Как, небесная твердь. Обетованная плоть.
Даль великая, на ветру твоем стынут глаза –
Молчаливая синь, вселенская скорбь.
Целина, ты ли наша судьба?
И молитва и брань, вера и гимн.
На просторах весны мы взошли, как сорняк.
И не возделать то поле, лишь понять на дыбы.
Целина – и мать, и мачеха нам,
Тризна и колыбель. Начало начал.
Бездорожье да тьма обступают, как тать.
Вот уж везет дуракам, эх, а гулять, так гулять.
Целина да на все времена...
