и выкатила ее в коридор. Санитары вышли вслед за медсестрой. Один из них улыбнулся Сергею и прикрыл за собой дверь.
В обед пришел врач. Сергей его не помнил, ведь он тогда был Игорем.
– Ох, одни проблемы мне с вами, Берестов.
Сергею надоело спорить, пусть хоть лысым чертом называют. Берестов так Берестов. Но перечить не хотелось больше из-за таблеток, которые уже начали действовать – в голове возникла сонная одурь, чувства притупились и уже было все равно, что творится вокруг.
– Бегаете непонятно где, а надо лечиться, – вздохнул врач.
– Я не буду бегать больше.
– Вот и прекрасно, а то родители ваши приходили, сказали, что не хотят, чтобы вы в этой палате находились. Мы договорились, что вас переведут в обычную, но на закрытом этаже. Только учтите – еще раз такое выкинете – пеняйте на себя.
– Спасибо хоть за это.
– Не за что. Маме спасибо скажите.
«Оксанка, наверное, обиделась на меня насмерть», – подумал Сергей, вспомнив о давней просьбе сестры.
Врач, как и обещал, перевел Сергея в новую палату. Она была рассчитана на четырех человек, но в данный момент в ней лежал только один пациент. Новоиспеченный сосед Сергея, прищурившись, сверлил потолок странным взглядом и даже не повернул головы.
Вечером появилась Ира с родителями Игоря. Сергей вышел к ним из палаты, и они сидели вчетвером в холле. Беседа не клеилась. Сергея напрягало излишнее внимание к его персоне. Каждый норовил дотронуться до него и это раздражало. Мама гладила его по голове. Отец все время ободряюще похлопывал по плечу. Ладонь Сергея лежала в руке Ирины практически с самого начала их разговора. Она давно вспотела, но он терпел молча. Не хватало еще накалять обстановку из-за такого пустяка.

– Тебе что-нибудь снилось, Игорь? – поинтересовалась Ира.
– Салат из кальмаров.
– Бедненький, ты так сильно хочешь этот салат? Я принесу. А пионеры?
– С чего они мне сниться должны? Я уже вышел из их возраста лет сорок назад. Тебя еще на свете не было.
Ирина сокрушенно покачала головой и вздохнула.
– Может, что-то еще хочешь, Игорёк?
– Хочу, чтобы здесь всякую гадость в рот не совали, а то я после нее чувствую себя умиротворенным дебилом.
– Это лечение, Игорек. Так надо. Все будет хорошо.
– Да, а потом мне на пижаму пришьют табличку «Игорь Берестов», а ты будешь кормить вечно улыбающегося идиота с ложечки.

На глазах Иры выступили слезы. Она полезла в сумочку за платочком и нечаянно выронила монетку. Сергей поднял её и вдруг, словно что-то вспомнив, подбросил. Поймав ее и посмотрев пару секунд на выпавшего орла, он произнес странную фразу:
– Орел. На могиле не стоит памятник.
– Что? На какой могиле? – не поняла Ирина.
Сергей заметно расстроился и больше не захотел разговаривать. Берестовы потоптались еще немного и, тихо попрощавшись, ушли.
Сергей вернулся к себе. Сосед по палате – мужчина с большим шрамом на лбу возле глаза – аккуратно перестилал свою кровать. «В аварию, наверное, попал когда-то», – подумал Сергей, обратив внимание на этот некрасивый рубец. Сергей слышал, как медсестра обращалась к нему, называя его Виталием.
– Тебе нравятся здешние порядки? – спросил он Сергея.
– Глупый вопрос.
– Будешь яблоко? В палату не разрешают с собой брать, но я наловчился тайно проносить.
– Давай.
Виталий ловким вращательным движением разломил яблоко на две части и протянул половинку Сергею.
– А ты что здесь лежишь? – спросил Виталий.
– Не могу доказать им, что я Сергей Ларин, а не Игорь Берестов.
– Вот это да! Прямо как у меня! – Виталий обрадовался такому соседству, достал из-под подушки пару мандаринок и угостил одной Сергея. – Так мы с тобой настоящие товарищи по несчастью! Надо будет вместе бороться с ними!
– Товарищи по несчастью? – переспросил Сергей.
– Еще какие! Вот они мне – Яковенко да Яковенко, но я-то не Яковенко…
– А кто? – Сергей удивленно посмотрел на соседа.
– Лейтенант Коломбо!
«Может быть и Коломбо, я уже ничему не удивляюсь», – подумал Сергей.

Тем временем Вася развернул бурную деятельность по разгадке тайны. Благо есть Интернет. Игорь Берестов оказался широко известной в узких кругах личностью. На сайтах, посвященных мотоспорту, то и дело мелькала его фамилия. Клуб Берестова «Летучие мыши» располагался на окраине города возле старого карьера. Василий решил съездить туда. Наверняка кто-нибудь из членов клуба сможет рассказать ему об Игоре.
Возле гаража стояло несколько мотоциклов. То и дело входили и выходили из дверей молодые парни в спецовках.
– Привет, земляк, – обратился он к первой попавшейся спине, склонившейся над мотоциклом.
– Привет… что надо? – парень был очень занят, но повернулся. – О! Васька, а ты что тут делаешь?
Большая удача, что парень оказался бывшим одногруппником по институту. Жора учился вместе с Василием на первом курсе, потом ушел. Раз он имеет отношение к мотоклубу, значит, из него можно будет вытянуть многое.
– Я приехал по поводу Игоря Берестова.
– Так он в больнице лежит – туда и езжай. Правда, он «кукукнулся», вряд ли с ним получится нормальный разговор.
– Это мне известно. Мне бы с его другом лучшим поговорить по поводу его болезни. Хочу узнать, как он в лечебницу попал.
– Так это все знают – шаровая молния шибанула нашего капитана. С тех пор у него глюки порой возникают. То по-немецки заговорит, то еще что-то непонятное выкинет.
– Поподробнее можно узнать что произошло? – от этой информации у Васи вспотели ладони и пересохло во рту.
– Давай подойдем к Дамиру – он с ним был в тот роковой день, – предложил Жора.
Дамир оказался приветливым парнем. Он согласился помочь и обрадовался, узнав, что Василий пришел сюда с целью помочь Игорю. Он пригласил его пройти внутрь гаража, в котором имелся небольшой и чистый кабинет. Предложив Васе присесть на кожаный диванчик, он налил обоим в стаканы чай.
– Что конкретно интересует? – спросил Дамир.
– История с шаровой молнией.
– Хе - х… сто раз уже рассказывал всем, ну ладно еще разок расскажу.
Рассказчиком Дамир оказался отменным. Василий, правда, попросил его ничего не приукрашивать, а описать только то, что было на самом деле.
Начало истории не представляло для него интереса. Какие-то ненужные детали и разборки: кто кому должен за разбитый мотоцикл. Затем Дамир перешел к описанию места стоянки, где молния застигла их врасплох. Вот тут уже Василий не упускал ни слова и на всякий случай уточнил:
– Не доезжая трех километров до Камышинского вокзала, на дороге под железнодорожным мостом? Я правильно понял?
– Все верно, – подтвердил Дамир.
С этого момента события в его рассказе начали развиваться с головокружительной быстротой.
– … я им говорю: «Ребята, она с мозгами!»…
– Стоп, Дамир, с какими мозгами? – изумился Вася, а воображение тут же нарисовало ему светящийся и переливающийся человеческий мозг.
– Точно тебе говорю – она все понимала, эта шаровая молния!
– Да ну…
– Я тебе говорю – понимала все! Я слово скажу – она ко мне, – Дамир вытащил ложку из стакана, облизал ее и приставил к своему носу. – Максим что-то брякнул, а она к нему, – для наглядности он тут же поднес ложку к лицу Василия. – Только рот откроешь – она сразу кидается. Как бешеная собака.
Вася опасливо отодвинулся подальше.
– Мы ни живы ни мертвы. Не знаем, что нам делать. Тут наш капитан Берыч тихо-тихо приказывает: «Всем заткнуться!».
Дамир, возбужденно жестикулируя руками, вскочил с диванчика, сверкнул черными глазами и продолжил:
– Эта падла разумная затряслась, задергалась во все стороны и как заверещит: «Кто это сейчас вякнул?!».
– Кто – молния?! – воскликнул шокированный Василий.
– Да!
– Не может быть, чтобы молнии разговаривали. Врешь, поди?!
– Просто было очень похоже, будто она так сказала.
– Ну, вот видишь, а то…
– Ужасно рассердилась, затрещала, а морда у неё кровью налилась...
– Морда?!
– Ну да!
– Ладно… что дальше?
– Я бы мог ее ударить и вышибить мозги, но рядом «Хонда» моя стояла. Бак мог рвануть, и тогда некому было бы рассказывать эту историю. Капитан показал нам счет до трех с помощью спецназовских знаков. Это означало «рвем в разные стороны». Мы и драпать кто куда. А этой суке наш капитан приглянулся. Самого лучшего выбрала.
– Лучший? И чем он лучше всех?
– Игорёха сам этот клуб создавал, свои бабки тратил. Он самый крутой водила среди нас. А она его…
– Да-а… фантастика… – протянул потрясенный невероятной историей Вася.
– Думаешь, я вру?! Да у меня видео с регистратора осталось! – рассердился Дамир, потому что ему показалось, будто Вася не поверил.
– Видео?! Покажи!
Они пододвинули стулья к другому столу, на котором стоял компьютер, и Дамир запустил видеофайл.
Почти весь экран занимали чьи-то перевернутые ноги, потом ноги побежали, и стало видно спину Игоря.
– Останови, Дамир. Почему все вверх ногами?
– Так мой шлем на рукоятке висел; я про это видео только через три дня узнал случайно.
– Давай монитор перевернем, а то как-то неудобно смотреть.
Монитор перевернули, и картинка на экране стала понятной. Тот момент, когда летящий светящийся шар со скоростью брошенного снежка влетел в голову Игоря, кто-то аккуратно смонтировал, и он повторился три раза подряд. Для пущего эффекта. После попадания молнии Игорь взмыл свечкой на полтора метра вверх и упал без чувств. Дальше было видно, как парни приводили пострадавшего друга в чувство.
– Это я его вытащил с того света, я же пожарным работаю, – похвалил себя Дамир.– Этот хиляк Ренат уже через десять минут выдохся, а я нет.
– Молодец! – присоединился к похвалам Вася. – Можно файлик мне на «мыло» сбросить?
– Напиши мне, какой у тебя ящик – проблем нет, скину.
¬– А что с ним происходило потом? Говорят, видения у него были какие-то?
– Спроси у Ирки, я не знаю. Она мне ничего не рассказывала. Ребята поговаривали – он мог далеко в прошлое заглядывать.
– Сплошные загадки и чудеса… спасибо, Дамир, – поблагодарил Василий и вышел из гаража.

Вася сел в машину, но долго не заводил мотор, прокручивая в голове поразительный рассказ Дамира о разумной молнии. Понимала она или нет – это вопрос спорный, но то, что она напала не сразу, – это, конечно, что-то необъяснимое. И еще один немаловажный факт – дата съемки на регистраторе совпадала с тем днем, когда обнаружили его отца. Уже вечерело, но Василий решил ехать в Камышинск безотлагательно.

В здании провинциального вокзала было непривычно тихо. Василий понял, что приезжать сюда вечером не имело смысла. Никто не знал, где искать обходчика, который нашел тогда его отца.
– Приходите завтра. С утра его смена, – вот и все, что сказал ему бригадир на станции.
Делать нечего – пришлось ночевать в машине на вокзальной стоянке. Вася позвонил матери и сестре – узнать как у них дела, но решил пока ничего не рассказывать о молнии.
Утром Вася опять вернулся в здание вокзала. Обходчик оказался обычным забулдыгой, но тем легче будет договориться.
– Можешь показать то место, где ты нашел в прошлом году человека?
– Могу, но неохота, – ответил тот, мельком взглянув на Васю.
– Пол-литра ставлю сразу.
Обходчик прекрасно знал: если ставят сразу и не торгуясь, значит можно срубить еще.
– Да уж… сам купить могу.
– Три пузыря тебе беру, но при одном условии – покажешь мне точное место.
– Беги.
– Куда? – не понял Вася.
– За пузырями.
– Сейчас сбегаю, базара нет, – согласился Вася.
– Стой, братец! – приказал он Васе. – Купишь с дозаторами – я только такую пью.
– Какая разница? Водка – она и есть водка.
– Большая! В дорогую бутылку фуфло не льют! – важно заявил обходчик.
«Надо будет запомнить эту фразу», – подумал Василий.
– Колбаски мне еще прихвати! – крикнул ему вдогонку мужичок.

Обходчик взял принесенную Василием водку, спрятал ее и заторопился к месту происшествия. На машине туда напрямую не проехать – пришлось бы сделать слишком большой круг, поэтому они пошли пешком вдоль путей. Добрались за десять минут. На мосту обходчик замедлил шаг и внимательно посмотрел под ноги.
– Вот здесь, возле этой коробочки, – он показал на маленький железный ящик, прикрученный к шпалам.
– Точно?!
– Да. Именно здесь я нашел мертвяка. Он лежал лицом вниз, будто его сзади чем-то по голове треснули. Документов при нем не было.
– Он не мертвяк, он живой до сих пор.
– Как?! – испугался обходчик. – Я сам видел – он даже не дышал. Я ногой шевелил его, а он хоть бы хны.
– Чего испугался? – спросил Вася.
– Я не испугался, с чего ты взял? – мужичок сразу принял независимый вид.
«Сотовый и деньги ты у отца тогда выгреб из карманов. Да хрен с ними», – подумал Вася.
– Свободен, спасибо.
Мужчина повернулся и, спотыкаясь о шпалы, поспешил к любимой. К той, что с дозаторами. Василий остался и внимательно рассмотрел рельсы, шпалы, гравий, но ничего подозрительного не нашел. По склону он спустился вниз к автомобильной дороге. За бордюром лежали несколько пыльных и раздавленных всмятку пластиковых стаканчиков. Значит, здесь стоял мотоцикл Дамира, а над его головой то место, где молния настигла отца. В девять часов тридцать семь минут, если судить по регистратору. Жаль, что мотоциклисты ничего не знали о трагедии, которая произошла наверху. С этим все ясно, но осталось еще много вопросов, на которые нет ответа.

Что такое шаровая молния? Сгусток энергии. Большая молния, сжатая до предела в клубок. Холодная плазма. Если рассматривать душу человека не с религиозной точки зрения, а с научной, то душа – это тоже электрический сгусток энергии. Без электричества не было бы жизни. Мозг посылает электрические сигналы куда нужно: хоть к языку, хоть в руку. Сердце тоже управляется импульсами. Вполне можно допустить, что обычная молния, попав в отца, захватила его душу и вышла с обратной стороны моста в виде шаровой молнии. А дальше, попав в мозг Берестова, постепенно подменила ему сознание. Кто же Игорь на самом деле? Ларин или Берестов? Все зависит от того, кто сейчас доминирует. Природа явно предусмотрела защитный механизм (Василий сознательно отгонял от себя слово Бог, отец всегда воспитывал его в духе воинствующего атеизма). Нельзя запускать два разума одновременно, так же как нельзя бездумно наложить друг на друга две разные компьютерные программы. Чехарда взаимоисключающих команд сразу введет компьютер в ступор и он зависнет. Вот почему отец не знает Берестова. Они никогда не встретятся в своем сознании. Иначе две личности из-за внутреннего конфликта сразу бы сошли с ума. Или случилась бы мгновенная смерть. Вот почему он боится исчезнуть. Можно ли вернуть отца назад в свое тело? Вряд ли. Наука еще не достигла такого совершенства. Парни говорили о каких-то странностях Игоря, возможно на каком-то уровне все же существовал внутренний конфликт. Только Ира об этом не хотела рассказать. Человеческий организм – тонкая саморегулирующая система. Если регулятор в порядке, то кто-то из двоих – Сергей или Игорь – рано или поздно должен уйти, хотя возможно он до поры до времени и спрячется в организме глубоко-глубоко. Надо обязательно сходить к врачу и все ему рассказать. Никакой душевной болезни у Игоря или у Сергея – кем он сейчас является – нет. А вот поверит ли он? Одно теперь ясно – если разрушить химическими препаратами тонкий барьер между Лариным и Берестовым, то произойдет непоправимое.
Мощный гудок тепловоза и грохот колес над головой прервали мысли Василия. Он вернулся в свою «Шкоду» и поехал в сторону Екатеринбурга.

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Понедельник, 21 Июл 2014, 17:55 | Сообщение # 13
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 9

Каждое утро для Ирины начиналось одинаково. Нужно было разбудить и собрать детей: Сему в детский сад, а Танюшу в школу. Невыспавшийся Сема капризничал и не хотел одеваться. Ирина психовала и кричала на него. Зазвонил домашний телефон. Она схватила трубку, зажала ее подбородком, а сама продолжала ловить пятку сына, пытаясь натянуть носок.
– Слушаю.
– Здравствуйте, Ирина, это Василий Ла…
Ирина резко нажала на кнопку отбоя и бросила трубку на диван. Но абонент оказался настойчивым и попеременно начал атаковать то сотовый телефон, то домашний. Ира поняла, что от него не отвяжешься и сдалась.
– Что вам опять нужно? – спросила она недовольным голосом.
– Вы не могли бы приехать к врачу Куприянову поговорить по поводу Игоря? Это очень важно!
– А вы там с какого боку? – рассердилась она. – Мало того, что меня потревожили, хотя я просила не делать этого, так еще и до Куприянова добрались!
– Я раскрыл тайну или секрет – называйте как хотите. Я знаю, что произошло на самом деле год назад.
Ирина оставила Сему в покое и напряженно прислушалась.
– Так скажите сейчас. Зачем нам Куприянов?
– В два часа дня наша семья встречается у него кабинете, чтобы обсудить создавшееся положение. Мы с ним уже договорились. От этого зависит судьба человека, которого по недоразумению держат в психушке. Придете?
– Приду, – ответила Ирина, а у самой опустились руки.
Что за тайна? Какой еще может быть секрет? Обычное раздвоение личности, как сказал врач.
В два часа все заинтересованные стороны встретились в лечебнице. Кабинет врача располагался на последнем этаже, в конце просторного холла. Вдоль стен стояли небольшие диванчики. Семейство Лариных расположилось на том из них, что был ближе к кабинету. Ирина села на другой – у противоположной стены. Она старалась не смотреть напротив, но иногда не выдерживала и бросала быстрые взгляды на мать с дочерью. Те склонились друг к другу и были заняты разговором, не обращая ни на кого внимания. Дочь что-то возбужденно шептала матери, а та слушала с несчастным видом, уставившись глазами в пол. Василий заметно волновался. Он то и дело вскакивал с дивана и начинал прохаживаться взад-вперед по коридору, устремив взгляд в пространство. На Ирину он даже ни разу не посмотрел. В кабинете врача шло какое-то совещание, и им пришлось ждать, когда оно закончится.
Наконец, Куприянов освободился, отпустил врачей и пригласил ожидающих к себе в кабинет. Войдя, Ирина колебалась, не зная куда сесть, но, в конце концов, выбрала стул, стоявший ближе всех к врачу. Семейство Лариных село чуть подальше. Куприянов подождал, пока все устроятся, обвел собравшееся общество приветливым взглядом и сказал:
– Итак, начнем! Этот молодой человек, – доктор кивнул на Василия, – вчера настоял на встрече, чтобы сообщить что-то, по его словам, очень интересное и важное. Сядьте сюда, Василий Сергеевич, поближе ко мне, чтобы всем было слышно и рассказывайте.
Василий пересел и оказался почти рядом с Ириной. От столь близкого соседства ее передернуло. Ира недовольно взглянула на него и отодвинулась подальше, чтобы исключить случайное прикосновение.
– 17 августа 2009 года мой отец выехал по своим делам в город Камышинск… – начал Вася. По его уверенному тону чувствовалось, что речь он подготовил заранее.
Поначалу лицо Ирины выражало недоверие, но ближе к концу повествования потемнело, и стало ясно, что она сейчас расплачется. Особенно сразил Ирину рассказ о том периоде, когда её муж находился в семье Лариных. Помимо самой истории Василий привел свою теорию по поводу нахождения двух личностей в одном теле. Про наличие разума у шаровой молнии он предпочел умолчать.
– Лен, подай мне, пожалуйста, планшетник из сумки, – попросил Василий, закончив доклад.
Лена встала, подошла к сумке, порылась в ней и выложила на стол переносной компьютер и какие-то бумаги.
– Вот справки, подтверждающие, что Ларин Сергей Александрович попал в Камышинскую районную больницу 20 августа. Диагноз: поражение головного мозга электрическим током большой мощности. У меня также имеется видеофайл с той же датой и фотографии самого места происшествия с обозначением точек, где находились пострадавшие, – сказав это, Василий передал бумаги и планшетник врачу.
– Я уже видела это видео, не хочу еще раз смотреть, – зашмыгала носом Ирина.
– Мда… хм…– бормотал Куприянов, смотря на экран. – Вроде все сходится. И молнию так хорошо видно. Невероятно! А пострадавший Сергей Ларин, значит, находился на мосту прямо над ними и никто об этом не знал…
Вася повернулся в сторону Ирины и попросил:
– Ирина, может, вы расскажете сейчас правду? Мне бы хотелось подробно узнать о состоянии Игоря после этого случая. Это поможет восстановить некоторые детали для полной картины.
Ирина помолчала, потом спросила у Василия:
– Ваш отец воспитывался в детском доме вместе со своей сестрой Оксаной?
– Да… да… – не давая Васе вставить хоть слово, подтвердили Лена с матерью.
– Тогда все окончательно ясно… жаль, что Анатолий Романович тогда не поверил мне.
– Но у меня не было фактов, Ирина! Я ничего не знал и не смог бы сопоставить эти события, – парировал врач.
Ирина, вытерев платочком выступившие слезы, продолжила:
– Игорю постоянно снились сны со сценами из жизни вашего отца: пионеры, воспитатели, друзья детства. Какое-то фиолетовое сияние беспрестанно застилало его мозг. Я не придавала тогда большого значения случившемуся, так как не знала того, что вы мне сейчас сообщили, Василий. Теперь все понятно. Ваш отец, попав в моего мужа, глубоко спрятался в его организме, словно вирус герпеса, периодически пытаясь вырваться наружу. И этот герпес сообщал о себе высыпаниями в виде бреда, который я слышала от Игоря.
Ира сделала маленькую паузу.
– Но эту заразу надо удалить. Потому что Ларин – это чужеродное образование в моем Игоре. Да, я согласна с Василием, что надо прекратить прием препаратов, воздействующих на психику. Дело гораздо сложнее, чем я считала ранее. Также соглашусь, что это не психическое заболевание, а нечто похуже.
– Это мне решать, какое лечение ему назначать, – заявил Куприянов и слегка хлопнул ладонью по столу.
– Надо другими способами изгнать этого Ларина из сознания моего Игоря или заглушить его так, чтобы он никогда больше не появлялся!
Наталья с Леной возмутились:
– Вы не имеете права решать его судьбу! Он сейчас не Берестов, а Ларин, и, следовательно, не ваш муж!
– Он мой муж в любом случае, кем бы он сейчас себя не представлял. Вы действительно такие наивные, что полагаете, будто я могу отказаться от своего Игоря? Да вы сами-то ненормальные, и я советую вам подумать о своем лечении в стенах этой клиники. Благо врач рядом.

Разгорелась ссора. Куприянов, не обращая ни на кого внимания, откинулся на спинку своего крутящегося кресла, повернулся на нем лицом к окну и задумался. Вася неотрывно смотрел на Иру, надеясь, что она проявит благоразумие. Вмешиваться во все это ему совершенно не хотелось.

– Мы в суд подадим! – кипятилась Наталья.
– Да! – вторила ей дочь. – Целое море доказательств найдем, что он наш отец.
– Извините, гражданочки! По моим документам – он мой муж, и его присудят мне в любом случае! – небрежно отмахивалась Ирина от нападок Натальи с Леной.
Обстановка накалилась до предела, а Куприянов все молчал. Он вспомнил, что в мировой практике подобные истории с молниями уже случались. Женщину по имени Берта, проживавшую в Силезии, ударила молния. Шаровая или нет – неизвестно, в источнике про это ничего не сообщалось, но пострадавшая, очнувшись, начисто забыла немецкий язык и стала разговаривать только по-испански. Утверждала, что она родом из Каталонии и зовут ее Мария. Берта-Мария даже уехала в Испанию, в городок, который считала своей родиной. Она узнавала многих жителей и прекрасно знала подробности их личной жизни. Требовала вернуть свой дом, в котором проживали другие хозяева. Но все ее считали сумасшедшей ведьмой и смеялись над ней. А закончилось все печально: остаток жизни женщина провела в закрытом приюте для душевнобольных – попросту в тюрьме. Таких примеров по миру всего с десяток наберется. Сейчас Куприянову выпала уникальная возможность быть свидетелем одного из редчайших чудес природы. Этот необычный случай с Лариным и Берестовым можно использовать в своих целях. Надо попытаться провести эксперимент и вернуть обоих на свои места, тем более что настоящий Ларин находится в этой же клинике. Появился шанс перевернуть все привычные представления в науке. Раз Ларин попал в Берестова при помощи электрического разряда, значит, тем же путем можно попробовать вернуть его назад. В случае успеха можно написать докторскую диссертацию, хотя, если разобраться, это вполне тянет на Нобелевскую премию! А что? Весь мир должен узнать, кто такой Анатолий Романович Куприянов! Надо только не забыть перекопировать видеофайл и справки, которые находятся у Василия. Они потом понадобятся в качестве подтверждающих документов.
Анатолий Романович прервал ход своих мыслей, прислушался к спору, грозившему затянуться и перерасти в драку, и прикрикнул:
– Тихо! Тихо! Что вы расшумелись?! Какой суд, что вы несете?! Ни один суд не будет этим заниматься – делить вам человека. Он что вам – вещь? Прекратите стрекотню и дайте мне сосредоточиться!
Наступила полная тишина; слышалось только напряженное дыхание участников конфликта. Все уставились на Куприянова. Со стороны казалось, что он увлеченно наблюдает в окно за прохожими.
Наконец он повернулся и обратился к Василию:
– Василий Сергеевич, вы тоже медик с высшим образованием? Вот Ирина, я знаю, врач-педиатр с институтским дипломом, а у вас что за плечами?
Вася смутился, зачем-то посмотрел на Иру и ответил:
– У меня неполное высшее, факультет «Защита информации в банковской сфере». Окончить не смог по причине некоторых жизненных обстоятельств. А что – это так важно?
– Да просто так спросил. В логике вам не откажешь, а мне всегда приятно общаться с образованными людьми. Давайте приступим к делу.
Куприянов открыл стол и положил перед Натальей и Ириной какие-то бланки.
– Что это? – спросили женщины.
– Небольшая юридическая формальность – нужно согласие родственников. Вы подписываете этот бланк, и тем самым даете мне разрешение на проведение электросудорожной терапии. Я знаю, как сделать Ларина Лариным, а Берестова Берестовым. Они получат воздействие одновременно – синхронно, так скажем. Процедура немного болезненная, но эффективная. Что-то мне подсказывает, что результат, возможно, будет положительным. Если нет – будем решать, что нам делать дальше.
Наталья взяла лист, прочитала и посмотрела на присутствующих. Лица у всех были серьезные и выжидающие. Ей показалось, что они сейчас набросятся на нее, особенно доктор с этой противной ухмылочкой на лице. Наташа не выдержала напряжения: руки у нее задрожали, и она положила бланк обратно на стол.
– А я ничего подписывать не буду! И никому не позволю сделать эту процедуру моему мужу! – громко и безапелляционно заявила Ирина.
– Простите, Берестова, я не понимаю причины, по которой вы отказываетесь. Вы же хотели получить своего Игоря назад? – растерялся врач.
– Хотела и сейчас хочу, но я слишком люблю своего Игоря, чтобы издеваться над ним подобным образом. Я врач и знаю, что это такое! Последствия могут быть самые непредсказуемые! Я больше не хочу участвовать в этом. Я поеду в Москву и найду грамотных специалистов, которые смогут оказать помощь, не прибегая к варварским приемам.
– Ирина! – воскликнул Куприянов. – У вас устаревшие представления об этом методе! Наука давно шагнула вперед и миллионы людей на планете регулярно получают эту терапию. Причем с очень стойкими результатами. Болевые ощущения за счет медикаментов при этом сводятся к минимуму. У нас новая аппаратура, опытные специалисты, которые несколько раз в неделю проводят подобные сеансы. И заметьте – ни одной жалобы!
Ирина встала и, ни на кого не глядя, направилась к выходу.
– Мой твердый ответ – нет! – сказала она и вышла, шумно хлопнув дверью.
– М-да… – расстроено прокомментировал ее уход Анатолий Романович. – А вы подписывайте, Наталья Григорьевна. Я попробую уговорить Берестову еще раз. В любом случае мне нужны две подписи. И не верьте человеку, который ничего не смыслит в психиатрии. Она всего лишь детский терапевт.
– Я тоже не подпишу… – тихо сказала Наташа. – У меня другая причина…
– Какая?
– Я с трудом перешагнула психологический барьер, привыкая к новому образу своего мужа. У меня не хватит сил пройти этот путь еще раз, я сама сойду с ума.
– Но вы же с Лариным прожили много лет, к чему тут привыкать? Вчера болел – завтра будет здоров. Не понимаю вас, Наталья Григорьевна.
– А вдруг не останется никого? Извините, Анатолий Романович. Дети, пойдемте домой, – сказала она, поднявшись со стула.
Белоснежный теплоход, везущий Куприянова в Стокгольм за Нобелевской премией, дал гудок и, развернувшись, поплыл обратно.
– Черт бы вас всех побрал! – крикнул Куприянов, оставшись в кабинете один.
***
Ларины ехали очень медленно, так как машин в этот час было видимо-невидимо. Они еле плелись в густом потоке, но Вася использовал любую возможность для обгона и, увеличивая скорость, быстро перемещался вперед. Лене показалось, что он слишком лихо все это проделывает – так недолго и кого-нибудь угробить. Это не входило в ее планы, так как еще надо было заехать в детсад за Полиной.
– Вася, не гони! – несколько раз просила Лена.
– Зря все это мы затеяли, ничего не получилось… – подала голос мать с заднего сиденья.
– Не зря, может, отцу перестанут давать всякие там транквилизаторы и прочую бяку, – не согласился Вася. – В конце концов, все должны были знать правду. А по поводу электрошоковой терапии…Я не верю Куприянову ¬– после этой терапии еще один человек может стать инвалидом. Как ни крути, а тут Берестова права.
– Я потому и подписывать ничего не стала, – согласилась Наташа.
На перекрестке зажегся красный цвет и Вася остановился.
– Вась, а что ты там брякнул во всеуслышание про некоторые жизненные обстоятельства? – неожиданно спросила Лена.
– А что?
– Да я прекрасно знаю эти обстоятельства – прокувыркался в постели со своей бывшей подружкой Женькой Хорохориной весь семестр, пока мама на работе была. Тебя и отчислили – сессию не смог сдать. А сказанул – обстоятельства…
– Заткнись, дура! Не твое дело! – выругался Вася. Тут загорелся зеленый, и Василий резко тронулся с места.
– Мама! Ну что он все время меня оскорбляет? – возмутилась Лена, повернувшись к матери.
– Вася, ну как не стыдно! Чтоб я больше этого не слышала! Мне и без ваших ссор тошно – мы ведь проиграли. Ирина отвезет его в Москву и все – мы больше никогда его не увидим.
Вася обвел всех загадочным взглядом и сообщил:
– Не все так безнадежно. Вы пока там кричали, я все продумал – устрою отцу побег. Другого выхода у нас нет – с Ириной бесполезно о чем-то договариваться. Она считает, что можно удалить сознание нашего отца из тела Берестова, словно больной зуб, и все будет хорошо. А как же мы тогда? Только побег…

– Побег… ха–ха, мам, наш Вася – гангстер! Не смеши людей. Тебя охранники побьют дубинками раньше, чем ты зайдешь к нему в палату. Не хватало нам после этого тебя еще из полиции вызволять, – с нотками презрения бросила Лена.
– Лен, ты вещи шить не разучилась? – поинтересовался Вася.
– Тебе красный клоунский колпачок надо? Поехали ко мне ¬– за пять минут сварганю. Бумбон пришить для красоты?
Ехидный смех сестры Вася пропустил мимо ушей.
– Нужно два голубых халата сшить: таких же, как в том учреждении. Сможешь?
Лена сразу уловила направление его мыслей и с заинтересованным видом повернулась к нему.
– Могу.
– В этом прикиде мы с тобой будем вызывать меньше подозрений. Самое главное вывести его из корпуса. А довести до машины – сущий пустяк. Спрячем на даче, а там видно будет.
– Васька, ты гений! Знаешь, иногда у меня просыпаются к тебе родственные чувства! – обрадовалась Лена, неслабо стукнув его при этом кулаком в плечо.
Мать, подавшись вперед, коснулась руки дочери и попросила:
– Лена, три халата, слышишь? Три! Я тоже пойду...
Брат с сестрой засмеялись, а с ними и Наташа. Появилась хоть какая-то надежда.

Ирина давно вернулась домой, но до сих пор ничего не могла делать – все валилось из рук. Дети почувствовали ее состояние и сидели притихшие. А она все ходила из комнаты в комнату и думала. Как переправить Игоря в Москву? Он ведь сейчас находится в образе Ларина, и неясно, как будет себя вести во время перелета. Два санитара еле с ним справились, когда забирали его от Лариных. Можно нацепить на него наручники и попросить друзей Игоря по мотоклубу помочь с транспортировкой. Будет лучше для начала самой съездить в Москву и поискать в институтах специалистов. Помогут ли в Москве? Кто знает… Что известно науке о человеческой душе? Практически ничего. Никто в мире не знает, где она в голове там прячется. Жаль, что правду о чужой душе, обосновавшейся в Игоре, все узнали, когда дело зашло совсем далеко. Сорок дней находился Игорь в коме. Число сорок… таинственная цифра… даже мистическая... А не душа ли Ларина вывела Игоря из комы или это всего лишь совпадение? Надо было ее тогда сразу как-то остановить, но ведь никто и предположить бы не смог, что такое вообще возможно. Скажи об этом кому-нибудь – засмеют. Никто в это не поверит. Как быть? Может все же согласиться на эксперимент Куприянова? Тогда и Ларины получат назад своего отца. А вдруг неудача? Получится два «овоща», как сказал бы Вася Ларин. Что же делать? С кем бы посоветоваться? Родители Игоря совершенно ничего не поймут, если рассказать всю правду. Она только добавит им страданий. Но все равно надо принимать какое-то решение... что же выбрать? Москву или Куприянова?
– Мама, я кушать хочу, – жалобно попросил Сема.
Ирина встрепенулась и поглядела на детей.
– Сейчас приготовлю, – ответила она со вздохом и пошла на кухню.

продолжение следует

Сообщение отредактировал Ирбис - Понедельник, 21 Июл 2014, 21:01
 
Ирбис Дата: Среда, 23 Июл 2014, 19:12 | Сообщение # 14
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 10

Не настолько Куприянов был слаб, чтобы из-за осечки опускать руки. Ну и пусть они отказались и струсили, зато у него нет никаких сомнений. Он всегда считал, что не следует приступать к делу, не рассчитывая заранее на успех. Это программирует на неудачу, потому итог закономерен. Так и теперь – он был уверен, что принял правильное решение.
«Стоп, машина! Только вперед!» – приказал он капитану корабля и потянулся к телефону. Теплоход развернулся и опять взял курс на Швецию.
Анатолий Романович считался отличным организатором и великолепным специалистом. Не раз ему вручали почетные грамоты. Благодаря таланту Куприянова быстро находить общий язык с людьми из медуправления, лечебница всегда была обеспечена не только самыми необходимыми препаратами, но и новейшей аппаратурой.
– Игнатьева! Передай Парамонову, чтобы остался со своими помощниками после работы… никаких «но»! Двойная оплата за этот день! Петровский, проследи, чтобы Берестову и Ларину больше не назначали никаких лечебных препаратов до моего особого распоряжения. Мишуткина! Сегодня к восьми часам вечера подготовить Берестова из третьего корпуса и Ларина из пятого к электростимуляции… да обоих одновременно к этому времени… – беспрестанно звонил и отдавал распоряжения Куприянов.
Ему не нужно было теперь подписей; он понимал, что придется рискнуть многим – возможно и своей должностью – чтобы дойти до финиша. Но игра стоила свеч, к тому же ему совсем не хотелось упускать такого пациента, иначе все лавры достанутся другим людям.
– Петровский! Берестова ко мне, потом прикажи привести Ларина… и куда ты дел видеокамеру, которую подарили нашему учреждению?.. Так принеси! Сукин ты сын… да ладно шучу, – сказанные со смешком запанибратским тоном, эти слова относились уже к кому-то другому.
Куприянов решил запечатлеть все, что будет происходить: ни у кого не должно быть сомнений в чистоте эксперимента.
Два санитара привели Сергея в кабинет Куприянова. Врач, улыбаясь, протянул для приветствия руку и предложил тому сесть в кресло.
– Зачем вы меня снимаете? – спросил Берестов–Ларин, заметив в сторонке установленную на штативе видеокамеру. Судя по горящему красному светодиоду, она была включена.
– Это потребуется потом, чтобы не было разговоров, будто я неправильно поставил вам диагноз.
– И каков будет вердикт? Меня могут отпустить? – с надеждой спросил пациент.
– Решит комиссия, – уклончиво ответил врач. – Итак, кто вы?
– Сергей Александрович Ларин, год рождения – шестидесятый, место рождения – город Камышинск…
«Значит мой ровесник», – подумал Куприянов.
Беседа продолжалась почти два часа. Вопросы охватывали практически весь период жизни Ларина. В какой-то момент врач даже забыл, что перед ним Берестов. Выяснилось, что они любили одни и те же рок-группы, а также помнили события, характерные для людей их поколения: как ОБХСС ловил распространителей виниловых дисков или как клеили уксусом первые магнитофонные ленты. У них даже отыскался общий знакомый.
«Нет, этот человек не сумасшедший с раздвоением личности, он действительно Сергей Ларин. Грубит иногда персоналу, но это свойство характера, а не болезнь. Жаль, что так произошло, ведь в жизни мы могли бы и подружиться», – поймал себя на мысли врач. Если эксперимент закончится провалом, то, возможно, не останется ни Берестова, ни Ларина. Риск большой, но Нобелевка дороже. Теплоход с Куприяновым должен доплыть до берегов Скандинавии.
Потом для съемок привели настоящего Ларина. Пятидесятилетнего мужчину усадили на стул и он, ни на что не реагируя, безжизненно опустил голову на грудь.

***

– Мне что, ужин не подадут? – возмутился Ларин вечером, зайдя в буфет.
– Мне сказали – вас не кормить, – ответила буфетчица.
Рассерженный Ларин отправился на пост к медсестре.
– Попозже, вам назначены процедуры на вечер, вернитесь в палату, – приказала медсестра.
Около семи часов зашла процедурная медсестра с санитарами. В руке она держала шприц.
– Руку вытяните и поработайте кулаком.
Ни о чем не подозревающий Сергей выполнил все, о чем она просила. После укола тело вдруг обмякло, Сергея подхватили за руки и переложили на каталку. Он ничего не чувствовал и не мог шевелиться, но все слышал. Он оставался в сознании – не столь ясном как обычно – но понимал, что творится вокруг.
– Везите к лифту, потом в четвертый корпус, – сказала медсестра санитарам.
Через некоторое время Сергей оказался в комнате, напичканной всевозможной аппаратурой и приборами. Над ним склонялись разные люди в белых халатах. Появилось лицо Куприянова.
– Анатолий Романович, энцефалограмму головного мозга будем снимать? – спросил кто-то из присутствующих.
– Да, обязательно. Так, а вот и второго привезли. Мишуткина, закройте глаза Берестову! Катите Ларина сюда – к его голове, висок к виску… так… головы крепим. Парамонов, жестче фиксируй, а то дергаться будут и шейные позвонки себе сломают. Петровский, аппаратура готова?
«Это все… Сейчас я опять исчезну. На этот раз – навсегда. Прощайте, родные. Простите меня, если я вас чем-то обидел. Я вас всегда любил…», – это были последние мысли Сергея. Осознав неизбежность страшного конца, он смирился с ним и больше ни о чем не думал. Как человек, поставленный к стенке и ждущий смертельного выстрела. Можно было бы подумать о Боге, но он в него не верил. Не так воспитали.

Выстрелов было много: сначала маленькие колючие пули в висках, потом крупнокалиберные снаряды разрывались в мозгу с оглушающим грохотом. Все тело – особенно голову – пронизывала адская боль. Последний снаряд разорвался тихо и закрыл все пространство в голове фиолетовым фейерверком. Сергей больше ничего не ощущал...

Куприянов спокойно наблюдал, как дергаются в конвульсиях два человека. Он привык. Сколько было таких пациентов с того момента, когда он еще только начинал работать. Не сосчитать. Ровным голосом он раздавал команды и попутно показывал, что нужно сейчас заснять на камеру.
– Анатолий Романович! Смотрите – у них пульс синхронный, – позвал его Парамонов.
– Да… это действительно удивительно. Не забудь зарегистрировать!
Через два часа пациентам подали самый длинный и мощный электрический импульс, и Куприянов посчитал эксперимент законченным.
– Берестов в сознании? – спросил он.
– Берестов отключился; приборы не регистрируют влияние внешних раздражителей на испытуемого, – сообщил молодой ассистент Парамонова.
– Анатолий Романович! Энцефалограф, подключенный к Ларину, показывает возбуждение мозговой деятельности! – воскликнул Парамонов.
– Очень интересно – отчего? Подождем пока… – озадачился Куприянов.
«Неужели Ларин возвращается? Если это так, то будет просто замечательно», – подумал он.
Через три минуты светящаяся линия на экране прибора выпрямилась.
– Похоже, Ларин тоже отключился, – прокомментировал Петровский.
– Заканчиваем! Аппаратуру выключаем, пациентов в палаты.
Врачи еще не успели выполнить указания, как послышался крик ассистента Парамонова:
– Ларин – сильная аритмия! Упадок сердечной деятельности.
– Мишуткина, ставьте укол!.. Да быстрее!¬ – закричал Куприянов, которому показалось, что ее движения очень медленные и неуверенные.
Он разнервничался, вырвал шприц из рук молоденькой врачихи и всадил в сердце пациента длинную иглу. Укол не помог. Сердцебиение то замедлялось, то ускорялось, потом затихло совсем. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы подопытный пациент умер. На белоснежном теплоходе подняли тревогу, матросы забегали по палубам.
– Дефибриллятор подайте!
От удара током Ларина подбросило, но сердце застучало, ровно и без перебоев.
– Пронесло… – пробурчал Куприянов, вытирая пот со лба.
Что ни говори, а Куприянов великолепный специалист. Теплоход поплыл дальше. Утром должен быть уже в порту, а пока Берестов и Ларин пусть спят и приходят в себя. Кто получится? Берестов и Ларин? Или вообще никого? Придет теплоход к месту назначения или налетит на подводную мину? Утро вечера мудренее.
– Всем дежурным следить за состоянием пациентов. Контролировать каждые пять минут. Если что – звонить мне домой в любое время! Это не простые пациенты, они будут гордостью нашего учреждения! – предупредил всех Куприянов.

Поздно вечером Куприянов сидел на кухне и смотрел телевизор, но вместо привычных дикторов, читающих новости, ему мерещились лица Ларина и Берестова.
– Ты сейчас дома или на работе? Полчаса уже в стакане ложкой стучишь, – сделала замечание жена.
– Я устал, расстели диван, пожалуйста, – ответил тот.
В четыре утра раздался звонок. Жена, словно робот-манипулятор, протянула руку к тумбочке, сняла трубку и передала мужу. Привыкла. Рефлекс Павлова.
– Анатолий Романович! Ларин скончался, не приходя в сознание.
Теплоход издал оглушающий протяжный вой и встал на якорь. На море опустился густой туман.
– Что-о-о?!! Когда?!! – Анатолий Романович заорал в трубку телефона так громко, что в комнату вбежал перепуганный взрослый сын Куприянова.
На другом конце провода тоже перепугались, и, без конца заикаясь, стали объяснять, что остановку сердца заметили вовремя. Вызвали бригаду реаниматоров, но ничто не помогло.
– Почему сразу не вызвали меня?!
– Мы боялись, что вы все равно не успеете.
– Как там Берестов?
– Все в порядке, он спит.
– Я еду! – крикнул Куприянов и, вскочив с кровати, начал быстро собираться.
В лечебнице Куприянов рвал и метал; все стояли перед ним, опустив глаза, но человека уже не вернешь.
– Причем тут мы? У Ларина и так сильно поврежден мозг, а эта процедура его просто добила, – отбивался Парамонов, защищая своих подчиненных.
Злой и расстроенный Куприянов еще раз чертыхнулся и ушел в комнату отдыха. Команда теплохода отправилась спать до утра. Теперь оставалось только ждать, когда Берестов проснется…

[i]продолжение следует[/i]

Сообщение отредактировал Ирбис - Среда, 23 Июл 2014, 19:13
 
Ирбис Дата: Среда, 06 Авг 2014, 15:04 | Сообщение # 15
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 11

В это утро Лена спала как убитая и не слышала звонка. А телефон разрывался: то звонил, то затыкался, потом звонил снова.
– Кто там с утра? – раздраженная она, наконец, подняла трубку.
– Лена, неприятности! – прокричал брат.
Обычно Вася реагирует на неприятности как слон на падающие сверху листья. Если он позвонил ей сейчас, значит действительно что-то очень серьезное.
– Отец сегодня ночью скончался в больнице. Нам только что сообщили. Мы с мамой сейчас за тобой заедем.
– Какой отец? – перепугалась Лена. – У нас же их… там два…
– Тот, который постарше.
– А тот, для которого я халаты собиралась шить?
– Не знаю, но ближайшие два дня будет не до халатов – сама понимаешь. Одевайся. Полю отдай своей соседке-подружке, мы уже выезжаем.

«Беда не приходит одна», – пришла Лене на ум старая народная поговорка.

– Только не гони как угорелый, всюду успеем, – попросила Лена брата, когда садилась в машину. – Сейчас в больницу едем?
– Да. Мы вдобавок позвонили туда, где он раньше работал и нам пообещали помочь с похоронами.
Лена повернулась и посмотрела на мать. Та сидела грустная, но не плакала.
– Мам, ты как?
– Как? Печально конечно. С тех пор как появился ОН, мы к тому в больницу ни разу не приезжали. Забросили. Мне ужасно стыдно.
Лена задумалась, тяжело вздохнула, потом спросила:
– Может, он умер от тоски по нам? Внешне было не видно, а внутри переживал.
Мать сразу заплакала и полезла в сумочку за платком.
– Лена! – разозлился брат. – Ты долбанутая! Обязательно надо брякнуть такое, что хоть стой, хоть падай! Мама и так вся на взводе.
– Сам ты долбанутый вместе со своей Хорохориной, ничего такого я не сказала!
– Да хватит вам! – с надрывом сквозь рыдания прокричала Наташа.

Утром врач Куприянов первым делом зашел в палату Берестова. Ему уже страсть как не терпелось узнать результат своего эксперимента. Его подопытный пациент лежал с открытыми глазами, подложив ладони под голову. Куприянов сразу обратил внимание, что взгляд у больного осмысленный, значит мозг в порядке.
– С добрым утром, – поздоровался врач. – Проснулись?
– Здравствуйте. Да, давно уже, – небрежно ответил тот.
– Как вы себя чувствуете? – ласково поинтересовался Куприянов, обрадованный тем, что больной находится в полном сознании.
– Трудно сказать, доктор. Висок почему-то правый сильно чешется, слабость во всем теле, да и мышцы побаливают. С чего бы это?
– Это мелочь. Не забыли, как вас зовут? А то вчера вам довольно сильную терапевтическую процедуру проводили. Бывает и неделю больные ничего вспомнить не могут, – с легкой хитрецой в голосе спросил Куприянов.
– Игорем – что тут вспоминать. Берестов моя фамилия. А Ира, жена моя, придет ко мне? И что за процедура такая, от которой все тело ноет и голова трещит?
Лицо врача сразу словно осветилось изнутри.
– Это все скоро пройдет, Игорёк! Самое главное, что ты – Берестов! – радостно вскрикнул Куприянов. Пациент для него в эту секунду стал самым родным человеком. В зале Стокгольмской академии наук с ужасным акцентом произнесли фамилию следующего лауреата: «Куприянов Анатолий Романович!».
– Игорёк! У меня нет слов… – еще раз воскликнул врач и, упав грудью на больного, стал душить его в объятиях. Сам король Швеции пожал ему руку и вручил премию. Зал взорвался бурными овациями.
– С возвращением, Игорёк! – казалось, что Куприянов сейчас вскочит и запляшет. – А Ларина Сергея знаете?
– Какого Ларина? С возращением откуда? А Ирина где? – ничего не понимая, забрасывал он Куприянова вопросами, морщась от сильных объятий. – Чему вы так радуетесь? Что вообще здесь происходит?
– Да будет скоро ваша Ирина! Будет! Все позади, дорогой! Побегу позвоню, пусть приезжает – вам сейчас нужны только одни положительные эмоции, – вскрикнул счастливый Куприянов и, похлопав по щеке пациента, выскочил из палаты.

Окрыленный небывалым успехом, Куприянов залетел в свой кабинет и, напевая что-то под нос, отыскал в ежедневнике номер телефона Ирины.
– Ирина! Приезжайте! Есть хорошая новость!

Куприянов откинулся в кресле, закрыл глаза и предался мечтам. Да, Ирина была против электросудорожной терапии. Да, он сделал это против ее воли. Да, погиб Ларин, но наука требует жертв – так всегда было и будет. Он – победитель и совершил невероятное – вернул разум безнадежному больному. Он вырвал Ларина из головы Берестова электричеством почти так же, как он туда вошел. Клин клином, как говорится. Жаль, сердце Ларина не выдержало, и из-за этого эксперимент остался незавершенным. Но это не страшно. Ведь у него остались неоспоримые доказательства возможности электростатического переноса сознания от одного индивида к другому. Осуществить перенос проще, чем проводить дорогостоящую операцию по пересадке мозга. Ведь это открытие мирового значения! Кто знает, может теперь его заметят и пригласят работать в Москву. Вдобавок он – врач с большой буквы, сделавший двух человек счастливыми. Мужа и жену Берестовых. А жену Ларина? Ну зачем женщине в сорок пять молодой муж? Только окружающих раздражать. Не Алла Пугачева, найдет и постарше. А вот какую тему для докторской диссертации выбрать?
Мысли его прервала врач Игнатьева, постучавшись в дверь. Открыв ее, она просунула голову внутрь и, закатив глаза вверх, сообщила:
– Анатолий Романович, там родственники Ларина приехали труп забирать.
– Ну и пусть забирают. Какие проблемы? – недовольно откликнулся Куприянов.
– Они хотели спросить у вас что-то. Примете?
Куприянову не захотелось портить прекрасное настроение и общаться с родственниками усопшего. Еще начнут выпытывать – почему скончался, что произошло вчера. А что он им скажет: «извините, я убил его»?
– Разберись с ними сама – мне некогда, – начал раздражаться врач.
– Я говорила, но они очень настаивают.
– К черту их! Скажи, что меня нет! Пусть приходят завтра! Нет – послезавтра! Не мне тебя учить, как таких отваживать! – разорался Куприянов.
– Хорошо, как скажете.

В кабинет забежал врач Петровский и разложил на столе папку со служебными бумагами.
– Толя, подпиши, – фамильярно обратился он к Куприянову, что указывало на близкие дружеские отношения между ними.
– Петруха, дверь пока закрой на замок, – Куприянов начал быстренько подписывать лист за листом.
Поставив последнюю подпись и закрыв папку, Анатолий Романович полез в стол, достал початую бутылку коньяка, пару конфет и две стопки.
– Давай выпьем, дружище! За премию!
– Премию дадут? – обрадовался Петровский.
– Я выпишу всем, кто участвовал в моей научной работе. Лишняя тысяча к зарплате не помешает. Лично тебе и Парамонову – по две. Я своих друзей не забываю. А мне другие выпишут.
– Много?
– Чуть побольше – я же руководитель, – скромно ответил Куприянов. Это «чуть побольше» означало три ноля справа и в другой валюте. – Ну, выпил? Закусывай и иди работать.

Через полчаса в его кабинет влетела Ирина. «Какие у неё красивые глаза…» – отметил про себя Анатолий Романович и царственным жестом указал на кресло.
– Здравствуйте, Ирина. Садитесь.
Берестова поздоровалась в ответ и присела на краешек кресла.
– Вы хотели сказать что-то важное…
Куприянов не торопился – хотелось продлить то удовольствие, когда просящий, нервничая, заглядывает в глаза и ждет важного сообщения, от которого зависит его дальнейшая жизнь.
– Да, новость есть хорошая. Только давайте по порядку, чтобы потом не было недопонимания между нами.
– А что такое? – не поняла Ирина.
– Мы с вами оба имеем медицинское образование, оба гуманисты по натуре и знаем, что не все процедуры больным приходятся по душе. Да, некоторые методы лечения очень болезненны. Мы все стараемся причинить как можно меньше страданий больному. Вот вчера вы наотрез отказались применять к вашему мужу терапию ЭКТ… – тут Куприянов сделал паузу.
– Анатолий Романович, вы мне сразу скажите… – в голосе Ирины послышались нотки беспокойства.
– Все хорошо, даже замечательно. Мои предположения оказались верны. Берестов вернулся в себя, Ларин ушел из него навсегда.
– Как?! Неужели Игорь… сейчас – Игорь?
– Да!
Глаза Ирины вспыхнули ярким светом, от сильного прилива радости она захлопала в ладоши.
– Да, я провел этот эксперимент без вашего разрешения. Пусть пациенту было больно, но победителей не судят! – с пафосом закончил Куприянов.
– Я могу его увидеть? И забрать сегодня? – вскочила Ирина.
– Что вы! Не так быстро! Сейчас он еще очень слаб. Ему хорошо бы побыть в больнице пару-тройку недель, но ладно – выпишем послезавтра. Я вам дам хорошие препараты – легкие антидепрессанты – пусть принимает. Все-таки домашняя обстановка будет для него полезнее, потому я сделаю для вас исключение. И никаких стрессов! Никаких напоминаний о произошедших событиях! Ясно? Все побочные симптомы от применения терапии – боли, провалы в памяти – через неделю должны исчезнуть. Вот бумажечка с моим телефоном, если будут вопросы, звоните даже ночью.
Ирина открыла дверь, повернулась к врачу, счастливо улыбаясь вытянула руку над головой и изобразила пальцами букву «V». Победа!
– Секундочку, Ирина! – остановил Куприянов.
– Что?
– Надо будет, чтобы вы подъехали дней через десять – нужно маленький такой репортажик заснять для нашей больницы. Очень хочется запечатлеть ваши счастливые лица. И, кстати, бланк подпишите, так на всякий случай, ведь все обошлось…
– Обязательно приедем! – сказала Ирина и поставила размашистую подпись.

Дорожку из одного корпуса в другой она преодолела словно спринтер – только и видели, как каблуки быстрым речитативом простучали по асфальту.
– Игорек! – ворвалась она в палату и также как Куприянов с размаху упала ему на грудь.
– Иринка, больно, осторожней! У меня все тело болит, – закричал тот.
– Миленький, я так рада! Мой муженек любименький! – целовала она его. – Как ты себя чувствуешь?
– Тошнит сильно почему-то. У меня что, сотрясение мозга было?
– Это все пройдет. Главное, что скоро ты уже будешь дома.
– Побыстрее бы.
Ирина так соскучилась по общению с мужем, что не могла наговориться. Рассказывала про детей, про друзей из мотоклуба. Тот только кивал головой и внимательно слушал. А что он мог рассказать, когда в голове одни искры? Через полтора часа Ира ушла. На прощанье она укрыла мужа одеялом, а он уже крепко спал. Электрошоковая терапия – это вам не шутка…

Предпохоронная суета выбила из колеи семью Лариных. Кто сталкивался с этим делом, знает, как это проходит. Поэтому неудивительно, что у Лены к вечеру на шитье халатов сил не осталось.
– Завтра тоже не получится, а послезавтра похороны. Как все закончится, я в тот же день с раннего утра сразу возьмусь за дело, – пообещала Лена.
– Я помогу тебе, доченька, – сказала мама. ¬
– Меня все мучает мысль: правильно ли мы поступили, не сообщив Оксане Александровне о том, что ее брат скончался? – спросила всех Лена.
– Позже сообщим, – ответил Вася.
– Она обидится, – вздохнула Наташа.
– А что делать? Для меня этот вопрос пока открытый. Как тут скажешь, мы же не знаем – он все же жив или умер? Тело в морге, а душа в больнице. Меня другое волнует. Успеем ли мы перехватить отца до того момента, когда Ирина будет перевозить его в Москву? Я так прикинул – ей понадобится неделя, чтобы собраться: пока билеты купит, пока найдет охранников, которые будут помогать. Я сомневаюсь, что он добровольно поедет – отец наш ни перед кем прогибаться не будет, – рассуждал Вася. – Жаль только, что не удалось выписать пропуск в больнице в третий корпус. Дурацкие порядки ¬– там только родственники имеют право посещать больных. Все переживаю за отца – пичкают его таблетками или нет? И у Куприянова сегодня ничего не выяснили…
– Давай попробуем еще раз с Ириной поговорить? – предложила Лена.
– Я вчера звонил поздно вечером, спрашивал, можем ли мы еще раз все спокойно обсудить, – ответил Вася.
– И что?
– Трубку бросила.
– Тогда у нас нет другого выхода, кроме как шить халаты, – с грустью сказала Лена.
Анатолий Романович отказался их сегодня принять, потому они ничего не знали…

Ирина Берестова тем временем уже сообщила радостную весть родителям. Не забыла также оповестить об этом Дамира – как-никак он ведь спас ее мужа во время той роковой грозы.
продолжение следует
 
Ирбис Дата: Среда, 13 Авг 2014, 21:30 | Сообщение # 16
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 12

Ирина еле дождалась, пока пройдут эти два дня. Не могла толком ни спать, ни работать. Сегодня она с утра купила букет цветов, самый дорогой коньяк и коробку конфет для Куприянова. Завела свою машину и поехала забирать Игоря. У неё дома уже вовсю хозяйничала мама Игоря, на плите скворчали сковородки и булькали кастрюльки с овощами. Намечался большой праздничный обед. Дети без конца дергали бабушку за рукав и спрашивали:
– Баба, а скоро папа приедет?
– Скоро… скоро… не мельтешите на кухне, пока вас не ошпарила! – с напускной строгостью отвечала бабушка.

Друзья из мотоклуба, узнав от Дамира о выписке Игоря, тоже решили подъехать к лечебнице и поздравить с выздоровлением.
Куприянов обнял за плечи свою гордость, свое творение – Игоря Берестова – и вывел его в холл. Там уже ждала Ирина и три парня в кожаных куртках с бесчисленными металлическими застежками и со шлемами в руках. Они радостно тискали своего друга, что-то спрашивали, но тот морщился, вертел головой по сторонам, смущенно улыбался и отвечал невпопад.
¬– Удачи тебе, Игорь! – попрощался Куприянов и пожал всем руки. Благодарная Ирина не забыла чмокнуть врача в щеку.

На ступеньках Игорь остановился и, закрыв глаза, глубоко вдохнул в себя свежий воздух. Ира не торопила, ведь человек заново открывает для себя мир.
– Такая погода в этот день прекрасная – правда, Игорёк? Пойдем в машину. Дома уже все собрались и ждут тебя с нетерпением.
– Я не поеду, – тихо ответил тот.
– Почему? Ты что, хочешь пешком пойти или на мотоцикле ехать? Пока не надо, – не поняла она.
– Прости меня, Ирина, но я Наталью люблю, ¬– сказал он, повернувшись к ней и глядя прямо в глаза.
По лицу Иры пробежала серая тень, веки сощурились, щека задергалась, дыхание поднялось, и она с шумом выдохнула.
– Так значит, ты… – еле выдавила она из себя и покачнулась.
Сергей быстро подхватил ее за локоть и талию, не давая упасть. Подождав, пока у Иры пройдет шок от услышанного, он сказал:
– Да, это так. Я – Сергей! Прости, что мне пришлось устроить этот цирк с перевоплощением. Свинство жуткое, конечно, с моей стороны, но я не видел другого выхода вырваться из тех гестаповских застенков. Этот доктор Йозеф Менгеле вместе с целой бригадой садистов издевался надо мной, пропуская через голову электрический ток. У меня чуть мозги не вытекли. Лучше убейте, но туда я больше не вернусь. Я понимаю, что тебе очень больно в душе, но… прощай и не ищи меня.
Сергей отпустил Иру, резко повернулся и сбежал по ступенькам.
– Стой! – крикнула Ира. – Ребята, остановите его!
Парни, раскинув руки, кинулись к нему наперерез. Сергей сжал кулаки и рявкнул:
– Знаете, как дерутся парни, которых воспитал детдом? Нет?! Получайте!
Черноглазый парень с узкими усиками оказался ближе всех к Сергею и тут же словил хороший удар в скулу. Взмахнув руками, он упал. Двое других, испугавшись, отошли в сторонку.
– Игорёха! Мы не собираемся драться. Что с тобой? Мы же твои друзья!
– Не задерживайте меня! – крикнул всем Сергей и пошел прочь.
Растерянной Ирине только и оставалось, что смотреть на удаляющуюся спину мужа. Через какое-то время она вышла из оцепенения и побежала за ним.
– Игорь! Остановись на минутку! Сергей! Всего лишь выслушай меня!
Сергей остановился и повернулся к Ирине.
– Говори.
– Ты не можешь сейчас просто так уйти! – еще не отдышавшись от быстрого бега, сказала Ира.
– Я уйду в любом случае, меня уже никто не остановит.
– Подожди. Мне нужно сказать тебе кое-что… не знаю, с чего начать и как правильно сказать… Позавчера Василий рассказал, что произошло с Лариным и моим Игорем на самом деле.
– Он разгадал эту загадку?! – удивился Сергей.
– Да. 20 августа прошлого года Сергей Ларин и Игорь Берестов во время грозы случайно оказались недалеко друг от друга в Камышинске¬. Один на мосту, второй под мостом. Молния попала в обоих…Трагическая случайность… Я не буду сейчас всего рассказывать... Подробности тебе сообщит Василий. Меня так глубоко потрясло услышанное от него, что я всю ночь не спала, плакала и размышляла. Хотела отвезти тебя к специалистам в Москву. Все раздумывала, как это сделать. Потом я поняла, что не смогу транспортировать тебя в московскую клинику в наручниках, как преступника. Мне неприятно, когда люди подвергаются насилию, я всегда была противником этого… чувствую, ты сейчас меня ненавидишь, но я не разрешала Куприянову делать электрошоковую терапию. А он наплевал на мои запреты. Тебе было очень больно, я знаю…
Тут Ира замолчала, а Сергей не стал торопить ее. Ему стало неловко за то, что он так резко обошелся с ней несколько минут назад. Он, можно сказать, своими словами чуть не убил ее. Она вздохнула и продолжила:
– Ларины пытались обсудить со мной возникшую ситуацию, но я поначалу их слушать не хотела. А позавчера я приняла решение – ничего не предпринимать, пока не обговорим все сообща… В какой-то степени я сама виновата. Подсознательно я сразу почувствовала, что с Игорем происходит нечто странное, но не знала причины. Отгоняла от себя все страхи – верила, что все пройдет, все рассосется… Дождалась, когда все зашло слишком далеко... Я решила позвонить Василию и вместе с ним забрать тебя, но в то утро позвонил Куприянов и сказал, что произошло чудо. Я снова воспрянула духом. Два дня летала как на крыльях. Если бы ты знал, какой счастливой я себя чувствовала, когда мы вчера, обнявшись, стояли в коридоре.
Ира опять смолкла.
– Прости… – это все, что смог сказать Сергей.
– Ты жестоко провел меня, но я тебя не виню – всем хочется жить… А когда ты сейчас открылся, я поняла, что Игоря я потеряла уже давно. Почти год назад... И в эту минуту мне горько и больно осознавать, что тот, кто стоит рядом со мной – это не мой муж, а совершенно чужой человек…
Ирина заплакала, а Сергей переминался с ноги на ногу и не знал, что делать. Мимо них изредка проходили прохожие и, обратив внимание на плачущую Ирину, бросали осуждающие взгляды на Сергея.

– А сейчас ты должен поехать со мной, хотя бы на два-три часа, – наконец, с легкой хрипотцой в голосе тихо попросила она.
– Зачем? – растерянно спросил Сергей. – Ведь я не Игорь…
Ира схватила Сергея за руку и умоляюще посмотрела ему в глаза.
– Но те, кто сидит сейчас у меня дома, этого не знают! Мои дети и родители Игоря. Как я им скажу? Представляешь, что будет? Если твой разум в порядке, ты не должен быть таким жестокосердным! Всего лишь три часа с нами и ты уйдешь куда хочешь. Я обещаю, что не буду тебя задерживать. Три часа побыть моим мужем, любящим отцом и добрым сыном! Каждый имеет право быть самим собой, но никто не должен думать только о себе! Потом я что-нибудь придумаю. Я сильная женщина, попробую выдержать этот удар. А родителям скажу, что ты нашел другую женщину, уехал за границу или что-нибудь другое в этом роде. Поедем со мной! Я тебя очень прошу!
– Ладно… – ответил Сергей, потрясенный таким взрывом эмоций.

Они прошли мимо недоумевающих друзей-мотоциклистов и сели в автомобиль.
– Дамир, я вечером позвоню и все объясню тебе! ¬– крикнула она кому-то из троих. Черноусый парень, которого ударил Сергей, кивнул головой, надел шлем и направился к мотоциклу.

Ирина завела мотор, нажала педаль газа и вскоре встроилась в ряд идущих машин. Она уверенно вела автомобиль и попутно объясняла, кого как зовут, где кто работает и многое другое…
– Но я же не могу всего знать. Родители спросят что-нибудь, а я начну глупо хлопать глазами, и они сразу заподозрят неладное или подумают, что я странный какой-то, – колебался Сергей.
– Ничего страшного. Сошлись на временную потерю памяти, они поймут. Я ведь не догадалась, что ты эти два дня меня разыгрывал.
Сергей смутился и покраснел, но Ира, занятая вождением, этого не заметила.
– Ладно… постараюсь. Так оказывается, ты детским врачом работаешь?
– Да, а что не похоже?
– Нет. Ты больше на предприимчивую женщину смахиваешь и машина у тебя дорогая.
– Это мне Игорь подарил.
¬ – Игорь бизнесом занимался?
– Да, продажей сотовых телефонов и другой подобной техники, а в свободное время носился на мотоцикле. Мотоспорт – это его вторая часть жизни.… О боже, все никак не могу отделаться от странного чувства, будто рядом со мной сидит Игорь и задает дурацкие вопросы…

Автомобиль подъехал к дому Ирины. Берестовы встретили Сергея в коридоре радостными криками. Дети повисли на нем, мама утирала мокрые глаза. Отец был более сдержан, но на ресницах тоже поблескивали слезы радости. Потом мама пригласила всех к столу.

Сергей, как мог, изображал из себя счастливого Игоря. От спиртного отказался, но никто и не настаивал. Ира то обнимала его, то сидела, положив на плечо голову. В эти минуты он чувствовал себя не в своей тарелке. Из которой он словно украл чужое счастье.
– Игорек, может, ты забросишь свой мотоклуб? Боюсь я за тебя, – попросила мама.
– Заброшу, больше я туда не поеду, – пообещал Сергей.
– Как его зовут, забыл, – шепнул Сергей Ирине, когда мальчик залез к нему на колени.
– Семён, Сёма, а дочку Таня.
Тане не понравилось, что все внимание досталось брату, и она стала оттаскивать его от отца. Сёма вцепился в шею Сергею и отбивался от сестры ногами.
– Ребятишки, не деритесь! – смеялся Сергей.
Таня притащила большую иллюстрированную книгу и показала Сергею.
– Мне бабушка книгу вон какую купила! Про муми-троллей!
– Дай посмотрю! – возбужденно попросила Ира.
– Эта моя самая любимая книга детства, – сказала Ира Сергею. – Я так любила этих гиппопотамчиков с забавными хвостиками.
– А я в детстве любил другие сказки: «Волшебник Изумрудного города» и все книги-продолжения. А эту я открыл случайно, лет десять назад, и она мне не понравилась.
– Так сколько лет тебе было? Муми-тролли должны прийти к тебе вовремя, когда ты в них еще веришь, – улыбнулась Ира и вернула книгу дочери.
Ирина взяла его руку в свою и тихо прошептала:
– Как бы там ни было, Серёж, а они ведь твои дети.
Сергея от этих слов прошибло так, будто Куприянов снова прижал к вискам электроды и включил генератор тока. А ведь это правда – он же в любом случае биологический отец этих ребятишек. Он помрачнел и больше не мог изображать из себя счастливого человека. Ира заметила перемену его настроения и громко произнесла:
– Мама и папа! Игорёк еще не оправился, ему бы отдохнуть. Со стола я потом сама уберу.
Родители спорить не стали и начали суетливо собираться. Отец с силой пожал руку сыну, а мама поцеловала в макушку. Примерно через полчаса после ухода родителей Сергей поднялся и сказал:
– Я тоже хочу уйти. Я выполнил все, о чем ты просила.
– Иди, – вздохнула Ира.– Береги себя… Если захочешь – можешь прийти в любое время.
Когда Сергей надевал туфли в коридоре, дети выглянули из комнаты и грустно уставились на него.
– Папа, ты надолго уходишь? – спросила Таня.
– Надолго, очень надолго, – ответила за Сергея Ира.
Сергей посмотрел в погрустневшие глаза детей и отвернулся.
– До свидания, – произнес он хрипло и дернул за ручку двери.
Он шел по улице, а перед глазами стояли лица Сёмы и Тани. Как они тогда смотрели на него! Он хорошо знал этот взгляд. Так смотрят детдомовские дети, когда приходит супружеская пара и забирает одного из счастливчиков к себе в семью. Остальные выглядывают в окно и провожают их такими же печальными глазами.
Сергей дошел до трамвайной остановки, пошарил в карманах, но не обнаружил ни копейки денег. Пришлось идти пешком…

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Вторник, 26 Авг 2014, 15:07 | Сообщение # 17
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 13

В родном дворе наблюдалось целое скопление машин и автобусов. Кругом лежали венки и между ними сновали женщины в черных платках. Мужчина подошел поближе и обомлел. В кузове бортового «Зила» стоял памятник из полированной нержавейки: «Ларин Сергей Александрович» гласила надпись под фотографией.
Сергей не раз слышал, что людям снились сны, в которых они видели себя в гробу. Но это было во сне, а тут все происходило наяву. Пробравшись сквозь толпу, он увидел родные лица коллег по работе, друзей и соседей по дому. Возле гроба стояла его семья. Наталья заметила Сергея и улыбнулась глазами. У Ленки расплылся рот до ушей. Сергей прошел и встал между женой и дочерью. Наталья прижалась к нему плечом и спросила шепотом:
– Как ты здесь очутился?
– Потом расскажу.
– Ты сбежал? – взяла его под руку дочь.
– Нет. Отпустили.
– Правда?! – обрадовалась она и сжала его локоть со всей силой.
Сергей непроизвольно поморщился.
– Перестань улыбаться, дура! – сердито прошипел Василий.
– Вася! – цыкнул на него Сергей.
Сергей рассматривал покойника со странным двояким чувством. Он хоронил самого себя. Пришел сюда и теперь ему придется участвовать в поминках, говорить вместе со всеми «пусть земля ему будет пухом». Может, не стоит соблюдать эти обряды? Ведь он стоит сейчас здесь среди всех и никуда уходить не собирается.
Черная муха покрутилась над гробом и села на лоб покойника. Сергею это не понравилось и он прогнал ее, махнув рукой.
– Мне как-то не по себе, – тихо сказал Сергей Наташе.
– Мне тоже. Может, ты отойдешь пока в сторонку или дома нас подождешь? Я представляю, что ты сейчас чувствуешь. Мне и самой кажется, что я сейчас чокнусь. Ты и там и здесь…
– Я здесь, рядом, и останусь на похоронах до конца. Как бы тяжело не было – нам надо через это пройти. Ты, Наташ, старайся думать о чем-нибудь отстраненном.
– Легко сказать…
Краем глаза Сергей заметил, как соседка Федотовна смотрит на него недобрым взглядом и сокрушенно качает головой. «Иногда они возвращаются снова», – пронеслось у него в голове название романа Стивена Кинга.
Забегали туда-сюда люди с красно-черными повязками. Распорядитель похорон зычно прокричал всем:
– Товарищи, проходим в автобусы! Сейчас поедем на кладбище!

Могилу уже выкопали заранее, а гроб установили на табуретки рядом с ямой. Началась гражданская панихида. Как много было сказано теплых слов! Вот проживет человек, проработает всю жизнь, а добрые слова скажут только на похоронах. Только он их не услышит.
Видя дорогих сердцу коллег, Сергею нестерпимо захотелось вернуться на свой завод. Вот и экономист Аллочка Мельниченко вышла с речью. Она – маленькая, косолапенькая и на высоченных каблуках – всегда вызывала у Сергея улыбку. Он сравнивал ее с комариком, а длинный и остренький Аллочкин носик только усиливал это сходство. И сейчас, чтобы не засмеяться, Сергей опустил глаза.
– Сергей Александрович был замечательным человеком! Жизнерадостный, с чувством юмора. Без сомнения могу сказать: мы все – женщины планового отдела – были без ума от Сергея…
– Ты что там на работе перед дамами хвост распускал как павлин? – ревниво поинтересовалась Наташа и толкнула его в бок.
Сергей недоуменно пожал плечами. Он сам об этом узнал только сейчас. Завершал панихиду начальник Геннадий Павлович или шеф Генпланыч, как привыкли его называть за глаза подчиненные. Говорил он медленно, делая паузы, но как всегда много и красиво.
– После тяжелой и продолжительной болезни из жизни ушел наш друг… товарищ и просто очень хороший человек. Сергей стоял у истоков создания нашего совместного российско-германского предприятия… его великолепное знание немецкого языка позволяло в любую минуту решить с нашими немецкими партнерами самые трудные задачи… я проработал с ним много лет…
Сергею приятно было слушать такие слова. Он перевел взгляд на покойника и внимательно осмотрел руки, скрещенные на груди. На тыльной стороне кисти, что лежала сверху, он заметил шрам. И сразу вспомнил, откуда взялась эта давняя некрасиво затянувшаяся рана. Пугач. Кто из мальчишек не делал в детстве эту штуку? Да все почти делали. Вместе с другом Витей Ширяевым они тайно смастерили самострел. Пороха не нашли, обошлись спичками. Десять коробков ушло. Испытания проводили в детдомовском подвале. В качестве мишени приспособили жестяную банку. Вместо пули вставили болт с отрезанной шляпкой. Пистолет разорвало сразу – алюминиевый ствол не был предназначен для этого. Пуля ушла в стену и рикошетом вернулась в руку, пробив насквозь ладонь.
Было море крови и крика. Первая попавшаяся им на пути воспитательница, увидев развороченную руку, грохнулась в обморок. Она не перенесла вида крови, льющейся струйкой по всему полу. Благо старшие воспитанники помогли. Перемотали руку чистой наволочкой и довели до медпункта.
Глядя на шрам, на желтое лицо с заострившимся носом, Сергею стало невыносимо жалко себя того – в гробу. А проникновенные слова Геннадия только усиливали чувство утраты.
– … спи спокойно, наш дорогой товарищ. Мы тебя никогда не забудем! – закончил шеф и аккуратно вытер указательным пальцем выкатившую слезу.
Сергей зарыдал. Наташа и Лена сразу присоединились к нему. Василий кусал губы и тихо всхлипывал. Гроб опустили в могилу, люди стали по¬ очереди кидать на крышку горсти земли. Сергей тоже бросил и в эту секунду окончательно понял, что обратная дорога в собственное тело для него закрыта навсегда. Гроб зарыли, поставили памятник, и все, кто хотел, поехали в столовую на поминки.
Для чего нужны поминки? Для того чтобы люди хорошо выпили, поели и побыстрее забыли покойника. Живым не надо тягостных воспоминаний.
С поминок они возвращались пешком вдоль набережной реки Исети. Судов на ней нет; только рыбаки с лодками торчат на середине, пытаясь поймать хоть что-то себе на ужин.
– Тебя не будут больше искать? – переживала Наталья.
– Нет.
– Точно? А как же Берестова? Неужели она согласилась?
– Берестовой сейчас очень тяжело. Она говорила, что Вася ее убедил, но это не так. Можно только догадываться о том, что творилось у неё сегодня в душе... Давайте не будем об этом. Я с вами и ладно. Кстати, мне не терпится узнать, как ты раскрыл тайну моего появления? – спросил Сергей, повернувшись к сыну.
Василий загадочно улыбнулся, глубоко вздохнул, прокашлялся и начал описывать произошедшие события. Дойдя в рассказе до того места, когда появляется шар, он возбужденно замахал руками, расписывая, как мотоциклисты встретились с молнией, неожиданно возникшей под мостом, и как она показалась им разумной. Сергей остановился и мысленно перенес себя в тот роковой день.
Он помнил, как загрохотал гром и в небе вспыхнули первые молнии. Как побежал вдоль рельсов, надеясь быстрее найти укрытие. С моста он видел подъезжающих мотоциклистов. Но добежать и спрятаться не успел. Все пространство вокруг ярко осветилось, а потом наступила темнота.
– Это была не шаровая молния, – заключила дочь. – Это была твоя душа, папа…
– Меня воспитывали атеистом, а ты говоришь душа…
Слово «папа» было произнесено необычайно нежно. Наталья не обратила внимания, а Вася, раздув ноздри, убийственным взглядом посмотрел на сестру.
– Шар крутился над ними по кругу, словно взял их в оцепление. Им было страшно, но они не могли отбежать… молния, словно выбирала жертву из всех четверых… шар мог попасть в любого, но судьба выбрала Игоря Берестова, – закончил рассказ Василий.
– Вот, если бы не было мотоциклистов или собака там пробегала, то мне пришлось бы выть и бегать за вами, а вы бы прогоняли меня палками, – предположил Сергей возможную ужасную перспективу.
– Если бы да кабы… Тут, как говорится, – на кого бог послал, – не согласилась жена.
– Да нет никакого бога, – стал спорить Сергей.
– Есть! – уверенно и почти хором ответили женщины.
– Если вы говорите это душа, то почему Берестов не стал мною, когда очнулся?
У Васи на это сразу нашелся ответ:
– Я долго думал над этим. Много прочитал литературы и могу лишь предположить, что человеческий мозг – это как бы супербиокомпьютер. С большой натяжкой, конечно. Хотя все-таки компьютеры создавал человек, и принцип его работы схож с работой человеческого мозга. У человека, как и у компьютера, имеются два вида памяти – быстрая и долговременная. Чтобы стать тем, кем ты сейчас есть, нужно время. Это как установка новой системы. Свое «я» надо куда-то зашить. Для начала информация попадает в долговременную память. Первым делом записывается детство. Между прочим, ученым уже давно известно: если у любого человека по какой-либо причине повреждается та область памяти, которая отвечает за воспоминания детства, то он сразу забывает, кто он такой. Даже имени своего не знает. Профессиональные навыки остаются, но больше он ничего не помнит.
– Вот как! – удивился Сергей.
– Слушай дальше. Ничто не подходит лучше для перезаписи информации, чем обычный человеческий сон. Мозг во время сна работает на полную катушку. Правда, человек видит при этом тысячную долю из своих сновидений. Игорь чувствовал неладное внутри себя, но не понимал, что с ним происходит. Какое-то фиолетовое сияние постоянно присутствовало в его мозгу. Ему постоянно снились сны про твой детдом, про твоих друзей детства. Сны были обычными, не кошмарными, потому они не беспокоили его. Это Ирина нам рассказала. Правда, она не совсем поняла мои рассуждения о замене одной личности другой. По ее мнению, ты спрятался в чужом организме подобно герпесу и ждал своего часа. Берестов постоянно пересказывал ей свои сновидения, и теперь она очень много о тебе знает. Если бы Куприянов не сбил ее с панталыку, то она нашла бы тебя очень быстро.
– Да… вот как оказывается… удивительно все это… но герпес потом прячется обратно, – задумался Сергей. – Вы хотите сказать, что я могу исчезнуть?
– Мы все этого не хотим! – сказал Вася, и они втроем обняли Сергея.
– Сергей, а мы уже голубые халаты собрались шить, материал купили, – сообщила Сергею Наташа. – Решили всей семьей похитить тебя из больницы.
– Ничего себе! Вы молодцы! Я не ожидал от вас такого! – растрогался Сергей.
Может ли человек быть счастливым в день собственных похорон? Оказывается, может.

Сергей с Васей шли чуть быстрее и через некоторое время немного оторвались от женщин.
– Того, кого мы сегодня хоронили, убил Куприянов, – тихо, стараясь чтобы не услышали жена с дочерью, сказал Сергей.
– Как? – остановился сын, пораженный такой новостью.
– Я понял так – он проводил над нами эксперимент. Наши головы лежали рядом, соприкасаясь висками. Куприянов воздействовал электрическим током, пропуская его через нас обоих одновременно. Пытался вернуть всех на место, но не получилось. Это, как видишь, непросто. Светящийся шарик не перескочил обратно. Но вот один из нас не выдержал этого испытания.
– Надо подать на него в суд.
– Не надо. Мы ничего не докажем. Мало того, даже не сможем толком объяснить суть претензий. Правда, после электрошока у меня перестала болеть голова и не беспокоят фиолетовые вспышки. Ты говорил – у Берестова такие же были.
– Значит, ты больше никогда не будешь Игорем?
– Не знаю. Сплюнь три раза через плечо и давай маму с Леной подождем.

Девять и сорок дней Ларины решили не отмечать. Некоторые из их друзей посчитали это странным и больше не захотели общаться. Наталья не расстроилась. Она и так старалась свести все отношения со знакомыми к минимуму – не хотела раскрывать тайну. Помимо проблем с друзьями добавилась еще одна – общественное любопытство. Любой едва знакомый ей человек, узнав, что она живет с молодым мужчиной, осаждал ее вопросами. Но если от чужих людей еще можно было открутиться, то ее старые приятельницы были особенно навязчивы и неприятны. А вопросы их были весьма бестактные и ожидаемые:
– Наташ, как тебе удалось молодого подцепить? Чем ты его взяла? Мы-то думали, на похоронах родственник рядом с вами стоял, а оно вон как оказывается – молодой любовничек! Как он в кровати – орел, поди? Сколько вы там за ночь? Присматриваешь за ним? К Ленке-то не пристаёт? Ты не боишься, что он тебя бросит?

Каждый раз, слыша очередную порцию таких однотипных вопросов, Наталье хотелось рычать как пантера и рвать этих доброжелателей на части как тигрица. Она едва подавляла в себе желание воскликнуть: «Какая вам разница? Занимайтесь своей семьей и не лезьте в мою!».

– Сереж, я все думаю, а вдруг бы мы тебе не поверили? Хотя я должна была поверить еще быстрее, чем Лена, но вдруг? Что бы ты делал? – спросила Наталья как-то Сергея.
– Если бы не сгноили в психиатрической больнице, начал бы жить заново. А как еще? Бывает же в жизни, что люди теряют все и всех, не в силах ничего изменить. Живут как-то… если мне дали шанс выжить, то почему бы не воспользоваться?

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Вторник, 02 Сен 2014, 12:04 | Сообщение # 18
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 14

Прошел еще месяц. Сергей с Наташей перебрались на дачу за городом. Им хотелось успокоиться и отдохнуть от всех произошедших событий. Вася взял отпуск и проводил время там же. Лена приезжала на выходные.
Сергей сидел на веранде и читал мировые новости на планшетном компьютере. За забором послышалось шуршание травы и хруст гравия. У калитки остановилась дорогая черная иномарка.
«Ирина», – узнал Сергей автомобиль, отложил планшетник в сторону и вышел встречать Берестову. Ира вышла из машины и захлопнула водительскую дверцу. Она приехала не одна – с пассажирского сидения на Сергея поглядывал незнакомый мужчина. Собрав в чемодан какие-то бумаги, он вскоре тоже вылез из машины.
– Что-то случилось? Как ты нас нашла? – обеспокоено спросил Сергей.
– Вася сказал адрес. Надо некоторые формальности уладить. Можно пройти в дом?
– Проходите, – предложил он и, приблизившись к Ирине, спросил шепотом: – А это кто?
– Нотариус.
Наташа нервно поглядывала то на Сергея, то на Иру. Она хотела пойти с ними, но Ирина попросила ее остаться. В комнате дачного домика Сергей предложил всем сесть на диван.
– У моего Игоря… – произнесла Ирина и замолчала.
Несомненно, ей до сих пор больно осознавать потерю мужа, но все же она взяла себя в руки.
– У моего Игоря имелся бизнес. Было бы справедливо, если бы ты переписал его на меня, оформив дарственную. По документам ты все равно мой муж.
– Да ради бога, мне чужого не надо, – не возражал Сергей.
Нотариус заполнил бумаги, а потом они поставили туда невообразимое количество подписей. Когда формальности были улажены, нотариус ушел за ворота к автомобилю, а Ирина осталась.
– Как ты себя чувствуешь, Сергей? – спросила она.
– Да вроде ничего, что еще сказать… сплю спокойно.
– Ты получил подарок судьбы в виде второй жизни и тело моего мужа, с которым я спала почти десять лет. Так?
– Так… – согласился Сергей, не понимая, к чему она клонит.
– Ты должен за это платить.
– Платить кому? Тебе? И сколько? – растерялся он.
– Много, но в не деньгах дело. Всего лишь маленькая и вполне посильная повинность – раз-два в месяц ты должен приезжать к родителям Игоря и изображать их сына. Они хотят, чтобы ты был с ними и им не важно, кто там у тебя в мозгах. У тебя ведь не было родителей, так?
– Да…
– Вот теперь появятся, и ты позаботишься о них столько времени, сколько это будет нужно. Как ты считаешь – это честно?
Сергей неопределенно пожал плечами.
– Наверно, но я не знаю, будет ли порядочно все время играть роль их сына? Один раз я уже притворялся… а тут всю жизнь…
– Ты же не знаешь, что с ними происходило в то время, когда ты, то есть Игорь… да сейчас уже без разницы… находился в коме. Мама каждый день сидела возле твоей кровати, разговаривала, любимую музыку Игоря включала. Я тоже не отставала от нее ¬– один раз даже попросила приехать его друзей по мотоклубу. Они газовали на мотоциклах под больничными окнами, пока их не прогнали. Мы все старались вывести тебя из комы, но ты проснулся сам. Родители за сорок дней несколько лет жизни потеряли. По-моему, хуже будет, если им придется страдать до самой смерти. Они подумают, что любимый сын отказался от них. Ты понимаешь?
Сергей задумался, почесал затылок, потом кивнул головой.
– Да, конечно. Ладно, я согласен.
– Ну вот и все. А это тебе, – сказала она и протянула два конверта.
– Что там?
– В одном паспорт, права и другие документы. Тебе они теперь понадобятся. Как ты без документов будешь жить? Адрес родителей Игоря внутри конверта. А второе письмо носи всегда с собой и никогда не вскрывай.
Сергей посмотрел на запечатанный конверт. «Любимому Игорю от жены», – было написано на нем.
– Герпес спрячется обратно? Ты надеешься на это?
– Пока да, надеюсь. Вдобавок, вдруг ты захочешь уехать в другой город насовсем. Мало ли что произойдет…
– Я никуда уезжать не собираюсь, но, хорошо, буду всегда носить с собой. Прекрасно тебя понимаю.
¬– Все? Мы с тобой договорились? Вопросов больше нет? – спросила Ирина.
– Договорились…
¬Ирина закрыла свою сумочку, встала, но тут же села обратно.
– Я не сильно тебя напрягаю?
– Нет, совсем нет.
– А можно пару вопросов? Я даже не знаю, любопытство это или что-то другое. От чего отравились твои родители?
– От водки…
На лице Ирины отразилось разочарование. Сергей сообразил, что неправильно выразился и спохватился:
– Это не то, что ты подумала. Они никогда не были алкоголиками. Мне тогда было всего пять лет и об этой истории я знаю только со слов сестры. Отец работал на плавке меди. Там в качестве добавки к сплаву использовали какой-то дорогой металл. Отец узнал, что его, как говорится, «не докладывают» и продают на тот же завод, откуда получали. Какая-то хитрая схема. Он не стал молчать и написал докладную. Скандал был огромный: три человека попали под расстрельную статью. За это отец и поплатился. Они с мамой скончались после второй рюмки. Её день рождения совпадает с датой смерти.
– Ужас…
Второй вопрос она задала не сразу, но Сергей по глазам понял, о чем она хочет узнать.
– Ты Игоря моего совсем в себе не чувствуешь? Хоть капельку? Может, тебе сны снятся какие-нибудь странные?
Сергей отрицательно покачал головой. Ира окинула его грустным взглядом, поднялась с диванчика и, выйдя за дверь, направилась к своей машине.

Лена была единственным человеком из семьи Лариных, кому не удалось взять отпуск, потому Василий привозил ее на дачу только в выходные.
– Как дела у вас там? Как Полина? – расспрашивала Лена брата пока они ехали по загородной дороге.
– Все нормально. Вчера тётя Оксана звонила. Мать растерялась и не знала – то ли подзывать отца, то ли сообщить о его смерти. Трубку зажала ладонью, смотрит на нас глазами по полтиннику и шепотом спрашивает: «Как ей сказать?»...– Вася улыбнулся и замолчал.
– И что?
– Отец сказал матери: «Хватит меня хоронить, надоело уже!». Взял трубку, голос чуть грубее сделал и поговорил с тетей Оксаной. Все обошлось.
– Артист… А если она в гости захочет приехать?
– Когда захочет, тогда и будем думать. У неё сустав болит, так что не скоро приедет. Кстати, Берестова тоже звонила. У нее на сотовом мой номер остался. Вот и нашла меня.
– Зачем? Опять что-то задумала? – занервничала Лена.
– Да ничего такого – юридические формальности какие-то хочет решить. А то получается, что наш отец до сих пор ее муж.
– Да, это надо решить… и еще много чего придется решать… но мне бы не хотелось, чтобы отец соприкасался с тем, с чем был связан Берестов. Я боюсь, что он опять превратится в Игоря.
– Это вряд ли произойдет. Он в день похорон был у Берестова дома. Три часа сидел в окружении его родителей, детей и Ирины…
– А мне ничего не рассказал.
– Так вот – ничего не произошло. Ничего не случилось и раньше, когда Куприянов делал ему электрошоковую терапию.
– Я и этого не знала.
– Значит, он не хотел расстраивать тебя и маму... Я думаю, кто-то предусмотрел, чтобы две души не менялись друг с другом когда им вздумается.
– А кто предусмотрел – Бог?
– Лен, ну что ты заладила – бог да бог? Я не знаю кто. Не может же быть такого, чтобы перевоплощение происходило при одном напоминании о жизни другого человека. Представь – показали нашему отцу фото мамы и он сразу Лариным стал, а показали фото Иры – вот вам Берестов, пожалуйста. Все гораздо сложнее. А так бы давно все люди телами менялись. Единственное, в чем я сейчас уверен точно – так это в том, что фиолетовое сияние в голове Берестова подобно беспроводной связи. Вот только с чем или с кем? Лет через пятьсот может и узнаем истину, когда наука уйдет далеко вперед. Разгадав эту загадку, можно будет понять, как формируется сознание у человека с первых дней его рождения. Только бог твой ни при чем.
– Ты же сам говоришь – кому-то надо. Я предполагаю, что разум был создан для того, чтобы мы знали о существовании Вселенной. А то получилось бы – Вселенная есть, а о ней никто не знает. Непорядок…
– Непорядок, – согласился брат.
– С тобой, Вась, иной раз так приятно разговаривать. Давай больше никогда не будем ругаться?
– Давай! – улыбнулся Вася.

Вася отыскал на приемнике свою любимую радиостанцию и прибавил громкость. Бодренькая мелодия вскоре сменилась рекламой. Детский голосок, явно мальчишеский, поинтересовался: «Пап, а что тебе нужно для счастья?», на что мужской голос ответил: «А у меня уже все есть…» Тут Лена, которая сразу узнала рекламу, потому что не раз слышала ее раньше, со злостью воскликнула:
– Бесит меня эта реклама!
– Почему? Не вижу ничего такого, – удивился Вася.
– А ты послушай! Вот сейчас…
«И вместительный багажник для маминых покупок», – прозвучало тем временем из приемника.
– Слышал? «Вместительный багажник для маминых покупок»! И это говорит отец сыну!
– И что?
– Ты сам подумай: отец мечтает иметь такую машину, у которой есть немаловажное достоинство – вместительный багажник для маминых покупок. Получается, что покупки именно для мамы, а он будет только машину вести и покуривать на стоянке, пока она как савраска по супермаркетам за продуктами носится? Мамины покупки… а сами жрать ничего не будут? Почему во всех рекламах машину хотят покупать только мужчины? Я тоже люблю автомобили с детства, я машинками предпочитала играть больше чем куклами, и я тоже собираюсь купить машину. Почему все женщины в рекламах дуры, у которых на уме одна кухня? Ведь это неправда!
– Я догадываюсь, почему ты Славика своего выгнала…
– А тут и догадываться не надо. Бревно со штанами: валяется на диване и посасывает пиво у телевизора, а я в это время должна обслужить его и еще при этом заниматься ребенком! Я и без него справлюсь и сама добьюсь чего мне надо. Я не беспомощная: хоть гвоздь забью, хоть гайку прикручу. А мужчина мне нужен такой, как наш отец. Мама рассказывала, как он помогал ей, когда мы маленькие были. У нас ведь с тобой разница в полтора года. Он спал по четыре часа в сутки и еще при этом учился на вечернем отделении. А тогда все стирали вручную: ни памперсов, ни машинок-автоматов.
– Где ты будешь искать такого, как наш отец?
Лена вздохнула.
– Пока не знаю… где-то все равно они есть…
Автомобиль Василия свернул с основной трассы и въехал на грунтовую дорогу, проходящую между дачными участками.
– Вась, смотри, вроде Берестовой машина, – сообщила Лена, завидев вдалеке черный «BMW».
– Да, это она. Ты пока в дом иди, а я перекинусь с ней парой слов.

«Škoda» Лариных подъехала к даче и оказалась нос к носу с автомобилем Берестовой. Лена вышла из машины и, поджав губы, прошла мимо Ирины. По дорожке навстречу ей уже мчалась Полина с радостными возгласами. Вася остался и о чем-то заговорил с Ирой. Они беседовали подозрительно долго. Лена все ходила по веранде взад-вперед, ревниво поглядывая в сторону брата и совершая бестолковые дела – то полотенце перевесит, то стул подвинет.
– Ирина – хорошая женщина, – сказал им Сергей, когда Берестова уехала. – Умная, сильная, волевая.
– Кобра она! – громко и сердито сказала Лена. – Сначала бизнес мужа отжала, завтра прибежит за алиментами и запищит – дети-то твои. Мне их кормить надо.
– Буду платить, ничего не поделаешь.
– А куда деваться? Будем платить, – согласилась Наташа с мужем.
– Лена! Я прошу тебя – больше не отзывайся о ней плохо. Понятно? – добавил недовольным тоном Сергей.
– Извини, пап, больше не буду.
Лена обернулась на звук шагов.
– А ты чего там с ней лясы точишь?! – напустилась сестра на поднимающегося по ступенькам веранды брата. – Что ты там распинался перед ней?
– Мы все виноваты перед ней. Я спрашивал, как у неё дела и можем ли мы чем-то ей помочь. Ну и так – поговорили о том о сем…
– Она тебе нравится, я заметила.
– И что из этого?
– Да ничего! Надо отдать должное – она гораздо лучше, чем твоя набитая дура Хорохорина, но мне не нужен здесь винегрет из отношений. Больше не подходи к ней!
– Лена! Прекрати сейчас же, последний раз говорю! – прикрикнул Сергей, потом поинтересовался: – А кто такая эта Хорохорина?
Сергея не знал о ее существовании, ведь его не было с ними в то время, когда Вася дружил с этой девушкой.
– Твой Василёк из-за неё институт бросил! А когда он понял, что тупые сексуально озабоченные девочки быстро приедаются, было уже поздно, – наябедничала Лена.
– Достала ты меня этой Хорохориной, сейчас точно получишь! – кинулся на неё Вася, но Лена проворно спряталась в комнату. Пришлось ему выкрикивать ругательства через дверь. Заключенное перемирие между братом и сестрой оказалось хрупким…
– Наташ, пойдем купаться на озеро. Остались последние теплые деньки. Полину с собой возьмем, – предложил жене Сергей.
– Куда мы пойдем? Они тут поубивают друг друга.
– Двадцать лет друг друга убивали и еще столько же убивать будут, ¬– ответил Сергей и, повернувшись к внучке, крикнул: – Поля! Бери своего надувного утенка, и пойдем купаться!

В этом престижном дачном городке имелось небольшое, но очень красивое озеро. На маленьком пляжике расположились и другие отдыхающие. Сергей расстелил покрывало, сел и предложил жене:
– Что стоишь? Садись.
Наташа присела на некотором отдалении от мужа.
– Ты что – стесняешься? – спросил Сергей и, придвинувшись к ней, обнял её за плечи.
– Все на нас смотрят.
– Ну и пусть смотрят, – рассердился Сергей. – Мы что, гадить сюда уселись? Отдыхаем так же, как они. Не обращай внимания.
А ведь и вправду смотрели… кто как…

Какая разница в возрасте между влюбленными для общества является критической и заставляет некоторых людей бросать косые взгляды на такие пары? И почему они вообще ими интересуются? Считают разницу помехой для отношений? Главное, чтобы души были одного возраста. А души, как известно, не стареют…

Через полчаса на пляж явилась Лена. Она села по другую сторону от матери, рядом с Сергеем.
– Навоевались? – спросила Наташа.
– Да – я победила.
– А сам-то он почему не пошел купаться?
– Я ему палец прищемила дверью. Он сидит сейчас на кухне и отмачивает его в кружке с холодной водой.
– Лена! Может у него перелом?
– Я смотрела – вроде нет никакого перелома.
Сергей засмеялся, обнял жену с дочерью и поцеловал обеих.
– До свадьбы заживет. Знаете, я только сейчас осознал, насколько хорошо сидеть просто так со своими родными и не думать о том, что будет завтра. Всю жизнь у меня – работа да работа. Отпуск даже старался не брать. Так жизнь и пролетела, а я бы ничего не понял, если бы не вернулся опять в этот мир. Сейчас сижу на пляже, а рядом со мной все, кто мне так дорог.
Сергей расчувствовался и опять поцеловал Наташу с Леной.
– Сережа, прекрати! На нас все смотрят! – начала сердиться Наташа.
– Да никто не смотрит на нас, мам! Что ты всех стыдишься?
– Вот что люди подумают? Одна подсела – он обнимает, вторая пришла – ее тоже обнимает.
– Мама, ну давай, подойди к ним и каждому объясни! Неужели перед всеми надо оправдываться? А просто так жить нельзя? – возмутилась дочь.
– Меня не так воспитывали.
– Наташ, дочь права – надо жить и не обращать ни на кого внимания. Все равно никому не угодишь.
Мимо них пробежала Полина с криком: «Вася! Вася!». Все повернули головы и увидели Василия, спускающегося по отвесному берегу с надувным матрасом. Он остановился, подхватил подбежавшую племянницу и пошел с ней дальше к воде. Лена вздохнула и сокрушенно покачала головой.
– Скажите мне, мои дорогие родители, а то я ничего не понимаю – почему Полина любит этого гада больше, чем бабушку с дедушкой?
– Да кто его знает? – пожал плечами Сергей. – Может чувствует, что он вовсе не гад, как тебе кажется.
– Потому что ребенку нужен отец! – заявила мама.
– О, мам! Давай не будем трогать эту тему, пока не разругались. Да и хватит сидеть. Пойду у Васьки матрас отберу…

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Понедельник, 08 Сен 2014, 04:11 | Сообщение # 19
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 15

Ночью Сергей неожиданно проснулся. Покрутившись несколько минут на кровати, он понял, что заснуть больше не удастся и вышел на веранду. Поставив локти на перила, он наслаждался тишиной и звездным небом. Вспоминал грустные глаза Ирины. Виновник он или жертва обстоятельств? Почему она, обсудив вопрос о родителях, не обмолвилась о детях? Считает, что Семе с Таней нужен настоящий отец? Но где ты, Игорь Берестов? Сидишь внутри и спишь в фиолетовом тумане? Ушел навсегда после экспериментов Куприянова или ждешь, когда кто-то скажет Ларину: «Подвинься, теперь его очередь»? Вася уверен, что мы никогда не сможем с тобой встретиться в подсознании – сразу сойдем с ума оба или умрем. А он кое-что понимает в этом, к тому же он умный и начитанный. Но почему ты меня видел, а я тебя нет? Сплошные вопросы и ни одного ответа. Говорят, чужая душа – потемки, а тут своя вся в потемках…
Тихо скрипнула дверь и на веранду вышла Наташа.
– Не спится? – спросила она и прижалась к мужу.
– Не спится… все думаю, почему так получилось? Почему судьба свела нас с Игорем? Мне кажется, в этом кроется какой-то смысл…
– А может у тебя есть какое-то предназначение и ты должен когда-нибудь его выполнить? – предположила Наташа.
– И в чем может быть это предназначение?
Послышались гулкие шаги спускающегося со второго этажа Василия. Услышав последнюю фразу, он догадался, о чем идет речь.
– Через тридцать лет роботы-инопланетяне захватят планету Земля, и наш отец возглавит движение сопротивления. Он же любит командовать. А я буду его правой рукой.
– Болтун, ты в туалет собрался? Иди и не подслушивай, – улыбнувшись, ответил Сергей.
Вася скрылся за домом, а Наталья вдруг захныкала, как маленькая девочка.
– Через тридцать лет я буду совсем старенькая, а ты нет!
– Ну началось! Тридцать лет еще прожить надо, – Сергей принялся целовать жену, стараясь успокоить.
Постепенно ночная прохлада пробрала их до костей. Сергея с Наташей вернулись в постель.

– Картошки! Картошки! – кричал Валик, прыгая перед Сергеем. Сергей открыл холодильник – пусто, заглянул в ящик, где обычно хранилась картошка, – пусто. Поискал в карманах – ни копейки денег.
– Жареная картошка! Дай, дай! – не отставал Валик, впадая в истерику.
Сергей чувствовал запах, но никак не мог понять, откуда он идет. Он втянул в себя воздух и проснулся…
«Приснится же такое…» – подумал он. Аппетитный аромат, доносившийся из летней кухни, напомнил ему о том, что он проголодался.
Сергей поднялся с постели, надел тапочки и вышел из спальни.
– Всем доброго утра, – сказал он, войдя на кухню.
Лена стояла у плиты и мешала в сковороде картошку с грибами. У окна в шезлонге лежал Вася и слушал утренние новости, приставив ухо к маленькому приемнику. Полина примостилась рядом с ним, без конца пытаясь просунуть голову к динамику, чтобы понять, что там интересного передают.
– Откуда грибочки? – удивился Сергей.
– Я встал пораньше, пробежался по лесу и набрал немного, – ответил Вася.
– Так вкусно пахнет, а меня почему не зовете? – зашла на кухню сонная Наталья.
– Умывайтесь и садитесь. Сейчас кормить всех вас буду, – сказала Лена, снимая передник.

Понаблюдав, как сестра с братом воюют вилками за поджаренные ломтики, Сергей сразу вспомнил те дни, когда он приехал в Камышинск по просьбе сестры.
– Я тут подумал – надо доделать одно дело. Вась, свозишь меня на родину? Я так и не выполнил просьбу сестры. Хуже того – выкинул старый памятник, а новый не поставил. Нехорошо как-то. Перед Оксаной стыдно. Заодно и квартиру проведаем.
– Какую квартиру? – не поняла жена.
– Я останавливался в ней на ночлег. Алкоголичка там живет, детей на произвол судьбы бросает, а они голодными сутками ходят. Карина, Роман и Валик их зовут. Год прошел – надо бы узнать, что там. В случае чего, заявление напишем в полицию. Пусть их в детский дом отправляют.
– Что хорошего в детском доме? – не согласилась дочь. – Мать хоть и плохая, но все равно мать.
– Ничего хорошего, но я там вырос и они вырастут. Мать всякому сброду комнату сдает, а сама исчезает. Так и до беды недалеко. Я, кстати, попал под грозу, когда шел в полицию заявление на неё накатать. Бежал, бежал и не добежал… Поехали сегодня, Вась? А то мне приснилось, как Валик всю ночь картошки у меня просил. Душа теперь не на месте.
– Я с тобой! Одного не отпущу, – заявила Наталья.
– Я же не один, а с сыном.
– Все равно.
– Мы с Полиной тоже с вами поедем, что мы тут одни останемся? – подключилась Лена.
– Зачем ребенка тащить с собой в такую даль? – возмутился Вася.
– Лена, останься здесь. Вася прав – для Полины дорога будет утомительна, – подтвердил Сергей.
– Мы тогда на автобусе домой вернемся, а вы катите куда хотите. Скатертью дорожка. Поля, собирайся – мы отчаливаем. Ни дочь, ни внучка им оказывается не нужны! – обиделась не на шутку Лена.
Под напором дочери Сергей сдался.
– Пусть едут. Если что – остановимся в гостинице.
Вася сразу психанул, вскочил и встал за спиной Сергея.
– Она всегда из тебя веревки вила! Я помню, как в детстве ей прощалось все то, за что меня почему-то наказывали.

Хуже всего, когда дети вырастают и начинают воспитывать родителей. Самое страшное, что они чаще всего бывают правы. Сергей молчал – ответить Васе было нечего.
– Давайте не будем ссориться, – Наталья попыталась восстановить мир в семье. – Я за тебя, Вася, между прочим, всегда заступалась!
Тем не менее, вся семья Лариных через два часа выехала. Про утреннюю стычку забыли – у кого их не бывает?
Извилистая дорога петляла между холмов. Вася тряс головой под ритм музыки, лившейся из приемника. Сергей смотрел по сторонам, любуясь красотами Урала. Лена разговаривала с матерью. Полина, сидящая между ними, кивала головой в такт Василию.
Какой-то мотоцикл на огромной скорости обошел «Шкоду». Вслед за ним Василия с громким треском обогнали еще шесть мощных мотоциклов. У каждого на руле был закреплен флажок с эмблемой какого-то клуба.
– Вот черти! Летят-то как! – вдруг чрезвычайно возбудился Сергей и, вытянув шею, проводил их горящими глазами.
Василий с беспокойством посмотрел в зеркало заднего вида и встретился взглядом с тревожными глазами матери и сестры.
– Двести пятьдесят километров в час на прямых участках выжимают, ну не меньше! А на крутых поворотах парни чуть ли не коленом асфальта касаются, – продолжал выражать своё восхищение Сергей.
– Это… Сереж… у тебя столько дел в Камышинске… Может, поспишь? Лена вперед сядет пока, – предложила Наташа. Надо ведь как-то остановить этот бурный поток восторга.
– Да не хочу спать, я выспался.
– Пап, я видела – ты три раза ночью на веранду выходил. Тебе обязательно нужно прилечь, – поддакнула дочь.
– Да, пап, – первый раз за последнее время произнес это слово Василий. – Они правы – тебе надо отдохнуть.
– Глаза красные какие… – продолжала Наташа.
Сергей ужасно рассердился.
– Я на веранду один раз выходил, а глаза красные ты через затылок рассмотрела, Наташа? Что вы ко мне прицепились? Не собираюсь я спать! Вы за собой смотрите! И, кстати, Вася, я давно хотел спросить – почему ты единоличный хозяин автомобиля?
– Мама так решила. Я же мужчина.
– Мужчина?! Вот скажи мне, что у тебя вот тут справа возле колеса все стучит и стучит?
– Не знаю пока, не смотрел.
– Пап, это износилась правая втулка рулевой рейки, возможно из-за повреждения пыльника. Весьма характерный стук, – вклинилась в разговор Лена.
– Вот видишь! Лена не заглядывала, а уже знает! Она и будет за ней следить. Поэтому я отменяю мамино решение. Отдашь ключи сестре, а когда понадобится машина – попросишь у неё. Ей она нужнее.
– Но!.. – запротестовал Василий и кинул испепеляющий взгляд через зеркало заднего вида на сестру, которая в этот момент уже торжествовала.
– Возражение не принимаются! Да и вообще, стоило мне исчезнуть, как все они начали жить по-своему! Даже помереть спокойно нельзя… – разошелся Сергей не на шутку.
– Сереж, успокойся… – ласково попыталась остановить его Наташа, но куда там...
– Ну что ты разворчался как старик? Молодой ведь еще! – примирительно сказал Вася.
Тот сразу осекся и, немного подумав, подтвердил:
– Да, молодой!
Сергей повернулся к окну и повторил свои слова, но уже с какой-то непонятной для всех грустью в голосе:
– Да… молодой… к сожалению…

Дорога пошла вдоль холма, по склону которого раскинулся необыкновенной красоты лес. Сергей, не отрываясь, смотрел вниз.
– Глядите! – закричал он.
Все перепугано посмотрели в направлении его взгляда.
– Видите озеро? В детстве я поспорил с ребятами, что запросто переплыву его и чуть не утонул. Мою ногу судорогой свело в самый решающий момент, когда до берега метров тридцать оставалось. Между прочим, я сам спасся. Я уже под водой был и достал ногой дно. Оттолкнулся от него из последних сил, и меня выпихнуло в сторону, а там под водой огромный валун лежал. Я на него встал, отдохнул и доплыл до берега. А еще я помню в детдоме…
Наташа с детьми облегченно вздохнули – ничего не произошло. Сергей остался самим собой.
– … были у меня друзья, – продолжал Сергей. ¬– Витя, Андрей и Тамара. Я дружил с этой девочкой. Когда в Москву уехал, переписывался с ней года три. Потом неожиданно переписка прервалась. Как оказалось, она встретила какого-то лейтенанта, влюбилась и уехала с ним на Дальний Восток. Родила двух ребятишек… Это мне Витька потом сообщил в письме. Вот так. А мечтала актрисой стать… Кто знает, может сейчас она уже жена генерала…
– Обабилась, короче… – произнесла Лена, но никто на ее слова не обратил внимания.

продолжение следует
 
Ирбис Дата: Воскресенье, 14 Сен 2014, 14:15 | Сообщение # 20
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 16

Через четыре часа автомобиль въехал в Камышинск. Первым делом они решили ехать на кладбище и попутно заскочить в похоронное бюро. Как ни странно, памятник никуда не пропал, только за год сильно покрылся пылью. Агент похоронного бюро очень обрадовался и содрал с Сергея еще пятьсот рублей за хранение.
Впервые вся семья Лариных побывала на могиле родителей Сергея. Они привели ее в порядок и установили, наконец, новый памятник.
– Твой отец на Чапаева похож – усами, – заметила Наташа.
– Да, есть такое, – улыбнулся Сергей. – Когда-то и я был похож на отца…
– А мама твоя на снимке совсем молодая – ¬как я, и нос у нее как у меня, – сказала Лена.
– Двадцать восемь лет ей тогда было, а на фото вообще двадцать пять. Жить бы еще да жить… – грустно ответил Сергей.

После кладбища они отправились узнать о судьбе ребятишек в ту квартиру, где год назад Сергей останавливался на ночлег. В подъезд зашли втроем – Сергей, Наташа и Вася. Лена с дочерью остались в машине; Полина устала и спала на плече матери.
Дверь им никто не открыл. На громкий стук выглянула соседка, живущая напротив. Оглядев всю троицу подозрительным взглядом, она сердито произнесла:
– Что вы долбите и долбите? Не открывают – значит, нет никого.
– Извините, – обратился к ней Сергей. – А где дети из этой квартиры? Тут раньше одна непутевая мамаша жила с тремя детьми. Нам бы хотелось узнать – как они?
– Так вы из РОНО? ¬– поинтересовалась соседка.
– Да, оттуда… – солгала Наташа.
Сергей едва заметно кивнул головой жене, одобряя ее хитрость. Женщина, услышав ответ, сразу смягчилась.
– Я грешным делом подумала – опять эти черные риэлторы приперлись Надьку обхаживать. Все поят ее и поят. Так если вы из РОНО, то должны знать, что Рому и Карину у неё отобрали.
– Нет, нам ничего не сообщили, – удивился Сергей. – А мальчик Валя тогда где?
– С Валькой вообще история темная… Так вы сходите в полицию. Они ведь искали его, всех опрашивали, но никто им ничем не помог. Вам там все расскажут официально, ¬– предложила женщина.
Сергей стукнул кулаком по лестничным перилам, и они отозвались гулом на весь подъезд.
– Черт, опоздал! – выругался он и стал спускаться.

В районном УВД Ларины отыскали следователя, занимающегося делом Валика. Им оказалась женщина – капитан полиции. Она поначалу обрадовалась. Подумала, что вскрылись какие-то новые факты, но ответ Сергея разочаровал её.
– 17 августа 2009 года я останавливался в этой квартире. На вокзале подошла ко мне женщина и предложила снять комнату недорого. Тогда я впервые увидел там голодных детей. Я хотел в прошлом году написать на ту даму заявление, но пока шел к вам, со мной произошел несчастный случай. Я долго пробыл без сознания. Только спустя год мне снова удалось попасть в этот город. О пропаже мальчика я узнал лишь сейчас.
– Вот и на сей раз гражданка Надежда Павленко 14 октября 2009 года сдала внаём комнату неизвестной нам до сих пор женщине и оставила своих детей без присмотра. А та наговорила им всяких небылиц и обещала увезти в волшебную страну. Сказала, что Валя, как самый маленький, должен поехать с ней первым. Больше никто мальчика не видел. И мы ничего не знаем: ни мотивов преступницы, ни того, как она выглядит. Вот два фоторобота, составленные со слов матери и дочери. Посмотрите…
Следователь достала из папки два рисунка и положила перед Лариными.
– Как два разных человека… – согласился Сергей, переводя взор с одного портрета на другой. – А можно их распечатать для нас? Вдруг случайно встретим… и фото мальчика тоже.
– Пожалуйста. Буду очень признательна, если хоть чем-то поможете полиции.
– А другие дети? Мальчик с девочкой?
– Карина и Роман сейчас находятся в детском доме. Павленко лишили родительских прав. Сама она по-прежнему продолжает вести асоциальный образ жизни. Алкоголизм у женщин неизлечим, к сожалению.

Капитан полиции в благодарность за неравнодушное отношение к чужой беде проводила их до самой машины. Ларины сели на свои места и отправились в обратный путь.
Сергей ругал себя вслух на чем свет стоит. Считал себя виноватым во всей этой истории.
¬– Мне надо было на следующий день, после того как я переночевал в этой квартире, сходить в полицию и уехать домой. Заменил бы памятник через год – ничего бы не произошло. Из-за своего упрямства я сделал несчастными несколько семей.
– Ты ни в чем не виноват, это всего лишь случайность, – не соглашались Вася с Леной.
– Сереж, ты никак не мог этого предвидеть, не кори себя, – добавляла Наташа.
На какое-то время Сергей успокоился и, уставившись в боковое окно, сосредоточенно думал.
– Наташ, как ты думаешь, зачем этой женщине понадобился чужой малыш? – вдруг спросил Сергей.
– Я предполагаю, что она его на органы продала. Только недавно про это передачу смотрела, – уверенно ответила жена.
– Или в рабство к кому-нибудь… – высказал свою версию Вася.
Лена, услышав это, возмутилась до глубины души.
– Почему в вас столько негатива? Кошмар! Это вполне могла быть обычная несчастная одинокая женщина. Не богатая, но зато очень добрая. Возможно, она уже хотела усыновить ребенка, а ей по каким-то причинам отказали. Она решила таким путем сделать счастливой не только себя, но и того малыша! Вы еще раз посмотрите на портреты и увидите: на рисунке девочки эта женщина словно добрая фея; а на том, который составляли со слов матери, – чума болотная!
– Хотелось бы мне, чтобы так и случилось. Но ведь правды мы никогда не узнаем, – Сергею понравились доводы дочери.
– Узнаем! – ответила Лена. – Валик в школу пойдет, документы понадобится для него делать – тут все и всплывет.
– Сомневаюсь. Сейчас любой документ при желании тебе подделают. А преступник не обязательно должен выглядеть как исчадие ада, – не верил вечный скептик Вася.
– Ладно, будем надеяться на лучшее, – согласилась с Леной Наташа.

На дачу Ларины вернулись далеко за полночь. Наспех приготовили ужин, поели и свалились спать.

***
Прошел месяц. Ларины вернулись в город. Сергею надоело, как он выразился, балбесничать и он изъявил желание устроиться на то предприятие, где работал раньше.
– Документы у меня есть. Буду там Игорем Берестовым, ничего страшного, – рассуждал он. – Опыт работы большой. Успею еще раз карьеру сделать.
– Батя, тебе с самого начала восьмидесятый уровень надо будет зарабатывать! – засмеялся Василий.
– Чего? По-русски можно объяснить? – не понял отец.
– Это на жаргоне любителей компьютерных игр означает, что тебе все задания заново придется проходить.
– Пройду! – заявил Сергей. – Запросто. Через год в начальники выбьюсь. Через три – руководителем отдела стану.
– Хвастун. Карьеристов нигде не любят. Обязательно кто-нибудь подножку поставит, – недоверчиво покачала головой Наташа.

продолжение следует

Сообщение отредактировал Ирбис - Воскресенье, 14 Сен 2014, 14:18
 
Ирбис Дата: Вторник, 16 Сен 2014, 04:44 | Сообщение # 21
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 17

На «Уралхимзавод» Сергея взяли без проблем. Не начальником, конечно. Предложили пойти в химцех аппаратчиком, но он и этому был несказанно рад. Сергей переживал, что не пройдет медкомиссию – особенно боялся, что психиатр обнаружит неладное. Но психиатр, просмотрев базу данных, не нашел никакой информации о пребывании Берестова в психиатрической лечебнице. «Неужели Ирина постаралась?» – подумал Сергей.
На работе он быстро влился в коллектив, у него появились новые друзья. Так Ларин стал жить в двух лицах. На работе – Игорь, дома – Сергей. Оказалось, в этом нет ничего трудного. Разведчики вон постоянно меняют имена и ничего – привыкают. Родные теперь уже не терялись, если к телефону просили позвать Берестова.
– Игорь, тебя к телефону, – крикнул Василий. Называя его Игорем, он тем самым предупреждал, что Сергею звонят с работы. Об этом они договорились заранее.
– Слушаю вас, – сказал Сергей в трубку.
– Игорек, это ты? – спросил дрожащий женский голос.
«Мама Игоря», – догадался Сергей. Он до сих пор ни разу к ним не заехал, хоть и давал обещание Ирине. Нехорошо.
– Да… мама… это я, – ответил Сергей.
– Игорек, мы с отцом уже извелись совсем. Ирина сначала сообщила, будто ты за границу уехал на лечение, но я подозревала, что она что-то скрывает. А сегодня дала нам этот номер телефона и сказала, что ты нашел другую женщину. Это правда?
– Правда.
– Игорёк! Мы же тебе не чужие, поймем любые твои поступки. Давай приезжай к нам, поговорим.
– Скоро буду, – пообещал Сергей.

Сергей хотел ехать к родителям Игоря на автомобиле, но вспомнил, что ключи у Лены. Пришлось добираться на трамвае. Он не сразу нашел нужный дом. На улице моросил противный осенний дождь; промозглая сырость забиралась под куртку. Сергей быстро продрог. Он долго стоял перед дверью и размышлял, как ему вести себя с родителями Игоря. «Может, признаться во всем? Первое время им больно будет, но зато мне никогда больше не придется ходить к ним. Непорядочно, когда пятидесятилетний мужик, находясь в образе их любимого сына, разыгрывает комедию», – подумал он и нажал кнопку звонка.
Дверь открылась. На пороге стояли улыбающиеся родители. У них в этот момент были такие счастливые лица, что Сергей понял: ему никогда не хватит духу сказать им правду.
– Проходи, сын ты наш блудный, – сказал отец и довольно хлопнул Сергея по спине.
– Заходи, сынок, мы уже соскучились по тебе, – суетилась мать, помогая ему снять куртку.
В гостиной, на одной из полок мебельной стенки, стояла фотография, на которой был запечатлен Игорь с семьей. Сергей не захотел ее разглядывать, потому он повернулся к отцу и спросил первое, что пришло в голову:
– Как вы с мамой? Не болеете?
– Нет, Игорек. У мамы, правда, давление скачет. А тебе помогло лечение за границей? Ты где лечился?
– В Дрездене. Извините, что ни разу не позвонил вам – так получилось. Все время на немецком приходилось разговаривать, а к вечеру уже трудно перестроиться на русский. От валяния на немецких койках оказалось мало толку – память практически не вернулась. Многое придется вспоминать заново, – сочинял на ходу Сергей.
– Сынок, мы тебе поможем, обо всем напомним, – успокоила мать. – Мы переживаем за тебя. Может, деньги нужны? Я слышала от Ирины, что ты сейчас не работаешь.
Сергей испугался, что ему сейчас начнут совать деньги, замахал руками и быстро ответил:
– Не надо мне денег. Ира не в курсе. Я уже месяц как работаю на Уралхимзаводе. Там хорошие заработки.
– Вот как… а мы ничего не знали… Игорек, я хотела спросить про женщину… к которой ты ушел… немолодая она, как будто, – слегка смущаясь, поинтересовалась мама.
– Сорок пять лет – немолодая? Ты тоже себя в старухи, мама, записала? – рассердился Сергей.
– Нет, сынок, я не старуха. Не злись… извини… я ведь Ирину до сих пор люблю как свою дочь.
– Вот и хорошо. Никогда больше не говори так. Наташа – замечательная женщина. Живем душа в душу. Разве так не бывает – полюбил другую и ушел?
– Бывает, – подтвердил отец. – Живут люди годами как родные, а потом – бац! И становятся совершенно чужими друг другу. Это твоя жизнь, сынок. Главное – детей не забывай.
– Ира не хочет, чтобы я к детям приходил.
– Обижена сильно, значит, – сокрушенно покачала головой мама.
Родители, закончив расспрашивать Сергея о личном, стали рассказывать про свои дела и заботы. Сергей уже освоился с ролью Игоря и вел себя естественно. Родители не замечали никаких перемен в своем сыне. Беседа затянулась, а Ларин, боялся опоздать на последний трамвай. Он спешно стал прощаться.
– Скоро ты придешь снова, сынок? – спросила мама, когда он уже выходил за порог.
– Через неделю. Я позвоню предварительно, – пообещал Сергей.

Выйдя из подъезда, Сергей столкнулся с Ириной Берестовой. Она стояла на крылечке возле ступенек. По ее продрогшему виду можно было догадаться, что она находится здесь уже давно. «Неужели меня ждет?» – подумал Сергей.

– Здравствуй, Ира. Ты к родителям Игоря приехала? – спросил он.
– Здравствуй, – ответила она и подошла к нему совсем близко, почти вплотную. – Нет. Я тебя жду. Я позвонила, и Марья Андреевна сказала, что ты у них в гостях. Я сразу все бросила и приехала.
– Зачем? – удивленно спросил Сергей и отступил на шаг назад.
– Узнать, как прошла встреча.
– Все хорошо. Они были мне очень рады. И даже не заметили никаких странностей. Через неделю еще раз приеду. Как видишь, я выполняю данное тебе обещание.
– Ничего не заметили… оказывается, можно же ведь так… – задумалась она на секунду и опять сделала шаг к нему.
Сергей заметил в ее глазах какой-то странный блеск и почувствовал, как внутри растет непонятный страх. Сергей хотел повернуться и уйти, но Ирина обхватила его руками и попросила:
– Обними меня покрепче. Последний раз… пожалуйста… мне это очень важно…
Он понимал, что делать этого не надо, но все же обнял Ирину. Ее холодный нос уперся в его подбородок. От пряди волос, выбившейся из-под платка, исходил легкий приятный запах тропических фруктов, и он сразу вспомнил, как обнимал ее тогда в больнице. В душу начала закрадываться жалость. Ира подняла голову, и он увидел ее глаза, наполненные невыносимым страданием.
– Ирин, я не Игорь, не обманывай себя… – тихо сказал он и опустил руки.
– Но у меня не получается вычеркнуть тебя из своей жизни и я сильно скучаю по тебе. Все время хочется видеть твою улыбку и слышать, как звучит твой голос. Поцелуй меня…– попросила она и первой прикоснулась губами к его губам.
В этот миг она словно превратилась в озеро, в котором он когда-то тонул. Холодные ключи начали сводить ноги судорогой. Еще несколько секунд и озеро поглотит его, утащив на дно. Сергей, опасаясь опять раствориться в безвестности, оттолкнул Ирину и бросился бежать со двора. К остановке, скрипя тормозами, подъехал последний трамвай. Сергей заскочил в салон, уселся на сиденье, закрыл глаза и пробормотал, тяжело дыша:
– Я идиот! Зачем я это сделал?
Отдышавшись и успокоившись, Сергей осмотрел салон трамвая. В столь поздний час в нем ехало, не считая его самого, только два пассажира.
«Почему я не ощущаю, что она для меня совершенно чужой человек? Даже наоборот. Потому что во мне спрятан Игорь Берестов?» – размышлял он.
– Сергей! Ларин! – вдруг окликнули его сзади. «Кто здесь знает мое настоящее имя?» – поразился Ларин и повернулся.
Это оказался Виталий Яковенко – бывший сосед по больничной палате. С радостной улыбкой он соскочил с соседнего сиденья и подсел к Сергею. В руках он держал небольшой портфель.
– Здорово, Коломбо! – пожал ему руку Сергей.
– Привет! Сидел, смотрел по сторонам и вдруг увидел тебя. Как поживаешь?
– Нормально. Работаю. Что еще сказать? А ты давно выписался?
– Давно. Меня стабильно три-четыре раза в год кладут в больницу для принудительного лечения.
– Ты что, буйный? Почему тебя принудительно лечат?
– Нет, Серег, не буйный. Я абсолютно нормальный и здравомыслящий человек. Просто местные власти не хотят, чтобы правда наружу вышла, вот и прячут меня в психушку…
– Какая еще правда? – живо заинтересовался Сергей.
– Я уже четыре года расследую дело о массовом отравлении населения России!
– Чего?! Какое еще отравление?
Виталий расстегнул замочек портфеля и достал пухлую папку. Положил ее к себе на колени и раскрыл. Папка была набита всевозможными бумагами, чеками и ксерокопиями.
– Я каждый день объезжаю продуктовые магазины и переписываю составы различных сортов колбасы.
– Зачем?!
– А затем, чтобы вывести всех этих нечестных дельцов на чистую воду! Вот, глянь, что они туда пихают!
Виталий принялся доставать листочек за листочком и с упоением объяснять, почему эти колбасы ни в коем случае нельзя употреблять в пищу. Сергею стало скучно. «Никакой он не Коломбо. Обыкновенный псих», – подумал он и вздохнул. Неожиданно в голову пришла идея. Сергей не раз смотрел фильмы и читал детективы, в которых люди, страдающие аутизмом, помогали полицейским раскрывать преступления. Виталий не аутист, но кто знает, на что эти психи в реальности способны. Чем черт не шутит.
– Послушай, Коломбо! А ты не хотел бы расследовать действительно стоящее дело?
– Какое?
Сергей порылся во внутреннем кармане, достал сложенные листочки и развернул их перед Виталием.
– Вот эта женщина на двух фотороботах – одно и то же лицо. А вот мальчик, которого она похитила. Ты не мог бы попробовать раскрыть это дело? Полиция не сумела справиться, а ты ведь не кто иной, как лейтенант Коломбо!
Виталий недовольно посмотрел на Сергея.
– Сергей, ты считаешь, что какой-то мальчик дороже населения всей страны?
– Нет, не считаю, но сейчас очень важно его отыскать. То колбаса, а то ребенок. Найдешь, потом занимайся колбасным делом, сколько хочешь.
– Мне виднее, какое дело важное, а какое нет. Сергей, ты не воспринимаешь меня всерьез. Не осознаешь всей опасности, нависшей над нашей страной. Ты такой же, как и все! А я считал тебя своим другом!
Виталий обиделся, бросил папку в портфель и пересел в другой конец вагона.
– Да-а… – разочарованно протянул Ларин и пошел к дверям.
На трамвайной остановке его уже ожидали Наташа с Васей. Лица у обоих были злые, словно он в чем-то перед ними провинился.
– Сергей! – начала ругаться жена. – Ты почему не взял с собой телефон? Мы переживаем и не знаем, что думать.
– Я что вам – малое дитя?! Бегаете, караулите, – рассердился Сергей.
– Ты эгоист, – сказал Вася.
– Кто бы еще говорил мне такое?! – повернулся Сергей к сыну.
Ларины, громко переругиваясь и обвиняя друг друга в бездушности, направились к своему дому.

Утром за завтраком Сергей сидел мрачный и ни с кем не разговаривал. Вася попытался узнать, что случилось, но отец только отмахнулся. Затем он молча встал из-за стола и отправился на работу.
– Не знаю, что вчера произошло с ним на встрече у родителей. Он почти всю ночь не спал. Я спрашивала, не случилось ли чего, но он сказал, что встреча прошла нормально. Тогда почему он такой? – спросила Наташа сына.
– Отец не очень рад тому, что стал молодым. Разве не понятно? В последнее время у него часто возникает плохое настроение.
– Почему не рад? Любой на его месте был бы счастлив. Он еще молод, впереди у него много лет жизни и куча интересных событий, – не согласилась Наташа.
– Это ты так думаешь. На деле получается совсем по-другому. А это потому, что старая система не всегда корректно функционирует на новом железе. Драйверы не подходят, – тоном знатока рассуждал Вася.
– Вася, пожалуйста, не сравнивай живого человека с бездушным компьютером! – недовольно высказалась мать. – У тебя самого скоро в голове заведутся эти... как его… а вот, вспомнила – вирусы, черви и трояны!
Вася улыбнулся, но потом опять стал серьезным.
– Мама! Я его не понимаю совсем. Едва он устроился на работу, как тут же стал проситься в отдел, где работал раньше. Неужели он не соображал, что его туда не возьмут? Ему ведь показали большую фигу…
– Я знаю об этом. Его не взяли, потому что у Берестова нет диплома о высшем образовании, а для заводских бюрократов это оказалось важным. Даже превосходное знание немецкого языка не смогло их убедить.
– Ну и пошел бы в другое место! Тем же переводчиком в группу туристов можно податься. Путешествовал бы, мир повидал и все такое. Так нет, он решил опять поступать в институт на заочное отделение! Мечтает вернуться на свою должность. Он собирается катить камень на вершину, на которой его никто не ждет. Пройдет много лет, и наш папа с гордостью будет хвастаться правнукам: «Я на этом заводе проработал целый век!». Это же идиотизм! – бурно возмущался Вася и чуть не смахнул рукой со стола масленку.
– Сынок, я согласна с тобой. Но мы его уже не переделаем…
Вася посмотрел на настенные часы и принялся торопливо собираться в свой офис. До начала рабочего дня оставалось двадцать минут.
– Ладно, мам, побегу, а то опаздываю, – проговорил Вася, надевая кроссовки. Собравшись, он махнул на прощанье рукой и скрылся за дверью.
Наташа вымыла посуду, привела себя в порядок и стала складывать одежду в спортивную сумку. Две недели назад она записалась в фитнес-клуб. Ей с недавних пор захотелось выглядеть моложе, но не оттого, что ее волновало общественное мнение по поводу молодого мужа. Захотелось ей так – вот и все. Каждый человек для себя находит увлечение. Для кого-то это компьютеры, для кого-то ремонт автомобилей. Сергей хочет снова стать начальником. Кто знает, может это его хобби. Потому пусть живет, как хочет. Пусть даже учится – за себя и за того парня, который, возможно, так и спит внутри Сергея в фиолетовом тумане до поры до времени.

окончание следует
 
Ирбис Дата: Среда, 17 Сен 2014, 13:48 | Сообщение # 22
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Часть 18

Прошло четыре месяца. Жизнь Лариных шла своим чередом. Сергей, не обращая внимания на иронические насмешки сына, поступил в институт на вечерне-заочную форму обучения. Он хоть и многое забыл из пройденного когда-то материала, но пока учеба давалась легко. Ирина Берестова после того случая у дверей подъезда, ни разу не давала о себе знать. Сергей много раз хотел спросить как у неё дела, но, набрав номер, сразу сбрасывал звонок. Марья Андреевна Берестова при встречах сообщала, что у Иры все нормально. «Нормально» означало – дети сыты и ухожены, а Ирина работает. Сергей успокаивался, но что-то его по-прежнему мучило в глубине подсознания. Он впадал в плохое настроение, а оно в свою очередь переходило на всех домашних. Все становились нервными: покрикивали друг на друга и ссорились по любому пустяку. Порой Сергею казалось, что это Игорь отчаянно пытается вырваться наружу. Вася не верил и все время доказывал, что отцу это мерещится: «Его либо нет там у тебя совсем, либо он спит так же крепко, как ты когда-то в нем. Он не может ничего чувствовать и тем более подавать какие-то сигналы. Тебя электрошоком пытали – ничего не произошло. Вряд ли в твоем организме имеется какая-нибудь Ахиллесова пята, через которую можно что-то изменить». Сергей кивал головой, но до конца этому не верил – ведь Вася не мог всего знать.

– Ты винишь себя во всем, а этого не надо делать. Запомни одно - вечное чувство вины разрушает личность. Не превращай себя в психопата и неврастеника, – без конца твердили ему жена с дочерью.
– Да, наверно, вы правы, – соглашался Ларин, вздыхая.

Сергей в этот день как всегда добирался до работы на метро. В вагоне поезда присел на сиденье и от нечего делать стал рассматривать остроносые носки своих зимних сапог. Хотя, если честно, Сергей не любил глазеть по сторонам, а в последнее время – в окна вагона. Он все никак не мог привыкнуть к своей новой внешности, и потому лишний раз не хотелось видеть свое отражение.
«Зачем я послушался Лену и купил эти сапоги? Запудрила мозги – молодежные, молодежные… Неудобные они» – с неудовольствием размышлял он.
На одной из станций рядом с ним на сиденье присел какой-то мальчик и неловким движением ноги замарал джинсы Сергею. Сергей наклонился и стал стряхивать грязный снег с брюк.
– Сема! Аккуратней! – послышался знакомый голос.
«Мама Игоря – Марья Андреевна», – понял Сергей и, отвернув как можно сильнее голову, поднялся и попытался незаметно отойти. Но не тут-то было! Он не успел сделать даже трех шагов.
– Папа! Игорек! – чуть не на весь вагон закричали сзади. Берестовы его узнали, как бы он ни старался остаться незамеченным.
Ничего не поделаешь, пришлось Сергею возвращаться к ним. Радостный мальчик сразу обхватил Сергея руками.
– Папа, ты почему к нам не приходишь? – сходу спросил мальчик, заглядывая ему в глаза.
Сергей, застигнутый врасплох, настолько растерялся, что не знал, какой придумать ответ.
– Игорь, ты на работу едешь? – спросила Марья Андреевна.
– Да. Через три остановки – моя.
– А мы с Семой на следующей станции выходим. Будь добр, выйди с нами! Всего на две минуты, – голос мамы Игоря неожиданно изменился и стал очень сердитым.
«Что это она? Был у них в гостях на прошлой неделе, вроде все в порядке тогда было. А тут такой недобрый взгляд – словно хочет мне дать нахлобучку» – удивился Сергей, предчувствуя что-то нехорошее.
Поезд остановился, двери распахнулись, и они, влекомые толпой пассажиров, оказались на перроне. Марья Андреевна сделала еще более сердитое лицо и неожиданно слегка стукнула Сергея кулаком в лоб.
– За что? – вконец опешил Сергей.
– За то, что ты врал нам все это время! Самым бессовестным образом! Мне тебя прибить хочется!
«Неужели кто-то им сказал про меня правду?» –¬ пронеслась первая мысль у Сергея.
– Да я вас обманывал, но… – начал оправдываться Сергей.
– Не перебивай меня! Я никогда не думала, что мы воспитаем такого негодяя как ты. Почему ты соврал нам, что Ира не разрешает тебе видеться с детьми? Я не заводила с ней разговор об этом раньше – для неё очень болезненно любое упоминание о тебе. А вчера я набралась смелости и спросила. Она ответила, что никогда не воспрещала этому!
«Ах, вот, оно что! Наша с Ирой ложь об Игоре завела так далеко, что теперь из игры неизвестно как выйти. Попробуй ей сейчас признаться – прямо с перрона по скорой увезут» – дошло до Сергея.
Отчитывая Сергея, обычно доброе лицо Марьи Андреевной раскраснелось от негодования, Сема стоял рядом с ней, смотрел на отца и улыбался. Сергей знал почему – маленькие дети любят, когда их родители получают взбучку от бабушек и дедушек. Обычное детское злорадство – не все им, как говорится.
– … можно же сделать так, как поступает большинство порядочных мужчин ¬– хотя бы раз в неделю встретиться с детьми? Игорёк, я никогда не думала, что ты такой! Ты же любил Таню с Семой. А как ушел к другой женщине, так всех забыл. Ира вчера простыла и попросила меня отвезти Сему в детский сад. Мне не трудно, но ведь у ребенка есть отец! А то наделал детей, а мы должны отдуваться за тебя. Тебе вечно все мешало – тогда мотоклуб, сейчас институт. Совесть-то надо иметь! Так что, сынок, подумай над моими словами и не будь эгоистом!
Марья Андреевна взяла Сему за руку и, повернувшись, они быстро пошли к эскалатору. Сергей проводил их взглядом, уже хотел сесть в вагон подошедшего поезда, но передумал и бросился догонять.
– Я провожу вас до Семкиного садика, заодно вспомню, где он находится, - сказал Сергей, подбежав к ним.
– Ты не опоздаешь на работу, сынок?
– Нет, мам.
– Тогда пойдем, покажем.
«Когда ложь длится долго, начинаешь в нее верить. Мне уже действительно порой мерещится, будто Марья Андреевна и Николай Львович мои родители, хотя они моего возраста. Опасно это – вживаться в роль…» – поймал себя на мысли Сергей.
Берестовы вышли из метро и направились в сторону детского сада. Снег поскрипывал под тремя парами ног, порывы февральского ветра кидали им в лицо мелкие колючие снежинки. Сема шел посередине между отцом и бабушкой, периодически дергая Сергея за руку – не поспевал за взрослыми.
– Поедем в горы на выходные? На санках покатаемся, – вдруг предложил Сергей мальчику.
– И Таню возьмем?! – сразу загорелся Сема.
– Обязательно!
Марья Андреевна улыбнулась сыну.
– Вот и правильно! Съездите. Только гору не слишком крутую выбирайте.
– Можно я Семена заберу после работы и отвезу домой? Ира не будет против? – спросил Сергей.
– Глупости спрашиваешь, сынок! Конечно, можно…и даже нужно.
– Ура! – закричал Сема и запрыгал от радости.
«Как он похож на меня нынешнего, просто удивительно. Такой же нос, такие же брови. Мне ведь было столько же, как и Семке, когда я попал в детдом» ¬– подумал Сергей, глядя на веселого мальчишку, и в памяти вспыхнул далекий, но очень яркий эпизод из детства. Это был самый первый день пребывания в приюте. Он еще не освоился, и ему стало страшно ночевать среди незнакомых детей. Нянечка никак не могла уложить маленького Сережу спать. Он отмахивался от чужих рук и плакал, забившись в угол кровати. Нянечке ничего не оставалось, как сходить за Оксаной и попросить успокоить брата.
– Дурашка, ты чего ревешь? Мы же завтра увидимся. Всегда будем вместе и я никому не дам тебя в обиду. Спи, давай, – уговаривала его Оксанка.
Серёжа вытер слезы рукавом пижамы и залез под одеяло. Сестренка гладила его по голове, пока он не уснул. В тот момент Оксана казалась ему необычайно взрослой, хотя ей самой было всего десять лет.
Сестра ушла, но Сережа, не успев толком заснуть, проснулся оттого, что на соседней койке мальчик, уткнувшись в подушку, громко всхлипывал. Из-за чего плакал тот мальчик, он понял потом – от зависти…
– Ну, вот мы и пришли, – сказала Марья Андреевна, остановившись возле типичного для детских садиков двухэтажного здания. – Второй этаж, левое крыло, третья группа.
Сергей довел их до дверей и, сославшись на то, что уже опаздывает на работу, поспешил назад к станции метро. Сергей почувствовал как хорошее настроение, словно пьянящее вино, теплом разливается по всему телу. Такого с ним уже давно не было, а тут душевное равновесие вернулось, как будто никуда и не уходило. Он бежал и не замечал ничего вокруг. Перебегая дорогу, не заметил приближающий автомобиль. Послышался громкий шелест шин тормозящих колес и Сергей обернулся. Отскочить назад не успел. Слава богу, водитель попался опытный. Он еще заранее заметил выскочившую на проезжую часть человеческую фигуру и затормозил вовремя. Тем не менее, машина, скользя юзом по льду, все равно крылом слегка стукнула Ларина в бедро. Сергей упал, но сразу поднялся и начал отряхиваться. Злой, но испуганный водитель вылез из машины, подскочил к нему и крикнул:
– Парень, куда ты несешься?! Ноги-руки целы?
– Все цело. Я задумался и не увидел вас. Простите уж меня, – улыбаясь, извинился Сергей.
– Задумался он… потом людей в тюрьму садят из-за таких как ты… Ну, раз улыбаешься, значит все в порядке, – успокоился шофер.
– Я улыбаюсь, потому что несколько минут назад стал отцом.
– Отцом?! Поздравляю! Только внимательней будь на дороге, а то понянчиться не успеешь, – подобрел водитель.
– Спасибо! – засмеялся Сергей и неспешно, чуть прихрамывая, направился в сторону станции.

PS. В этом месте мне хотелось бы поставить точку. Только жизнь героев на этом не заканчивается и продолжается независимо от автора. Как она сложится? Выйдет ли когда-нибудь Игорь Берестов? Как будет жить Сергей Ларин дальше? Не знаю. Поживем – увидим…

конец
 
Ла-Ра Дата: Среда, 18 Мар 2015, 17:13 | Сообщение # 23
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Здравствуйте, Владимир! Это интересно, но я уже читала где-то ваш рассказ. Мучительно не могу вспомнить, но кажется, это был бумажный текст... Но хорошее впечатление от прочитанного помню и рада, что могу сказать вам лично!
От себя не убежишь...
 
Ирбис Дата: Среда, 18 Мар 2015, 18:30 | Сообщение # 24
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 101
Награды: 4
Репутация: 4
Да, вы угадали! Это был рассказ о котике "Пушистое солнце черного цвета").
 
Ла-Ра Дата: Среда, 18 Мар 2015, 20:43 | Сообщение # 25
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Вот ведь как в жизни бывает! Все же, интернет великая штука!
От себя не убежишь...
 
Литературный форум » Наше творчество » Творческая гостиная » Могила без памятника (Повесть(14+))
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.