Всю ночь шёл дождь. Шагал своей мокрой поступью по садам и огородам, напитывал землю, высохшую от жажды и не отошедшую ещё от зимнего холода. А молодая листва, не видавшая ещё в своей короткой жизни такого длительного дождя,- благодарно склонялась под его мерными каплями, впитывала в себя живительную влагу и наслаждалась.
А утром выглянуло солнце, осмотрело всё вокруг своим ярким взглядом, проверило: всё ли чисто вымыто прошедшим дождём. И, успокоившись, что всё в порядке,- начало прогревать землю, отчего воздух стал пьяняще-радостным и ароматным от проклюнувшихся листочков тополей.
Наконец – то, наступили первые долгожданные, по-настоящему, тёплые дни весны.
Кот Васька, весь чёрный от отмороженных ушек до такого же отмороженного кончика хвоста,- тоже нежился под лучами ласкового солнца. Так приятно прогреть своё тело, шкурку настоящим теплом. Не открывая своих зелёных глаз, Васька с удовольствием, как и полагается настоящему коту,- потянулся было, но внутри что-то неприятно затрещало. И кот сразу забыл о комфорте. Резкая боль напомнила ему о том, как пнул его накануне пробегавший мимо вихрастый мальчишка. Пнул так просто: от нечего делать.
-Обидно, больно и досадно! И сколько же можно его пинать? И как он сам вовремя не усмотрел этого сорванца!? – ругал себя мысленно Васька. За все годы своей бродячей жизни он научился избегать таких вот незаслуженных наказаний. И до вчерашнего дня ему это вполне удавалось.
- Пинают и пинают! За что? За то, что чёрный! Но я же хороший! Кому я и что сделал плохого!?
А нежное и ласковое солнце словно гладило его, прогревало исстрадавшееся по теплу тельце. Коты ведь очень и очень любят тепло. А так как наш Васька был котом бездомным, то и тепло он получал только от солнца в тёплое время года, а зимой - иногда в подъезде от едва тёплых батарей.
- Солнце! Вот чего у него никто не сможет отобрать! – и боль потихоньку ушла, отступила. Разнежился Васька под полуденным солнцем. Прикрыв свои зелёные глаза, он уже начал видеть сон о том, как ему прямо под нос ставят блюдце, до краёв полное тёплого парного молока, такого вкусного, такого манящего, что он даже и запах почувствовал его сладковатый…
В животе кота что – то заурчало, затарахтело, и раскосые глаза широко раскрылись уже от голодной боли! Потом они раскрылись ещё шире. Васькины ноги сами по себе отпружинили от земли, а спина, его спина, только что разнежившаяся под тёплым солнцем,- уже изогнулась сама собой немыслимой дугой. И шерсть на ней уже стояла дыбом!
- Что это!? Кто это?! – спросонок наш Васька прежде почуял, чем осознал, что именно перед ним находилось. Вернее, кто!
- Мя-я –яу,- жалобно пропищал этот Кто. Был он настолько маленьким, что ещё не умел в ответ выгибать свою пушистую спинку. Ни от испуга, ни, тем более, для угрозы. Мордочка его, ещё не просохшая от тёплого парного молока (так вот почему оно приснилось Ваське!?),- ткнулась коту прямо в ноги. Котёнок словно искал защиты.
- Бедный, ты бедный… Выбросили тебя что ли? – думал чёрный кот, глядя сверху на неизвестно откуда появившегося малыша. В глазах что – то защипало.
- Наверное, пыль попала,- подумал он, прикрыв веки, а они оказались почему – то мокрыми… - Что тебя ждёт? Какая жизнь?- проносились мысли в его голове. Глядя на маленький пушистый серый комочек, который вот так уютно устроился у его живота, Васька вспомнил свои безрадостные годы уличной жизни. И жуткий зимний холод, и 40-градусный мороз, который отнял у него уши, и…..
А дальше он уже ни о чём не думал, потому что буквально летел над землёй от какого – то немыслимо больного удара, от которого что – то хрустнуло, треснуло внутри, оборвалось. И жуткая боль догнала его уже там, в кустах, где он ещё смог приземлиться на все четыре лапы. Приземлился, но никуда не побежал: не было сил. От боли в спине его лапы уже не двигались.
Пробегавшие мальчишки, мимоходом пнувшие кота, даже не заметили тот самый, пушистый серый комочек, который так и остался лежать на тёплом асфальте.
Из – за угла дома вышли две маленькие девочки. Одна из них сильно плакала и, оглядываясь по сторонам, звала какого – то Пушка. Другая- успокаивала её, как могла. Вдруг спящий комочек проснулся, словно услышал что – то знакомое и приятное, развернулся, потянулся в полусне. Вытянув свои мягкие лапки, зевнул, показав свой нежный розовый язычок. И посмотрел вокруг голубыми сонными глазами.
- Оля! Оля! Смотри! Смотри! Вот же твой Пушок! – и уже обе девочки смеялись. А первая ещё сквозь слёзы. Она как будто ещё не верила в найденное чудо. Обе тут же скрылись за углом, а Васька остался лежать на обочине, невидимый никому…
Большая чёрная туча наползла на крышу соседнего дома, на улице стало темно. Дождь косыми крупными каплями застучал вокруг. Мгновение: и уже ливень хлестал по оконным карнизам, по стенам и крышам домов. Крупные капли отскакивали от крыш, от асфальта, - поднимались вверх и снова опускались вниз с новыми сильными каплями. Из-за этого над домами и дорогами образовалась серая завеса, дымка что ли. Ливень продолжался минут пять, а для Васьки это была целая вечность. Лохматая тёмная туча сползла с крыши пятиэтажки, обнажив голубое бездонное небо и редкие облака, белые и пушистые, пронизанные ярким солнцем! Солнце!!! Оказывается, его, Васькино Солнце, никуда и не пряталось вовсе, а светило себе и светило! И только туча – гуляка пропорола, видимо, своё огромное брюхо какой – нибудь антенной, тут же поплакалась матушке – Земле, - и пошла, поползла дальше. А, может быть, она специально пришла на то место, где только вчера школьники высадили цветы…
Через пять минут ветер и солнце осушили следы дождя, и только благодарные цветы помнили о нём, подняв вверх увядшие было головки. Да, Васька, промокший весь, до последней пушинки на своём разбитом теле,- радовался тому, что вода не попала ему в уши, благодаря кусту сирени, который раскинулся над его безухой головой…
Но тёплые лучи солнца нашли и здесь своего старого знакомого, в мелкой, ещё не отросшей как следует траве, - и стали его ласково пригревать. Васька прикрыл глаза. Они почему-то не просыхали даже от солнца.
Чьё – то дыхание, прямо в уши, потом по всей спине,- привело кота в себя. Знакомая собака стояла прямо над Васькой, обнюхивала его и кому- то виляла хвостом.
- Так вот ты где, Васька!- обрадовано начала было подошедшая женщина. И кот узнал в ней ту, что подкармливала его каждый день во дворе. – А я – то тебя вот уже третий день ищу! Где же ты бегаешь?
Последние слова женщина выговаривала уже автоматически, растягивая их в полном непонимании того, что она видела перед собой. В пяти шагах от кота она растерянно остановилась, и Васька увидел её слёзы. Они бежали и бежали по щекам. Кот хотел встать, подойти к ней. И у него это почти получилось передними лапами. Вот только задние почему- то волочились по земле. Глаза кота от нестерпимой боли чуть не выскочили из орбит: двигаться дальше он не мог. Собака продолжала стоять над ним, изредка облизывая его шкурку, словно успокаивая.
Женщина пришла в себя. Заплакала и, прикрыв лицо руками, и ушла. Но ненадолго. Вскоре она вновь появилась, но уже с мужчиной. Тот что- то принёс в руках, осторожно переложил Ваську на это что –то, широкое и твёрдое. Адская боль вспыхнула в мозгу, утихла, отступила куда – то, ушла…
Очнулся кот уже от яркого света, громкого разговора, радостного смеха большого человека в белом, который так и сказал: « Ну, всё в порядке! И жить, и ходить будет!»
Чьи – то заботливые руки вновь подхватили Ваську и понесли, но ему уже не было больно.
- Да-а-а, уж не такой я разнесчастный: и кормят, и поят, и лечат вот…. А что касается того мальчишки? Вырастет – поймёт. А так хочется, чтобы понял, что ни в чём не виноваты чёрные коты. Впрочем, как и белые, и рыжие, и серые. Разве виноваты коты и кошки, что оказались однажды на улице, думал Васька, прикрыв свои умные зелёные глаза, в которые опять вроде что – то попало. Коты ведь не плачут…
Ласковое солнце заглянуло в окно ветеринарной больнички, пощекотало, пригрело Васькины усы, словно напомнило: на улице- море тепла и света.
Впереди Ваську ждало родное, тёплое лето и его, Васькино Солнце…
