Ночь начиналась, как обычно:
Тишь, одиночество, стихи...
Самокопание - привычно,
Как дань за прошлые грехи.

В душе сумятица творилась,
А разум вёл подсчёт потерь...
Тихонько скрипнув, отворилась
Мной, помню, запертая дверь.

Из тьмы, пахнувшей затхлым склепом
Шагнул (я проглотил свой крик)
Высокий, в рубище нелепом,
Прямой, худой, как жердь, старик.

Живой, из плоти, настоящий,
Хоть аскетичен, даже хил.
И только взгляд его горящий
К себе притягивал, манил.

Заговорил чуть хрипловато:
"К утру уйду. Не обману.
Не за тобой я - рановато.
Ты просто подойди к окну."

И я увидел в лунных бликах
То, что во сне не увидать:
Шли сонмы призраков безликих -
За ратью - рать, за ратью - рать...

"Кто эти странные виденья?
Безлики, немы и глухи..."
"Твои грехи без отпущенья.
Неискуплённые грехи."

"Но почему же их так много?
Я жил, как все... Я - просто жил!
По жизни шёл своей дорогой...
И не всегда же я грешил!.."

"Но ведь грешил же. Потому-то
И накопились. Отвечай.
Дорогу перешёл кому-то
Или обидел невзначай...

Одних грехов ты не заметил,
А о других совсем забыл -
Душевной болью не ответил,
Не искупил, не замолил..."

"А сам ты кто? Скажи, не мешкай!
Знакомы мне твои черты..."
Он произнёс с кривой усмешкой:
"Не узнаёшь... Я - это ты"...

И растворился. Как и не был,
Исчез, растаял, словно сон...
А за окном серело небо...
Из храма доносился звон...