Потомственный казак Прохор Глыба с детства был глухонемым, но это не помешало ему завести семью и воспитать сына, проявляющего живейший интерес к технике, к удивлению Прохора, никогда не любившего в ней копаться самому. Вот поэтому уже не один год в его сарае стоял всеми забытый старенький «Урал» с коляской. Как-то сын предложил отцу отремонтировать мотоцикл. Прохор любил прокатиться, с ветерком по станице и был обрадован предложением сына, поэтому в ответ утвердительно кивнул головой. Уже через два дня мотоцикл, помытый и отремонтированный, сиял на солнце. Прохор долго любовался им и решил вспомнить молодость. Взревел мотор, и Глыба понесся по улице, разгоняя станичных кур. То ли сын забыл предупредить отца, то ли Прохор не до конца понял, но на повороте оказалось, что тормозов нет.
По дороге гнали стадо коров. Глыба лихо свернул в чей-то огород, отчего коляска приподнялась, и мотоцикл чуть не перевернулся.
– Надо въехать в стог соломы, – мелькнула у Прохора спасительная мысль.
На пути висела бельевая веревка с развешенным женским нижним бельем. Как вихрь, Прохор пронесся сквозь женские панталоны и комбинации. Веревка не выдержала такого натиска, и за мотоциклом потянулась гирлянда из женского гардероба. Вокруг головы запутался, замотав глаза, бюстгальтер, и поэтому Прохор не заметил, что въезжает в курятник. Наконец веревка оборвалась, но проклятый бюстгальтер намертво прицепился к голове и, когда казак выехал с другой стороны курятника, как флаг развевался за его спиной. Ко всему прочему, в коляске теперь сидели куры, а на плече Прохора громко орал петух. В голове запуталась солома и перья, по лицу стекали разбитые яйца. А мотоцикл и не собирался останавливаться.
Протаранив стог сена, Прохор вылетел на улицу и понесся по центральной площади. Проезжая мимо клуба, Прохор кивнул знакомым, собравшимся посмотреть концерт приехавшей самодеятельности. Хорошо, что на рынке было мало народа, и все успели разбежаться, когда Глыба промчался мимо лавочек. Дорога пошла под гору, и мотоцикл стал набирать скорость. На пути оставалось лишь одно препятствие – река. Вылетев с крутого берега и пролетев несколько метров, мотоцикл благополучно опустился в двух метрах от рыбаков, в камыши. По речке пронесся отборный мат, и на какое-то время воцарилась тишина. Долго в станице казаки спорили, кто же тогда заматерился – немой Прохор или кто-то из рыбаков?
Говорят, что после того случая Глыба больше уже никогда не садился на мотоцикл, а слава о нем разнеслась далеко по всей округе.