Тихой поступью, невидимой заходит смерть, крадучись, в каждый дом,
Потихоньку мор везде наводит, не взирая на пирующий с тоски народ...
Ей подвластны все моменты и вся наша жизнь в руках ее нетленных,
Ей подвластно все на этом белом свете, даже то, что тайна кроме нас...

А что же, кроме нас еще такое, будет очень интересно ей поболее,
Может, эдакое нечто все чужое, то, что тайно на планете этой есть?
Ей все скучно и привычно и до ужаса обидно, негде мысли разгуляться.
Да и просто негде, вволю издеваясь, помахать своей любимою косой...

Есть занятия намного хуже, но, не в этой мерзкой человечьей луже,
Где все знатные грехи, пороки отошли уже давненько в мир иной...
Измельчали все людишки. словно став обычными карманными воришками.
Мелочь тырят по квартирам нищих и себя считают знатоками Душ...

В этом полном непотребстве, даже, как-о стало скучно жить ей бедной,
Тут тебе ни королей, каких известных, ни красавиц и прелестниц записных
Никого, кто был бы равен славе, что досталась в подлинных трудах, восславив,
Тех, кто Жизнями рискуя, мир колодами тасуя, возвеличивает  Бога на века...

Так всегда у нас ведется: Кто герой, тому всегда неймется силой поиграть,
Но совсем не так, как на плацу и на параде, где дешевенькой награды ради,
А на смертном поле брани, где в кровище по колено, где во рту кровавой пены,
Больше чем в дешевой драке пьяной, и с позиции смертельной победить врага..

А сейчас, героев более не рожают, они славу, как девицу на панели покупают,
И, поигрывая  нежно автоматом, все что надо и не надо под себя гребут...
Девки тоже, вовсе оборзели, став дешевенькой, паршивенькой моделью,
Возомнив себя актриской, мир лицом своим пугают и еще нещадно врут..

Что они, мол все такие, им все роли, что играли звезды - проходные,
И они, во имя славы и во имя денег, кому хочешь, запросто дадут,
Интервью, совсем как на параде, среди ряженных;  ...да Бога ради,
Этот цирк тут, вовсе не уместен, да и смерти надобно давно уйти домой...

Но она, так сильно засмотрелась,что в сознание ее мысль коварная засела,
Будто надо ей, не медля, быстро мастера найти и поточить свою косу...
Будет ей работа, стричь косой тех обормотов, что себя любя до гроба,
Позабыв о тех ,кто дал им жизни. называются теперь... Господи, прости...

Нету сил произнести название, раньше это было, как господне наказание,
И за это, повсеместно, им грозило то, где пол- жизни дальше проживешь...
А теперь, как на параде, дефилируют все "девы" и, слегка прикрывшись сзади,
Учат нас, как надо жарить и варить, стирать и парить, будто сами не могем...

Вот, коса заколыхалась, значит навострилась, даже дюже острой стала,
Знать, пойдет сейчас потеха, так, что станет даже не до смеха кой-кому...
Нам бы лучше отвернуться, не дай Бог, еще в грязище этой поскользнуться.
И, тогда придется долго мыться, так-что лучше нам в сторонке постоять...

02.06.14.

...есть повесть, более печальная на свете,
   в которой скрыта очень странная печаль,
   где жизнью правит только одинокий случай,
   как некая всесильная и волосатая рука...

Информацию предоставил: ablomfeis