Белые, белые, белые люди,
белые люди тревожат во сне.
Сколько ж вас будет, да пусть не убудет...
Головы, головы – выпавший снег.
Есть и в Нью-Йорке, в Москве и в Берлине –
годы, ах, годы, увы, не июнь –
бывший учитель, виски бело-сини,
врач чернокожий, но белый как лунь.
Лондон – Рязань, велико расстоянье.
Нажито, коль седина, и добро.
Неким комфорт, а кому подаянье...
Нищий москвич примостился в метро.
Жить стало лучше, но жизнь стала круче.
Эх, дорогая избранница власть.
Спит под мостом он, очкарик вонючий,
выжил бы, выжил, да негде украсть.
Жить стало круче, но жизнь стала лучше.
Рядом на стильном сидят канапе
киллер, пахан, мафиози могучий
с чёрной икрою жуют канапе...
Старые, старые, старые люди
больше не снятся, упали в цене,
и на серебряном жертвенном блюде
головы, головы – выпавший снег.
