вхожу в подвал. пристанище ханыг
обжито под столетней развалюхой.
Отца и Сына нет. святого духа
полным-полно. и все увлечены

бутылкой... по ранжиру и делёж.
неравный ранг тревожит постояльцев,
но метка, наспех сделанная пальцем,
решает всё. щербатый хлебный нож

не ищет жертвы... мирная семья
пускает подношение по кругу,
и, не гнушаясь ролью демиурга,
сегодня с ними буду пить и я.

средь равных равный. ну, за что мы пьём?
у Бога не испросишь индульгенций...
за то, чтоб Ирод не избил младенцев?
за наше неказистое жильё?

за всё, что мы пропили ни за грош?
за дух святой, живущий в подземелье?
а мы уже без водки опьянели,
и ничего теперь не повернёшь

назад... и не забыть вину, войну,
не вспомнить детство... там всё тише, чище...
и сам Христoс сидел в кругу мальчишек,
не зная, что они его распнут.