| ludmila | Дата: Вторник, 28 Авг 2018, 18:35 | Сообщение # 1 |
 Постоянный участник
Группа: Копилка
Сообщений: 178
Награды: 4
Репутация: 7
Статус:  | СКАЗКА
РАДОСТЬ-РАДУГА
Ивана все называли Недотёпой. Всё у него выходило как-то не так, как у нормальных людей.
Пошёл в магазин за хлебом, увидел, что мальчишки котёнка в угол загнали и улюлюкают, а тот бедный сжался, смотрит испуганно, вот-вот заплачет. Пожалел Иван котёнка, выкупил его у мальчишек, принёс домой вместо хлеба.
Мать ругается:
– Что ты у меня за недотёпа такой! Котёнка ему жалко стало, а меня тебе не жалко, без хлеба будем нынче обедать.
А Иван ей:
– Не горюй, матушка, авось, не помрём. Зато гляди, чудо какое!
Пошёл Иван рыбу на речку ловить. Поймал щуку, а щука в ведре мечется, назад в речку просится, пожалел её Иван, отпустил. Что делать? Пришлось матери вместо ухи на обед кашу пшённую варить.
А Иван не унывает:
– Не горюй, матушка. Каша и сытней, и полезней.
Посылает мать Ивана в лес, поохотиться, зайчатинки добыть. Поймал Иван зайца, представил, что у него зайчатки в лесу одни остались, да и отпустил. Жалко зайчаток. Ничего, решил, картошка полезнее мяса, на картошке проживём.
Вот однажды мать говорит Ивану:
– Вырос ты, сынок. Вон, какой ладный, хоть и жалостливый больно. Пора тебе жениться.
Жениться, так жениться. Иван матери перечить не стал, но жениться решил на самой красивой и богатой девушке деревни, Алевтине. Идти свататься без подарка негоже. Что бы такое подарить красавице, чем её удивить? Всё у Алевтины есть, а вот полевых цветов нет.
Вышел Иван на луг к реке и просит солнышко:
– Солнце ясное, солнце красное, помоги, не гневись, разреши всем цветам, весенним, летним, осенним, на часок расцвести.
Улыбнулось солнышко с высоты, знало, что у Ивана душа добрая, и тут же запестрел луг разноцветьем.
– Спасибо тебе, солнце красное! – крикнул Иван и стал собирать букет.
Набрал красных маков, оранжевых огоньков, жёлтых одуванчиков, голубых незабудок, синих васильков, фиолетовых ирисов, добавил зелёных веточек папоротника. Дивный букет получился.
Пришёл он к Алевтине, а та садовую землянику уплетает, на букет даже не взглянула.
– Чего выдумал, недотёпа! У меня полон сад цветов краше твоих. Зачем мне твои полевые? Иди, придумай что-нибудь получше и подороже, тогда и поговорим.
Видно, Алевтина ягоды очень любит, решил Иван, а лесные-то не в пример садовым, и вкуснее и запашистее. Наберу-ка я ей ягод лесных.
Вышел Иван к лесу и просит снова солнышко:
– Солнце ясное, солнце красное, помоги, не гневись, разреши всем ягодам лесным на часок одновременно поспеть.
Набрал Иван малины, шиповника, облепихи, ежевики, калины, рябины, брусники, голубики, черники. Полное лукошко.
– Спасибо тебе, солнце красное.
Алевтина в беседке сидела, яркие камешки перебирала, увидела ягоды, попробовала.
– Фу, гадость какая! Кислятина. Где набрал только? В моём саду ягоды сладкие, сочные, не то, что эти. Уходи и ягоды свои забирай.
Весь день и вечер думал-гадал Иван, чем бы Алевтину удивить. Ничего не придумал. Лег спать. Утро вечера мудренее.
Утром Иван пошёл на луг, смотрит, роса в лучах солнца играет. Какая красота! Вот бы росу в камешки превратить да Алевтине подарить. Другой такой красоты в мире не сыскать! Только он об этом подумал, а роса уж с травы яркими камешками покатилась. Красные, оранжевые, жёлтые, зелёные, голубые, синие, фиолетовые.
Набрал Иван камешков полные карманы, и к Алевтине. Идёт доволен: теперь-то уж, точно, Алевтина удивится, обрадуется.
Но Алевтина только посмеялась:
– Глупый ты, Иван, у меня бриллиантов не счесть, а ты меня простыми камешками удивить захотел!
Идёт Иван не весел. Что же такое? Ничего Алевтине не нравится. Ничем её удивить не возможно. И вдруг как будто голос с высоты:
– А может и удивлять не надо? Оглядись Иван, посмотри хорошо, рядом с тобой твоя любовь ходит.
Поднял Иван голову, огляделся, нет никого, только солнце в синем небе подмигивает. А может это ему показалось?
Смотрит, а он уже, и сам того не замечая, к речке вышел. На лугу соседка его, Маша, букет полевых цветов собирает, а цветы-то точь-в-точь такие, как он хотел Алевтине подарить: красные маки, оранжевые огоньки, жёлтые одуванчики, голубые незабудки, синие васильки, фиолетовые ирисы, и среди цветов зелёные веточки папоротника. Дивный букет.
Улыбнулась Маша, и цветы Ивану протягивает:
– Смотри, Ванюша, какой славный букет получился, это я для твоей мамы насобирала, ведь у неё завтра день рождения. Как думаешь, понравится ей?
Правда, а он из-за этой чванливой Алевтины и про мать забыл. Правильно про него говорят: недотёпа он, недотёпа и есть.
– Конечно, понравится, – смотрит Иван на Машеньку и сам себе удивляется. Как он такую красоту рядом с собой раньше не замечал? Глаза синие-синие, как небо в летний жаркий день, брови – чёрной ниточкой, губы алые – бантиком, волосы светлые, как поле пшеничное к осени, а улыбка такая нежная, что так и хочется улыбнуться в ответ.
Вынул Иван камешки из кармана и Машеньке протягивает. Маша камешки погладила, удивилась:
– Какие красивые и тёплые, будто живые, на утреннюю росу похожи.
– Так это роса и есть, я её сам утром собирал.
– Давай выпустим её на волю, росе в поле да на лугу лучше, – Машенька подбросила легонько камешки вверх. Они и покатились только не вниз, к траве, а к небу. Вытянулись узкими ленточками, изогнулись дугой и повисли ярким мостом над речкой, сверкая разноцветьем: полоска красная, полоска оранжевая, жёлтая, зелёная, голубая, синяя, фиолетовая.
– Смотри, чудо какое! Это наша с тобой радость-радуга!
Смотрит Иван на Машеньку, налюбоваться не может.
– Пойдёшь за меня замуж?
Машенька жеманиться не стала, Иван давно ей нравился, согласилась. Свадьбу, не откладывая, сыграли на другой же день. Сыграли скромно, по-простому, но в самый её разгар между избами жениха и невесты повисла радуга, да такая яркая, что вся деревня высыпала посмотреть на этакое чудо.
С тех пор, говорят, в той деревне во время каждой счастливой свадьбы на небе яркая радуга появляется, будто сама природа благословляет любовь и счастье.
РАССКАЗ(свободная тематика)
МОРЕ БЫЛО СПОКОЙНЫМ
Море было относительно спокойным. Волны неторопливо накатывали на берег, облизывали сапоги и убегали назад, в глубину. Лёгкий ветер приятно освежал лицо. Антон брёл по пустынному берегу. Тишина. Да и кто вздумает купаться или загорать в начале ноября? В это время сюда приезжают, наверное, лишь такие, как он, астматики, чтобы подышать солёным морским воздухом.
Каждое лето родители возили его в Турцию. Там море тёплое. Антон радовался таким поездкам. Осенью или зимой он приезжал сюда, на Балтику. Останавливались они в небольшом посёлке рядом с гостиницей. Снимали комнату у бабы Кати. После этой поездки Антон, действительно, чувствовал себя некоторое время значительно лучше. Не задыхался и не просыпался по ночам от изнурительного кашля. Ради этого стоило немного потерпеть эту скукотищу.
Антон считал себя несчастным человеком. Ну почему эта проклятая астма привязалась именно к нему? Никто в их классе не страдал от неё.
Он остановился. Увидел, как к пляжу со стороны гостиницы подошли двое: женщина и девчонка примерно его возраста. Они сели на скамейку, о чём-то тихо поговорили, и женщина ушла. Девчонка осталась. Она была в тёмных очках, в руках трость.
Воображала с тростью, усмехнулся про себя Антон. Наверное, тоже пришла подышать воздухом. Он подошёл ближе. Девчонка не шевельнулась, не повернула головы, только повертела в руках тросточку и затихла.
Подумаешь, задавака! Очки нацепила. Зачем? Солнце и так тусклое. А в очках его и совсем не видно. Антон отвернулся. Не хочет разговаривать, и не надо.
Но оказалось, что он ошибся. Девчонка вдруг сказала:
– Что стал столбом? Садись. На скамейке места хватит.
Она отодвинулась на самый край, но головы при этом не повернула, всё также, не отрываясь, смотрела на море.
Странная какая-то, подумал Антон, но на скамейку сел.
Некоторое время они молчали. Потом девчонка спросила:
– Ты – астматик?
– А ты – нет? – В голосе Антона прозвучала обида. Он не любил, когда его так называли. В школе при этом он всегда устраивал драку. И не важно, что при этом часто ему становилось плохо. Пару раз даже приходилось вызывать скорую.
– Не обижайся. Это же правда, – сказала девчонка. – В это время года к нам приезжают только астматики. А я тут живу. Я – не астматик. Кстати, меня Соней зовут.
– Антон, – буркнул Антон. – Живёшь? Что-то я тебя в деревне не видел.
– Я и не говорила, что живу в деревне. Я живу тут, – Соня кивнула в сторону гостиницы. – Мама работает здесь горничной. У нас тут своя комната. А в школу я езжу в Светлогорск. Меня наш дворник дядя Миша каждый день возит.
Антон хотел посмеяться. Врёт небось! Как это её, как принцессу, в школу возят! Но не успел. Соню позвали:
– Сонечка! Пора! Мне сегодня раньше надо!
От гостиницы к скамейке шёл пожилой мужчина. Соня встала.
– Пока! Если хочешь, приходи в гости. Меня в гостинице все знают.
Девчонка неторопливо обошла скамейку и пошла навстречу мужчине. Он взял её за руку и, как маленькую, повёл к машине, стоявшей у ворот. Там их уже ждала женщина с ранцем в руках.
За обедом Антон не удержался и спросил у бабы Кати:
– Баб Кать, ты Соню из гостиницы знаешь?
– А кто ж её не знает? – вопросом на вопрос ответила женщина. – Её у нас все знают. И не только у нас, во всей округе.
– А правда, что её каждый день на машине в школу возят в город?
– Правда. В нашей школе она же не может учиться.
– Почему? – удивился Антон.
Баба Катя переставила на столе тарелки и внимательно посмотрела на Антона:
– А ты сам не понял? Она слепая. Михаил возит её в школу для слепых.
– Как? Совсем? А я думал, почему она в тёмных очках?
– Совсем, конечно. Разве можно быть слепым наполовину?
Баба Катя нахмурилась, отвернулась к окну, делая вид, что её там что-то заинтересовало. Мама отложила в сторону журнал, который по привычке рассматривала за обедом, подняла голову и спросила:
– Она слепая от рождения или что-то случилось? Я краем уха слышала в магазине, что для неё деньги соседи собирали. Зачем?
– Деньги на операцию нужны. Мы собрали, сколько смогли, да всё равно ещё не хватает. Ходили к Лужину, а он, крохобор, сказал, что на всех не напасёшься. Так мы на всех и не просили. А Сонечке грех не помочь. Отец её всегда всем помогал.
– Кто такой Лужин, и сколько не хватает? И всё-таки, что случилось с её отцом? – заинтересовалась мама.
– Два года назад это случилось, – стала рассказывать баба Катя. – Родители Сони возвращались из Светлогорска, ездили по делам. Гостиница-то им принадлежала. Дел хватало. Темно уж было, дождь, скользко. Авария! Андрей сразу погиб, а Наталья полгода по больницам. Сонечка от неё не отходила. Если б не она, не выжила б Наталья. Ради дочки только и осталась в этом мире. Наталья встала на ноги, а Сонечка ослепла. Врачи говорят, что от нервов это у неё. Ещё бы! Досталось девчонке!
Баба Катя вздохнула, помолчала и продолжила:
– Наталья, как оправилась, сразу повезла дочку в Москву, в глазную клинику. Врачи сказали, что нужна операция, поставили на учёт. Только операция платная. Наталья продала дом, гостиницу. Себе оставила только маленькую пристройку при гостинице. Сама устроилась на работу горничной. Через неделю уже пора ложиться на операцию, а денег не хватает. Если сейчас очередь пропустить, придётся ещё несколько лет ждать. А там уже и операция не поможет. Останется бедняжка слепой на всю жизнь. А Лужин – это нынешний хозяин гостиницы. Наталья работает на него день и ночь почти бесплатно, а ему для неё каких-то пару тысяч жаль.
Баба Катя снова вздохнула и стала убирать со стола. Мама молчала. Антон тоже. Ничего себе, думал он. Это похуже, чем астма! А он ещё считал себя самым несчастным в этом мире.
На другой день Антон долго стоял на берегу возле пустой скамейки. Не увидел он и знакомой машины. Уехали раньше, чем он пришёл на берег? Или совсем не поехали в школу? Не пришла Соня и на следующий день. Непонятно почему, но ему очень хотелось ещё раз увидеться с девчонкой. Не хотелось уезжать, не попрощавшись. И Антон решился. Она же приглашала. Почему бы не сходить в гости?
Гостиницу окружала высокая живая изгородь из аккуратно подстриженных елей. Калитка заперта на щеколду. Антон нажал на ручку и вошёл во двор. Асфальтированная дорожка вела к главному входу. Слева и справа от дорожки зелёный чистый газон и несколько беседок. Вдоль стен – клумбы. Не смотря на глубокую осень, на них всё ещё цвели астры, хризантемы и ещё какие-то. Антон в цветах не особенно разбирался.
– Эй пацан, ты что-то хотел?
Антон повернулся на голос. Возле одной из беседок стоял пожилой мужчина с большими садовыми ножницами в одной руке и букетом астр в другой. Садовник, догадался Антон.
– Я к Соне, – нерешительно произнёс Антон. – Она в гости приглашала.
– К Соне – это туда, – садовник указал куда-то вправо. – С той стороны есть ещё одна дверь, там их квартирка. Заодно и букетик для неё отнесёшь.
Антон взял астры и пошёл в сторону, указанную садовником. Дверь он увидел сразу. Она была единственной. Он постучал и сразу услышал:
– Входите, не заперто.
Соня стояла у стола. Брала со стола вещи и укладывала их в большую коробку. Делала она это неторопливо, но безошибочно. Видимо, точно знала, где что лежит.
– А я тебя там ждал, на берегу, – сказал Антон.
– Это ты? – обрадовалась Соня его приходу. – Я тебя сразу не узнала. Хорошо, что пришёл. Поможешь мне вещи уложить, а то мама ещё не скоро придёт.
– Я вот… Цветы принёс… Садовник во дворе…
– Цветы? – и снова Соня не удивилась, как будто ей каждый день цветы дарили. Может так оно и было, а может она просто взяла за правило, ничему не удивляться.
– Если тебе не трудно, поставь их в вазу. Вода там, на кухне.
Они укладывали вещи. Сначала со стола в коробку, потом из шкафа в чемодан. Соня объяснила сборы:
– Представляешь, вчера нам какая-то женщина принесла деньги. Сказала, это вам на операцию, и сразу ушла. Даже не сказала, как её зовут. Дядя Миши сказал, что видел её в посёлке. Она комнату у баб Кати снимает.
– Комнату у баб Кати? – удивлённо переспросил Антон.
– Ты её знаешь? – Соня резко повернулась к Антону, будто хотела рассмотреть его получше, тронула рукой очки и отвернулась.
Антону стало не по себе. И маму не хотелось выдавать, и обманывать Соню он тоже не хотел. Он ничего не придумал другого, как просто оставить вопрос без ответа. Вместо этого он спросил:
– И теперь ты едешь в Москву?
– Да. Сегодня вечером дядя Миша отвезёт нас с мамой в аэропорт.
Соня снова повернулась к Антону и попросила:
– Можно, я тебя потрогаю? Хочу представить, какой ты.
– Можно.
Антон подошёл ближе, хотел взять Соню за руку, но не решился. Прикосновения были мягкими и нежными. Антону это даже понравилось. Стараясь не выдать своих чувств, он спросил:
– Можно, я буду тебе звонить?
– Конечно, я сейчас.
Соня взяла со стола листок бумаги и карандаш, аккуратным почерком написала номер телефона и подала листок Антону.
– Вот, возьми, я буду рада.
Через неделю Антон с мамой уезжали домой. Перед отъездом он пришёл на берег, посидел на Сониной скамейке. Море было таким же спокойным, как в день их знакомства. Антон посчитал это хорошим знаком. Завтра у Сони операция. Пусть всё будет хорошо.
Уже сидя в самолёте, Антон спросил:
– Мама, как ты думаешь, Соня будет видеть?
– Обязательно будет. Можешь не сомневаться.
Она обняла сына и добавила:
– И твою астму мы прогоним тоже.
Хорошо бы, подумал Антон, но вслух ничего не сказал. Сейчас для него было важнее зрение Сони.
|
| |
| |
