Клотоида

А.Дешабо

Самое страшное в жизни,
обесценивание ценностей и если это случается, то значит,
окружающий мир напоен вирусом разрушения,
которому подвержен человек, стихия и время.
И если первые две проявляют жестокость,
то третье бережно разрушает с целью
создания более глубокой,
более новой и совершенной композиции….

Огромный черно-огненный шар выкатился из-за горизонта, осветив темно-кровавым светом причудливо нагроможденные скалы. Бен почувствовал себя, словно на раскаленной сковородке и медленно пополз в тень, облизывая потресковавшиеся губы, но и это не спасло его от внезапно нахлынувшей жары. По старой привычке он протянул руку, что бы расстегнуть ворот и наткнулся на глухие металлические застежки. На нем был скафандр для сверхвысокой температуры, но и он не мог спасти от всепроницающей дьявольской жары.
Его скало ход с распоротым днищем безжизненно повис на верхушке каменной горы. По связи никто не отвечал и все же он в пятый раз включил микрофон...
 Я Бен... Я Бен... Сороковой отвечайте... Я Бен... неслись в эфир глухие слова, порой переходящие в свистящий шепот. Приемник молчал, изредка взрываясь каскадом разрядов, где-то далеко бушующих магнитных бурь. Казалось, нет ни одного живого существа на сотни миллионов километров.
Бену стало страшно.Жара продолжала наступать медленно и неотвратимо со стороны скал. Кое-где появились длинные огненные языки пламени и, извиваясь словно змеи, исполняли непонятный злобный танец. Бен вспомнил уроки древней истории. Так танцевали дикари перед связанной жертвой, танец огня или победы. Танцевали, что бы потом насладиться ее муками и после разделаться жестоко и хладнокровно.
Бен повернулся. Перед ним расстилалась бескрайние сыпучие пески. Задержавшись на одно мгновение, он сделал первый шаг.
Время остановилось где-то между первобытной дикостью и расцветом цивилизации. Если бы у него спросили, какая сейчас эпоха, пожалуй, он не смог бы на это ответить. Ему казалось, что от жары мозги расплавились и превратились в жидкую серую кашицу, и только нетвердые ватные ноги передвигали непослушное тело вперед и вперед. Какая-то неведомая сила мешала ему упасть на раскаленный песок и ждать конца.
Он усмехнулся и подумал про себя в третьем лице:
 В нем еще теплилась надежда на спасение.
В этом пекле «теплилась». А что, если есть в мыслях ирония, значит, есть еще сила для борьбы, есть надежда. Теперь перед ним расстилалось бесконечное плато белого песка, который слепил глаза, словно снег на склонах гор солнечным днем. Небо было разделено на равные доли: с одной черное горячее, с другой несколько светлее - прохладнее.
Бен с трудом продолжал вытаскивать ноги из зыбучего песка и вновь проваливался в противную податливую массу. За его спиной оставался ровный след ни во что, в бесконечность. Здесь нет атмосферы и он, сохранится вечно, словно живые строки борьбы за этот огненный ад.
Песчаное плато сменилось дюнами. Он карабкался на них, стиснув зубы, и съезжая с обратной стороны, терял ориентацию и волю к борьбе. Жара не унималась, по-прежнему сдавливая виски, горячий воздух проникал сквозь скафандр, обжигал горло и доставал до самых легких. После очередного срыва он случайно увидел овальное отверстие с крутой теневой стороны. Он вполз внутрь и, откинувшись спиной к стене, облегченно вздохнул. Это была небольшая пещера, неизвестного происхождения, здесь жара почти не чувствовалась. Бен протянул с наслаждением ноги и закрыл глаза.
Ему показалось, что он дома, в небольшой комнатке, укрылся от июльской жары. Потянулось видеолента его детства, сначала медленно, потом все быстрей и быстрей, раскручиваясь, замелькали кадры. Он на речке, в лесу, куда они убежали с другом играть в пришельцев с другой планеты. Они издавали непонятные им обоим звуки, состоящие из согласных шипящих, и потом их переводили. Проплыла школа, длинные ряды столов, с установленными на них приборами, экран, учитель истории рассказывает что-то знакомое и давно забытое. Затем юность, университет, первая встреча и любовь. Иногда лента текла, соблюдая строгую хронологическую последовательность, иногда срывалась и начинала, плясать, вырывая отдельные куски, делая накладки и путая кадры.
В университете Бен решил заняться археологией. На четвертом курсе он ездил в Египет, Конго, Южную Америку. Он защитился и занялся научной работой. После долгих поисков он остановил свой выбор на одном из маленьких островов Бас, или вернее на его северной части, небольшой каменной пустыне.
К тому времени все острова были достаточно изучены, и только этот судьба сохранила Бену. Он взорвал верхний базальтовый слой и обнаружил прямоугольные выработки в скальных породах. Рабочий кабинет украсили десятки статуэток, среди которых выделялась одна. Хотя Бен и не придал ей большого значения, но это была фигура человека с искаженными от страха чертами лица, а руки держали небольшой шар, создавая впечатление защиты еще от большего страха. Статуэтка была сделана из неизвестного материала, напоминающего сплав стекла, камня, металла. Рядом с найденной фигурой находился продолговатый сигарообразный предмет, длинной менее двух метров, имеющий плавники и отдаленно похожий на дельфина. Очевидно, художник не ставил перед собой задачу сделать копию с живого оригинала и поэтому скульптура имела весьма вольные отклонения. Вырезы пасти и глаз отсутствовали. Эта находка не вызвала особого интереса, к тому времени, а раскопки относились к десятому тысячелетию до нашей эры, население острова вполне могло заниматься рыбной ловлей. И вес же Бен просидел не один вечер, пытаясь разгадать тайну находок.
Почему эти странные предметы находились в такой близости? Почему структура материала ничего общего не имеет с окружающей средой? Какие потрясения судьбы и жизни заставили взяться художника за резец? Что он хотел поведать миру? Приближение беды или пытался оградить себя от нависшего страха, отчаяния, голода, войны? Десятки вопросов ложились на бумагу, но ни один из ответов не удовлетворял Бена.
Дальнейшие работы принесли ему известность и даже славу. Последнее время он никуда не выезжал и посвятил себя преподаванию в университете, не выбрасывая мысли о раскрытии тайны каменной сигары.
Однажды в его городскую квартиру, на одной из тихих улочек, ворвалась буря. На пороге стоял его университетский товарищ и коллега. В руках он держал ту самую статуэтку. Бен бросился в свой кабинет, его экземпляр стоял на месте. Усадив гостя за стол, Бен услышал, следующую историю.
Его коллега по фамилии Наура вернулся из экспедиции в созвездие Цефей. Производя раскопки на одной из планет, были обнаружены фигуры людей, животных и различные рисунки, изображающие охоту, рыбную ловлю и культовые обряды. Среди всего этого многообразия попалась одна, которая показалась знакомой, где-то виденной. Наура вспоминал продолжительное время. Как-то он держал ее в руках, в сотый раз, рассматривая искаженные от страха черты лица. В это время кто-то из участников экспедиции произнес имя Бена. И в памяти вспыхнули мельчайшие подробности: вторая статуэтка находится у Бена, в коллекции его старого товарища Бена.
Прошло много времени, прежде чем их сменили, и они смогли вновь вернуться на Землю. Наура с космодрома, не залетая, домой, поспешил к Бену.
Бен держал в руках две статуэтки. Они были до того похожи, что не имело смысла говорить, какая из них является копией или подлинником. Наура заговорил об экспедиции и предложил Бену принять в ней участие. Они договорились о встрече.
Бен открыл глаза. Сон освежил и напоил бодростью его тело. Он выдавил из тюбика охлажденную массу и сделал несколько глотков. Потом он пролежал бездумно еще некоторое время, прежде чем выбрался из пещеры.
Жара не унималась. Оставаться и ждать конца не имело смысла. Нужно идти... идти... Движение это жизнь, борьба, вероятность того, или тебя найдут, или ты найдешь какую- либо крохотную надежду выбраться из адского пекла.
Время заструилось песочным фонтанчиком под ногами Бена.
...2175...2176..., интересно, сколько он может сделать шагов. Впрочем, бессмысленно, не стоит считать, какая разница пять или шесть тысяч, если след ведет ниоткуда никуда. Нужно думать о чем-то другом. Да, на чем он остановился?
Они договорились с Наура об организации экспедиции. Их провожали друзья и близкие, была Алина. Он вспомнил ее последние слова. «Обязательно вернись»! Ей разрешили находиться под анабиозом до его возвращения. Потом был полет. Раскопки оказались неудачными. Они не нашли ни одной знакомой статуэтки. Наура показал место своей находки рядом с каменной гипоциклоидой и Бен отметил опять два странных предмета по соседству. Что это случайность или закономерность? Чем дальше продолжались поиски, тем таинственней становился для них неразгаданный вопрос.
При возвращении на Землю, робот сбился с курса, и они оказались вдали от исследованных трасс. Эта планета была черной, в каталоге она числилась под номером 4246н. Отклонение от курса повлекло за собой аварийное пробуждение. Они хотели откорректировать полет и вновь погрузиться в сон, когда заметили мерцающее голубое пятно с затененной стороны планеты. Никто из четверых не устоял перед искушением задержаться. Ввиду экономии горючего решили послать одного. Жребий выпал Бену. На одноместной ракете, которая служила отличным скало ходом, Бен опустился на раскаленную поверхность.
Его продвижение к голубому пятну корректировали сверху. Он успешно приближался к нему до тех пор, пока из - под скалы не вывернулся этот проклятый шар. Он делал зигзаги, петлял, бежал по прямой, словно заяц в ярком снопе фар. Бен нарушил инструкцию и погнался за ним. Через два часа упорной погони он потерял связь, а еще через час, распоров днище, повис на верхушке скалы. Теперь он шел пешком, никуда, просто шел, потому что оставаться на месте равносильно самоубийству.
Бен был приучен к тому, что бы бороться, пока есть хоть капля силы…надежды…2189…2190…2191…
Впереди на расстоянии двадцати метров промелькнул знакомый шар. Бен удивленно остановился. Это был тот самый шар, из-за которого он потерпел аварию. Опять погоня, но теперь далеко неравная. Бен шел скорее пленником, чем охотником.
Шар летел на высоте тридцати-сорока сантиметров, если Бен уставал и останавливался отдохнуть, шар терпеливо ждал его. Чем дальше пролегал их путь, тем чаще останавливался Бен, тяжело дыша, он опускался на колени и, застыв в неудобной позе, закрывал глаза и расслаблял мышцы. Он уже не пытался догнать шар, а плелся за ним, словно послушная собака за хозяином. Они часто делали резкие повороты, обходили стороной скалы. Путь, видимо, был обдуман и не особенно трудным.
Черное солнце на светлом небе посылало прощальные лучи из-за кромки горизонта, и Бен чувствовал, приятную теплоту, которая должна была скоро смениться адским холодом. Путь был долгим и однообразным. У Бена мелькнула мысль, что это может быть погоня за собственной тенью, а шарообразную форму придали ей неизвестные физические явления или может это всего на всего мираж. В ответ на его мысли шар на мгновенье остановился, сделал резкий поворот влево и ускорил полет, тем самым, приглашая Бена поторопиться. Теперь они шли под гору. Темно-красные лучи, в последний раз вспыхнув, исчезли за горизонтом. Чернота, поглотив далекие очертания скал, подобралась к ним. Шар наполнился голубоватым свечением. Они шли по ущелью, которое становилось все уже и уже, превращаясь в каменистый коридор.
Шар исчез внезапно, так же как и появился. Бен оказался один в густой темноте. Сделав наугад десять шагов, он увидел справа светлый проем. Тяжело передвигая, подкованные ботинки Бен бросился на свет.
Его глазам открылась странная картина. Это было огромное плато, окруженное чернеющими горами, будто гигантский амфитеатр. Голубой свет луны, искрясь, растворялся в пространстве, пряча верхушки скал и обнажая дно. На уровне полуметра от поверхности плавали серебристые фантастические предметы. Они сталкивались, расходились, кружили в хаотичном хороводе.
Тела имели разнообразие формы, некоторые с законченными правильными математическими линиями. Перед ним медленно и торжественно проплывали: Декартов лист, улитка Паскаля, лемниската Бернулли. Но большинство тел имели странные формы, немыслимо дикие, угловатые или приятные, ласкающие взор мягкими женственными линиями. Все они излучали ровный серебристый свет с голубым переливом и только иногда на короткое мгновение некоторые из них вспыхивали разноцветной радугой.
Появился знакомый шар и вновь заплясал у ног Бена. На этот раз они прошли совсем немного. Серебристые предметы услужливо уступали дорогу, продолжали шествовать рядом и позади, толпа зевак увеличивалась, обрастая все новыми и новыми телами.
Они остановились перед сигарообразным предметом, который в отличие от других находился в вертикальном положении. Очевидно, это был их конечный пункт прихода. Бен почувствовал, что среди этой сверкающей массы произошло некоторое замешательство. Потом у него над головой повис сфероид, излучая зеленый свет. Неприятное чувство охватило все тело Бена, казалось у него высасывают внутренности. Это длилось не более двадцати секунд и сменилось полной опустошенностью, которая так же мгновенно исчезла.
Сфероид отплыл в сторону, импульсы зеленого света затрепетали между телами. Подобное явление было похоже на обмен информацией.
Бен не ошибся - пучок искр, испускаемый сигарообразным телом, ударил ему в лицо. Он услышал чистый ровный голос:
- Мы о вас знаем больше, чем вы о себе. Мы получили полную информацию от вашего мозга. Мы знаем кто вы и зачем здесь. Теперь вы сможете говорить с каждым из нас на своем родном языке.
Сигарообразное тело, Бен окрестил его вождем, отступило назад, как бы приглашая принять участие в серебряном хороводе. На какую то долю минуты Бен почувствовал себя одиноким, скопище фигур начало разбредаться от него в разные стороны, словно они потеряли к нему всякий интерес. Но потом от небольшой группы отделилось продолговатое существо и медленно подплыло к нему. Серебристо-голубой свет не выделял его из общей массы, и только мягкие женственные линии расположили Бена к себе. Задняя часть тела была украшена двумя плоскостями, похожими на плавники, передняя подобно королевской короне, спиралью Клотоиды.
- Можно мне с вами говорить - задал вопрос Бен, не веря в успех.
- Конечно, вы можете со мной говорить о чем угодно.
Ее тон, ее голос полосонул Бена по сердцу. Это был голос его любимой, далекой земной Алины. Он побледнел, страшное волнение овладело им и передалось его собеседнице.
- Вы обеспокоены, очевидно, тембр и форма разговора смоделирована из памяти о близком вам человеке, вашей любимой?
- Да – выдохнул Бен.
- В таком случае вам не стоит волноваться, это пройдет – голос ее несколько, изменился, приобретя оттенки серебристой звонкости.
- Теперь мы можем познакомиться. Меня зовут Клотоида. Вас зовут Бен. Вы стоите на более низкой ступени развития, чем мы, достигшие его апогея. Мы познали мир, получили бессмертие и саму совершенную и практичную форму существования. Наша память хранит всю ту эволюцию, которая проходила на гигантском отрезке времени, от простейших одноклеточных до величайших сгустков мозга, хранящих практически неисчерпаемую информацию. Без труда мы сможем узнать какие процессы происходят внутри кварка или внутри любой гигантской сверхгалактики удаленной на миллиарды световых лет.
Бен едва успевал следить за ее речью. Голубые искры, буквально, сыпались из спирали.
- Я вас утомила, – остановилась она – впрочем, мы не должны говорить об этом. У нас праздник любви, идемте гулять.
Они двинулись к подножью скал. Клотоида передвигалась несколько впереди, ведя Бена с достоинством и важностью. Опять перед ними закружился серебряный хоровод, на первый взгляд хаотичный, но если внимательно присмотреться, то нетрудно заметить, что большинство тел кружились в паре и –только редкие одинокие фигуры метались в поисках подруг и, найдя их, шествовали торжественно, будто жених и невеста к венцу.
- Скажите, – Бен старался быть предельно вежливым и корректным, – как вы себя называете?
- У нас есть у каждого свое имя. Сейчас вас подводили к Никомеду. Отвечено мы зовем себя кристаллоидами. Наш мозг состоит из громадного числа кристаллов. Он заключен в оболочке из прочного материала, и ему не страшны: ни жара, ни космический холод, ни радиация. В тоже время из мозга выведены центры раздражения.


Мы видим и слышим на триста шестьдесят градусов во всех существующих диапазонах излучения электромагнитных волн. Мы также радуемся и огорчаемся, но не особенно, высокая автоматическая защита предохраняет нас от всех бед мира. Поверьте, у нас чувств гораздо больше по количеству, чем у вас и они более тонко воспринимают малейшие раздражители.
Бен и Клотоида подошли к подножью скал и начали медленно взбираться на них
- Красиво?
Бен в который раз посмотрел на серебряный хоровод. Богатство красок, движений и форм гипнотизировало его, рождало в нем возвышенное и фантастическое. Он почувствовал себя частицей бесконечно громадной Вселенной, которая не затерялась в мироздании, а находится у него под ногами.
- Красиво! – восхищено ответил он.
- Если у вас есть желание, я вам спою и сыграю?
- А вы умеете и это? – ответил он вопросом на вопрос.
- Конечно, – засмеялась она.
Послышалась чарующая неземная музыка. Она звучала объемно, растворяя в себе Бена. Лихость, веселость сменялась беспредельной тоской, словно вызвана бесконечностью расстояния и времени и тогда Бен чувствовал удары своего сердца. Клотоида полыхала разноцветной радугой огней. Иногда музыка лилась свободно, непринужденно, заставляя сладостно трепетать каждый нейрон его мозга.
Она умолкла, но Бен еще долго стоял, затаив дыхание, боясь шевельнуться и вспугнуть эти прекрасные волшебные звуки.
- Идем, я уже долго жду.
- Да, да, сейчас - ответил Бен, – возвращаясь в реальный мир, – что это было? – помедлив, спросил он.
- Так себе, песенка древности о двух влюбленных. Она летела от звезды до звезды, рисуя значки. Он находил их. Потом значков стало меньше и меньше и, наконец, они исчезли совсем, а он продолжал их искать. За долгий путь вся тоска скопившиеся в мозге вылилась в песнь и разлетелась по Вселенной, я ее подслушала.
- Это легенда?
- Да.
- Они встретились?
- Песни не нужен конец. Его должен придумать и допеть тот, кому она понравилась.
Они взбирались все выше и выше. Бен едва поспевал за ней. Кончился крутой ровный склон. Острые верхушки скал прорезывались глубокими ущельями. Бен жмурился от страха, прыгая с камня на камень.
- Смотрите, здесь еще красивей – ее серебристый луч повис в пространстве.
Бен не услышал конца фразы. Небольшой кусок скалы поплыл у него под ногами и Бен, вскрикнув, полетел вниз. Острая боль пронзила его тело, и погрузило в мрачную бездну. Голубой луч Клотоиды беспокойно метнулся по ущелью и призывно взмыл вверх. Через две – три секунды двое кристаллоидов осторожно подняли его тело и вынесли на середину плато. Вокруг, на почтительном расстоянии собралась толпа зевак.
Подплыла Клотоида – вам больно, извините, это я во всем виновата. Я совершенно забыла, что вы не такой как другие.
Появился Никомед и знакомый Бену сфероид.
- Вам больно? – переспросил Никомед.
- Да – стиснув зубы, прохрипел Бен, было видно сквозь скафандр, выступившие на лбу капли пота.
- Блокируйте центры болевых ощущений - отдал распоряжение Никомед.
На миг Бену показалось, что ему разрезают черепную коробку. Боль утихла, левая нога неестественно вывернута.
- Видимо открытый перелом – подумал Бен, но внешне он был совершенно спокоен. Еще он хотел сказать, что бы ему наложили жгут, как приблизился сфероид, и два блестящих кольца охватили его ноги на уровне двух ладоней выше колена.
Клотоида находилась рядом, заботливо поправляя Бену скафандр.
- Мы потеряли секреты старинного врачевания, потом это долгий и мучительный процесс. Воспроизвести потерянное мы не можем, оказалось, что у вас молекулы закручены влево, а у нас вправо. Для постройки вашей модели нужно время, которого у нас нет, ваша жизнь в опасности. Наилучшим вариантом будет замена конечностей из нашего материала.
Она показала ему несколько голографических образцов.
Бен остановил свой выбор на удлиненном, как две крепко перевитые ноги, предмете. Сладко засыпая, он почувствовал, что его куда-то понесли…

Клотоида едва заметным движением поманила Бена, и они поплыли к месту падения. Голубая луна скатывалась за горизонт, выталкивая с противоположного конца первые, темно-багряные лучи черного солнца. Серебристая часть тела Бена повиновалась малейшему его желанию. Он начал пританцовывать, поворачиваться влево, вправо, прыгать. Все выполнялось точно и безукоризненно.
- Вы рады, словно мальчишка.
- Еще бы – ответил он весело – теперь я смогу двигаться куда угодно.
- И с какой угодно скоростью – добавила она, – но не забывайте, вы должны питаться, а у нас нет продуктов.
- Да, я уже не ел целые сутки, – вспомнил Бен и нажал кнопку на растяжение. Скафандр принял бочкообразную форму. Освободив руки, Бен плотно позавтракал.
- Что вы думаете делать дальше? – в голосе Клотоиды послышались нотки озабоченности.
- Кататься на этом чудесном аппарате.
- Я вас спрашиваю серьезно.
- Не знаю.
- Мы предлагаем вам принять форму кристаллоида, с вашего мозга будет произведена перезапись сознательных и подсознательных участков. Вы даже не потеряете своих старых привычек.
- Я почти согласен, – неуверенно ответил Бен.
- Тогда давайте скорей вернемся, вы даже не представляете, в какой опасности находитесь. Нам удалось совместить не совместимое. Но никто не знает на долго ли это. Возможен процесс отторжения.
Два серебряных тела плывут к чернеющему подножью скал, их верхушки освещены бледно-голубым светом восходящей луны. Внизу кружится серебряный хоровод.
- Сегодня последний день любви – голос Клотоиды звучит грустно.
- А что мы будем делать завтра?
- Работать, учиться познавать мир, проводить исследования, накапливать знания. Впрочем, я повторяю, сегодня праздник любви, и никаких расспросов о завтра. Я буду петь.
Ее серебряный голос заискрился каскадом разноцветных брызг, будто в пространство ударил фонтан из радуг, и эхом ответил каждый атом кристаллической решетки мозга Бена. Он ее понимал, малейшее движение тела волновало его. Она приблизилась к нему и тихо дотронулась до его бока своим телом. Бешено заплясали биотоки, опьяняя Бена. Это чувство было сильнее во сто крат первого откровения любви. Ради этого стоило пройти, пролететь миллионы километров, замерзать, задыхаться от жары, голодать без пищи и кислорода. Это было величайшее наслаждение, чувство неземное, фантастическое на которое способно только высшая ступень цивилизации. Даже природа с многообразием существующих форм материи скудно одарила человека эпохи Бена. И какая разница одна у тебя нога или пять, имеешь ты форму шара или сигары. Ведь форма – это ничто, она никогда не определяла, и не будет определять содержания. Это было торжество разума над природой, торжество величайших достижений цивилизаций.
Бен очнулся, – вы знаете, это, наверное, и есть счастье?
- Да – ответила она и через минуту добавила, – желаете, я вам еще кое-что покажу?
- Конечно - радостно откликнулся Бен.
Они взмыли к вершинам скал. Клотоида указала ему глубокий колодец – сюда.
Проплыв по широким подземным переходам, они оказались в огромной пещере. Клотоида заискрилась ярким зеленым светом. Посреди пещеры возвышалась гора, сложенная из статуэток. Это были те самые, которые они искали с Наура.
- Можно я себе возьму одну на память?
- Возьми – ответила она,– правда у нас никто так не делает, но тебе можно.
Она впервые назвала его на «ты».
Бен держал в руках до боли знакомую статуэтку и всматривался в искаженные от страха черты лица. Чувство ностальгии охватило его.
- С этим связана какая-нибудь легенда?
- Да – ответила она, – я сейчас расскажу.

Это было давно, когда планету населяли народы, вступившие в пору зрелости, но еще враждовавшие между собой, когда многочисленные пороки уживались рядом с добродетелью. К власти приходили люди и обогащались за счет своих поданных. Чрезмерная роскошь уживалась с крайней нищетой. И те, кто не смог найти свое место в жизни, кто был выброшен на ее задворки, а их было более двух третьей, находили свое спасение в пьянстве и наркотиках. Полицейское государство охраняло богатых и вело беспощадную войну против бедноты. На черном рынке, вытесняя наркотики и химические препараты наркотического действия, появились микрочипы, генераторы раскачки «счастья». Несложное устройство посылало комплекс биотоков импульсного характера на центры удовольствия, которыми насыщен головной мозг человека. Генератор исполнял любое ваше желание. Микро биотоки вашего воображения раскачиваясь, усиливались в сотни раз и подавались в мозг, как нечто реальное. Вы захотели иметь самую красивую женщину в мире. Вы еще не знаете, какая она и видели ее мельком на обложке модного журнала и она живет скорее в вашем подсознании, но и этого уже достаточно, что бы усилить всплеск биотоков до громадной величины и подать в соответствующие центры мозга управления слуховыми, зрительными и остальными нервами. Прошла минута, и вы ощущаете горечь ее губ, податливость тела и дикую необузданную и ненасытную страсть. Вы становитесь сильным, здоровым, богатым, молодым, и, сжимая ее в объятиях испытываете величайшее наслаждение. Или, вдруг, вы становитесь богатым владельцем виллы, яхты, самолета и путешествуете не только по Земле, но и посещаете ближайшие планеты, вступаете в разговоры с президентами и министрами. Вам открыты все двери мира.
Это устройство образовало гигантскую пропасть между внутренним и внешним миров человека. Богатство красок, чувств, ощущений, господства в виртуальном мире делали его героем, но на самом деле он лежал на грязной циновке, истлевшие лохмотья одежды едва прикрывали его тело или, вернее, кости обтянутые кожей, будто тонким пергамином. Его лицо носило черты отрешенности или отчаяния, страха и дикого неподвластного ужаса. Если у человека отключали генератор, то уже никогда не восстанавливалась гармония внутреннего и внешнего мира, а переходило в стойкую патологию. И чем больше человек пользовался генератором «счастья», тем больше была пропасть, из которой никто не возвращался. Хорошо налаженное автоматическое производство позволили распространению этих генераторов подобно молниеносной эпидемии не только среди потребителей, но и среди производителей. Опасность нависла над миром, казалось, не существовало в природе сил, способных противостоять этому явлению. Был создан комитет по организации самой трудной и суровой борьбы человечество против наступающей катастрофы.
Художниками была создана скульптура человека с искаженными от страха чертами лица, слегка приподнятые руки держали шар, олицетворяющий мир, который находился в страшной опасности. Эта скульптура была посвящена девушке Лори, вставшей бесстрашно против производителей и продавцов генераторов «счастья» и убитой с особой жесткостью. «Лори» награждался каждый, кто принимал активное участие в борьбе против микрочипов «счастья». Эта борьба унесла жертв больше, чем все войны и эпидемии происшедшие на всем пути развития человечества.
Но победа была одержана и те, кто победил пришли в одну из самых больших и глубоких пещер мира и сложили свои статуэтки, что бы никогда над миром не властвовал страх и ужас отчаяния.
Клотоида замолчала. Бен был потрясен ее рассказом. Природа подобно чудовищному дракону за каждую свою тайну требует огромное число жертв, огромные затраты сил и энергии человечества.
Даже сейчас, став кристаллоидом, достигнув судьбою случая высших ступеней цивилизации, понимаешь, что природа отступила, но сохранила еще бесконечный тайны.
Они выплыли на поверхность.
- Это были ваши предки? – спросил Бен.
- Да.
- Что было потом?
- О, потом расцвет цивилизации. Постепенная замена органов, отказ от обмена веществ, кристаллизация мозга, совершенство конструкции и бессмертие. Мы отказались от старой как мир мысли приспособить природу к человеку, а пошли путем приспособления человека к природе. Это было необходимо нам, когда мы вырвались за пределы родной планеты. Богатый духовный внутренний мир и расширение комфорта за счет абсолютного безразличия к температурным колебаниям, составу атмосферы, фону радиации, инфекциям и прочим явлениям природы, что труднопреодолимым барьером было возведено на всем пути существования цивилизации. Это уже господство над природой, а не подчинение ее законам и порядкам.
- Бен был несколько утомлен, поменяв внешнюю оболочку и, став кристаллоидом он очень тонко сохранил чувства усталости, раздражения, радости, беспокойства и горького чувства ностальгии. Ему бесконечно сильно захотелось увидеть реки, поля, леса Земли. Лежать бездумно в траве, вдыхать пьянящий запах полевых цветов, идти на лыжах по талому снегу. Ему захотелось смотреть в бездонные глаза Алины, будто в голубые высокогорные озера Кавказа и говорить, говорить о своей любви, о тоске, которая сжимает горло в межзвездном пространстве и снова о любви, делающим тебя то маленьким подобно атому, то бесконечно великим властелином Вселенной. Ему захотелось Земли, даже не сознавая того, что прошлого уже не вернуть.
Бен погрузился в дремотное состояние. Они отдыхали с Клотоидой в тени зеленых скал. Через некоторое время Бен почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Клотоида могла предложить электростимулятор, но им просто не хотелось возвращаться в центр.
- Еще два дня – проговорила Клотоида - и мы вернемся к своей работе. Я биолог. Недавно были обнаружены микробы на одной из планет в созвездии Тельца. Есть предположение, что они разумные. Предстоит много работы.
- Я хочу остаться один, – задумчиво сказал Бен.
Клотоида поднялась ввысь и скользнула по направлению к центру.
К Бену опять подступило горькое чувство ностальгии... «Лори» смотрела на него острым пронзительным взглядом. Он почувствовал удушье. Скорее, скорее туда. Бен взмыл в темное небо легкой серебристой птицей и заскользил по непонятным ему законам в гравитационном и магнитном поле. Их звездолет находился на высоте сто километров от поверхности плато.
Бен без труда догнал корабль и вплыл внутрь. Первые два отсека были безлюдны. Тишина царила и в центральном командном пункте, и только бешено вращался, красный огонек, отсчитывая, отсчитывая гигантские дозы радиации.
Бен спустился вниз в жилой отсек и застыл. Эти трое парней больше никогда не увидят солнца, ни черного коварного, ни ласкового земного. Он неподвижно находился одну минуту: потом решительно поднялся на верхнюю палубу.
Он внимательно обследовал состояние корабля, и нажал кнопку робота для расчета пути возвращения на Землю. Через восемь минут программа была готова.
Бен в последний раз бросил взгляд на черную планету и нажал кнопу запуска.
- Прощай, Клотоида – полетел в темноту мощный импульс голубых искр.
И в ответ он опять услышал эту песню полной бесконечной тоски и огромной как Вселенная, как эхо, летящее от звезды к звезде, от планеты к планете. Песню вечно прекрасную, вечно мудрую, которая мечется в безграничном пространстве мироздания в поисках любви и истины.

***

Яркая огненная точка прочертила кривую в юго-западной части звездного неба Земли. Огромный черный столб воды и пара поднялся вверх, повис несколько секунд и растаял, словно призрачный мираж.
На поверхность воды всплыл темный предмет, послышался лязг стали. Бен выплыл и заскользил в сторону каменистого острова. В открытый люк хлынула вода и через несколько минут океан навсегда поглотил звездолет, что бы породить еще одну тайну, над разгадкой которой будет биться человечество ни один день.
Бен двигался бесшумно по пустынному скалистому берегу. В движении уже не ощущалось той легкости, какая то неведомая сила придавливала его к земле. Постепенно движения становились неуклюжие и скованные. Он узнал это место, этот островок, где был найден сигарообразный предмет и черная статуэтка. Бен поставил свою "Лори" на землю. Смертельная усталость сковало его тело, он почувствовал, как туманится его сознание, как тело начинает каменеть. Промелькнула ясная последняя мысль: так вот она тайна каменной сигары – это тоска по родине или открытие нового мира привела сюда разумное существо в мир противоположной природы, и разум превратился в обычный серый камень.