| Nikolay | Дата: Среда, 22 Июн 2011, 16:53 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Статус:  | 
ПАЛАНИК ЧАК
(Чарльз Майкл «Чак» Пала́ник (Палагнюк))
(Родился 21 февраля 1962 года, Песко, Вашингтон, США)
— известный современный американский сатирический писатель и свободный журналист украинского происхождения, живущий в Портленде (Орегон); автор отмеченной множеством премий книги «Бойцовский клуб», по которой в 1999 году Девидом Финчером был снят одноименный фильм; имеет одно из самых многочисленных сообществ последователей в Интернете, которое создано на его официальном сайте, один из самых популярных новеллистов Поколения X.
Биография
Паланик родился в Песко, Вашингтон в семье Кэрол и Фрэда Поланик и вырос в вагончике в городе Бербанк (штат Вашингтон) вместе со своей семьёй. Позже его родители развелись, поэтому часто оставляли его и ещё трёх братьев с дедом и бабушкой на их ранчо в Восточном Вашингтоне.
Дед Паланика был украинцем, эмигрировавшим в США через Канаду и осевшим в Нью-Йорке в 1907. Сам Чак Украину ещё не посещал, хотя там живёт его брат[3]. В 1986 Чак окончил факультет журналистики Орегонского университета в США. Во время учёбы в колледже работал стажёром на National Public Radio’s KLCC в Юджин, штат Орегон. Вскоре он переехал в Портленд, где некоторое время писал для местной газеты[4]. Начал работать на компанию Freightliner механиком по дизелям, он также писал учебные руководства по починке грузовиков.
Желая делать в своей жизни больше, чем просто работу, Паланик стал волонтёром в приюте для бездомных. После этого некоторое время работал волонтёром в хосписе. Он занимался перевозкой неизлечимо больных людей на встречи т. н. «групп поддержки». Позднее эта работа нашла свое отображение в книге «Бойцовский клуб», где главные герой и героиня с целью эмоциональной разрядки посещают именно такие группы поддержки. Паланик бросил эту работу после того, как умер один из больных, ставший ему особенно близким.
Уже взрослым Паланик стал членом группировки Cacophony Society, принимал регулярное участие в их мероприятиях, включая Santa Rampage. Многие сюжеты, описанные в его книгах, как художественных, так и документальных, вдохновлены его участием в сообществе. Считается, что Cacophony Society было прообразом Project Mayhem в «Бойцовском клубе».
Происхождение и произношение фамилии
Когда будущий писатель был ещё ребенком, родители взяли Чака и его младшую сестру на кладбище, чтобы показать могилу деда и бабушки. Дети, увидев на могильных плитах имена своих предков — Paula и Nick — очень развеселились и с тех пор стали произносить свою фамилию — Palahniuk — именно таким образом: «Пола-Ник» (это также отразилось и в установившемся написании фамилии по-русски: по прихоти первых его издателей мы теперь читаем книги автора по имени «Пала́ник», вместо ожидаемого правильного «Па́лэник»). Украинское происхождение писателя также позволяет транслитерировать его фамилию как «Палагнюк» — именно так произносят его фамилию на Украине.
Творческий путь
Паланик начал свою писательскую карьеру в тридцатилетнем возрасте. По его рассказам, он начал писать после посещения курсов писательского мастерства, которые вёл Том Спаунбауэр (Tom Spaunbauer), куда он ходил, чтобы завести новых друзей. Спаунбауэр сильно повлиял на минималистический писательский стиль Паланика. Его первая книга «Insomnia: If You Lived Here, You’d Be Home Already» так и не была опубликована, так как Паланик разочаровался в сюжете (небольшая часть этой книги была использована позже в «Бойцовском клубе»).
Когда он попытался опубликовать следующий роман «Невидимки» («Invisible Monsters»), издатель отверг его как слишком возмутительный. Это заставило автора сделать свое следующее произведение «Бойцовский клуб» ещё более возмутительным назло издателю. Сюжет для Паланика в «Невидимках» — предмет непосредственной обработки при помощи художественного чутья. Сюжет получается завораживающим, но он не является главным в книге. Причудливые повороты сюжетных линий становятся для Паланика самоцелью, однако не в той мере, как это бывает у постмодернистов, вроде Борхеса в Загадках для Дона Исидора Пароди. И опять же его интересует не структура произведения, как Кортасара в «Игре в классики» и «Модели для сборки». Иногда кажется, что он нарочно пытается заставить сюжет конвульсивно содрогаться в поиске новых направлений развития. Паланик достигает необыкновенных высот в искусстве поиска нестандартных решений, в искусстве преподносить читателю сюрпризы.
«Бойцовский клуб» писался в свободное от работы в Freightliner время. Сначала он был опубликован в виде короткого рассказа в сборнике «Pursuit of Hapiness» (этот рассказ впоследствии стал главой 6). Затем Паланик развернул его в полноценный роман. Вопреки ожиданиям, издатель захотел его опубликовать.
Первое издание книги было довольно успешным, она получила положительные отзывы и несколько наград. К ней проявил интерес Голливуд. В 1999 году Дэвид Финчер снял фильм. С точки зрения кассовых сборов фильм был провален, несмотря на то, что он лидировал в США первую неделю проката. Однако культовый статус пришёл к нему после выхода на DVD.
После выхода фильма книга трижды переиздавалась в 1999, 2004 (с новым предисловием автора) и в 2005 (с новым послесловием).
В России Паланик получил известность после российской премьеры «Бойцовского клуба».
В 1999 в жизни Паланика произошло событие, повлиявшее на его дальнейшее творчество. В этом году его отец Фред Паланик начал встречаться с женщиной по имени Донна Фонтэйн (Donna Fontaine). Эта женщина отправила своего бывшего бойфренда Дэйла Шэклфорда (Dale Shackleford) в тюрьму за изнасилование. Шэклфорд поклялся убить Фонтэйн, как только выйдет из тюрьмы. После освобождения Шэклфорд застрелил Фреда Паланика и Донну Фонтэйн, отнёс их тела в дом Фонтэйн и поджёг его. Весной 2001 Дэйла Шэклфорда признали виновным в двойном убийстве и приговорили к смертной казни. После этих событий Чак Паланик начал работу над книгой «Колыбельная», он утверждает, что он писал этот роман, чтобы справиться с тем, что способствовал смертному приговору Шэклфорда.
В 2001 Паланик написал «Удушье», ставшую бестселлером № 1 согласно рейтингу «Нью-Йорк Таймс». В 2005 году у Паланика выходят две новые книги — «Дневник» (сюрреалистичный роман, поднимающий тему «безумного художника» на принципиально новый уровень) и «Призраки» (роман, который состоит из нескольких десятков отдельных историй, рассказываемых попавшими в ловушку начинающими писателями).
Одной из нехудожественных книг Паланика является роман «Беглецы и бродяги» — автобиографическое произведение. По структуре этот роман напоминает путеводитель для туристов, который Паланик посвящает городу Портленд (штат Орегон), где писатель живёт и работает.
В 2008 году выходит очередная экранизация романа Паланика «Удушье». Режиссером вызвался тогда малоизвестный Кларк Грегг, до этого знакомый как режиссер телесериалов. Премьера фильма состоялась на кинофестивале независимого кино «Сандэнс»(США). В России фильм дебютировал 15 января 2009 года
(Источник – Википедия; http://ru.wikipedia.org/wiki/Паланик,_Чак)
***
Американец украинского происхождения Чарльз Майкл Паланик (Палагнюк) является едва ли ни одним из самых популярных писателей современности. Многие его работы экранизированы, а фильм «Бойцовский клуб» перешел в разряд культовых.
Свой творческий путь Паланик начинал в Орегонском университете на факультете журналистики. Во время учебы он работал стажером на радио, после переезда в Портленд писал заметки для местной газеты. Чаку пришлось даже поработать механиком по дизелям и попутно писать учебные пособия по ремонту грузовиков. Однако серьезные художественные работы стали появляться в возрасте 30 лет. Сильное влияние на творчество Паланика оказал Том Спаунбауэр, чьи лекции по писательскому мастерству посещал автор «Бойцовского клуба».
Первая книга Паланика «Insomnia: If You Lived Here, You’d Be Home Already» так и не увидела свет, но отрывки из нее вошли в «Бойцовский клуб». Следующая новелла «Невидимки» была отвергнута издательством, как возмутительная. Однако Чака это не остановило, и назло издателю «Бойцовский клуб» был написан в более возмутительной манере, что принесло писателю сногсшибательный гонорар и экранизацию романа. Бестселлером №1 стала книга «Удушье», по ней поставлен одноименный фильм, который впервые увидел свет в 2009 году на американском фестивале «Сандэнс».
Паланик поворачивает сюжеты своих произведений так, что, казалось бы, простые и невзрачные люди у него открываются с новой неожиданной стороны. Этот оригинальный подход к созданию романа принес Чаку Паланику славу «короля контркультуры». Его кровавые и полные хирургических подробностей книги завораживают своей откровенностью. Он заставляет своих персонажей бежать от привычного благополучия и искать свое «Я» в огромном мире.
(Источник - http://www.medice.net/writers/main/chak_palanik.html)
***
ЦИТАТЫ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ
1. "Удушье"
Надежда — просто очередная фаза, из которой рано или поздно вырастают.
***
Кто забывает прошлое, обречён его повторять.
***
Любой сын, воспитанный матерью-одиночкой, в каком-то смысле родился женатым. Я не уверен, но похоже, пока мама твоя не умрёт, любая другая женщина в твоей жизни может стать только сторонней любовницей.
***
Самая раскрасивая красавица — радость только на три часа, это предел. Потом ведь она захочет рассказать тебе обо всех своих травмах детства.
***
Быть извращенцем — не твоя вина. Сексуально-озабоченное поведение не заключается в постоянном желании, чтобы тебе отсосали член. Это болезнь. Это физическая зависимость.
***
Да что вообще может быть лучше секса? Наверняка ведь даже самый паршивый минет лучше, чем, скажем, нюхать самую лучшую из роз,…там, смотреть самый прекрасный закат.
***
Рисование картин, сочинение опер, — это же всё вещи, которыми занимаются, пока не найдут, куда кинуть очередную палку.
***
Спросите парня про его маму во время секса — и большой взрыв можно задержать навсегда.
***
Я не столько хороший друг, сколько спаситель, которому хочется, чтобы ты вечно на него молился.
***
И что пытка будет пыткой, а унижение — унижением, только если ты сам решишь страдать.
***
Волшебство секса — обладание без обузы владения. Сколько женщин домой не води — со складским местом никогда проблем не возникает.
***
Притворяясь слабым, ты обретаешь власть. И, напротив, ты даёшь людям почувствовать себя очень сильными. Ты спасаешь людей, давая им спасти тебя.
***
Забавно, правда: женщины, которые рядом, — о них ты не думаешь. Зато ты не можешь забыть тех женщин, которых ты потерял или которых еще не имел.
***
Ведь только неосязаемые идеи, понятия, верования, фантазии сохраняются. А камень щербится. Дерево гниёт. Люди, ну что же, они умирают. А вот такие хрупкие вещи, как мысль, мечта, легенда – могут жить и жить.
***
Все было так, как будто надо почти умереть, чтобы тебя полюбили. Как будто надо зависнуть на самом краю - чтобы спастись.
***
Ты начинаешь с того, чтобы невинно сдрочить рукой, а заканчиваешь настоящими оргиями. Куришь вполне безобидную травку, а потом садишься на игру. Такова сущность нашей культуры: больше, лучше, выше, дальше, сильнее. Ключевое слово - прогресс.
***
Фантазии - это самое лучшее, что только может быть. Самые красивые, самые сексуальные женщины мира - это женщины из твоего воображения.
***
2. "Бойцовский клуб"
Когда у тебя бессонница — всё нереально; всё очень далеко от тебя, всё это — копии копий копий.
***
Когда то мы зачитывались порнографией — теперь каталогами Икеа.
***
Я не говорил ничего — и поэтому люди считали, что у меня все совсем плохо. Они плакали громче. Громче плакал и я.
***
Если бы у меня действительно была опухоль - я назвал бы ее «Марла». Марла — маленькая язвочка на нёбе, которая заживет сама, если её не трогать языком; но удержатся невозможно.
***
Куда бы я не летал, там всюду — всюду — одна и та же жизнь: одноразовая порция сахара, одноразовая порция сливок, масло на один мазок, курица из микроволновки, кусочки мыла в пакетиках, маленькие зубочистки. Люди, с которыми я встречаюсь, — это тоже «одноразовые люди». Между взлётом и посадкой мы можем общаться — больше у нас времени нет!
***
На достаточно большом промежутке времени шанс выживания каждого из нас приближается к нулю.
***
После драки, всё остальное, как будто звучит слишком тихо в жизни. Ты можешь справиться с чем угодно.
***
3. "Колыбельная"
Шум - это то, чем определяется тишина. Без шума мы не ценили бы тишину.
***
Мы все - медиумы от культуры. Мы все чьи-то призраки. Есть люди, которые все еще верят, что они управляют своими жизнями. Мы все одержимы.
***
Перенесемся в тот день, когда мы будем мертвыми, и все, что кажется нам важным сейчас, утратит всякий смысл.
***
Единственное, что у нас останется в плане биологического разнообразия, — это кока против пепси.
***
Не важно, что ждёт меня в будущем — всё равно оно меня разочарует.
***
Не важно, как сильно ты любишь кого-то, ты все равно хочешь сделать по-своему.
***
Специалисты по древнегреческой культуре утверждают, что тогда люди не считали мысли своими собственными. Когда древним грекам приходила в голову мысль, они считали, что это бог или богиня отдают приказ. Аполлон велел им быть храбрыми. Афродита приказывала им влюбиться. Теперь люди слышат рекламу чипсов со сметаной и спешат купить их, но теперь они называют это свободой воли.
***
В мире, где клятвы не стоят вообще ничего. Где обязательства — пустой звук. Где обещания даются лишь для того, чтобы их нарушать, было бы славно устроить так, чтобы слова обрели былое значение и мощь.
***
Хорошо, когда есть человек, который знает все твои тайны.
***
… у вас нет власти над жизнью и смертью, разве что только тогда, когда вы заказываете в Макдоналдсе гамбургер.
***
Может быть, люди – это просто домашние крокодильчики, которых Бог спустил в унитаз?
***
Вы никогда не задумывались, что все, что вы делаете и что можете сделать в жизни, уже через сотню лет станет бессмысленным и никому не нужным?
***
Если есть план, ты получаешь лишь то, что способен вообразить.
***
4. "Уцелевший"
Если заглянуть в будущее, ты в любом случае будешь разочарован. Как мало ты сделал по сравнению с тем, чего ждал от жизни.
***
Не важно, делаешь ли ты что-то. Если никто не замечает, твоя жизнь равна одному большому нулю. Ноль. Ничто
***
Люди используют штуковины, называемые телефонами, потому что ненавидят быть вместе, но очень боятся оставаться одни.
***
Пока не найдёшь вещь, за которую можно бороться, никогда не начнёшь бороться против чего-то.
***
Сверхъестественная вещь: имя переживает человека, подписанное живет дольше подписавшего, символ — дольше символизируемого.
***
Я хочу выглядеть честным. А правда — она не сверкает и не блестит.
***
Люди не хотят, чтобы их жизни исправляли. Никто не хочет решения своих проблем. Своих драм. Своих тревог. Не хотят начинать жизнь заново. Не хотят упорядочивать жизнь. Ведь что они получат взамен? Всего лишь огромную пугающую неизвестность.
***
То, что мы называем случайностью — это закономерность, которую мы не смогли расшифровать.
***
Поскольку изменение происходит безостановочно, поневоле задумаешься: может быть, люди хотят умереть, потому что смерть — это единственный способ покончить со всем окончательно и бесповоротно.
***
Мы цепляемся за своё прошлое, потому что не доверяем будущему.
***
5. "Невидимки"
Сначала родители дарят вам собственную жизнь. Но по прошествии времени пытаются навязать свои жизни.
***
Все, чем занимается Бог, так это следит за нами и убивает нас, когда мы смертельно устаем жить. Надо стараться не уставать.
***
Красота - это сила, равно как деньги, равно как заряженный пистолет.
***
Тот, кого любишь ты, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком.
***
Таков мир, в котором мы живем. Плыви по течению и ни о чем не задумывайся.
***
Порой лучший способ борьбы с дерьмом — это отказ от убеждения, что ты — большая ценность.
***
Если ты не рассказываешь окружающим о своих проблемах, значит, не любишь вникать и в их проблемы.
***
Ты спрашиваешь у людей об их жизни только для того, чтобы получить возможность рассказать им о себе.
***
Обычно мы спрашиваем у людей о том, как они провели выходные, лишь с единственной целью — получить возможность рассказать о собственном уик-энде.
***
6. "Дневник"
Любой стресс в достаточном количестве, плохой или хороший, любовь или боль, может сломить наш здравый смысл и подарить нам мысли и способности, которые не получить другим путем.
***
От слишком громкого комплимента бывает больнее, чем от пощечины.
***
То в воздухе что-то такое носится, то вам не здоровится, то давит усталость. Отец снова напился. Жена к вам охладела. Всегда найдется какое-то оправдание, чтобы не жить собственной жизнью.
***
Цель не в том, чтобы жить вечно. Цель в том, чтобы создать нечто бессмертное.
***
То, что тебе непонятно, ты можешь понимать как угодно.
***
(Источник - http://raima.org.ua/ru/hobby/books/ch_palanik/)
***
Культ Чака: интервью с автором «Бойцовского клуба»
(Журнал «The Alcove»)
<…> А я не могу понять, происходит ли это взаправду или я слишком часто смотрю «Бойцовский клуб». Не стоит замечать, что флэш-мобы в Нью Йорке — полностью паланиковская вещь, по крайней мере, была бы его, если бы он там жил. Но Паланик и так осуществил не одну из своих выходок, будучи в составе орегонского отделения Какофонического Общества. Это еще до того, как написал культовый «Бойцовский клуб». (Для тех, кто не в курсе: Какофоническое общество — это группа объединившихся шутников, устраивающая крупномасштабные выходки.) Окончились золотые денечки? Де нет, просто Паланик сейчас немного занят. Пиком его славы стал момент, когда Дэвид Финчер перенес на большой экран «Бойцовский клуб». За последние три года — четыре книги, каждая, как глоток воды для мучающейся в пустыне армии фанатов. Последние в этом списке: «Удушье», «Колыбельная» и «Дневник» стали бестселлерами. Какой же он, Паланик, когда не пишет свои боевики? Чак все еще готов к большим выходкам, только теперь они сами ищут его. Паланик дает интервью во время своего изнуряющего тура по стране, посвященного выходу «Дневника». Он выглядит уставшим, но похоже, ему не приходится напрягаться, чтобы книга расходилась.
***
Чак Паланик: Слышали, что происходит с людьми на этих сборищах? (смеется) Это замечательно. У нас 23 человека в обморок упали.
Корр.: Двадцать три человека в обмороке? Как писателю, вам должно быть приятно. Или же это вас пугает?
ЧП: Сначала меня это действительно пугало. Даже страшно тревожило. Но теперь все отлично. Люди просто ослеплены. В конце концов, упасть в обморок — не худший способ отдохнуть посреди события.
К.: Как вы удерживаете такой темп? Вы всегда в турах. Такое впечатление, что у вас всегда новая книга на подходе.
ЧП: Это все равно что спросить у наркомана: «Почему ты употребляешь так много героина?». Я действительно, по-настоящему люблю писать. У меня такая мания.
К.: Что так срезонировало в героях «Бойцовского клуба»? Люди в ваших книгах показаны злыми и раздраженными официантами. Даже второстепенные персонажи держат марку.
ЧП: Это была социальная модель для мужчин. Чтобы можно было собраться вместе и обсудить свое место в этом мире.
К.: Нет, все-таки есть небольшое отличие. Я имею ввиду, что это модель, где мужчины собираются вместе и дерутся.
ЧП: Это происходит в контексте драки. Конечно, я бы не продал книгу, которая бы называлась «Игровой клуб», но мне действительно кажется, что это своего рода игра, как у собак. Не так уж и много существует книг с социальными моделями, которые бы объединяли мужчин.
К.: Но как мы можем создать подобную социальную среду? Существует ли такой путь, или американская культура находится в стагнации?
ЧП: Такие социальные среды заново создаются каждый день, постоянно, причем случайным образом, к примеру, как флэш-мобы. Самое трогательное во флеш-мобах или в Ярости Санта Клауса, устроенной Какофоническим обществом — это то, что они происходят случайно и позволяют людям объединиться и быть вместе с другими людьми.
К.: Что такое Ярость Санты? Вы оделись в его костюм и сеяли хаос?
ЧП: Когда я впервые проводил эту штуку, она была рассчитана на три дня. Началось все с буйства на большом открытом базаре. Потом мы съели завтрак в гостях у какого-то парня. Санты наполнили весть его дом и даже двор. Потом забава перетекла в катание на скейтах. Куча пьяных Санта Клаусов на скейтах. Потом все Санты, взявшись за руки, пошли в парк проводить совещание.
К.: Ого!
ЧП: Но потом появились полиция и спецназ, они запретили нам заходить в парк. Это была замечательная сцена — спецназ со щитами напротив Санта Клаусов. В какой-то момент я даже подумал: «Если бы я это написал, никто бы мне не поверил». Это было так неестественно и причудливо, а на нас смотрели, наверное, тысячи ребятишек.
К.: Кто победил?
ЧП: Все произошло минут за двадцать. Санты стояли на одной стороне улицы, пели рождественские гимны, качались, размахивали руками и шлялись по всему кварталу. На другой стороне стояла полиция и за всем этим наблюдали детишки. В конце концов прозвучал гудок поезда. Все Санты по секрету договорились, когда прозвучит гудок поезда, мы разбредемся и сядем на него, чтобы избежать попадания в участок. Так что оттуда мы поехали в центр города, где продолжили неприличные рождественские гуляния.
К.: У вас есть фанаты, рассказывающие похожие истории? Ваши книги должны их вдохновлять.
ЧП: О Боже мой, да. Они приходят и рассказывают мне свои откровения, рассказывают о неудачной любви. Рассказывают о болезнях, обо всем. Но не в тоне «пожалейте меня». Они рассказывают, как веселые истории, а не трагические. Их невозможно остановить. Мне кажется, это трогательно.
К.: А какие-нибудь примеры откровенных признаний, или, скажем так, небезопасного поведения?
ЧП: Перед моими чтениями в Бостоне, ко мне подошел молодой человек и попросил подписать книгу. Он сказал, ему очень приятен факт в моей книге о том, что официанты делают с едой, так как он работал в пятизвездочном ресторане и делал то же самое с едой знаменитостей. Я говорю: «Назови мне хотя бы одно имя», но он сказал, что не может. Я сказал, что не подпишу ему книгу, если он не назовет.
К.: И что же он сказал?
ЧП: Он наклонился и очень тихо прошептал: «Маргарет Тэтчер ела мою сперму». Я начал смеяться, а он просто стоял с растопыренными пальцами: «По меньшей мере пять раз». Это меня добило. Это те вещи, о которых мы притворяемся, будто бы их не существует.
К.: Вам не отвратительно слушать такое? Ведь это же по-настоящему плохо и омерзительно.
ЧП: Нет. Мне намного хуже от того, что мы не признаем такие истории.
К.: Так людям нужно быть более открытыми?
ЧП: Открытость обезоруживает их. Добавляет им чуть от клише, лишает драматического и раздутого пафоса. Она лишает их силы и я думаю, следовательно, такого не может случится.
К.: Есть еще какие-нибудь мерзкие истории, произошедшие за время тура?
ЧП: Последний раз в Сан Франциско, Какофоническое общество построило большую деревянную баррикаду перед зданием библиотеки, где я выступал. Поэтому пришлось прийти пораньше и разобрать это препятствие. Посередине моего выступления Санта Клаусы основательно зарядились выпивкой и обрызгали меня сливочным кремом, а пришедшие люди возмутились и попытались их угомонить. В конце концов я отстегнул им пятдесят баксов и они ушли. Я сказал: «Пойдите купите себе выпить».
К.: Вас беспокоит, когда люди заходят так далеко?
ЧП: Нет. Я не могу контролировать, поэтому не волнуюсь об этом. Куча детей делает себе рубцы на руках. Они выстраиваются в ряд и у каждого обезображена рука. У каждого шрам. Теперь у них есть отличный повод, о чем рассказать. Поэтому эти люди посещают мои чтения. И каждый приходит с хорошей историей. И это не то, что продается по телевизору.
К.: А вы не волнуетесь, что это слишком?
ЧП: На большинстве моих чтений, от семидесяти до восьмидесяти процентов людей никогда в жизни не посещали беседы с писателем. Если они смотрят на мероприятие, как на отличную историю с безумными Санта Клаусами или с обливанием сливочным кремом или хорошей дракой, они вернутся.
К.: Но у них также есть шанс испортить себе настроение, как ни на каком другом мероприятии.
ЧП: (смеется) Не мои проблемы!
Перевод Е.А. Катруха.
(Источник - http://www.fantlab.ru/article166)
***
«Я действительно ходил в группы поддержки для неизлечимо больных»
Наталья Кочеткова
(«Известия», 29 апреля 2005 года)
«В "Бойцовский клуб" вошло много реальных историй. Книга позволила сохранить самые дикие годы моей жизни. Но я никогда не был Тайлером Дерденом. Когда я дурачил кого-нибудь, напивался и попадал в переделки, я говорил людям, что меня зовут Ник. Так звали моего покойного украинского дедушку. После этого когда кто-то звонил мне и просил позвать к телефону Ника, я отвечал, что Ник переехал в другой город. Кто бы ни спрашивал Ника, я бы не хотел впускать их в свою обычную жизнь»
Чак Паланик
Впервые на русском языке в издательстве АСТ выходят сразу три новые книги культового американского писателя, автора скандального "Бойцовского клуба", Чака Паланика - романы "Уцелевший" и "Дневник", а чуть позже автобиографический путеводитель по Портленду "Беглецы и бродяги". Накануне выхода книг с Чаком Палаником побеседовала корреспондент "Известий" Наталья Кочеткова.
известия: Вас называют американским писателем украинского происхождения. Кто из ваших предков были украинцами?
Чак Паланик: Отец моего отца покинул Украину и переехал в Нью-Йорк в 1907 году. Он ехал на Запад через Канаду, южные штаты в Северную Дакоту и в конечном счете обосновался в Айдахо.
известия: Вы были на Украине?
Паланик: Нет, я никогда не был на Украине, но там живет мой брат.
известия: Не думаете съездить?
Паланик: До недавнего времени у меня просто не было денег на путешествие. Теперь деньги появились, но нет времени.
известия: А что это за история про то, как появилась фамилия Паланик?
Паланик: Однажды родители повели нас на кладбище, где похоронены наши дед и бабка. До тех пор пока мы с братом и сестрами не увидели надгробия, мы понятия не имели, как звали наших бабку и деда. В этот момент - который должен быть полон печали и уважения - мы увидели странное совпадение. Моя семья всегда произносила нашу фамилию как "Пола-Ник" и оказалось, что так звали наших бабушку и дедушку. Это нас так рассмешило (нам тогда было от 7 до 12 лет). Поскольку наши родители были в нескольких шагах - отец принес цветы на могилу, то мы сдерживались, как могли, чтобы они нас не услышали.
известия: Про ваш первый опубликованный роман "Бойцовский клуб" пишут, что в его основе много автобиографических историй. Например, как вы в студенческие годы часто дрались в барах и друзья во избежание проблем в университете и на работе называли вас вымышленным именем Тайлер Дерден. Это правда?
Паланик: В "Бойцовский клуб" вошло много реальных историй. Книга позволила сохранить самые дикие годы моей жизни. Но я никогда не был Тайлером Дерденом. Когда я дурачил кого-нибудь, напивался и попадал в переделки, я говорил людям, что меня зовут Ник. Так звали моего покойного украинского дедушку. После этого когда кто-то звонил мне и просил позвать к телефону Ника, я отвечал, что Ник переехал в другой город. Кто бы ни спрашивал Ника, я бы не хотел впускать их в свою обычную жизнь.
известия: А еще какие истории?
Паланик: Ну, например, чудовищная история про то, как пьяный ирландец помочился на Blarney Stone - так сделали мои друзья. Мой друг Майк вклеивал порнокадры в диснеевские фильмы, когда он работал киномехаником. Я действительно ходил в группы поддержки для неизлечимо больных, потому что это помогало мне почувствовать себя лучше после ужасной работы на фабрике. Мой друг Джефф - реальный прототип Тайлера Дердена - проделывал ужасные вещи с едой, когда работал официантом на приемах в богатых отелях. Да почти ничего в книге не выдумано.
известия: Кто больше похож на вас: Джек или его "второе я" агрессивный Тайлер Дерден?
Паланик: Я иногда вел себя как Тайлер, но сейчас я больше похож на Джека. Джек никогда не стал бы отвечать на все те письма и телефонные звонки, которые я получаю. Тайлер никогда не стал бы вести такой налоговый учет, какой веду я.
известия: Вы довольны фильмом Дэвида Финчера "Бойцовский клуб"?
Паланик: Дэвид сделал потрясающий фильм. Я не могу представить себе фильм лучше. Он заставляет меня беспокоиться о судьбе будущих фильмов, которые будут сняты по моим книгам. Сложно представить, что они будут столь же хороши, как "Бойцовский клуб" Финчера.
известия: Кто решил изменить финал?
Паланик: Дэвид Финчер захотел сделать концовку более романтической. История и так довольно романтическая, но в жестоком ключе. Падающие здания должны были напомнить людям фейерверк, который обычно появляется в конце каждой мелодрамы. Это было до 11 сентября 2001 года. Сейчас мы не смогли бы такое сделать.
известия: В "Бойцовском клубе" подробно описаны рецепты приготовления взрывчатки, а в "Уцелевшем" - свойства моющих жидкостей. Вы занимались химией?
Паланик: Нет. Мой брат инженер, и он помогал мне с формулами. В последний момент наш издатель испугался и попросил нас изменить по одному ингредиенту в каждой формуле, чтобы читатели не смогли сделать бомбу.
известия: Зачем вообще нужно печатать все эти рецепты, например в "Беглецах и бродягах" рецепты ваших любимых блюд?
Паланик: На это есть несколько причин. Во-первых, подлинные мелочи помогают людям поверить в вымышленные части произведения. Во-вторых, полезная информация делает чтение беллетристики более "обучающим" и благородным, а не просто формой развлечения. В-третьих, рецепты смотрятся на странице иначе, как стихотворение или песня. Рецепт ломает скучный вид обычной страницы и делает ее менее обременительной для читателя. Это другая "фактура" информации.
известия: В ваших романах часта тема причинения боли человеческому телу: уродства, самоубийства. Почему это для вас важно?
Паланик: Все это формы идентичности. А мои книги о разрушении одной формы идентичности - основанной на комфорте или внешности или образовании - и создании другой. Вы должны уничтожить существующую форму, чтобы открыть лучшую.
известия: У вас часто действуют двойники - близнецы или человек с раздвоением личности. Почему?
Паланик: В моих книгах всегда понятно, что нет абсолютного добра и зла. Добродетель и грех существуют в каждом. К концу каждой книги мои герои понимают, что они одновременно и преступник и жертва.
известия: Ваши книги полны протеста и эпатажа. Создается впечатление, что вы бросаете вызов обществу.
Паланик: Нет. Мои книги всегда высмеивают и оспаривают мои собственные фальшивые мечтания. Я всегда смеюсь над собой. В своих книгах я исследую свою жизнь, ищу свои ошибки.
известия: Как появился замысел книги "Беглецы и бродяги" - автобиографического путеводителя по Портленду?
Паланик: По контракту я должен был написать путеводитель по Портленду, и моей задачей было представить город как смесь интересных людей. У города короткая история, но самые необычные люди Соединенных Штатов переселялись в Портленд. В качестве достопримечательностей у нас не здания, а сумасшедшие. Когда книга была закончена, издатель попросил добавить мои собственные истории. Изобразив стольких людей, я забыл про себя.
известия: Вам нравится жить в этом городе?
Паланик: Я уехал из Портленда. Теперь я живу в маленьком городке на севере. Я предпочитаю жить там, где потише.
известия: В книге есть вымышленные истории и персонажи?
Паланик: Все правда. Истории про привидения рассказаны людьми, которые клянутся, что это правда.Я верю людям, когда они рассказывают мне эти истории. Я думаю, что мы выражаем что-то через истории о привидениях, что не можем выразить иначе.
известия: О чем ваша новая книга Haunted?
Паланик: Это роман, состоящий из связанных между собой новелл, в каждой из которых описывается разный тип смерти. Люди, рассказывающие истории, умирают; их посещают те, кто умер раньше.
известия: Говорят, что вы собираетесь в Россию. Когда приедете?
Паланик: Я собираюсь приехать в Россию, но не знаю когда. Сначала дайте мне подтянуть мой русский язык. Маленькая, но очень важная часть Haunted написана по-русски, и перевод занял у меня несколько недель. Может быть, мой брат сможет меня подучить?
(Источник - http://www.izvestia.ru/news/302145)
***
Паланик новый и старый
Николай Александров
(«Известия», 29 апреля 2005 года)
Три новые книги автора "Бойцовского клуба", "Эскорта" и "Удушья" предстают перед российским читателем. Впрочем, особенно настойчивые и наиболее последовательные почитатели таланта Паланика текст "Уцелевшего" могли найти в интернете. Однако книга - совершенно другое дело. "Уцелевший" - живо, я бы даже сказал, бодро написанный роман о человеке, нашедшем смысл жизни на борту "Боинга", обреченного на падение. В этой летящей (или медленно падающей) капсуле герой рассказывает "свою историю" и переживает как будто второе рождение, которое, однако, равносильно смерти. Самолету ведь все равно суждено разбиться. С этой точки зрения для героя ничего не изменится.
"Беглецы и бродяги. Прогулки по Портленду, штат Орегон" - вещь совсем иного рода. Это своего рода путеводитель, энциклопедия неофициальных реалий Портленда. Правда, избранный Палаником довольно неожиданный жанр не мешает ему оставаться самим собой. Потому что реалии в этой книги тесно связаны с людьми. А истории и судьбы этих людей занимают автора в первую очередь.
Наиболее привычный Чак Паланик, то есть Паланик, питающий особую страсть к разного рода психоделическим ухищрениям, предстает в "Дневнике". Дневник в "Дневнике", конечно, есть, но он очень странный. А главное - повествует о еще более странных вещах, которые явно выпадают из серого круга обыденности.
(Источник - http://www.izvestia.ru/news/302145)
***
Редактор журнала "Азов литературный"
|
| |
| |
