(фантастика)
Дешабо А.
Цинизм та - же, правда, только голая.
1
Джим Кетлер профессор астрофизической обсерватории Маунт Лайт налил себе третью чашку черного кофе.
- Черт возьми, - обратился он к своему коллеге доктору Борки, - ничего не могу понять. В пять тридцать утра пошла мощная волна в десять в девятнадцатой степени герц с таким огромным амплитудным резонансом, что я начал беспокоится за нашу аппаратуру. Я, конечно, предвидел какой – то сюрприз при входе нашей Солнечной системы в фотонный пузырь, но такой мощной волны я не ожидал, - добавил он, покачивая головой из стороны в сторону.
- И к чему это приведет? – спросил Борки, разворачиваясь на офисном кресле в сторону профессора.
- Я точно не скажу, но мне кажется, не только к молекулярному разрыву связей искусственных, синтетических материалов, но и к срыву электронов с орбит.
- Значит, к распаду искусственной материи – глубокомысленно заключил профессор Борки.
2
Одиннадцать тридцать. Солнце приближается к зениту. Площадь Восстания. Несанкционированный митинг в разгаре. Слышны выкрики – долой коррупцию! Позор! Позор! В полицейских летят камни и бутылки с коктейлем Молотова. Полицейские идут широкой волной, слева в шесть, справа в восемь рядов. На них черные шлемы с закрытыми забралами. Лиц почти не видно. Тело покрыто броне одеждой, дополняя черный цвет с блестящим отливом и широкими гофрированными наплечниками, что делает их похожими на гладиаторов. В левой руке противоударный щит, в правой резиновая палка или лучше сказать дубинка. При подходе к протестующим полицейские начинают стучать палками о щит, создавая неприятный ритмичный звук, укрепляя боевой дух полицейским и внося страх и растерянность в ряды толпы. Толпа не отступает, усиливаются крики. И в этот момент все видимое пространство озаряется яркой белой вспышкой, настолько сильной, что люди теряют зрение. Через несколько секунд зрение восстановилось и толпа увидела, что перед ней стоят полицейские совсем голые и не гладиаторы вовсе, а все очень разные. Есть толстые, жирные, есть худые, есть и мускулистые, претендующие на роль мачо, но у всех жалкий, растерянный вид. И толпа начинает хохотать. В это время полицейские смотрят на толпу и видят ту же картину, еще более разнообразную, более контрастную и тоже начинают хохотать, и все это переходит в общий истерический хохот, который никак не может остановиться.
