ДВОЙНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Фантастическая повесть
Глава 1 Звездолет «Ливень».
За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.
Экипаж будоражило. До земного порога, то есть до космической базы на Титане – спутнике Сатурна, предназначенной для стартов в дальний космос, оставалось месяц пути. Затем месяц карантина и знакомый путь до Земли на планетолете.
«Ливень» возвращался из свободного поиска. У экспедиции не было конечной цели пути. По сути это было испытание новой техники и одновременно изучение возможностей человеческого организма при длительном воздействии экстремальных условий. Рекордный по длительности полет объединили с широкой сетью свободных исследований в областях передовых технологий.
На кораблях подобного класса гражданские еще не летали, поэтому программу мог выполнить только экипаж добровольцев. На риск Земля шла по объективным причинам – истощение земных ресурсов и опасное состояние экологии не позволяли медлить. Торсионный двигатель представлял на тот момент прорыв в области космического кораблестроения. Его только что начали ставили на автоматические зонды, и на серию небольших военных катеров. Но «Ливень» - это был опытный образец космической техники, и ждали от экспедиции очень многого.
Любопытно, что резкий всплеск научной мысли произошел именно на фоне общего упадка. А возможно именно то, что мировые запасы энергии подходили к нулю, и побудило лидеров мировых держав к сплочению и компромиссу. Объединенное Мировое правительство, созданное для выведения цивилизации Земли из глубокого кризиса, сделало то, чего долгие столетия не решались сделать правительства отдельных государств. – выделило объединенные финансовые ресурсы талантливым ученым, работающим над нетрадиционными источниками энергии – такими, которые не горят и не кончаются. Вскоре появился первый торсионный двигатель, все работы над которым продвигались на редкость успешно, порождая слухи о мистицизме и вмешательстве в процесс неземных сил.
Слухи так и остались бы слухами. Но произошло еще одно удивительное событие. Одному влиятельному члену Объединенного правительства пришла в голову мысль поставить этот двигатель на большой космический корабль и отправить на нем в Дальний космос экспедицию. Он без труда убедил всех в целесообразности своей идеи. И ученые, и эксперты-экономисты на редкость быстро дали свое "добро". Никто не подозревал, что и в последующем, в ходе космической экспедиции мистика тоже будет иметь место.
Из семнадцати членов экипажа «Ливня» были двое, родившиеся на борту во время полета. Поль и Гея – дети космоса, дети Саниты и Инвара Рау. Земля предполагала рождение четырех детей, но Тиль Стен и Тулуза Лоз неожиданно для всех поссорились. Позже помирились, но Тулуза уже была негодна по медицинским показаниям стать матерью, Детсада на звездолете не получилось. Зато Поль и Гея сразу сделались любимцами экипажа. Санита даже ревновала детей к особо заботливым нянькам.
Сейчас Полю и Гее было восемнадцать и семнадцать лет. Гея обогнала в росте мать. Это была стройная, темноволоая красавица, похожая на отца. Такое же чуть расширенное книзу лицо, обрамленное нежным овалом. От матери она унаследовала лучистые серые глаза.. Почти такие же, как у сестры, оставшейся на Земле.
В отличие от Поля, больше всего ценящего общение с людьми, Гея целые дни проводила в навигационном отсеке. Мечтала стать астронавигатором. Она уже несла самостоятельно вахты. Инвар Рау гордился дочерью. Его глаза теплели, когда он взглядывал на Гею. Командир старательно прятал свое восхищение, но Гея чувствовала его любовь, и не упускала редкого случая приложиться головой ему на плечо.
Гея нетерпеливо посмотрела на табло. Было двадцать ноль пять бортового времени. Третий час находилась она в центральном отсеке. Через двадцать пять минут ее мать - Санита Рау закончит индивидуальные занятия в библиотеке и перейдет в спортзал. Вот там и можно будет поговорить. Гея считала весьма важной тему разговора, но не смела нарушить заведенный на борту распорядок. Юная девушка поудобнее устроилась в пилотском кресле и принялась дальше просматривать свои полетные файлы, или дневниковые записи. Каждому специалисту надо было подробно изложить в них, для Земли, степень своего вклада в общие исследования. Это довольно важная работа. Увлеченная другими мыслями, Гея лишь набрасывала план будущего отчета, одновременно прислушиваясь к монотонному жужжанию. Видимо, жук-бражник вырвался из оранжереи. Гея оглянулась на Нигиру Риге, работающую здесь же за соседним пультом. «Слышит ли?». Прошло двадцать минут. С нетерпением ждавшая этого, девушка крутнулась в кресле, соскочила и, сделав несколько шагов, прислушалась. Затем сообщила:
- Опять гости из оранжереи! Жужжит, надо изловить беглеца!
Это было сказано для Нигиры. Звездолетчица улыбнулась.
- Надо, Гея. Весело с ним, вообще-то, но нельзя – того и гляди, залезет под панель. Я сейчас сообщу Полю.
- Ага! Пусть ловит! – с бесшабашной веселостью кивнула Гея. – А я к маме! - и вприпрыжку устремилась в спортзал. Она очень любила мать, всегда ждала свободного часа для того, чтобы завладеть ее вниманием.
За дверью Гею встретил живописный горный пейзаж с заснеженными вершинами, устремленными в небесную синь. Внизу, там, где склон становился пологим, его украшали стройные, гордые ели – почти черные на ослепительно белом снегу. На корабле имелась и лесная лужайка. На нее из густого, векового леса выводила узенькая тропинка, стесненная с обеих сторон лютиками, незабудками , какими-то неизвестными белыми, как снежинки цветами. Пестрота должна была радовать глаз, а шумящий в кроне деревьев свежий ветер отвлекать от сомнений, предательских мыслей, порожденных монотонными буднями, замкнутым пространством, воздействия которого очень боялись психологи.
Для уменьшения риска психических расстройств, вызванных длительным пребыванием в этом самом замкнутом пространстве, и создана была еще на Земле вся эта сложная бутафория усилиями целой сотни инженеров.
Вот дальше за поворотом недавно гремел водопад, низвергая с многометровой высоты целые тонны воды, поднимая тучи брызг, и теряясь в скалистом ущелье. Что-то случилось с электроникой, и несколько лет назад водопад исчез, оставив после себя на стене пустоту. Это место остряки тут же окрестили черной дырой. Шутка положения не выправила – оставался какой-то неприятный осадок от случившегося. Силы электронной мысли местных специалистов не хватало пока для ликвидации неполадки дизайна.
Вбежав в спортзал, Гея, к своему удивлению, увидела рядом с матерью Поля. Они выполняли гимнастические упражнения на ковре, о чем-то увлеченно переговариваясь. Гея поцеловала мать.
- Как хорошо, что ты уже здесь! – Не так весело, как хотелось бы, сказала она. – Мне надо с тобой поговорить.
- Поговорим, у нас достаточно времени, - заверила Санита.
Гея озадаченно обернулась к брату.
- Поль, но почему ты здесь? Ведь у тебя репетиторство по биологии.
- Миг позволил мне закончить пораньше. Он куда-то спешил. По-моему к своему бегемотику.
- Не понимаю, - недоуменно покрутила головой Гея. – Мама, но это же нарушение режима.
Обычно непримиримая ко всякой самодеятельности, Санита Рау на этот раз лишь снисходительно улыбнулась в ответ.
- Программа полета выполнена, Геюшка. Можно позволить себе некоторое послабление.
Девушка слегка нахмурилась.
- Не понимаю.
Санита прогнулась назад, сидя в полушпагате.
- Ты удивлена. Вижу, вижу. Но надо привыкать. К сожалению, на Земле люди почти не соблюдают режима.
- Я слышала об этом. Но как-то не вникала в смысл. Но как же они там живут тогда?
- Прилетим домой, увидишь, - засмеялась Санита. – Ничего страшного, привыкнешь. Может быть, тебе даже понравится.
- Мама, но ведь ты сама говорила, если бы во Вселенной не соблюдался режим, тогда планеты обратили свой бег по орбите вспять. Не выполнялись бы законы гравитации. Нельзя было бы рассчитать орбиту, проложить маршрут. Без режима только хаос ждет нас и беспорядок. Это что, беспорядок мне должен понравиться?
- Ну, чего ты пристала, Гейка? – вмешался Поль. – Мы в режиме торможения. Впереди Земля, наш дом. Радуйся!
Санита села в позу лотоса.
- Разве нас может напугать беспорядок, если мы прошли через неизвестность и западни Дальнего Космоса? А? Ну, подумай сама, Гея. Ты, привыкшая к четкому режиму, жесткой дисциплине, быстро справишься с любым беспорядком.
- Это та-ак, - протянула девушка.
- О чем ты хотела со мной поговорить? – мягко спросила Санита.
- О Земле, но… мы, вообще-то, уже поговорили.
- Ну, если тебе этого достаточно, то мне нет, - весело сообщил Поль. – Мама, а как мы будем там учиться?
Санита склонила голову набок.
- Это решит Космосовет. Определят степень ваших склонностей, подготовки и порекомендуют уровень Академии. Надеюсь, с выбором учебного заведения у вас не будет затруднений?
- Лично я только в Академию космоисследований! – отчеканил Поль.
- Я тоже! - подхватила Гея.
- Мама, а ты? - спросил вдруг Поль. – Где ты будешь, чем будешь заниматься на земле?
- Для нас – звездолетчиков, разработаны специальные программы обучения в тех отраслях, в которых наука ушла далеко вперед. А затем переподготовка и возможно новый полет.
- Ты хочешь снова лететь? – широко раскрыла глаза Гея, подсевшая поближе к матери.
- Может быть, - таинственно улыбнулась звездолетчица, погладив дочь по голове, и потребовала. – А, ну-ка давайте заниматься! Засиделись у пультов.
Глава П . За городской чертой
За городской чертой, у границы лесного массива по - походному расположились передвижные домики соповцев. Около двадцати оранжевых куполов стояли вокруг двух административных сборно-щитовых домиков.
СОПП – служба общественной помощи природе - создана по инициативе ЮНЕСКО около двенадцати лет назад на международом уровне. Чисткой Земли и воды люди начали заниматься давно, но такого глобального масштаба эти работы достигли только теперь – ¬¬в конце двадцать первого века. Цель их –спасти людей от последствий экологического кризиса, настигшего человечество.
Соповцам чаще всего приходилось работать вручную, самой обыкновенной лопатой потому, что современная техника, нашпигованная сложнейшими компьютерными мозгами через пару, другую суток выходила из строя. Ее создатели не предполагали, что наступит ад, что на огромной территории придется пропитывать почву специальным противоядием, чтобы на ней снова появилась здоровая растительность.
Отдельной бедой были частые отключения энергии, которые доводили до нервозов программистов, вынуждая некоторых по собственной воле отказываться от должности и вместе со всеми браться за лопату, становиться в отряде СОППа простым рабочим.
В таких условиях весьма заметной стала новая программистка 344 отряда – Инга Рау. Об Инге говорили, что ей ничего не стоит снова создать любую запоротую программу и даже язык программирования она, будто бы, изобрела свой. Причем, все это она делала играючи, словно развлекалась, а не работала. Кличка «хакер» вскоре прочно закрепилась за ней.
Узнали о редких способностях Инги в соседних отрядах и стали наведываться в гости. Будто бы за помощью. Но тут воспротивился начальник отряда, в котором работала Инга, - Родион. И нельзя было понять – шутит он или всерьез сердится.
«Она и так срослась с ним. И ест и спит за компьютером. Хорошо еще туалет сюда не перенесла. Нельзя… - умышленно сгущал краски Родион. – Нет, друзья, обходитесь своими силами. Где ваш программист? Нагружайте его. А я своему простаивать не даю! – и показывал на свежую упаковку образцов и проб. – Вон сколько налопатили «мусора». Надо весь «обнюхать», пронумеровать и в базу сдать.»
Ингу шокировала грубая прямолинейность Родиона. Она не поддалась течению жестокого времени, не употребляла крепких выражений, всегда прекрасно выглядела. Ей не составляло это особого труда, так как она от природы была прекрасно сложена: стройная и изящная с точеной головкой на длинной шее. Ее нежное лицо имело аристократические черты, разве что слишком черные и густые брови нарушали, утонченность образа.
Естественно, Инга, как магнит, притягивала взгляды одичавших на адовской работе мужчин и была предметом зависти и недобрых шуток женщин, вынужденных забросить свой внешний вид.
Инга работала в отряде СОПа чуть более месяца. Ее командировали сюда, чтобы установить сбой в компьютерной сети. Но Инга понимала, что это командировка в один конец. Так всех сокращали. Хорошо еще, что ее не выкинули на улицу.
Место компьютера было определено в одном из куполов в химической лаборатории за тонкой перегородкой. В первый рабочий день хозяйка этой лаборатории – Светлана буквально открыла от удивления рот при появлении Инги. «Прямо кукла какая-то!» - невольно подумала лаборантка о новой программистке, и долго не могла оторвать от неё взгляда. Инга поздоровалась вежливо, но без улыбки, а Света всё также разглядывала её, не считая нужным скрывать своё изумление, или не в силах его скрывать.
«Как же она будет жить здесь, такая чистая и красивая?» – думала Светлана. Инга казалась ей нереальной, какой-то ошибкой, которую сейчас кто-то исправит. Раздастся вызов внутренней связи, программистка извинится, возьмёт свои вещи и уйдёт. И больше её никто не увидит. Как не увидит никто больше прежней жизни – чистой и красивой. Но этого не произошло. Напротив, Инга деловито разложила не рабочем столе папки, диски, которые доставала из сумки, потом оглянулась на неподвижную лаборантку:
- Извините, вы покажете, куда отнести вещи?
Светлана хмыкнула, ожила:
- Покажу вечером. – И криво улыбнулась: - Если продержишься тут до вечера.
Позже, когда они уже подружатся, Светлана часто будет вспоминать свое первое впечатление об Инге.
Рабочий день начинался с общего построения, где начальник ставил задачу на день. Затем соповцы шли на завтрак, а техники завершали приготовление к вылету десятка полтора латтеров – небольших, юрких вертолётов, предназначенных для развозки людей по объектам. Эти же латтеры перевозили людей, вместе с их нехитрым скрабом, на новое место дислокации.
К вечеру начальник посылал с объектов в лабораторию помощника с новыми пробами. Но чаще всего приносил их сам и втаскивал в лабораторию, нарочито шумно пыхтя, громогласно заявляя при этом:
- Вот вам, девчата, «навоз». Значит, так: «обнюхать», ярлычки наклеить.
«Обнюхать» - означало у Родиона сделать химические анализы, чем занималась лаборантка Света. Нумеровала, делала опись.
- Инга! Машинка слушается? Ну, ты – ма-астер, ма-астер! Значит, всё по параграфам разместишь. Выводы доложишь. Вопросы есть?
Вопросов у Инги, как правило, не было. Она смотрела по компьютеру, где ещё встречаются подобные выбросы, на какой площади, увеличивается их концентрация или падает, методично стучала по клавишам.
Родион ещё несколько минут балагурил со Светой, всегда готовой посудачить, и отправлялся восвояси, громкоголосый, весёлый и шумный, напоминающий маленький ураган.
Светлане нравился начальник, нравился его оптимизм и задор, очень редкие качества. А что до резкости в выражениях, так это особенность сегодняшней жизни. Некогда расшаркиваться и соблюдать ритуал, думала Светлана. Всё стало гораздо проще, когда люди сбросили маску холодной вежливости. Жаль, Инга этого не понимает. Обидчива, ранима.
Шел обычный день в лаборатории. Светлана стучала за перегородкой палочками о приборное стекло. На половине Инги в этот раз звучала тихая музыка дейки.
Внезапно Светлана сообщила:
- Начальник идёт. По-моему, к нам. Ой, да он не один. Борис с ним, что ли? Ну, точно соседей ведёт. Борис Аркадьевич и его лаборант, - радостно звенела Света.
Инга придирчиво оглядела свой стол, переложила некоторые диски с документами, затем торопливо задвинула подальше в ящик стола упаковку сухих обедов, которые почему-то не нравились начальнику. Нет, она не боялась Родиона, но не любила, когда перебирают с насмешками, стараются навязать свою точку зрения.
- Да, не волнуйся ты, Инга, - воскликнула Света, поняв по шороху все намерения подруги.
- Я не волнуюсь. Только чего ему у нас надо? Проб не несёт.
- Не переживай! Может, срочный анализ.
- Я не переживаю… Прислал бы курьера.
- Когда ты привыкнешь к их выходкам?- привычно добродушно ворчала Светлана из-за перегородки. – Ну, черт с ними, мужичьё! Им не руками потрогать, так хотя бы зубами пощелкать!
- Дикость какая-то! – выдала себя Инга.
- Инга, да это ты какая-то дикая! Нормальные мужики. Здоровые, пока. Редкое в наше время качество, заметь. И психика в норме. Ты им тоже покажи, что зубы имеешь. Не молчи, не красней. Быстрей отвяжутся…
Инга не успела ничего ответить, как снаружи раздалось топанье ног и громкие голоса, и в лабораторию ввалился Родион. Это был высокого роста молодой парень, мускулисиый, с выбивающейся из-под сдвинутой набок форменной шапки рыжей шевелюрой. Смуглое, скуластое лицо и чуть раскосые глаза выдавали в нем кровь азиатских предков.
Родион торопливо захлопнул за собой дверь и надавил на неё рукой. Дверь тут же стала стучать и дергаться. Такого в лаборатории ещё не видели.
- Тебе сюда не обязательно! Иди…, ступай дальше!- рокотал Родион на дверь.
Светлана прыснула в кулак. А в широко раскрытых глазах Инги был весёлый испуг: этого ещё не доставало. И как следует себя вести?
- Где твоё радушие, Родион? Не по-соседски это, - донесся снаружи укоризненный бас.
Родион убрал руку, и дверь распахнулась, однако кроме широкой спины Родиона, пока ничего нельзя было видеть.
- Я тебя в гости не звал, понял? А во-вторых, чего ты мне дверь ломаешь?
- Ну, дай войти, Родион! – изображая обиду, просил всё тот же бас. – Может, у тебя и программистки-то никакой нет? Сбежала, поди?
Брешь в обороне Родиона была пробита и любопытствующая физиономия выглянула из-за широкого плеча Родиона, а дверь тут же заслонил ещё один соповец.
- Борис Аркадьевич, здрасте! - вышла навстречу из своего закутка лаборантка.
- Вот, Светика вижу. Здравствуй, Светик! – обрадовался ей Аркадьич и сумел-таки, наконец, обойти Родиона, - Как у вас тут дела? Не обижают?
- Не-ет, – пропела Светлана. – Начальник не даёт в обиду.
- Молодец. Светик, - Родион в знак признательности притянул Свету к себе.
- А я к вам не просто так, а по делу, - Аркадьич решительно направился во вторую половину лаборатории. Родион – за ним.
- Здравствуйте, милая барышня, - с такими словами Борис Аркадьевич обратился к Инге и его лицо, обветренное до красноты, закалённое как и у всех беспощадно жгучим, лихорадящим солнцем, как по волшебству обмякло, расплылось в искренней улыбке. – Наслышан про ваши редкие способности, пришёл спросить, - он покосился на Родиона, - может, поможете по-соседски? Мой программист неделю назад забросил работу и сбежал. Результаты работы не систематизированы. Конечно, если у вас время будет…
Инга поначалу испытывавшая к гостю досаду и даже раздражение, как и ко всем, кто разглядывал её бесцеремонно, пытался навязать свое общество, внезапно почувствовала искренность, теплоту во взгляде гостя. Это было нечто новое. Инга зарделась, ей впервые было приятно от того, что ею любуются здесь.
Казалось, суровый немногословный Аркадьич был сражён. Тот факт, что способная, опытная программистка оказалась ещё и красавицей, застал его врасплох. Это поняли, видимо, и стоявшие рядом Родион, Света и второй гость. Пауза затянулась.
- Где же раньше ты работала, милая барышня?
- В управлении космического флота, - быстро отозвалась Инга, сморгнула, смутилась. –«Зачем я это сказала?» - пронеслось в голове. И снова, не подумав, пообещала: - Я постараюсь вам помочь.., как только…
Но тут же Родиона как ужалили.
- Вы чего пришли сюда?! Я же сказал, ничего она вам не будет решать, вычислять. Она для себя не успевает делать.
- Подожди, не шуми, - выдвинул руку ладонью вперёд Аркадьич, совсем не испугавшийся сурового тона Родиона, а вроде бы даже , наоборот, обрадовавшись чему-то, и загадочно улыбаясь. – А, может, она сама согласится? Дай, вообще, поговорить с человеком.
- Нет. Ты чего такой наглый? Как это «сама согласится?» Она должна делать то, что прикажет начальник…
- А Инга нам после работы с вычислениями поможет, - Аркадьич подмигнул Инге.
- После работы она тоже работает, - Родион шагнул к гостю, - потому что не успевает.
- Ну, не сегодня, попозже. Мы подождём.
- Говорю, она занята каждый день. Ясно? Уходи отсюда!
- Родька, да ты чего сегодня такой злой, - в голосе Аркадьича мелькнуло неподдельное удивление. Но тут же он опять вошёл в свою роль.
- Вот и приди к соседям в гости. Она что? Рабыня твоя? – указал Аркадьич на Ингу, - Или жена?
- Инга, он тебе кто? – обернулся Борис Аркадьич к девушке, щеки которой были щедро разукрашены румянцем.
- Я – начальник! – не позволяя Инге раскрыть рта, ткнул Родион себя в грудь. – И Инга будет слушаться меня, а не первого встречного.
- А я не первый встречный. Инга, я тоже начальник, только соседнего отряда.
- Вот и иди в свой отряд, нахал! - Родион обошел Бориса Аркадьича сбоку и уже в который раз встал между ним и Ингой, загораживая её. - А Инга и так не встаёт из-за этого ящика. Инга! – воскликнул Родион, пропуская мимо ушей, меткое замечание Аркадьича о своём чрезмерном волнении, - Где сухие обеды?
- Нету, - сказала Инга.
- Куда ты их спрятала? Я знаю, ты их опять притащила. Тебя же не было в столовой!
Инга отвела взгляд, не найдя что возразить.
- Загнёшься, а мне потом отвечай за тебя! – рокотал Родион, подступая всё ближе к её столу под натиском Бориса.
Инга, как вы с таким извергом работаете?
Инга испуганно вскинула на гостя свои выразительные серые глаза. А тот продолжал удивлять её своей дерзостью.
- Переходите ко мне в 701 отряд.
- Нет, ты посмотри на него! На глазах вербует моих людей, а? За это морду бить надо!
С этими словами Родион грозно двиулся на гостя, который на этот раз, похоже, действительно устрашась, выдвинул руки вперед.
- Ладно, ладно, молчу. Успокойся! - Но был уже схвачен за шиворот и в следующую минуту, как нашкодивший пес, послушно перебирал ногами за ведущей его рукой.
- А красивая у вас программистка, правду говорили, - только сейчас подал голос помощник Аркадьича.
- Инга, я влюбился в вас! – выкрикнул Аркадьич, смешно защипнутый в собственном комбинезоне мощной пятернёй Родиона. – И тут я не шучу. И он меня не остановит, я все равно буду приходить.
Родион взмахнул руками, как крыльями и выпустил соседа. Потом как-то беспомощно оглянулся на Ингу и жалобно произнёс:
- Слышала? Вот, слышала льстивые речи этого прохвоста? А лесть ещё никому полезной не была. Вспомни историю хотя бы, - И к гостю: - Ну, что? Сам уйдёшь или помочь?
Помощник Аркадьича шумно вздохнул и тоном мирового судьи произнёс, очень удачно вписываясь в финал спектакля:
- Пошли, Аркадьич. Пошли, не любят нас соседи! – и успокаивающе похлопав шефа по плечу, первый направился к выходу.
- Инга, мы придем, когда этого узурпатора не будет тут,- уже с порога пообещал Аркадьич.
- Я т-те приду, соблазнитель, - погрозил кулаком Родион, хотя дверь за гостями уже захлопнулась.
- Вот эт-то концерт! – первой нарушила тишину Света и хитро подняла бровь, осторожно подступая к начальнику: - А вам что? Борис Аркадьевич дорогу сегодня перешёл?
- Чего-о?! - грозно повернулся к ней начальник.
- Ну, а вдруг человек и вправду влюбился.., с первого взгляда?
- Ты ещё поязви, - на этот раз далеким эхом отозвался командирский тон. – Иди к пробиркам!
Света подавилась смешком, направилась к себе. Она немного обиделась.
Родион взглянул на свою программистку.
- Вот что было бы, если б я их не перехватил? А?
- Ничего страшного, Родион Михайлович. Я бы могла… - начала было Инга и спохватилась.
- Вот именно! «Могла бы…» – передразнил начальник. – Я запрещаю! Ясно? Зап-ре-щаю
помогать! Будешь работать только для своего отряда! Поняла?
- А как же взаимовыручка? Взаимопомощь?
- О-о-о! – Родион деланно закатил глаза и театрально плюхнулся на табурет, перед столом Инги, затем смешно вытянул шею в направлении, где скрылась лаборантка, позвал жалобно.
Света тут же выпорхнула из своей половины. Родион, указывая на Ингу, жалобно тянул:
-Света, объясни ты ей, что я-а-а начальник. Что меня-а-а она должна слушаться. Я отвечаю за вас. С меня будут спрашивать, если у вас что-то случится со здоровьем.
- Я поняла, Родион Михайлович, - кивнула Света со вздохом, поняв, что шутки кончены.
- А она вот не понимает, - пожаловался Родион и, наклонив голову набок, прищурившись, посмотрел на Ингу, что-то соображая, держа юную девушку в напряжении. Потом решил возобновить воспитание: - Инга, я ещё мог бы понять, если б ты работала безошибочно. Но ведь ты даже со своей работой не справляешься.
- То есть, как «не справляюсь»? – взмахнула Инга ресницами.
- А так. Вчера в последней партии проб был усиленный фон радиации. Ты должна была его классифицировать…
- И что? Что же не так?
- Почему нет характеристики источника?
- Как это нет? –снисходительно улыбнулась Инга.
- Я повторяю: её нет!
- А давайте посмотрим, - спокойно предложила Инга и, не дожидаясь ответа, стала искать нужный файл. Она была уверена, что сейчас утрёт нос грубияну.
- Давай посмотрим, - протянул Родион и качнул головой Свете, - Иди, иди, Светик, сюда.- Словно обещал разоблачить фокусника.
- Этого не может быть! - изумление программистки было неподдельным. – Файла нет. Но не может же он быть стерт.
- Ну, не знаю, не знаю, - отчужденно протянул Родион. – Значит, Света, мы не увидим в ближайшее время характеристику важного источника. Так я понимаю, Инга?
- Это какое-то недоразумение. Энергию не отключали около восьми часов. Все важные файлы у меня сохранены. - Инга едва не плакала, на неё жалко было смотреть.
- Раз так, может, ты просто забыла дать характеристику?
- Да вы что ?! С памятью у меня всё нормально.
- Вот как? Ну, тогда, видимо, не захотела! – Родион злорадно усмехнулся. Он не старался скрытт своего злорадства, как будто ему доставляло удовольствие посадить Ингу в лужу. Даже Света встала на её сторону.
- Родион Михайлович, Инга не могла. Работа для неё на первом месте. Как она могла забыть?!
- Работа? Возможно! Но для неё ничто мои приказы! – прищурился Родион. – Она их не выполняет. Втихую готова работать на сторону. А может и работает уже.
- Нет, неправда! – опять вступилась Света.
- Факты, Света, упрямая вещь. Покажите мне характеристику! Где она?
Света потупилась.
- Я разберусь, - пролепетала Инга.
- Это уж, пожалуйста. И объяснительную мне к вечеру представьте, - начальник резко повернулся и быстро зашагал к двери. На пороге оглянулся: - Сегодня усилена бригада в Желтом озере. Будьте внимательны, предстоит двойная работа. Ты, Инга, если не успеешь – берись за лопату, - и вышел.
- А как хорошо всё начиналось, - вздохнула Света и оглянулась на Ингу, которая сидела подперев голову ладонями. - Эх, Инга. Инга…
- Я ничего не понимаю. Куда мог деться этот файл? Я же помню, что сохраняла его. Это только вчера было. Я всё хорошо помню!
- Ну, раз хорошо помнишь, так поскорее восстанови его и дело с концом.
Внезапный возглас Инги напугал Свету.
- Ой! Вот, чёрт!
- Что с тобой?
- Уже неважно, - покачала головой Инга.
- Что случилось?
- Я забыла спросить Родиона о «Грифе секретности»
- Так позвони ему.
- Нет, нельзя. Он не настроен теперь слушать. А мне сложно ему объяснить.
- Почему?
- Да, потому, что я тоже не настроена теперь разговаривать и что-либо объяснять.
- Ой, какие мы чувствительные, - всплеснула руками Света. – Инга, да где же ты воспитывалась? Ты словно не из этого мира. Обида сейчас это слишком большая роскошь.
- Всё, Света! Всё, ладно? Пожалуйста, тихо. Мне надо работать. Слышала, что мне грозит, если я не успею.
Света вздохнула.
- Ну, хочешь, я попрошу Родиона…
- Нет. Не надо, ничего не надо делать! – вскричала Инга.
Света направилась на свою половину, обронив:
- Упрямство – достоинство ослов.
