В одной семье родилась девочка. И такая она была хорошенькая, что родители не могли нарадоваться. Всему она улыбалась – бывало, везут её домой в колясочке из магазина, а она смеётся, прямо заливается и куда-то вверх тычет:
– Иська!.. Иська!.. – И так день за днём. Рассказала мама про это бабушкам, а те в один голос говорят:
– То девочка ангела своего видит, ему и радуется. И ты радуйся, – мама и радовалась до поры.
И вот, едут они как-то из магазина, а девочка вдруг как раскричалась, словно испугал кто:
– Деиска!.. Деиська!.. – И в слёзы. Да такие горькие, что никак не унять. Плакала, плакала, бедняжка, пока не уснула.
А утром снова девочка заулыбалась, заигралась – не нарадуется мама! А поехали вечером в магазин, едут обратно:
– Деиска!.. Деиська!.. – И снова в слёзы горше прежнего. Проплакала до самой ночи, да так в слезах и уснула. Лежит, бедолага, спит, а про себя всё всхлипывает.
Вызвала мама доктора посмотреть. Пришёл доктор, послушал девочку стетоскопом – девочка, как девочка – здоровенькая, весёленькая. Послушал маму про жалобы. Говорит:
– Раз девочка плачет по дороге из магазина, то попробуйте поменять маршрут, ездить другой дорогой. – И стала мама из магазина другой дорогой возвращаться. Перестала девочка плакать, снова улыбчивая, весёлая.
Шло время. Девочка подросла. Отдали её в садик. А мама на работу пошла. Теперь её папа из сада повёл. Когда прямо домой, а раз через магазин. Возвращаются они с покупками домой. Папа в одной руке авоську с едой несёт, за другую девочка держится, да про свой день рассказывает: чем в саду кормили, что из пластилина лепили, про книжки, песенки да про мультики. Говорила, девочка, говорила, да как зальётся смехом – прямо не унять! Глядит папа, а девочка наверх показывает, на рекламу в ветвях дерева – белый мишка улыбается и номер телефона. А девочка, как будто игрушку любимую, но давно пропавшую, нашла:
– Мишка!.. Мишка!.. Мишка!.. – И поняли родители, в чём причина радости и огорчений дочки. Есть мишка – радуется девочка. Нету – огорчается. И хорошо, что поняли.
В другой раз говорит дочка маме:
– Посмотри, мама, вон там чудовище! – И вдаль, за рощу показывает, где высокая каменная труба торчит.
– Какое же это чудовище? Это труба.
– Мама, ну разве ты не видишь? Вон, вон смотри! Какое оно огромное! И какие у него страшные-страшные красные глаза!..
– Это фонари, маяки для лётчиков…
– Нет! Нет! Это красные глаза! И посмотри, как в небе вьются волосы чудовища!.. – Девочка на мгновение замерла и, взвизгнув, спряталась за маму. – Мама, оно на меня смотрит
– Не фантазируй!.. – Но они уже зашли за дом, и труба с красными фонарями скрылась за углом.
Пришли мама с девочкой в дом и рассказали про трубу папе. А тот говорит:
– Не ходите больше дорогой, где труба.
Так и порешили. Но только жили они в доме на восьмом этаже, где окна выходят на рощу, за которой и стояла каменная труба. И вот как-то решила мама постирать шторы. Сняла с окон и положила в стиральную машину, а сама пошла за девочкой в садик. А дело было уже зимой. Не настоящей – с морозами и метелями, а только начинающей – со слякотью и тёмными вечерами. Пришли они из садика, а шторы уже постирались. Взяла их мама в таз и пошла на общий балкон вывешивать. Возвращается, а девочка свет выключила и на подоконнике сидит. Мама ей говорит:
– Ты чего на подоконник забралась? – А девочка молчит. – А ну, слазь! – А девочка – как не ей сказано.
Подошла мама, чтобы отругать, да с подоконника спровадить. А та сидит словно восковая – глаза стеклянные, бледная и не шевелится, и даже не дышит – и в сторону красных фонарей смотрит не отрываясь. Мама испугалась, да как закричит:
– А ну-ка слезай немедленно! – Схватила её за плечи и силой развернула от окна. А девочка ни жива, ни мертва – смотрит на маму, будто и не видит – мимо. Мама девочку обняла, гладит, плачет, зовёт. Заморгала тут девочка, вздохнула глубоко, обняла маму, а сама на ухо шепчет:
– Увидело меня чудовище, забрать хочет…
Отругала мама дочку, думала, та с ней в игры играет. Отнесла на кухню, а там занавески – ожила девочка, ужин съела, а тут и папа пришёл с работы. Подошла девочка к папе, обняла его за шею и говорит тихо на ухо:
– Папа, папа. Нашло меня чудовище, хочет к себе забрать. Ты позови мишку. Пусть он придёт и чудовище победит!..
Не поверил папа дочке. Тоже подумал, что она с ним играет.
Принялись родители девочку спать укладывать, а та плачет, под одеяло с головой закапывается, говорит:
– Смотрите! Смотрите, как чудовище длинные волосы выпускает, хочет меня забрать!..
Посмотрел папа в окошко, а там и вправду дым перестал ветром развеиваться, а клубится-клубится, да словно столб в небо тычет. Упёрся столб в небо, да сучит тяжёлым серым облаком во все стороны.
– Ладно, - говорит папа, - раз такое дело, буду возле тебя всю ночь караулить, никакому чудовищу мою доченьку не отдам!
Успокоилась девочка, но из-под одеяла не вылезла. Просит:
– Папа! Папа! Позови мишку, пусть он чудовище победит… - Да так и уснула.
Только тут вспомнил папа про улыбающегося белого мишку на рекламе. Вспомнил, а сам думает: «Буду я рекламный баннер просить от чудовища защитить? Что люди подумают?» С тем посидел в кресле папа, покараулил, да и тоже уснул. Только слышит сквозь сон, неладное что-то в доме. А то девочка из-под одеяла выбралась и к окну идёт. Подхватил папа девочку под руки – и снова в кровать уложил. Но слышит – та горит вся, аж волосы взмокли от испарины. И сквозь сон всё встать порывается. Разбудил папа маму. Решили они позвонить в скорую. А им отвечают:
– Сейчас все машины на вызове, ожидайте.
А девочка очнулась и тихо говорит:
– Папа! Папа! Смотри, как у чудовища волосы по всему небу расползлись! Позови мишку. Пусть он придёт, чудовище победит!
Посмотрел папа в окно, а там и вправду уже звёзд не видно. Растеклось облако грибом, поползло в город и покрыло верхушку злополучной трубы до самых красных фонарей. Но не поверил папа дочке, решил, что жар у неё и девочка бредит. А та уже и не плачет, всхлипывает жалобно и испуганно под одеяло прячется.
Тут приехала скорая. Посмотрели девочку – не сопит, не хрипит, горло не красное, признаков отравления не обнаружили. Сделали укол от температуры и уехали. Только скорая за порог – температура пошла вниз , и девочка уснула. Успокоилась и мама. Спать легла. А папа рядом с дочкой в кресло сел, ноги на табурет положил. Тоже приснул. Вдруг слышит – что-то не так. Открыл глаза – а девочка из кровати поднялась, через край перебралась – на подоконник лезет. А за окном в бледном, светящемся тумане только два ярких красных фонаря напротив, совсем рядом.
Подхватил папа девочку с подоконника. А та холодная, как сосулька. Уложил папа её снова в постель, разбудил маму, стали они её растирать, грелками отогревать, горячим молоком отпаивать. А девочка, словно в бреду лопочет:
– Позовите мишку! Пусть он придёт, чудовище победит, спасёт меня …
Вызвали снова скорую. Но те приехали не скоро, посоветовали грелочку, а родителям – успокоительного. И уехали.
Заснула девочка. И мама спать пошла. А папа не спит – всё в окно глядит. А там туман всё гуще, красные фонари всё ближе. Так бывает в тумане, когда отдалённые предметы кажутся совсем рядом. Постоял папа, да и присел в кресло. Сидел, сидел, да и сморило его.
Вдруг, чует, не то вокруг творится. Подхватился, а в комнате красный свет везде – и потолок, и стены, и постели и руки у папы красные. Глянул он в окно, а там из бледно-молочного тумана глядят два огромных, как медные тазы, красных глаза. А девочка тоже не спит – спряталась под одеяло и плачет:
– Позовите мишку… Позовите мишку…
Стал папа маму будить – недобудится. Крепко мама спит, не проймёшь. Тогда схватил папа за край шкаф и со всем добром отвернул его от стены – загородил окно. Сразу успокоилась дочка, плакать перестала, задышала ровно и уснула.
А красный свет глаз чудовища всё сильнее из-за шкафа продирается, в потолок и стены упирается, будто хочет шкаф от окна отодвинуть. Решил папа шкаф завесить: завесил справа, завесил слева – а сверху не может. Одеяло ли, покрывало, плед или папина куртка проваливаются в щель и падают с той стороны на подоконник. Тогда принёс папа с кухни табуреты и полотенца с ванной, поставил сверху баррикаду и кое-как сумел заткнуть большую часть щели. Но узкая щёлочка осталась. И стал красный свет из щёлочки пробиваться по потолку. Прямо не остановить. Заворочалась девочка и сквозь сон говорит:
– Позовите мишку. Пусть он придёт, чудовище победит…
А в голове у папы всё крутится: «Буду я рекламу просить от чудовища защитить? Что люди подумают?» А красный свет по потолку уже почти до люстры добрался. И дочка заворочалась и сквозь сон:
– Позовите мишку. Позовите мишку …
И чем длиннее красная полоса по потолку, тем беспокойнее дочка. Забеспокоился папа. Что-то сделать надо, а все здравые идеи кончились. Осталось только одно. Подхватился он и побежал на улицу. Выходит из подъезда – а там тьма тьмущая и туман такой, что вытяни руку – а пальцев нет! Пошёл папа в направлении, как с магазина ходили, ногами бордюры обстучит – шагнёт, обстучит – ещё шагнёт. Шагал-шагал, да в каменный забор и упёрся. Где на районе каменный забор? Нет его! Весь микрорайон новый – из стекла и бетона состоит. Заборы – и те чёрные, решетчатые! Вернулся папа по следам к подъезду, пошёл другой дорогой. Да только снова в забор каменный упёрся. Решил папа его перелезть, глянул вверх – а там красным светом глаза чудовища! Сжал папа зубы, нахмурил брови:
– Чудовище страшное, а я не боюсь. Труба высокая, да круглая: куда пойдёшь – обойдёшь.
Но не пошёл папа сразу, а взял с газона земли пожирнее, да поставил на каменной стене мету, а тогда и пошёл. Идёт – шаги считает. Шёл-шёл, считал, считал, увидал мету и думает: «Ага! Двести шагов вся труба, а сто – половина!» Отсчитал сто шагов, да и пошёл от трубы. И сразу туман разъяснил. Смотрит, уличный фонарь, дерево, в ветвях реклама с медведем. И дворник тротуар от снега метёт. Помялся у рекламы папа, вроде бы неудобно при людях с нарисованным медведем говорить. Но вспомнил дочку и решительно закричал мишке:
– Мишка! Мишка! Приди скорее! Победи чудовище! Спаси мою дочку! – Прокричал так, а сам в сторону дворника, что тот о нём подумает? А дворник, будто и не замечает вовсе. Знай, метлою вжик-вжик, вжик-вжик. Посмотрел папа на баннер – никаких изменений. Но прокричал ещё раз. – Мишка! Мишка! Приди скорее! Победи чудовище! Спаси мою дочку! – Ничего. Что ждать от бумаги на фанере? Не получилось... Вздохнул папа и домой бежать собрался. Опустил голову, повернулся, а прямо перед ним стоит тот самый дворник с метлой. Вздрогнул папа от неожиданности, а дворник ему и говорит:
– Проси ещё!.. – И на медведя метлой показывает.
Папе глупо всё показалось, а не глупее прежнего. Повернулся папа и крикнул ещё громче:
– Мишка! Мишка! Приди скорее! Победи чудовище! Спаси мою дочку! – Прокричал, вздохнул и повернулся к дворнику. А того и нет. Ни дворника, ни метлы. Вздрогнул папа ещё раз, развернулся к рекламе – а баннер пуст! Ни медведя, ни номеров телефонных – чистый лист!
Замотал папа головой и побежал назад. Бежит и слышит, будто рык раскатистый где-то высоко над туманом прокатился. Бежит дальше – гул низкий, как из-под земли. А за ним снова рык и глухой скрежет, будто бур землю роет. Остановился папа – смотрит, красный свет чудовища всё тусклее и ниже, тусклее и дальше. И туман реже и прозрачнее делается. Тут дунул ветерок и совсем прояснело. И верхушки рощи видны, и труба каменная за рощей. И фонари на ней не страшные – фонари, как фонари. А за трубою на востоке заря – и солнышко выглянуло.
Прибежал папа домой, смотрит, а дома спят все спокойно. Снял папа баррикаду, отодвинул шкаф, разложил по полкам одеяла-покрывала, да сам в кресло присел. Тут и дочка проснулась, румяная, здоровенькая, как ни в чём не бывало, потягивается и улыбается!
Обрадовался папа. И мама проснулась, обрадовалась, что всё хорошо, но температуру всё ж смерила. Позавтракали и пошли все по своим делам: дочка в сад, а родители на работу.

Прошло ещё время. Забирает как-то папа девочку из сада. А та ему и говорит:
– Папа! Папа! Мишка спас меня от чудовища, но не победил его. – Папа насторожился, потому что уже давно посчитал эту историю сном. – Папа, папа! Посмотри туда! Уже возле самой трубы, где живёт чудовище с красными глазами, строят новый дом. – Папа посмотрел на рощу, и вправду увидел недалеко от трубы новый высотный дом. – Папа. Там на восьмом этаже будет жить девочка, которую увидело чудовище. Нужно ей помочь!..
– Хорошо, - сказал папа и поехал к трубе.
Рядом с новым домом, у самой дороги за старыми деревьями мастера укрепляли новый баннер с белым медведем, а у подъезда грузчики носили вещи какой-то семьи. Папа подошёл к хозяину вещей и спросил:
– Скажите, пожалуйста, кто живёт в этом доме на восьмом этаже?
Тот нахмурился, расставил ноги пошире и ответил:
– Ну, я теперь живу.
– А нет ли у вас маленькой дочки?
– Есть, а твоё какое дело? – Ещё больше рассердился мужчина.
Тогда папа посмотрел ему прямо в глаза и сказал:
– Если когда-то ваша дочка попросит позвать на выручку мишку, не раздумывайте долго, а идите к этому баннеру, - и папа показал белого медведя.
И в этот момент ему показалось, будто в роще за рекламой, раздалось тихое одобрительное рычание.

(11.03.2015)