Смешной и странный человек,
И развлекало нас соседство
Как летний дождь, как первый снег.
Мы зло и радостно кричали:
- Эй, дурачок, который час?
И хохотали, хохотали…
А он светло смотрел на нас,
А он чему-то улыбался:
- Би-би, масынка, тли тясов…
И, спотыкаясь, направлялся
На материнский, нежный зов.
Однажды, в разговоре взрослом,
Сказала женщина одна:
- Для нас война теперь уж в прошлом,
А для него идёт война.
Ему всего три года было,
Когда фашист в него стрелял…
- Война мужчину в нём убила, -
Старик безногий досказал.
Для нас, детей послевоенных,
Война была давным-давно.
Фашистов и военнопленных
Мы видели, но лишь в кино.
А тут так горько, неприкрыто,
Война – без титров и прикрас…
И было мне до боли стыдно
За нашу глупость… нет… за нас.
И захотелось мне, при встрече,
Сказать ему: - гулять пойдём?..
Они уехали под вечер,
Заколотив досками дом.
И вот в Хабаровске, случайно,
Я встретила однажды их.
Так сиротливо и отчаянно
Ещё воюющих двоих.
Старушка дряхлая сидела
Под старой яблоней в теньке,
Сынок её, со знаньем дела,
Играл машинкой на песке.
Он пел, счастливый и нелепый,
- Би-би, масынка, - весь свой век.
Такой большой, такой трёхлетний,
В своём безумстве, человек.
Но тут машины специальной
Пронзительный раздался вой.
Он закричал и так фатально
Уткнулся в землю головой.
Я удивилась: - Что же это? –
И вспомнила, - идёт война.
Металась сполохами света
Доселе мирная весна.
Мы там, в далёком сорок первом.
Ревел над нами самолёт.
Очередями бил по нервам
Плюющий злобой пулемёт.
Чужой солдат и пули-вспышки.
Весь город корчился в огне.
Война стреляла по мальчишке
И рикошетом по весне.
