| Александр_Головко | Дата: Пятница, 30 Янв 2015, 23:42 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1236
Статус:  | ИСТОРИЯ СЕМЬИ МИЩЕНКО
Есть одна черта, объединяющая людей старшего поколения, в том числе и тех, кто отдал свою молодость и лучшие годы жизни служению Белоугольской гидроэлектростанции. Черта эта − беззаветное служение любимому делу, вера в лучшее будущее страны…
У каждого из них своя неповторимая судьба, как у тысяч судеб, в которых отразились лучшие качества человеческого характера: любовь к Родине, взаимовыручка, полная самоотдача в учёбе и в труде, честность и порядочность, и многое другое, о чём нынче часто приходится лишь вздыхать с сожалением…
Рабочая династия Мищенко – часть истории Белоугольской ГЭС, вместившей судьбы нескольких поколений.
У каждого из них своя неповторимая судьба, как у тысяч судеб, в которых отразились лучшие качества человеческого характера: любовь к Родине, взаимовыручка, полная самоотдача в учёбе и в труде, честность и порядочность, и многое другое, о чём нынче часто приходитсялишь вздыхать с сожалением…
Рабочая династия Мищенко вместила в себя судьбы нескольких поколений.часть истории белоугольской ГЭС, изначально
построенной под Ессентуками. По преданию в этом месте Печорин из "Героя нашего времени" М. Ю. Лермонтова, гонясь за Верой, ускользающей своей любовью, загнал коня. Здесь у излучины, речушки Ессентучок, давшей название станице, а потом и знаменитому курорту, он впадает в реку Подкумок.
− Дедушка и бабушка по отцовской линии, − делится воспоминаниями Лина Ивановна Мищенко-Солодникова, − приехали в Ессентуки из Арзгира в голодном 1921 году, чтобы немного подзаработать. Потом дедушка уехал назад и не вернулся. Бабушка с мамой пошли пешком в Арзгир. На месте у родственницы узнали страшное известие: дедушка погиб, дом и имущество разграблены. «Доброхоты», видимо, из тех, кто был заинтересован, советовали им лучше не появляться на родном пепелище...
Бабушка вернулась в Ессентуки, работала на хозяина-казака, пережила невзгоды, выросли её дети.
Анастасия Диденко в девичестве − моя мама, вышла замуж за Ивана Мищенко, который работал на ГЭС электриком. Мама сначала подрабатывала в санаториях, а во время войны работала шлюзовой на гидроэлектростанции. После войны, окончив курсы техминимума по специальности «машинист гидротурбин», работала на станции помощником машиниста.
Я девчушкой помогала маме в работе на ГЭС. Детьми трудились мы также на колхозных полях, собирая пресловутые колоски даже по снегу. Подбирали подсолнухи, копали морковь. Привлекали нас и для работ на колхозный ток − подметать, подгребать зерно.
Отец до войны выучился на электротехника и работал на ГЭС сменным дежурным.
− Ещё, − вспоминает Лина Ивановна, − помню сотрудников, работавших с отцом: Ширяева Александра Васильевича − инженера электросетей, Гордейко Владимира, работавшего на ГЭС до и после войны, Корникевича Дмитрия, Соболева Фёдора Захаровича, работавших на станции до самого её закрытия.
В дружном коллективе люди вместе трудились, семьями выезжали на природу, на экскурсии, участвовали в городских праздниках и в художественной самодеятельности. При посёлке был клуб, где крутили фильмы, работали кружки.
Отец был жизнерадостным и о предстоящей войне говорил жене шутливо, видимо, чтобы успокоить: «Войны, Настенька, не будет, поскольку мир заключён с Германией».
Зато потом, в письмах с фронта с грустью писал о том, что сильно заблуждался на сей счёт...
Отца призвали на третий день, и он воевал вплоть до 1943 года. Последнее письмо, полученное от него, означено пятым августа того же года, где он восклицал: «Сейчас вернулись из адской мясорубки! Нас осталось – крохи, ждём пополнения, и скоро снова в бой».
Потом пришло сообщение о том, что он пропал без вести…
Воевали и братья отца: Пётр (в бою был контужен), Михаил (вернулся без руки).
За отца, погибшего на фронте, после войны семья получала пособие.
А вот как погиб дедушка Лины по линии матери Анастасии Ивановны, ветеран белоугольской ГЭС, Алексей Львович Мищенко, с которого и началась рабочая династия этой фамилии, −говорит Лина Ивановна, − рассказ особый. Фашисты арестовали дедушку, и ещё четверых мужчин. Подозреваю, что случилось это по наводке приспешников-полицаев, выслуживавшихся перед хозяевами. Все пятеро арестованных, были брошены в пятигорскую тюрьму «Белый лебедь» под Машуком. Схватили их в октябре 1942 года и три месяца держали, пытали...
Жена с сыном всё это время носили передачи, надеясь, что узников освободят. Но однажды передачу не приняли, сообщив, что все заключённые выбыли…
«Как это выбыли?» «Куда выбыли?»
Но на все вопросы в ответ сыпались лишь угрозы.
Вскоре, после отступления фашистов, мы и другие родственники стали искать их. И нашли убитыми под Машуком. Это ошеломило нас. Моему дедушке было на тот момент всего пятьдесят пять. Казнили ни в чём не повинных людей. Обезображенные тела погибших лежали раздетыми, с отрезанными ушами, вырванными ногтями, а головы – прострелены.
Обидно, что дорогие сердцу люди не дожили всего несколько дней до бегства оккупантов с Кавминвод. Их пытали, значит, они не пошли на сделку с совестью, возможно, имели связь с партизанами. Об этом я теперь могу лишь догадываться. Практически у каждого на фронте воевали мужья, сыны, отцы, они били фашистскую нечисть, об этом догадывались оккупанты и полицаи, решив таким образом выместить на наших отцах и дедах свою злобу…
После войны на месте расстрела героям был установлен общий памятник.
Лина Ивановна до сих пор не может говорить без слёз и горечи, вспоминая о дедушке. Запомнила она его жизнерадостным, добрым и отзывчивым, прекрасным семьянином. Коллеги отзывались о нём как об отличном работнике на производстве.
Помнит она и оккупацию родных мест, когда началась война, ей было девять с половиной лет:
− ГЭС и посёлок расположены на правом берегу Подкумка, с которого к железной дороге и городу выход был только через мост.
В те времена он был узким, деревянным, и вот в августе сорок второго перед мостом вдруг появились три фашистских танка. Проехать по нему они не смогли и загрохотали по объездной дороге (через мелководье Подкумка), ведущей к гидростанции. Один из них вскарабкался к старым домам в районе третьей Горки. Танк так и стоял у развилки дорог до конца оккупации, недалеко от дома, как символ устрашения для населения.
Видно было, что оккупанты прибыли в посёлок со знанием дела, поскольку вели себя по-хозяйски. С автоматами наперевес они согнали всех жителей к гидростанции. Помогал немцам один из городских полицаев. Всех построили возле ГЭС и стали расспрашивать жителей – кто на что пригоден? Когда очередь дошла до Нины Яворской, студентки, знающей немецкий язык, приказали быть переводчицей и объявили через неё жителям, что вводится комендантский час, что нельзя покидать территорию посёлка без разрешения новой германской власти. За неподчинение грозили расстрелами.
Во дворе ГЭС установили стол, за которым разместился дежурный офицер, отдававший распоряжения румынским солдатам и следивший за порядком. Солдаты бесцеремонно обследовали фридмановские* дома − других казённых строений тогда здесь не было.
Позже выяснилось, что сами немцы были не однородны, среди них попадались и сочувствующие населению. Об этом говорит такой факт. Перед отступлением фашисты заминировали ГЭС.
О готовящемся взрыве предупредил жителей Белого Угля немец… Подойдя к одному из жителей, солдат пытался изъясниться, смешно жестикулируя, при этом показывал свои семейные фотографии, говоря: «Гитлер капут!», «Сталин – капут!», «война − капут!», «их бин коммунист» − тыкал себя в грудь, называя имя (жаль память его не сохранила). Таким образом, он давал понять, что сожалеет о своём причастии к войне, показывал жестами, чтобы все жители покинули посёлок, так как электростанцию должны взорвать. Назвал даже день и время − два часа ночи. Жители на всякий случай спрятались недалеко − в районе речки Каменушки за школой.
Но незадолго до взрыва вдруг пришёл снова тот же немец и сказал, что акт уничтожения перенесён на утро. Так и случилось. На рассвете люди были разбужены мощным взрывом. Электростанция вначале словно приподнялась, затем раздался страшный грохот. Здание опустилось, окутавшись пылью, полетели камни, щепки, трубы… Через мгновенье прогремел второй врыв, третий… И так – пять взрывов. Рядом стоящие старые дома были тоже почти разрушены от детонации.
После того, как фашистов выбили из Кавминвод, люди сразу приступили к восстановлению ГЭС. Здание восстановили, но Лина Ивановна рассказывает, что прежние его формы смотрелись гораздо красивее. Довоенное здание было выше, по углам сверкали большие, сделанные под золото, клёпки. После войны, понятное дело, не до красот архитектуры, нужно было срочно давать электроэнергию, все силы бросили на то, чтобы заработала ГЭС.
Сначала рядом установили два генератора, работающих на соляре, они давали курортам свет.
Люди разгребали завалы. На восстановительные работы привлекали даже детские бригады, начиная с двенадцатилетнего возраста.
За работу детям платили, но по отдельной ведомости, в которой расписывались и получали деньги родители.
На старой фотографии запечатлены дети из этой бригады. Я трудилась водовозом, доставляла в бочке для бетонщиков воду. В бригаде работала моя сестра Оля и ребята, которых я всех помню: Хлебников Ваня, Прокопова Дуся, Лягушовы Коля и Саша (сыны Василия Лягушова), Стрельникова Нина, Машков Федя и Лосева Тамара. (На фотографии они все стоят во втором ряду и выглядят совсем детьми, потому что снимок сделан до войны).
В обязанность мальчишек на стройке входило, к примеру, пробивать отверстия в полуразрушенных взрывом блоках, чтобы легче было их измельчать на куски. Мусор выносили к реке на специальных детских носилках.
Сколько людей прекрасных работало на гидростанции, сколько сил положено! А сколько незабываемых историй связано с ней, − сокрушается Лина Ивановна. − Неужели, всё это канет в небытие, поскольку станция уже не функционирует. Не хочется верить в это нам – ветеранам… Переживаю, − озабоченно продолжает Лина Ивановна, − ещё и потому, что ГЭС является символом прошлого, в котором витает память о моём деде, отце, о моих дядьях. Сама в подростковом возрасте работала на гидростанции, помогая матери, здесь прошла почти вся моя жизнь, а детские воспоминания, как известно, больше всех дороги сердцу…
Что было дальше? Мы с мужем по комсомольской путёвке в 1955 году, поддавшись общему порыву, поехали на целину в Павлодарскую область. Работали на уборке урожая в колхозе «Смычка». Ударный труд целинников гремел на весь Советский Союз так, что однажды приехал в Павлодар Леонид Ильич Брежнев, и мне посчастливилось видеть его на трибуне. Он благодарил нас за ударный труд. Многих тогда награждали и меня наградили медалью. Нам и заработать дали неплохо, кроме того по месту основной работы шли начисления в размере оклада. И, чего я совсем не ожидала, объявили, что ещё дополнительно мне, как и другим добросовестным целинникам, причитается пять тонн зерна. Его позже, по справке, привезли из складов по месту жительства и сгрузили нам во дворе.
Запомнилось, как я ехала на целину через Урал, проезжая Челябинск, как видела яркие всполохи огня работающего металлургического комбината. Это так поразило воображение, что я воскликнула: «Вот бы поработать в таком месте!»
Будучи на целине, я познакомилась с человеком как раз из Челябинска и нечаянно поделилась с ним своей мечтой. Он сказал, что вполне может посодействовать этому и вскоре пришла телеграмма с вызовом на работу в Челябинск. Там нам с мужем дали квартиру, я окончила вечерний техникум по специальности «Техник-геодезист по коммуникациям». Семь лет мы прожили в этом прекрасном городе, давшем нам всё и в первую очередь - профессию.
Но всё же по семейным обстоятельствам пришлось вернуться на Кавказ и обосноваться на родном Белом Угле. Здесь дожили до пенсии, здесь выросли наши дети, внуки…
Жизнь была интересной и насыщенной. Сейчас живём с мужем в доме матери, когда-то получившей землю под строительство от Горэлектросетей.
Я всегда была активной по жизни и не жалею об этом, только так можно чего-то добиться. Была депутатом Белоугольского Совета, работала в квартальном комитете и женсовете. Дети стали, я считаю, хорошими людьми: дочь уже в возрасте, теперь работает библиотекарем здесь же, на Белом, сын служил в Чечне, семейный, работает. Всё как у людей…
Только для нас жизнь резко поменялась, другие теперь приоритеты, не угнаться за ними, но я всё же стараюсь помогать детям и внукам, посильно идти в ногу со временем. Надеюсь, что «Белый Уголь» сохранят для потомков хотя бы как музейную реликвию.
* фридмановские дома были построены инженером С. Фридманом вместе со строительством Белоугольской ГЭС.
Анастасия Ивановна Мищенко.
Работники ГЭС , 1956.
Алексей Львович Мищенко - основатель династии (силит, первый слева).
Лина Мищенко-Солодникова (слева).
Моя копилка
Сообщение отредактировал Александр_Головко - Пятница, 06 Фев 2015, 12:01 |
| |
| |
