Гуду был в своё время наставником императора. Несмотря на это, он имел обыкновение путешествовать в одиночку, как простой бродячий монах. Направляясь однажды в Эдо, культурный и политический центр сёгуната, он пришёл в небольшое селение, называвшееся Такэнака. Был вечер, лил сильный дождь, Гуду насквозь промок. Его соломенные сандалии развалились. В окне дома, стоявшего у края селения, он заметил висевшие четыре или пять пар сандалий и решил купить себе сухие.

Сандалии продала ему женщина, которая, увидев, как он вымок, пригласила его переночевать. Гуду с благодарностью согласился. Войдя, он прочитал перед домашним алтарём сутру. Его познакомили с матерью и детьми хозяйки. Заметив, что вся семья чем-то расстроена, Гуду спросил, что случилось.

— Мой муж игрок и пьяница, — сказала женщина. — Когда он выигрывает, то напивается и становится невыносимым. Когда проигрывает, то занимает повсюду деньги. А когда же порой упьётся совсем, то и вовсе домой не приходит. Что мне делать?

— Я помогу ему, — сказал Гуду. — Вот деньги. Купите мне галлон хорошего вина и чего-нибудь вкусного из еды. И можете ложиться спать. Я буду медитировать перед алтарём.

В полночь домой вернулся хозяин, сильно пьяный, он закричал:

— Эй, жена! Я уже пришёл домой. Ты дашь мне поесть?

— Возьми у меня, — сказал Гуду. — Меня застиг дождь, и твоя жена великодушно пригласила меня остаться ночевать. За это я купил вина и рыбы, так что бери.

Тот пришёл в восторг. Он сразу выпил всё вино и улёгся на полу спать. Гуду сел рядом медитировать.

Проснувшись утром, глава семьи ничего не помнил.

— Ты кто такой? Откуда? — спросил он у Гуду, всё ещё сидевшего в медитации.

— Я Гуду из Киото и направляюсь в Эдо, — отвечал мастер дзэн.

Глубоко устыдившись, хозяин стал суетливо просить прощения у учителя императора. Гуду улыбнулся:

— Всё непостоянно в этой жизни, — сказал он. — Жизнь очень коротка. Если ты будешь продолжать пить и играть, то у тебя не останется времени исполнить что-либо иное, да и своей семье принесёшь новые страдания.

У того вдруг пробудилось понимание, он как будто избавился от наваждения.

— Ты прав, — воскликнул он. — Как мне отблагодарить тебя за это чудесное учение? Позволь немного проводить тебя и поднести твои вещи.

— Ладно, если хочешь, — помедлив, ответил Гуду, и они отправились.

Через три мили Гуду сказал ему возвращаться домой.

— Ещё пять миль? — попросил у Гуду спутник.

Они пошли дальше.

— Теперь можешь возвращаться, — предложил Гуду.

— Пройдём ещё десять миль, — ответил тот.

— Теперь возвращайся, — сказал Гуду, когда ещё десять миль были пройдены.

— Я собираюсь идти за тобой всю остальную жизнь, — заявил его спутник.

Современные учителя дзэн в Японии ведут начало по линии предшественников от знаменитого мастера, преемника Гуду. Его звали Му-Нан — Тот, Кто Не Возвращается Никогда.

Купец, нёсший на плечах 50 свёртков хлопка, остановился передохнуть от жары в убежище, где стоял каменный Будда. Здесь он заснул, а когда проснулся, его хлопок исчез. Он немедленно заявил об этом в полицию.

Судья по имени О-ока начал следствие.

— Должно быть, этот каменный Будда украл хлопок, — заключил судья. — Он должен заботиться о благосостоянии людей, но он пренебрёг своей святой обязанностью. Арестуйте его.

Полиция арестовала каменного Будду и притащила его в суд. За статуей шла шумная толпа, которой любопытно было узнать, какой приговор вынесет судья.

Когда появился О-ока, он упрекнул шумливую аудиторию:

— Какое право вы имеете смеяться и шутить во время суда? Вы не уважаете суд и подлежите штрафу и тюремному заключению.

Люди поспешили извиниться.

— Я наложу на вас только штраф, — сказал судья. — Я повелеваю, чтобы каждый из вас в течение трёх дней доставил в суд по свёртку хлопка. Кто не сделает этого, будет арестован.

Один из принесённых свёртков сразу был опознан купцом, как его собственным, и воришку легко нашли.

Купцу вернули его добро, а остальные свёртки были возвращены их владельцам.

Однажды два мастера дзэн повстречались в саду и решили поделиться друг с другом своей мудростью. После того как они уселись, первый мастер рассказал такую историю:

— Позавчера я проходил мимо рынка и увидел человека, продававшего драгоценности. На одной чаше весов у него было золото, а на второй — чугун, и он уравновешивал их. Я смотрел на это и видел баланс вселенной.

Второй мастер улыбнулся и сказал:

— Баланс — это не смесь чугуна с золотом или хорошего с плохим. Баланс — это равновесие между тем, что внутри и что снаружи. Вот так, три дня назад я видел, как один монах медитирует, смотря на полстакана воды. И я вспомнил, как ещё в самом начале учения я осознал, что такой стакан наполовину наполнен, но в тоже время наполовину пуст. И именно в этом гармония и красота мира.

— А я всегда думал, что такой стакан — слишком большой, — сказал первый мастер.

— Что такое Будда?

— Твоё сознание, — ответил Басё, и Ходзё достиг полного просветления.

Впоследствии, узнав, где Ходзё поселился, Басё послал к нему монаха, который, придя к Ходзё, спросил:

— Встретившись с Басё, ты что-то постиг и после этого поселился в горах. Что ты тогда постиг?

— Басё сказал мне: «Твое сознание — это Будда!», и поэтому я поселился здесь, — ответил Ходзё.

— Но недавно Басё изменил своё мнение, — продолжил монах.

— Как он изменил его? — спросил Ходзё.

— Теперь Басё говорит: «Это не сознание, это не Будда!»

— Вот старый плут! — воскликнул Ходзё. — Он сбивает с толку людей и никогда не говорит им правду! Что ж, пусть он теперь говорит: «Это не сознание, это не Будда!», я по-прежнему скажу тебе: «Твоё сознание — это Будда!»

Когда монах рассказал об этом Басё, тот с удовлетворением отметил:

— Много слив уже созрело!

Фугюдзай, ученик Басё, поднялся на кафедру и промолвил:

— «Сознание — это Будда» — вот лекарство для тех, кто болен. «Это не сознание, это не Будда» — вот целебное снадобье для тех, кто отравился лекарством.

Китано Гелеко, аббату из храма Эйхей, было 92 года, когда в 1933 году он умер. Всю жизнь он старался прожить без привязанностей. Странствующим нищим, когда ему было 20 лет, он встретился с путником, курящим табак. Они вместе шли по горной дороге, а затем остановились отдохнуть под деревом. Путник предложил Китано закурить, и тот согласился, так как был голоден.

— Как приятно курить, — заметил он.

Путник дал ему лишнюю трубку и табак, и они закурили вместе. Китано почувствовал: «Такое удовольствие может разрушить медитацию. Пока это не зашло далеко, надо остановиться». И он выбросил трубку и табак.

Когда ему было 23, он изучал И-Цзин, мудрейшую доктрину о вселенной. Была зима, и ему нужна была тёплая одежда. Он написал об этом своему учителю, который жил за сотни миль от него, и отдал письмо для передачи путнику. Прошла почти вся зима, но он не получил ни ответа, ни одежды. Тогда Китано прибег к предсказаниям И-Цзин, которая также учила искусству гадания, чтобы определить, было ли доставлено письмо. Он обнаружил, что письмо его затерялось. В полученном вскоре письме от учителя не было никаких упоминаний об одежде.

«Если я стану заниматься предсказаниями по И-Цзин, может пострадать моя медитация», — почувствовал Китано. Он отказался от этого удивительного учения и никогда больше не прибегал к его мощи.

Когда ему было 28, он начал изучать китайскую каллиграфию и поэзию. Он быстро совершенствовался и стал так искусен в этих областях, что его учитель гордился им. Китано задумался: «Если я не остановлюсь, я стану поэтом, а не учителем Дзэн».

И он никогда больше не написал ни одного стихотворения.

Один дзэнский монах, Бокудзю, говорил: «Иди и пересеки ручей, но не позволяй воде прикоснуться к тебе».

А через ручей около его монастыря не было никакого моста. Многие пытались сделать это, но когда они пересекали ручей, то, конечно же, вода прикасалась к ним. Поэтому однажды один монах пришёл к нему и сказал:

— Вы задали нам неразрешимую задачу. Мы пытаемся пересечь этот ручей; через него нет никакого моста. Если бы был мост, то мы, конечно же, пересекли бы ручей, и вода не прикоснулась бы к нам. Но мы вынуждены идти через поток, и вода прикасается к нам.

И Бокудзю сказал:

— Я пойду и пересеку его, а вы наблюдайте.

И Бокудзю пересёк ручей. Вода, конечно, прикоснулась к его ногам, и они сказали:

— Смотрите, вода прикоснулась к вам!

Бокудзю сказал:

— Насколько я знаю, она не прикоснулась ко мне. Я был просто свидетелем. Вода прикоснулась к моим ногам, но не ко мне. Я был просто свидетельствующим.

Однажды в древности Манджушри пришел к Почитаемому Миром, где обычно собирались будды, однако в этот раз все будды уже разошлись по своим домам. Только одна женщина сидела рядом с престолом Будды. Она была в глубокой медитации. Манджушри спросил у Будды:

— Почему эта женщина сидит ближе к вашему престолу, чем вы мне позволяете садиться?

— Пробуди её из медитации и сам спроси у неё, как такое возможно, — сказал Будда.

Манджушри три раза обошёл вокруг женщины, щёлкнул пальцами, но не мог пробудить её и поэтому взял её на брахманские небеса, где применил к ней все известные ему магические средства, но так и не смог вывести её из состояния медитации.

— Даже сто тысяч таких, как Манджушри, не могут вывести её из состояния концентрации, — сказал Почитаемый Миром. — Но далеко, за тридевять земель, которых не меньше, чем песчинок в Ганге, живёт бодхисаттва по имени Момё. Он один может пробудить эту женщину из глубокой медитации.

Как только Будда произнёс эти слова, Момё возник из-под земли и поклонился Почитаемому Миром, который сказал Момё, что ему нужно. Момё подошёл к женщине, стал перед ней и один раз щёлкнул пальцами, после чего она сразу же вышла из медитации.

*Манджушри — это воплощение мудрости; он является одновременно главным учеником Будды и предводителем бодхисаттв.

Два иероглифа имени Момё созвучны словосочетанию «непросветлённый», т.е. Момё является обычным человеком.

Студент, изучающий Тендай, философскую школу Буддизма, пришел к дзенскому учителю Гадзану, чтобы стать его учеником.
Когда через несколько лет он собрался уходить, Гаднзан предостерег его: "Умозрительное изучение истины полезно лишь как путь собирания материала для проповеди. Но помни, твой свет истины может померкнуть."

К буддийскому ламе пришёл за советом верующий. Он не знал, как избавиться от мышей, которые по ночам хозяйничают у него на кухне: убивать грешно — ведь живые существа, — но и жить с ними опасно.

Лама посоветовал на пути мышей к продуктам, рассыпать отраву:

— Они её съедят и исчезнут, но это будет уже не твой грех, а их выбор, — объяснил он.

Как-то утром, к Маула Аммуну,
постучался Да То и с порога,
пожелав ему здравствовать в мире,
попросил, чтоб учитель помог,
разрешить ему важную думу,
что всецело его захватила,
и своей, всеобъемлющей сетью,
состоящей из догм и учений,
не пускает идти по Пути.

Улыбнулся учитель и молвил:
- расскажи мне, Да То, поподробней,
о волнующих разум и сердце,
и мешающих праведной жизни,
словесах, отраженных в ученьях,
что преградой стоят на Пути,
и уносят тебя в неизвестность.

И озвучил Да То ту проблему,
что пленяет и разум и сердце,
и мешает идти по Пути,
что ведет в Бесконечное Небо.

- Много знаний на свете, учитель,
- философия — дивная штука,
объясняет она смысл жизни,
но от жизни уводит меня.
С ней я пробовал даже бороться...
Но как только я мысль одолею,
ей приходит на смену другая,
и сей замкнутый разумом круг,
кружит голову мне.

Я пытался.
Отрицать ее с помощью дзена,
эту хитрую, словно лисица,
философию. Только все это
помогло не надолго. Тогда
я придумал свое объясненье,
и сначала все было прекрасно,
но сейчас, я готов согласиться,
что все это не выход, не выход,
все равно я под властью ума,
даже если его отрицаю...

- Что ж, - Маула Аммун, улыбнулся,
чай налил по глубоким пиалам,
и сказал:
- Не волнуйся, Да То,
выпей чаю горячего. Травы
я сам лично собрал на отрогах
Синегорских священных вершин.

Я тебе расскажу одну притчу,
про дракона, внушавшего ужас,
и про то, как Аслан, - витязь славный,
поразил его в самую суть.

О храбром витязе Аслане и кровожадном драконе

В сокровенной земле Синегорья,
там, где смелость и храбрость в почете,
жил один одинешенек парень,
тот что бредил отвагой и честью.

Звали парня Асланом. Джигитом,
рос он с детства, ведь львиное сердце,
не страшится, а дышит отвагой.

Но однажды, зловещие слухи,
что старухи бубня разносили,
привлекли светлый разум Аслана.

Юный витязь услышал о страхе,
что заставил людей испугаться
и убраться с насиженных мест.

Говорила молва о драконе,
том что снова в горах объявился,
и своей огнедышащей жизнью,
и своим поведением мерзким,
и своим ископаемым видом,
потревожил живущих людей.

Говорили о том, что дракона,
победить сможет только лишь храбрый.

И Аслан, не раздумывал думы,
а скорей оседлав скакуна
и забыв о невесте красивой,
поскакал в направленье беды.

Вот и встреча.
Она рассмешила.
Ну, старухи! Рассказчики страха!
Испугали неведомо чем.

Был дракон ростом больше собаки.
Был он тощим, беззубым и жалким.
Был он грязным. Безклювым и глупым.
Не дракон, а неведомо, что...

Подскочил к нему витязь и саблей,
отрубил глупу голову с плеч.
Аллилуйя! Хвала Тебе, Боже,
за победу над чертовой птицей.

Только рано расслабился витязь.
Не проехав еще и версты,
он увидел другого дракона,
что дорогу ему перекрыл
и махая хвостом и крылами,
оскорблял бранью вместо огня.

Был дракон этот больше коровы.
Мускулистый, зубастый наглец,
разъяренный пустым самомненьем,
упоенный народной молвой,
и при этом такой матерщинник,
что завяли цветы и трава.

Два часа они бились с Асланом.

Пал дракон. А уставший Аслан,
отдохнувший ночною порою,
свой продолжил победный поход.

Но не долго дорога петляла.
Она вывела витязя в поле,
где пылая бурлящею злобой,
его ждал кровожадный дракон.

Трехголовый, размерами с башню,
огнедышащий, с клювом алмазным,
да с крылами, чьи взмахи как ветром,
обрывали с деревьев листву.

Целый день шла нелегкая битва.
Еле-еле, уставший Аслан,
когда солнце клонилось к закату,
одолел кровожадного зверя.
И довольный, прославил Творца.

Но недолгой была его радость.
Поутру затряслись сини горы.
Почернело могучее небо.
Застонала земля под ногами.
Встрепенулась от страха душа.

Он увидел как звери и птицы,
убегают от странного шума.
Нет сомнений.
Дракон.
Только этот,
вероятно намного сильнее.

Конь Асланов затрясся от страха.
Только витязь не думал сдаваться.
Он пешком, не страшась, и не медля,
пошел прямо дракону на встречу.

Не дошел.
На дороге последней,
стоял дервиш, с худою сумою
и клюкою из местного тиса.

- Мир тебе. - поприветствовал старца, смелый витязь
и стал идти дальше.

- И тебе тоже мир, - старец молвил. -
Ты куда направляешься, брате?

- Вот иду я сразиться с драконом.
Поражу его или погибну.

- Ты его поражал уже трижды..- молвил дервиш.
- Как трижды?
- Не помнишь? Я напомню: Ты бился лишь с ним.
- Это как?
- Очень просто, приятель.
После каждой победы твоей,
сей дракон восставал, но сильнее
становился при этом, чем прежде.
Так и будет расти он покуда,
сам не станешь добычей его.
- Что же делать?
- А все очень просто.
Ты его обойди стороною.
И иди восвояси. Дракону,
без внимания век не велик.
Снова станет он тощим и хилым.

Так и сделал Аслан. Он и ныне
проживает в тех славных краях,
где не видно драконов в помине.

И Да То, посмотрев на Аммуна,
просветленным сознанием молвил:
-Я все понял, учитель. Спасибо!
И за мудрый совет и за чай.

Иккю, дзенский мастер, был очень умен, даже когда был еще мальчиком. У его учителя была драгоценная чаша для чая, редкая антикварная вещь. Случилось так, что Иккю разбил эту чашу и очень растерялся. Услышав шаги учителя, он спрятал осколки чашки за спину. Когда мастер вошел, Иккю спросил: "Почему люди умирают?"
"Это естественно, — объяснил старик. — Все должно умереть, и особенно то, что уже долго жило."
Иккю, показывая разбитую вдребезги чашку, добавил: "Вашей чашке настало время умереть."

Добавлено (20.06.2011, 10:39)
---------------------------------------------
Актёр

Некогда жил актер, умевший устраивать представления всякого рода. У одного богатого домохозяина он попросил вола. Домохозяин и не думал выполнять его просьбу и поэтому сказал ему так:
— Если ты сможешь столь же старательно продолжать свои представления днём и ночью без отдыха в течение целого года, я отдам тебе вола.

Актёр ответил, что сможет, но, в свою очередь, спросил, сумеет ли хозяин всё это время слушать его. Тот также ответил, что сумеет.

Когда актёр услышал всё это, сердце его возликовало. Три дня и три ночи он не выказывал никакой усталости, и домохозяину надоело, наконец, его слушать. Он велел домочадцам вывести вола и отдать актёру.
***

Добавлено (20.06.2011, 10:42)
---------------------------------------------
Богатый бедняк

Жил когда-то один благородный человек, который приобрёл редчайшую драгоценную шкатулку из ароматного сандалового дерева, отделанную золотом. Этот благородный человек публично объявил:
— Эту драгоценность я отдам самому бедному человеку в мире.

Множество бедняков приходили к нему за этой шкатулкой, но он неизменно отвечал:
— Ты не беднейший человек в мире.

Все были удивлены:
— Действительно ли ты собираешься отдать кому-либо эту шкатулку?

Благородный человек отвечал:
— Я отдам её самому бедному человеку в мире. А я скажу вам, кто самый бедный в мире человек. Самый бедный человек в мире — это не кто иной, как наш царь Прасенджита.

Эти слова постепенно достигли ушей царя Прасенджиты, который был очень этим рассержен:
— Как так! Ведь я царь! Как я могу быть самым бедным человеком в мире? Ступайте, найдите этого человека и приведите ко мне!

Царь Прасенджита привёл этого человека в свою сокровищницу и спросил его:
— Знаешь ли ты, что это за место?

Благородный человек ответил:
— Это сокровищница, где вы храните золото.

— А это что? — спросил царь.

— Это сокровищница, где вы храните серебро.

— А это что?

— Это сокровищница, где вы храните драгоценные камни.

Тогда царь Прасенджита сердито закричал:
— Так ты знаешь, что у меня сокровищницы полны золота и серебра, что у меня столько богатства. Как же ты можешь клеветать на меня, называя самым бедным человеком в мире?

Но этот благородный человек ответил, что, хотя царь Прасенджита обладает богатством, он не в состоянии заботиться о нуждах других людей своего царства. Хотя царь и был богат, но применить свои богатства не мог, так разве же не был он самым бедным?
***