| burlakut | Дата: Четверг, 15 Янв 2015, 17:34 | Сообщение # 2 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 46
Статус:  | Собачья быль.
Чудесный белый кудрявый пудель сидел у подъезда нашего дома. Мы невольно залюбовались им. Такие бывают на фото и на картинках. Не хватало только бантика на шее.
- Пёсик, ты чей? Ждёшь хозяина? Не взял тебя с собой в гости, хочет, чтобы ты подышал воздухом? Легкомысленный твой хозяин, здесь же столько беспризорных собак.
Пёс ласково смотрел на меня и моего внука, как бы извиняясь за то, что привлёк внимание. Часто один взгляд собаки заменяет миллионы пустых человеческих слов. Так состоялось наше первое знакомство, после чего мы поднялись к себе на третий этаж.
Часа через три шестилетний Вовка, вышедший погулять во двор, крикнул с улицы:
- Бабушка, а он всё ещё сидит.
- Кто сидит? – Признаться, я уже забыла о приятной встрече с четвероногим красавцем.
- Собака сидит.
- Видно, хозяин задерживается, скоро должен выйти, а то стемнеет.
Через час я обнаружила, что на ужин нет хлеба, решила пройтись до магазина, а заодно забрать внука с улицы. Когда мы возвращались, было уже темно, у подъезда бросилось в глаза белое пятно. Это был наш дневной знакомец. Он подбежал к нам.
- Что-то тут не так, видно, нет тут поблизости твоего хозяина. Пойдёшь с нами?
Пёс как будто только и ждал приглашения: завилял хвостом и стал подниматься за нами по лестнице. В квартире он обнюхал прихожую и лёг рядом с трюмо, отбросив лапами мешавшие ему домашние тапочки. Будто всем показал: это моё место.
Это был ещё не вполне выросший щенок месяцев восьми. Мохнатый подвижный клубок был совершенно белый. Только около ушей шёрстка у него нежного абрикосового цвета. Круглые, как пуговки, глазки и носик – чёрные. На брошенного он не походил: шерсть была ухоженная, так и лоснилась, приятно погружать в неё пальцы. Видно, собаке это тоже доставляло удовольствие, она опрокинулась на спину и подняла вверх все четыре лапы.
На всякий случай я обошла соседей и поспрашивала, нет ли у кого человека, который оставил собаку у подъезда, но никаких задержавшихся людей не оказалось.
Чем же накормить гостя? Молоко, налитое в миску, он не тронул, от хлеба отвернулся, суп ему тоже не понравился, несмотря на то, что минимум полдня был не кормлен. Это ещё более подтвердило его интеллигентное происхождение. Съел кусочек колбаски, после чего принялся за дальнейшее обследование квартиры: обнюхал все углы, запрыгнул на диван, встал передними лапами на тумбочку перед трюмо и, увидев своё отражение, лизнул себя языком в зеркале. Зашёл в ванную, встал передними лапами на край ванны и заскулил, наверно, наплыли приятные воспоминания.
Мы не сомневались, что хозяева будут искать пёсика, поэтому смотрели на него как на временного гостя. Однако, прошла неделя, другая; пёс привык к нам, а хозяева не объявлялись, несмотря на то, что мы каждый день специально гуляли с ним по самым людным улицам, пёс бежал за нами сам, без поводка.
До сих пор мы пытались угадать его кличку. Называли его разными подходящими, по нашему мнению, собачьими именами: Шарик, Пушистик, Дружок, Кузя…. Он был равнодушен к ним.
Однажды пришла кума. Увидев пуделя, закричала: «Что за прелесть! Пушок! Пушок!». Он подбежал к ней, встал на задние лапы, а передние поставил ей на грудь, заглядывая в глаза: не хозяйка ли это?
Пушок быстро прижился у нас, сделался лучшим приятелем Вовки, с удовольствием валялся с ним на ковре, учился выполнять разные собачьи команды. На улице парнишка не появлялся иначе, как в сопровождении пса. Он с достоинством вышагивал, держа поводок: он теперь не простой мальчик, он – владелец собаки.
Пушок быстро понял, как надо вести себя с каждым из членов семьи. Когда Вовка был в садике, а позднее – в школе, закончив домашние дела, я садилась у телевизора. Пёс подходил и ложился прямо на ступни ног, приятно согревая их. Мне становилось уютно и покойно. Лиду, Вовкину мать, старался обходить стороной, почувствовав её строгий характер. В еде был разборчив, часто приходилось покупать для него индивидуальный корм, или отдавать свои кусочки мяса.
Прошло полгода. Пушок подрос, стал теперь более важным, на Вовку посматривал «свысока», понимая, что тот ещё ребёнок, а он уже взрослый пёс, не позволял себе, как раньше, валяться с ним на ковре. Степенно вышагивая рядом с внуком, привлекал внимание детворы и взрослых. Все дворовые ребята завидовали Вовке.
Так прошло ещё три года, Пушок давно уже стал членом нашей семьи. Покупая продукты, мы думали не только о том, чего бы нам хотелось, но и о том, чем порадовать пёсика. Он стал всеобщим любимцем. Все признали, что даже у Лиды характер стал мягче, и пёс не обходил теперь её своим вниманием.
Однажды в воскресный день пошли на базар за покупками. Между рядов продвигались цепочкой, пёс был замыкающим. Дойдя до конца ряда, я оглянулась и, не увидев Пушка, предложила подождать его. Запутался, должно быть, где-нибудь среди толпы или отлучился по своим собачьим делам. Мы ждали минут двадцать, Пушка всё не было. Так надолго он никогда не отлучался и всегда находил нас сам, если случалось отстать. Мы подождали ещё немного и пошли назад искать друга. На базаре его не было, мы для верности прочесали весь базар в трёх направлениях, крича: «Пушок! Пушок!» Всё бесполезно! Спрашивали у прохожих, у продавцов, не видел ли кто белого пуделя, но никто его не видел. Оставив, на всякий случай, свои координаты нескольким торговцам, убитые горем, мы пошли домой. Даже обедать в этот день никому из нас не хотелось.
- Вова, съешь котлету, потом мы пойдём ещё искать Пушка, - попросила я.
- Я сохраню её для Пушка.
Возражать не хотелось, не хотелось верить в то, что он не вернётся, хотя мы понимали, что нашего любимого пёсика просто-напросто украли. До самого вечера бродили по посёлку в поисках пса. Сначала была какая-то надежда, а вдруг…. Потом она исчезла, а мы всё бродили просто потому, что не хотелось идти домой: он словно опустел. Пёс не нашёлся ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Дома с тех пор не раздавался громкий детский смех и заливистый лай. Мы предложили внуку купить другую собаку, но он наотрез отказался. Видно, душевная рана затягивалась медленно, ему ещё не приходилось терять друзей.
Осенью мы поехали в Днестровск к знакомым. Вышли из маршрутки, идём по аллее. Вдруг навстречу нам наш Пушок на поводке у какого-то хмыря. Пушок залился оглушительным лаем, а когда мы приблизились, подскочил к Вовке, поднялся на задние лапы и лизнул его в щёку. Это были объятья старых друзей. Потом с визгом бросился ко мне и бегал между нами, повизгивая, радуясь встрече, пока сопровождающий не притянул поводок к себе. Но и тогда пёс продолжал визжать и рваться к нам.
Мы стали качать права:
- Это наша собака!
- Нет, это наша собака, - сказал хозяин поводка, - мы потеряли её и нашли полгода назад на базаре в Красном.
Всё встало на свои места. Вот почему мы не могли найти владельца щенка. Хозяева уезжали и отдали собаку для присмотра своим знакомым из Глиного. Пёс долго не мог привыкнуть к новому месту, однажды, когда взяли его с собой, исчез из машины, пока водитель покупал сигареты. Хозяев, когда они через два года вернулись домой и пришли за собакой, ждало горькое разочарование.
Теперь разочарование пришло к нам. Встретив нашего друга, мы вынуждены были вновь расстаться с ним навсегда. Хозяин был так любезен, что оставил нам адрес и разрешил приезжать в гости к Пушку.
Через пару недель, прихватив любимые лакомства Пушка, мы собрались навестить его. Выслушав историю о том, как мы нашли щенка, хозяин настолько поверил нам, что разрешил погулять с псом.
Вовка и Пушок с полувзгляда понимали друг друга, как будто братья встретились после долгой разлуки. Я только издали наблюдала за ними, стараясь не мешать, села на скамейку под деревом. Пёс и Вовка, видно, решили наверстать упущенное за целый год. Они носились друг за другом, как угорелые, прыгали друг на друга, оба визжали от радости и катались по разноцветному ковру осенних листьев.
Когда пришла пора расставаться, внук показал парню, чему он научил пса: приносить тапочки, делать стойку, выполнять команды лежат, сидеть, рядом, прыгать через обруч, ловить мяч. Когда мы уходили, из другой комнаты раздалось рычание – у хозяев была ещё одна собака. Всю осень мы через неделю или через две навещали нашего любимца, чаще – считали неприличным. В конце концов, хозяин сказал нам: «Забирайте его к себе, а то у нас подрастает овчарка, она очень агрессивная, Пушку от неё здорово достаётся».
Радости не было предела. Шум и смех вновь вернулись в нашу квартиру. Каждый день Пушок помогал поднимать Вовку в школу, стягивая с него одеяло, и провожал его до школьного крыльца, самостоятельно возвращаясь домой и скребя лапой в дверь. А с обеда начиналась их совместная жизнь.
Прошло ещё три года. Вовка стал подростком. Они с Пушком делали ежедневные пробежки по стадиону, который был перед окнами нашей квартиры, ходили вместе на рыбалку, и даже в поход внук не мог пойти без своего друга. Иногда парень катался на велосипеде по стадиону, а Пушка приучил вскакивать на багажник и таким образом катал его.
Весенним днём мы гуляли по аллее вокруг стадиона. Вдруг, откуда ни возьмись, прибежала стая собак. Завидев пуделя, они окружили его и начали гнать, то ли играя, то ли злясь. Через пять минут весь этот собачий клубок выкатился на перекрёсток навстречу движущейся машине. Все собаки – врассыпную. Машина вильнула и поехала дальше. На перекрёстке осталась лежать только одна собака с белой шерстью.
Похоронили его тут же у стадиона, на окраине посёлка. И опять дома воцарилось гробовое молчание. Не хочется ничему радоваться, не хочется смотреть телевизор, есть не хочется и не для кого сохранить котлетку. Жизнь разделилась на два периода: с Пушком и без него. Так и говорили мы впоследствии, когда хотели сказать о чём-то прошлом: « Когда у нас был Пушок…». Так было долго. Постепенно жизнь вошла в своё русло. Собаку мы больше не заводили: слишком тяжела была утрата.
Т.Бурлаку
|
| |
| |
