Стоит та коровёнка, сама ничего не жуёт, а мальчику отдаёт в ведёрко своё молоко. Присмотрелся. Боже! А молоко то красное, с кровью. И понимаю я, что ради поддержания другой жизни она отдаёт свою кровь в дополнение к молоку, и отдаёт её не из-за телесной болезни своей, а из-за немощи своей, из-за того, что не может дать полноценного молока тому, кому оно так нужно.
Подоив, мальчик молча встал и отнёс ведёрко в дом – для кого, я не видел, но почувствовал, что не для себя, а для кого-то другого. Потом вышел и, видя, что я по-прежнему стою и, не скрываясь, рассматриваю их, заговорил со мной. О чём мы говорили, не помню, – не это в душу запало, а то, как он говорил и как держал себя. Говор, походка, жесты – всё было вроде и детскими, но пропитано такой внутренней степенностью, будто это вовсе не он, а кто-то другой, много старший толковал со мною.
И осенила мысль: вот про кого сейчас нужно рассказывать христианам – про худую корову, отдающую свою кровь ради поддержания чужой жизни и про мальчика, который будучи ещё ребёнком по плоти из-за выпавших на его долю горя и забот душою своею превратился уже даже не во взрослого, а в старика. Про них надо возвестить людям, как об истинных жертвенниках – не страдальцах, а именно жертвенниках, ибо они не сдались в своей немощи и в своём горе, а стоят до конца.
Не про тех, кто ради алкогольного и наркотического дурмана закопал, похоронил свою совесть, нужно писать, и не про бесстыдных лицемеров, любящих первенствовать в церквях, нужно писать, ибо сейчас не девятнадцатый век и за полтора столетия читатели настолько привыкли к "наставительно-журительным" историям про отцов бийц и пропойц и про греховодников в церквях, что стали нечувствительны к картинам душевного и физического одичания этих погрязших в грехах и озлоблении людей, а про коровёнку и мальчика нужно рассказать, ибо в них – в таких, как они – ещё сохранился образ Божий.
А потом я проснулся…
Теги:
