Она встает, как из огня.

Вроде похоже на женскую прелесть,
Но почему-то мутит от тоски.
А почему - очевидно же, люди!
Плохо, коль падают женские... груши.
Им бы висеть ну хотя бы - уж ладно,
Лучше, конечно, торчать! Но - накладно)

И вижу я - бредет сутулый Кай и собирает в сумку стеклотару,
Уже не вечность ищет, циник старый, а собирает на путевку в рай,
Там нет ни Герды, пилящей за пьянь, ни скрытых слез в оленьих мелодрамах,
Идет один – нелепый и упрямый, осенним светом в спину – осиян.

Зачем писать о том, что желтый сплин
Накидывает сети на опушки,
Душе не избежать петли-ловушки,
И вот она уже вздыхает глуше,
И, в общем, стынет…

Коктейль из двух сезонов чувств –
Душедробительное пойло!

Кате

Она снимала себя с распялки -
Распялка пялилась в стенку шкафа.
В жилище каменном - от Наф-Нафа,
Но ей солома родней, и - палки!
А за стеною стоят стеною
Иные стены, и в них - просветы,
Она могла бы постичь и это,
Хотя бы - сладить с своей судбьою!
Судьба смеялась губами рыбы,
Рабы на весла не налегали,
Она достойна была медали,
Одной, огромной, размер - с Карибы.
Колечки дыма, бульвар мощеный...
Слова - как мошки, плодятся ночью,
Порви билетик - ведь он просрочен
Для тех, кто вечно - перемещенный!

Свернулась гусеница-лето
И дремлет в платье паутин…
Все восемь ног в сафьян одеты,
Шуршат листвой берез-осин,
И наступают в полудреме
Листве на желтую мозоль…
И роют норы мысли-гномы,
Скрывая в землю чью-то боль.

И ночь плывет по выпуклостям век, по небу, цвета волглой штукатурки,
В нем вызревает мокро – первый снег… в нарядном платье умершей Снегурки.

Ну, да ладно! Это ладно. Над башкой раскрою зонт и пойду читать обратно, паки виден харизонт )))

Все там, складировано

"Пойдем погуляем, недалеко - дойдем до гороизонта и обратно!"

дойдем до горизонта и обратно!"

там бывают сбои в программе?

Класс!!! )))

можно брать эпиграфом жизни... Мы вот так и идем, спотыкаясь и поднимаясь с колен, а после ...ти, потихоньку возвращаемся... Удачи, терпения, выносливости и творческого вдохновения! А мы все - где-то рядом и готовы помочь, если будет нужно.

Невезучие ночи тягучие и приход безразличных теней В уголках, в локотки – волей случая, сладко с осенью плачется! С ней То зацепишься взглядом, – то слепишься с облетевшими в суетный ком, Проходя, отводя, не ответишь ты – эта грусть золотая – о ком? Эта нотка коньячная – смачная, где-то тлеет у горла листвой Не горит, но дымит, словно пачками - жгем мы письма сегодня с тобой.

Чем дальше погружаемся в октябрь – тем резче переходы дня и ночи.
Дрожит ветвей расхристанная рябь, и в полумраке небо слепо топчет…

это все сырое - так такая погода...

ЛИСТЬЯ

А у нас – сезон дождей
Резвой сырости веселье,
Сотни маленьких гвоздей
Забивают – в воскресенье.
К перекрестку став лицом
Светофор примерил траур,
И не шлет своих гонцов
К отсыревшим тротуарам.
Тот, кто долго зеленел
Светом летних обещаний,
Стал прозрачен, желтотел,
Скоро к выходу – с вещами.
Но - уже не перейти,
Мы прибиты к перекрестку!
Не святые – но почти…
Клейких почек – переростки.

Рябью, скрывшею поверхность,
Мимолетность, одномерность,
Строчкой времени – в пространстве –
Стали мы… Такая странность.

Марки… Нас на мостовую
Влагоклеем, ветродуем
Осень ляпает – поспешно
Пятипалых, ржавых, грешных.

Пишет… Полнятся конверты:
В них - собрание поветрий,
Лаконические стансы,
Бремя осени – в пространстве.

__

А бывает и так – умолчание.
Серой булки печальный разрез,
Хохломой разрисованный чайничек,
Как жених – для стеклянных невест.

На тарелочке сыр – не желаете?
Словно снятый с распятья Христос,
В красных корочках прожитой памяти,
В мелких дырочках пролитых слез.

Дует холодом в лоб – не из форточки,
Белой скатерти жесткий оскал…
И конфет – шоколадные мордочки,
Брось! Ты – даже меня не искал…

А бывает и так – умолчание.

Хохломой разрисованный чайничек,
Как жених – для стеклянных невест.

Словно снятый с распятья Христос,
В красных корочках прожитой памяти,
В мелких дырочках пролитых слез.

И конфет – шоколадные мордочки

Ворвалась в душу – запятая.