24 Май 2015
Хлоя
На фарфоре – под солнцем пастушка
И стада на бескрайних лугах.
Золотистые кудри, веснушки
На щеках и ромашки в руках.
Ветер шепчет ей ласково:
– Хло-о-о-я...
И целует её наготу.
Он – всесилен и нежен. Он – волен.
Он влюбился в её простоту.
Он целует её и ромашки,
Белой кожи искрящийся шёлк.
И колышет игриво кудряшки,
Признаваясь, что к ней он пришёл.
Он мелодией тихой свирели,
Как накидкой, её обернул.
Её губы сильней заалели
И по телу «мурашки» от скул.
Это всё ей пока непонятно:
И томленье, и неги нектар.
Это юность во всём виновата,
Это чувств неосознанных дар.
Иллюстрация - картина Луи Херсе "Дафнис и Хлоя"
(Интернет-галерея живописи).
И стада на бескрайних лугах.
Золотистые кудри, веснушки
На щеках и ромашки в руках.
Ветер шепчет ей ласково:
– Хло-о-о-я...
И целует её наготу.
Он – всесилен и нежен. Он – волен.
Он влюбился в её простоту.
Он целует её и ромашки,
Белой кожи искрящийся шёлк.
И колышет игриво кудряшки,
Признаваясь, что к ней он пришёл.
Он мелодией тихой свирели,
Как накидкой, её обернул.
Её губы сильней заалели
И по телу «мурашки» от скул.
Это всё ей пока непонятно:
И томленье, и неги нектар.
Это юность во всём виновата,
Это чувств неосознанных дар.
Иллюстрация - картина Луи Херсе "Дафнис и Хлоя"
(Интернет-галерея живописи).
