В месяце разноцвет есть особый день.когда самый длинный день и самая короткая ночь в году.День солнцестояния.Время для сбора трав. Именно в этот день и ночь травы обретали свою волшебную силу. Зверобой для души и крови, чертополох от нечисти, «плакун-трава» от злого духа. На рассвете Оленюшка шла с полной суммой собранных трав, когда услышала топот многочисленных ног . Она увидела как ей наперерез через поле, бежит какая - то женщина с ребенком на руках. Головка ребенка как то странно болталась, но мать даже не обращала на это внимания. За женщиной в отдалении бежала толпа людей. Когда женщина приблизилась и упала ведунье в ноги, она узнала жену бортника Белену:"
Светлая, спаси сыночка моего Изяслава".
Оленюшка посмотрела в лицо малыша и увидела печать Морены-смерти на его личике.
Толпа селян не решилась приблизиться и к ведунье, подошел только муж бортник Молчун:«Прости Светлая, что потревожила тебя моя жинка. В ночь на Ивана-Купалу прыгал наш Изяслав со старшими с обрыва и видно под водой коряга была. Нет с нами его теперь, а вот жена верить не хочет. Помоги ей, а сыночку уже нечем не поможешь. Пусть даст дите по реке к Морене отправить».
Оленюшка взяла из рук обезумевшей от горя матери ребенка и отдала отцу. А сама взяла Белену за руку и повела к себе. Три дня боролась она за душу жены бортника. Но все было бесполезно. Сгорела ее душа, и остался на дне только пепел, нельзя уже было зажечь в ней искру радости.
Пришел за женой бортник с туеском меда:«Не кручинься, Светлая. Теперь она хоть не кричит. А захочет Лада и детки у нас снова народятся». С тем и ушли.
Кончался разносол . Уже иногда небо окутывала хмарь, и шел мелкий, нудный дождь. С бортником пришла к Оленюшке страшная весть: в Полесье мор на деток до двух зим. И было де его жене видение, мол, Перун требует жертву. Всех деток до двух зим, а то вообще изведет Род Полесья.
-Атебе виденье было, Светлая?
-Нет, но отчего меня не позвали?
-А что звать то. Дети мерли зараз. В тот же день и отправляли по реке.
Дым очередного плота скорби Оленюшка увидела издали. Но в самом Полесье никого не было. У общинной избы сидел хромой Девятко и плел лапти.
-А где все?
-Ты же ведунья, пошто не знаешь? Все ушли к Перунову камню. Я на такой путь неспособный. А то бы посмотрел, как деток резать будут - засмеялся Девятко. Был он бездетен.
Что было сил, бежала ведунья по лесу. Бортник не отставал. Еще в детстве слышала Оленюшка, тогда Неждана, о Перуновом камне. Когда чаша терпения Богов переполнялась, несли они детям своим Великий Мор и голод. И тогда только кровью невинной ,людской принесенный добровольно на Перунов камень искупались все грехи.
Но за всю жизнь Оленюшкину этого не было.
Она увидела сначала склоненные спины людей:женщин, мужчин и детей. Все Полесье было здесь. У камня стояла Белена и один из вохвов, по имени Проклятий.Волхва ведунья давно считала потерявшим разум.А вот люди в общине это считали близостью к богам.
Проклятий уже отнимал у матери грудного малыша.
-Стойте, заклинаю вас Макошью дающей жизнь и Мореной ее забирающую, Не того хочет Перун, отец наш.
-Не мешая нам, ведунья, Беляне было видение. А тебе нет.
Оленюшка поняла, что еще немного и вся эта одурманенная страхом толпа и на нее наброситься.
-Хорошо, я сама спрошу у Перуна, угодна ли ему ваша кровавая жертва.
Она выбрала из толпы малышку и улыбнулась ей ,и та охотно пошла к ней на руки Мать девочки тихо завыла. Ведунья понесла девочку к жертвенному камню и все это время пристально смотрела ей в глаза. Ребенок не должен почувствовать боль и страх.
Ведунья поставила девочку на камень и достала костяной нож
-О, Перун, тебе о грозный и справедливый отец наш, дарую эту жертву. Люба ли она тебе?- и полоснула по ножке чуть выше колена. По детской, золотистой от загара ножке потекла алая струйка крови. А сама, заслонив девочку телом, провела рукой по ножке снизу вверх, несколько раз.
И еле слышно произнесла: " «На море, на океане, не деревне Буяне там стояла хатка, в той хатке три сестры на колокола звонице. Они раны зашивали, они кровь останавливали. Ох ты, рана, заживися, ох ты, кровь, остановися.Кровь затворяю, рану заживляю" .
А потом отошла в сторону и снова спросила - Люба ли, тебе Перун, наша жертва?
Вся толпа увидела, как кровь начала подниматься вверх. И вот уже ее и следа нет. И даже ранка зарубцевалась. Девочка счастливо засмеялась.
-Не угодна Перуну ваша жертва. Идите домой люди. Я вам помогу.
Селяне почти бегом кинулись из леса.
А ведунья пошла в Полесье, и весь вечер ходила по избам. Выяснила, что малышей смотрели в общинном доме. Пошла к девке- няньке. Девка Пустеха лупала от страха глазами. И отвечала, заикаясь - Никто в эти дни не был. Окромя старосты, он ей подзатыльников навешал. Чтобы радела на работе. И жены Бортника Белены.Та приносила детям мед.
Потом пошла к последней семье, Зайцам. Заяц, хозяин прятал глаза, а жена его Зайчиха даже не предложила гостье квасу.
-Все вижу, ничего не скроете - нарочито строго сказала Оленюшка.
-Не губи, чем хочешь, откупимся. Не можем мы Зорюшку огню предать. Когда-то один человек с княжьей дружины сказывал, что есть де Вера такая. Что придет спаситель и оживит всех мертвых. И тем, кто чист душой будет вечная жизнь. Но это если только тело земле предать. Вот мы прячем тело. А ночью и отнесем к березке на Заячий остров, никто и не узнает. У кого как не у нашей девочки душа чистая.
Ведунья попросила зажечь очаг и принести ребенка.Потрогала ручки и ножки, они были словно вывернуты судорогой. Видно смерть наступила мгновенно.Несомненно, яд. Искала долго и все таки нашла, маленькая ранка за ухом. Красный рубец.
К Белене они пошли со старостой и кузнецом. Ибо ведала Светлая, какую силу имеет Тьма над человеком и в человеке.
Трава чемерица была у извергини в изголовье. В полотно завернутая.
Решали долго в общинной избе cудьбу супостатки. И из рода выгнать или утопить. Но вот одела мать погибшей Зорюшки на руку ухватку стеганую и взяла со стола траву - убийцу. И хлестанула по лицу детоубийцу.
И передала ухватку другой матери.
Поздно ночью бортник положил исковерканное ядом тело жены на плот и поджег. И оттолкнул от берега. А сам ушел в лес.
А еще под луной на заячьем острове вырос свежий холмик Прямо под белой раздвоенной березой.
Все тело у Ведуньи болело и ныло, словно это ее травой-черемицой отхлестали. И она, прямо ночью пошла к Синему озеру.
«Вода водица, прими боль мою. Смой все злое и даруй здоровье».
© Copyright: Галина Емельянова, 2011
Свидетельство о публикации №211070100493
