Пожалуй, самое мучительное дело — написать предисловие. Особенно, если надо писать о хорошем авторе. Особенно, если сборник — не первый, если автор живёт и пишет в большом городе, где можно получить настоящую рецензию у настоящих поэтов или в толстом журнале, или…

О стихах Марины Зейтц писать, наверное, совсем непросто. Нет, надёргать удачных цитат из её стихов — дело вполне возможное и спорое. Разобрать красивые цитаты да расхвалить находки — этого хватит на много страниц (и слава Богу!), но боюсь — ничего не даст читателю, который самостоятельно найдёт и выделит те же части целого, если отвлечётся от поэзии и вполне добросовестно займётся филологией. Да и зачем расчленять то, что поэт не мыслит в виде отдельных частей, вне взаимосвязи всего — от первой буквы до последней точки? Тропы, метафоры, эпитеты — это то, что автор незаметно впаивает в стихи, чтобы создать целое, так зачем же препарировать живые строки, чтобы увидеть позже, что они — живые?

Можно было бы (так, на всякий случай) ругнуть «по-дружески» — для равновесия, для «объективности», для утверждения собственной значимости, в конце концов — за счёт Марины и её стихотворений. Правда, последнее — вряд ли получится.

Во-первых, сочинения Марины напрочь отбивают охоту от излишеств и крайностей в оценке, как то: «пишет сердцем», «крик души»,  «жизненно», «до слёз» и прочих пошлостей — автор работает со словом, как работает только настоящий талант, не давая повода к таким оценкам.

Во-вторых, стихи её в большинстве сложны и неоднозначны в прочтении, короткие фразы-образы, насыщающие поэзию Марины, порождают различающиеся между собой ассоциации не только у разных людей (в зависимости от различий в возрасте, образовании, психике и прочих индивидуальных заковык), но и у одного и того же читателя — в зависимости от количества прочтений, не говоря о настроении или о других переменных величинах личности и обстоятельств. Да, да, от количества прочтений тоже многое зависит, потому что её стихи можно перечитывать, к ним не гаснет интерес после первого знакомства, над ними и с ними можно подумать, можно перебирать их, как перебирают чётки.

В-третьих, стихи Марины Зейтц непредсказуемы, нет в них той упрощённой правильности, которая делает поэзию плоской, «нешершавой», не интересной, когда глаза отказываются дочитывать до конца, ибо первичная ассоциация не меняется, не развивается и быстро надоедает.

Тот приём, который лучше всего удаётся Марине, я бы, пожалуй, назвал на «архитектурный» манер эклектикой образов. Причём, это — не мозаичный калейдоскоп, рассыпающий картинку на абстрактный узор из разных частей, и часто даже совсем не зрительный образ, но скорее впечатление, эмоция, т.е. — состояние, которым читатель незаметно наполняет себя страница за страницей. Возможно, секрет — в особенностях её основной профессии, возможно — в том, что живёт она в Питере, видит его и дышит этим городом, разным и красивым, возможно — в том, что пишет не только пером, но и кистью… Образы, созданные Мариной, как прозрачные акварели, слой за слоем ложащиеся на бумагу, создают то неповторимое впечатление, которое не уходит из души и после чтения, от первой страницы — до последней.

Давайте почитаем. Запоминать не придётся — всё останется в подсознании без запоминания. Само по себе.

Переворачивайте страницу, Вам понравится.