| yakirill | Дата: Четверг, 31 Янв 2013, 16:44 | Сообщение # 1 |
|
Группа: Удаленные
| Вся жизнь
Мне нравится ездить в автобусе, смотреть как мимо окна мелькают встречные машины, деревья, столбы, дорожные знаки и одиноко бредущие по дороге люди. Только небо, на фоне всей этой суеты, неизменно оставалось неподвижным. Представляю себя летящего по этому небу паралельно автобусу. Представляю как я, огибая свисающие и вновь поднимающиеся провода между столбами, несусь вперед. Дорожный рюкзак, который собрали мне с собой мама и папа, лежит рядом, на сиденье. Для них он подчти ничего не весит, но мне, чтобы закинуть его за спину нужно преложить усилие. Разглядываю остальных пассажиров. В основном это люди преклонного возраста. У всех них под сиденьями, или между ног, на коленях или в руках на первый взгляд неподъемные сумки - явная примета того, что на дачах начался поливной сезон. А приметы, как правило, не врут. В окне неумолимо приблежалась моя остановка, а выходить совсем не хотелось. Будь моя воля, я бы вечно так куда-нибудь ехал, и без разнцы на сколько крутые впереди были бы повороты и на сколько глубокие выбоины. Дорога обещала быть долгой. Автобус, из которого я только что вышел, уже трогался с места в обратный путь. Вместе со мной из него вышли все остальные пасажиры и пошли кто групой, кто один, по своему собственному пути. Я решил не выделятся, и отправился по проселочной дороге в сторону нашей дачи, где меня ждала бабушка. Солнце не так давно вынырнуло из за горизонта. Дневной зной только начинал занимать место утренней свежести. Проходя мимо дач, со свисающими через забор ветками, собираю ранетки и ягоды, маленькие радости. Дачи кончились, но дорога, по которой я шел, совершнно не желала заканчиваться. Вчера я прожил ровно 11 лет. Раньше, мне казлось, что эта дата никогда не наступит. Точно также, как сейчас, мне кажутся такими далекими и не реальными мои 20 лет, котороые уж точно так быстро не исполнятся. У дороги я увидел муравейник. Муровьи, жившие в нем, засуетились еще больше, чем до того, как моя тень заслонила от них солнце. Кто-то с отважным криком бросался в бой против моего кроссовка, кто-то в панике разбегался. Я стал полноправной катастрофой для единицы или множества сушеств. Грустно на них смотреть. Из зо дня в день пашут без остановки, сражаются, умирают, и все это для какой то одной матки, для того, чтобы она производила на свет милионы таких же как они, безвольных рабов своих инстинктов. Хотя, как знать... Может быть они счастливы? Возожно кто-то из них счастливей меня, а мой образ жизни для него был бы отвратительным, или того хуже, вызывал жалость. Додумав эту мысль до конца, я пошел дальше. День был теплый, в воздухе кружили эскадрилии насекомых. "Съездий, проведай бабушку" - говорили мне дома. Но чутье и опыт подсказывают мне, что за этой, на первый взгляд невинной, просьбой стоит что-то большее. Перекопать огород, прополоть огород, полить огород - это до обеда. А после него еще что-нибудь. Думаю, день без компьютера пойдет мне только на пользу. Иду и иду. Лямки рюкзака больно врезаются в плечи. Такое ощущение, что моя, висящяя за спинной, ноша стала тяжелее. Чем дальше я иду, тем больше травы растет по середине дороги, между двух полосок земли по краям. На обочине, конечно если можно назвать обочиной уперающееся в гаризонт поле, все меньше и меньше мусора. Из за пота одежда прилипает к телу и собирается в складки там, где не следует. Я остонвливаюсь, сбрасываю рюкзак на землю, для того, чтобы достать воды и попить. Обливаю голову. Вдруг из придорожной травы вылетела бабочка. Не знаю, может быть таких тут огромное количество, и она не является какой то редкостью, но мне она показалась прекрасной. Сев на рюкзак, она чуть вздрогнула крыльями и замерла. Решив, что лучшего шанса у меня не будет, я предпринял попытку поймать ее. Но ничего не вышло. Словно читая мои мысли, бабочка вспархнула в сторону в тот самый момент, когда я, прицелившись, попытался накрыть ее своими сложеными лодочкой ладонями.
Сделав передо мной пару зигзагов, бабочка села на траву у края дороги. На этот раз я был осмотрительней: подкравшись, я расположил руки слева и справа от своей цели и начал очень медленно сводить их. Когда от каждой ладони до бабочки оставалось совсем маленькое растояние, я, с максимальной скоростью, сомкнул их. Но не плашмя, а так, чтобы не повредить хрупких крыльев, оставив между ладонями пространство. Но и эта попытка не увенчалась успехом. А после нее еще одна, и еще. Я бегал, крался, прыгал, но бабочке удавалось от меня ускользнуть. Неудачи меня не останавливали и в конце концов, подчти окончательно выбившись из сил, я поймал ее. Я стоял весь мокрый, тяжело дышал, держал ладони сомкнутыми. Я точно знал, что между ними она. Я чувствовал ее крылья. Аккуратно, не разводя рук, так, чтобы она не улетела, я ухитрился схватить ее за лапки и... я был поражен. Я совршенно не знал, что с ней делать и зачем я столько времени ее ловил. Вся ее красота и магия куда то пропали, после того как она оказалась в моих руках. Обычнейшее насекомое отряда чешуекрылых. От этой мысли стало как то грустно. Поглядев на нее со всех сторон я разжал пальцы. Решив не задерживаться, бабочка взмыла над травой прерывистым, неровным курсом, словно исполняя какой то ведомый ей одной, прощальный или проклинающий меня танец. Передохнув, я продолжил свой путь. Судя по положению солнца, полдень уже миновал. От пота чесалась голова и щетина на лице. Неожиданно для себя я осознал, что хочу курить. Лямки натирают все сильнее и сильнее, как будто содержимое рюкзака прибавило в весе раз в 5, или больше. Останавливаюсь. Скидываю это орудие пыток для того, чтобы выкинуть из него что-нибудь не нужное. Так... посмотрим. Пластмассовый пистолет... странно, что он тут делает? Припоминаю что-то из далекого прошлого, но в итоге потертая игрушка летит в траву. Вещи, вещи, вода, еда в банке из под майонеза... Прислушиваюсь к себе. Съедаю сколько могу содержимое баночки, а оставшееся вываливаю на землю. В итоге банка летит вслед за пистолетом. Снова вещи. А под ними книги. Штук десять наверное. Как они только уместились? Замечаю, что все они схожи тем, что написаны для детей. Все они какие-то знакомые и вроде бы когда-то я их все прочитал. Увы, но придется оставить их у дороги. Вроде бы всё. Пытаюсь одеть рюкзак. Ничего не выходит: слишком узкие лямки. Я закидываю их через одно плечо. Бабушка наверное уже меня заждалась. А вместе с ней меня ожидают укоры и нравоучения. Я с ней стараюсь не спорить, так как понимаю, что она меня никогда не поймет, собственно, как и я не смогу понять ее. Тем не менее, это не мешает нам обоим думать, что мы друг друга прекрасно понимаем. То время, в которое она росла и при котором она училась видеть мир, резко отличается от моего времени и моего видения мира. Таким образом, хоть мы и живем в одной и той же стране, в одном и том же городе, а сейчас даже в одном времени, на деле получается, что мы находимся в двух совершенно отличных друг от друга мирах. Поэтому, лучшее, что я могу сделать - это промолчать. Ведь обезьяна никогда не докажет льву, что банан это вкусно. Перекидываю рюкзак на другое плечо. Дорога становтся все уже и уже. Близится вечер. Из травы на меня вылетают орды комаров. Живой тучей они кружат возле моей головы, наровя сесть куда-нибудь на лицо, так как руки и ноги защищены одеждой. Все попытки кого-нибудь прихлопнуть заканчиваются отвешанным самому себе звонким шлепком и разочарованием, когда под ладонью не оказывется ничего кроме краснеющей от удара щеки. Чтобы как -то спастись, я сначала прехожу на быстрый шаг, а потом уже на бег. Рюкзак, прыгая у меня за спиной, все сильнее впиватся в плечо. Останавлваюсь. Бросаю рюкзак на землю и ищу в нем какой нибудь пакет. Хотя не какой - нибудь, а такой, который налезет мне на голову. Нахожу. Проделываю в нем дырочки для глаз и одеваю. Теперь мне нипочем писклявые кровопийцы. Мое лицо скрыто, защищено и не преступно.
Так, а это что? Опять книги, но откуда... На этот раз это литература по серьезней, по вдумчивей. Такую и выкидывать жалко. И опять, внутри чувство, будто я их все уже когда-то читал, а некоторые может быть даже перечитывал... Вот их и оставлю, а остоальные презентую на память комарам. Нет совершенно никакого желания снова одевать рюкзак на плечо, поэтому я просто несу его в руке, намотав лямки на покрытую морщинами кисть. дорога совсем сузилась и теперь больше напоминала широкую тропинку. Иду не торопясь, собственно куда мне спешить? Приходится часто отдыхать и переводить дыхание. Наверное дело в надетом на голову пакете. Какая удача! У обочины валяется сучковатая, но судя по всему крепкая палка, длиной с меня. Замечаю, что мне, операясь на нее идти гораздо легче. Солнце уже совсем близко подобралось к тому месте, где заканчивается поле и начинается небо. Скоро стемнеет, а пока... я даже не знал что бывают такие красивые закаты! Будь я литератором, то даже не пытался бы описать на сколько это восхетительный, завораживающий и чуточку печальный ежедневный суицид солнца. С наступлением темноты, как это обычно бывает, похолодало. Земля постепенно остывает после дневного зноя. Пакет на голове осточертел и я его выкинул. Теперь мою дорогу освещает не одно а тысяча солнц, правда они немного по дальше чем то, что не так давно покинуло меня, но тем не менее... Возгловляет все это безмолвное великолепие, хоть и потрепаная, но все так же завораживающая луна. Вот в ее свете я могу разглядеть небольшой, ухоженный домик. Из трубы на крыше идет дым. Вместе с ветром мне в лицо ударил будоражущий апетит запах выпечки, хотя скорее всего это разыгралась моя фантазя. Ориентиром мне служит свет, вываливающийся из окна на улицу. Я дошел. Меня тут ждали, теперь и я буду ждать, детей, внуков, всех, буду ждать.
|
| |
| |
| yakirill | Дата: Четверг, 31 Янв 2013, 16:45 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Удаленные
| Сегодня
Cегодня погода намного лучше, чем она была вчера. Тучи ушли, уступив место соскучившемуся по мне солцну. Приятно согревая своими лучами, оно наблюдает за мной, как мама следит из окна за гуляющим во дворе ребенком. Так уж вышло, что вокруг меня есть люди, город с домами, которые так или иначе тоже оказываются под этим светом. Тишину вокруг слегка нарушали проезжающие мимо машины, со своим тарахтением, шуршанием шин о дорогу и сигналами клаксонов, бредущие по тратуару люди, с сопровождающими их звонками мобильных, каблуковой дробью и другими физиологическими звуками. Наверное я странно выгляжу сидя на остановке, оставляя без внимания все останавливающиеся автобусы, закрыв глаза, прислонившись спиной и головой к стенке позади себя, но какое мне дело до того, что думают шумящие вокруг мобильники, каблуки и шины? Поняв, что со спины до меня не добраться, ветер начал дуть в лицо. Вместе с запахами выхлопов в мою сторону направились уличный мусор и пыль, что стало нарушать мое гармоничное сиденье. К тому же, выпитое пиво уже начало о себе напоминать. Двор через дорогу выглядит приличным местом для справления малой нужды, а при сильном желании и большой. От бурлящей реки из машин меня отделяет только бардюр и красный сигнал светофора, сменившись вскоре на желтый, а потом на зеленный. Делаю несколько шагов по дорожному полотну, бардюр позади отдаляется пропорционально тому, как приблежается такой же бардюр впереди. Шум мотора, визг тормозов, чей то удивленный возглас и страх... холодный и не приятный, заставляющий сердце биться как сумашедшее, из за которого подкашиваются ноги и учещается дыхание. Но не смотря на него я с отчаяным криком несусь через всю детскую площадку к лавочке на которой должна сидеть мама. Я чувствую спиной как эта псина с задорным лаем, разинув пасть, с каждым мгновением сокращает между нами дистанцию. Все, это конец. Слезы в глазах мешают видеть, спотыкаюсь и падаю на землю, вставать нет смысла. Я обречен. Зажмурившись зачем-то, закрываю руками голову. В замершую вокруг темноту врывается грозное, спасительное мамино:
- А ну пошел отсюда, кому сказала, ну-ка быстро, я тебе тварь такая всю морду разобью!
Открыв глаза я тут же закрываю их снова. Слепившее за окном солнце было всего лишь источником света, но совсем не тепла. Грело тяжелое, толстое одеяло, поверх которого лежит покрывало. Сегодняшний день я ждал весь год. По звукам, доносившимся из кухни, догадываюсь, что мама уже начала готовить. По не слышашемуся из зала телевизору понимаю, что папа уже на работе. Разлепливаю руками глаза, сажусь на край кровати, осматриваю комнату. Отличие от ее вчерашнего образа в моей памяти сразу бросается в глаза. Две коробки, обернутые блестящей разноцветной бумагой и надежно обмотанные лентами, лежали не далеко от кровати. Холодный пол не в силах меня остановить. На одной из коробок лежит окрытка, которую я решаю оставить на потом. А сперва занимаюсь распаковкой подарков. Спустя пару секунд я держу в руках конструктор. Супер! Настроение поднимается быстрее, чем падает в пропасть наковальня. Беру целую корбку с открыткой и иду обратно в кровать, так как холод комнаты все же берет свое. Устроившись по удобнее задумываюсь над тем, с чего в этот раз начать и из чувства благодарности за конструктор я берусь за чтение открытки.
"Сынок, сегодня у тебя день рождения, тебе исполняется 10 лет! Поздравляем тебя с этим праздником, желаем тебе вырасти большим, умным, сильным, и главное чтобы ты слушался своих родителей, мы любим тебя больше всех на свете! Мама и папа."
Дочитав, с чувством выполненого долга, откладываю разноцветную картонку в сторону и с бегущими от предвкушения слюнями принимаюсь за второй, многообещающий блестящий куб. Пальцы сковал холод, из-за чего они потеряли свою резвость. С максимально возможной скоростью я разворачиваю пачку, достаю сигарету, прикуриваю и тут же прячу освободившиеся руки обратно в карман. Скоро она уже должна выйти. Пронизывающий ветер разбрасывал по двору опавшие листья, которые были собраны дворниками в кучи у дороги. Сколько бы я дома не начищял перед выходом обувь, она все-равно оказывалась в грязи к тому моменту, когда я подходил к ее подъезду. Сейчас она выйдет и я опять не буду знать о чем говорить. Я могу свободно и легко находить темы для разговоров, шутить и блестать остроумием с девушкой ровно до того момента, как пойму что влюбился. Оставшись на едине с обьектом своей любви в голове образуется безжалостная пустота. Наверное это из-за того, что каждую появившуся мысль я по десять раз продумываю прежде чем что то сказать или не сказать вообще. Для того чтобы предстать перед ней с самой лучшей стороны, из за страха ляпнуть что-то не то, показаться кем-то не тем, но зачем мне вообще кем-то казаться, если можно просто быть самим собой? Нет, быть самим собой нельзя, так как я сам понятия не имею о чем с ней говорить, как бы я себе не обьясняю и не разжевываю причину этой проблемы. Дверь открылась.
- Привет, зайка, - сказала она, нежно чмокнув меня в губы, - Фу, опять курил. Пойдем, а то опоздаем.
Ветер стих, перестав то ли тушить, то ли раздувать костер. Звезды над головой,такие же костры в темноте где-то далеко. Саня с Жекой перестали говорить, и тоже углубились в свои мысли, созерцая пляшущие языки пламени. Ночное небо, переливающиеся блики на пивных бутылках. В тишине потрескивают дрова, шелестят листья яблони, над ухом раздаются предсмертные писки комаров, а затем хлопок. Хочется верить, что в темноте вокруг нет ничего. Я имею ввиду вообще ничего. Нет других людей, городов, учебы, работы, семьи, старости. Есть только я. Здесь, сейчас, всегда. Сидящий у костра перед лицом луны и звезд. Греющий ноги и ждущий когда запечется картошка. И больше ничего. Как хочется чтобы эта темнота не развеивалась, а костер не потух, чтобы все осталось так на всегда, так спокойно, так хорошо.
Нет, плохо. Мог лучше. Сейчас только отдышусь. Бегу со всеми на свою половину поля. Мяч летит в нашу сторону, его принимает Жека, ведет к воротам соперника, бегу рядом. Пасует Сане, за спину защитника, не отстаю. Саня выходит на вратаря у левой штанги, не забьет, пасс мне на правую штангу, удар, гоооол!!! Дааа детка, это я!..
- Ну кто тут чемпион? Кто у нас тут чемпион а? Даа, Марсель, молодец! - в ответ Марсель махал хвостом, тяжело дыша, свесив язык и выплюнув палку на асфальт.
-Ну-ка, Марсик, взять! - в очередной раз крикнул я, метнув снаряд как можно дальше.
Поднимая тучи снега, разрыхляя сугробы, Марся несется в сторону упавшей палки. Зарываясь мордой в снег, раскидывая его лапами, он достгиает цели, хватает ее, и весьма довольный собой бежит обратно.
Я давно нашел кое-какое сравнение между жизнью Марсельчика и моим не далеким будущем. Для того чтобы обеспечить себя приличным жильем и едой мне придется выполнять команды, которые в следствии дресировки будут мной выучены в школе и институте, при любой возможности дружелюбно махать хвостом, а главное, ни в коем случае не ссать за креслом, а то тапком по морде.
- Молоде-е-е-ц, - говорю я почесывая Марселя за ухом. Он ложится на спину и подставляет мне свое пузо, которое я тоже чешу, - Хороший Марсель, хороший.
Вдруг стало стыдно за все, что только могло быть. Сразу, одновременно. Блин, какой же я тупой. Как я мог тогда так и в тот раз тоже?... Зачем надо было, смысла никакого. Придурок. Извинился бы, ну да, тяжело, забыть легче... Оказывается не забыл. Идиот. Сейчас поздно уже наверное... Не помню, про это ли говорили мол "Никогда не поздно". Все-равно как-то не удобно напоминать, ворошить, извинятся не приятно, даже страшно. Мысли заглушает шум. Вроде бы как визг тормозов с тарахтением мотора или нет. А вот это точно был чей то удивленный возглас.
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Четверг, 31 Янв 2013, 16:54 | Сообщение # 3 |
 Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус:  | Я давно нашел кое-какое сравнение между жизнью Марсельчика и моим не далеким будущем. Для того чтобы обеспечить себя приличным жильем и едой мне придется выполнять команды, которые в следствии дресировки будут мной выучены в школе и институте, при любой возможности дружелюбно махать хвостом, а главное, ни в коем случае не ссать за креслом, а то тапком по морде. -- к сожалению, так приходится делать, чтобы выжить в этом безумном-безумном мире. Однако прогибаться под изменчивый мир не нужно, пусть он сам прогнётся под нас...
У Вас, так же как и у меня, страсть к длинным предложениям, и, иногда, теряются запятые.
|
| |
| |
