[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Литературный форум » Я памятник себе воздвиг нерукотворный » Футуризм (XX в) » Лившиц Б.К. - поэт-футурист, переводчик, критик, публицист (Русская классика)
Лившиц Б.К. - поэт-футурист, переводчик, критик, публицист
Nikolay Дата: Воскресенье, 17 Июл 2011, 17:53 | Сообщение # 1
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8927
Награды: 168
Репутация: 248


ЛИВШИЦ БЕНЕДИКТ КОНСТАНТИНОВИЧ
(Настоящая фамилия – Наумович)
(25 декабря 1886 (6 января 1887), Одесса — 21 сентября 1938, Ленинград)

— русский поэт, переводчик, публицист, критик и исследователь футуризма.

Биография и творчество
Учился на юридическом факультете в Новороссийском (Одесском) и Киевском университетах (закончил в 1912, затем, поступил на военную службу вольноопределяющимся.
После службы вернулся в Киев. В 1909 участвовал в журнале Н. С. Гумилёва «Остров», в 1910 три его стихотворения были напечатаны в петербургском журнале «Аполлон», в 1911 в Киеве вышел первый сборник поэта «Флейта Марсия» (уничтожен цензурой, получил положительную оценку В.Брюсова и Н. Гумилёва).
Зимой 1911 Лившиц через художницу Александру Экстер познакомился с братьями Бурлюками, вместе с которыми организовал творческую группу «Гилея» (позднее — кружок кубофутуристов, к которому примыкали В. Хлебников, А. Кручёных, В. Маяковский). Печатался в сборниках «Садок Судей», «Пощечина общественному вкусу», «Дохлая луна», «Рыкающий Парнас» и др. Собственное творчество Лившица, однако, далеко от стиля Хлебникова или Кручёных — это предельно насыщенные метафорикой стихотворения изысканной формы, имитирующие стиль Малларме; в текстах 1913—1916 гг. важную роль играет образ Петербурга (цикл «Болотная медуза», где в сложном историософском контексте представлены различные архитектурные и природные памятники города на Неве). По оценке К. И. Чуковского, Лившиц — «эстет и тайный парнасец», «напрасно насилующий себя» сотрудничеством с футуристами; неоднократно творчество Лившица разбирал М. Л. Гаспаров.

И словно в унисон с оценкой Чуковского — звучит редкое свидетельство Ахматовой, затрагивающее одновременно двух поэтов, её знакомых и современников.
В тот единственный раз, когда я была у Блока, я между прочим упомянула ему, что поэт Бенедикт Лифшиц жалуется на то, что он, Блок, одним своим существованием мешает ему писать стихи. Блок не засмеялся, а ответил вполне серьёзно: «Я понимаю это. Мне мешает писать Лев Толстой».
(Александр Блок в воспоминаниях современников, сост. Вл. Орлов, М., Художественная литература, 1980).

До начала войны с Германией Бенедикт Лившиц наряду с другими футуристами был ярким завсегдатаем «Бродячей собаки». Однако, тон в этом заведении всё же задавали не футуристы, а акмеисты и их друзья. В этом артистическом подвале они жили «для себя» и «для публики», исполняя роль богемы имперской столицы. Съезжались обыкновенно после полуночи, а расходились — только под утро. Спустя два десятка лет Бенедикт Лившиц в своих воспоминаниях оставил нам внешне ироническое, но по сути восхищённое описание этого «интимного парада», на котором поэт превращался в актёра на подмостках, а читатель — в зрителя. Вот отрывок из его текстов, посвящённых этому времени:
«Затянутая в чёрный шёлк, с крупным овалом камеи у пояса, вплывала Ахматова, задерживаясь у входа, чтобы по настоянию кидавшегося ей навстречу Пронина вписать в «свиную» книгу свои последние стихи, по которым простодушные «фармацевты» строили догадки, щекотавшие их любопытство.
В длинном сюртуке и чёрном регате, не оставлявший без внимания ни одной красивой женщины, отступал, пятясь между столиков, Гумилёв, не то соблюдая таким образом придворный этикет, не опасаясь «кинжального взора в спину».

По меткому выражению самого Бенедикта Лившица, «…первое же дыхание войны сдуло румяна со щёк завсегдатаев «Бродячей собаки».
В годы Первой мировой войны он был ранен на фронте, награждён Георгиевским крестом за храбрость. В 1914 принял православие, в честь крестного отца, К. И. Арабажина взял отчество Константинович (по рождению — Наумович), вернулся в Киев. В 1922 переселился в Петроград. Отошел от футуристического движения.
Опубликовал сборники стихотворений «Волчье солнце» (Херсон, 1914), «Из топи блат» (Киев, 1922), «Патмос» (М., 1926), «Кротонский полдень» (М., 1928). После 1928 года стихов практически не публиковал, хотя работал над книгой «Картвельские оды».
Ещё с дореволюционного времени Бенедикт Лившиц много занимался художественным переводом, став одним из лучших русских интерпретаторов французского символизма (Лафорг, Корбьер, Роллина и особенно Артюр Рембо). Известность ему принёс сборник переводов из французской поэзии «От романтиков до сюрреалистов» (1934), его переводы неоднократно переиздавались после посмертной реабилитации. В 1933 г. опубликовал книгу воспоминаний «Полутораглазый стрелец», посвященную футуристическому движению 1910-х гг.

Гибель
В октябре 1937 года Лившиц был арестован, 21 сентября 1938 расстрелян по ленинградскому «писательскому делу» вместе с Юрием Юркуном и Валентином Стеничем. По сфальсифицированной при реабилитации версии, умер от сердечного приступа 15 мая 1939 года. Реабилитирован в 1957.
Жена поэта, Е.К. Лившиц (1902–1987), находилась в заключении. Сын поэта — Кирилл Лившиц, рожденный в 1925 году, погиб осенью 1942 года в Сталинградской битве.

Произведения
Полутораглазый стрелец. Л.: Издательство писателей, 1933. — 300 с.:илл. [Тираж 5300 экз.]
От романтиков до сюрреалистов: Антология французской поэзии. Л.: Время, 1934.
«Французские лирики XIX и XX веков», 1937, pdf
У ночного окна. М.: Прогресс, 1970. («Мастера перевода»)
Полутораглазый стрелец: Стихотворения, переводы, воспоминания / Вступит. статья А. А. Урбана; составление Е. К. Лившиц и П. М. Нерлера; подготовка текста П. М. Нерлера и А. Е. Парниса; примечания П. М. Нерлера, А. Е. Парниса и Е. Ф. Ковтуна. Л.: Сов. писатель, 1989. — 720 с. Ил. 8 л. ISBN 5-265-00229-4
Полутораглазый стрелец: Воспоминания. М.: Художественная литература, 1991.
Письма Бенедикта Лившица к Давиду Бурлюку // Новое литературное обозрение. 1998. № 31. С.244—262.
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Лившиц,_Бенедикт_Константинович)
***


Бенедикт Константинович Лившиц
05.11.1886 - 1938
Родился в Одессе. По окончании гимназии в 1905 году поступил в Новороссийский университет на юридический факультет, откуда в 1907 г. перевёлся в Киевский университет св. Владимира.
В 1909 напечатал первые стихи в киевском сборнике "Антология современной поэзии".
В 1911г. выходит первая книга "Флейта Марсия", которая принесла славу и популярность поэту.
В 1911 г. Экстер познакомила Лившица с Бурлюком и зиму 1911 г. он провёл в Чернянке и дал согласие на творческое участие в группе "Гилея".
В 1928г. издал сборник, объединивший четыре маленькие книжки: в 1911 - "символистскую", в 1914 - "футуристическую", следующую, частично в индивидуальной манере, в 1926 - полностью избавившуюся от рамок школ и направлений.
В 1928г. написал книгу воспоминаний "Полутораглазый стрелец" (вышла в 1933 г.). Долго жил переводами стихов и прозы.
В 1937 г. был арестован, и в 1938 г. расстрелян, как враг народа
***
Лившиц Бенедикт Константинович (1886-1937), поэт-футурист
Настоящая фамилия Наумович. Учился в Ришельевской гимназии в Одессе. Окончил юридический факультет киевского университета в 1912 году. Начал печататься в 1909 году. С 1910 года сотрудничал в журнале "Аполлон" в Петербурге. В 1912 году вошел группу русских футуристов "Гилея", один из теоретиков этого движения.
Публиковался в сборнике "Пощечина общественному вкусу". "Садок судей", "Рыкающий парнас". Первые книга стихов "Флейта Марсия", где заметно влияние французских символистов, вышла в 1911 году в Киеве.
В 1912 году поступил вольноопределяющимся на военную службу. В 1914 году вышел сборник стихов Лившица "Волчье солнце", в том же году был призван из запаса и принимал участие в первой мировой войне. После ранения и контузии направлен в Киев для службы в тылу.
С 1922 года жил в Петрограде. Отход Лившица от футуризма, наметившийся в 1913 году, проявился в использовании новых поэтических приемов и тем в стихах, вошедших в сборник "Из топи блат" (1922), "Патмос" (1926).
В 1933 вышли воспоминания "Полутораглазый стрелец", в которых подробно освещена литературная жизнь начала века и, в частности, история русского футуризма.
Еврейская тема в поэзии Лившица - только в сатирическом стихотворении о деле М. Бейлиса "Оба юдофоба" (1913). В 1930-е гг. занимался в основном переводами произведений Ж. Расина, А.Жида, О. де Бальзака, В. Гюго, А. Барбюса. В 1937 году арестован, расстрелян.
(Источник - http://w.pseudology.org/Literature/Livshits_BK.htm)
***


Лившиц Бенедикт Константинович (1886-1937), русский поэт-футурист и переводчик. Настоящая фамилия Наумович. Родился 25 декабря 1886 (6 января 1887), в Одессе. Учился в Ришельевской гимназии в Одессе, изучал юриспруденцию в Одесском и Киевском университетах.

Бенедикт Лившиц - явление в нашей литературе незаурядное. Но до сих пор его место в пестрой и сложной картине культурной жизни ХХ века остается неуясненным. Среди поэтов он - поэт. Среди переводчиков - блистательный мастер перевода, единоличный создатель уникальной антологии новой французской поэзии. Для историков литературы - участник и летописец зарождения русского футуризма. Для искусствоведов - знаток авангардистской живописи, прежде всего отечественной, но также и французской В одном лице - и теоретик, и практик, и историк. Он интересовался музыкой, обожал и собирал живопись, не чужд был философии, любил книгу. Он был эрудитом в лучшем смысле этого слова, жадно набрасывающимся на новые знания не ради них самих, а для того, чтобы понять себя и эпоху, найти свой путь в искусстве, правильно оценить предшественников и современников. Знания для него были постоянно действующей творческой силой.

И все-таки главным делом его жизни была поэзия. Не только делом, но и страстью. Поэзия как личное творчество, как постижение ее секретов на лучших образцах, как теория направлений и стилей, как практика перевода В том, что он делал сам, были точный глазомер и потаенная страсть. Он ценил расчет мастера и интуицию первопроходца, сосредоточенность ученого и голосовую мускулатуру страстного полемиста. Потому, надо думать, и прибило его, человека рафинированной культуры, к берегам русского футуризма. Живопись, которой Бенедикт Лившиц увлекался глубоко и профессионально, в конечном счете была и для него лишь разновидностью художественного мышления, способной обогатить поэзию, дать ей если не материал, то угол зрения, изобразительную аналогию слову.

Его наследие помещается в трех небольших книгах: книге собственных стихов, книге стихотворных переводов и книге воспоминаний. Можно спорить о преимуществах каждой из них, но все вместе они составляют то, что называется именем Бенедикта Лившица, оригинального поэта, наблюдательного и умного мемуариста, личности во всех отношениях интересной и примечательной. Окончив юридический факультет Киевского университета, он быстро распрощался с юриспруденцией. Интересы влекли его в другие области. Выразительный портрет молодого Бенедикта Лившица оставил в своих воспоминаниях А. Дейч: «Когда я вспоминаю о Бенедикте Лившице, передо мною отчетливо встает облик высокого красивого молодого человека с открытым мужественным лицом и приятным баритональным голосом. И вижу я его в его маленькой студенческой комнате...» Юриспруденция его не очень привлекала. Два-три растрепанных учебника по римскому и гражданскому праву выглядели странным диссонансом на столе, заваленном томиками новой французской поэзии. Три сборника антологии Вальша, где была собрана длинная вереница поэтов XIX и начала XX столетий, всегда сопутствовали молодому поэту, отличавшемуся широким знанием мировой лирики. По самой природе своей поэт романтического духа, он особенно любил строгий и чеканный стих античных поэтов, французских парнасцев и итальянской классики. Чувствовалось его тяготение к античности, древней мифологии.
Он получил классическое образование. И принял его не как тягостную необходимость, а как открытие пространного мира богов и героев, чудесную область «довременного и запредельного».

Стихи начал писать еще подростком, но в 1907 году уничтожил все рукописи. Печататься начал в 1909 году. В 1910 г. три стихотворения Лившица были напечатаны в петербургском журнале «Аполлон», а год спустя, в 1911 году в Киеве, когда он был еще студентом, увидел свет первый сборник поэта «Флейта Марсия», тиражом 150 экземпляров. Тем не менее она была замечена. В. Я. Брюсов писал: «Все стихи г. Лившица сделаны искусно; можно сказать, что мастерством стихосложения он владеет вполне, а для начинающего это уже не мало».

Автору первой книги получить такую похвалу от самого Брюсова, ценителя ревнивого и взыскательного, было непросто. В конце концов в ту пору кто только не усвоил искусство стихосложения! Бенедикт Лившиц владел культурой в широком понимании слова, и это, конечно, прежде всего привлекало Брюсова. Зимой 1911 г. Лившиц познакомился с братьями Бурлюками, вместе с которыми организовал творческую группу «Гилея» (позднее — кружок кубофутуристов, к которому примыкали В. Хлебников, А. Крученых, В. Маяковский). В годы первой мировой войны, он был призван в армию из запаса. Словно прощаясь со своим прошлым, написал шутливые и слегка меланхолические стихи в «Чукоккалу». Сохранилась фотография, где уже остриженный Бенедикт Лившиц, немного позируя, сидит в группе с О. Мандельштамом, К. Чуковским и Ю. Анненковым. Его зачислили в 146-й Царицынский пехотный полк. Воевал он храбро, стал георгиевским кавалером, был ранен на фронте, а в 1914 г., распростившись с армией, осел в Киеве.

Илья Эренбург, тоже оказавшись в 1918-1919 годах в Киеве, оставил моментальную «фотографию» Бенедикта Лившица того времени: «Я помнил его неистовые выступления в сборниках первых футуристов. К моему удивлению, я увидел весьма культурного, спокойного человека: никого он не ругал, видимо, успел остыть к увлечениям ранней молодости. Он любил живопись, понимал ее, и мы с ним беседовали предпочтительно о живописи. Он мало писал, много думал: вероятно, как я, как многие другие, хотел понять значение происходящего».

После революции, в 1922 г. Бенедикт Лившиц переселился в Петроград. В 1930-е годы он увлекся грузинской поэзией, полюбил Кавказ. Название последней, незавершенной его книги - «Картвельские оды» - точно отражает ее эмоциональный настрой и стилистику. Это - восторг перед открывшимся ему миром. Здесь впервые у Бенедикта Лившица появились в таком густом сочетании реалии жизни, современная деталь, конкретный пейзаж. Но на этом новом пути он не успел сказать своего последнего слова. Лифшиц опубликовал четыре сборника стихотворений но с 1928 года стихов практически не писал, занимался художественным переводом. Плодом его глубокой любви и блистательного артистизма стали книги переводов из французской поэзии, пополнявшиеся от издания к изданию: «От романтиков до сюрреалистов» (1934), «Французские лирики XIX и XX вв». (1937), «У ночного окна» (1970). Они пользовались большим признанием, чем оригинальные стихи.

Антологию, созданную Бенедиктом Лившицем, можно сопоставить лишь с антологией В. Брюсова и И. Анненского, много и успешно переводивших поэтов Франции. Однако она хронологически куда больше приближена к нашим дням: ее диазапон - от Ламартина до Элюара, причем в антологию Лившица вошли поэты очень разные. Переводил он лишь то, что ему нравилось, то, в чем он находил свое. И получилось так, что рядом уживались изысканный Готье и громозвучный Барбье, парнасцы Леконт де Лиль, Эредиа и их противники - «проклятые» Рембо, Бодлер, Верлен. Ничто его не стесняет, самые разные, можно даже сказать противоположные по творческим устремлениям, поэты входят в круг тесных интересов и размышлений.

Самая известная книга Бенедикта Лившица - «Полутораглазый стрелец», книга воспоминаний и размышлений, вышла в 1933 году. Еще свежа была память о событиях, в ней описанных. Многие их участники были живы. Но решительно изменился литературный быт. Пути прежних соратников разошлись. И потому недавнее прошлое оценивалось ими по-разному. Еще не сложилось историческое отношение к нему. Некоторые критики восприняли «Полутораглазого стрельца» как реставрацию прошлого, хотя Бенедикт Лившиц как раз пытался встать на историческую точку зрения, дать как можно больше фактов и проанализировать их. Он хорошо видел у футуристов расхождение теории с практикой, отделял декларации от реальных достижений. Наконец, для него была явной исчерпанность анархического бунта, не способного дать положительные ценности. Художники, которые вырабатывали их, неизбежно перерастали футуризм. Несколько десятилетий книга не переиздавалась. Но она жила. Без нее не мог обойтись ни один исследователь раннего Маяковского, Хлебникова, вообще литературной борьбы предреволюционных лет. Книга давала уникальные сведения о зарождении футуризма. О создании его манифестов и деклараций. О подготовке выступлений и спорах среди его участников. О выставках авангардистской живописи. И что особенно важно - это был взгляд изнутри, взгляд не только свидетеля, но и участника событий. И одновременно - взгляд со стороны, потому что еще в предреволюционные годы Бенедикт Лившиц понял ограниченность футуризма и отошел от него.

Это двойное зрение определило структуру книги, два его важных качества. Чтобы иметь полное представление о футуризме, об участии в нем Маяковского и Хлебникова, надо знать не только фактическую сторону дела - что, где, когда? Не менее важна психология ее участников, побудительные мотивы и цели, которые они перед собой ставили Горький даже в пору самых скандальных выступлений футуристов отказывался видеть в них школу или литературное течение. Он считал, что футуризма нет, но различал лица талантливых его участников, прежде всего Маяковского. В «Полутораглазом стрельце» мы видим, прежде всего, лица, мастерски нарисованные портреты Бурлюка, Хлебникова, Маяковского, Гуро, Северянина, художников Гончарова, Кульбина, Экстер. Можем оценить и ту меру серьезности, с которой они относились к своим выступлениям, и привходящий момент игры, эпатажа, рекламы. Бенедикт Лившиц в силу особенностей своего характера недоверчиво относился к внешней суете. Остро воспринимал всякую фальшь, двойной счет, позу. И потому его психологические зарисовки многое объясняют.

Одну из глав «Полутораглазого стрельца» Бенедикт Лившиц начал словами: «Литературный неудачник, я не знаю, как рождается слава». Действительно, слава к нему так ни разу и не пришла. Даже в пору самых громких выступлений футуристов его имя звучало скромно. Он никогда не занимал место в первых рядах поэзии. Писал скупо, книги его выходили ничтожными тиражами и, кроме переводов, не переиздавались. Сам его облик двоился, потому что из-за недоступности большинства книг трудно было связать воедино работу поэта, переводчика, мемуариста.

Привыкшая мыслить категориями школ, современная ему критика связывала его то с символизмом, то с футуризмом, то с акмеизмом. Бенедикт Лившиц, за исключением кратковременного участия в выступлениях футуристов, ни к какой школе, по сути, не принадлежал. Его глубоко занимали общие вопросы жизни, отношения Востока и Запада, судьба искусства. В центре его поисков - философская проблематика, стремление к синтезу, попытка создать такую поэтическую систему, такой инструмент творческого познания, который бы помог не только поставить, но и разрешить коренные вопросы бытия. Для поэзии, это, конечно, была непосильная задача. Но, ставя ее, Бенедикт Лившиц питал свою поэзию философской мыслью, напряженностью поиска и постижения, придавал ей тот высокий витийственный пафос, который четко выделяет его среди современников.
В октябре 1937 года Лившиц был арестован, а 21 сентября 1938 расстрелян как враг народа. (По официальной версии, умер от сердечного приступа 15 мая 1939)

Все лучшее, что написал Бенедикт Лившиц, сполна возвращается к читателю. В 1989 г. в Москве вышел сборник произведений Лившица «Полутораглазый стрелец» (стихи, проза, воспоминания), благодаря которому он вернулся в русскую литературу. Знакомство с его книгами обогащает наши представления о русской культуре XX века.
(Источник - http://livshic.ouc.ru/)
***


«Да будет так. В залитых солнцем странах..»

Да будет так. В залитых солнцем странах
Ты победил фригийца. Кифаред.
Но злейшая из всех твоих побед —
Неверная. О Марсиевых ранах

Нельзя забыть. Его кровавый след
Прошел века. Встают, встают в туманах
его сыны. Ты слышишь в их пэанах
Фригийский звон, неумерщвленный бред?

Еще далек полет холодных ламий,

И высь—твоя. Но меркнет, меркнет пламя,
И над землей, закованною в лед,

В твой смертный час, осуществляя чей-то
Ночной закон, зловеще запоет
Отверженная Марсиева флейта.
1911
***

Утешение

Каждый полдень, когда в зачарованной тверди
Мой мучитель смеется, прекрасный и злой,
И почти незаметно качаются жерди
Чутких сосен, истекших пахучей смолой,

В этот парк одиноких, безжизненных мумий,—
Кем влекомый, не знаю,—один прихожу
Принимать возникающий траур раздумий,
По часам созерцать роковую межу.

...Я люблю этих хилых, измученных пьяниц,
Допивающих нектар последних минут,
Их надорванный кашель, их блеклый румянец,
Круг их мыслей и чувств — круг, в котором
замкнут

Бедный мозг, изнемогший под тяжестью
скорби...
Бедный мозг, отраженный в широких зрачках,
Ты кричишь — обессиленный — Urbi et Orbi
Про победную смерть, про мучительный страх!..

...Словно призрак, скользить средь печального
царства,
Подходить к обреченным, притворно скорбя,
Видеть близкую смерть—я не знаю лекарства.
Я не знаю бальзама нужней для себя.

Отделенный от мертвых одной лишь ступенью,
Упиваюсь болезненным сном наяву...
Убежав от живых, предаюсь утешенью:
Пусть где жизнь, я — мертвец, но где смерть—я
живу!
1908
***

Казанский собор

И полукруг, и крест латинский,
И своенравен римский сон
Ты перерос по-исполински –
Удвоенной дугой колонн.

И вздыбленной клавиатуре
Удары звезд и лет копыт
Равны, когда вдыхатель бури
Жемчужным воздухом не сыт.

В потоке легком небоската
Ты луч отвергнешь ли один,
Коль зодчий тратил, точно злато,
Гиперборейский травертин?

Не тленным камнем – светопада
Опоясался ты кольцом,
И куполу дана отрада
Стоять колумбовым яйцом.
1914
***

Творчество Бенедикта Лившица

Учился на юридическом факультете в Новороссийском и Киевском университетах (закончил в 1912). В 1910 три его стихотворения были напечатаны в петербургском журнале «Аполлон», в 1911 в Киеве вышел первый сборник поэта «Флейта Марсия» (уничтожен цензурой, получил положительную оценку В.Брюсова и Н.Гумилёва). Зимой 1911 Лившиц через художницу Александру Экстер познакомился с братьями Бурлюками, вместе с которыми организовал творческую группу «Гилея» (позднее — кружок кубофутуристов, к которому примыкали В. Хлебников, А. Кручёных, В. Маяковский). Печатался в сборниках «Садок Судей», «Пощечина общественному вкусу», «Дохлая луна», «Рыкающий Парнас» и др.

В годы Первой мировой войны был ранен на фронте, награжден Георгиевским крестом. В 1914 принял православие, в честь крестного отца взял отчество Константинович (по рождению – Наумович), вернулся в Киев. В 1922 переселился в Петроград.

Опубликовал сборники стихотворений «Волчье сердце» (Херсон, 1914), «Из топи блат» (Киев, 1922), «Патмос» (М., 1926), «Кротонский полдень» (М., 1928). После 1928 года стихов практически не публиковал, хотя работал над книгой «Картвельские оды». Занимался художественным переводом. В октябре 1937 года Лившиц был арестован, в сентябре 1938 казнен как враг народа (по одной из версий, расстрелян 21 сентября 1938 вместе с Юрием Юркуном и Валентином Стеничем; по официальной версии, умер от сердечного приступа 15 мая 1939). Реабилитирован в 1957.
(Источник - http://livshic.ouc.ru/tvorchestvo.html)
***

Из переводов

Локоны

Подчеркивая томность взгляда,
Где грусть и торжество слиты,
Два локона, как два снаряда,
Для ловли сердца носишь ты.

Закручен туго, каждый сросся
С щекой, но ты легко могла б
Приладить оба, как колеса,
К ореховой скорлупке Маб.

Иль это лука Купидона
Два золотые завитка
Слились в кольцо, прильнув влюбленно
К виску крылатого стрелка?

Но с миром чисел я в разладе:
Ведь сердце у меня одно.
Так чье же на соседней пряди
Повиснуть рядом с ним должно?
***

Алмаз сердца

На сердце иль в столе запрятан
У каждого любви залог,
К груди не раз бывал прижат он
И в дни надежд, и в дни тревог.

Один, мечте своей покорный,
Улыбкой ободрен живой,
Похитил дерзко локон черный,
Хранящий отсвет голубой.

Другой на белоснежной шее
Отрезал шелковую прядь,
Которой тоньше и нежнее
С кокона невозможно снять.

На дне шкатулки прячет третий
Перчатку с маленькой руки,
Тоскуя, что ему не встретить
Второй, чьи пальцы так тонки.

Вот этот — призрак счастья жалкий
Стремится воскресить в душе,
Вдыхая пармские фиалки,
Давно зашитые в саше.

А тот целует Сандрильоны
Миниатюрный башмачок,
Меж тем как в маске благовонной
Влюбленный ловит очерк щек.

Но у меня нет ни перчаток,
Ни туфельки, ни пряди нет:
Я на бумаге отпечаток
Слезы храню, волненья след.

Жемчужиною драгоценной
Из синих выскользнув очей,
Она растаяла мгновенно,
Упав в сосуд любви моей.

И эта капля чистой влаги,
Алмаз, каких не знал Офир,
Пятном расплывшись на бумаге,
Мне заслоняет целый мир,

Затем, что дар судьбы нежданный,
Из глаз, до той поры сухих,
Скатясь росой благоуханной,
Она отметила мой стих.
***
(Источник - http://livshic.ouc.ru/almaz-serdca.html)
***
Прикрепления: 2383950.jpg(11.2 Kb) · 7181002.jpg(21.0 Kb) · 5958891.jpg(4.9 Kb) · 5305251.jpg(7.9 Kb)

Редактор журнала "Азов литературный"
 
Литературный форум » Я памятник себе воздвиг нерукотворный » Футуризм (XX в) » Лившиц Б.К. - поэт-футурист, переводчик, критик, публицист (Русская классика)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:
Vero © 2022. Все права защищены.