Все события, персонажи, общественные организации, государственные институты, тенденции и теологические аспекты вымышлены и, упаси Господь, не имеют ни малейшей связи с реальностью!

Нью-Йорк, 2113 г.
Молодой журналист Ричард Гудсэнс торопился на встречу с главным редактором сайта. «Зачем с раннего утра вытаскивать человека из постели и назначать личную встречу? Разве отменили все средства связи?», - думал он. Но делать нечего – приходится идти, хотя путь на Президент стрит не близкий. Кому бы сказать, что там могут располагаться редакции, институты, лаборатории, еще сто лет назад – кто бы поверил в такую чушь?!
Буквально вбежав в кабинет шефа, он увидел еще трех своих коллег. Они о чем-то напряженно думали, будто им предложили половину золота мира, но при этом потребовали отгрызть собственные ноги.
- Доброе утро! Что случилось? – с невинным видом спросил Ричард. Не то, что бы он не предполагал, почему его так срочно вызывали в офис. Скорее всего, причиной послужило несколько последних скандальных статей.
Редактор внимательно посмотрел в глаза одному из своих лучших журналистов и лукаво улыбнулся.
- Что бы там не говорили эти шизофреники в мантиях, каждое слово, написанное мной – чистейшая, я бы сказал, кристальная правда! – предвосхищая нападки, оборонялся Ричард.
- Присаживайся! Я не об этом хочу с тобой поговорить.
Ричард с интересом сел в удобное кресло, напротив редакторского. Редактор выдержал длинную паузу, потом жестом предложил остальным присутствующим удалиться.
- Ричард, ты ходишь в церковь? – задумчиво спросил он.
- Если ты позабыл, Эрл, но для того, чтобы стать журналистом необходимо закончить хотя бы среднюю школу.
- Резонно… - Эрл впал в еще большую задумчивость. – Ты молодой, но уже довольно известный журналист. Твой блог пользуется популярностью. Но вот в чем беда, - редактор затянулся электронной сигарой, и вернувшись из своей задумчивости продолжил. – Хватит ходить вокруг да около! Я предлагаю тебе стать самым значимым журналистом последних десятилетий – культовой фигурой, звездой, миллионером, в конце концов!
- Учитывая, что ты спрашивал о церкви, наверное, нужно душу дьяволу продать? Я согласен! Куда кровью капать?
- Шутки шутками, но я – серьезно! Ты же надеюсь не в Гранд-каньоне живешь? Слышал что-нибудь о ФПЕР?
- Само собой! Федерация Православных Епархий Руси! Бывшая Россия!
- Так вот завтра ты идешь в посольство и просишь религиозного убежища: так, мол, и так, принял православие, в Америке тебя хотят упечь на принудительное лечение, поэтому, пока врачи не узнали о том, что ты православный – нужно срочно эмигрировать. В посольстве, конечно, люди умные работают, но если хорошо сыграешь – увидишь ФПЕР, напишешь что там происходит – все читатели твои! И половина прибыли с рекламы сайта – тоже!
- Почему именно я?
- Ты же специалист по странам Третьего мира! Вряд ли я найду в Нью-Йорке еще журналиста, который знает русский язык, да еще и разбирается в православной идеологии. - Эрл, действительно, был прав. С того момента, как комиссия ООН посетила ФПЕР и убедилась в том, как православие влияет на жизнь государства, эта религия в большинстве стран была признана экстремистской.
- Согласен! – они пожали руки и принялись болтать о политике, попивая кофе.
Главной темой обсуждения, конечно, была ФПЕР. В тридцатых года двадцать первого века государственная пропаганда православия достигла своего апогея. Подавляющее большинство людей каждый день начали ходить в церковь, а сами церкви взяли на себя функции муниципалитетов. Потом, а что потом особенно неизвестно. Взяв власть в свои руки, церковь решила большую часть бюджета страны тратить на миссионерскую деятельность, однако опасность «бесовских идей» прогрессивного человечества все нарастала. В пятидесятых европейские и американские журналисты ввели термин «суконный занавес», по материалу из которого шили себе рясы низшие православные чины.
Однако запрет на общение с иностранцами не оберегал Европейский Союз и Китай от назойливых проповедников. Оценив масштаб угрозы (погружение мира в средневековье) Генеральная ассамблея ООН почти единогласно, за исключением ФПЕР, постановила построить вокруг Православной Руси стену, и выделить международный контингент войск для ее охраны от посягательств наиболее активных священников. С тех пор эта страна существовала в полной изоляции от внешнего мира, за исключением двух труб: по одной из России в Европу поставляли нефть, а по другой – из Европы в Россию промышленные товары.
В прессе, конечно, регулярно появлялись снимки со спутника Православной Руси, но понять по ним что там происходит – совершенно не представлялось возможным: лучшие антропологи, историки, психологи, психиатры – не могли объяснить практически ничего.
Выйдя из редакции, Ричард решил не распыляться и немедленно заняться делом. Не прошло и нескольких минут, как такси мчало к посольству ФПЕР.
И вот, показалось здание с золочеными куполами и флаг, напоминающий византийские иконы. На нем в форме креста были начертаны буквы «I.X.Ц.I.» (Иисус Христос Царь Иудейский) - сверху, а снизу «В.В.Ц.Р.». Вторая аббревиатура, несмотря на глубокие познания в русской культуре, осталась не понятой Ричардом.
«Наверное, это что-то из Новой теологии», - подумал он. В университете им рассказывали, что с того момента, как опустился «Суконный занавес» теология в России претерпела колоссальные изменения, и теперь православие мало чем напоминало свой аналог столетней давности.
Вокруг посольства выставлен плотный полицейский кордон.
- С какой целью идете к посольству Православной Руси? – спрашивает строгий человек в полицейской форме. – Вы знаете, что их идеология находится под запретом на территории Соединенных Штатов Америки?
- Да, я журналист, хочу написать об этой стране.
Полицейский пытается скрыть недоумение, и молча пропускает Ричарда. Однако, впереди высокая бетонная стена, не меньше пяти метров в высоту. Возле металлической двери, выкрашенной в старый русский триколор, видимо когда-то кем-то из протестующих против нового режима в России.
Справа от двери вдруг загорелся дисплей, источая запах ладана. Появилась надпись: «Приложите палец к идентификационной ленте». Ричард последовал указанию, надпись тотчас поменялась: «Для входа на территорию посольства ответьте на следующие вопросы». Ричард еще чуть подождал и появился первый вопрос: «Верите ли Вы в Бога/богов: да, нет». Вспоминая, что Русь государство теологическое, или как сами русские говорят – теократическое, он нажал «да». Экран поменял цвет на зеленый, не успел он обрадоваться, как появился следующий вопрос:
«В какого Бога/богов Вы верите:
- Аллах.
- Иегова.
- Иисус.
- Будда.
- Я – язычник».
Не долго думая Ричард ответил: «Иисус». «Это совсем просто, только дурак не знает, что кроме Иисуса эти люди никого не признают», - подумал он. Экран снова позеленел, но потом поменял цвет на желтый. Следующий вопрос: «Ходите ли Вы в церковь: да, нет».
Вопрос, казалось бы, не отличался от предыдущих, но журналист почувствовал какой-то подвох. «Если я православный, то ни в какую церковь в Америке ходить не могу!», - решение Ричарда очевидно – «нет». Снова зеленый экран, а затем еще один вопрос:
«К какой конфессии Вы принадлежите:
- Католицизм.
- Протестантство.
- Православие.
- Униат».
Ричард нажал «православие». Послышался щелчок открытой двери. На входе стоял человек с автоматом Калашникова, сбоку висела шашка. Однажды Гудсэнс, будучи студентом, видел такое оружие в музее.
- Здравствуйте! Проходите, - бросил он.
Ричард прошел. Дверь снова закрылась. Охранник был одет в высокую папаху с кокардой в форме довольно большого православного креста с надписью: «За веру и патриарха», довольно короткую рясу цвета хаки с погонами. На черных погонах была узкая белая полоса, на которой располагался небольшой золотой крест. Они шли несколько минут. Возле следующей двери сидел человек в такой же форме, погоны были без знаков отличия, зато можно было хорошо разглядеть нашивку на левом рукаве. Нашивка черная, круглая. В центре – лик Иисуса на фоне креста. И те же аббревиатуры, что и на государственном флаге ФПЕР.
- Представьтесь, пожалуйста! – выпучив стеклянные глаза, спрашивает второй охранник.
- Ричард Гудсэнс.
- С какой целью прибыли в посольство?
- Встретиться с послом.
- С какой целью хотите встретиться с послом?
- Попросить религиозного убежища.
Охранник записывал каждое слово на бумагу. «Неужели в России нет лучшего применения дереву, чем переводить его на бумагу, которую потом выкинут», - подумал Ричард.
- Какова цель получения религиозного убежища? – все тем же металлическим голосом продолжал охранник-писарь.
- Не хочу находиться в психиатрической лечебнице! – раздраженно ответил Ричард.
- По какой причине не хотите находиться в психиатрической лечебнице?
- Потому, что я здоров! Просто я – православный, а здесь за такое сразу в дурку!
Охранник поднял глаза. Они источали теплоту и любовь.
- Почему ты сразу не сказал, что православный!? Ты голоден? Кутию? Кагор?
- Нет, нет, мне нужно к послу… - по-православному робко попросил Ричард.
- Одну минутку! – охранник взял в руки телефонную трубку, образца двадцатого века и сообщил о приходе «брата во Христе». – Присядь пока, подожди. Отец Онуфрий скоро тебя примет, - он указал на обитый кожей табурет.
Ричард послушно сел.
- Слушай, а как ты православный - ты же не русский?! – вдруг усомнился охранник.
- Я изучал русскую культуру в университете и уверовал.
- Тьфу! Слова-то, какие бесовские «университет»! Тьфу… пакость, чертовщина! – закончив свою однозначную экспрессивную оценку, охранник продолжил, - ладно, второй сорт – не брак. Хоть и не русский, но православный! Наш! Меня, кстати, Акакий зовут! – он протянул руку.
- Ричард!
- Не! Не басурманскую муть, как тебя батюшка крестили?
- В Америке негде креститься!
- Так дело не пойдет! – охранник нажал какую-то кнопку. В коридоре появились еще двое. – Иди с ними, не бойся.
Они долго петляли по коридорам, пока не вошли в комнату, напоминающую церковь. Возле купели стоял человек в черной рясе священника и длинной бородой. На груди висел восьмидесятисантиметровый крест, усыпанный изумрудами и рубинами.
- Подойди, сын мой! – он выставил вперед руку. Ричард подошел и поцеловал. Он выставил другую, Ричард снова поцеловал. – Я - отец Фифаил, - в нем был что-то жеманное.
- Ричард Гудсэнс, - немного наклонив голову, представился молодой журналист.
- Господь все знает. Ты хочешь креститься в православную веру?
- Да, отец.
- Отчего же?
- Изучая русскую культуру – уверовал.
- Молодец… С того времени, как мы закрылись от бесовских режимов Запада, кое-что изменилось. Перед крещением нужно подписать некоторые документы, - отец Фифаил достал из под рясы лист бумаги, - перед этим выберем тебе имя… - клирик на несколько секунд задумался, - будешь Пассарион! Пассарионов я еще не крестил! – отец Фифаил достал ручку и вписал имя неофита. Прочти и подпиши! – он протянул листок Ричарду.
Ричард начал читать: «Я, Пассарион Фифаилович Гудсэнс принимаю святую православную веру, в связи с чем, принимаю на себя права и обязанности человека православного. А именно, имею почетное право на:
- посещение православных святынь.
- целовать руку батюшке.
- проживать на территории ФПЕР.
- уплачивать десятину в пользу церкви.
- участвовать в православных огненных развлечениях.
- носить православный крест.
Обязан:
- почитать церковь и Патриарха, да святится имя Его.
- доносить о грехах.
- соблюдать заповеди.
- беспрекословно подчиняться распоряжениям представителей церкви (батюшек, учащихся семинарии) и представителей представителей церкви (органы государственной власти).
- бороться с распространением бесовщины, а именно: лжехристианами (не православными христианами), христопродавцами (атеистами), христоубийцами (объяснение не требуется), колдунами (так называемыми «учеными»), еретиками (те, кто не выполняет приказы Государственного Духовенства), грешниками (на усмотрение местных батюшек).
В случае нарушения мною данных обязанностей, либо для спасения бессмертной души, в случае необходимости (на усмотрение представителей церкви) прошу сжечь меня в установленном порядке».
Ричард подписал договор. «Вот тебе и договор с дьяволом, пророчески пошутил...», - подумал он.
- Ну что, осталось провести обряд! Но сначала нужно оплатить! У тебя есть деньги? – спросил Фифаил.
Ричард достал карту. Фифаил уточнил код защиты и забрал ее себе.
- Теперь у тебя есть Иисус – зачем тебе деньги!? – пояснил он.
После таинства крещения отец Фифаил пригласил отметить это событие в свою келью. Келья была примерно сто-сто пятьдесят квадратов, выдержанная в стиле рококо. Они уселись за стол.
- Каллисфения! Каллисфения! – громогласно прокричал Фифаил.
Вышла молодая девушка в откровенном наряде, но волосы скрывал платок.
- Каллисфения! Принеси-ка нам кагору урожая две тысячи семьдесят шестого года из виноградников владыки Евпсихия! И фазанов!
Каллисфения удалилась.
- Люблю я посидеть с людом православным! – мечтательно сказал Фифаил.
- Можно задать Вам вопрос, батюшка.
- Не! Это не жена, она моя служанка во Христе!
- Я не об этом…
- Спрашивай, Пассарион! – Фифаил откинулся на спинку золоченого кресла.
- Эта аббревиатура… «В.В.Ц.Р.» - что это значит?
- И чему вас только колдуны проклятые учат? Это значит: Владимир Второкреститель - царь русский! Святой президенто-премьер-министр Владимир Второкреститель восстановил веру православную в России. При нем все и началось: в книгах – батюшки, в кино – батюшки, в литературных журналах – отдел «домашняя церковь», в театре – батюшка, в филармонии – батюшка, даже на съезде байкеров или наркоманов – батюшка. Он, почитай, Русь заново крестил. А патриарх Исхирион причислил его к лику святых и посмертно венчал на царство. Так что теперь царь у нас на веки вечные есть, он является в образе птахи Божьей патриархам и говорит что делать, а патриархи уже его волю в жизнь претворяют. А кто против слов святого – на костер! Правильно я говорю, Пассариончик?
- Верно, батюшка.
- Хм! Еще бы, неверно! Говорят церемония была очень красивой! Патриарх выкопал святого золотой лопатой, водрузил ему на голову корону, а потом алмазной пилой распилил на девяносто девять частей, по количеству епархий – и разослал святые мощи Владимира Второкрестителя по всем ним, - отец Фифаил достал складную икону, на которой был изображен лысоватый человек жестким взглядом и царской короной, вокруг головы был бело-сине-красный нимб.
Тем временем Каллисфения принесла один за другим двенадцать фазанов.
- А кагор где?! – нервно спросил отец Фифаил.
- Сейчас принесут, он тяжелый же…
- Ладно! Кастрикий! Быстрее неси, отлучу! Прокляну!
Тут же появился этот самый Кастрикий, один из тех, кто вел по коридору Ричарда-Пассариона, в руках у него был ящик с двадцатью бутылками кагора.
- Ну, посидим чуть-чуть, - добродушно поглаживая бороду, произнес святой отец.

Проснулся Ричард в самолете. Напротив сидели два человека в серых рясах. Страшно болела голова. «Этот кагор не из виноградников Евпсихия, а из задницы сатаны!», - подумал Ричард.
- Пассарион Фифаилович! Доброе утро, - поздоровался один из них.
Ричард сумел разглядеть на его серых погонах два черных просвета и один большой крест между ними. «Майор», - подумал он.
- Мы из ФСБЕ – Федеральной Службы по Борьбе с Ересью. Мы обо всем знаем: Вы журналист, поэтому, чтобы Вы не смогли вернуться, хотя это вряд ли получится, и опозорить наше праведное общество, придется Вам сделать что-то, что у нас считается хорошо, а у них – плохо. Поэтому Вы будете проводить огненное развлечение в Санкт-Владимирсбурге.
- Ага! Вода есть?
- Святая пойдет? – спросил майор, и протянул двухлитровую бутылку.
«Лучше бы минеральная!», - подумал Ричард.
Федеральная Служба по Борьбе с Ересью была создана почти сразу после объявления политики «Суконного занавеса». Дело в том, что не все населения России безропотно приняло возвышение церкви. Особенно жаркие споры проходили на почве новой статьи: «Пропаганда ценностей чуждых русскому национальному духу и православной вере». Однако, когда место Государственной Думы занял «священный двухпалатный Синод» закон был принят. В нижнюю палату Синода входили наиболее почитаемые священнки, а в верхнюю метрополиты субъектов Федерации. Тогда появился еще один закон, по которому «атеизм карается сожжением». Именно за исполнением этих двух законов и следили сотрудники ФСБЕ.
- Меня зовут Стратон Архиерейский! – представился майор. – А это мой помощник – Сосипатр. Я хочу немного рассказать Вам о нашей великой стране. Главная задача власти у нас – это привести всех граждан в рай, причем, чем быстрее, тем лучше. Все вещи, которые не были упомянуты в Библии – могут использовать только люди вызывающие особое доверие у нашей конторы. Есть специальные разрешения на телевизор, холодильник, автомобиль. Правда, они есть только у нас и священников. Фактически, право использовать автомобиль есть только у Патриарха, поэтому большинство людей думают, что это чудо. Образования у нас нет, в вашем понимании, однако, есть в нашем понимании. Сначала школа – два класса церковной школы. Потом, чьи родители себя хорошо зарекомендовали, уплатив пошлину, их дети могут поступить в семинарию, и если там батюшки будут ими довольны – они тоже станут священниками. Есть также специальные училища ФСБЕ и МВПП (Министерство Веры и Принуждения к Праведности), это что-то вроде вашей полиции. Прочими делами занимаются Епархии. Также в ФПЕР есть три специальной епархии: епархия «Исламский халифат», епархия «Буддизма Махаяны» и епархия «Иудейская». Правда, в Иудейской епархии постоянные гражданские воины между хасидами и миснагедами, но мы в их дела не лезем. Это дело святое: кому кого Господь поможет убить – тот и прав.
Через некоторое время самолет приземлился. Когда Ричард в сопровождении Стратона Арихерейского и Сосипатра попал в Санкт-Владимирсбург, то был безумно удивлен. Все люди ходили неспешно, буквально наводняя своим числом набережные и улицы. В основном они были одеты в какие-то лохмотья, лица грязные и скрыто-агрессивные. В карете было ехать очень удобно, но мальчишки то и дело бежали за ней и клянчили мелочь.
- Брат Стратон! Почему людей так много?
-У нас запрещена контрацепция.
- Но почему они все не на работе?
- Сегодня праздник! В праздники работают только ФСБЕ и МВПП.
- И много на Руси праздников?
Стратон ненадолго задумался.
- Сосипатр, сколько у нас рабочих дней в году? – спросил он.
- Шесть! – тотчас выпалил он.
- Вот видишь, Пассарион, поэтому нам и нужно продавать нефть, иначе, мы ничего не успеем сделать. А люди должны отдыхать в праздник, а то в аду им гореть.
Ричард утвердительно кивнул головой. Его взгляд упал на человека в синей короткой рясе с погонами. Из под рясы торчали волосатые голые ноги. А крест почему-то был не на груди, а покоился на поясе в кобуре.
- А это что за форма, МВПП? – спросил Ричард.
- Да.
- Почему у него так странно висит крест.
- Это боевой крест, - невозмутимо ответил Стратон. – Если кто-нибудь нарушает закон, то он показывает ему крест и кричит: «Именем Христа, стой!», - а кто же не послушается? Бывают, конечно, атеисты, тогда сотрудник МВПП кричит, что перед ним атеист и толпа набрасывается, потом его ведут к нам, а мы помещаем в тюрьму. Потом ведем к батюшке, батюшка ему говорит, чтобы тот стал православным, или мусульманином, или иудеем или буддистом – тогда его ссылают в их епархии, а если наш – он становится слугой батюшки во Христе, и должен выполнять все его прихоти. А батюшка старается задания посложнее и понеприятнее давать, чтобы атеист бывший грех свой искупил и в рай попал. Иногда такое придумают, ой! – майор Стратон Архиерейский почувствовал, что увлекся, и снова сделался серьезным. – Одним словом, если есть крест освященный – все будут тебя слушать.
Ричард снова посмотрел на улицу и увидел вдали толпу. Стратон тоже посмотрел в ее сторону.
- Скоро приедем! Увидишь наше огненное развлечение!
Когда они подъехали, то увидели трех человек, привязанных к кресту, нескольких солдат в рясах цвета хаки и, конечно, священника с огромных платиновым крестом. Ричард взошел на сцену-эшафот. Батюшка подошел к микрофону,
- Люди православные! – гул толпы стих. Они восприняли его громкий голос как чудо. – Эти двое обвиняются в нарушении заповеди «возлюби ближнего, как самого себя». Они перепили кагора и подрались.
- Фу-у-у-у! – проревела толпа.
- Но они раскаялись в своих грехах!
- Ура-а-а-а! – проревела толпа.
- Освободить их! – двое солдат подошли к ним и разрубили шашками веревки. Бывшие грешники были свободны. Поцеловав руку батюшке, они присоединились к толпе.
- А этот христопродавец – атеист! – услышав такие слова толпа начала выкрикивать угрозы и проклятия. – Но Господь учил прощать!
Клирик подошел к обвиняемому, что-то спросил и поднес крест, но тот лишь плюнул в ответ. Батюшка снова подошел к микрофону.
- Честь сжечь этого зверя предоставляется нашему новому брату, который крестился в прогнившей бесовской Америке – Пассариону Фифаиловичу Гудсэнсу! – толпа ревела от восторга.
Солдаты подложили дерево и солому под ноги жертвы. Ричард получил в руки факел. Он и батюшка подошли к жертве. Получив благословение, Ричард должен сжечь человека заживо. Но… вместо этого он выхватил шашку у одного из солдат, и приставил ее к горлу священника. Его требования звучали как из учебника истории: самолет с полным баком и пилота.
- Делайте все, что он говорит! – орал батюшка, видимо, засомневавшись в бессмертии души. Народ, силовики и все-все боялись за батюшку, ведь если из-за них он умрет, то гореть всем в аду. А атеист и так там окажется, пусть поживет еще, - рассуждали люди.
Через час неизвестный атеист и Ричард-Писсарион Гудсэнс были в свободном мире, приземлившись в Финляндии.
Ричард Гудсэнс вернулся в Америку и стал звездой. Отца Онуфрия – посла ФПЕР в США перевели в Монголию, отец Фифаил заплатил штраф за крещение еретика и продолжал жить в посольстве в США. Все были счастливы, особенно неизвестный атеист. Но самыми счастливыми, были конечно жители ФПЕР, ведь умерев они попадут в рай!

27 июня 2013 г.