Глава шестая
Они проснулись на рассвете. Алый свет лился в незашторенные окна. Габу лежала поверх одеял. Глаза ее были закрыты, смуглая кожа выглядела неестественно гладкой, словно шелк, которого хочется касаться. Флавин смотрел на нее и думал, что это, возможно, самая красивая женщина из всех, кого он когда-либо знал. Вернее не красивая, а скорее желанная. Женщина, на которую хочется смотреть, которой хочется касаться, ласкать ее, чувствовать тепло ее кожи, смотреть ей в глаза. Снова и снова. Даже после бурной ночи. «Может быть, это из-за того, что она малани?» - подумал Флавин. Ему почему-то вспомнилась Джо – такая же молодая, как Габу, того же роста, но… «Это пройдет, - сказал себе Флавин. – Еще одна ночь, еще один день и она станет, как и все. Как и всегда».
- Уже утро, да? – тихо спросила Габу, не открывая глаз.
Флавин не ответил.
- Словно и не спали, - она посмотрела на него все еще туманными ото сна глазами. – Давно ты не спишь?
- Пару минут.
- Я думаю, ты врешь. Ночью я не позволила тебе смотреть на меня, а ты слишком настырный, чтобы принять отказ.
- Может быть, я просто хотел убедиться, что ты – это все еще ты. Ночью все было так…
- Странно?
- Можно и так сказать.
- Все еще считаешь, что я обманываю тебя, использую?
- А разве нет?
- Почему же тогда я здесь?
- Именно поэтому.
- Ты ошибаешься, - Габу поднялась с кровати, подошла к открытому окну. – Думаю, будет лучше, если ты уйдешь.
- Я не хотел обидеть тебя.
- Это должно что-то значить?
- Я надеюсь, - он подошел к ней, обнял за плечи.
- Мы опоздаем в суд, - напомнила Габу.
- Я могу перенести слушанье.
- Что это изменит?
- Многое.
- А потом?
- Я что-нибудь придумаю.
- Мне кажется, ты просто хочешь провести со мной еще пару ночей.
- Ты не веришь, что я смогу защитить тебя в суде?
- Не сейчас, Флавин. Не со мной, - она обернулась, заглянула ему в глаза. – Если я тебе действительно не безразлична, то помоги мне убраться с Андеры.
- Нет, Габу.
- Тогда мы расстанемся.
- Ты этого хочешь?
- Нет, но от меня сейчас мало что зависит. Если меня отправят в тюрьму…
- Не отправят.
- Мне нравится твоя самоуверенность, но сейчас от нее мало толку. Насколько ты сможешь отложить слушанье? На пару дней?
- За пару дней может многое измениться.
- Это выстрел наудачу, Флавин.
- Иногда это помогает, - он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она выскользнула из его объятий и начала одеваться. – Я снова обидел тебя?
- Нет, просто хорошо дал понять, что для тебя это очередная игра – очередной роман, очередное дело.
- Хочешь сказать, что эта ночь для тебя не была игрой?
- Не так, как для тебя, - Габу замерла, наблюдая, как одевается Флавин. – Ты мне, правда, нравишься. И я, правда, никогда не пыталась использовать тебя.
- Тогда верь мне, - он бросил на нее короткий взгляд, который Габу так и не смогла понять, забрал книги и вышел из номера.
Проснувшийся город бурлил, как потревоженный муравейник, и Флавин, так и не сумев поймать такси, отправился в суд на трамвае, то нырявшем под землю, то взмывавшем над загруженной автотранспортом дорогой, вызывая легкую тошноту от столь стремительного движения. Какое-то время Флавин пытался читать, не желая тратить даром время, затем сдался, убрал книгу в кейс, откинулся на спинку сиденья, наблюдая, как за окном чередуется голубое небо и высотные здания. Мысли поплыли в прошлое, в оставшуюся за плечами ночь, в номер Габу, в ее постель…
- Проклятый Лакмус! – воскликнул в сердцах сидевший напротив Флавина мужчина. – Нет! Вы только посмотрите! – он дождался, когда Флавин обратит на него внимание, развернул свою газету и ткнул пальцем в возмутившую его статью. – Вот! – его густые усы ощерились. – Прямо тут! – он указал на сфабрикованную фотографию, где огромный осьминог сжимал в своих объятиях деревянную лодку.
Старый осьминог, древний, живший уже, казалось, целую вечность в не менее древнем озере. И никто не знал, сколько ему лет. Даже книги, которые Флавин вез в своем кейсе. Они рассказывали о первородных и молодых планетах, зародившихся, когда древние покидали этот мир. Рассказывали, казалось, обо всем на свете, кроме нужной информации, способной помочь спасти Габу.
- Безобразие! – не то выкрикнул, не то выплюнул в лицо Флавину усатый. – И еще пытаются защитить эту тварь, оправдать ее, ссылаясь на какую-то природу и предупредительные знаки!
- Многие считают, что этот осьминог живет здесь с тех пор, как первородные оставили наш мир.
- Плевать я хотел, сколько лет этому монстру. Говорю, его нужно убить, а озеро высушить и засыпать песком. Сколько еще должно случиться подобного, прежде чем люди поймут это?
- Вам жалко лодку? – спросил Флавин, снова устремляя взгляд к фотографии. – Вы рыбак, и Лакмус мешает вашему бизнесу?
- Я не рыбак, - затряс головой усатый.
- Тогда что вас не устраивает? Лодка не ваша, озеро вас не кормит. В чем проблема? Зачем цепляться к людям с этой дурацкой статьей? Ничего страшного не случилось.
- Ничего страшного не случилось?! – усатый зашелестел газетой. – Погибли трое невинных. Вот! – он ткнул пальцем в выделенную жирным строчку. – Двое влюбленных, украв рыбацкую лодку, погибли в результате нападения Лакмуса. В эту же ночь гигантский осьминог утащил на дно еще одного человека. Им оказался престарелый рыбак, пытавшийся помочь влюбленной паре. Его тело до сих пор не найдено… - усатый смерил Флавина недовольным взглядом, опустив свой палец к фотографии пропавшего старика.
Флавин послушно посмотрел на фотографию, пожал плечами.
- Вы что, злодей? – спросил усатый. Флавин качнул головой. – Значит, один из этих генетических монстров?
- Нет.
- И не один из генетических героев, которые ночи напролет ловят монстров?
- Нет.
- Тогда это должно волновать вас!
- Не думаю.
- Это может произойти с каждым!
- Только с теми, кто решит поплавать ночью на озере Левин.
- Ладно. Допустим, подростки сглупили. А как же старик?
- Никто не заставлял его играть в героя. К тому же, его, скорее всего, сгубила жадность. Он плыл не спасать влюбленных. Он плыл забрать свою лодку.
- Не факт.
- Сомневаюсь, что его тело отнесут в институт Рашилайи, чтобы прочитать сохранившуюся память и узнать правду.
- Да и тела-то нет.
- Вот, видишь! – Флавин улыбнулся и протянул усатому свою визитку. – На случай, если надумаешь убить жену или сенатора.
- Адвокат?
- Возьми. Пригодится.
- Флавин, – задумчиво произнес усатый. – О тебе пишут газеты.
- Не обо мне. Они пишут о тех, кого я защищаю, - Флавин поднялся на ноги и направился к выходу, услышав сообщение о том, что трамвай приближается к нужной ему остановке.
Показалось громоздкое здание суда. Столпившиеся у главного входа репортеры защелкали фотоаппаратами, слепя глаза. Флавин прошел мимо них, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Кто-то схватил его за руку, кто-то задел плечом. Флавин замешкался. Кейс с книгами и бумагами из суда открылся. Его содержимое высыпалось под ноги репортеров.
- Давайте помогу собрать, - предложил какой-то дряхлый старик.
- Я сам! – отмахнулся от него Флавин, все еще пытаясь отыскать в толпе наглеца, из-за столкновения с которым открылся кейс.
- Будет очень жалко, если затопчут такие хорошие книги, - закряхтел старик, поднимая книги с земли.
- Бумаги для суда мне дороже, – заворчал Флавин, собирая папки и выпавшие из них листы.
Перед глазами замелькали ноги репортеров. Мужские и женские. В брюках и юбках. На одних ботинки, на других туфли. Они топтали приготовленные для суда бумаги, мяли, оставляли черные следы подошв, протыкали тонкими шпильками.
- Да помоги же мне! – закричал Флавин, но старик уже ушел. Собранные им книги лежали стопкой в раскрытом кейсе. – Ну, хоть за это спасибо, - проворчал Флавин, закончил собирать бумаги, поднялся на ноги, попытался взглядом отыскать в толпе старика. Замер, нахмурился, пытаясь вспомнить его лицо. Знакомое лицо. – Я слишком много работаю, - тихо сказал Флавин, стараясь прогнать неприятное чувство дежа вю. «Или же во всем виновато солнце… Да, определенно солнце».
Он протиснулся сквозь толпу репортеров, нырнул в прохладную тень окруженного колоннами портика городского суда, снова огляделся и скрылся в здании.
- Ты становишься знаменитым, – сказал Синглар, закрывая дверь в отведенный для них кабинет. – Никогда не видел, чтобы твоим делом интересовалось так много стервятников.
- Наше слушанье начнется через час. Эти стервятники пришли узнать какой приговор вынесут Лакмусу.
- Лакмусу? – опешил Синглар.
- Это осьминог из озера Левин.
- Я знаю, кто это, только не думал, что они решат его судить.
- Почему нет? – пожал плечами Флавин.
- Он ведь животное!
- Зато древнее. Я ехал сюда на трамвае, так там только об этом и говорят.
- Ты ехал на трамвае?
- Да. Такси было не поймать, к тому же в общественном транспорте иногда бывает очень даже интересно, - Флавин увидел коробку на столе. – Это вещи Кафланда?
- А ты как думаешь?
- Думаю, что тебе снова пришлось соблазнить уборщицу в отделе улик.
- Нет. На этот раз ты обязан Джо.
- Правда? – Флавин заглянул в коробку, не особенно следя за разговором. – Попроси ее сходить за кофе.
- Ты же не пьешь кофе из автоматов.
- В конце улицы есть неплохое кафе.
- И это твоя благодарность Джо за то, что она достала для тебя этот хлам?
- Это не хлам, - Флавин перевернул коробку, высыпав на стол содержимое. – Это может помочь нам выиграть дело.
- Сильно сомневаюсь, что это вообще имеет отношение к нашему делу.
- Габу сказала, что Кафланд и Юругу связаны.
- И ты веришь ей? Интересно почему?
- Потому что я хочу выиграть это дело.
- Нет. Я спросил, почему ты стал верить ей?
- Спроси лучше, как начался у меня день.
- Он начался у тебя с ней?
- Я видел странного старика, когда шел на работу. - Флавин неспешно начал раскладывать на столе вещи Кафланда. – Его лицо показалось мне знакомым, но я так и не смог вспомнить, где его видел раньше.
- Черт возьми, Флавин! – застонал Синглар.
- Думаешь, это ненормально? Обычно я очень хорошо запоминаю лица.
- Какие лица?! Ты лучше подумай, что скажет судья, когда узнает! – ему захотелось встряхнуть Флавина, заставить его очнуться, оторвать от этого бесполезного изучения никому ненужных улик. «И эта его отрешенность!». – Тебе что плевать? На все плевать, лишь бы затащить… - Синглар запнулся, увидев на пороге Джо.
- О чем это вы? – спросила она, широко улыбаясь. – Я что-то упустила?
- Флавин спит с Габу, - сказал Синглар, потому что ни о чем другом сейчас думать не мог.
- Он что? – опешила Джо, решив, что ослышалась. – Флавин, он только что сказал, что ты… - она встретилась с адвокатом взглядом, замолчала, поджала губы, взмахнула рукой, собираясь что-то сказать, шумно выдохнула, снова взмахнула рукой, резко крутанулась на месте и вышла из кабинета, изо всех сил захлопнув за собой дверь.
- Иногда ты бываешь редкой скотиной, Синглар! – тихо сказал Флавин.
- Может быть, - он отчаянно пытался не замечать появившееся чувство вины, - но в отличие от Джо, судья не влюблена в тебя. Она не станет хлопать перед твоим носом дверью. Она просто закроет это дело и все! – чувство вины сменилось праведным гневом. – Ты хочешь провалить все из-за того что не смог удержаться и уложил в кровать своего клиента? Может, пойдешь к судье и расскажешь ей о своем подвиге? Или газетам? Куда уж хуже?
- Успокойся, – Флавин вернулся к изучению разложенных на столе улик. – Никто ни о чем не узнает, если ты, конечно, не будешь кричать об этом на каждом углу.
- Я-то не буду, но люди…
- И Джо ты зря посветил в это.
- Она будет молчать.
- Нет ничего хуже ревнивой женщины.
- Мне нужен был союзник, – Синглар подошел к открытому окну. – Скажи лучше, что ты собираешься напеть судье?
- Я перенесу слушанье.
- Зачем же тогда, ты просил меня достать вещи Кафланда?
- Затем, что ничего другого у нас больше нет, - сказал Флавин, собирая разложенные на столе вещи обратно в коробку.
Он оставил лишь две из них: кольцо с выгравированной внутри надписью «Мы умрем вместе, Джейн» и старую, затянутую в целлофан карту города.
- Не думаю, что это хорошая идея, – предупредил его Синглар.
- Вернем вещи чуть позже, – пообещал Флавин, передавая ему кольцо. – Узнай, кому оно принадлежало.
- Ясно дело кому! – Синглар ткнул пальцем в стикер на коробке. «Кафланд» - было написано на зеленой бумаге.
- Кому оно принадлежало до того, как попало к Кафланду.
- Чем будешь заниматься ты?
- Изучу город, – Флавин поднялся из-за стола и нетерпеливо посмотрел на часы.
