| Сударушкалана | Дата: Воскресенье, 07 Фев 2021, 10:43 | Сообщение # 1 |
 Зашел почитать
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 52
Награды: 0
Репутация: 0
Статус:  | Лень - не напасть, да от неё можно пропасть
В небольшой деревушке, на берегу быстрой речушки, жил-был крестьянин. Звали его Егор. Пришла пора: женился Егорушка на девушке красивой, но очень ленивой. Знать бы раньше, что такая лентяйка попадётся — сто раз подумал бы. А так, красота глаза затмила.
Целыми днями жена, а звали её Катерина, сидела на лавке, гляделась в зеркало, а если выходила на улицу, то только для того, чтобы понежиться на солнышке. Обеды мужу она не готовила, избу не мела, иной раз даже не умывалась. Выйдет, бывало, на крылечко заспанная, волосы в разные стороны торчат, сарафан мятый, да ещё и задом-наперёд надет. Чучело, да и только. Возьмёт зеркало, глянет в него и давай себя нахваливать, какая она умница и красавица.
А надо вам сказать, что зеркало то было непростое. Никто в деревне не знал о его силе волшебной, кроме владелицы. Передала его Катерине бабушка, как наследство от матушки, которая сгинула в чаще лесной. Совсем маленькая Катя тогда была. Владелицу, зеркало всегда превращало в красавицу, а если попадало в чужие руки, то красота отражалась, как уродство, а то, что было страшным да уродливым, становилось красотой неописуемой.
***
Что только Егор не делал, чтобы заставить жену работать — ничего не получалось. Как-то раз пошёл Егорушка в лес и жену с собой взял. Говорит ей:
— Ты на солнышке посидишь, на красоту свою полюбуешься, а я хворост соберу да грибов-ягод наберу на обед. Домой-то возвращаться поздно придётся.
Краюху хлеба в котомку положил, заткнул топор за пояс, взял Катерину за руку, да и повёл в лес. Думал, может, понравится жене по лесу погулять, от зеркала своего оторвётся, помочь Егору захочет. Ан, нет. Катерина идёт спотыкается да глаз от зеркала оторвать не может. Разозлился Егор, отпустил руку жены да пошел хворост собирать, а сам себе под нос бурчит:
— Сколько же я буду твои выходки терпеть? Сам щи да кашу варю, горницу убираю да двор подметаю, скотину пою-кормлю — закончилось моё терпение.
***
А Катерина и не заметила, как от мужа отстала. В зеркало любуется, улыбается, что-то под нос себе мурлычет. Прошло какое-то время. Девушка взгляд от зеркала оторвала и ничего понять не может: где она, куда муж исчез, почему так темно и холодно, а уж как ей есть захотелось — сейчас бы тарелку каши съела да кувшинчиком молока запила. Стала звать она Егора, а в ответ тишина. Кругом сосны высокие, кусты за сарафан своими ветками хватают, не пускают Катюшу домой. Дорогу ей показать некому.
Стоит она горько плачет. Вдруг видит, какой-то свет между деревьями пробивается. Кинулась она туда — костёр горит. На поляне две подружки-веселушки танцуют, песни распевают, лесных жителей пугают. Одна старая да страшная: волосы всклокочены, сзади огромный горб, одета в лохмотья. Вторая низенькая, с тоненьким станом да косой длинной и пышной, на голове кокошник расписной, сарафан на ней ладненько сидит, башмаки на ножках аккуратненькие, а подошвы и не понятно из чего сделаны, как блик от огня на них попадает, так и начинают они блестеть. Не иначе, как из камня какого-то диковинного. Увидели Катерину. Старуха и спрашивает:
— Ты кто такая, как в нашем лесу оказалась, ревёшь чего?
А вторая, та, что в кокошнике, глянула на девушку, охнула да лицо рукой прикрыла.
Увидела Катюша, что женщины, вроде, и не такие страшные, как сразу показались. Песни поют, с ней по-доброму разговаривают.
— Катерина я, — отвечает, — заблудилась в лесу, домой дорогу не могу найти. Помогите мне, пожалуйста.
— Помочь-то мы поможем, да что мы за это иметь будем? — усмехнулась бабка.
— А у меня зеркало есть, я вам его подарю, только домой меня отведите.
— Покажи зеркало. — схватила его старуха, глянула, а там такая красавица! — Хорошо, согласна я. Знаю я про его силу волшебную — кто станет его настоящей хозяйкой, тот и красоту неземную получит. Видать, сейчас ты его владелица. Вон какая грязная да лохматая, а зеркальце-то знает, что красавица: красоту твою не искажает, всё, как есть, показывает. Ох, а какая же ты ленивая! Смотри: дом твой в нем отражается, а грязи там, грязи… Кастрюли пустые, скотина не кормлена, — посмотрела на свою младшую подругу. — Чего слёзы льёшь? Оно это, оно… — и захохотала.
А молодуха стоит, на Катерину смотрит, слёзы, как горох из глаз сыплются. Головой качает: мол, не отдавай зеркало — это же наследство твоё, матушкой подаренное.
Катюшка девка-то умная была, говорит бабке:
— Помогите мне, пожалуйста, а если я до весны настоящей хозяйкой стану, зеркало вы мне вернёте. Не хочу терять наследство матушкино.
— Договорились, но если не сможешь хлеб испечь да щи сварить, корову подоить да свинью накормить — пеняй на себя. Весной жди. Лентяйки хозяйками не становятся. Будешь ты на солнце нежиться, да и не поменяешься вовсе, а коли не исправишься… Ну, на нет и суда нет. Красоту твою заберу, а тебя в болоте утоплю, — сказала и исчезла.
***
Как только бабка исчезла, девушка к молодухе обратилась:
— Не пойму, кого вы мне напоминаете, слёзы льёте да лицо рукой прикрываете.
— Катюша, я твоя матушка. Не помнишь ты меня — маленькая была, когда я пропала. Была я самой красивой девушкой в селе. Отца твоего полюбила, совсем молоденькой тебя родила. Жили мы счастливо. Как-то раз гуляла я в лесу, забрела в чащу, а там болото. Хотела назад убежать, да не успела. Водяной на берег отдыхать вышел. Увидел меня и под воду утащил. Женился на мне. Превратилась я в Кикимору болотную. Задурил он мне голову, сказал, что Кикимора лесная — моя сестра старшая. Не отпускал никуда. Не помнила я какого роду-племени. А сегодня, сестра моя названная, меня в гости позвала. Ты к нам на огонёк вышла. А я тебя как увидела да на зеркало глянула — всё вспомнила. Очень тебя прошу — не ленись, научись всем хозяйским премудростям. Может потом и мне поможешь. Если зеркалом по моим башмакам каменным тихонько постучать, чары с меня спадут, смогу я от Водяного избавиться. Держат они меня под водой на волю не пускают.
Вывела матушка Катерину на околицу, распрощалась с ней, поцеловала и исчезла…
***
Уже и зима о себе заявила белыми хлопьями, а Катерина вроде и забыла о просьбе матери — её от Водяного спасти да зеркало себе вернуть. Иногда, где-то мысль пробежит, что стряпать надо учиться. А перины-то мягкие из объятий своих не отпускают. В голове слова Кикиморы лесной вертятся: «Лентяйки хозяйками не становятся. Будешь ты на солнце нежиться, да и не поменяешься вовсе...»
***
Прошла зима, снег таять начал. Смотрит Егор с Катериной что-то неладное творится: за веник взялась, щи приготовить пытается. Начинает овощи чистить, обязательно палец порежет, метлу возьмёт — мозоли на руках такие натирает, что потом неделю лечит. Старается, пробует: раз, другой, не очень это у неё получается, а по ночам слёзы льёт и в подушку рыдает. Он к ней и так, и эдак — молчит жена.
— Катюша, что тебя мучает? Ты чего-то боишься?
Молчит Катерина, а сама уже и с постели не встаёт. Высохла вся, не ест, не пьёт — так ей страшно. Потом не выдержала, рассказала мужу, что с ней в лесу случилось, когда она заблудилась: про зеркало поведала, о том, что оно волшебное. Про старуху: та её в болоте утопить обещала. А главное, про матушку, которую нашла и снова потеряла да про то, как её спасти можно, если зеркалом по башмакам каменным провести.
Схватился Егор за голову, стал жену ругать. Да что толку-то? Пришла беда — открывай ворота. Задумался Егор, как жене помочь: ничего в голову не идёт. Осталось только котомку собрать и идти старуху искать.
***
Долго бродил Егорушка по лесу, забрёл в чащу лесную. Смотрит, поляна большая, а на ней валун огромный. Под валуном избушка кособокая, на крылечке старуха сидит, зеркальцем играет. Зайчиков солнечных во все стороны пускает да себя нахваливает. Глаза подняла, добра-молодца увидела:
— Чего тебе, милок, надобно, — спрашивает.
Смекнул Егор, что это та старуха, которую он ищет.
— Здравствуйте, бабушка, — отвечает. — Гулял я по лесу и заблудился. Устал, очень пить хочется. Не дадите, хозяюшка, водицы испить, а я вам за это избу подлатаю, крылечко новое построю. Руки-то у меня золотые — за что не возьмусь, всё сделаю.
— Это хорошо, что ты ко мне пришёл. Свадьба у меня скоро. Негоже жениха в кособокой-то избёнке встречать. К вечеру мой суженый в гости обещал приехать. Если управишься да всё по уму сделаешь вкусным ужином накормлю, златом-серебром награжу, спать тебя уложу, а утром домой отправлю.
Закипела работа, к вечеру изба, как новая стала, а о крыльце и говорить нечего — царские хоромы, да и только. Оценила старуха работу — слово своё сдержала: накормила-напоила Егора, целую котомку злата-серебра насыпала, воды ключевой большой кувшин налила, подала Егору:
— Пей, Егорушка, хорошо потрудился, утром домой отправишься, покажу тебе дорогу. Ты пей водицу-то, ключевая, вку-у-у-сная. Как всю выпьешь, так красавцем писаным станешь.
Удивился Егор — чего это старуха так настаивает, что бы он воду всю выпил. Понял, что здесь, что-то нечисто. Зубы бабке стал заговаривать об утвари, что на полках стояла, расспрашивает. Бабка рассказывает, отвернулась плошку невиданную показать. Егор кувшин схватил и в окошко воду вылил. Старуха поворачивается, а Егор на лавке лежит и храпит так, что занавески ходором ходят.
— Вот и хорошо, вот и ладненько, — усмехнулась Кикимора и пошла жениха встречать.
***
Егор с лавки встал, тихонько к окошку подошёл. Смотрит, на поляну дерево идёт, на нём, как на лошади мужичок сидит. Руки-ноги деревянные, макушку широкополая шляпа прикрывает, букет за ухом, а из кармана бублик торчит, лентами переплетенный. Сполз мужичок с дерева к бабке подошёл:
— Любезная моя, Кикимора, свататься я к тебе пришел. Вот тебе букет и кольцо обручальное, — а сам старухе бублик подаёт. — Будешь мне женой любимой.
Она ему отвечает:
— Буду я тебе женой. Только надо мне красоту Катькину забрать и хозяйкой зеркала стать. Не сможет она меня вкусными яствами угостить, корову подоить и свинью накормить. Тут и смерть её придёт. А тебе я уже подобрала красавца. Завтра заберу его красоту и тебе отдам, а его в болоте утоплю. Пусть пока спит, напоила я его сонным зельем. Пошли, мой дорогой Леший, я тебя вкуснятиной накормлю. Мухоморы с поганками сегодня на славу вышли. А зеркало в сундук пока спрячу. Егорка-то баламут до утра не проснется.
***
Услышал это Егор, дождался пока совсем стемнеет, схватил котомку, сундук открыл, зеркало забрал и хотел уже домой бежать, как увидел на дне сундука книгу волшебную. Взял её в руки, а она сама и раскрылась. Картинки показывать стала, как хлеб печь да щи варить, сало да грибы солить. Листы сами по себе переворачиваются: вот корова стоит, а девушка в подойник молоко сцеживает да так подробно рассказывает, как всё по правилам делать. Веник по странице заплясал — улыбается, показывает, как мусор выметать надо да паутину снимать... Понял Егор, что нашёл он бесценное богатство. Побежал домой, рассказал Катерине, что с ним приключилось. Зеркало показал да в руки не отдал. Спрятал его в надёжном месте. Обрадовалась Катерина Ивановна — одно дело сделали, но все равно боязно. Матушку обещала от Водяного спасти. Да и старуха в любой момент явиться может. Договор-то они заключили. Хоть и устный, но договор. А Егор достаёт из котомки книгу волшебную и жене с такими словами отдаёт:
— Жена, моя любезная, дарю я тебе богатство несметное, книгу волшебную, которая тебе стать хозяйкой поможет и от всяких злых Кикимор спасёт.
***
Наступила весна. Утром вышла Катюша на двор, видит, а там телега стоит. Вместо лошадей три черных козла запряжены, а в телеге Кикимора старая да Леший, в одежды праздничные одеты, рядом Водяной с Катюшиной матушкой. Увидела Кикимора девушку, да как закричит:
— Змеюка ты подколодная, говори, куда моё зеркало дела? Это Егор твой его украл да унёс! У нас с тобой договор был, что ты хозяйкой станешь, тогда я тебе зеркало отдам. Не стала! На солнышке нежишься.
— Почему не стала? — отвечает Катерина. — Сейчас я вас хлебом-солью угощу, жениха с невестой поздравлю, щами да пирогами накормлю, молока свеженького принесу. Только свинку накормила, коровку подоила, отдохнуть хотела, а тут и ваша «карета» подоспела.
***
А Егор в это время в избе сидел. Услышал он перебранку во дворе, в окошко выглянул. Понял, что пришла пора матушку из плена выручать. Спустился в подпол, взял зеркало из укромного места и тихонько через окошко вылез. Подошел незаметно к телеге, а Катерина в это время хлеб-соль принесла да крест большой позолоченный на шею надела. Поклонилась Катя в пояс, хлеб Кикиморе протягивает, а как ровно стала, крест тут и заиграл на солнышке разноцветными бликами. Нечисть съёжилась, скукожилась и испарилась. Но Егор был парень ловкий, успел по матушкиным каменным башмакам зеркалом провести, рассыпались они в песок, а матушка от чар колдовских избавилась — из Кикиморы болотной в женщину превратилась.
Сколько было радости, я не знаю. А вот, что Катерина стала работящей да хозяйкой отменной — это точно сказать могу. Деткам своим всегда повторяла: «Лень — не напасть, да от неё можно пропасть».
Не всё, что золото, ювелирами изготовлено.
|
| |
| |
