(Ирина Кузнецова)
Почему я его, потеряв, называю судьбой?
Потому что открыла в себе не известное что-то:
Я безумно скучаю! Беседую с ним (но с собой),
на двоих по привычке готовлю обед по субботам.
Я не верила в то, что бывает на свете любовь.
Я ступала по судьбам людским озорным верхолазом.
«Вот и с этим мальчишкой», - я думала, - «Буду собой:
если что-то не нравится – брошу решительно, разом!»
Было просто тогда откреститься коротким «прощай»,
легкость нрава его перепутав с ребячьим «незрелость».
Рассердиться на это мальчишество - брать укрощать
и, устав от бессилья, уйти налегке - как умела…
Кто же ведал тогда, что распнет эта жгучая боль,
захлестнут стихотворством ночным прошлогодние звуки?!
Я его, потеряв, называю своею судьбой
потому, что открыла любовь в этой долгой разлуке.
