| Nikolay | Дата: Понедельник, 29 Авг 2011, 12:27 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Статус:  | 
ТРЕДИАКОВСКИЙ ВАСИЛИЙ КИРИЛЛОВИЧ
(22 февраля (5 марта) 1703 г. в Астрахани - 6 (17) августа 1769 г. в Санкт-Петербурге)
- известный российский поэт, переводчик, литературный критик и теоретик XVIII века, один из основоположников русского классицизма в литературе.
Василий Кириллович Тредиаковский родился 22 февраля (5 марта) 1703 г. в Астрахани, в семье священника. Он был одним из тех деятелей, которых вызвала к жизни Петровская эпоха. Как и в творчестве Кантемира, в произведениях Тредиаковского отразилось новое время, новые идеи и образы, однако Тредиаковскому в его творческой деятельности не удалось окончательно преодолеть прежней схоластической культуры. Ему, как и Кантемиру, пришлось жить в эпоху реакции, в неблагоприятной, а порой и резко враждебной обстановке. Интеллигент-разночинец, Тредиаковский испытал в дворянско-монархической России много трудностей и лишений. В 1723 г., обуреваемый жаждой знаний, он, двадцати лет от роду, бежит из Астрахани в Москву, где два года учится в Славяно-греко-латинской академии. В 1725 г. Тредиаковский, не удовлетворенный богословско-схоластическим обучением в Академии, отправляется в Гаагу, а оттуда в Париж, в знаменитый университет - Сорбонну. В этом лучшем европейском университете, бедствуя, терпя материальные лишения, он учится три года и, став крупным ученым-филологом, в 1730 г. возвращается в Россию с тем, чтобы послужить просвещению Родины, послужить «досточтимым по гроб мною соотечественникам». Начало его литературной деятельности - самая светлая пора его жизни.
Тредиаковский приехал в Россию атеистом, с восторгом читавшим сатиры Кантемира, называвшим церковников «тартюфами» и «сволочью». Он сразу включается в общественную жизнь, выступая убежденным сторонником «просвещенного абсолютизма», защитником деяний Петра, историческое значение реформ которого он раскрыл в «Елегии на смерть Петра Великого». К этому же времени относится перевод Тредиаковским светского по содержанию романа Поля Тальмана «Езда в остров Любви», воспринятого реакционным духовенством как дерзкий вызов официальной литературе.
Но так было вначале. Положение ученого-разночинца, отстаивавшего в условиях дворянско-помещичьего строя свое право на существование, было поистине трагичным. Его всячески дискредитировали, унижали, старались изобразить бездарным, смешным. Людей умственного труда, посвятивших себе науке, без чинов и титулов, в высших кругах считали неполноценными людьми. Нужно было обладать колоссальной силой воли, несгибаемым и могучим характером, огромным талантом, чтобы утвердить свои права, сохранить чувство собственного достоинства, несмотря на плебейское происхождение. Это было по силам только Ломоносову.
В 1732 г. Тредиаковский становится штатным переводчиком при Академии наук, затем секретарем Академии. Он ведет огромную литературную и научную работу. Но положение профессора «элоквенции» (красноречия), «трудолюбивого филолога» и придворного «пиита» становилось в Академии все более тяжелым. Оно усугублялось и литературной полемикой с Ломоносовым и Сумароковым. Будучи замечательным новатором во многих областях русской литературы, Тредиаковский, обладая меньшим литературным талантом, позволил вскоре опередить себя своим продолжателям Ломоносову и Сумарокову, которые, идя по пути, им впервые указанному, смогли очень скоро превзойти Тредиаковского и продвинуться значительно далее. Тредиаковский все это болезненно переживал, и вражда его с Ломоносовым и Сумароковым была длительной и непримиримой. Она началась с середины 1740-х годов, с того времени, когда поэтический талант Ломоносова затмевает дарование Тредиаковского.
Спор между писателями шел о направлении, в котором должна развиваться русская поэзия, о характере стихотворного языка, но формы полемики были резкими. В последние годы Тредиаковский оставался в совершеннейшем одиночестве. Травля в академических кругах сделалась настолько невыносимой, что Тредиаковскому пришлось в 1759 г. оставить Академию. Он прожил еще 10 лет в полунищете (трижды погорел), болезнях (у него отнялись ноги) и, всеми забытый, умер 6 (17) августа 1769 г. в Санкт-Петербурге.
Тредиаковский филолог и критик
Определяя историко-литературное значение творческой деятельности Тредиаковского, Белинский писал: «Тредиаковский никогда не будет забыт, потому что родился вовремя».
Всю свою жизнь Тредиаковский работал не покладая рук. Необычайное трудолюбие, неутомимость и стремление принести «пользу для всей России» отличало его. Он оставил огромное наследие и был одним из самых плодовитых писателей-классицистов. Крупнейший филолог, преобразователь русского стихосложения, поэт и переводчик, автор теоретических и критических статей, «Тредиаковский брался за то, за что прежде всего должно браться».
Титанический труд Тредиаковского был направлен на создание русской литературы, русской национальной культуры, и эпиграфом ко всей его деятельности могут служить слова, произнесенные им незадолго до смерти: «Исповедую чистосердечно, что после истины ничего другого не ценю дороже в жизни моей, как услужение, на честности и пользе основанное, досточтимым по гроб мною соотечественникам».
Свою литературную деятельность Тредиаковский начал с написания галантно-любовных песенок, которые он писал по-французски, но с русскими заглавиями: «Басенка о непостоянстве девушек», «Баллада о том, что любовь без заплаты не бывает от женского пола» и др. Песенки эти - образцы подражания легкой французской поэзии XVIII в. Вернувшись в 1730 г. в Россию, Тредиаковский издает перевод романа французского писателя Поля Тальмана «Езда в остров Любви» с приложением «Стихов на разные случаи». Это было его первым выступлением в печати и первым в России сборником светских стихотворений, написанных на русском и французском языках.
В предисловии к роману, названному «К читателю», Тредиаковский, выдвигая определенную программу литературных реформ, подчеркивает светский характер этого произведения. Он выступает сторонником рифмы в стихе, ставит вопрос о выборе языка и стиля, которые должны определяться содержанием произведения, его жанровой природой. Тредиаковский обосновывает выбор для перевода простого русского слова, а не славянского языка тем, что «сия книга мирская», что это книга «сладкия любви» и потому «всем должна быть вразумительна», а «славянский язык темен», т.е. малопонятен. Славянский язык - язык церковных книг, а в светских книгах Тредиаковский предлагает освободиться от «славянщизны» и переводит «Езду в остров Любви» «почти самым простым русским словом, то есть каковым мы меж собой говорим». Правда, простой русский язык, который имеет в виду Тредиаковский, - это язык, на котором говорят при «дворе ее величества». Это язык «благоразумнейших ее министров», дворян.
Заслуга Тредиаковского - в постановке вопроса о необходимости реформы литературного языка, о совершенствовании которого он заботится и тогда, когда произносит 14 марта 1735 г. в Российском собрании «Речь о чистоте российского языка», в которой указывает на необходимость составления грамматики «доброй и исправной» - словаря «полного и довольного», риторики и «стихотворной науки».
К сожалению, языку писателя была свойственна большая затрудненность повествовательной и поэтической речи, что объяснялось повествовательной и поэтической речи, что объяснялось смешением славянизмов с латинизированными оборотами и русскими просторечными словами. Этот нарочито усложненный, искусственный язык не раз был предметом насмешек над писателем. Реформа русского литературного языка, необходимость которой осознал Тредиаковский, была осуществлена Ломоносовым, им же были изданы «Риторика» (1748) и «Грамматика» (1757).
Новой России требовалась новая общенациональная литература, и Тредиаковский внес в ее развитие свою лепту. Особенно много сделал он в области «стихотворной науки». Силлабическое стихосложение, возникшее в условиях схоластической церковной культуры, не соответствовало новому, светскому преимущественно, содержанию русской литературы. Это впервые понял Тредиаковский, обративший внимание на русскую народную поэзию. Его реформа русского стихосложения была связана с коренными традициями русской национальной культуры и основывалась на знании им фольклора.
В трактате «Новый и краткий способ к сложению российских стихов» (1735) Тредиаковский первый указал на тонический принцип как наиболее соответствующий природным свойствам русского языка. В основе новой системы Тредиаковского лежит принцип равномерного распределения ударений, принцип «тонической» стопы.
Свои теоретические положения обосновывал он и в других трактатах, в частности в статье «О древнем, среднем и новом стихотворении российском». Однако предпринятая Тредиаковским реформа стиха не была полной. Тредиаковский не смог окончательно порвать со старой силлабической системой, считая, что новый принцип должен быть распространен только на длинные силлабические стихи с большим количеством слогов, одиннадцатисложные стихи («российские пентаметры») и тринадцатисложные («российские эксаметры»). Короткие, четырех- и девятистопные стихи могут по-прежнему оставаться силлабическими, так как в коротких стихах одного ударения достаточно, чтобы организовать стих, сообщить ему определенную ритмичность. Половинчатость реформы Тредиаковского сказалась и в том, что он отдавал предпочтение парной женской рифме, отвергая возможность чередования в одном стихе женских и мужских рифм. Только в сатирических стихах допускал он возможность употребления мужской рифмы. Далее ограничения касались трехсложных стоп, против употребления которых возражал Тредиаковский. В двухсложных (ямб, хорей, пиррихий и спондей) он отдавал предпочтение хорею как наиболее характерному размеру русского стиха. Спустя четыре года, в 1739 году, появился трактат Ломоносова «О правилах российского стихотворства», снявший все ограничения с силлабической системы стихосложения. Характерно, что Тредиаковский вынужден был согласиться с теоретическими обоснованиями Ломоносова и во втором издании своего «Нового и краткого способа» (1752), к которому он прилагает различные стихотворения, переработал их. Тредиаковский отказывается от ранее предложенных им ограничений. Новаторская реформа Тредиаковского вызывала неоднократно упреки в подражательности, в перенесении принципов стихосложения с французского. Из французской поэзии он заимствовал стихотворные термины, а сама система родилась из народной поэзии. Реформа русского стихосложения, созданная В.К. Тредиаковским, имела огромное историческое значение.
Заботясь об утверждении классицизма в России, Тредиаковский создает ряд теоретических работ, в которых выступает популяризатором поэтики Буало, и сам в своей стихотворной практике стремится к разнообразию жанров.
Тредиаковскому принадлежит первое написание торжественной похвальной «Оды торжественной о сдаче города Гданьска» (1734) (слово «ода» было здесь употреблено Тредиаковским впервые в русской поэзии), которая появилась за 5 лет до первой оды Ломоносова. К оде Тредиаковский приложил теоретическое «Рассуждение об оде вообще», в котором он впервые в русском классицизме дает жанровое определение оды, указывая на отличие ее от эпической поэмы и на основное свойство поэтики оды - «красный беспорядок». Тредиаковский познакомил русских читателей и с такими жанрами, как героическая поэма («Предъизъяснение об ироической пииме») и комедия («Рассуждение о комедии вообще»).
К лучшим стихотворениям, написанным Тредиаковским, следует отнести его глубоко патриотические «Стихи похвальные России», впервые появившиеся как приложение к роману «Езда в остров Любви» и тогда же положенные на музыку:
Виват Россия! Виват драгая!
Виват надежда! Виват благая!
Скончу на флейте стихи печальны,
Зря на Россию чрез страны дальны:
Сто мне языков надобно б было
Прославить все то, что в тебе мило!
Это стихотворение, написанное за несколько лет до стихотворного трактата Тредиаковского, может служить примером тонизации силлабического стиха, достигнутой благодаря цезуре. Характерно, что вторая, переработанная редакция «Стихов похвальных России» (1752) написана ямбом.
Гражданственностью, гордостью за великие преобразования страны и ее преобразователя Петра I проникнуто другое стихотворение Тредиаковского - «Похвала Ижерской земле и царствующему граду Санкт-Петербургу» (1752). Стихотворение написано пятистопным ямбом с перекрестными мужскими и женскими рифмами.
К числу значительных стихотворных произведений Тредиаковского принадлежит и «Эпистола от российской поэзии к Аполлину» (1735).
Тредиаковский обращается к богу Аполлону с просьбой посетить Россию и распространить по ней свет поэзии, который разлит им по всему миру. Тредиаковский дает обзор мировой поэзии, говоря о ее лучших достижениях, и этот перечень имен свидетельствует о широте литературно-художественных интересов Тредиаковского.
Поэзия Тредиаковского разнообразна по темам и жанрам. Он пишет оды, элегии, эпиграммы, перелагает басни (например, басни Эзопа). Ему принадлежит ода «Вешнее тепло», которая посвящалась не прославлению официального лица или важного события, а восхвалению природы. В стихотворении «Строфы похвальные поселянскому житию» (на мотивы Горация) Тредиаковский противопоставляет прелести деревенской жизни, ее тишины и простоты городской суете, пышности. Этот мотив будет характерен для последующего периода в развитии русской поэзии (сентиментальные стихотворения Хераскова и поэтов его школы).
И все же поэтический дар Тредиаковского, который часто выступал в своих стихах как поэт-экспериментатор, значительно уступает тому, что сделал Тредиаковский в области теории стиха.
Огромное место в творческой деятельности Тредиаковского занимают его переводы. Они разнообразны по своему характеру.
С 1738 г. Тредиаковский занят переводом огромного труда, которому он отдал тридцать лет своей жизни, - многотомной истории Греции и Рима, имевший огромное познавательное значение для русских читателей. Перевод истории Роллена - Кревье (10 томов «Древней истории», 16 томов «Римской истории» - Роллена и четыре тома «Истории римских императоров», написанные учеником Роллена - Кревье) явился не только сводом сведений по истории античности, но и школой гражданской добродетели в антично-республиканском духе. Переводя историю - важнейший труд его жизни, Тредиаковский стремился заклеймить порок и тиранию и восславить гражданские добродетели. Он по праву считал этот свой труд «услугой дражайшему отечеству».
В 1751 г. Тредиаковский переводит роман шотландского писателя Барклая «Аргенида», где показывает идеал просвещенного монарха. Здесь Тредиаковский по-прежнему выступает активным сторонником просвещенного абсолютизма и пропагандистом деятельности Петра I. Он пишет проникновенную «Елегию» о смерти Петра Великого, оды, в которых поднимает проблему современной политической жизни, защищая реформы Петра I.
«Аргенида» - политический роман, популярнейшее произведение европейского классицизма XVIII в., в котором осуждались мятежные вельможи и изображался просвещенный монарх, управляющий без тирании и охраняющий права граждан. Переводом этого романа Тредиаковский преследовал цель - дать «урок царям», ибо преследовавшие за Петром цари в делах своих были далеки от идеальных правителей. «Аргенида» выдержала много изданий и пользовалась большим успехом у современников, находивших в ней и «политику, и нравоучение, и приятность».
В 1766 г. появляется политико-нравоучительная эпопея Тредиаковского «Тилемахида» с обширным «Предъизъяснением об ироической пииме», где он излагает теорию «ироической пиимы». «Тилемахида» - перевод стихами прозаического романа Фенелона «Похождения Телемаха», романа, вышедшего в 1699 г. и очень популярного в XVIII в.
Жанровое определение «Тилемахиды» как «ироической пиимы» обусловило эпопейное название поэмы - «Тилемахида» и выбор стихотворного размера - русского гекзаметра. Тексту перевода Тредиаковский предпослал вступление, обычное для поэмы (обращение к музе, традиционное «пою»). В этом сказалось стремление Тредиаковского создать русскую эпическую поэму. Но «Тилемахида» не отвечала тем требованиям, которые предъявляли к эпопее теоретики классицизма. Эпопея должна была стоиться на основе отечественной истории, и в центре ее должен быть национальный герой. Эту задачу выполнит М.М.Херасков, написав в 1779 г. «Россияду» - первую национальную эпическую поэму. Однако «Тилемахидой» Тредиаковский облегчил ему эту задачу.
В «Тилемахиде» Тредиаковского важнейшей идеей была идея ответственности царя перед законом, что было характерно и для трагедий Сумарокова конца 50-70-х годов. В «Тилемахиде» был сделан следующий шаг. Здесь не только «уроки царям», но и резкая критика абсолютизма, тогда как в «Аргениде» Тредиаковский выступал еще с его апологией. Это объяснялось усилившейся оппозицией Тредиаковского к правлению Екатерины.
Герой поэмы Телемак, странствуя в поисках отца, изучает нравы и порядки разных народов. В его лице автор изображает идеального героя. Телемак, обращаясь к Ментору, своему учителю, спрашивает его, в чем состоит «царская державность». Ментор отвечает:
Царь властен есть во всем над народом;
Но законы над ним во всем же властны, конечно.
Назначение царя - забота об «общем благе», он достоин «царить» только тогда, когда он заботится о «добре всенародном»:
Боги царем его не ему соделали в пользу;
Он есть царь, чтоб был человек всем людям взаимно.
Ярко выраженная политическая направленность «Тилемахиды» была понята Екатериной, которая постаралась обезвредить произведение Тредиаковского, представив автора смешным и бездарным поэтом.
На страницах журнала «Всякая всячина» Екатерина советовала читать «Тилемахиду», как средство от бессонницы. Екатерине возражал Н.И. Новиков, выступивший в «Трутне» с защитой «Тилемахиды». В какой-то мере поэма Тредиаковского давала повод для язвительных насмешек над писателем. Поэма содержала много стилистических погрешностей, в ее речевой стихии часто встречалась беспорядочная смесь славянизмов с просторечием, в поэме довольно много неудачных и тяжелых стихов. Заслугой Тредиаковского явился выбор стихотворного размера - гекзаметра, который удачно воспроизводил на русском языке медлительный и торжественный ритм античных поэм:
Ныне скитаясь по всей ширине и пространствам пучинным,
Все проплывает места многопагубны он содрагаясь.
Гекзаметр Тредиаковского был основан не на долготе и краткости, а на ударном принципе. Этот русский гекзаметр подготовит почву для переводов Гнедича («Илиада») и Жуковского («Одиссея»). В гекзаметре Тредиаковский отказывается от рифмы, заменяет долготу слога в древнегреческом языке ударением в русском, сочетая стопы разного размера (дактиля и хорея). Выбор Тредиаковским гекзаметра как метрической формы эпопеи высоко оценили Радищев и Пушкин. «Любовь его к Фенелову эпосу стиха доказывают необыкновенное чувство изящного». Так Пушкин сумел оценить гражданский пафос поэмы и художественное новаторство Тредиаковского.
Историко-литературное значение Тредиаковского неоспоримо. Будучи мало даровит как поэт, Тредиаковский - крупнейший филолог своего времени, автор многих переводов, имевших большое культурно-просветительское значение. Творческая деятельность его содействовала развитию в России новых форм литературы, в его произведениях проводились прогрессивные для того времени социально-политические идеи.
В статьях, прилагаемых к переводам и изданиям отдельных стихов, Тредиаковский высказывал свои суждения в области теории и истории литературы. «Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел о русском стихосложении обширнейшее понятие, нежели Сумароков и Ломоносов», - говорил о нем Пушкин.
Еще раньше значение Тредиаковского в русской литературе справедливо оценено Н.И. Новиковым, который в «Опыте исторического словаря о российских писателях» 1772 г. сказал о Тредиаковском: «Сей муж был великого разума, многого учения, обширного знания и беспримерного трудолюбия, весьма знающ в латинском, греческом, французском, итальянском и своем природном языке, также в философии, богословии, красноречии и в других науках. Не обинуясь к чести его сказать нужно, что он первый открыл в России путь к словесным наукам, а паче к стихотворству, причем был первый профессор, первый стихотворец и первый, положивший толико труда и прилежания в переводе на российский язык преполезных книг».
Большинство произведений В.К. Тредиаковского было напечатано при его жизни. Он имел возможность просмотреть собрание трудов своих, вышедших в 1752 г., - «Сочинения и переводы как стихами, так и прозою Василия Тредиаковского».
(Источник – Стихи классиков; http://vsestihi.ru/biography.php?kod_poet=47 )
***
Тредиаковский, Василий Кириллович [1703 — 1769]
— поэт и литературный теоретик, один из основателей русского классицизма.
Род. в Астрахани, в семье священника. По невыясненным причинам (сам Т. ссылался на тягу к учению; по другим сведениям — стремясь избежать неприятного брака) поэт убежал в 1723 в Москву и поступил в Славяно-греко-латинскую академию. Здесь он написал не дошедшие до нас драмы «Язон» и «Тит Веспасианов сын», а также «Элегию на смерть Петра Великого» [1725] и «Песенку» [1725]. В 1725 Т. отправился в Голландию и пробыл два года в Гааге, затем переехал в Париж, где обучался «математическим и философским наукам, а богословским там же, в Сорбонне». В эти годы Т. писал элегии и любовные песенки на французском и русском языках. В 1730 вернулся в Россию. С 1732 поступил на службу в Академию наук в качестве переводчика, с 1733 «под титлом секретаря «поставлял оригинальные и переводные оды к дворцовым торжествам. В 1745 одновременно с Ломоносовым и др. Т. был назначен профессором Академии по кафедре элоквенции. В 1759 вышел в отставку.
В лит-ой деятельности Т. наиболее важными сторонами являются: а) борьба за русский литературный язык; б) попытка реформы стихосложения и в) теоретические работы по вопросам жанров и проблеме перевода. В 1730 Т. начал свою деятельность с отрицания традиционного литературного языка той эпохи, условного славяно-русского «диалекта», настаивая на обогащении литературного словаря из языковой бытовой практики высших слоев общества. Однако в царствование Елизаветы, решительно опиравшейся в своей внутренней политике на церковь, Т. начал ограничивать свою ставку на «почти самое простое русское слово, то есть каковым мы между собой говорим», и усиливать славянский элемент в своем литературном языке. В этом направлении переработана им в «Сочинениях и переводах», 1752, «Речь к членам Российского собрания», 1735. Последующие его переводы («Аргенида», 1751, «Тилемахида», 1766) изобилуют изысканными славянизмами, создавшими специфическую славу Т. как бездарному писателю, абсолютно лишенному языкового такта и вкуса.
Вопрос о языке имел для Т. как переводчика не столько теоретическое, сколько практическое значение. Проблеме перевода Т. посвятил немало суждений. В основном он стоял на точке зрения «научного перевода» (ср. «Соч. и пер.", ч. I, стр. 11—12).
Свое оригинальное творчество Т. ставил выше переводного. Он писал оды, песни, мадригалы и пр., даже в оригинальных произведениях всегда имея образцом литературу французского классицизма. Т. много сделал для развития русского стиха. Тредиаковский был реформатором старого силлабического стиха и насадителем тонико-силлабической версификации. Под влиянием длинного ряда предшественников, шведов и немцев, писавших на русском языке тонические стихи, Т. решил обновить традиционные размеры силлабического стихосложения (13-ти и 11-тисложник) путем введения постоянных ударений и цезуры; прочие же виды стиха («краткие стихи»), употреблявшиеся преимущественно в песнях, Т. оставил без изменения. Так. обр., не порывая со старой традицией, свою связь с которой он настойчиво подчеркивал, Т. пытался видоизменить силлабическую систему. Подлинным же реформатором русской версификации был Ломоносов.
Т. дал широко разработанную теорию жанров классицизма как в переводных работах (Гораций, Буало), так и в оригинальных, пользуясь иногда даже исторической точкой зрения. Во всех теоретических работах Т. было много свежего и интересного не только для своей эпохи, но и для более позднего времени. Именно в этом смысле надо понимать слова Пушкина о том, что изучение Т. приносит больше пользы, чем изучение многих других старых писателей.
Стиль самого Т. во многом определялся связью его с силлабической традицией, от которой идут сокращения слов («что либ» вм. «что либо»; «зерцая», вм. «созерцая»), произвольные расширения слов («Из каменя потек им мед, Елей из тверда камя равно»), применение enjambement (в «Элегии на смерть Петра Великого»), скудость эпитетов и т. д. Позднее, в начале 1730-х гг., в связи с изучением устной словесности, у Т. появляются стойкие эпитеты «народной поэзии» («ясны очи», «лесы дремучи», «сахарны уста» и т. д.). В конце жизни, под влиянием античной поэзии, у Т. появляется эффектный сложно-составной эпитет («каплеросный», «златошвейный»). С самого начала поэтической деятельности Тредиаковский проявлял интерес к строфике, в области которой он настойчиво работал до конца жизни.
При жизни Т. находился в почти постоянной, очень острой полемике со своими современниками — Ломоносовым и Сумароковым; несмотря на все расхождения с последним, Т. создавал, совместно с ними, русский классицизм.
Однако по своим политическим убеждениям, отразившимся преимущественно в переводах («Аргенида», «Тилемахида»), Тредиаковский был левее многих современных ему писателей; это, наряду с невысокими художественными достоинствами его литературного творчества, было основной причиной преследований его при жизни и постоянных глумлений у последующих поколений историков литературы.
(Источник - http://slovo.ws/bio/rus/Trediakovski_Vasili_Kirillovich/index.html )
***
Василий Кириллович ТРЕДИАКОВСКИЙ
1703—1769
Жизнь и литературная судьба В. К. Тредиаковского во многом трагична и вместе с тем характерна для русского поэта и ученого XVIII века. Тредиаковский родился в 1703 году в Астрахани в семье священника. Первоначальное образование он получил в школе католических монахов-капуцинов, где преподавание велось на латинском языке. В начале 1723 года Тредиаковский, по-видимому не удовлетворенный характером и содержанием обучения в этой школе, бежит из Астрахани в Москву. Здесь он два года учится в Славяно-греко-латинской академии. Но жажда все новых жизненных впечатлений, стремление расширить свой кругозор подвигли пытливого молодого человека на еще более дерзкий и смелый побег — на этот раз за границу, в Гаагу. Скоро волею судьбы Тредиаковский оказывается в Париже, где ему доведется пробыть три незабываемых года (с 1727-го по 1730-й). Здесь Тредиаковский живет и служит в качестве личного секретаря в доме русского посланника князя А. Б. Куракина, одновременно обучаясь в одном из старейших и лучших университетов Европы — Сорбонне.
В 1730 году Тредиаковский возвращается в Россию высокопросвещенным и эрудированным ученым-филологом. В 1732 году он был представлен императрице Анне Иоанновне и получил должность штатного переводчика при Российской Академии наук. Примерно в это же время Тредиаковский становится официальным придворным поэтом, обязанным запечатлевать своими стихами все значительные (и незначительные) события при дворе императрицы. Лишь в 1745 году («первым из россиян», как подчеркивал впоследствии известный просветитель, писатель и журналист Н. И. Новиков) Тредиаковский удостаивается звания профессора Академии, на что по своим знаниям мог претендовать гораздо раньше. Но трудный и неуживчивый характер Тредиаковского, его постоянные трения и столкновения с немцами-академиками, с одной стороны, и М. В. Ломоносовым — с другой, существенно осложнили его положение в Академии, да и в литературных кругах. В 1759 году Тредиаковский уходит в отставку. Через десять лет — в августе 1769 года — он умирает в Петербурге в глубокой бедности и нищете.
И хотя Тредиаковский был величайшим тружеником, необычайно работоспособным ученым, плодовитым поэтом и переводчиком, жизнь его была трагична, полна непрестанных унижений и горестей. По существу, со дня возвращения в Россию Тредиаковский был объектом постоянных насмешек, травли и гонений как со стороны вельмож и сановников, так и со стороны литературных противников, современных ему поэтов и писателей. Справедливости ради следует заметить, что в этих своих злоключениях Тредиаковский отчасти был виноват и сам, так как не раз подавал повод к насмешкам из-за тяжеловесного, порою непонятного и запутанного, архаичного языка своих произведений, а главное — из-за откровенно враждебного, неприязненного отношения ко многим ученым и писателям — особенно к М. В. Ломоносову и А. П. Сумарокову.
В самом неприглядном виде, как ученого-схоласта и педанта, как бездарного и тупого поэта, изобразил Тредиаковского в своем историческом романе «Ледяной дом» (1835) писатель И. И. Лажечников. Но за неправедно гонимого и после смерти поэта и ученого вступился А. С. Пушкин. Прочитав этот роман, величайший русский поэт написал Лажечникову: «За Василия Тредьяковского, признаюсь, я готов с вами поспорить. Вы оскорбляете человека, достойного во многих отношениях уважения и благодарности нашей».
Каковы же заслуги Тредиаковского перед русской филологической наукой, поэзией и вообще литературой в целом? Они немалы и неоспоримы. Прежде всего Тредиаковский занимает почетное место в истории русской поэзии как реформатор отечественной системы стихосложения. Еще в начале 30-х годов, вскоре после возвращения из-за границы, Тредиаковский задумал реформу русского стиха. С этой целью он написал трактат «Краткий и новый способ к сложению российских стихов...» (1735), где изложил основные принципы новой, «тони́ческой» системы (правильнее ее было бы назвать силлáботони́ческой, так как в ее основу положено как одинаковое количество ударных слогов в стихе, так и их равномерное чередование с безударными слогами, а также примерно одинаковое количество слогов в рифмующихся строчках).
Таким образом, Тредиаковский прямо признавал, что так называемый «тонический» стих был им введен в русскую поэзию под воздействием традиций устного народного творчества, фольклора. Правда, он не довел до конца свою реформу, остановился как бы на полпути. Тредиаковский преобразовал только длинный силлабический стих (т. е. состоящий из одиннадцати и тринадцати слогов), а короткие виршевые стихи оставил без изменений, так как единственного обязательного ударения для них вполне хватало, чтобы ритмически организовать стих. Кроме того, Тредиаковский из всех стихотворных размеров предпочитал лишь один — хорéй (двусложную стопу с ударением на первом слоге): «...Тот стих всеми числами совершен и лучше, который состоит токмо из хореев или из большой части оных». Ямб (двусложную стопу с ударением на втором слоге) он решительно отвергал: «А тот (стих. — С. Д.) весьма худ, который весь иáмбы (т. е. я́мбы. — С. Д.) составляют или большая часть оных». А трехсложные размеры — дáктиль, амфибрáхий, анáпест — Тредиаковский в своем трактате даже еще и не предлагал, это сделал впоследствии только Ломоносов.
Наконец, Тредиаковский остался верен силлабическому стиху и в вопросе о рифме.
Правда, в 1752 году, уже после появления трактата Ломоносова «Письмо о правилах российского стихотворства», Тредиаковский пытался приписать себе все бесспорно новые, глубоко продуманные и впоследствии вошедшие в практику русского стиха предложения Ломоносова, но никого из сведущих людей эта наивная попытка обмануть не могла.
Зато Тредиаковский оказался дальновиднее Ломоносова и Сумарокова в вопросе о связи между ритмикой и эмоциональным содержанием, настроем стихотворного произведения. Тредиаковский же справедливо указывал на то, что ни одна из этих стоп, т. е. ни ямб и ни хорей, «сама собою не имеет как благородства, так и нежности, но что все сие зависит токмо от изображений, которые стихотворец употребляет в свое сочинение...».
Главные литературные произведения Тредиаковского — это романы «Езда в остров Любви» (1730) и «Тилемахи́да» (1766). Первый из этих романов представлял собою перевод книги французского писателя Поля Тальмана. Как и подлинник, перевод Тредиаковского выполнен частью прозой, частью стихами...
(Источник - Русская поэзия XVIII века; http://prosv.ru/ebooks/lib/5_Rus_poezia_18v/1.html )
***
Редактор журнала "Азов литературный"
|
| |
| |
