Когда-то, - тридцать лет назад,
Рожала первую я дочку,
В предродовой лежали мы,
С одной красавицей восточной.

За общим делом мне она,
Судьбу немного рассказала,
И та история легла,
На сердце горестным запалом.

Девчонка-персик, всё при ней,
Глаза большие, бровь соболья,
Касаясь женских прелестей,
Коса свисала цвета смоли.

И кожа цвета молока,
И грудь, - моей гораздо больше,
Вот только правая нога,
Ей подчинялась, но не очень.

Всё изменить сулил хирург,
Она надеждою жила,
Но оборвала ту надежду,
Мужская жёсткая рука.

Есть у Киргизов и теперь,
Неподобающий обычай,
Невест воруют не спросив,
Лишь повинуясь вкусам личным.

Они с работы шли с подругой,
Их так обоих и сгребли.
В слезах подруга, - Назира,
Её жалела, как могла.

Столица в прошлом, час, другой,
Остановились наконец-то,
Их вывели перед толпой,
Накрыть свекровь спешит невесту.

И вот когда её накрыли,
Назира, только поняла,
Что не ждала, но так случилось,
И что теперь она жена.

Рыдала долго, в прошлом всё -
Мечты, желания, надежды.
За похищением, – сватовство,
Муж старше, но попался, - нежный.

И вот мы встретились в палате,
Рожать и ей пришёл уж срок,
Муж за окном ей шепчет ласки,
И ночь стоять он так готов.

Но вот с хирургом, не лады:
«Ты для меня и так прекрасна.
А станешь бегать. Убежишь!!!»:
И уговоры все напрасны.

А ей колено не даёт,
Свободно двигаться. Движенье,
Даётся нам, уж так случилось
Не только тело украшением.

Нога, - не лучше костыля,
Стоять, - и то нужна сноровка,
Но ты теперь уже жена,
А там решает всё свекровка.

Родился сын. Малыш в неё.
Прекрасен, как на небе звёзды.
Что дальше? Знать не суждено,
А верить в лучшее, - то можно.

И иногда взглянув в глаза
Того, - прекрасного далёка,
Я ей шепчу: « Ну как дела,
Прекрасная звезда востока?»