| Nikolay | Дата: Четверг, 09 Июн 2011, 16:03 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Статус:  | 
БЕГБЕДЕР ФРЕДЕРИК
(Родился 21 сентября 1965 года, Нёйи-сюр-Сен)
— известный современный французский писатель, публицист, литературный критик и редактор; обладатель нескольких престижных премий в области литературы, один из самых популярных современных авторов Европы.
Фредерик Бегбедер - звезда современной французской литературы и ниспровергатель ее основ, знаменитый скандалист, хулиган и бунтарь.
Бегбедер родился в 1965 году. Десять лет он проработал в сфере рекламного бизнеса, постоянно сотрудничает с различными СМИ. Романы “Воспоминания неприкаянного молодого человека” (1990), “Каникулы в коме” (1995), “99 франков” (2000), “Windows on the World” (2003) и “Романтический эгоист” (2005) принесли ему заслуженную славу одного из самых интересных современных писателей.
(Источник - file://localhost/C:/Documents%20and%20Settings/Admin/Мои%20документы/Самые%20популярные%20авторы%20современности.mht)
***
Биография
Фредерик Бегбедер родился 21 сентября 1965 года в городе Нёйи-сюр-Сен под Парижем. Мать Бегбедера Кристин де Шатенье — переводчик дамских романов на французский язык (в частности, произведений Барбары Картленд), а отец, Жан-Мишель Бегбедер, — профессиональный рекрутер. Брат Шарль Бегбедер — основатель брокерской конторы Selftrade и первой во Франции частной электросети Poweo.
Бегбедер получил диплом Парижского института политических исследований, а затем диплом DESS в области рекламы и маркетинга в CELSA (Высшая школа информации и коммуникации).
В итоге, он стал копирайтером в крупном рекламном агентстве Young and Rubicam. Одновременно сотрудничал в качестве литературного критика в журналах Elle, Paris Match, Voici ou encore VSD. Также он состоял в команде литературных критиков в радиопередаче Жерома Гарсена «Маска и перо» на станции France Inter. Он был уволен из Young and Rubicam через некоторое время после выхода в свет романа «99 франков» (впоследствии переименованного в «14,99 евро»), представляющего собой сатиру и обличение рекламного бизнеса.
Между тем, он стал вести свою собственную телепередачу о литературе «Книги и я» на канале Paris Première. За этим последовала попытка вести передачу l’Hypershow на Canal+, правда, руководители канала вскоре закрыли передачу.
Был бесплатным консультантом Робера Ю на президентских выборах 2002 г., хотя в ФКП не состоит.
Творчество и жизнь в литературе
В январе 2003 издательская группа Flammarion предложила Бегбедеру место редактора. Первой книгой, выбранной Бегбедером, оказался роман Лолы Лафон «Непреодолимое возбуждение». Это было время его участия в антиглобалистском движении и анархистской группе Black Blocs.
Бегбедер предпочитает сумасбродные сюжеты, с героями, похожими на него самого.
Кроме того, он выступил основателем литературной премии, которой удостоились, в частности, книги Мишеля Уэльбека и Виржини Депант, и даже отметился в кинематографе — снялся в порнографическом фильме «Дочь лодочника» (с участием звезды жанра Эстель Дезанж Оф.сайт).
Заслуженную славу одного из самых интересных современных французских писателей Фредерику Бегбедеру принесли романы «Воспоминания необразумившегося молодого человека» (1990), «Каникулы в коме» (1995), «Любовь живет три года» (1997), «Рассказики под экстази» (1999), «Романтический эгоист», «99 франков», ставший лидером книжных продаж 2000 года во Франции.
Библиография
Романы
Воспоминания необразумившегося молодого человека / Mémoire d’un jeune homme dérangé (1990, рус. перевод 2003). Название пародирует заглавие известной книги Симоны де Бовуар Mémoires d’une jeune fille rangée («Мемуары благовоспитанной девицы»).
Каникулы в коме / Vacances dans le coma (1994, рус. перевод 2002)
Любовь живет три года / L’amour dure trois ans (1997, рус. перевод)
99 франков / 99 francs (2000, рус. перевод 2002)
Windows on the world / Windows on the world (2002, рус. перевод 2004)
Романтический эгоист / L'égoïste romantique (2005, рус. перевод 2006)
Идеаль / Au secours pardon (2007, рус. перевод 2007)
Французский роман / Un roman français (2009, рус. перевод 2010)
Рассказы
Рассказики под экстази / Nouvelles sous Ecstasy (1999, рус. перевод 2003)
Эссе
Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей / Dernier inventaire avant liquidation (2001, рус. перевод 2006)
Интервью
Я верую — Я тоже нет! Диалог между епископом и нечестивцем при посредничестве Рене Гиттона. / Je crois Moi non plus: Dialogue entre un évêque et un mécréant (2004)
Комиксы (Bandes dessinées)
/ Rester Normal (2002)
/ Rester Normal à Saint-Tropez (2004)
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Бегбедер,_Фредерик)
***
Эстет и сноб, профессиональный рекламщик и горячий сторонник коммунистов, Фредерик Бегбедер - одна из самых заметных фигур в литературном мире современной Франции.
Фредерик Бегбедер родился 21 сентября 1965 года в городе Нейн-сюр-Сен под Парижем. Мать Бегбедера Кристин де Шатенье — переводчик дамских романов на французский язык (в частности, произведений Барбары Картленд), а отец, Жан-Мишель Бегбедер, — профессиональный «охотник за головами». Брат Шарль Бегбедер — основатель брокерской конторы Selftrade и первой во Франции частной электросети Poweo. Его "Рассказики под экстази" пользуются неизменной и заслуженной популярностью у читателей.
Среди его произведений наибольшую популярность имели:
"За иллюминатором"
Спустя год после теракта, уничтожившего Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, Фредерик Бегбедер мучительно ищет слова, способные выразить невыразимое - ужас реальности, которая превзошла самые мрачные голливудские фантазии, - и одновременно стремится понять, как могла произойти самая чудовищная катастрофа в истории Америки и как нам всем жить в том новом мире, что возник на планете 11 сентября 2001 года.
"99 франков"
Роман "99 франков" представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс... Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.
В январе 2003, издательская группа Flammarion предложила Бегбедеру место редактора. Первой книгой, выбранной Бегбедером, оказался роман Лолы Лафон «Непреодолимое возбуждение». Это было время его участия в антиглобалистском движении и анархистской группе Black Blocs. Бегбедер предпочитает сумасбродные сюжеты, с героями, похожими на него самого. Кроме того, он выступил основателем литературной премии, которой удостоились, в частности, книги Мишеля Уэльбека и Виржини Депант, и даже отметился в кинематографе — снялся в порнографическом фильме «Дочь лодочника» (с участием звезды жанра Эстель Дезанж). Заслуженную славу одного из самых интересных современных французских писателей Фредерику Бегбедеру принесли романы «Воспоминания необразумившегося молодого человека» (1990), «Каникулы в коме» (1995), «Любовь живет три года» (1997), «Рассказики под экстази» (1999), «99 франков», ставший лидером книжных продаж 2000 года во Франции.
(Источник - http://www.begbeder.net.ru/lib/sa/author/100002)
***
Рецензия на книгу "Каникулы в коме"
Интересно ли, какую прозу пишет главный имиджмейкер нынешних французских коммунистов? По-моему, очень, особенно, если учесть, что прозу Бегбедера уже перевели на все возможные и невозможные языки, а биография писателя остается предметом острейших споров: преуспевающий рекламный сценарист (стиль фирмы "Данон" и т.п.), потом скандальный писатель, дебютировавший с романом - приговором рекламе как "фашистской технологии" ("99 франков"), наконец, стилист коммунистической партии, начавший с серии замечательных предвыборных постеров: "Помоги левым остаться левыми!". Пересказывая роман одной строкой: история о том, как труженик гламура и раб глянца благодаря наркотической амнезии закрутил роман с собственной женой. А вообще-то остроумное свидетельство эпохи 90-ых, когда было решено, что мир - это клубная вечеринка, а все, что кроме - устроительство вечеринки. В таком мире правит ди-джей, смешивающий всё со всем, люди стремятся к "уютной ирреальности", затыкают уши "техноделикой", а остальные проблемы решает пластическая хирургия и силикон. Все знают, что дождь отравлен, а секс - смертельно опасен, но забываются, благодаря ди-джею и таблеткам "эйфорина". Те, кто есть во всех списках, избранные из избранных, всю ночь танцуют на дне гигантского унитаза в моднейшем парижском клубе "Нужники", чтобы утром их смыл холодный, отнимающий химическое безумие, слив. Клуб, конечно, выдуман, зато герои вечеринки вполне реальны и знакомы Бегбедеру: от не стареющей певицы Мадонны до пьяного весельчака Ельцина, что-то бормочущего о ядерном оружии. Определяя одним словом суть занятости этих людей, главный герои приходит к выводу, что их философия это "бесконечный онанизм" т.е. перманентное самоудовлетворение, но за чужой счёт. Издавать по-русски Бегбедера вдруг стало модно, он уже конкурирует с вяло-занудным и аполитичным "молодежным кумиром" Харуки Мураками, и это вселяет кое-какую надежду.
(Источник - http://www.begbeder.net.ru/lib/ar/author/56)
***
Меня найдут в сугробе на Красной площади…
На Non-fiction № 6 приезжал Фредерик Бегбедер. Гимназистки слали ему записки: «Не хотите ли переехать в Москву? Вы отлично впишетесь!». Парижский романист, телеведущий и шеф отдела прозы издательства «Фламмарион» все авансы твердо отклонял: «У вас так весело, что я не выдержу и двух недель. И найдут меня в сугробе на Красной площади…».
Но забавно: столь уверенных в себе предложений русская общественность не делала даже комику Максу Линдеру в «Бродячей собаке» 1913 года.
На Макса Линдера Бегбедер чем-то похож. Худое, нервное, плящущее от перемены интонаций лицо. Острый нос и острый подбородок Полишинеля. И проза его — бесконечный треп Полишинеля в балагане Нового моста: бред, свист, гротеск… И очень точно пойманная правда, висящая в воздухе…
«Бунт входит в правила игры. Прежние диктаторы боялись свободы слова. Рекламный же тоталитаризм — вещь куда более тонкая. Эта разновидность фашизма хорошо усвоила уроки провалов предыдущих режимов. Любой памфлет только усиливает иллюзию ее слащавой терпимости. Даже непослушание стало формой послушания», — писал Бегбедер (объясняя, кстати, природу своего литературного успеха). Его исповедь серьезна до пародии, его сарказм радужно отсвечивает рекламным слоганом. Но слушать его можно долго, развесив уши. Хотя бы чтобы понять: веришь ему или нет?
Бегбедер удивительно точно ловит темы, висящие в воздухе. Сейчас он пишет роман о виртуальной реальности ТВ. Несомненно, напишет и о мультикультурной Европе. А сейчас в издательстве «Иностранка» вышел русский перевод его романа об 11 сентября 2001 года. О том, как «рухнул домик из кредитных карточек». Эту книгу Фредерик БЕГБЕДЕР представляет сам.
– Это странный роман. По-французски он называется «Windows of the World»». На русский это переводится как «Windows of the World». Видите, как много общих слов во французском и русском языках!
Это роман о ресторане, который находился на верхних этажах одной из башен ВТЦ. На мой взгляд, место было славное! Нигде я лично не выпил столько Hennessy, сколько там… Но однажды, в 8 часов 46 минут утра, ресторан превратился в гигантский шейкер. Людям, которые там были заперты, оставалось жить час сорок пять минут. А 12 сентября 2001 года я прочел в газетах слова мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани. Он сказал, что Всемирный торговый центр — наш «Титаник». И это была для меня точка рождения замысла. Такие катастрофы помогают разграничить эпохи.
Финал моего романа (как и финал фильма «Титаник») заранее известен. Для романиста это особая задача — рассказать историю, которую уже знает весь мир. Но — парадоксальная вещь! — пришлось очень многое искать и очень многое вообразить. Как иначе понять: что же происходило в течение часа сорока пяти минут в ресторане, из которого никто не вышел?
Естественно, не осталось ни одного свидетельства. Ни одного телерепортажа изнутри ресторана. Ни одного кадра фотосъемки. Не странно ли для нашей визуальной эпохи: истинное начало XXI века произошло в молчании? Нужно ли рассказывать историю катастроф? Но, может быть, если катастрофы описывать, их все-таки станет меньше…
Мой сюжет — история человека, который утром 11 сентября завтракал с двумя сыновьями в «Windows of the World». Параллельно рассказана история одного парня по фамилии Бегдебер, который пытается написать роман на невозможную тему! И ходит каждый день завтракать в ресторан на вершине башни «Монпарнас». Она похожа на башни ВТЦ. Только стоит в Париже…
Смешно себя хвалить. Но, по-моему, — это моя лучшая книга.
— Французские критики часто пишут о вас скептически. Почему?
— О последнем романе писали, что это книга нарциссического и непристойного содержания. Но я хотел сделать эту нарциссическую, непристойную книгу исповедью. И думаю, что мне это удалось.
Свою роль сыграла моя критика того нервного способа жить, который мы называем свободой. А возможно, меня путают с моими персонажами: они занятные ребята. Полагаю, моих персонажей можно назвать симптомами нашей эпохи: они сами себя разрушают, потому что потеряли надежду. Это люди, прожигающие свою жизнь в отсутствие Бога. Но прожигающие… знаете, так лихо, зрелищно… просто фейерверком! Они — потомки героя «Тошноты» Сартра.
При этом все мои герои не могут избавиться от своего христианского католического воспитания. Все время пытаются в пестром, весьма живописном угаре своей жизни понять, где добро и где зло. Вообще-то это единственный шанс человека найти душевный покой. Но мои персонажи часто кончают смертью.
Все считают меня циником, а на самом деле я романтик. Сатира ведь очень нравственный жанр. Когда над чем-то смеешься — смеешься ведь от лица идеала.
— Ваши герои — столь современные, столь симптоматичные — не могут избавиться ни от своего воспитания, ни от своего образования. В чумном и гламурном угаре их монологов все время всплывают обрывки французских хрестоматий. Лицейских программ. Они думают об 11 сентября у могилы Бодлера. Полагают, что горгульи готических соборов пытаются защитить Европу от некоей беды, грозящей с неба. В романе «Каникулы в коме» светский хроникер Марк зажигает в ночном клубе «Нужники» в компании Мадонны, Жака Деррида, Даниэля Кон-Бендита и Бориса Ельцина. И вдруг Марк вспоминает, что продвинутое подземное заведение вырыто возле братской могилы погибших на гильотине. В земле, в которую вместе, без креста, ушли Людовик XVI, Робеспьер и Андре Шенье.
Что значит для вас наследие француза и европейца? Сегодня в нашем развеселом мультикультурном мире?
— Ну… это необъятный вопрос. Мне часто кажется, что сегодня люди стараются писать книги, полностью абстрагируясь от прошлого. Считается, что надо искать что-то новое, что-то оригинальное. Но я к этой литературной школе не принадлежу. В принципе литература раз за разом занимается тем, что рассказывает старинные истории. Все уже было. И даже декаданс — это наше прошлое. Герой моего роман «99 франков» — тот же самый Дон Кихот.
Но вместо мельниц у него — рекламные постеры.
Записала Елена ДЬЯКОВА
(Источник - http://www.begbeder.net.ru/lib/ar/author/58)
***
ЦИТАТЫ И АФОРИЗМЫ
Зачем обременять себя семьей, когда отстаиваешь свободу как высшую ценность?
***
Люблю я свое несчастье. Оно составляет мне компанию. Порой, когда я временно счастлив, мне даже не хватает этой занозы. На хандру легко подсесть
***
Одиночество стало какой то стыдной болезнью. Почему все так его чураются? Да потому, что оно заставляет думать. В наши дни Декарт не написал бы: «Я мыслю – значит, я существую». Он бы сказал: «Я один – значит, я мыслю». Никто не хочет оставаться в одиночестве: оно высвобождает слишком много времени для размышлений. А чем больше думаешь, тем становишься умнее – а значит, и грустнее.
***
Секунды умирают стайками по шестьдесят, образуя минуты
***
Может, это звучит претенциозно, но мне кажется, у кого есть хоть крупица ума, тот может только грустить
***
Смерть - единственная встреча, не записанная в вашем органайзере
***
Мы любим, только когда нас отвергают или ускользают от нас.
***
Две самые ужасные фразы в мире, это: Мне надо с тобой поговорить и Надеюсь, мы останемся друзьями. Самое смешное, они всегда приводят к противоположному результату, ломая и беседу, и дружбу.
***
Дмитрий Субботин
PR для апокалипсиса
Как Фредерик Бегбедер описывает то, что невозможно изменить
(«Скепсис», №3/4, 2005. - С. 140-142)
Российскому читателю повезло: он получил возможность оценить творчество Фредерика Бегбедера ретроспективно. Сначала у нас вышли «99 франков» - самое известное из крупных произведений этого автора, - а уж потом остальное - романы «Каникулы в коме», «Любовь живет три года», «Воспоминания необразумившегося молодого человека» и сборник «Рассказики под экстази». Фактически, русские переводы появлялись на свет в порядке, обратном изданию оригиналов. И мы постепенно узнавали, что Марк Марронье (или Маронье, как сочли правильным перевести в издательстве «Симпозиум»), один из персонажей «99 франков», выступал в качестве главного героя всех предшествующих книг. И мы потихоньку догадывались, что это не просто для удобства, хотя Бегбедер пишет только о себе, и Марронье – его удачно придуманное художественное ego. И в конце концов мы смогли понять: несмотря на неотвязное ощущение, будто романы француза написаны в едином порыве, без всякой подготовительной работы, на самом деле они посажены на жесткий концептуальный стержень и смотрятся вместе как панорама, эпопея, компактная «Человеческая комедия» конца двадцатого-начала двадцать первого века. Мы смотрели с другой стороны, видели начало с высоты конца, что позволяло разглядеть больше. Но и такая удобная позиция не помешала большинству воспринять литературу Бегбедера только лишь «по верхам».
Что прежде всего отмечают в его книгах? То, что это не книги скорее, а истерические припадки. Умный и зажравшийся европеец («Он такой, Марк Марронье…», - говорит Бегбедер, а мы можем сказать: «Он такой, Фредерик Бегбедер») понимает, что жизнь, которую он ведет, неправильна, порочна, просто преступна, наконец. Понимает, отказывается от этой жизни на словах, клянет ее и – продолжает в прежнем духе. Все романы – об этом, рассказы – тоже. А еще – об идиотских попытках протеста, бунта против самого себя и против системы, такого «самого себя» породившей. Вот, например, как однажды поступает Октав, главный персонаж «99 франков» (в этой книге Марронье уходит на второй план, но совершенно очевидно, что Октав – тот же самый Марк; автор раздваивает героя только для того, чтобы добиться более впечатляющего финала): в шикарном туалете офиса «Манон» (читай, конечно, «Данон») он кровью, хлестнувшей из раздраженного плохо измельченным кокаином носа, выписывает несколько раз слово «свиньи», вольно или невольно подражая убийце Мэнсону. И имеет в виду при этом не только боссов пищевого гиганта, но и всех тех, кто находит с ними общий язык – себя в том числе. Истерика? Да. Но не в этом дело.
Дело в другом: Октав-Марк-Фредерик знает, что такая истерика неизбежна. И поэтому его поведением руководит своего рода тандем, двухуровневая структура – просто истерика плюс истерика от осознания неотвратимости просто истерики. Откуда неотвратимость? Он живет в мире, который ужасен в том числе и потому, что Октав-Марк-Фредерик лично участвует в его уродовании. Он «наймит капитала», интеллектуал, пропагандирующий консьюмеризм и наслаждение жизнью в то время, когда, как ни банальна такая отсылка, большинство населения земного шара не имеет достойных условий для существования. Он оболванивает людей, заставляя их верить, будто перед ними открыты многочисленные возможности, хотя на самом деле социальная система давно и успешно движется в сторону жесткой, почти сословной, иерархии. Он – то есть они, тьма маленьких геббельсов, заметных и невидимых, строящих идеологию нового рейха – общества потребления. И при этом знающих: даром это не пройдет, грядет коллапс. Неотвратимый, вызывающий неизбежную истерику, вызывающий у Октава-Марка-Фредерика истерику по поводу неизбежности истерики. Восторженные читатели Бегбедера в массе своей вряд ли отдают себе в этом отчет в той же степени, что и сам автор. Нет, они, конечно, понимают, что с миром не все в порядке, но воспринимают это на таком уровне: а когда было все в порядке? Главное, чем они восхищаются, – афористическая манера, в которой Бегбедер описывает современные бедствия. Сколько раз цитировались эти пассажи: «Знаете ли вы разницу между богатыми и бедными? Бедные продают наркотики, чтобы покупать «найки», в то время как богатые продают «найки», чтобы покупать себе наркотики» и «Молодежь, сжигающая чужие автомобили, все поняла про наше общество. Она сжигает их не потому, что не может купить себе такие же: она их сжигает именно для того, чтобы не хотеть покупать автомобили»! Но никто не обратил внимание на такой афоризм: «Торговая марка выиграла у людей битву в World War III. Особенность Третьей мировой войны состоит в том, что ее продули все страны одновременно». Внимательно изучив все творчество Бегбедера, понимаешь, что это не метафора, что речь идет о настоящей войне, хотя она и не похожа на традиционные войны. Из писавших о «Рассказиках под экстази» редко кто говорил о новелле, колом торчащей посреди сборника о наркотических приключениях – о «Рукописи, найденной в Сен-Жермен-де-Пре». Оно и понятно – там нет никакого экстази, похмелья, траха и прочих атрибутов. Зато там есть война. Маргиналы, вытесняемые муниципалитетом за пределы престижного района, начинают сопротивление, перерастающее затем в наступление, жертвами которого становятся (Бегбедер знает, чем задеть воспитанников массовой культуры) фотомодель Клаудиа Шиффер (групповое изнасилование), французский киношник Матье Кассовиц, известный россиянам как режиссер пресных блокбастеров «Готика» и «Багровые реки» (сожжение), постмодернистский литератор Филипп Соллерс (повешение за ноги на церковном колоколе). Начало того самого коллапса, расплата. Вот это-то и волнует Бегбедера в первую очередь. Все остальное – постольку поскольку, как необходимый фон. Главное – мы живем накануне апокалипсиса.
«99 франков», главный роман, - книга о рекламном бизнесе. Книга, вываливающая всю подноготную рекламного бизнеса. Книга о том, что реклама – это оружие массового уничтожения. Но – и о том, что на человека невозможно действовать иначе, чем пользуясь рекламными технологиями. Бегбедер, долго работавший креативщиком, так неявно формулирует свою участь: я хочу, чтобы вы поняли, что все, что я делал, – ужасно, но смогу добиться этого, если только буду убеждать вас как потребителей; я вынужден рекламировать апокалипсис, наступление которого вижу, я вынужден строить ему PR. Если спросить любого рекламщика, чего он добивается в каждом конкретном случае, мы услышим: нужно стараться, чтобы члены фокусной группы на уровне подсознания демонстрировали «лояльность брэнду», то есть - чтобы образ торговой марки вызывал у потребителя появление устойчивого ассоциативного ряда. Бегбедер действует по той же схеме. Он хочет, чтобы у его читателя в подсознании засел страх перед современным миром и отвращение к нему, а также страх перед самим собой и отвращение к самому себе. Именно поэтому его романы, производящие впечатление заметок, написанных походя, вовсе не являются таковыми – они спланированы, как планируются рекламные кампании. И, с другой стороны, потому же автор сознательно добивается подобной легкости: чтобы яснее воспринимались. И в каждой большой работе – что ни страница, так тема апокалипсиса. Скажем, в «Каникулах в коме» Марронье играет с гостями клуба «Нужники» в «три «зачем?»: предполагается, что после третьего «зачем?» любой собеседник начинает вспоминать о смерти. И они это делают – среди прочих и такой герой наших дней, как Борис Ельцин. И еще – все романы заканчиваются одинаково: на фоне счастливого, казалось бы, финала вдруг развертывается трагедия, где вымышленная, но оттого не менее ужасная, где ужасная по-настоящему. По порядку. «Воспоминания необразумившегося молодого человека»: милое семейное утро омрачается видением убийства любимой женщины – самого убийства нет, но тяга… «Каникулы в коме»: после великолепной вечеринки в туалете клуба обнаруживаются три женщины, изуродованные ди-джеем, страдающим манией величия. «Любовь живет три года»: герой убежден, что настоящее чувство существует именно в течение этого срока, однако в последний день (день Х) оно не рушится; впрочем, последняя фраза: «Я посмотрел на часы: было 23:59» оставляет место для трагического исхода.
И, наконец, блистательный финал «99 франков», ради которого Бегбедеру пришлось расщепить свое художественное ego на Марка и Октава: Октав со своим коллегой прямо в момент вручения каннского «льва» задерживаются полицией по обвинению в убийстве – некоторое время назад они действительно убили американскую пенсионерку, увидев в ней (потому что американка, потому что деньги пенсионного фонда качаются из развивающихся стран!) виновницу всех сегодняшних бед человечества. Марк же, не вынеся счастливой и бездеятельной жизни в «райском уголке», дает увлечь себя морскому течению и тонет. Эта концовка многое дает нам для понимания Бегбедера. Он не видит выхода. Он обреченно понимает, что Октав-Марк-Фредерик способен только на отказ от борьбы (лишь бы только обрести покой – иллюзорный, который все равно ведет к гибели) или на такой жуткий карикатурный протест, который испортит стены и зеркала в корпоративном сортире и лишит жизни старушку, но оставит на своих местах главных виновников уродства и нищеты мира. Других вариантов для Бегбедера нет. Именно поэтому первую главу «99 франков» он начинает словами Фасбиндера : «То, что невозможно изменить, нужно хотя бы описать».
«Франки» оставляют еще одно ощущение – ощущение того, что это апогей бегбедеровского творчества. Поскольку его художественная логика диктуется одной безысходностью, дальше может быть лишь продолжение истерики – кто так подумал, закрывая opus magna, оказался прав. Вышедшие по-русски последними из произведений писателя «Windows on the world» служат подтверждением. «Windows on the world» - роман о родителе, который 11 сентября 2001 года решает посетить с двумя сыновьями ресторан-эпоним, расположенный на самом верху одной из башен-близнецов Всемирного торгового центра. Они приходят туда рано утром – дальнейшее очевидно. Тема, казалось бы, из тех, которые принято описывать как «есть где развернуться», тем более для Бегбедера. Но вы не найдете в книге хоть какого-нибудь анализа ситуации, приведшей к террористической авиационной атаке – пусть даже насквозь эмоционального. Роман о том, как страшно умирать, как страшно наблюдать за чужой смертью, как страшно видеть, что твои прогнозы насчет апокалипсиса сбываются – иными словами, это всего лишь мелодрама, пытающаяся укрыть дешевую мелодраматическую сущность за необычно масштабной тематикой, а также фирменным стилем и репутацией автора. Избранная Бегбедером позиция не могла привести ни к чему другому. Можно надеяться на какой-то подъем, но вряд ли надежды оправдаются: Бегбедер – собственный персонаж. В этом его особая ценность, в этом причина его краха.
Прим. авт.: Из этой статьи вы кое-что узнали о Бегбедере-писателе. Но он заслуживает рассмотрения не только как автор литературных произведений, не только как явление художественной жизни, но и как социальный симптом. Точнее: как часть этого симптома, как отдельный поток той лавины литературы об отчуждении человека в современном мире, которая сейчас скатывается на нас. О том, что тревожит Бегбедера, пишут многие – достаточно упомянуть также широко известных у нас француза Мишеля Уэльбека («Расширение пространства борьбы», «Элементарные частицы», «Лансароте»), британца Бена Элтона («Попкорн», «Смерть за стеклом») и американцев Чака Паланика («Бойцовский клуб», «Удушье») и Брета Истона-Эллиса («Американский психопат», «Гламорама»). Чтобы в полной мере понять, на каких условиях их тема существует в современном искусстве, нужно проанализировать творчество каждого названного и многих других. В этом номере мы такой возможности не имеем. Журнал, впрочем, не оставляет начатое. Впоследствии мы обязательно вернемся к этой литературе и попробуем сделать ее обстоятельный анализ. Пока же – просто узнайте кое-что о Бегбедере-писателе.
(Источник - http://scepsis.ru/library/id_400.html)
***
Ольга Морозова
"Надеюсь, вы не купили мою книгу"
("Лента.Ру", 03.07.2006)
Фредерик Бегбедер прилетел на свидание с Москвой
Москва накормила французского писателя Фредерика Бегбедера плюшками и джиз-бызом, напоила водкой, познакомила с самыми красивыми девушками, а потом уложила спать в отеле "Мариотт". В ответ Бегбедер пообещал сделать Москву музой своего нового романа.
Бараний ливер для французского гостя
Гостям Московского международного открытого книжного фестиваля удалось дважды встретиться с Фредериком Бегбедером - "первым пером" Франции (этот титул Бегбедер делит в "табели о рангах" российского читателя с другим труднопроизносимым французом - Мишелем Уэльбеком, посетившим Россию в апреле).
Первого июля, в субботу, Бегбедер завтракал кофе и плюшками со своими читателями, а второго - собрал почитателей на сиесту, развлекая их отрывками из последнего романа "Романтический эгоист".
Бегбедер порадовал пришедших своими обычными фокусами: как и в прошлые визиты мэтра, москвичи могли насладиться ужасающей мимикой в сочетании с заламыванием рук и переплетением ног, театрализованными представлениями (к примеру, писатель очень реалистично показал свое возвращение в вагину, которая неожиданно оказалась зубастой), похмельным пением, легким стриптизом, капризами, играми с читателями - преимущественно красивыми блондинками. Избранные имели возможность потанцевать под музыку, поставленную для них Бегбедером: в ночь с субботы на воскресенье писатель поработал ди-джеем на закрытой вечеринке в маленьком баре при кинотеатре (одной рукой меняя диски, а в другой держа бутылку водки).
Москва, в свою очередь, не обделила вниманием популярного француза: на автограф-сессиях выстраивались внушительные очереди, красивые блондинки с удовольствием фотографировались на фоне Бегбедера, один из фотографов подарил писателю его портрет, а популярный кулинар накормил его "оригинальным блюдом". Бегбедер описал блюдо так: "недавно умерший ягненок, сваренный в узбекских овощах". На самом деле это был "джиз-быз" (жареный бараний ливер), как сказал сам кулинар, немного раздосадованный на писателя за то, что тот проспал назначенное время обеда.
На творческой встрече москвичей интересовало буквально все. Как Бегбедер относится к Милану Кундере, Мишелю Турнье и Уэльбеку (оказывается, Бегбедера поселили в том же номере, где жил Уэльбек во время визита в Москву: пора вешать мемориальную табличку, пошутил писатель). Почему он решил стать ди-джеем, что он думает о порнографии ("Если бы "Виагру" изобрели в 19 веке, мы лишились бы многих великих романов!"). О чем Бегбедер мечтал в 17 лет (стать писателем) и о чем мечтает сейчас. Оказалось, что о России, и это не демагогия, отметил он. Бегбедер действительно мечтает о России, и эта страна сейчас очень важна для него.
"Я обожаю Москву!"
Нынешний визит Бегбедера в Москву стал четвертым за два последних года. Он прилетает сюда, чтобы уточнить детали своей новой книги, действие которой происходит в Москве.
Если верить писателю, в романе найдется место всем, в том числе тем, кто пришел на нынешний книжный фестиваль: "Осторожно говорите и ведите себя, вы рискуете попасть в мою новую книгу", - предупредил он. Одним из мест действия станет храм Христа Спасителя. Возможно, в романе будут описаны "все семь готическо-сталинских небоскребов (здешние семь чудес света), золоченые купола Благовещенского собора и Красная площадь, утопающая в снегу, - она похожа на клубничную шарлотку, покрытую глазурью" (цитата из "Романтического эгоиста"). Бегбедер увековечит в романе и красивых блондинок - своих читательниц, и еще более красивых блондинок с ночной дискотеки, и своего друга - русского олигарха, того самого, который пожалел для писателя личный самолет и поэтому Бегбедеру (пожаловался он) пришлось лететь обычным.
Литературный хулиган
Бегбедер готов балагурить бесконечно, но как только его спрашивают о литературе, он тут же становится серьезным.
Ему, сыну рекрутера и переводчицы женских романов, уже 40 лет. 15 из них Бегбедер занимается литературой. Он и писатель, и издатель, а также литературный критик, популяризатор и колумнист. Он создал "Премию Флоры". Ее ежегодно присуждают подающим надежды молодым французским авторам. Лауреатом "Премии Флоры", кстати, становился и Мишель Уэльбек.
Впрочем, без хулиганства не обошлось, даже когда Бегбедер отвечал на "литературные" вопросы читателей: "Я завязал с писанием, - провокационно начал он. - Работа писателя одна из самых утомительных. У большинства писателей нет выбора: они занимаются этим, потому что они не пользуются успехом. Худшее - это успех, с этого момента у писателя не остается времени на творчество".
Поэтому, продолжил Бегбедер, "задача у меня теперь - снова начать писать, и поэтому мне необходимо снова стать бедным. Надеюсь, что вы не купили мою новую книгу".
(Судя по очередям за автографами, россияне не оправдали надежд писателя. Один раз красивые блондинки напирали на стол писателя так, что чуть не снесли его, и организаторам встречи пришлось вмешаться, чтобы спасти мэтру жизнь).
Один из гостей задал Бегбедеру вопрос: "Как заставить людей читать книги?" Писатель нахмурился и ответил: "Это огромная проблема, мировая литература под угрозой смерти. Признаюсь, я сам, как писатель и издатель, не много делаю для спасения литературы. Можно устраивать рекламные кампании, проводить промо-акции на телевидении. Но самое лучшее - это писать хорошие книги. Если люди отворачиваются от литературы и идут в кино, то это потому, что писатели пишут плохо. Единственный шанс для литературы выжить - это талант. Да, изменился характер художественного потребления, но самое главное - чтобы писатель дал читателю радость, то, чего он хочет: глубину мысли, переживаний. Сейчас часто читатель не удовлетворен книгой, и это не ошибка читателя: это ошибка писателя".
Неожиданно серьезные слова в шутливой беседе стали одним из самых важных выводов Московского книжного фестиваля: чтобы снова завоевать читателя, писатели должны работать для него, а не друг для друга. Начать уважать читателя можно, хотя бы приходя на назначенные мероприятия: к сожалению, на фестивале нашлись писатели, поэты и драматурги, которые сочли возможным не явиться на свои же чтения.
Положительный пример подан Фредериком Бегбедером. Несмотря ни на что: непогоду, задержку рейса, биологические часы, похмелье и голод, он всегда приходит на встречи с теми, кто его любит.
Ольга Морозова
(Источник - http://lenta.ru/articles/2006/07/03/beigbeder/)
***
Редактор журнала "Азов литературный"
|
| |
| |
