Уходит прочь фантомом тягостного лета.
Прощай, дитя полуночного бреда,
Не возвращайся больше никогда.
Синеют листья, словно упыри,
Пьют соки серых стариков деревьев.
Мои глаза ручьями тающей свечи
Стекают вниз, к обезображенным коленям.
Сломалась планка — серо-белой синевой
Хрустит, чернея на зубах зовущей смерти.
Потоком мысли в омут тянут за собой,
На сердце выжигая жуткую помету.
Знак Чёрной Розы распустился в небесах;
Темнее ночи тягостное утро.
Свинцовый крест пылает в зеркалах,
С лица стирая радостную пудру.
Весь этот мир — огромное дитя,
Дитя от брака ведьмы и гидроцефала.
Он пожирает нас икая и хрипя,
Но сколько б ни было, ему всё будет мало.
Армады чёртиков несутся снова в бой:
Разбить и смять, не оставляя пленных.
Смотрю на них, и вижу — это мой:
В нём всё моё, всё то что сокровенно.
Бежать отсюда — поздно уж бежать,
Да и куда бежать — везде одно и то же,
Везде одна лишь эта дьявольская рожа,
Что от времён предвечных просит жрать.
Уйти... да, видно, мне уже не встать -
Мозг давит череп дьявольскою гирей.
И образа смердят дыханием могилы,
Безмолвно требуя меня его принять.
Чертей всё больше, и всё жарче бой.
Строй мыслей мракостных
Уходит в бесконечность,
А за последнею чертою — неизвестность
Всё ухмыляется и манит за собой...