«Никогда ещё парижане не проявляли столько жара и симпатии к русским... Париж встречал нас восторженно, демонстрации, приветствия, цветы, не только на конгрессе — на улицах, в фойе, в театрах, в гостинице. Русских любили», — вспоминал Борис Пастернак о Международном конгрессе писателей в защиту культуры, состоявшемся в Париже в июне 1935 года.

Первая половина двадцатого века ознаменовалась двумя мировыми войнами, а также увеличением пацифистских настроений. Пика они достигли в 30-х годах, когда к власти в Германии пришли национал-социалисты, и предчувствие новой войны витало в воздухе. В разных странах проходили многочисленные конгрессы за мир, одним из них и стал съезд писателей во Франции.

Версий о том, кто явился инициатором данного мероприятия, две. Согласно первой, это были французские и немецкие писатели Ромен Роллан, Анри Барбюсс, Луи Арагон, Генрих Манн, Лион Фейхтвангер. Вторая версия утверждает, что зачинателем Конгресса стал писатель, журналист и общественный деятель Илья Эренбург, который в ту пору жил в Париже, курировал же его деятельность из Москвы Михаил Кольцов. Как бы то ни было, но Конгресс собрал во французской столице 230 литераторов из 35 стран.

Советская делегация была многочисленной, однако почти сразу едва не спровоцировала скандал. Во-первых, Максим Горький, который должен был возглавлять советских писателей, не смог прибыть в Париж по состоянию здоровья. Во-вторых, не приехали Исаак Бабель и Борис Пастернак, заявленные среди участников. Тех же, кто в итоге оказался на Конгрессе, европейские литераторы не воспринимали как даровитых писателей, имеющих собственную позицию.

Конгресс грозил не состояться, и тогда в Москву полетели телеграммы от Эренбурга. Исследователи этого вопроса уверяют, что носили они панический характер: по каким-то причинам советскому руководству это мероприятие действительно было важно.

...По воспоминаниям самого Пастернака, его друзей и близких, в это время писателю нездоровилось, и он отказывался от посещения Парижа. Но вот в его квартире раздался телефонный звонок, после которого Борис Леонидович собрался, сел в присланный за ним автомобиль и отправился для начала в ателье (так как писателю просто не в чем было ехать за границу), где в рекордные сроки ему справили хороший костюм.

Также по высочайшему повелению в кратчайшие сроки ему и Бабелю были сделаны документы, после чего они оба отбыли в Париж. Поначалу Кольцов настаивал, чтобы писатели летели аэропланом, но состояние Пастернака не позволяло ему подниматься в воздух, поэтому они отправились по земле и прибыли во Францию лишь к последнему дню Конгресса.

К этому времени многие важные вопросы уже были обсуждены. От Пастернака ждали речи. По воспоминаниям Эренбурга, Борис Леонидович действительно готовился, только вот весь смысл выступления сводился к его болезни, чего не следовало допускать. Тогда Илья Григорьевич и Исаак Эммануилович набросали ему несколько строк о литературе и перевели на французский одно из стихотворений.

Тем не менее Пастернак сделал всё по-своему. Бабель позже рассказывал: «...Когда вышел Пастернак, растерянно и по-детски оглядел всех и неожиданно сказал: „Поэзия… её ищут повсюду… а находят в траве…“ — раздались такие аплодисменты, такая буря восторга и такие крики, что я сразу понял: всё в порядке, он может больше ничего не говорить».

В итоге, по словам Генриха Манна, Конгресс прошёл более чем внушительно: немцев пытались освистывать, а выступления русских писателей приветствовали бурными овациями. Результатом стала резолюция, в которой прописывалось основание Международной ассоциации писателей с целью защиты культуры. Основная задача — «бороться в области культуры против фашизма и против всяких других опасностей, угрожающих цивилизации».

Второй Конгресс состоялся спустя два года — в Испании, охваченной гражданской войной с фашистским режимом. Под постоянными обстрелами делегаты приняли решение бороться с коричневой чумой насмерть. Но это были личные мнения писателей, сама ассоциация существовала по инерции и никакой политической силы не имела. Третий Конгресс прошёл в Америке накануне Второй мировой войны, но в планы советского руководства он уже не входил... СССР и Германия готовились к совместному военному параду...