---------------------------------------------
Меня распинают ежедневно
Невостребованные бабы,
Попрекая паденьем Евы
О котором и мне не знать бы.
Ненавидят за то, что знаю,
как прожить, не прося, не кланяясь.
Злопыхают, в углы загоняя,
Душу треплют в рану рваную.
Лишь за то, что дышу и думаю,
Что умею я быть счастливою,
что слыву на земле не дурою,
а ещё за лицо красивое.

Не нашлось такого смельчака,
Чтобы сделать навсегда своей
Женщину, что любит облака,
Шоколадки, кошек и ужей.
Никому не надобна она,
Та, что любит помечтать в тиши,
До зари у тёмного окна
Звёздам, отдавая часть души.
Всем милее проза, строгий быт
Телевизор, тапочки и щи.
А она собой растеребит
Душу и легко расплавит щит,
Что наложен на неё давно,
С целью жесточайшего табу
На любовь, мечту, на радость снов,
На свою счастливую судьбу.
Всем спокойней, если нет в душе
Чувств, стремлений и ещё того,
Что любовью звать. Ведь им уже
В жизни и не нужно ничего.
Боязно ожить и смелым стать...
Жизнь, прожить, не кофейку испить.
Крылья распустить и полетать
Оттого, что хочется любить.

Не нашлось такого смельчака, Чтобы сделать навсегда своей Женщину, что любит облака, Шоколадки, кошек и ужей. Никому не надобна она, Та, что любит помечтать в тиши, До зари у тёмного окна Звёздам, отдавая часть души.

Лик мой хают ежедневно
Невостребованные бабы,
Тычут в лоб паденьем Евы
О котором им не знать бы.
Ненавидят, загоняют,
Заставляют бить поклоны
Лишь за то, что я живая
Убивают душу, клоны!
Клоны женские сварливы
Ни о чём они, не думают,
Не умеют жить счастливо,
Всех других считая дурами.
В слепоте, греша, и мучаясь,
Отрываются бездушные
На судьбе, благополучии,
Никому нигде не нужные.
Их еда - других обиженность,
Их бальзам иных падение.
Зависть - их удел пожизненный.
Ну, а жизнь - греха мгновение.

Зимний этюд