Огуречное семечко

Вы, конечно, видели огурец, разрезанный вдоль. А сколько в нём семечек считали? Я тоже не считал. Их там очень много, но одно семечко выросло особенное. Оно было гладенькое, упитанное, среднего размера. Его решили сохранить на семена.
Семечко осторожно вынули из тела огурца и положили сушиться рядом с другими семенными. Последнее отобранное семечко было самым красивым, хоть и не подозревало об этом. На зиму все семечки разложили по спичечным коробкам, укутав в вату. Там они должны были спать до весны. Семечко неподвижно лежало в тепле то подрёмывая, то крепко засыпая и иногда просыпаясь. Когда просыпалось, думало о том, что ждёт его впереди и вспоминало своих далёких предков. Люди называют это генетической памятью, а огурцы и их дети – семечки никак не называют, просто кое-что помнят. Помнят, что далёкие – предалёкие предки нашего семечка были дикими и росли в Индии.
Семечко так и лежало до первых тёплых дней весны. Когда на улице потеплело, его стали готовить к продолжению рода. Семечко вынули из ватки и положили на влажную салфетку, пропитанную полезными для жизни растворами. Когда из него проклюнулся малюсенький желто – зелёный хвостик, его посадили в землю, насыпанную в маленький торфяной горшочек, и поставили на подоконник с той стороны комнаты, где больше солнца. Оно лежало в тёплой земле, чувствуя, как увеличивается в размерах, выпускает из себя корешки, чтобы лучше впитывать влагу и питаться всем, что есть полезного в его маленьком подземном домике. Его любили, заботливо ухаживали, не забывали поливать. И семечку стало тесно в горшочке. Оно стало пробиваться сквозь слой земли к свету.
Становилось всё теплее. Когда на подоконнике стало совсем жарко, а семечко превратилось в маленький с крепким стволом кустик, его вывезли на дачу и посадили в подготовленную и удобренную землю в прозрачном домике, который люди называют теплицей. Бывшему семечку, ставшему огуречным кустиком, хотелось на свободу, но хозяева берегли его, чтобы не замёрзло в пока еще холодные ночи. Огуречный куст всё равно считал себя семечком, только большим.
Кустик рос очень быстро, и в середине лета у него появились собственные детки – огурцы. Стебель вырос до самой крыши, и его нужно было подвязывать, чтобы молодые огурчики, которых было много, не обломали ветки и его самого.
Хозяйка навещала их каждый день и разговаривала с ними. Рассказывала, какие они дают вкусные и красивые огурчики, не забывала подкармливать их, а, когда огурцов стало слишком много для семьи, просила не торопиться, беречь свои силы. И каждый кустик благодарила, за каждым ухаживала и поливала.
У самого любимого семечка задерживалась дольше, чем у других, и говорила с ним очень ласково. А тому, так и считавшему себя семечком, только теперь огромным, тоже хотелось поделиться с ней своими радостями. Но разве она поймёт? Вот пчёлы и басом жужжащие шмели, похоже, его понимали. Когда он мысленно просил их прилететь и сесть на его цветки для опыления, они обязательно прилетали.
Приближалась осень. Огуречные деревца – стебли стали желтеть и сохнуть. Они уже не могли плодоносить, а все их дети были собраны. Огуречный кустик, отдавший последние силы, загрустил, но верил, что хоть в одном из его огурчиков найдётся такое же крепенькое и сильное семечко, которое даст новую жизнь. Он знал, что жить осталось недолго. Скоро его выдернут из родной земли и отнесут в компостную яму или сожгут. Куст, продолжавший себя считать семечком, надеялся, что и тогда принесёт пользу, став удобрением для будущих потомков. Он ни на кого не обижался и с благодарностью вспоминал обращенные к нему ласковые и тёплые слова хозяйки.