И такая боль сковала! Сердце рвётся от тоски!
Уходили в неизвестность, уходили воевать .
Чтоб детей,родных и близких,от врага чтоб защищать!
Земля под жуткий звук метала,с тоскою пьёт людскую кровь.
А той войне, всё крови мало,зовёт другие жертвы вновь.
Война прошла,погибли люди но,не об этом я,сейчас.
О тех,кто до сих пор воюет я,написать хочу рассказ!
Смотрю как там,под Сталинградом,дивизион немецкий взят,
и во главе победы этой стоит Российский наш солдат!
Смотрю на немце,шмотки,тряпки ,от страха жуткого лица,и наш солдат,
весёлый,бравый,победа красит молодца!
Вот так мы Русь освободили,через Европу всю прошли!
В Берлине мы врага добили,и над рейхстагом флаг взнесли!
Так что ж меня так взволновало,когда кино я,посмотрел.
Когда я,ехал на работу,старик в метро один сидел.
Сидел он как-то не обычно,глаза всё прятал,в пол смотрел
и в этом старике я странном,лицо знакомое узрел.
Всё не обычно,в переходе, пиджак от юности годов,
медаль за битву Сталинграда.
Я,видел это всё в покров!
Я, посмотрел в него, заплакал,солдата встретил я того,
который был под Сталинградом и репортаж был про него!
Сидел солдат тот в переходе ,сидел и милостню просил,
на жизнь свою не причитал он,он не рыдал,не голосил.
Он кровь терял,родных и близких,в боях товарищей терял,
а после страшной той победы,в метро за милостню стоял!
Подсел к нему,разговорились и он в сердцах мне поведал,
как он войну прошёл когда-то и сколько горя повидал!
В боях в разведке,в Европе штурмов города,
витал повсюду запах смерти,он всю войну прошёл тогда!
И дальше всё как и должно быть,страну подняли из руин,
Голубку встретил в своей жизни .Вот так и стал жить,не один
Очаг домашний свой построил,детей с Голубкой нарожал.
Война осталась в снах кошмарных,он жил за то что,воевал!
Летели дни,бежали годы и всё казалось хорошо ,
да только вот в судьбе на встречу,опять его злой рок пришёл.
Вот ты подумай! Он запнулся .Достал из сумки огурец,
махнул сто грамм и улыбнулся,продолжил начатый рассказ.
Народ шёл мимо,кто червонец,и даже стольник кто-то дал,
а он сидел солдат победы,смущённый взгляд свой убирал.
Так вот,с Голубкой мы детей подняли ,их было трое у меня!
Старшого,мы в Афгане утеряли,была ведь там тогда война!
За что,погиб я,и не понял,сказали долг там выполнял!
Мой средний сын,был тоже призван,как полагается пошёл.
Присягу принял,верность,клятву и на Чечню,в войну ушёл!
За что,такое наказанье я,провожал его не знал!
Да только в той войне Чеченской ,Аркашу,сына потерял.
Так вот скажи мне! Мы-то ладно,мы воевали за страну!
За что-же старшего Степана ,на ту отправили войну!
Не знал я,что сказать солдату,чем боль унять его не знал,
а он махнул ещё стаканчик,продолжил душу изливать.
А люди мимо шли,бросали,кто десять кто-то пятьдесят,
да только то что,есть на сердце,в душе солдату не унять!
Меня уйти не торопил он,да я ему, и не мешал,
а он, про третьего мне сына, что с ним случилось, рассказал.
Когда в стране начался кризис,ну ты-то помнишь те года,
когда всё из страны тащили,и каждый был тут за себя.
Мой сын, Ванюшка что-бы выжить,оформил бизнес на себя.
Тянул он лямку хоть и трудно, но нам с Голубкой помогал,
ну в обще в том своём он деле,сам выживал и нас спасал.
Да только вот крутые парни,решили всё к рукам прибрать,
а он Ванюша, смелый смелый малый и за себя мог постоять.
И мзду платить он отказался,горбом не стал он их кормить!
Да только с жизнью вот расстался.
Как тяжко мне! Не хотся жить.
Солдат сидел.Нет он не плакал,и на судьбу не причитал,
а то, что дали в переходе, он для надгробья собирал.
Забыл я с ним и про работу, и про дела свои забыл,
мне стало дальше интересно,как он с Голубкой своей жил.
Отец,а что-же дальше? Ведь ты-же пенсию нажил!
Ведь ты-же льготы в той Великой,себе на старость заслужил!
Ведь в нашем новом государстве в квартире новой должен жит!
И со своей Голубкой нынче,ты заслужил чтоб не тужить.
Старик задумался не много,слезу утёр платком своим
и стал рассказывать мне дальше про беды что,случились с ним.
Так вот,собрались значит вместе,на том погосте сыновья,
остались мы с моей голубкой в доме и нету внуков у меня.
Да вот беда одна не ходит, добить решила всё ж меня
и в ночь спалила с бабкой дом наш,остался след лишь от огня.
Собрали с бабкой по программе,бумаги все как стало быть
и с ней пошли в свою управу,жильё на старости просить.
И знаешь милый собеседник,закон-то есть! Но,он ведь там!
А здесь, у нашей местной власти стоит всё по своим углам.
С Голубкой со своей мы год ходили, и всё скитались по углам
и всё-же нам коморку дали, и мы зажили с нею там.
Хотелось нам как обещали и воду в дом и туалет и в ванной что-бы искупаться
чтоб легче было в старость лет.
Ходили мы с ней по начальству чтоб по закону это дать,
да где ж нам денег было взять с ней чтоб за всё это взятку дать.
Зайдёшь куда нибудь к начальству,чтоб не большую справку взять,
а он ещё пошлёт куда-то,чтоб там по выше подписать,
а там сидит такой начальник! Его и глаз-то не видать.
Ему до нас с моей старухой,того и вовсе наплевать!
И то жильё что,по закону,давно сумел уж он продать!
И что-же дальше с тобой было? Случилось что,с тобой отец?
И он сказал мне как Голубку,смерть забрала под свой венец.
Сидел я,рядом,дальше слушал и думал,ведь закон один!
А он рассказывал мне дальше, про жизнь свою не голосил!
Не причитал,не клял кого-то,достал тихонько огурец и стопку пропустил в себя он,
такой вот бравый молодец.
Свою Голубку схоронил я, и скоро мне туда пора.
Заждалась там меня Голубка, заждалась там меня она.
А что-бы было честь по чести,чтоб не стыдливо там лежать,
купить надгробие успеть бы,вот и пришлось мне тут стоять.
А цены-то, они какие! Да разве ж с пенсии мне взять!
Вот и приходиться под старость,мне в переходе тут стоять.
Весь день прослушал, я солдата и на работу не попал,
пришёл домой, душой я плакал, я за него переживал.
Простой солдат, обычный парень, войну всю вынес на плечах,
а он стоит там в переходе, на деревянных костылях.
И равнодушье в кабинетах и унижение в дверях,
за что, такое вот солдату! Такие слёзы на глазах!
Они ж за нас тогда страдали,такую боль перенесли,
чтоб лучше мы сейчас здесь жили и жить им в старость помогли!
А их гоняют в кабинетах, и сверху вниз на них глядят.
Так пусть они хоть напоследок, Заботу нашу ощутят.
Сижу, смотрю я телевизор, а там обычный репортаж,
Про сказки, там, за заграницей и всплыл какой-то там типаж.
Холёный весь, в большом убранстве И жизнь его, не жизнь, а Рай!
В улыбке с белыми зубами, халат от золота блестит,
И смотрит на меня глазами, он, на нерусском говорит.
Годами выглядит он так же, как собеседник мой в метро,
Да нет, такого быть не может, в лицо смотрел, мне пленник тот.
В глазах моих застывший ужас, я не поверил в это сам!
Два персонажа в день я встретил, и рассказал всё это вам.
А вы уже, кто как рассудит и кто как правильно поймет.
Один склониться на колени, другой от жадности пройдёт.
А третий и забудет вовсе он не коснётся этих дел,
сидит себе какой-то старый, такой видать его удел.
А в телевизоре посмотрит, такой холёный персонаж.
Вот это жизнь! Вот это роскошь! Себя хлестнет он по глазам.
А я скажу! Не в этом дело, российский дух не победить!
И нас, с такими молодцами, Россию нашу не cломить!
