Федор Пантелеевич начал писать объявление в местную газету следующего содержания: "Моя собака по кличке Джек, неизвестной породы (скорее всего, смесь Португальской пастушьей собаки с Родезийским риджбеком) перестала есть дешевые морепродукты, так как скончалась соседка Марфа..." - Стоп! остановил редактор, стоящий за спиной и видевший, как Федор Пантелеевич "царапает" объявление,- в таком неоконченном виде вашу заметку мы поместим в разделе "Мир любопытных фактов"; причем...бесплатно. Может, и гонорар получите.
- Но-о..,- хотел возразить Федор Пантелеевич, но редактор и слушать не стал.
- Никаких- "но". Даже я более года ничем не был заинтригован, как сегодня... А что говорить о читателях? Скупят весь номер газеты, чтобы узнать: какая здесь связь между Джеком, морепродуктами и Марфой. Так, как ваша фамилия, говорите? Огаров? А в моем доме живет пес породы "Польский огар". Вы не родственники, случайно? Шучу, шучу, Федор Пантелеевич. Ступайте.
Федор Пантелеевич Огаров нахлобучил старенькую обшарпанную вязаную шапочку на голову (другой у него не нашлось в доме) и направился к выходу.
- Стойте! А не хотите полюбопытствовать: о чем-же я был заинтригован в последний раз?
- Да, пожалуй...
- Меня заинтриговал читатель Наперсткин, который написал, что знает кротчайший путь, по которому может добраться сухогруз "Взморье", водоизмещением 5000 тонн, из Санкт- Петербурга до Новороссийска, минуя моря не только Северного Ледовитого, Тихого и Индийского океанов, но даже- моря Атлантического океана.
- И как-же?
-В том-то и дело, что Наперсткин долго не раскрывал секрета. Все просил, чтобы я ему выплатил гонорар за предоставленную загадку. Когда редакция выплатила ему 150 рублей, он написал: огромный сухогруз нужно разрезать на части и отправить блоками по железной дороге из Санкт- Петербурга через Москву до Новороссийска. А там, в конечном пункте, снова собрать корабль при помощи сварочных работ.
Потом, этот Наперсткин,- продолжил редактор,- стал требовать нового гонорара за раскрытие интригующего вопроса. Я, конечно, наотрез отказал ему в просьбе, мол, вы загадали наивную детскую загадку. Так он написал исковое заявление в городской суд с требованием, чтобы редакция выплатила ему гонорар за статью о кротчайшем пути, по которому можно перебросить огромный корабль из Санкт- Петербурга до Новороссийска. И так как, по по многочисленным просьбам читателей, нам пришлось напечатать его наивный ответ, то суд перешел на сторону Наперсткина. Мы выплатили ему не только гонорар в размере пятисот рублей, но и пятьдесят тысяч- за моральный и материальный ущерб, который имел место быть из-за долгих похождений по "изыманию" законного гонорара с виновной стороны. Но так как наша редакция включала, кроме меня, еще двух творческих сотрудников и техничку Соню, то такую сумму мы не смогли собрать бы и в ближайшие пять лет, даже урезав зарплаты наполовину. Поэтому, мне пришлось взять ссуду, которую до сих пор не выплатил до конца. Двое моих творческих работников сбежали из-за безденежья нашего учреждения. Теперь и техничка собирается уволиться, если ей не прибавлю оклада, хотя бы, в тысячу рублей.
Теперь, думаю, при помощи вашего Риджбека Джека, который перестал есть морепродукты из-за кончины соседки Марфы, мы поднимем рейтинг газеты. Однако, пора и мне домой, дорогой Федор Пантелеевич. Завтра, непременно, мы отдадим в верстку вашу "интригу.
По дороге домой Федор Пантелеевич размышлял: "Хороший мужик- этот редактор. И встретил по-доброму... Жаль, дописать объявление не дал. Осталось только..."...отдаю в хорошие руки, задаром."
Огаров вышел на пенсию четыре года назад. Как раз, за три года до того, когда Наперсткин заинтриговал редактора сухогрузом, который может добраться до Новороссийска из Санкт- Петербурга кротчайшим путем, причем путь этот в пять раз короче, чем путь, лежащий по Балтийскому, Северному морям, затем по Атлантическому океану, Бискайскому заливу, Средиземному и Черному морям.
На следующий день редактор Павел Иванович Крестцов подредактировал написанное накануне странным посетителем, который носит старую вязанную шапочку. И заметка, под рубрикой "Мир интересных фактов" выглядела так: " На Мирской улице, в двадцать втором доме живет странный пес чистокровной Родезийской породы, который раньше с аппетитом кушал морепродукты в виде морской капусты и всякой рыбы, но, все-же, который предпочитал рыбу ценных пород. А после ухода из жизни соседки Марфы, проживающей по этой-же улице, что и пес Джек, перестал употреблять морепродукты". Далее была приписка: "Редакционный штаб по выявлению аномалий начал расследование данного обстоятельства".
Когда вышла статья в свет, старый и голодный Джек клубком свернулся на кухне под столом и жалобно скулил от голода. Каша, сваренная из отрубей ему в горло не лезла. Да она и не переваривалась желудком и выходила в том-же виде с задней стороны туловища. А Федор Пантелеевич смекнул: можно и не заваривать новую мешанку, потому что Джек, если понадобится, может использовать то, что из него выходило. В добавок ко всему, корм заканчивался; и пенсионер подумывал о том, что скоро себе начнет варить кашу из оставшихся отрубей, так как в доме еды другой не оставалось. А пенсия будет только через неделю.
Теперь мне стоит рассказать о взаимосвязи Джека и Марфы с морепродуктами. Дело в том, что пока была жива Марфа, она подкармливала собаку рыбой. Собака к рыбе привыкла и, употребляя ее, была сыта и полна, как Бульбоксер; даже лаяла на незнакомых людей. Потом, она худела от недостатка пищи; сначала видом сделалась как Австралийская борзая, а потом и вообще превратилась в Левретку. И можно было сосчитать, сколько ребер у Джека с каждой стороны туловища. Поэтому Федор Пантелеевич решил передать Джека в хорошие руки, прежде дав в газете объявление. Спустя время, народ, действительно, заинтересовался информацией о Джеке. Скупил весь тираж газеты. Многие подписались на "Интригу" не только на год, но и на два...
У Павла Ивановича появились деньги; он тут-же погасил оставшуюся часть ссуды. Принял на работу двух творческих сотрудников, а техничке Соне удвоил оклад. Далее, он вызвал по телефону Федора Пантелеевича, чтобы тот раскрыл через газету "интригу", образованной Джеком, Марфой и морепродуктами.
- Я живу бедно,- начал Огаров, когда явился к редактору,- моей пенсии хватает только на оплату коммунальных услуг. Но когда жива была жена, двух пенсий хватало не только на оплату за жилье, воду и газ, но и на доброкачественную еду не только для нас с женой, но и для любимого Джека. После ухода из жизни жены, помощь оказывала соседка Марфа, которая увидела однажды, как осунулись я и пес. Рыбу-то любила Марфа, а Джек, в начале, не очень... Соседке рыбу присылали дети, не забывающие мать. Но всю ее она не могла съедать, поэтому, избыток приносила моей собаке. Теперь Марфы не стало, и пес не стал кушать рыбу."
Редактор схватился за голову, раскраснелся и выдавил из себя: "Что-же теперь будем делать? Что мы напишем для любопытных читателей?
А Федор Пантелеевич, как-будто не обращая внимания на обеспокоенного редактора, продолжал: "Я ведь любил свою жену Пелагею особой любовью. Бывало, проснемся утром и проявляем любовь особым образом: разговариваем о соседях, политике, огороде, космосе... Она мне прямо так и говорила: "Тебя,- мол,- я ненавижу, а других- и подавно. Когда,- говорит,- ты лежал в больнице, места не находила в доме, не знала кого и обругать. Обругала всех соседей и ни с кем не разговаривала. Помирилась со всеми только тогда, когда ты явился из больницы. " Весь гнев она срывала на мне, говоря, что тем самым проявляет ко мне любовь. Это вам, товарищ редактор, трудно понять, потому что любите все стандартно и однообразно, даря друг другу подарки и цветы."
А Павел Иванович маячил из угла в угол, потирая виски своими тонкими пальцами. Наконец, оторвал правую руку от виска и выкинул ее вверх: "Есть выход! Пишем так: чистокровная Левретка будет подарена тому, из чьих рук она станет есть дешевую (и не только) рыбу.
После выхода в свет очередного номера "Интриги", в дверь квартиры Огарова постучал первый кандидат на приобретение собаки редкой породы.
Когда хозяин квартиры его впустил, тот вытащил сверток из хозяйственной сумки; запах рыбы разнесся по квартире, долетел до кухни, где под столом лежал полудохлый Джек. Собака, учуяв долгожданный аромат моря, резво бросилась в эпицентр этого запаха. Изголодавшийся пес подбежал к солидному гостю, закинул на его грудь свои передние лапы и стал лизать мокрым языком подбородок, губы, щеки, очумелого от этой страсти, человека. А когда первый претендент отдал полкило кильки, то рыба тут-же исчезла в Джеке.
Человек, принесший кильку, видимо, был хорошим знатоком собак, так как произнес:
- Да-а! Это чистокровная Левретка!.. Хотя чем-то смахивает и на Арабскую борзую. Я, непременно, ее возьму, только нужно подготовить квартиру к ее приему и известить домашних о такой находке. Через пару дней заберу вашего Джека. А чтобы вы ее не отдали кому-нибудь другому, вот вам задаток,- и сунул хозяину тысячу рублей.
Минут через двадцать после ухода солидного мужчины, в дверь постучали снова. На пороге оказалась приятная на вид дама и, должно быть, с добрым сердцем, так как в руках держала сверток с мороженным хеком. Джек и ее облобызал с любовью. Приятная дамочка попросила попридержать пса дня три, а потом заберет эту Арабскую борзую (так она назвала Джека). Но когда Федор Пантелеевич сказал, что ее собирается взять солидный мужчина, давший задаток в одну тысячу рублей, она сунула в руки хозяина пять тысяч... Уходя, сказала: "И это еще не все..."
Квартиру Огарова за один день посетило не менее пятнадцати человек. Сумма задатков составила- 145 тысяч рублей. Федор Пантелеевич, не зная как поступить дальше, направился за советом к Павлу Ивановичу. Редактор обрадовался приходу приятеля и, при сияющей улыбке, даже обнял его, спросив: "Ну, как дела..?"
Федор Пантелеевич рассказал о случившейся ситуации. И посоветовал так:
- Вам необходимо временно покинуть свое жилье и появляться там только инкогнито, чтобы подкармливать Джека.
-Но мне некуда уйти!
-Переселяйтесь ко мне. В моей квартире места для вас хватит. Займете комнату моей жены, которая ушла от меня, когда я был беден. Сейчас, благодаря вам, газета окрепла и дела пошли резко в гору. Теперь я не только не должник, но и сам даю в долг под десять процентов, так как в банках обдирают от двенадцати процентов и выше.
Как только стемнело, Федор Пантелеевич незаметно прокрался к своей квартире. Но прежде заглянул в почтовый ящик и вынул из него сотню извещений о переводах. Под дверью лежал ящик. Потом только потихоньку открыл дверь и зашел в прихожую. Его лениво встретил Джек, не соизволив даже встать на ноги и подойти к хозяину. Теперь это была собака не Левретка, даже и не Австралийская борзая. Возле вешалки лежала смесь Бульдога с Родезийским риджбеком.
Федор Пантелеевич раскрыл ящик. В ящике находилась утрамбованная не то горбуша, не то- кета. Рыба начинала оттаивать. Сверху лежала записка: "Предназначено для собаки, которая переживает смерть Марфы и... для будущего потомства".
Чтобы под растаявшей рыбой не образовалась лужа, Федор Пантелеевич вывалил рыбу в огромный эмалированный таз и сунул его под морду Джека. Потом, прихватив сотню извещений, покинул свою квартиру и подался в чужую... редакторскую.
Я бы еще много писал о судьбах героев рассказа, но, чувствую, читателю стала надоедать эта будто бы неинтересная история. Поэтому, постараюсь вкратце изложить о том, чем все закончилось.
Редактор написал статью о Левретках, их повадках, любви к рыбе, морской капусте и другим морепродуктам; что создан пункт для выращивания породистых щенков, которых можно приобретать по записи.
На почте скапливались посылки с рыбой, которую по извещениям забирал нанятый редактором водитель и привозил в выставленный перед редакцией киоск с вывеской "Мороженная рыба". Из киоска рыбу реализовала бывшая техничка Соня. Техничкой теперь работал Федор Пантелеевич, он же - исполняющий обязанности ответственного секретаря редакции "Интриги". Эту должность раньше, по совместительству, занимал Павел Иванович; теперь у него мало оставалось времени для редакционных дел, так как был занят на ферме по выращиванию щенков. Да, забыл сказать, что пару Левреток, самца и самку, Павел Иванович выкупил в другом городе у старушки. Она перестала разводить Левреток, так как спроса в том городе на них не было.
Ферма "Левретка" превратилась в дальнейшем в мощную организацию с пятьюдесятью сотрудниками. Предприятие стало приносить такие доходы, что и иному олигарху и не снилось.
А Джек, когда превратился в Кавказскую овчарку, издох, однажды объевшись крабами!