Глава 2
Год второй

Так началась моя бродячая жизнь – жизнь без уютного и тёплого дома, без заботливых хозяйских рук, и самое главное, - без уверенности в том, что сегодня ты поешь досыта. Помню, с какой брезгливостью я рылась в ближайшей помойке, отыскивая себе еду. Кошки ведь очень чистоплотные животные, а в мусорных баках всегда грязь, гниль, противные запахи. Но деваться было некуда – когда желудок сводит от дикого голода, тут уже не до грязи и вони.
Но чуть позже я открыла для себя более цивилизованный способ питания – на местном рынке, где на открытых лотках лежала рыба всех сортов. Долго ли ловкой кошке стащить у зазевавшейся тётки-продавщицы вкусную рыбку? К тому же, несколько сердобольных торговок, жалея бездомных животных, подкармливали нас и рыбой, и мясом, и молоком. Да, среди нас было несколько кошек и две старые собаки – к их чести сказать, не обращавшие на кошек никакого внимания.
О собаках я хочу поговорить особо. Я не люблю их из-за их подлости, подхалимства и, главное, из-за мерзкой привычки нападать исподтишка. Да, разумеется, это их природа, но всё равно противно оттого, что кошка часто бывает бессильна против собаки. Конечно, не всякая кошка…
Да, я не люблю собак, но в моей жизни был эпизод общения с маленькой больной собачкой, и это навсегда врезалось в мою память, в мою душу. Дело было так: однажды, ближе к вечеру я лежала возле рыночной помойки, забравшись в картонную коробку. Я была сыта и настроена весьма благодушно. Жизнь, вроде бы, вошла в свою колею, и я быстро привыкла к её новым условиям. Иногда мне ещё хотелось отыскать моего несчастного хозяина Мишку, но со временем такие мысли приходили всё реже и реже…
Так вот, в тот вечер я уже задремала в своей коробке, как вдруг возле помойки остановилась шикарная иномарка. Я настороженно выглянула из своего убежища – мало ли, что… Дверца машины распахнулась, и чья-то рука, держа за шкирку маленькую собачку, выбросила бедное животное в мусорный бак. Дверца захлопнулась, и машина уехала. Собачонка еле слышно взвизгнула и зашевелила лапками – наверное, хотела встать, но не удержалась на скользком мусорном пакете и шлёпнулась на землю. К тому времени я уже вылезла из своей коробки и подошла к нежданной пришелице. Я рассмотрела её со всех сторон: маленькая, худенькая, с чёрной свалявшейся шерстью и гноящимися глазами. Наверняка породистая.
«Что же могло произойти с этой собачкой? – думала я, осторожно обнюхивая бедняжку. – То, что она серьёзно больна, вполне очевидно. Наверное, хозяева не захотели её лечить, а просто выбросили на свалку, как ненужную вещь. Неужели есть такие бездушные люди, которые…» Мои размышления прервало жалобное скуление больного существа. Собачка заплакала, очень тихо и безнадёжно, и я не выдержала – я легла рядом с нею и стала неистово лизать её мордочку и шерсть. Я не боялась заразиться, я знала, что у нас, кошек, свои болезни, а у собак – свои. А в тот момент острая жалость к больной собачке затопила всё моё существо. Я подумала о том, что ей надо бы попить, но вот как же принести воду? А сама бедняжка даже до ближайшей лужи не доползёт…
И тут над моим ухом кто-то зло зарычал. Я подняла голову и увидела здоровенную дворнягу с перекошенной от злости мордой. Эта псина жила где-то здесь неподалёку, и я уже слышала об её злобном нраве.
- А ну-ка, убирайтесь отсюда! Это моё место! – рычала дворняга
Я попыталась разрядить обстановку:
- Разве ты не видишь, что маленькая собачка очень больна? Куда ей идти? Она даже встать не может!
- А меня это не волнует! Убирайтесь отсюда обе, иначе вам будет очень плохо! – яростно ответила мне эта фурия. И тут я взорвалась:
- Да, плохо будет – но тебе!
И с этими словами я прыгнула и, что было сил, вцепилась прямо в наглую дворнягину морду! Злобная тварь взвыла от боли (коготки-то у меня острейшие!) и стала мотать головой из стороны в сторону, отчаянно пытаясь стряхнуть меня. Ну, конечно, это ей не удалось, так как я держалась очень крепко, глубоко запустив свои когти в противную собачью морду. Моя ярость была просто беспредельной, и она мгновенно вытеснила весь страх перед большой агрессивной собакой. В минуты смертельной опасности во мне будто просыпались неведомые силы, и я смело бросалась в бой.
Наконец дворняга отчаянно взвыла, что означало полную капитуляцию, и я отцепилась и спрыгнула на землю. Большая псина, растеряв в схватке со мной всю свою злобу и наглость, со всех ног улепётывала от меня с трусливо поджатым хвостом. Я гордо повернулась к больной собачке:
- Ну, как я её отделала? Не бойся, тебя здесь никто не тронет!
Бедняжка посмотрела на меня с такой огромной признательностью, что у меня на миг замерло сердце. Она даже попыталась встать, но не смогла. По худенькому чёрному тельцу пробежала дрожь…
И тут из-за гаражей, стоявших неподалёку, стали выходить кошки. Их было шестеро, разных пород и мастей. Вперёд вышла немолодая серая кошка:
- Мы приветствуем тебя, храбрая незнакомка! Давно уже надо было проучить эту дворнягу, ведь она не давала нам спокойно жить.
- А что же вы сами не могли её прогнать? Вас же вон сколько, а она – одна, - ответила я.
Серая кошка заметно смутилась:
- Ну, мы не такие смелые, как ты… Знаешь, мы все просим тебя присоединиться к нашей стае, нам нужны такие ловкие и сильные, как ты.
- Да что – я? Вы лучше помогите вот этой больной бедняжке. Она – тоже собака, но очень мучается, и ей бы надо попить.
- Она не доживёт до рассвета, - сказала серая кошка, - она обречена…
- Нет, этого не может быть! – вскричала я. – Она должна выжить!
Я снова стала лизать мордочку чёрной собачки, затем крепко прижалась к ней, словно вливая свои жизненные силы в угасающее тельце.
- Живи же, живи! Борись со смертью! – снова и снова твердила я, а больное существо благодарно смотрело на меня тёмно-карими глазами, в которых светилось что-то непонятное мне, что-то ещё до конца непознанное, но мне от этого стало намного легче.
Так мы и лежали вместе, молча, а поодаль неподвижно застыли вышедшие к нам кошки. И когда первый луч солнца коснулся нас на рассвете, маленькая чёрная собачка умерла. Да, она умерла, но в последние часы её жизни я согрела её душу своей добротой – и я горжусь этим до сих пор.
Что ещё рассказать о той моей бродячей жизни? Я присоединилась к стае серой кошки, и мы вместе таскали с рынка еду, вместе спали под гаражами, ссорились, мирились – в общем, как могли, так и жили. Именно в те времена я очень хорошо научилась распознавать характер и настроение человека ещё издали. Кстати, ведь учёными уже доказано, что кошки умеют читать человеческие мысли, кошки сканируют человеческую ауру. И я видела людей, что называется, насквозь.
Также я довольно быстро завоевала себе авторитет в стае, и даже видавшие виды коты иногда заискивали передо мной. Я действительно не боялась никого и ничего, я была сильна, ловка, умна, наконец, молода и красива. Вот только блохи доставляли мне множество неприятностей, и как бы я ни старалась, всё равно не могла уберечь свой густой мех от противных насекомых.
А моё бесстрашие однажды вышло мне боком – это случилось, когда я ждала появления на свет своих первых котят. Мы тогда бродили возле рынка, и стая бродячих собак погналась за нами, но я, как всегда, решила показать свой норов (совершенно не подумав о последствиях!) – и тяжело за это поплатилась. Нет, меня собаки не тронули – не успели, но мне пришлось убегать с большим животом от четырёх здоровенных псин, причём, убегать довольно быстро – от скорости зависела моя жизнь. Я с огромным трудом вскарабкалась на обледенелую крышу гаража (дело было зимой), чуть не сорвалась, но спаслась от собак. А вот жизнь моих детей оборвалась – они родились мёртвыми… Наверное, это произошло вследствие нервного стресса и непомерной физической нагрузки во время моего бега от собак. С той поры у меня больше не возникало желания продолжить свой род… Но, надо сказать, я всё равно не пасовала перед собаками, я не давала себя в обиду и всегда была готова защищаться до последнего.
Потеря котят постепенно забылась – из моей памяти её вытеснили повседневные заботы о пище, о тёплом и безопасном убежище. Так шли дни за днями, и я уже даже не могла себе представить, что когда-то у меня было двое хозяев – добрая старушка и мальчик Миша. Я уже с трудом помнила, что когда-то у меня была мама… И, спроси у меня в тот момент, хотела ли я снова жить вместе с человеком, я бы, наверное, задумалась: а надо ли? Чтобы потом снова испытать боль предательства и горечь отверженности – ну уж нет! Независимость – вот то, что мне нужно. Да, так я думала в то время…
Однажды на рынке меня заметила одна из покупательниц, молодая женщина в ярко-синей куртке. Она улыбнулась, рассматривая меня:
- Ах, какая тут красивая киса живёт! Какие у тебя глаза – большие, зелёные! А хвост-то какой пушистый!
Я с опаской посмотрела на эту женщину, но мысли её были чисты и ясны: действительно, я понравилась ей. Я подошла к ней поближе, а она продолжала:
- Хорошая киса! Вот если бы у меня дома не было кошки, я бы точно тебя взяла к себе. Давай, я тебя рыбкой угощу!
Я быстро съела неожиданный гостинец, а та женщина пошла куда-то дальше – видимо, к своей домашней кошке. Ну, с такой вот хозяйкой ещё можно было бы жить, но где же найти подобную ей? Кому мы нужны – грязные, блохастые, диковатые, испуганные? Уж лучше и не мечтать о спокойной домашней жизни, потому что у многих из нас уже был отрицательный опыт этой самой жизни, когда хозяин хладнокровно вышвыривает тебя из дому и больше не вспоминает о тебе. А для чего тогда заводить у себя животное, скажите на милость? Для того, чтобы наиграться вдоволь, а когда оно надоест, просто взять и выбросить?
Вы скажете, что такие мысли вряд ли будут посещать кошачью голову – пусть даже такую умную, как мою. Что ж, это ваше мнение, и я не собираюсь с ним спорить. Я просто знала, что пока я надеюсь только на себя саму, мне не грозит никакое предательство со стороны человека. И всё равно где-то на самом донышке моего сердца тлела маленькая искорка надежды на полноценную дружбу с человеком. Ведь мы, кошки, и созданы Творцом для жизни с людьми бок о бок. Посмотрите, как невзрачно выглядит уличная кошка по сравнению с хозяйской, домашней. Это оттого, что уличной кошке не хватает любви, заботы и понимания.
Да, всё это так… И вот, весной следующего года произошло знаменательное событие, о котором я до сих пор вспоминаю с теплом и благодарностью.