Глава 38

США, Штат Калифорния, Лос-Анджелес. 2007 год.
После того случая во Флориде Маша поклялась никогда больше не летать в Америку. Слишком напугал ее привет из прошлого в виде Арсена и парня, слишком похожего на покойного Макса Опольского. Девушка по-прежнему обожала путешествовать, но Америку всячески избегала, хотя раньше и мечтала о многих ее достопримечательностях.
Все изменилось после того, как несколько дней назад ей позвонил Рамазан Ахтаров. Сначала Маша отказывалась верить, что это он, и даже хотела бросить трубку... Однако мужчине удалось убедить ее в своей правоте.
-Девочка моя, я так скучал по тебе все эти годы! - говорил он, а она не могла отнять трубку от уха, наслаждаясь его голосом. - Я знал, что долго не смогу увидеть тебя. В России мне не то что появляться — было опасно сделать даже вот такой телефонный звонок! Но теперь все кончилось. Мне удалось найти компромисс с русскими спецслужбами, которые так мною интересовались. Однако в Россию мне все же лучше не прилетать. Ты должна приехать ко мне! Я сейчас в Лос-Анджелесе. Позвони, когда соберешься. Мои люди тебя встретят...
И вот она уже в Лос-Анжелесе! Прилетела к единственному человеку, который заставлял трепетать ее сердце. За все эти годы она так и не нашла другого такого мужчину... Он научил ее любить, показал настоящий секс и обеспечил до конца жизни. Он был единственным, от кого она родила бы ребенка. И сейчас... Чем черт не шутит? Рамазан еще не стар. Счастье распирало Машу изнутри. Она улыбалась, и люди в аэропорту Онтарио оборачивались ей вслед. Высокая, стройная длинноволосая брюнетка в больших солнечных очках и ярко-алом коротком платье. Такую хотели все... Но с этим покончено. Она теперь собиралась принадлежать только одному.
Около здания аэропорта к ней подошли двое молодых людей в черных костюмах и по-русски объяснили, что они от Рамазана Ахтарова и должны доставить ее на его виллу. Маша ехала в новеньком «шевроле» с откидным верхом. Она наслаждалась теплом и солнечными лучами, вспоминая, что в Москве скоро начнутся морозы. Да, можно было бы не возвращаться в Москву, а остаться здесь и наслаждаться солнцем, морем и любовью!
Вскоре они добрались до виллы. Перед Машей предстал великолепный кирпичный огромный дом приятного оттенка слоновой кости. Пройдя на территорию, она была изумлена... Здесь было все: прекрасный сад с розовыми кустами и фруктовыми деревьями, бассейн, теннисный корт... Вдалеке виднелся залив Санта-Моника. Это был настоящий рай наяву! Маша уже давно не была несчастной девочкой, доской пьющих родителей... Тем не менее, такого она себе даже не могла представить.
В доме ее проводили в уютную и просторную комнату, обставленную современной комфортабельной мебелью в кофейных тонах, и велели ждать. Она и не заметила, как задремала, сидя на мягком бархатистом диванчике...
-Приехала, любовь моя, - разбудил ее родной низкий голос. Даже в Америке Рамазан не избавился от своего чарующего акцента. - Я уж думал, не дождусь!
Девушка открыла глаза. Рамазан почти не изменился за эти годы. Все та же гордая осанка, огненные глаза, подтянутое тело... только седины на висках стало чуть больше.
-Ну, что ты? Иди ко мне. Я так ждал...
Маша не выдержала и, плача, бросилась к нему в объятия. Мужчина крепко обнял ее, поднял на руки и понес в соседнюю комнату. Так хорошо и спокойно ей было только в его руках! Она, пытаясь сдержать слезы, целовала его губы, щеки, глаза...
-Ну, что ты рыдаешь? - Рамазан положил ее на пышную широкую кровать. - Устала? Я не понимаю — ты вроде должна радоваться...
-Я плачу от счастья, - пояснила Маша. - Я так счастлива... Не думала, что нам доведется еще увидеться!
-Мы не просто увиделись, - его руки гладили Машино тело, становясь все настойчивее и горячее. - Ты останешься со мной. Я женюсь на тебе. Я сделаю все, чтобы ты осталась!
Машу не нужно было просить. Она вся дрожала от желания, обвивала ногами его бедра, приближая его к себе... Когда они слились в едином, всепоглощающем бешеном ритме, она коротко вскрикнула и на секунду отключилась от полученного неземного удовольствия. Белая шелковая простыня облепила ее тело, возбуждающе скользя по коже. Рамазан, тяжело дыша, откинулся рядом с ней на подушки.
-Ну что? Ты остаешься? - спросил он.
Ответ был очевиден...
* * * * * *
Следующий день показался Маше настоящей сказкой, как и сам Лос-Анджелес. Прекрасный, великолепный город! Солнечные аккуратные улицы, заполненные спешащими куда-то людьми. Маленькие уютные кафе на каждом шагу. Ей нравился именно этот район города... В Лос-Анджелесе не было центра, как такового. Он состоял из многих районов, которые как бы считались городами в городе. Сейчас они с Рамазаном прогуливались по улице Оливера-стрит, маленькому островку Мексики среди городского царства бетона и стали.
Мысли Маши были полны предстоящей свадьбой. Сегодня Рамазан купил им кольца и показал Маше лучшие рестораны, чтобы она выбрала, в каком из них будет проходить неофициальная часть торжества. Сейчас они уже устали и собирались ехать домой, а завтра Маше предстояло посетить модного лос-анджелесского модельера для пошива свадебного платья!
-Машенька, пора ехать домой. Я обещал покатать тебя на яхте, - взяв ее под локоть, напомнил Рамазан. Он, кстати, преобразился с ее появлением и великолепно выглядел в светлой летней одежде, подчеркивающей его крепкое сложение и загар. Да... что еще нужно ей для счастья? Богатый, мужественный, красивый, обожающий ее мужчина ― вот и все...-
-Ах, да! Поехали! - Маша впорхнула в «шевроле» и подвинулась, чтобы Рамазан сел рядом. Он тут же положил руку ей на колено и приник жадным поцелуем к ее губам.
-Я, старый, прожженный человек, решил позволить себе все, что пожелаю, в этом благословенном городе. Но я и не мечтал, что смогу позволить себе твою любовь!
-Брось, Рамазан, - засмеялась Маша. - Это я уже и не мечтала о тебе. А тут... Все так быстро. Мы уже собираемся пожениться. Я никак не могу прийти в себя!
-На яхте очнешься, - успокоил ее Ахтаров.
Яхта «Глория» ждала их на заливе, покачиваясь на волнах. Она была великолепна. Большая, белая, со сверкающими чистотой каютами и огромной палубой, где можно было загорать под ласковым солнцем. Рамазан пошел переодеваться в одну из кают... Тем временем Маша, красуясь в новеньком дорогом бирюзовом купальнике, забралась на капитанское место.
-Ты ― настоящий морской волк! - засмеялся Рамазан, увидев ее. - Но катать нас сегодня будет толковый яхтсмен, специально приглашенный. А ты сходи, пожалуйста, вниз, там кухня. Я буду рад, если ты сама сделаешь мне коктейль по своему вкусу, да и про себя не забудешь!
На маленькой, прекрасно оборудованной кухне Маша нашла массу бытовой техники, а в холодильнике ― целый бар спиртного, от слабоалкогольных ликеров до более крепких напитков. Она по памяти приготовила коктейли ― нечто, похожее на «Текила Санрайз», разлила их в красивые фужеры, украсила свое произведение большими дольками лайма и отправилась на палубу.
-Иди сюда, моя красавица, - Рамазан, загорающий на палубе, протянул к ней руки. - Сейчас попробуем твой коктейль...-
Маша, улыбнувшись, провела пальцем по ободку на фужере. Она и не заметила, как долька лайма слетела на сверкающий пол.
- Я старалась, - облизнув языком нижнюю губку, ответила она. - Думаю, тебе понравится!
Неожиданно подул сильный ветер. Яхту качнуло. Рамазан вскочил и кинулся к Маше, чтобы поддержать ее... Однако не успел. Она неловко оступилась, поскользнулась на упавшей дольке лайма...
Сначала на пол полетели фужеры, тут же разбившись вдребезги. Рамазан был уже близко, но не настолько, чтобы успеть подхватить девушку. Маша стремительно летела на пол...Приземлилась она прямо на крупный кусок стекла от разбитого фужера.
-Маша! - Рамазан упал на колени, невзирая на боль от впившихся осколков. - Машенька... Нет!
Из виска девушки торчал тот самый осколок. Кровь лилась непрерывно, алая, густая. Она заливала ее лицо и волосы. Руки Рамазана тоже были в крови.
-Джонсон! Вызывай доктора, срочно швартуйся к берегу! - крикнул Рамазан, подхватывая Машу на руки. - Я отнесу ее в каюту... Маша, я спасу тебя. Нет, не может, не должно такого быть...
Прибывший на яхту доктор, осмотрев Машу, подтвердил, что девушка умерла. Удар был слишком сильным, и пришелся он на висок. Но ― ее можно было бы спасти, если бы ни осколок стекла, пронзивший ей голову...