Светлая словно весна,
Легкая как мотылек.
Тихое имя – Тарпея.
Всякий ее бы узнал,
Всякий к себе бы привлек.
Птицы привольные пели.

Спуск с седоватой скалы
Манит мечтательных – вниз.
Скользко. Не держат перила!
Воздух гиеновый был.
Рядом огрызок прокис.
Мхи ей дорогу стелили.

Шла не спеша за водой,
Чистой как девы душа.
В белой как пена тунике.
Солнечный блек золотой.
Ужик шипучий шуршал.
Села Тарпея. Поникла.

Плыл вдалеке чей-то царь.
Суженой быть ей нельзя.
Стало тоскливо весталке.
Молодость пылкую жаль.
Годы красу исказят.
Вера с походочкой валкой!


Волны шуршали вдали;
Что-то шептала змея,
Руку обвила браслетом.
Веру тот змей утолил.
Весту и храм осмеял.
Прелесть грехов ей поведал.

Жаждой измучен кувшин –
Нужно идти к роднику.
Дева привстала. Вздохнула.
Бирку-судьбу ей пришил
Папа. А, дочка, ликуй.
В пасти у Весты-акулы.

Крепостью он обладал,
Что защищала весь Рим.
В войнах со всеми погрязший.
Что не возили им в дар –
Ждали измен корабли.
Сколько угодно им яшмы!

У родника – царь с конем
Дева несла тот кувшин
На голове и упала.
Сколько мечтала о нем!
Чистых он мыслей лишил!
Платье окрасилось в алый.

Сильную руку подал
Царь, напоивший коня.
Дева тогда обомлела.
Стала ненужной вода.
Он по-отцовски обнял
Призрачно-белое тело.

И предала она Рим.
Но попросила взамен
Рук украшения левых.
Не обвенчалась уж с ним,
Стала проклятьем семей. 
Щит на нее – вместе с гневом!